Путь меча

Глава 24

Воздух в переулке наполнился сладковато-горьким запахом, словно от подгнившей ягоды. Это была его Ци: ядовитая и удушающая. Бандит медленно обнажил тесак — короткий, широкий клинок с тёмным, матовым лезвием, на котором проступали фиолетовые разводы.

Он не стал ждать. Его атака была стремительным выпадом. Тесак, оставляя в воздухе ядовитый, фиолетовый след, пронзил пространство, целясь мне в горло.

Я встретил удар «Огненным Вздохом». Лезвия встретились с сухим, высоким звоном. Мой блок был идеальным, но противник был сильнее и немного быстрее. Ядовитый клинок соскользнул с моего, едва не чиркнув по руке. Лишь в последний миг мне удалось её отдёрнуть.

Однако яд уже работал. Мерзкая, липкая Ци пыталась просочиться через сталь меча в мою руку. «Огненный Вздох» дрогнул, и алое сияние в его прожилках немного померкло. Я отскочил, ощущая лёгкое онемение в пальцах.

— Чувствуешь? — он ухмыльнулся, не давая мне передышки. — Он всегда находит лазейку.

Он ринулся вперёд, и начался ад. Его стиль был подобен плющу. Он не рубил, а «полз», опутывая меня сетью быстрых колющих и режущих ударов. Тесак мелькал везде: у моей шеи, у живота, у суставов. Каждый удар был пропитан ядовитой Ци, отравляя сам воздух вокруг.

Я работал как автомат. Взгляд Мечника показывал траектории, а моё тело и клинок двигались по ним, казалось, без участия разума.

Уворот влево от горизонтального удара. Тесак просвистел в сантиметре от уха.

Низкий блок с подшагом, заблокировав удар по ногам. Искры посыпались из-под клинков.

Вертикальное парирование с последующим быстрым тычком — Игла Дракона! Моё лезвие, острое как жало, рванулось к его кисти.

Теперь уже он едва успел отдёрнуть руку, но мой клинок распорол его рукав и слегка задел кожу. Из пореза брызнула тёмная кровь.

Правда, радоваться было преждевременно. Казалось, что ранение придало ему сил. Он вновь обрушил на меня град ударов, но теперь они стали тяжелее, размашистее. Я продолжал парировать и уворачиваться, но с каждым блоком ядовитая Ци всё глубже проникала в меня. Руки начинали слабеть, а движения замедляться.

И тогда он изменил ритм. После серии быстрых уколов последовал мощный, рубящий удар сверху. Я поднял клинок для блока, зная, что не успею увернуться.

Удар был чудовищной силы. Мои ноги подкосились, я едва устоял. «Огненный Вздох» в моих руках заискрил, и в этот миг, используя момент, бандит сделал то, чего я не ожидал.

Его правая рука, всё ещё облачённая в кастет, метнулась вперёд. Из его оружия вырвался сгусток концентрированной фиолетовой Ци, приняв форму небольшого кинжала.

Я инстинктивно опустил «Огненный Вздох» вниз, отбивая энергетический удар. Мой клинок рассёк ядовитую конструкцию пополам, но это оказалось ловушкой.

Пока мой меч был внизу, его тесак, уже занесённый для следующего удара, описал короткую дугу и с силой вонзился мне в левое плечо.

Боль от ранения была ужасающей. Сталь разорвала плоть и занесла в рану яд. Рука мгновенно повисла, словно плеть.

— Попался! — прорычал бандит.

Парящий Клинок! Я отпрыгнул на несколько метров, чтобы получить хоть небольшую передышку. Яд полз по венам, холодной змеёй устремляясь к сердцу.

«Критическое ранение. Яд „Болотного Плюща“. Скорость передвижения снижена на 20 %. Мышечный контроль в левой руке утрачен».

Я стоял, тяжело опираясь на «Огненный Вздох». Голова кружилась. Бандит медленно приближался, постукивая тесаком по кастету.

— Ну что, алхимик? Кончились фокусы? — он был уверен в победе. Его стиль сделал своё дело — измотал и отравил.

Я отступал, и каждый шаг был труднее предыдущего. Он наслаждался моментом, словно кошка, играющая с мышью. Противник наносил несильные, но унизительные удары, которые я едва успевал парировать. Он срезал прядь моих волос, распорол рукав, оставил на щеке тонкую, жгучую царапину.

