Путь домой.

Глава 11.

Разложил дома вещи по местам и понял, что пора обживать квартиру. Делать её именно жилой, а не базой и не временным пристанищем.

Первым делом нашёл в справочнике доставку и заказал продукты из расчёта на неделю. Оплатил картой отца, как он мне и посоветовал делать в ближайшие месяцы. Да… Теперь придётся делать всё самому. Здесь не будет безотказной Алевтины, которая обо мне беспокоилась и не будет доставки горячей еды как в мире Кати, хотя при желании могу заказать любую еду из ресторана с доставкой на дом. Плюсом – не надо будет за собой мыть посуду. Всё доставляется в контейнерах и, на первое время, пока нахожусь в раздрае, для меня станет неким комфортом. Может позже найму женщину, которая станет помощницей в моей доме, ведь бросать ходить по отражениям не желал – впереди много открытий и, возможно, новых встреч. Проскочила мысль об Але, но держать её рядом с собой из эгоистичных соображений посчитал плохой выдумкой.

Через час раздался звонок в домофон, затем в дверь – привезли продукты. Проводил доставку и стал забивать холодильник и шкафы на кухне. Когда закончил, сделал любимый кофе и сел на кухне. Включил вытяжку и достал сигареты.

- «Вот так начинается мой первый день дома. Возвращение блудного попугая».

Хмыкнул, поперхнулся, потому что сделал глоток, который странным образом совпал со звонком в дверь. Подошёл, глянул в глазок – на площадке стоят две девушки. Вот же назойливые засранки. Дома не сидится. Что им от меня надо?

Открыл дверь, впустил в квартиру гостей. Уловив запах кофе, девицы, словно у себя дома, прямиком направились на кухню. Мне такое не понравилось. Или уже посчитали, что имеют на меня какое-то право собственности?

- Добрый день. Чем обязан? – Сел и обвёл глазами девчонок.

- Ты нам не рад? – прошептала младшая и, заметив, что на моём пальце нет кольца, локтём пихнула сестру.

- Рад или не рад, сугубо мои чувства. Повторю вопрос – чем обязан?

- Мы хотели повидаться, поговорить, - тщательно избегая взгляда, проговорила старшая, Мила.

- Девушки. Не стоит ходит вокруг да около. Если есть что сказать, говорите. Я ведь чувствую внутри Вас напряжение и долю страха.

- Коли так… хорошо. – Мила достала из кармана конверт и положила передо мной на стол. – Это просили передать Вам.

- Вас попросили? Или угрожали? Говорите как есть.

- Пригрозили, что если Вы до конца недели не позвоните по указанному в письме номеру, у папы начнутся неприятности. И у нас тоже, - добавила уже чуть слышно.

- Вы-то причём? – во мне медленно стала закипать злость. Какого ляда сюда приплетать абсолютно чужого человека и его дочек. Думают, этим меня испугают? Наивные идиоты.

- Хорошо, всё понял. Сейчас идите и передайте отцу, что бы Вас на пару недель убрал из города. Пусть возьмёт путёвку и сам съездит в ту же Турцию. Ясно? Не раскисайте, всё будет хорошо. Да. Если эти поганцы ещё Вас дёрнут, скажите, письмо передали, а что дальше не знаете. Можете пожаловаться, что вытолкал Вас из квартиры.

- Мы тогда пойдём? – младшая с надеждой посмотрела мне в глаза. – Александр, ведь всё закончится хорошо?

- Для Вас и отца, думаю, да, а для остальных… посмотрим. Идите.

Когда закрыл за девушками дверь, вернулся на кухню и открыл письмо. Пробежал глазами короткий текст. Усмехнулся, понимая, что столкнулся с людьми, которые сами не знают что ищут.

«Вы несправедливо владеете древней реликвией, которая была похищена из Святилища нашего Ордена. Требование одно – вернуть сосуд «Путь» туда, где он и должен находиться. Даём Вам три дня, что бы связаться с представителем Ордена. Телефон *************»

Что могу сказать? Кретины. Они даже не знают что такое Путь. Добавили мягкий знак для удобства. Путь, точнее, ПУТ - портативный универсальный творец. Мой бывший охранитель, которого называл сначала Феникс, так как он всегда имел образ вечного крылатого, потом, уже по-дружески, Творец и Тэшка. Где он сейчас, не знал. Да если бы и знал – как мог передать в чужие руки то, что создали не люди, а чуть ли не боги. Предтечи или Творцы, как их называли те, кто глубоко погрузился в прошлое, не удовлетворяясь многократно переписанной ложной историей мира.

Посидел столом, но в голове стоял непрерывный гул. Скорее всего, от того, что пережил за последние дни. Стрельба, взрывы, контузия. Потом предательство близкого человека – одно наложилось на другое и давило на психику. Ощущал невероятную усталость. Хотелось сделать перерыв и хотя бы пару дней не выходить из квартиры. Спать и ничего не делать. Через два дня очередная поставка металла. Ещё через неделю новая поставка, уже из другого мира. Но и откладывать звонок и возможную встречу было нельзя. Включил свой смартфон, что уже пару дней стоял на зарядке. Посмотрел – батарею надо менять, не держит. Всего двадцать пять процентов.

