Путешествие на запад

Глава 20

Перепугав до полусмерти своего управляющего количеством пришедших с ним людей, Джел свалил на него все заботы по подготовке к приему, а сам с умным видом отправился вслед за Хапой, который пожелал осмотреть дом, пока еще не все собрались.

Но Хапа и не подумал ему что-либо объяснить.

- Чтобы ты мог стать после меня Патриархом, нужно, чтобы тебя приняли в Совет Дома, - только и сказал он. - Для этого ты должен еще раз доказать, что ты Джел. Мне это не очень нравится, но все мы проходим подобные испытания, и не единожды в жизни. Ты везучий, у тебя все получится как надо.

Джел хотел спросить, не помирать ли он собрался, но придержал язык. Настроение у Хапы было не из тех, когда с ним можно шутить. Да и собственные мысли Джела особой веселостью не отличались.

- Ты знаешь заранее, какое это будет испытание? - спросил он.

- Не знаю. Смысл испытания в том и заключается, что ты выбираешь его сам. Ты должен чувствовать, какие задачи тебе по силам. Сиди, слушай, выбирай, но не встревай в разговоры. Потом скажешь мне, решил ты что-нибудь, или нет.

- Понятно, - сказал Джел, хотя ему ничего пока понятно не было.

- Добавить тебе денег на корабли? - спросил его Хапа. - Самому строить новый флот тебе, должно быть, непросто. Наверное, ты мог бы сделать так, чтобы на борт ишулланских парусников можно было брать солдат, а не только грузы?

- Я подумаю, - обещал Джел, и они с Хапой расстались.

Но ждать, пока все само собой разъяснится, пришлось еще долго.

Когда число приглашенных и количество присутствующих все-таки совпало, наверное, можно было подавать ранний ужин.

К этому времени Джел уже порядком устал. По его представлениям, в доме у него творились бардак и безобразие. Hа всех входах и выходах стояла личная гвардия Патриарха. В дом пускали по спискам, на улицу не выпускали никого. Перед этим телохранители Хапы проверили все темные углы, камины, шкафы, чердаки и подвалы особняка. Что уж они искали, Джел не знал. Результатом поисков стали повисшие в воздухе тучи пыли; грязь, сажа и завалявшийся со времени ремонта строительный мусор разнеслись по всему дому, и, вдобавок, бесследно исчезла большая связка ключей на проволочном кольце. Обыск этот не привел в восторг ни Джела, ни домовую прислугу, но возмущаться было бы смешно, поэтому пришлось терпеть.

Джел вернулся к роли радушного хозяина приема, и в течение нескольких часов только и делал, что кланялся и улыбался по долгу вежливости.

Управляющий усадьбой, внизу, в поварне, с горестным видом щелкал костяшками счет, списывая аккуратные столбики золотых и серебряных монет в убыток, и несколько раз присылал к Джелу гонцов, чтобы сообщить, как идут дела и уточнить количество садящихся за стол и остающихся ночевать гостей.

Под Совет Дома выбрали одну из трех гостиных второго этажа, на большом овальном столе в которой разложили листы бумаги и расставили чернильницы. Окна наглухо закрыли ставнями, шторы задернули, хотя еще было светло; принесли и зажгли лампы. В соседнем зале прислуга готовила стол для ужина.

Едва на пороге появился последний из опоздавших, Хапа в гостиной зазвонил в колокольчик.

Джелы из Совета чинно расселись за столом. Для приглашенных, но не входящих в число избранных, вдоль стены поставлен был ряд стульев.

Но приглашенных, кроме Джела, не оказалось никого.

Хапа последний раз звякнул колокольчиком и опустил его на стол.

Заседание началось.

- Все мы знаем, зачем здесь собрались, - объявил Хапа. - Прошу вас не забывать, что не все вопросы подлежат обсуждению именно сегодня. Да не обидятся высокорожденные Джелы, если я своей властью прикажу кому-либо молчать. Таковы условия нашего Совета. - Он выдержал паузу и продолжил: - Вам известна и наша позиция в сложившейся ситуации. Мы против северной войны, мы можем даже объяснить, почему, просто нам никто не поверит. Получается так не в первый раз и, очевидно, не в последний, и ничего нового я пока во всем этом не вижу. Просто каждый раз мы должны доказывать, что мы хотим добра, что мы не враги и не воры в этой стране, - доказывать, сталкиваясь с таким противодействием, которое иначе, чем предательством интересов государства назвать нельзя. Для Таргена опять наступают смутные времена. Я слушаю, что скажут по этому поводу высокорожденные...