И в этот миг что-то внутри меня щёлкнуло. Негромко. Тихо, как сдвигается с места последний камень, удерживающий лавину.

Это была не ярость. Это было холодное, безразличное принятие. Принятие боли. Принятие яда. Принятие собственного предела.

Я перестал отступать.

Он заметил это и нахмурился. Его следующий удар был уже не игрой. Тесак, пропитанный ядом, со свистом направился в моё горло.

И я сделал выбор. Вместо идеального парирования я лишь слегка отвёл клинок, подставив под удар левое плечо. Оно всё равно уже было ранено. Лезвие впилось в мышцу с отвратительным хрустом. Боль, острая и ясная, пронзила меня, но в тот же миг мой «Огненный Вздох» рванулся вперёд и оставил глубокий, кровоточащий разрез на его боку.

Противник ахнул от неожиданности и боли. Его глаза выражали непонимание. Он привык, что жертвы бегут или пытаются защититься, а не платят той же монетой.

— Смерти ищешь? — просипел он, отскакивая назад.

— Убиваю, — хрипло ответил я, чувствуя, как яд из новой раны вливается в мою кровь, но уже почти не обращая на это внимания. Боль стала инструментом. Топливом.

Я пошёл вперёд. Мои удары не были изощрёнными. Это были короткие, резкие выпады, преследующие лишь одну цель — чтобы его раны были больше, чем мои. Его тесак постоянно находил мою плоть, но и каждый мой выпад оставлял на нём кровавую метку— плечо, бедро, бок. Мы оба истекали кровью, наш поединок превратился в бойню, в соревнование на выносливость.

Противник пытался сохранить хладнокровие, но я видел в его глазах зарождающийся страх. Он не понимал этой тактики. Никаких блоков, лишь небольшие увороты, чтобы снизить урон, который получает моё тело, и мгновенные контрудары.

И тогда он решил закончить всё одним ударом — быстрым, мощным, способным одним движением пронзить меня насквозь.

Я мог уклониться. Но это был бы возврат к старой тактике, к бегству. Вместо этого я сделал глубокий вдох и ринулся навстречу.

Глаза бандита расширились от ужаса. Он понял мой замысел, но было уже поздно. Два клинка пронзили плоть почти одновременно.

Тесак противника, не встретив сопротивления, со страшной силой вошёл мне в живот. Мир взорвался агонией, белой, ослепляющей вспышкой. Я почувствовал, как холодная сталь разрывает внутренности.

Но мой удар был точнее. «Огненный Вздох», ведомый последним усилием воли, вошёл ему прямо в сердце. Чисто и безошибочно.

Его лицо исказилось гримасой немого ужаса. Он выпустил рукоять тесака, всё ещё торчащего у меня в животе, и обеими руками схватился за грудь, как бы пытаясь удержать уходящую жизнь. Из его рта хлынул поток алой, пенистой крови.

— Не… — было единственное, что он успел прошептать, прежде чем его глаза остекленели, и бандит рухнул навзничь, мёртвый.

Я стоял, качаясь, над его телом. Тесак в моём животе был невыносимой тяжестью. Я медленно, с хрустом и каким-то щелчком, вытащил его и уронил на камни. Из раны хлынула тёмная, почти чёрная кровь.

«Проникающее ранение плеча. Проникающее ранение брюшной полости. Отравление. Носитель на грани биологической смерти. Шансы на выживание без немедленного вмешательства: 3,7 %».

Три процента. Звучало как приговор. Я рухнул на колени, едва удерживая себя в сознании. Рука сама потянулась к кольцу хранения, к остаткам зелий…

«Остановись! Твои зелья несовместимы с этим ядом. Они усугубят состояние».

— Что же… — просипел я, чувствуя, как холодная пустота затягивает меня.

«Практики, работающие с ядовитой Ци, вынуждены постоянно купировать её побочные эффекты. Вероятность 98,2 %, что при нём есть антидот или мощное очищающее средство. Рекомендуется немедленно обыскать противника».

Её слова заставили меня собрать последние силы. Я пополз к телу бандита. Мои пальцы, одеревеневшие и непослушные, с трудом нашли на его поясе небольшую, но тяжёлую кожаную сумку. Внутри среди нескольких кошельков с монетами, лежало два предмета: маленький свинцовый цилиндр, похожий на тот, что использовала Сяо Бай для яда змея, и небольшой нефритовый флакон с густой золотистой жидкостью.

