Прозрачные воды южных морей

Глава 8

Сорок девятый этаж 56-этажного небоскреба "Инди-хоум" в Гонконге…

Тут сегодня праздновали восемнадцатый день рождения Ванессы Ванг, приемной дочери магната Чо Ванга. Чем он там управлял и чем владел — долгий и неинтересный вопрос с длинными списками и перекрестными ссылками, но… Главное (и мало кому известное) — Чо Ванг был "Головой дракона", "Мастером горы"… другими словами — главой одного из кланов, входящих в Триады. Или, если совсем по понятному — шишкой, большим человеком в этой веселой организации.

Обилие яркого света, хрусталь, позолота. Красные с золотом стены. Квадратные колоны и ажурные арки в китайском стиле. В многочисленных нишах, подсвеченные лампами — высокие фарфоровые вазы, старинные доспехи, чучела животных. Маленькие столики с закусками тут и там.

Ну и многочисленные гости, конечно же…

— Да, сэр? — Всем своим телом, от кончиков волос до ногтей на ногах, изображаю внимание и готовность услужить.

— Один бокал с "Шелло" — даме! — Небрежно бросает мне молодой парень. — Один "Гарауа" — мне. Бегом!

— Слушаюсь, сэр!

— Какой милый мальчик-зайчик! — Тихонько шепчет девушка в красивом черном с красным платье, явно желая поддразнить спутника. — А какое у него имя красивое — "Июнь".

М-да… Не об этом ли ты мечтал всю жизнь, Витя?

"Милый мальчик" — это, как нетрудно догадаться, я. "Июнь" — имя на моем бейджике. А парень и девушка — гости. Одногруппники Ванессы Ванг. Ирвинг Стеррис и Мэй Джи Куо. Краткую справку на всех, кого только могла пригласить младшая Ванг, мы с Йонг выучили наизусть. Оба — дети "мелочи пузатой" и приглашены сюда для массовки (и потому, что служба безопасности клана Ванг ничего на них не нашла), но на праздновании, как и ожидалось от молодых да неопытных, надувают щеки и раскидывают пальцы.

"Детишки"… а ведь они старше меня!

Бегом, так бегом. Пулей лечу к распорядителю — я понятия не имею, чем "Шелло" отличается от "Гарауа"… могу только предполагать, что это какие-то пафосные вина пятисотлетней выдержки в бочках из красного дерева с золотыми… нет, платиновыми краниками. Или вычурные коктейли из ста одного компонента каждый.

Распорядитель — человек умный, ему за это денежку платят. Вот пусть Джоу Хинь и ткнет пальцем в нужную бутылку… А я сегодня — "маленький милый мальчик-зайчик", с извиняющейся чуть заискивающей и наивной улыбкой. Ну, и не забываем мое волшебное фирменное "Хлоп-хлоп"…

Такой способ праздновать дни рождения был для меня непривычным: собралось где-то полтора десятка университетских друзей и подруг Ванессы (менее чем полностью составляющие деток "нужных людей", Ирвинг и Мэй — чуть ли не единственные, кто не может похвастаться родителями с "мохнатыми лапами"). И три десятка — дяди и тети "далеко за тридцать". Совсем не студенческого возраста И примерно столько же рослых парней от двадцати до тридцати лет в строгих костюмах с квадратными узкоглазыми лицами. "Боло Янги", как я их теперь называю — клоны тех, что таскаются за мистером Ченгом.

Никаких веселых застолий. Под фоновую легкую музыку (что-то джазовое) гости обеспечивали броуновское движение в комплексе залов на сорок девятом этаже "Инди-хоум".

Выше — пятидесятый этаж и до самой крыши — это пентхауз, принадлежащий семье Ванг. Да-да, включая крышу. Собственный лифт на собственную подземную парковку, крытый трехуровневый сад на крыше и прочие мелочи, столь милые сердцу любого нормального олигарха.

А вот — и сама именинница. Симпатичная девушка. Ничего выдающегося, но все равно — симпатичная. Вечернее кремовое платье на ней шикарное — иного и не ожидалось. Стоит в центре зала и принимает поздравления — к ней постоянно кто-нибудь подходит… Миленькая, в нужных местах выросшая, на личико приятная… ну, так восемнадцать-то лет! И — не забываем — массажисты, визажисты, косметологи, диетологи и собственные тренеры.

Разумеется, вокруг именинницы наибольшая концентрация сверстников. И не только гостей, кстати. Обслуживающий персонал — официанты и официантки — тоже стараются потереться рядом. И дело не в чаевых, которых тут сегодня никто не получит. Дело в слухе, пущенном кем-то особо умным: дескать, наемный обслуживающий персонал не просто так состоит из молоденьких и симпатичных юношей и девушек. Дескать, предполагается, что обслуживание дорогих гостей будет производиться не только в залах торжеств, но и в маленьких гостевых комнатках и, классически, за портьерами. За соответствующее щедрое вознаграждение, само собой! Более того, особо удачливые юноши могут рассчитывать на благосклонность самой именинницы, находящейся сейчас в самом соку!

Чушь, конечно. Сам распространял. Специально для того, чтобы молодняк, еще месяц назад перебивавшийся случайными заработками на улицах Гонконга, крутился вокруг именинницы и ее гостей, строя глазки и демонстрируя чудеса услужливости, а не отирался в прочих помещениях этого этажа.