Набрал номер, указанный в письме и почти сразу мне ответили.

- Александр Галицкий, я ждал Вашего звонка. Готовы встретиться и вернуть нашу святыню?

- Для начал хотел бы узнать, что подразумевается под словом «святыня». Год назад конкретно сказать, что Вам от меня надо никто не мог. Удивитесь, я в самом деле не знаю о чём идёт речь.

- Медальон.

- У меня есть лишь один медальон, который мама повесила на мою шею, когда мне ещё было очень мало лет.

- Это он и есть. Верните его и мы забудем о Вашем существовании.

- Откуда непоколебимая уверенность, что подаренный мне медальон и есть та вещь, которую Вы считает своей? Можете представить веские доказательства, что эта вещь когда-то Вам принадлежала? Сами понимаете, верить на слово незнакомым людям является дуростью.

- Я могу лишь описать, как он выглядит. У меня есть древний манускрипт, где этот медальон отписан в малейших деталях.

- Не будем терять время и наговаривать на телефон, что там у Вас описано. Предлагаю встретиться и Вы представите доказательства, а я покажу медальон. Сверим, и если всё совпадёт, будет договариваться более предметно. Да, вопрос. Что находится внутри медальона?

- Об этом говорить не могу. Встретиться согласен, это необходимо, но показывать документ не буду.

- Вот те раз. А как же Вы докажете, что у меня именно то, что нужно Вам? Не копия и не подделка? Как-то с Вашей стороны всё туманно. Я соглашаюсь, а Вы сразу делаете шаг назад.

- Я не имею права выносить из святилища древний манускрипт. Тем более показывать его человеку, не являющегося адептом нашего Ордена.

- Разговор, на мой взгляд, зашёл в тупик. Звучит смешно - отдайте мне то, что моё. У меня есть документальное подтверждение, что эта вещь моя, но доказательств не приведу и документ не покажу, потому что не могу и не хочу. Несерьёзно. Знаете, мне Ваш Орден и всё что с ним связано, как говорят, до лампочки. Есть Вы или нет, безразлично. Но так было, пока Вы не устроили за мной охоту, вынудив меня…

Не дали договорить, прервали. Точнее, продолжили за меня фразу.

- … покинуть этот мир. Я ведь прав? И как там, в других мирах?

Мой собеседник явно знал что-то, поэтому врать ему было глупо.

- Где я провёл этот год, Вас абсолютно не касается. И вопросы на эту тему считаю лишними.

- Вам всё равно придётся с нами поделиться информацией и передать ключ к мирам.

- Ключ? – я искренне захохотал, чем ввёл собеседника в некоторое замешательство. – Нет никакого ключа. Нет его, и никогда не было. Объясню, хотя могу этого и не делать. Знаете что такое родовая память? Знаете, что такое Род и как его почитают славяне? Слышали что-нибудь о девятом поколении Рода?

- Вы говорите загадками. Я не силён в славянской мифологии.

- Так как я могу разговаривать с Вами предметно, когда Вы вообще ничего не знаете о сути предмета, за которым охотитесь? Медальон, что ношу на груди с детства – символ МОЕГО рода, а не какой-то Путь, как Вы называли этот предмет. Не несите откровенный бред. Я – девятый наследник Рода Галицких и моя ветвь была основана задолго до появления христианства на Руси. Задолго до возникновения какой-либо религии на земле. И сейчас Вы заявляете, что, по факту, Я должен САМ принадлежать Вашему ордену? Вы вообще в своём уме?

Говоря по телефону, левой рукой с яростью сжал медальон на груди. Почувствовал укол в ладони и раскрыл руку, на которой лежали две одинаковых части. Более того, сам медальон соскочил с цепочки, которая так и осталась висеть на моей шее. Ошалел от неожиданности и впился глазами в левую половинку, где была фотография моей мамы. Не сразу, но понял, что всё-таки это была не она. Ошибся. И не фотография это была, а искусная гравюра на эмали, где была отображена копия моей мамы в невообразимо торжественных одеждах, а вот правая половинка была пуста. Там, видимо, тоже когда-то была гравюра. От неё остался лишь кусочек эмали... Как говорится, вот и сказке конец.

- Вы замолчали, - в трубке послышался голос человека. Что-то случилось?

- В принципе ничего особого. Задумался над превратностями судьбы. Как понял, Вы не поменяли своего мнения?

- Я не в силах его поменять.