«Нефритовый флакон. Содержит „Эликсир Очищения От Яда“. Эффективность против данного токсина: 96 %. Примите половину. Вторую половину используйте для промывания ран».

Я почти не видел, что делаю. Дрожащей рукой я выдернул пробку и залпом выпил половину густой, терпкой жидкости. Она обожгла горло, но не огнём, а ледяной свежестью, которая тут же начала растекаться по телу, сдерживая ползущий яд. Вторую половину я вылил прямо в раны на животе и плече. Боль стала острее, из ран повалил чёрный едкий дым, но сознание прояснилось.

«Состояние стабилизировано. Уровень угрозы жизни снижен до 45 %. Немедленно покиньте это место. Для полного исцеления требуется активация протокола „Стальное Восстановление“ в безопасных условиях».

Я поместил сумку бандита в кольцо хранения, затем, собрав последние силы, отправил туда же его тело. Пусть полежит вместе с братьями.

Подняться было нереально тяжело. Болел каждый мускул, голова кружилась, а ноги подкашивались. Я побрёл, опираясь на стены, выбираясь из переулка. Мне нужно было уйти из «Пылающего Горна». Окровавленного, едва стоящего на ногах незнакомца здесь запомнили бы надолго.

Шаг за шагом, прячась в тени и останавливаясь, чтобы перевести дух, я выбрался за пределы ночного поселения и углубился в предгорья. Я шёл, не останавливаясь, пока не наткнулся на небольшой заброшенный прииск — несколько полуразрушенных бараков и старую шахту.

Забравшись в самый дальний барак, я с трудом прошёл в комнату без окон.

— Теперь… — прохрипел я, обращаясь к Юнь Ли. — Вся надежда на тебя.

«Активация протокола „Стальное Восстановление“. Процесс будет болезненным».

Холодная волна энергии Юнь Ли разлилась по моему телу, сконцентрировавшись в ранах. На этот раз боль была пронзительно-холодной, словно в меня вливали жидкий лёд, выжигающий остатки яда.

Я закусил рукав, чтобы не закричать, чувствуя, как моё тело заново перестраивается, плавится и закаляется в этом ледяном огне. Это было похоже на то, как если бы меня заживо сшивали нитками, сделанными изо льда. Я чувствовал, как волокна мышц срастаются, как яд, словно чёрная ртуть, вытекает из тканей и испаряется едким дымом, который вырывался из моих лёгких с каждым хриплым выдохом.

Прошло несколько часов, а может, всего несколько минут — время в агонии теряет свой смысл. Когда холодная волна наконец отступила, я лежал в луже собственного пота и чёрной слизи. Боль утихла до глухой, всепроникающей ломоты, знакомой по предыдущему исцелению. Но сейчас к ней добавилась новая, странная пустота.

«Протокол завершён. Критическая угроза миновала. Восстановление: 41 %. Полное заживление тканей и очищение от остаточных токсинов займёт 52 часа. Рекомендовано воздержаться от использования Ци и отдыхать».

— Спасибо, Юнь Ли, — прохрипел я. — Обязательно отдохну, но сначала дело.

Я медленно сел, скрипя зубами от боли, и потянулся к кольцу хранения. Первым делом я достал кожаную сумку бандита. Теперь, с ясной головой, можно изучить её содержимое должным образом.

Не став церемониться, я просто вытряхнул всё на пол. Там было несколько кошельков. Медяки, серебро и три золотых самородка. Глаза у меня непроизвольно округлились. Судя по весу, тут было на десять золотых, не меньше. А ведь золото менялось на серебро один к ста.

Рядом с золотом лежал тот самый свинцовый цилиндр.

— Можешь просканировать? — уточнил я у Юнь Ли, не желая открывать настолько опасный предмет.

«Объект: контейнер для хранения высокотоксичных веществ. Содержит концентрированный яд „Пламя Забвения“. Уровень угрозы: крайне высокий. Происхождение: получен из сока корней „Кровавого Лютика“ — цветка, растущего на древних захоронениях, омываемых ядовитыми туманами».

— Кровавый Лютик, — пробормотал я, вспоминая беглое упоминание в одной из алхимических книг. — Интересно, зачем ему настолько ядовитое растение.

«Анализ энергетических следов указывает на длительное использование данного токсина для собственной культивации. Практик поглощает микродозы яда, чтобы заставить свою Ци адаптироваться. Это рискованный и болезненный, но эффективный метод для развития ядовитого аспекта Ци».