+++

— Ой! Лен, а что это?

Маргарита с интересом рассматривала увесистую коробочку из какого-то материала, напоминающего коричневый мрамор. Эбонит, кажется? Сбоку на коробочке была маленькая ручка, как на старинных телефонах, а сверху — крупная кнопка.

— КПМ-3, младший сержант. — Балалайка выделила звание Маргариты Вайс, указывая на недопустимость фамильярности в текущей обстановке. — Конденсаторная подрывная машинка. Вот это вращаем, вот так проверяем заряд, вот так отдаем команду на подрыв.

— У меня мурашки от этой штучки. — Призналась Маргарита. — А что мы будем подрывать, товарищ капитан?

— Ничего… Навыки сапера — в хозяйстве юной защитницы отечества вещь, конечно, нужная, но не с нашей спецификой. Слишком шумно. Да и специалистов вокруг хватает. В том числе и одноразовых. Что особенно удобно с нашей спецификой. А вы, младший сержант, будете учить японский. И становиться хорошим секретарем-референтом большого японского начальника.

+++

Нас — четырнадцать тинейджеров. Именно четырнадцать, а не двенадцать, как можно было бы предположить, посмотрев на наши бейджики с названиями месяцев. Два "Июля" и два "Июня". "Лишние месяцы", как нетрудно догадаться, это — мы с Йонг. А по документам, действительно, торжество обслуживают двенадцать молоденьких официантов и официанток. Но кто их считает, верно?

На каждом из нас, кроме обычной и незатейливой белой униформы — белые перчатки, белая полумаска, закрывающая верхнюю часть лица и белый платок с ушками (у мальчиков — заячьи, у девушек — кошачьи), скрывающий волосы. По легенде — для поддержания антуража празднества. А на самом деле… ну, тоже понятно — маскировка, чтобы спрятать две "паршивые овечки". Снимать маски категорически запрещено. Все мальчики — моего роста и комплекции, все девочки — изящные крохотульки ростом с Йонг. Зайчики и кошечки.

Целый месяц будущих официантов натаскивали: за спиной клиента не стоять, всегда (всегда, блджард!) улыбаться, подавать клиенту напитки, только находясь справа от него, правильно двигаться, правильно отвечать… и еще сотни "официантских" мелочей, фишек и примочек.

Позади три месяца подготовки к акции. Три! Через подставных лиц была создана фирма, предоставляющая услуги персонала для обслуживания банкетов. С нуля. Сколько на взятки пошло — страшно себе представить! Были куплены помещения в небоскребе рядом с "Инди-хоум". Проведена разведка и сбор информации, подкуплены нужные люди. Месяц назад — набраны вот эти парни и девчонки буквально с улицы.

И занимались этим мы с Йонг.

Шеньхуа, лениво развалившаяся в номере, или спускающая деньги в казино, или вышвыривающая очередного "бой-френда" из номера — только показывала пальчиками и давала ценные советы. И постоянно приговаривала, что тру-Веер — это не мое умение метко стрелять, и не умение Йонг отправлять к предкам с помощью лампочки накаливания девятью разными способами ("А какой — девятый, госпожа Шеньхуа?" — округлила глазки Йонг). Тру-Веер — это умение раствориться в окружении Цели, как сахар растворяется в горячем чае. Умение делаться незаметным. Тенью.

"Усекли, мои сладенькие?"

И это только три месяца при нашем непосредственном, как будущих исполнителей, участии. А все остальное — квартиры, документы, легенды, информация — собиралось в Гонконге "на всякий случай" годами! Не для этой конкретной операции, а на случай похожей акции.

Чем дальше, тем отчетливее я видел масштабы Организации…

Триады? Ой, не смешите мои тапочки! От идеалистов-патриотов, боровшихся когда-то за независимость вначале Китая, а потом уж и Гонконга, не осталось и следа! Крепчайшая спайка банкиров, бизнесменов, политиков, полиции и даже армии! Это уже даже не организованная преступность… и даже не правительственная организация, а… ну, до пресловутого Мирового Правительства эта "Организация", конечно, еще не дотягивает — все-таки только Юго-Восточную Азию контролирует — но где-то уже близко.

И чем дальше, тем отчетливее я понимал: от ЭТОГО так просто мне не уйти. Во всяком случае, у меня пока еще нет таких навыков конспирации, как у, допустим, Штирлица или тезки, каноничного Йогана Вайса, чтобы суметь мастерски лечь на дно. И что б ни одна живая душа… А ведь мне еще и Йонг надо постараться вытащить!

+++

Улыбка Ванессы была натянутой и чуть нервной. Самое время пожалеть опечаленную девочку-богачку. Ввернуть что-нибудь про "богатые тоже плачут", про "золотую клетку", про отсутствие друзей, про то, что "все охотятся за ее богатством" и никому не нужно ее большое доброе сердце и чистая невинная душа.