- Тогда выслушайте меня. Дам единственный шанс увидеть то, чем владею по праву Рода. Подчеркну – увидеть, даже разрешу сфотографировать, но не забрать, потому что никому кроме меня и моих потомков этот медальон принадлежать не может. Почему – поймёте сами, когда его увидите. Делайте что угодно, чтобы и я мог увидеть документ с описанием так называемой «Вашей» вещи. Не можете сами, обратитесь к руководству. Другого варианта нет. Или мы идём навстречу друг другу или Вы ничего не получите – я просто уничтожу то, что ношу на груди. Это несложно – пресс и через мгновение тонкий блин металла. Поскольку я ЗНАЮ, что находится внутри, для меня подобная потеря не столь существенна. Теперь по срокам. Пару дней буду отдыхать, потом иногда буду исчезать, но ночевать буду всегда здесь. Не сможете дозвониться, пришлите сообщение – как вернусь, перезвоню. И последнее. Меня мало волнуют соседи и всё что с ними связано, но они ко мне отнесли хорошо и я не вправе бросать в беде даже малознакомых людей. Если с ними что-то произойдёт, поверьте – закопаю весь ваш орден на сотню метров под землю. Для этого у меня есть все возможности и средства. Не угрожаю, предупреждаю. Пока я с вашими людьми не был в состоянии открытой войны, но всё держится на тонкой грани. Повторю, что сказал в начале разговора – ваше существование и ваши цели мне безразличны. На этом, пожалуй, закончим. Как будут предметные предложения, а не пустая трепотня - готов встретиться с Вашим начальством или с тем человеком, кто имеет право что-то решать. С более мелкой братией, или как Вы там себя называете, разговаривать – себя не уважать.

- Вы стали со мной говорить таким тоном, словно не отставной вояка, а…

- Галицкий. Наследный князь по праву крови и рождения. Если не знали – грош Вам цена. Честь имею.

Прервал разговор и за мгновение до этого услышал в трубке изумлённый возглас.

Облокотился на стол и пододвинул ближе к глазам половинки медальона. Не знаю, кто была та женщина, изображенная с фотографической точностью, но вот режь меня, четвертуй – перед глазами была мама. Ей здесь, судя по всему, лет тридцать, не больше. На голове нет ни короны, ни диадемы, но положение головы, осанка, положение рук – всё это указывает на очень высокий статус. Княгиня? Вполне возможно. Значит ли, что смотрю на ту, кто является далёким предком моей семьи по женской линии? Вполне вероятно. С долей в сто процентов.

Сходил в спальню, достал портмоне. Там была фотография мамы. Вернулся на кухню и положил два изображения рядом. Удивился - одно и то же лицо. Даже положение сидящих было одинаковым. Только у моей роднули не было высокомерия в глазах, и она была более женственной. Более человечной.

Посмотрел на часы – почти шесть вечера. Время пролетело незаметно. Сфотографировал половинки медальона и решил всё вернуть в исходное положение. Только сейчас понял, что моя мама, одевая мне эту штуковину на шею в раннем детстве, сама не знала, что цепочка была разъёмной. Секретность в том, что крохотное витое кольцо, соединяющее две части, находилось ВНУТРИ медальона и когда его с лёгким щелчком закрыл, смог разглядеть и фальшивое кольцо, через которое была протянута цепочка и еле заметный шов, что соединял две половинки одного целого. Снова зажал в руке и с силой сжал медальон и снова еле ощутимый укол и в руке две половинки. Что ж, одним секретом в жизни стало меньше, но как всегда возникла новая загадка – чьё изображение находилось в правой половинке?

Прикрыл на мгновение глаза и усмехнулся - если для открытия требуется подтверждение в виде капли моей крови, то как этот Орден сможет воспользоваться раритетом? Смешно. ИДИОТЫ!

* * *

Даже забыл за год как вкусно завтракать обычными варёными яйцами и ломтиками булки, подогретыми в тостере. Отвык от простой еды.

Собрался быстро и перешёл в мир, где меня должна была ждать Алевтина. Не успел разблокировать дверь, как она позвонила. Впустил и, закрыв дверь, прошли на кухню. Аля сразу рванула к плите, но я чуть ли не силой заставил сесть рядом. Сделал кофе на двоих и пока пили, рассказал что произошло. Невольно пришлось рассказать и о мире с разумными тиграми. Женщина, точнее девушка, сидела напротив меня, слушая, открыв рот. Ну да, попробуй поверь, что это реальность, а не сказка. Кажется, до конца Аля так и не поверила, но тянуть дальше не имело смысла. Привёл в кабинет и закрыл ей глаза. Не столь, чтобы видела сам процесс перехода и код открытия, как чтобы не испугалась. Взяв за руку, сделали пару шагов и когда закрыл переход, снял повязку.

Первые слова, что произнесла Аля, были вполне ожидаемы.

- Мы не смогли перейти в другой мир?

- Мы уже там, Аля. Подойди и посмотри в окно.

Различия в одежде жителей миров были не столь заметны, как другое – два дома напротив сейчас обросли строительными лесами – там шёл ремонт.

Сам позвонил Катерине и сообщил, что мы прибыли. Попросил забрать у меня подопечную как можно быстрее – сегодня ещё предстояли и другие дела.

- Аля, - увидев, что девушка оторвалась от разглядывания того, что происходило на улице, попросил сесть на диван. - Что хочу тебе сказать. Первое. Постарайся не забывать и не путать имя Катерины. Это копия Ольги, но совершенно не она. Характер скорее мужской, чем женский. Так что делай выводы. Второе. Катя решила на все сто использовать подвернувшуюся возможность. Как тебе и говорил, кроме непосредственной работы психиатра, тебе предстоит постоять на кухне. Но второе не должно мешать основной задаче. Это главное, не забывай. Теперь что касается жилья. Если тебя не устроит то жильё, что выделит Катерина, можешь жить здесь – отдаю тебе квартиру в полное владение, хотя… Понимаешь, мы здесь проводим деловые встречи и обмениваемся товаром. Это всё происходит исключительно в дневное время. Вечером, когда будешь возвращаться, здесь никого кроме тебя не будет. Вообщем, решай сама. Теперь главное – если почувствуешь, что тебя стали унижать или решишь уйти, возвращайся в эту квартиру и жди меня. День-два и мы увидимся. Я здесь бываю часто. Теперь последнее, но важное. Скажи, твоего терпения, навыков и характера хватит, что бы возглавить СВОЮ клинику?