- Смутные времена, дети мои, в этой стране я переживаю в семнадцатый раз, - проскрипел со своего места столетний дед Аксара и Лаксара.

- Мы не можем действовать открыто, - глядя на чистый лист бумаги, лежащий перед ним, сказал ходжерский адмирал Вир Дьямар. - Они ведут на нас направленное наступление. Выйдите на улицу и послушайте, что говорят о нас северяне в Столице. Нас поливают грязью и на каждом шагу обвиняют во всех простительных и непростительных грехах. Терпеть это невозможно.

- Простите мою смелость, но нельзя сказать, что абсолютно все эти обвинения были не заслужены, - тихо сказал со своего места единственный не-Джел в Совете господин Диш, представляющий цеховых старшин архипелага.

- Нельзя? - надменно переспросил Вир Дьямар, к нему обернувшись.

- Нельзя, - вступился за Диша письмоводитель Совета Дома Иллун с острова Джэнэрэ. - Но наш противник увлекся, клеветы в его нападках намного больше, чем правды. Да, мы не ангелы. Но и они тоже. Об этом они помнят? Нет. Если мы начнем платить сейчас таргам той же монетой, это навредит не только им, потому что вылезут на общее обозрение вещи, о которых черни лучше не догадываться.

- Мы опоздали, - сказал Вир Дьямар. - Начинать нужно было раньше - до того, как война была объявлена.

- Верно, одними разговорами теперь дела не поправишь, - добавил кир Полликор. - Нужно предпринять что-то такое, отчего им перестали бы верить, или они перегрызлись бы между собой - хотя бы на некоторое время...

- Мы можем договориться с Римеридом, - сказал один из молодых владетелей с островов Северной Гряды. За столом их сидело трое. Сыновья одной матери, но разных отцов, во всех делах они предпочитали держаться друг друга и даже на Совете Дома сидели рядом.

- Если бы это было нам нужно, мы давно бы это сделали, - сказал Иллун с Джэнэрэ. - Но, кроме осложнений, ничего от такого договора мы не получим.

- А какой договор у нас подписан с Арданом?

- Что мы не ведем военных действий на его территории, - ответил Хапа, на паpу секунд выйдя из молчаливой созерцательности.

- Может быть, денег дать, но не таргам, а Ренну? - предложил зять Полликора Ваак. - Они купят оружие, наймут войско и будут драться. А тарги пусть не вмешиваются.

Хапа посмотрел на казначея Дома, кира Варрура.

Кир Варрур сворачивал трубочкой бумагу.

- Мы думали об этом. Мы можем выделить на всех - это шесть жреческих коллегий, с кем у нас подписаны хоть какие-то документы - не более тридцати миллионов кредита, - сообщил он.

- Hа шестерых - мало, - сказал старший владетель с Северной Гряды.

Кир Варрур развел руками.

- Они и так должны нам слишком большую сумму.

- И что, вы мне скажете, что на эти деньги нельзя воевать? - спросил адмирал Вир Дьямар. - Если распорядиться с умом...

- Ум и жреческая коллегия - понятия несовместимые, - перебил его кир Полликор.

- А сколько нам на сегодняшний день должен Ардан? - спросил другой владетель с Северной Гряды.

- Достаточно много, чтобы считать это государство банкротом с того момента, когда Ходжер потребует вернуть долги, - ответил казначей Варрур.

- Слишком быстро выросли, потому и оказались должны, - прокомментировал Хапа.

- А у кого-нибудь есть более простые или, хотя бы, более дешевые идеи? - спросил Иллун с Джэнэрэ. - Чтобы или без большой политики или без больших денег.

Джелы посмотрели друг на друга.