Может быть, кто-то даже поищет причину "грусть-печаль" девушки в упорных слухах, намекающих на излишне близкие, не дочерние, отношения с приемным отцом…

Тоже, кстати, чушь — зачем это ему? К услугам одного из самых богатых холостяков страны — широчайший выбор из самых дорогих и роскошных гетер Гонконга… да и мира. Щелкнуть пальцами — и какая-нибудь известная "звезда" на букву "Пэ" прилетит на частном самолете и САМА запрыгнет к нему в постель. Тем более, что жениться его никто не принуждает — наследница есть, все наследство прописано, все "чин-чинарем"! Гуляй — не хочу! — никто и слова не скажет!

Так что девочку было совсем не жалко. Тем более, я знал некоторые подробности. А подробности…

Сегодня под прикрытием дня рождения приемной дочери, господин Чо Ванг "забил стрелку" для нескольких своих оппонентов. Оппоненты, конечно, тоже относились к Организации, но были рангом пониже. Ребята оказались несговорчивыми, и господин Чо Ванг решил их замочить. Не именно сегодня, а — вообще. Просто сегодня они все соберутся вместе, сплоченным зубастым коллективом акул бизнеса.

И господин Чо Ванг обратился к Палачам Триад.

Эти самые оппоненты, сделавшие очень многое для Организации, и в перспективе имеющие возможность сделать еще больше, решили чуть-чуть ослабить клан Ванг и отправить Чо Ванга на досрочное свидание с предками.

И обратились к Палачам Триад.

Находящаяся в "возрасте бунтарства" Ванесса Ванг решила грохнуть своего приемного папочку, пообещав взамен поступиться в будущем некоторыми интересами клана. В уши ей очень грамотно шептал Чжимин Ванг — племянник папочки и "Красный Жезл" клана — человек, отвечающий за внутреннюю безопасность.

Как со знанием дела сообщила Шеньхуа: в уши типа молоденьким типа невинным типа девочкам очень удобно шептать в постельках этих самых девочек. Так что не очень умная девушка Ванесса Ванг, прочно сидящая (почти во всех смыслах этого слова) на "Красном Жезле", тоже…

… обратилась к Палачам Триад.

Кто-то где-то в руководстве Организации почесал репу и постановил: решать вопросы бизнеса, "заказывая" оппонентов — неспортивно. И, вообще — Чо Ванг "беспределит"! Не "по понятиям", слышь!

И обратился к Палачам Триад.

Так что после сегодняшнего праздничного вечера в живых из упомянутых людей должна была остаться одна только Ванесса Ванг… без любовника, разумеется. Эдакое соломоново решение по южноазиатски, после которого, по замыслу вышестоящих, должно вернуться относительное равновесие.

Вот такая, понимаешь, занимательная арахнология…

+++

Но и это — не вся правда, — намекнула Шеньхуа.

Просто этот "кто-то где-то" планирует прибрать к рукам часть активов, когда Ванесса Ванг останется в одиночестве. И не исключено, что с "красного жезла" она пересядет на другой…

И это не ваше дело, мои сладенькие! Типа того! Сеунг, метнись за пивом! Ну метнись, Сеунг!

+++

"Боло Янги" подходят к некоторым гостям и что-то тихо шепчут на ушко. Кивки, улыбки… почти каждый из приглашенных встряхивается, готовясь к предстоящим событиям, небезосновательно считая, что оппонент не переживет предстоящих "переговоров"… Впрочем, люди тут тертые — и вполне допускают, что сложиться может по-всякому. И к неожиданностям ЭТИ люди психологически готовы. Ну, как они считают…

Рядом появилась Йонг-Июль. Пальчик скользит по маске, отдавая условный сигнал. Да, все правильно — нам уже пора.

Мы одновременно оказываемся рядом с распорядителем — толстеньким мистером Джоу Хинем — кстати, самым настоящим ресторатором, никакого отношения к организованной преступности не имеющего… просто дела в последнее время шли плохо и хороший опытный ресторатор согласился стать управляющим новой фирмочки.

Один из "Боло Янгов" подходит к Джоу Хиню. Все по плану — гостям в переговорном зале нужно принести напитки. Уж не знаю, какие интриги провернулись, чтобы дело не поручили штатным слугам семьи Ванг — тем более, что "переговоры" планируется проводить этажом выше — на территории Ванг. Но, как я и говорил, один из "клиентов" — "Красный Жезл", заведующий безопасностью. Пусть он и "косвенный" клиент, через Ванессу Ванг.

Джоу Хинь зорко осматривается… а рядом с ним из официантов только мы с Йонг. Удачно, правда?

— Июнь! Июль! Взять четыре "меню шесть" и отнести за этим человеком! И оставайтесь там, если потребуется!

"Меню шесть" — это безалкогольные и алкогольные легкие напитки. Никакого дорогого вина, никаких сложных коктейлей. Много-много-много маленьких тарелочек с крохотной соленой и сладкой закуской…

Кстати, стоило мне скривиться, когда мы узнали, что будем официантами — Шеньхуа тут же задумчиво проговорила, что в следующий раз Сеунг будет мальчиком по вызову для страдающих от одиночества старых педиков… и где-то месяц будет постигать азы нелегкой профессии "мальчика по вызову"… и совсем не в роли сутенера. Типа того. Сеунг благоразумно заткнулся, Сеунг понимает намеки. И Сеунг знает, что Шеньхуа лучше не провоцировать — фантазия у этой девушки крайне богатая и весьма извращенная. Что уж говорить о ее так называемом чувстве юморе…

+++

Когда охранник ввел нас в просторный переговорный зал, на нашу парочку почти не обратили внимания. Хоть официанты и находятся в "группе риска", которую обязаны в первую очередь проверять службы безопасности, но против воли взгляд с этих людей соскальзывает. Как и с полотеров, уборщиков, мусорщиков и прочей "обслуги". Тем более, нас привела сюда как раз та самая служба безопасности… Так что, наверно, зря я на этих людей наговариваю.