- В смысле свою? – Робко спросила Аля. – А даже не знаю с чего начинать.

- Тебе поначалу помогут. А свою, значит свою. Профиль деятельности выдумаешь сама. Психиатрия – пусть будет так. Захочешь заниматься другим – что ж, воля владелицы. Деньги на содержание и зарплату сотрудникам выделю. Лет на двадцать для начала. Будет мало, скажешь.

- Саша… Почему… - еле слышно прошептала Аля и я впервые увидел на её глазах слёзы. Всегда была строгой, правильной, а тут расслабилась.

- Потому, что ты чистый искренний человек и сделала для меня столь много хорошего, что и я решил тебя отблагодарить. Сразу скажу – ты мне ничем не обязана ни сейчас, ни в дальнейшем. НИЧЕМ, запомни. Считай всё это моей придурью или блажью. Вопросы есть?Надеюсь, что нет. И, как говорят у меня на родине, не рви здесь от усилий жилы. Получится – хорошо, а нет, значит так сложилась судьба…

Могли говорить и дальше, но пришли гости и мы прошли на кухню, куда явилась сама Катя с незнакомым мне человеком.

Поздоровались холодно, так как накануне расстались не на доброй ноте.

- Алевтина Даньевна. Екатерина, – представил девушек друг другу и увидел, как они изучают друг друга. Порадовало, что больше в эмоциях было любопытства. Вскоре «гляделки» закончились и Катя представила нам мужчину.

- Орлов Георгий Алексеевич. Руководитель моей Канцелярии и правая рука. Алевтина, по всем бытовым вопросам обращайтесь к нему. Сами будем видеться, но не хочу это время посвящать другим вопросам.

Аля кивнула и... совсем незаметно улыбнулась. А вот это хорошо. Кажется, она подомнёт этого мужчинку под себя. Что ж, всё складывается благополучно.

- Ко мне вопросы есть? – я встал со стула. – Простите, очень много дел. – Да, Катерина. Если Алевтину не будет устраивать выделенное ей жильё, я разрешил пользоваться этой квартирой. Предупредил, конечно, что здесь изредка днем бывает шумно, но это для информации.

- Не обижу, не беспокойся, - буркнула Катя и тоже поднялась. Обратилась к своему подчинённому. – Девушку разместите в корпус А, рядом с моей квартирой. Мы будем общаться ежедневно, возможно по многу раз за день.

- Сделаю как надо, Екатерина Александровна.

- Тогда поезжайте и устраивайтесь. Я сейчас в Арсенал, потом вернусь.

Аля на прощание поцеловала меня в щёку и они ушли. Лишь на пороге Катя остановилась и вынула из кармана полувоенного пиджака конверт. Протянула мне.

- Это официальное приглашение. И ещё, – девушка внезапно сделала шаг и обняла меня за шею. – Прости, Саш, за мои слова. Не хотела тебя обидеть. Я просто дура. – Поцеловала в щёку и выскочила за дверь. Успел заметить, что Катька смутилась. Даже покраснела...

* * *

Закрыв за ними дверь, сам отправился в мир, где оставил оружие и электронику. Плохо, что отдал всё на откуп Ольге, но сейчас пришла пора вспоминать, что говорил Тэшка, когда объяснял какие символы что значат и как перевести меру шкалы древних в привычную для меня. Просидел там до позднего вечера, лишь пару раз сделал переходы в другие миры, чтобы испробовать аппаратуру в реальных условиях. Большую часть информации усвоил и почти до ночи, переодевшись в комбинезон, располагал технику так, что бы она не мешала, с другой стороны всегда была под рукой. Когда понял, что перестал что-либо соображать, вернулся домой, прихватив с собой лишь набор защиты древних – те четыре обруча, что спасли мне жизнь.

Первым делом сунул пиццу в микроволновку и заварил крепкий чай. Голова работала плохо, но входящие посмотрел. Как на отцовском телефоне, так и на своём. Порадовало, что ничего важного. Поел и завалился спать и только под утро понял, что в постели нахожусь не один.

Аккуратно повернулся и увидел рядом Милу. Та лежала под одеялом, но была одетой, даже туфли не сняла.

Может в другой жизни и порадовался бы такому «подарку», но сейчас здорово разозлился. Не квартира, а проходной двор. Не ровен час, так вместо девушки сюда могут наведаться и другие люди. Надо снова менять замки. В срочном порядке. Что ещё понял, девушка была мертвецки пьяна и выхлоп был такой, что пришлось в спальне настежь открывать окно. Кое-как растолкал девицу и прямиком отправил её на кухню. Накинул на себя одежду. Блин, шесть утра, а уже начинаются приключения.

Поставил перед Милой чашку с крепко заваренным чаем и сунул ей в руку таблетку от похмелья.