Вот оно как. Он буквально воспитывал в себе яд, используя для этого легендарный ингредиент. Это объясняло и наличие мощного антидота — без него такой метод тренировок был бы чистым самоубийством.

— Юнь Ли, можно ли использовать этот яд в качестве основы для эликсира, который нужно сварить, чтобы попасть в Запертые Земли?

«Провожу углублённое сканирование. В моей базе данных есть рецепт: „Эликсир Просветлённого Сердца“. Сложность: высокая. Основной ингредиент: „Пламя Забвения“. Побочные компоненты: доступны для приобретения или добычи. Эффект: кратковременное (до 6 часов) обострение восприятия и чистоты Ци на 300–500 %, что позволяет практику по-новому увидеть структуру своей энергии и окружающего мира».

— Неплохо. — Улыбнулся я. — Теперь у нас есть ключ к Запертым Землям, возможно, даже более мощный, чем тот, что смогла раздобыть Сяо Бай.

«Предположение логично. Однако предупреждаю: работа с „Пламенем Забвения“ требует абсолютного контроля и алхимического мастерства. Ошибка приведёт к необратимому повреждению меридиан и Даньтяня».

— Я понимаю, — кивнул я. — Время ещё есть, так что потренируюсь. Но это потом, а пока давай закончим с трофеями. Оцени оружие.

«Артефакт: отравленный тесак. Качество: высокое. Пропитан ядовитой Ци предыдущего владельца. Артефакт: кастет. Качество: низкое. Позволяет проецировать сгустки ядовитой Ци».

Хм, наверное, дорого стоит, но продавать такое оружие в Циньшуе будет глупо. Слишком оно примечательное. Так что пока я спрячу их на самом дне кольца. Возможно, когда-нибудь они пригодятся, или я продам их, когда поеду в столицу.

Я собрал всё обратно и вышел из барака. Лунный свет слабо освещал заброшенный прииск. В нескольких шагах зиял чёрный провал заросшей шахты. Идеальная могила.

Без лишних эмоций, один за другим, я сбросил в неё тела бандитов. Они исчезли в темноте беззвучно, словно их и не было. Ни жалости, ни торжества. Лишь холодное, пустое удовлетворение от выполненной работы. Цикл закрыт. Они пришли, чтобы убить или покалечить, и нашли свой конец. Просто и понятно.

Постояв несколько минут, я развернулся и отправился домой. Дорога до Циньшуя заняла втрое больше обычного. Каждый шаг отдавался болью в затягивающихся ранах, но я шёл, опираясь на посох, срезанный на окраине леса. Я был похож на путника, возвращающегося из долгого и неудачного странствия, а не на победителя, добывшего трофеи.

Дом… Словно магнит, он тянул меня к себе. Войдя в свой квартал на рассвете, я увидел, что работа кипит. Новый забор уже стоял, ровный и прочный. Какая-то молодая девушка уже начала его красить, а плотники вовсю стелили пол в доме. Запах свежей сосны смешивался с ароматом утренней трапезы.

А Лань, заметив меня, бросилась навстречу, но на полпути замерла, уставившись на мою окровавленную одежду.

— Братик! Что с тобой? Ты выглядишь… — она не нашла слов.

— Всё нормально, сестрёнка, — я постарался улыбнуться, но получилось криво. — Задание оказалось сложнее, чем я думал. Ничего, отдохну, и всё будет в порядке.

Мать вышла на порог. Её взгляд скользнул по мне, и я увидел, как её лицо побелело. Она не сказала ни слова, лишь молча подошла, обняла меня и прижала к себе. В её объятиях не было упрёка, только безмолвная поддержка и понимание всей той тяжести, что легла на мои плечи.

— Иди ложись — тихо сказала она. — Я попрошу работников уйти до завтра.

Я кивнул, слишком уставший, чтобы говорить, и прошёл в дом. В главной комнате пахло новым деревом. Пол был почти готов. Это зрелище — зрелище новой, крепкой жизни согревало душу сильнее любого зелья.

Я рухнул на свой матрас и мгновенно провалился в глубокий целительный сон.

Проспал я до самого вечера. Проснувшись, почувствовал себя на удивление хорошо. Усталость и боль ещё оставались, но это была уже не изматывающая ломота, а скорее напоминание о перенесённом.