Зал немаленький. По центру — шестиметровый стол-кольцо, символ демократии, равенства и этого… плюрализма. Дорогущий символ из пластика, стекла и хромированного металла. Или анодированного? За столом уже сидят ровно десять человек и тихонько между собой переговариваются. Все — азиаты. Совсем молодых нет — люди собрались солидные, зрелые, даже пожилые.

В стенах — ниши, в которых стоят такие же сверхдорогие вазы, что и внизу, и прочие символы статуса и элементы дорогого декора — доспехи, старинное оружие, скульптуры…

Одна из стен целиком закрыта шторами. От стены до стены. От пола до потолка. Тяжелые темно-синие с золотым рисунком — вездесущие драконы и тигры. Там, за шторой, огромное окно — потому столь тщательно и занавешено.

Взгляд Йонг быстро "мажет" по шторам. Она искоса смотрит на меня — заметил или не нет? Я-то заметил, но пока нам это не мешает. С человеком, прячущимся за шторами, разберемся позже. Так что я только успокаивающе прикрываю глаза:

"Работай, Йонг! Хранитель дает добро!"

Ну, вошли официанты и вошли — обносят гостей напитками… На нас по-прежнему не обращают внимания. Ну, не более того внимания, что заслуживают какие-то подносо-разносильщики и тарелко-бокало-убиратели.

Вот один из гостей, к примеру, даже ласково погладил меня по заднице. И знаете, ни черта внутри не ворохнулось! Вообще! Ни возмущения, ни злости, ни смущения. Как о камушек запнулся. Или о какой-нибудь другой неодушевленный предмет. Ну, потрепал без трех минут труп меня за ягодицу… и что? Не переживать же по такому пустяковому поводу! А даже если и не труп. Да плевать…

Никто даже не обратил внимания на то, что маски на "официантах" немного другие. Уже в коридоре, мы аккуратно, так, чтобы не сверкнуть лицом на камеры, их поменяли. Теперь это настоящие маски, закрывающие лицо полностью. Остались лишь узкие прорези для глаз на гладкой белой поверхности и столь же узкая прорезь у рта, чтобы не затруднять дыхание…

Правда, у такой невнимательности присутствующих тоже есть своя причина — весь костюм "официанта" от бандан-ушек до мягких тапочек подобран так, что полная маска подходит ему даже больше, чем полумаска.

— Господин Чо Ванг! — Сунувшись в приоткрывшуюся дверь, возвестил один из охранников, пропуская сухопарого китайца лет пятидесяти с длинной с проседью бородкой.

И захлопнул за вошедшим дверь. И повернул ключ. Я даже поморщился под маской — слишком громко и нарочито охранник это сделал. Видимо, что-то личное накипело в душе простого труженика рации и пистолета. С чувством он это сделал. Со смаком. Или человек такой злорадный, или какие-то претензии к главе семьи. Ну, оно и понятно — вряд ли "Красный Жезл" поставил бы к дверям в "переговорную" людей, лояльных к главе клана.

Чо Ванг сориентировался мгновенно — его рука дернулась к пистолету за поясом.

Все-таки, чутье у подобных людей потрясающее! Но не настолько, чтобы вообще не сунуться в этот зал. Ну, это типа отдельная "фича" палачей Триад — они работают, как типа хорошие мясники — "мясо" ничего не чувствует до последнего момента. Типа того. (Ну, да… Шеньхуа. Кто ж еще мог это объяснить столь доходчиво и образно).

Послышались злорадные смешки и едкие комментарии некоторых присутствующих — кто-то все-таки сообразил, что происходит…

Носил Чо Ванг пистолет по-пижонски: спереди, за ремнем брюк. Все-таки, самому ему отстреливаться не приходилось уже очень и очень давно. Именно "отстреливаться", а не "стрелять"… стрелять-то дяде Вангу приходилось — картинно голову прострелить кому-нибудь, кого охрана крепко держит, или просто пулю над ухом пустить из хромированной блестящей пушки для устрашения и доходчивости аргументов.

Вот и нет у дядечки стимула носить пистолет так, как это положено для оперативного применения и быстрого извлечения.

Но он мог его держать в руке заряженным и даже направленным в нашу сторону — это ничего не меняло. В Куала-Лумпуре Йонг уже доказала, что и просто удержать ее на мушке крайне сложно.