- Глотни таблетку и выпей чай.

Порадовало, что девушка выполнила сказанное без единого слова.

- Как ты здесь очутилась? Вроде ключи вернула?

- Вчера вернулась поздно. Точнее, сегодня ночью. Поняла, что если отец меня увидит в таком состоянии, выпорет. У него это легко. Нашла папины ключи от этой квартиры и решила поспать здесь.

- И у тебя не возник вопрос, что это квартира не твоя и здесь живёт другой человек? Ты совсем что ли? А если бы я решил воспользоваться твоим посещением и невменяемым состоянием? Тогда что? Утром бы устроила истерику, обвинила меня в изнасиловании и с помощью папы потащила бы меня в ЗАГС? Людмила, ты вообще соображаешь что делаешь? Почему Вы не уехали, как я сказал?

Девушка пошла красными пятнами, но заметил, что к ней возвращается способность мыслить.

- Папе вчера позвонили и сказали, что он ни при делах. Мол, пусть живет, как живёт.

- И ты, получив радостное известие, нажралась? На лёгкое опьянение совсем не похоже. Или, когда уже порядком выпила, в твоей голове появились мысли, что неплохо бы со мной замутить? А что, парень холостой, при квартире и, судя по всему, при деньгах. Чего варианты искать, когда всё под боком? Только не ври. От такого меня мутит.

- Разные были мысли, – девушка замолчала, уткнувшись мутным взглядом в стол.

- Вообщем, так. Сейчас иди домой и постарайся выспаться. К счастью, у меня стоит видеонаблюдение, поэтому если заикнёшься, что между нами что-то было, запись покажет обратное.

- У тебя в спальне есть видеокамеры? – изумилась девушка, вскинулась в недоверии, но через секунду её порыв снова иссяк. Плечи опустились, вся поникла.

- Когда у меня желанные гости, камеры не включаю, а так да, всё пишется в облако. Кроме системы наблюдения, что поставил твой отец, здесь есть и другая. На этом давай закончим. У меня будет тяжёлый день, и хочу ещё немного поспать. Иди домой и постарайся вообще не вспоминать, кто живёт этой квартире. Передай эти слова и сестре. Добавь, что меня не заводят малолетки. Ключи оставлю себе. Незачем ими разбрасываться. Иди!

С трудом вытолкав девушку из квартиры, тем не менее, подождал, когда повторно клацнет замок в двери этажом выше. Закрыл свою дверь и поставил блокировку. Насточертели. Юркнул в тёплую кровать и мгновенно выключился.

* * *

Три пролетели как один миг, хотя поставки металла меня уже не напрягали – используя два необыкновенных рюкзака, умудрялся за раз перенести килограмм по триста, так что бегать туда-сюда, как вначале, с неподъёмными сумками в руках, было не надо. Больше времени сидел на полу в оружейке мира Кати и как мультяшный Скрудж Макдак, укладывая в стопку очередной слиток серебра или золота, совсем не было желания шептать «Моя прелесть». Сейчас метал, как и камни, не воспринимал в качестве средства оплаты или что-то сверхъестественное. Привык, что это составляющий элемент торговли. И редко, держа в руках десятикилограммовый слиток золота, приходило осознание сколько это богатство стоит в рублях. Деньги у меня были и много. Папа на своём счету держал огромную сумму. К тому же открыл счёт и на меня. Только когда успел? Другое дело, что тратить их было не на что – квартира в центре города имелась, оплата за неё проходила через банк. Оставались траты лишь на питание. Машину покупать не хотел, потому что ездить на ней было некуда.

К концу четвёртого дня мне позвонили, когда был дома. В этот раз со мной общался совсем другой человек. Малословный и, понял, преклонных лет. Договорились встретиться завтра в полдень на нейтральной полосе – в ресторане на Невском, где имелись отдельные кабинеты. Когда меня предупредили, что со стороны Ордена будет два человека, ответил аналогично. Мне было кого пригласить в компанию, просто не мог найти нужного предлога, а тут сложилось всё очень удачно.

Закончив один разговор, набрал номер и с минуту ждал, когда мне ответят. Услышав бодрый голос, не смог сдержать довольную улыбку.

- Ну, здравствуй, отрок. Давно ты меня не беспокоил. Говорили, что вроде остепенился? Да и другие вести доходили. Одна удивительней другой.

Закрыл глаза и перед ними сразу всплыл облик моего старого знакомого – огромного, под два метра человека. Внешне грузный, с окладистой бородой и длинными волосами, одетый в рясу с большим крестом на груди. Священник, да немалого чина, настоятель одного из питерских храмов, но мало кто знал, что полтора десятка лет назад этот «гризли» бодро бегал вместе со мной по лесам и прериям. Боец был стремительный и непредсказуемый для врагов, да и силой обладал неимоверной. Помнится, раз на спор, а ставкой был блок сигарет, голыми руками согнул ствол трофейного автомата…

- Привет, отец Никодим. Может в тех вестях многое от лукавого, но что приоритеты в жизни поменял, эта так. Встретиться бы нам. Если подъеду к концу службы, не прогонишь?