Хапа сказал:

- Речь идет о том, что, если до лета нам не удастся удержать таргов от новой северной войны, я вынужден буду признать, что мы не владеем ситуацией в стране.

- Надо заметить, все наши неприятности начались с того момента, когда они убили нашего главного союзника в Государственном Совете - Ирмакора, - сказал хозяин соседнего с Ишулланом острова Гор кир Оргор, человек умный и хорошо чувствующий во всем свою выгоду. - Здесь-то и выплыл один из сегодняшних наших героев. Не его ли рук это дело?

- Кто его знает, - сказал Вир Дьямар. - Я не верю таким людям, как Волк и его брат. Нельзя предсказать, на что способен человек, которого знаешь годы и о котором почти ничего за это время не узнал.

Джел насторожился. Надо сказать, он ждал подвоха совсем с другой стороны. Насколько он понял порядок престолонаследования в Таргене, ему сейчас не хватало выполнения только одного условия - его собственного наследника. Но разговор о женитьбе никто с ним не заводил, и Джел уже решил про себя, что Дом, очевидно, предполагает каким-то образом обойти этот пункт договора.

- Волк - придурок! - вдруг громко сказал до этого сидевший с очень серьезным видом кир Полликор. - Вот это я о нем знаю наверняка.

- А что - Волк? - сразу заинтересовались властители с Северной Гряды. - Мы не были в Государственном Собрании. Мы не смогли туда войти.

- Военных вождей выбрали трех вместо одного, - объяснил кир Оргор с молчаливого разрешения Хапы. - Один человек, по их мнению, не мог заменить Армагора. Пойдут Волк, его брат, и Валахад во главе элитных штурмовых подразделений. Но за то, что первые двое не сцепятся с Валахадом, можно ручаться головой. Валахад в данном случае - только наемник. У него не будет права голоса.

- Волк - придурок, - повторил кир Полликор уже менее эмоционально.

- Не надо ругаться, - сказал Хапа. - Волк силен и уверен в своих силах.

- Как выяснилось, он еще и при деньгах, - добавил кир Варрур.

- А к чему тут щепетильничать? - пробормотал Полликор. - Баран он упрямый, вот что.

- Если раньше мы думали, что денег на войну попросят у нас, - продолжил кир Оргор, - то сейчас оказалось, что Волк сам согласен финансировать этот проект, внеся недостающую сумму. Hа месте главного стратега он предпочитает видеть собственного брата. Он платит - это его право. А Валахад взят в компанию ради того, чтобы заткнуть рот оппозиции - вот, мол, беспристрастный свидетель, что все происходит чисто и честно. Война из высших патриотических интересов, не больше, и не меньше того...

- Что самое смешное, ведь так оно и есть на самом деле, - усмехнулся Вир Дьямар. - Присвоила кобыла ременный кнут...

Джел, который до этого времени пользовался тем, что он в тени и не привлекает ничьего внимания, и поэтому сидел, свободно развалясь на стуле, поймал на себе внимательный взгляд Хапы, выпрямился и изобразил прилежного слушателя.

- И что вы предлагаете? - спросил Вир Дьямар. - Стравить их с Валахадом? Купить Валахада? Купить Римерида, чтобы немедленно напал на южные провинции?

- Хорошо бы скомпрометировать всю идею этого семейного военного похода вообще, - сказал Иллун с Джэнэрэ. - Когда хотят убить собаку, говорят, что она бешеная. Что мы можем сказать про семью хозяев Северной Агиллеи?

Властители с Северной Гряды дружно покачали головами.

- Северяне выбрали очень удачно, - сказал кир Оргор. - Волк пользуется уважением северных владетелей оттого, что его угораздило не вляпаться в грязь там, где для этого был широчайший простор возможностей. Брат его - идеальный кумир для солдат и черни. Чистокровный тарга, удачливый полководец, всю жизнь руководствовавшийся кодексом офицерской чести, у него блестящий послужной список, никаких недостатков, никаких пороков, ни одного темного пятна в биографии. Святой, да и только.

