Псы войны

Глава 20

Ирд пересёк несколько улиц, с трудом узнавая в грудах камней знакомые места. Повсюду стоял тяжёлый запах разложения. «Должно быть, так пахнут осквернённые могилы», — подумалось ему, когда он проезжал мимо дома какого-то богача, из окон которого свешивались одетые в кольчугу скелеты. Он шёл, глядя по сторонам, скользя по развалинам равнодушным взглядом, все его мысли и чувства были сосредоточены на одном-единственном воспоминании: кольцо крепостных стен, чёрный дым, стелящийся по горизонту, и резкие звуки труб, похожие на крики голодных гиен.

Ирд свернул направо и, забравшись на кучу щебня, огляделся. Часть домов была сожжена и обрушена, виднелись только обугленные остовы. Тут и там лежали скелеты людей и животных — лошадей и собак. Возле своих ног Ирд заметил полуистлевшее знамя Вайтандара — чёрный орёл на оранжевом поле. Присев на корточки, он попытался поднять его, но гнилая ткань расползалась в руках.

В эту минуту Ирд осознал, что его страна мертва — окончательно и безвозвратно. Она исчезла с лица земли подобно древним цивилизациям, следы которых попадаются время от времени в пустынях и джунглях, и чьи развалины порой столь загадочны, что бывает трудно поверить, что эти постройки некогда были созданы человеческими руками. Вайтандар больше не существовал, как не существовало и того, что Ирд мог назвать своим домом. Он почувствовал в глазах жар и часто заморгал, чтобы сдержать слёзы, а затем запрокинул голову к бледному небу и зажмурился.

Когда веки и ресницы запеклись так и не пролитой солью, юноша поднялся на ноги и сел на лошадь. Теперь ему осталось побывать лишь в одном месте — там, куда он, собственно, и стремился попасть всё то время, что прошло с того момента, когда он очнулся после лихорадки. Чёрные жемчужины холодили кожу на груди, но Ирду казалось, что они выжигают на ней клеймо. Пришпорив коня, он поскакал по городу, уже не глядя по сторонам и думая лишь о том, удастся ли узнать среди истлевших скелетов останки Эланы.

Юноша остановился только через четверть часа и, спрыгнув на землю, направился в сторону одноэтажного дома, покрытого тёмно-красной черепицей. Пустые квадраты окон глядели на него равнодушно и печально, всё место было овеяно дыханием покорности своей судьбе. У Ирда сжалось сердце, когда он толкнул едва державшуюся на одной петле дверь и ступил на заваленный глиняными черепками пол. Поломанная мебель грудой лежала вдоль стен, повсюду были разбросаны какие-то тряпки и прочие вещи, не приглянувшиеся завоевателям. Ирд прошёл в следующую комнату. Там на постели лежал скелет, в котором он инстинктивно узнал мать Эланы. На подоконнике сидела тощая полосатая кошка. При появлении человека она испугано зашипела, выгнулась дугой и проворно выскочила в окно.

Перед тем, как войти в следующую комнату, Ирд немного постоял возле окна. Почему-то он был уверен, что найдёт тело Эланы именно там.

Повернувшись, юноша толкнул дверь и остановился, обводя комнату глазами. Там было почти пусто: сундуки открыты, небольшой шкаф разбит вдребезги ударами боевого топора. Когда-то именно здесь Элана была счастлива. Теперь это место напоминало разорённый погреб.

Повернувшись, Ирд поспешил во двор. Им овладело нечто наподобие паники — во что бы то ни стало, он должен был увидеть останки Эланы, узнать, что она погибла. Убедиться в этом. Ему бы хотелось, чтобы она осталась жива, каким-то чудом уцелела, выскользнула из обречённого Карилосса, но здравый смысл говорил: это невозможно! Город оказался почти сразу окружён, и ворота закрыли. Он пытался пробраться внутрь через западную башню — его не пустили часовые. А ведь он мог бы вывести её, хотя бы только её.

Ирд обежал дом, затем выскочил за ворота и долго плутал вокруг, жадно вглядываясь в останки, но не мог найти ничего, что напомнило бы ему об Элане.

Он вспомнил, как в балке показались солдаты Рогбольда, закованные в тяжёлые сверкающие доспехи. Они трубили в длинные изогнутые рожки, а над круглыми шлемами развевались чёрные знамёна с синим уродливым пауком. И тогда он побежал, скинув сандалии и обдирая ноги в кровь. Карабкался на холм, с которого спустился совсем недавно, а слёзы застилали глаза. Он оглянулся только на гребне, где остановился, держась одной рукой за куст ракиты, а другой опираясь на глиняный склон. Нападавшие устанавливали высокие лестницы, осыпали стражников Карилосса градом стрел, а с противоположной стороны города поднималось в лазурное небо марево пожара.

Затем Ирд бежал. Долго, проклиная того, кто привёл в Вайтандар армию, тех, кто шёл в её рядах, себя за то, что оказался не в силах сделать что-либо, когда некто пришёл и забрал его любовь, просто так, мимоходом, словно и не было в ней ничего такого, ради чего стоило бы жить.

Ирд вернулся к воротам и немного постоял. Он сунул руку за пазуху и снял с шеи ожерелье. Чёрные гладкие жемчужины блеснули на солнце. Совсем как глаза Эланы! Ирд несколько секунд вглядывался в них, а затем подошёл к столбу, на котором с тихим скрипом качалась покосившаяся створка, и надел на него ожерелье. Затем отвернулся и направился к лошади, которая терпеливо дожидалась возле крыльца. «Я всё же принёс его тебе, моя любовь!» — подумал Ирд, садясь в седло и подбирая поводья.

Копыта дробно застучали по улице, когда он направил коня в сторону городской ратуши.