- Проблематично это. Сейчас в епархии сложности возникли. Людей меняют на своих, а старых с повеления Московского патриархата переводят на другие должности или вообще отправляют поднимать паству в отдалённые места. Митрополит у нас новый, может быть слышал?

- Отец Никодим. Меня год не было на Родине, а что к церкви имел малое отношение, так сам знаешь. Может помощь нужна? Ты скажи сколько надо.

В трубке раздался паровозный гудок – так обычно и воспринимал смех моего друга.

- Тут не в деньгах проблема. Чудо надо, да что б такое, что б до Патриарха Кирилла весть дошла. Только вот с чудесами на Руси в последнее время не очень.

- Никодим. Надо чудо? Они есть у меня. Помнишь такие слова? Только сразу оговорюсь – меня в суе не упоминай и откуда явилось это чудо, ты мало знаешь, а само чудо такое, что, поверь, Кирилл бегом прибежит из Москвы, когда узнает что появилось у тебя в храме. И ещё одно условие – передавать в другой собор или храм эту вещь нельзя. Беды настигнут того, кто осмелится на подобное святотатство.

- Алекс. Ты это ради трёпа или…

- Или. Но и ответная услуга от тебя нужна. Завтра в полдень. Будешь занят час.

- Ты меня заинтриговал. Слушай, ты сейчас на Гражданке, у мамы? – тишина и… - Прости за глупые слова, вырвались. Знаю, как тебе тяжело далась утрата. Хоть немного отпустил из сердца?

- Если скажу да, будет враньём. Если нет – то же самое. Боль как была, так и осталась. Разве острота ушла, а всё остальное… Сейчас живу в квартире моего настоящего отца. На Рубинштейна. Можно сказать, совсем недалеко от твоей службы. Хотелось бы встретиться и поговорить до завтрашней встречи. Сложной для меня, отмечу.

- Даже так? Может нашим парням дать знать?

- У них семьи. Жёны, дети. Зачем тревожить?

- Ладно, диктуй адрес. Заеду после службы. Накормишь?

- Сейчас нет поста или есть? Хотя забыл – «мы всегда в пути, нам можно».

- Что-то вроде того.

В десять вечера, когда впустил в квартиру Пуха, как мы его всегда называли, а до пострига тот носил имя Вячеслав, были крепкие объятия, а потом долгий ступор от моего внешнего вида. Пришлось доказывать, что я это я, вспоминая моменты, которые знали только мы двое. Сели на кухне и Никодим долго не мог оторвать глаз от моего юного лица.

- Рассказывай с самого начала. Мне надо успокоиться, а то сойду с ума, глядючи на тебя. И налей чего-нибудь, что бы мозги прочистить.

Налил ему и себе и… за пару часов приговорили бутылку виски в раз. Пришлось рассказывать чуть ли не с момента, когда окончательно ушёл на вольные хлеба и не подписал очередной контракт. Никодим молчал, но через каждые пару минут мотал гривой, словно не веря. Когда закончил, что бы доказать свои слова, провёл Пуха в кабинет и показал шкуру, которую расстелил на полу. Тот только ухнул в изумлении. Присел на корточки и провёл рукой по невероятно длинной шерсти.

Вернулись на кухню, и я достал новую бутылку, но Никодим показал, что всё.

- И ты меня хочешь взять с собой в качестве друга или…

- Именно что или. Хочу, что бы рядом присутствовал православный священник. Сам знаешь, я, скорее язычник, меня не крестили, да и вера в нашей семье было редкой. Той, что уже почти забылась на Руси.

- Помню. Род для тебя всегда был превыше всего, Одинака.

- Я тогда ещё не понимал до конца, что заложено в смысл слов «Память и Наследие Рода». Я тебе вот совсем недавно рассказал о разумных тиграх, у которых генетическая память сохранилась от самых древних. Вот и у меня иногда просыпается что-то из этого. Не удивляйся, Никодим, говорю правду. Не могу похвастаться, что помню всё – от первого в нашем Роду до своего отца и матери, но иногда всплывают в памяти куски жизни тех, кто ушёл давным-давно.

- То, что ты, Александр Галицкий, всегда выделялся из общей массы, знаю. И не забуду, как именно благодаря тебе мы не раз миновали ловушки, что устраивали именно на нашу группу, как и то, что ты всегда уходил последним. Не я один это помню. Мы все. Те, кто был с тобой рядом все годы. Так что я подписываюсь за тебя и завтра буду. Не обижайся на меня, но и все парни, до кого смог дозвониться, будут неподалеку. Витюха сейчас командует местным СОБРом, так что пусть только посмеют сделать неверное движение.

- Спасибо, конечно, но зря ты звонил. Я ведь тебе рассказывал, что произошло в день, когда мне пришлось уйти. И ведь факт стрельбы в центре города, как мне рассказал сосед, даже не прозвучал в новостях. За теми людьми тоже сила стоит. Немалая сила, поэтому лучше закончить миром, а не войной. Да и нужна ли тебе война? Нужна ли она парням? Мы давно уже гражданские и вновь брать в руки оружие совсем не хочется. Ладно я, молодой, продолжаю иногда развлекаться, но Вы-то… Самому молодому, если не ошибаюсь, полсотни лет исполнилось…

Проговорив до часа ночи, хотел дорого гостя оставить у себя, но тот категорически отказался. Когда выглянул в окно, Пух сел в огромный внедорожник и, стартанув с визгом шин, умчался.