Короткое шуршание по воздуху, еле различимое из-за гудящего кондиционера. Глухой стук. Мотнувшаяся назад голова Чо Ванга. Во лбу главы клана, бешено виляя красной кисточкой в навершии, появляется позолоченный метальный нож…

Все-таки — глава клана. Обычным оружием такого убивать неприлично. Только вот такой позолоченной цацкой с гравировками, узорами, шелковой красной кистью и четырехчасовым хоровым пением над этой цацкой крайне серьезных жрецов в каком-то храме, куда даже нас отвезли, завязав глаза…

Труп с открытыми глазами стоит пару секунд, а потом сползает вниз по запертой двери, зацепившись и щелкнув "по пути" дверной ручкой. Из-за запертой двери, понятно, никакой реакции — охранники там затихарились, как мышки.

К трупу грациозно подходит-проскальзывает Йонг. Вниз, на тело, даже не смотрит — она на сто процентов уверена, что "правки не требуется". Взгляд направлен на сидящих за полукруглым кольцом-столом людей. Во взгляде нет ничего угрожающего — Йонг просто определяет, кто является целью, а кто — нет. Ничего личного — работа такая.

Наверно, из-за отсутствия во взгляде каких-либо эмоций, никто за столом и не дергается. Да они, по-моему, даже испугаться не успевают!

Йонг исчезает, и вот — она уже в центре стола-кольца. И закрутилась юлой. Новое шуршание метательных ножей по воздуху, короткие вскрики. Не от боли — от неожиданности. Семь глухих ударов. Семь трупов.

Йонг застыла, скособочившись. Будто выключенный в процессе перемещения робот.

Вот теперь начинается моя работа: теперь нужно защитить ее от тех, кого не было приказано убивать. Трое. Всего трое из десяти. Двое — члены семьи Ванг, искренне считавшие, что на предстоящих переговорах нужны их консультационные экспертные услуги. И один — такой же консультант со стороны "гостей". Взятый для отвода глаз. Случайный человек. "Гости" и не предполагали пользоваться его услугами.

Правда, за пистолет именно этот случайный человек и схватился. То ли самый глупый, то ли самый умный. Неужели так трудно сообразить, что все уже закончилось? А хотя, да — трудно — после убийства главы клана Ванг и семерых его гостей прошло едва ли больше пяти секунд. Пока дойдет…

Мужчина ничего не успел сделать — тычок в локтевой сгиб, глухой удар упавшего на ковер пистолета (хорошие нынче пистолеты делают — никакого самострела!) Ну и завершающий удар креслом под коленные чашечки — чтобы дядя сидел в этом удобном кресле и не дергался больше…

Что-то кажется подозрительным, и я запускаю руку ему за пазуху: ключи, документы… оп-па! Бляха! Полицейский! Или какой другой спецслужбист. А следовательно — что? Следовательно, придется ему помочь, иначе на рожон полезет — обязанность у них такая!

Короткий удар ребром ладони под основание черепа сзади — переодетый полицейский обмякает в кресле. Если не дурак — спасибо мне потом скажет!

Краем глаза я заметил, как Йонг косится в сторону штор. Явно примеривается, как бы сподручнее запустить туда метательный нож. У нее чувствительность куда выше моей и она наверняка выделила не только человека, но и то, как он там стоит, куда повернулся, какие уязвимые места у него открыты. Возможно, что даже узнала, если это кто-то знакомый… или на такие финты только Шеньхуа способна?

— Стой! — Командую ей.

И Йонг послушно отходит мне за спину.

Вот что мне нравится, так это огромные возможности Хранителей. Если мне что-то не понравится, я могу тормознуть Черного Веера и приказать ему не убивать Цель. Ну, это чисто теоретически — потом-то придется как-то отбрехиваться. Или, наоборот, приказать убить того, кто Целью не является.

Впрочем, это мне одновременно и не нравится. Пьянит. Сводит с ума. "В моих руках хладнокровная машина-убийца Йонг и я не побоюсь ее применить!"

Очень дисциплинированная девочка. Иногда, когда в голову ударяет дурь, приятно представить себя Хранителем Шеньхуа."… А в другом кармане у меня бой-баба Шеньхуа — и вам всем пи…ец!" И как эта улыбчивая стерва вот так же беспрекословно будет выполнять мои приказы. Любые. Даже… Кхм… Ну, любые и любые… Я ж говорю — дурь в голову лезет.

Но сейчас речь идет явно не о цели. Все цели мы с Йонг уничтожили. "Мы с Йонг…". "Мы пахали"

Я подошел к шторам, закрывавшим окно.

— Вылезай…

Штора шевельнулась и на свет появился… появилась "киска" — одна из наших официанток. Которые, по идее, в данный момент ВСЕ должны быть этажом ниже — обслуживать сгорающую от беспокойства Ванессу Ванг.

Так-так-так… "Апрель". Мэй Цзян. Пятнадцать лет. Род занятий до того, как Йонг вывела на нее наш "отдел кадров": днем — посудомойка в мелкой забегаловке; а ночью — квартирная воровка и начинающая клофелинщица. Как раз на последнем и погорела — неправильно рассчитала дозу (или ошиблась с выбором "химии") и "клиент" попал в реанимацию. После этого ее стали усиленно искать. Нашли, повязали и… "клиент" получил некоторую сумму, забрал заявление (тут, оказывается, тоже так можно!), девочке в полицейском участке дали пинка под зад и "выкинули на мороз". Ну, а там ее уже ждали с предложением, от которого она не могла отказаться. В том числе и из-за высокого жалования.