Я вышел в главную комнату. Семья ждала меня за ужином. Никто не расспрашивал о подробностях. Они просто были рядом. И в этот момент я понял, что все риски, вся боль — всё это того стоило.

На следующее утро, чувствуя себя почти полностью восстановившимся, я отправился в сарай. Я достал из кольца «Огненный Вздох» и снова ощутил ту самую, едва уловимую связь с ним. Я взял его в руки. Клинок отозвался лёгкой вибрацией.

— Пора нам познакомиться поближе, — прошептал я.

Следующие семь дней прошли в размеренном ритме. Утром — помощь по дому и общение с семьёй. Днём — интенсивные тренировки с новым мечом в Ущелье Ветров. Я не охотился, а учился чувствовать «Огненный Вздох». Его вес, баланс, отклик. Я отрабатывал «Иглу Дракона» и «Рассекающий Горизонт», теперь объединённые в единые, плавные связки. Клинок стал не просто оружием, а продолжением моей воли. Я чувствовал, как его внутренний огонь откликается на мою Ци, становясь чуть ярче и горячее.

Вечера я посвящал алхимии и изучению «Эликсира Просветлённого Сердца». Он был невероятно сложен. Помимо основного яда, требовалось ещё семнадцать редких компонентов, каждый из которых нужно было подготовить с ювелирной точностью.

Однажды вечером, вернувшись с тренировки, я увидел неожиданного гостя. На веранде возле нашего дома сидела Сяо Бай. На ней было простое, но красивое платье из тёмно-синего шёлка, а её волосы были собраны в практичный пучок. Она пила чай с моей матерью, и та, казалось, была совершенно очарована ею.

— А вот и мой сын, — улыбнулась мама, увидев меня.

Сяо Бай подняла на меня взгляд. В её глазах читалась тень былой насмешливости, но теперь она была приглушена чем-то похожим на уважение.

— Приветствую, брат Хань, — Поклонилась девушка. — Рада видеть, что ты в порядке.

— Взаимно, сестра Бай. — Ответил я поклоном. — Что привело тебя в наш скромный дом?

На секунду мне показалось, что после этого вопроса мама с сестрой аж затаили дыхание, ожидая ответа. Семейная идиллия — это прекрасно, но некоторые темы лучше обсуждать без свидетелей.

— Хотела прогуляться, но вечером одной небезопасно, — улыбнулась Сяо Бай. — Не составишь компанию?

— С удовольствием. — Кивнул я, помогая ей встать и дожидаясь, пока она на удивление тепло попрощается с мамой и сестрой.

Мы вышли со двора. Вечерний воздух был прохладен и свеж после дневной жары. Я повёл девушку по тропинке в сторону небольшой рощицы.

— Могла бы сказать, что проходила мимо, но не хотела врать, — начала она, когда мы остановились в тени старой яблони. Она отломила веточку и покрутила её в пальцах. — Просто захотела рассказать тебе, как закончился пир по поводу моей помолвки. Дар Цзинь Тао рассыпался в пыль у меня в руках, едва я попыталась вложить в него свою Ци. — На её губах играла едва заметная, но торжествующая улыбка. — Зрелище было, скажу я тебе, незабываемым. Ты бы видел его лицо. Сначала надменная уверенность, потом непонимание, а затем чистая, неподдельная ярость. Он был уничтожен.

— А твой отец? — спросил я, прислонившись плечом к стволу дерева.

— Тоже в гневе, но не на меня, — в её глазах блеснула хитринка. — На него. На клан Цзинь, осмелившийся подсунуть ему подделку, оскорбив тем самым не только его дочь, но и весь наш род. Помолвка расторгнута официально с формулировкой «по воле Небес, отвергших дар».

Она замолчала на мгновение, глядя на заходящее солнце.

— Спасибо, Ли Хань. Без тебя, не факт, что это произошло бы.

— Я всего лишь выполнил свою часть сделки, — пожал я плечами. — И, признаться, получил от этого тоже немало.

— Это чувствуется, — она бросила на меня пронзительный взгляд. — Ты изменился за эти дни.

— Это всё прорыв на четвёртую звезду, — отмахнулся я, не желая рассказывать лишнего.

— Что ж, поздравляю с прорывом, — Сяо Бай отбросила веточку. — А теперь деловой вопрос. Ты всё ещё намерен попытаться попасть в Запертые Земли?

— Да, — ответил я без колебаний. — У меня уже есть основа для эликсира, который позволит мне пройти испытание. Так что мы там встретимся.