* * *

Я пришёл в ресторан первым, за полчаса да назначенного срока. Метрдотель, услышав номер заказа, проводил меня до отдельного кабинета и ушёл. Даже не спросил, зараза, может что требуется. Хотя бы попить. Пока никого рядом не было, включил защиту на браслетах и спрятал их под манжеты рубашки, а что под брюками было, так вовсе незаметно. Без двух минут дверь в кабинет открылась и туда зашли двое – старик, совсем ветхий одуванчик и мужчина лет сорока с выправкой и взглядом наёмного убийцы. Не поздоровались. Сели молча и уставились на меня взглядом голодных акул. И только через десять минут зашёл Никодим. Увидев его, старик съёжился. А что? Громадный священник, да и крест на его груди вызывал уважение не столь внешним видом, но и кто понимал, собственным весом.

Вновь тишина. Просидели так несколько минут, в конце концов я не выдержал.

- Мы сюда пришли не в гляделки играть и не кто кого пересидит. Вас попросил представить доказательства, что имеющаяся у меня вещь была похищена у Вашей организации много лет назад. Прошу представить документы и начнём сверять – об одном и том же предмете говорим или о разных. Давайте так. Вы зачитываете приметы, а потом я показываю Родовой знак и мы сверяем.

- У меня документ, написанный на латыни. Сможете прочесть? – с паузами, с усилием выговаривая слова, но и с неприкрытой издёвкой проговорил старик.

- Я могу, – неожиданно встрял Никодим. - Латынь знаю очень даже неплохо.

- Хорошо. Возьмите копию и переведите на русский. Потом покажу оригинал, чтобы не возникло сомнений, что Вас обманывают.

Мой боевой товарищ улыбнулся и, достав откуда-то из рясы перьевую ручку, за пару десятков минут перевёл текст, написав надстрочный перевод.

- Можно поинтересоваться? – старик протянул руку и Никодим по столу отправил бумагу.

Несколько минут тишины.

- Что ж, перевод достаточно точен. Благодарю. Теперь оригинал, – старик повернул голову к мужчине. – Брат, покажи документ.

Тот, к кому обратился священник, распахнул куртку, мимоходом продемонстрировав бронежилет, откуда сбоку достал небольшую сумку и уже оттуда вынул пенал. Сверху непростое стекло, как я понял, а сам корпус из стали. - Думаю, православный священник сможет сличить два документа?

Никодим взял в руку копию и, пробежав глазами по оригиналу, кивнул.

- Текст без изменений. Подтверждаю.

В ту же секунду пенал с ветхим пергаментом был спрятан и те двое вновь уставились на меня.

- Что ж. Пришла моя пора? – я расстегнул воротник и продемонстрировал медальон. – Сверяем?

- Форма… Размеры… - мне даже сунули в руку небольшую линейку, корой измерил медальон по длине и ширине...

– На лицевой стороне вокруг щита имеется изображение символа вечной жизни. Феникс, – помощник старика монотонно зачитывал текст. И тут случился облом. Никакого феникса на медальоне не было. Я знал, это будет началом конца притязаний и сильнейшим ударом для старика. Тот даже вскочил из-за стола и потянулся сколько было сил к тому, что я держал в руке.

- Этого не может быть... Не может быть... Не может быть… - Раз за разом бубнил старик и даже достал из кармана лупу, с помощью которой исследовал лицевую часть медальона. Наверное, искал места крепления изображения феникса, а я даже помог - перевернул медальон другой стороной, доказывая, что и там феникса нет.

- На щите в центре медальона символы, изображающие три башни и…

- Остановитесь, – старик рванул на горле ворот рубашки. – Я здесь вижу не три, девять башен. ПОЧЕМУ?

- Наверное, потому, что это не тот предмет, ради которого Вы устроили за мной погоню. – Я сам до конца не понимал что говорю. Сознание поплыло, как после хорошей порции спиртного. Даже показалось, что моё тело занял кто-то другой. - Девять башен означает вечность силы Рода Галицких, к которому я принадлежу. Древнему роду, отмечу. И я девятый в роду. Не по счёту, по значимости свершений во благо Рода. Простите за столь напыщенный слог, но я чту память и славные деяния своих предков, как и любой славянин, кто помнит и множит Славу Рода.

Старик обмял и осел в кресле. Тем не менее, не потерял остроту мыслей.

- Мне сказали, Вы себя позиционируете как князь?

- Делаю скидку на Ваш возраст и прощаю хамские слова. – Я наклонился над столом и вытянул левую руку вперёд. – Не позиционирую себя, а являюсь князем Галицким по праву крови. Знаете что это? – и сунул перстень на безымянном пальце чуть ли не в лицо старику. – Знаете, как родовой перстень может наказать человека, кто не вправе его носить? Чтобы более не было оскорбительных слов с Вашей стороны, смотрите.

Я провёл перстнем по тыльной стороне руки и немного оцарапал кожу. Приложил перстень к ранке и с силой сжал руку. Подобное проделывал лишь раз, чтобы убедиться, что на самом деле принадлежу к древнему роду. Тогда, когда обнаружил фамильный перстень в сейфе отца в другом мире.