— И что ты тут делаешь? — Только и оставалось мне спросить.

В общем-то, не критично. Наличие или отсутствие свидетелей для нас некритично. В лицо никто из персонала "Джоу: Банкеты и торжества" нас не видел, прямо сейчас никто в полицию не бросится: народ тут с этими самыми "понятиями" — почти весь, поголовно…

Можно было бы лишить Мэй сознания, пережав ей шею пальцами, и не разводя лишних разговоров. Но что-то меня беспокоило.

— Карманы… — Подсказала "ожившая" Йонг, спокойно подходя ко мне, оставив за спиной сидящих за столом. И с интересом рассматривая "находку".

Двойка оставшихся в живых сидела тихонечко среди трупов и боялась лишний раз вздохнуть. (Ну, почему не дергался третий — понятно) За пистолетами никто уже не тянулся, за мобильными — тоже.

О Палачах Триад здешние были наслышаны и рисковать не хотели. Понимали, что если они видят Черного Веера и по-прежнему живы, значит, Черный Веер пришел не по их душу… Пафосно, но именно так и обстоит — Палачи Триад окутаны флером тайны и мистики, о них ходят легенды и байки. Какие они всюду-просачивающиеся, сурово-пафосно-загадочные, зря-никого-не-убивающие. Ах, да — неотвратимые, само собой! И так далее, и тому подобное…

Да, действительно, карманы. Вот что меня, оказывается, беспокоило. Я быстро вывернул карманы тихонько поскуливающей от страха Мэй Цзян и ознакомился с содержимым.

М-да… Простите, но — о-хре-неть! Скомканные бумажки банкнот — местные доллары, часы наручные — три штуки, массивные часы-луковица на цепочке — одна штука, нефритовая фигурка лягушки с золотой старинной монеткой во рту, Серебряные ложки — три штуки, бриллиантовая запонка — одна штука, заколки для галстука — две штуки, колечки и перстни — пять штук…

— Ого… Апрель, мы тебе, кажется, хорошую добычу обломали, да?

Мэй всхлипнула чуть громче, и неуверенно кивнула, подтверждая. И шалея от своей смелости, наверно.

— Ты, главное, не волнуйся — убивать тебя не будем… Всех, кого нужно, мы уже убили. Понимаешь?

Мэй снова неуверенно кивнула. Уровень громкости скулежа стал ниже. Глазки ее тут же зашарили вокруг, подмечая детали. Кремень-девица!

— Ты мне только одно скажи, Апрель… — Я показал ей часы-луковицу. — Как ты умудрилась "Патек Филипп" у господина Ванга отжать?

Мэй Цзян смущенно (простите, но снова — о-хре-неть!) потупилась, а нижняя часть ее лица, видимая из-под маски кошки, залилась краской! Артистка…

— Берем с собой? — Догадалась Йонг.

— Ага.

Я осмотрел оставшихся в живых, тихонько сидевших за столом. Среди них был тот самый любитель крепких задниц молоденьких официантов. Живой.

Увидев мой взгляд, престарелый шалунишка вспотел, побледнел и, кажется, готов был хлопнуться в обморок. А я решал сложную криминалистическую задачу: возможно ли опознать человека по тактильным ощущениям от ощупывания его задницы? По всему выходило, что нет.

Хоть и есть у меня убеждение, что задница человека — штука индивидуальная и уникальная. Взять хотя бы попку Йонг, ягодицы Маргариты или "корму" Шеньхуа… или шортики Ребекки…

Ну, вот — опять! Опять дурь! Надо срочно принимать меры — иначе мадам Чоу таки добьется своего!

Когда я обернулся к Мэй Цзян — меня ждал сюрприз. Девушка уже была "упакована" — во рту кляп, руки связаны. Глаза сухие — в глазах жгучий интерес и ни капельки страха. Может, подстава? Может, тюкнуть ее, да тут оставить? Но если б подстава — она хотя бы пыталась страх изобразить, хотя бы глазки прятала бы…

— Ты взял на себя ответственность — тебе ее и тащить. — Пожала плечами Йонг, поймав мой недоумевающий взгляд.

Не понял. Йонг решила, что я эту девочку для личных постельных утех забираю?! Хорошего ж она мнения обо мне!

После этого была скучная и неинтересная эвакуация прямо из окон небоскреба. Скучная и неинтересная потому, что азы скалолазания нам уже преподали — именно для этого и арендовали комнату на шестидесятом этаже небоскреба в двух кварталах.

Вытащить из тележки, в которой мы перевозили посуду для сервировки, веревку и карабины. Быстро зашнуроваться. Йонг открыла окно и хладнокровно полезла вперед. Несмотря на слова про "взять на себя ответственность", Мэй Цзян спускалась вместе с ней — все-таки они в сумме легче, чем я вместе с кем-нибудь из них. А рисковать там, где без этого можно обойтись — глупо.

Я все это время спокойно действовал на нервы двум оставшимся членам семьи Ванг. Писк в гарнитуре и голос:

— На земле. Чисто. Спускайся.

Хотелось сказать остающимся господам что-нибудь пафосное на прощание, но — удержался. Потому что глупо. Подошел к ним поближе (они и не дернулись — так как до этого я и так ходил туда-сюда, типа нервничал), взмах рукой — оба валятся вперед, на стол.