— Я так и думала, — она усмехнулась, но затем её выражение стало серьёзным. — Тогда у меня есть предложение. Временный союз. Нам есть что предложить друг другу.

— Я слушаю.

— В Запертых Землях есть место, известное как «Склеп Павших Звёзд». Там сохранились древние стелы, на которых предки высекли свои постижения фундаментальных аспектов бытия.

— И какой аспект интересует тебя? — спросил я, чувствуя, как во мне просыпается интерес.

— Пространство, — её голос стал тише, почти благоговейным. — Там есть Стела Безмолвного Сдвига. Говорят, вглядевшись в неё, можно увидеть не линии и руны, а саму ткань мироздания, понять, как она складывается и изгибается. Для мастера пространственных артефактов это очень ценное сокровище.

— А мне-то, что с этого? — спросил я, хотя внутри уже начинало щемить от предвкушения.

— По соседству с ней стоит Стела Рассекающего Намерения, — она выдержала паузу, позволяя мне осознать значение её слов. — В ней заключена концепция Абсолютного Клинка. Не техника, не форма, а сама суть режущего принципа, доведённая до абсолюта. Она может многократно усилить твоё понимание меча.

Сердце у меня заколотилось чаще. Это было именно то, что мне нужно — не просто накопить Ци, а углубить само Понимание, сделать качественный скачок.

— Звучит заманчиво, — признал я. — Но если эти стелы так ценны, то, полагаю, там будет много людей и жёсткая конкуренция.

— Это не так, — лицо Сяо Бай стало мрачным. — Обычно туда никто не идёт. Все сосредоточены на поисках сокровищ.

— Так в чём же проблема? — удивился я.

— В клане Цзинь, — нао остановилась и посмотрела мне прямо в глаза. — Они отправят на испытание четырёх практиков. Двое пройдут гарантированно, и я уверена, их единственной задачей будет убедиться в том, что я не вернусь из Запертых Земель живой. Один на один я, наверное, справлюсь, или хотя бы сбегу, но против двоих… Мои шансы невелики.

— Опыта в сражении с практиками у меня мало, — усмехнулся я, чувствуя, как в груди загорается азарт. — Поэтому я с удовольствием тебе помогу. Но все трофеи с тех, кто нападёт на тебя — мои.

— Жадина! — рассмеялась она, но в её смехе слышались нотки облегчения. — Ладно. По рукам. Но всё, что мы найдём в Запертых Землях сами по себе: редкие травы, артефакты, техники — делится пополам. Сделка?

Я на секунду задумался. Условия были честными.

— Сделка.

— Отлично. — Она приняла свой привычный деловой вид. — Испытания начнутся через две недели. Тебе нужно не только стабилизироваться на четвёртой звезде, но и максимально улучшить своё мастерство владения мечом.

— Предлагаешь нанять мне учителя? — поинтересовался я.

— Зачем? У тебя есть кое-что получше, — её губы тронула хитрая улыбка. — Я! У меня есть доступ к тренировочным залам клана и запретным архивам с описаниями стилей наших главных соперников, включая боевые искусства клана Цзинь. Кроме того, я и сама неплохо сражаюсь, так что, думаю, мне есть чему тебя научить. Что скажешь?

— Скажу, что всегда готов. — Кивнул я. — Когда начинаем?

— Завтра на рассвете. В Нефритовой Ограде. Я предупрежу стражу, чтобы тебя пропустили. — Она развернулась, чтобы уйти, но на прощание бросила через плечо: — И, Ли Хань, не забудь свою мазь. Она тебе понадобится.

Я постоял несколько минут, провожая её взглядом, и медленно пошёл домой. В место, где всё начиналось. Где несколько месяцев назад, я проснулся в новом теле, слабым и растерянным. Где впервые изучил «Дыхание Острой Стали» и строил планы по спасению семьи.

Я вытащил клинок из ножен. Алые прожилки в обсидиановой стали ярко засветились в вечернем полумраке.

Первый акт моей истории завершён.

Впереди меня ждут Запертые Земли. Испытание в Алой Обители. Новые враги, стоящие на несколько порядков выше тех, кого я победил. И хоть мой путь окутан мраком, но теперь у меня было достаточно света, чтобы уверенно по нему идти.

Полюбовавшись своим оружием, я вложил клинок обратно в ножны. Резкий щелчок прозвучал как точка, поставленная в конце главы.