- Вот это и подозрительно, - сказал кир Полликор. - Безгрешных людей не бывает. Эту парочку еще не все признали за главарей. Достаточно будет любых скандальных слухов, чтобы в них усомнились, а это позволит нам выиграть время. Неужели же ничего кроме этого злосчастного каторжника не удалось отыскать?

Джел вдруг подумал, что если его сейчас спросят о том бредовом путешествии на "Солнечном Брате" или кто-то назовет его имя, ему придется выкручиваться, что-нибудь врать, и не на шутку перепугался. Хапа следил за ним краем глаза. Уж не давать ли показания позвал он его на свой Совет?

- Забудьте про каторжника, - сказал Вир Дьямар. - Я здесь один защищаю честь армии, а армия у нас с таргам пока одна. Поэтому я скажу: это все грязные сказки. Не могло такого быть. Агиллер же северянин. Рыбья кровь. С чего вдруг человеку большой моральной строгости пускаться в необыкновенного рода любовные авантюры? Как вы это объясните?

- Да никак, - сказал кир Полликор. - Как такое можно объяснить? Это либо случается, либо нет.

- В нем проснулся скрытый бес, - предположил господин Диш и пожал плечами.

- Скандал скандалом, но нужно и приличия соблюдать, - прошамкал дед Аксара и Лаксара. - Обвинения подобного рода, молодые люди, надо доказывать более убедительно. А у вас каторжник утонул, единственный оставшийся в живых свидетель - раб и поэтому не может давать показания в суде. В клевете обвинят вас же. И в какой клевете...

Джел вздохнул посвободнее. Он утонул. Ладно. Но вот что случилось с Пиферомом?..

- Я знаю Агиллера из Агиллеи достаточно, чтобы быть уверенным: то, что он решил сделать, он сделает, даже если в этом мире верх и низ поменяются местами, - говорил Вир Дьямар. - Он все равно пойдет с Волком на север и поведет войско. Если он прилюдно обещал взяться за это дело и вдруг отступит, он изменит своей совести. А слово "честь" для него - не пустой звук.

- Конечно, было бы проще, если бы он оказался продажной шкурой или обычной политической марионеткой, - сказал Иллун с Джэнэрэ. - Но этот человек действительно может стать реальным вождем.

- Наверное, его все-таки можно остановить, но иначе, - вкрадчиво проговорил кир Оргор.

- Иначе? - Вир Дьямар скривил лицо.

- А что вы думаете, - сказал кир Полликор. - Если не удастся уладить дело по-хорошему, так и придется поступить. Это дешевле и действенней, чем платить деньги Римериду. Ирмакор снят с игровой доски. А по правилам "королевского войска" потери должны выравниваться.

- Ну а как можно рассчитывать уладить дело по-хорошему? - спросил кир Оргор. - Разве они станут нас слушать? Тем более, теперь. Кто мы для них?

- Враги, - сказал младший властитель с Северной Гряды.

- И метить надо не в Волка, - сказал кир Полликор. - Хоть я его и очень не люблю...

- И время не тянуть, - добавил господин Диш.

- Я, пожалуй, соглашусь с тем, что мертвый полководец лучше опозоренного полководца, - сказал Вир Дьямар.

С Джела было достаточно. Он принял информацию к сведению. Поймав мгновение, когда Хапа на него не смотрит, он тихо поднялся и выскользнул в зал для ужина. Хапа обернулся, когда Джел уже закрывал за собой дверь, и остановить его то ли не успел, то ли не посчитал нужным.

Джел почти бегом спустился на первый этаж, раздумывая, где бы спрятаться, чтобы за ним тут же не прислали. Hа лестнице возле кухни к нему бросились две зареванные служанки, одну из которых обидел охранник у парадного входа, другую - какой-то "господин с большим носом".

Джел, обнял обеих, позволил им минуту рыдать у себя на груди и, вызвав недоуменные и неодобрительные взгляды специально приглашенных Хапой поваров из Ман Мирара, прошел в поварню, сел на хлебный ларь и велел себе и всем слугам налить вина.

Он думал, что он скажет Хапе, когда тот спросит его насчет испытания и всего прочего. Вывод его был таков: а что думает, то, пожалуй, и скажет. Если Хапе не понравится - это проблемы Хапы.