Ничего смертельного — металлические шарики от подшипника. Дюймовые. С десяти метров спокойно заколачиваю гвозди с их помощью. Так что можно сказать — эквивалент удара молотком. Несильный. Ну, не оставлять же этих в сознании. Вдруг кто-нибудь захочет погеройствовать и попытается обрезать трос, когда я буду спускаться?

И полез в окно. Посмотрел вниз… страшно. Около полутора сотен метров. И я не знаю, какие блоки нужно снимать, чтобы не бояться такой высоты! А Шеньхуа, например, цокала каблучками по бортику крыши. Триста семьдесят четыре метра. Триста семьдесят четыре! И хоть бы хны! Она, правда, в тот момент была чуть-чуть косая, но вряд ли это умаляет ее силу воли и то, что принято называть "железными яйцами".

+++

Десять минут перемещений по самым глухим подворотням — и мы остановились в узкой щели между ресторанчиком и магазинчиком. Чем хороши такие подворотни — люди сюда выходят только по надобности — покурить, мусор выкинуть, товар разгрузить. А не когда приспичит левой задней пятке, как в жилых домах. А уж вечером не выходят вообще.

Я снял с Мэй Цзян маску и бандану с кошачьими ушками. Ну — так себе. На мой вкус — слишком широкоскулая, глаза посажены далеко друг от друга, нос… не очень, слегка приплюснутый. И зубы — кривые… ну, так девочка не на курорте росла — питалась, чем придется, зубы чистила далеко не каждый день. Точнее, росла-то она на курорте, но не в качестве туристки. И волосы под косынкой свалялись. И… вообще — Йонг гораздо симпатичнее и милее. А уж Маргарита… А уж Шеньхуа… И Реббека… ну, не будем о грустном.

После этого освободил ее от веревок. И приказал присесть на корточки. Сел рядом и разложил перед ней на ее же бандане добычу — в Гонконге даже ночью светло так, что можно читать газету. Даже в такой подворотне. Так что все было прекрасно видно.

— Смотри, Цзян. — Я подвинул к ней наручные часы. — Вот эти часы — дешевка. Всего-то по двадцать-тридцать тысяч баксов за штуку. Ну и продать ты их сможешь, максимум за две-три тысячи. А вот эти часики… — Я поднял за цепочку часы-луковицу покойника Ванга. — Стоят четыре миллиона долларов…

Глазки Мэй Цзян почти явственно зажглись и добавили в цвета ночного мегаполиса зеленоватые оттенки (под цвет самых желанных банкнот в мире, наверно). Мэй с надеждой посмотрела на меня — отдаст или не отдаст? Я с широкой улыбкой (которую, правда, она не могла увидеть под маской) протянул ей часы и уронил в инстинктивно подставленную ладошку:

— … И долларов не гонконгских, а нормальных, американских. Называются они "Платиновое мировое время", сделаны домом "Патек Филипп"… А то вдруг тебя перекупщики обмануть захотят!

А вот мое подмигивание она разглядела. Зарделась, заулыбалась, закланялась:

— Спасибо, господин!

Черт! Даже неудобно себя чувствую! Даже какой-то стыд в душе ворохнулся!

— Беги, Цзян! Беги!

Быстро собрав добычу, девочка буквально испарилась из подворотни.

— Не понравилась? — С совершенно искренним сочувствием спросила Йонг, снимая маску и расстегивая сумку с одеждой.

+++

Йонг постоянно забегала вперед и заглядывала мне в лицо своими большущими наивными глазами. Наконец, я не выдержал и объяснил:

— В этой девушке было что-то странное. Мне показалось, что будет правильным "отложить" ее на некоторое время.

— Ее личность быстро установят. — Возразила Йонг. — Ее наняли официально, со всеми документами. А как только она продаст часы, разрекламированные тобой — найдут в два счета. И не полиция, а наша "зачистка".

— Вот заодно посмотрим — есть ли у нее мозги. — Кивнул я. — Но если умудрится продать часы Ванга хотя бы за четверть цены и не попасться, то сможет залечь на дно надолго — денег у нее на это хватит. К тому же — это дополнительный ложный след в никуда. Вдобавок к тем, что мы оставляли до этого.

— Братик! — Воскликнула Йонг. — Ты такой умный!

Издевается, мелкая… По-доброму, но — издевается.

— Ага. Шеньхуа меня похвалит. Типа того.

Йонг не удержалась и скривилась. А потом обиженно на меня посмотрела. Не удержался — потрепал по голове.

Мы спокойно и незаметно смещались от делового центра города к спальным районам. Как обычные горожане, используя метро и автобусы.

+++

Вообще, в глобальном смысле, Шеньхуа — это в чем-то даже хорошо. Она является таким наглядным доказательством, что палачи Триад все-таки доживают и до такого возраста. Так что Йонг из "школьницы с пушками" имеет шансы вырасти в "студентку с пушками", а потом и во "взрослую красавицу с пушками". Ну и стать в перспективе китайским Джеймсом Бондом в юбке. А если она еще и получит такие же внешние ТТХ, как и Шеньхуа…

К тому же ("а вот тебе другая польза!") Шеньхуа — это предупреждение о том, каких тараканов в голове можно вырастить.