Перстень чуть осветился и вверх стали подниматься чуть видимые, сотканные из дыма, силуэты девяти башен.

Когда сел, невольно поймал бешеный взгляд своего друга. Никодим был совершенно очумевший от всего, что происходило за этим столом. Не меньше ошарашенными выглядели и двое из ордена.

- Считаю, на этом надо заканчивать, – спрятал медальон за воротник и увидел как дрожат мои пальцы.

- Согласен. Не думал, что мне приведут столь убедительные доказательства, – старик встал и через минуту, качнувшись, вроде как слегка поклонился. Скорее изобразил поклон. – Приношу извинения за те неудобства, что Орден принёс в Вашу жизнь. Понимаю, многого можно было избежать изначально, но мы до последней секунды были уверены, что этот медальон был тем самым, что у нас похитили много тысячелетий назад.

- Надеюсь теперь, когда Вы лично убедились, что знаки Рода на перстне и медальоне совпадают, оставите меня и моих близких в покое? Давайте забудем друг друга. Так будет лучше для всех.

Старик вновь склонил голову и, повернувшись, молча покинул кабинет. Вслед за ним выскочил и его помощник. Может и телохранитель.

Никодим по столу пододвинул ко мне копию текста, что так и осталась лежать на столе.

- Возьми, Саша. Это тебе в дальнейшем может пригодиться. Кстати, у второго человека в рукаве была видеокамера. Они всё снимали.

- Да и пусть. Знаешь, дружище, я безумно устал. У тебя сколько времени до следующей службы?

Мой друг рыкнул.

- Я сегодня свободен. Заранее побеспокоился – кто знал, чем обернётся встреча. Был готов к морю крови и грудам трупов. – Никодим чуть отвернул ворот одеяния и показал мне край бронника. Когда увидел мою слабую улыбку, пояснил. – Ты что, думаешь, я сюда полез бы без защиты? У меня при себе и потяжелее креста имеется. И вообще, нас тут кормить будут? – Пух выскочил из кабинета, а я почувствовал, что ещё немного и вырублюсь. Всё из-за демонстрации возможностей перстня. Тот забирал огромное количество сил и после первого раза, когда я пролежал без сознания почти сутки, повторять эксперименты не хотел, но сегодня был тот момент, когда это надо было сделать.

- - -

Очнулся дома в кровати. Лежал поверх одеяла – кто-то заботливый доставил меня по месту назначения. Полежал несколько минут и с удивлением почувствовал, что не всё так и плохо. Доносящиеся разговоры со стороны кухни заставили меня сначала сесть, а потом и вовсе слезть с кровати. На кухне обнаружил своих друзей – всех трёх питерских, кто остался в живых после наших приключений. Мужики уже здорово поддали, но при моём появлении встали по стойке смирно и отдали честь.

- Как были салагами, такими и остались. Сколько можно говорить, что к непокрытой голо…

Дальше договорить не дали. Затискали и заобнимали, да так, что снова стало дурно. Правильно – этим мужикам по полсотни лет, а я… пацан совсем.

Проговорил с друзьями до утра. Их жёны не поверили, что я вернулся, и примчались ко мне домой посреди ночи и… всё началось сначала. Устал рассказывать одну и ту же историю, но вот остальные были готовы слушать меня бесконечное количество раз. Женщины плакали, мужчины качали головами, но к утру все порядком устали и решили, что мне всё же следует отдохнуть.

Последним ушёл Пух. Никодим до последнего волновался за моё самочувствие и когда я уже не выдержал и мягко послал его по известному адресу, улыбнулся.

-Знаешь, я всегда видел, что ты другой. Воспитанный, интеллигентный. Не знал только кто ты по происхождению. И сегодня, – друг попытался меня скопировать. – Ребята, уже четыре часа утра…. Ребята, уже шесть утра… Нет, послать всех нахрен и выгнать из квартиры. Ты же до последнего был верен себе.

- Что делать. Какой есть. Я ведь тоже соскучился по Вам. И по девчонкам. Знаем друг друга ведь сколько лет? По четверти века минимум. Ладно. Сейчас слушай меня внимательно. Сил сейчас осталось только принять душ и завалиться в кровать, поэтому не перебивай. Сегодня вечером возьми с собой пару парней покрепче и приезжайте часам к десяти вечера. На машине. Парней выбери из тех, кто не станет языком молоть. Напомню – о том, что получишь от меня, никто на свете знать не должен. Всем будешь говорить – благотворитель передал. Меценат. Ясно? Если кто из Вас обмолвится – сделаю так, что в тайге служить будете, проводя причастие у волков и медведей. Найду возможность.

- Ты такой, знаю, - буркнул Никодим и сделал шаг за дверь, но уже оттуда послышался вопрос. – А что там будет? Не томи. Умру ведь до вечера в терзаниях.

- Уникальные святыни православной церкви из другого мира. Тебя такой ответ устроит? Больше не мучай, не скажу.

- У-у-у… злыдень. Смерти моей хочешь, – пробурчал человек, грузно спускаясь по лестнице, но я наконец-то остался один. Встал под душ и как потом добрался до постели, утром вспомнить не мог…