Правда, есть и минусы. Шеньхуа во всю со мной флиртует. Я обратил внимание, что почти изнасиловать она меня пытается только в присутствии Йонг, а в ее отсутствие… ну, так… слегка. Чтоб не расслаблялся. А еще она напивается, расслабляется, веселится и ведет жизнь очень дорогой эскортницы…

Но стоит щелкнуть пальцами — выполнит любое распоряжение. Потому что Хранитель Веера.

Ей бы отмороженности поменьше… уж я б не щелкал!

+++

— А-а-а… это вы! — Шеньхуа открыла дверь в одном прозрачном беленьком пеньюарчике, который даже ягодицы только на половину "прикрывал" (скорее всего, был верхней частью комплекта).

После этого нас с Йонг обдало волной ядреного перегара.

Ну, вот — сглазил!

— Отстрелялись? — Она зевнула. — Типа того?

Это было странно — от Шеньхуа разило перегаром, но была она адекватна и достаточно вменяема.

Зашли в квартиру. Эту квартиру Шеньхуа сняла в самом начале операции. И квартира эта была "чистой" — она задумывалась, как последняя наша база в Гонконге.

За спиной Шеньхуа виднелась залитая кровью спальня.

— А это что? — Я ткнул в ту сторону. — Развлекалась? Зачем взяла работу на дом?

Вообще-то я разозлился. И не скрывал своей злости. Но — это же Шиньхуа:

— Ну, не ревнуй меня к этому "мясу", мой сладенький! — Простонала она, повиснув на мне и чуть не свалив. — Как бы я еще сняла похмелье, если б хорошенько типа не потрахалась, а? А ты был в этот момент где-то далеко-о-о… И блоха на меня так смо-о-отрит… Типа ревну-у-ует ко мне моего типа сладенького! — Плаксиво стала жаловаться она, но посерьезнела. — Не… уже не блоха. Говори, Йонг.

— По утрам — не пить спиртного! — Твердо потребовала Йонг, исподлобья смотря на пьяную наставницу. — Ты обещала!

— Жесто-о-окая! — Заныла Шеньхуа. — Сеунг! Не женись на ней — она зла-а-ая! На мне женись — я типа хорошая! Я тебя по девочкам отпускать буду. А хочешь — по мальчикам! Типа того.

С повисшей на мне Шеньхуа, я все-таки добрел до двери в спальню и заглянул внутрь.

М-да… сурово. И к вопросу о величине тараканов в голове Шеньхуа.

Голова "Красного жезла", Джемин Ванга, стояла в вазочке с фруктами на прикроватной тумбочке, а обнаженное обезглавленное тело, раскинув в стороны руки и ноги — валялось на огромной разобранной кровати. Из одежды — одни носки.

Джемин Ванг решил отметить удачное устранение главы клана. И, возможно, алиби себе обеспечить хотел — якобы, с дорогой проституткой в это время кувыркался. Так, на всякий случай. А может, просто не смог устоять перед напористой сексуальностью Шеньхуа. Так и было задумано. Но я не предполагал, что Шеньхуа притащит его сюда, а потом устроит такой мясной цех!

— Умывайся и одевайся. Семь минут.

Во время выполнения работы Хранитель Веера может приказывать что угодно и кому угодно. И — что характерно — его приказы будут выполняться. Почти беспрекословно. В том числе и номинальным наставником — Шеньхуа. Сама Шеньхуа, кстати, об этом и рассказала. С большим-большим намеком постреливая глазками.

— Ага… — Шеньхуа не преминула лизнуть меня в ухо. — Ща. Только лизну своего сладенького… Типа того. В щечку. А если хочешь, то могу и не в ще…?

— Три минуты.

Руки разжались, и Шеньхуа молча исчезла в ванной. Зашумела вода.

Да, это опьяняет, как я уже и говорил. Крышу такая покорность машины для убийства сносит только так…

Одно является для меня спасением — фантомная боль от попадания пули в чужое тело. Эта боль не даст мне возможности ощутить себя неуязвимым нагибатором и, самое главное, не даст мне стать отморозком, опьяненным собственными суперспособностями. Или моральным уродом, думающим, что чужие жизни — это так, пшик.

Я уже видел, как работает "в поле" со своими ножами-кукри Шеньхуа. И мне тогда поплохело. Не потому, что она делала это мастерски (хотя, вытворять ТАКОЕ двумя черными железками обычному человеку не под силу), а потому, что делала это как-то слишком просто и обыденно. "Хрусть!" между пластинами бронежилета — и пошла себе дальше, покачивая крутыми бедрами, не оглядываясь. Как от мухи отмахнулась. И нож озабоченно так рассматривает — не поцарапала ли? И пиджачок — не испачкался ли? Фух, чистенький — какое облегчение!

Меня тогда порадовала реакция Йонг — она смотрела на Шеньхуа безо всякого восхищения. Но и без брезгливости. Хмуро смотрела. И это было правильная реакция.

Правда, была и тут лазейка, которая позволит мне легко превратиться в эталонную паскуду. Можно смалодушничать и стать сверхосторожной сволочью, убивающей только с помощью Йонг и Шеньхуа. Тогда самому на спусковой крючок нажимать не придется.