Противостояние разумов

ГЛАВА 26

Кинан застал Кайли на мостике. Она отдавала приказ Джону Роберту о запуске базовых двигателей.

– Подожди! – закричал Кинан, перебивая ее. – Нельзя совершать прыжок! Еще рано!

Арич и Кайли в недоумении посмотрели на него.

– Квайла не сумела достаточно сбросить скорость перед последним прыжком, поэтому мы гораздо глубже увязли в барьере, чем предполагали. К тому же мы совершили слишком крутой разворот. Необходимо скорректировать курс и увеличить скорость, иначе звездолет не выйдет за пределы барьера!

Кинан обращался к Кайли и не видел, как Арич отстегивает ремни безопасности. Он ошарашил Кайли настолько, что она отменила только что данный приказ Джону Роберту. Оставалось убедить ее изменить курс.

– Дэниэл, в чем дело?

Кайли не договорила. Арич вскочил с кресла второго пилота и бросился на Кинана. Оба не удержались на ногах и покатились к середине прохода.

– Арич, отпусти меня! – кричал Кинан, яростно отбиваясь. – Ты должен выслушать!

– Арич, прекратите! – вмешалась Кайли и схватила офицера за плечо.

Проворчав что-то невразумительное, Арич отпустил Кинана. Кайли помогла Дэниэлу подняться на ноги.

– Так почему мы не можем совершить прыжок?! – потребовала ответа она, пристально разглядывая Кинана. – Скажи мне!

– Я знаю, где мы находимся, – выдохнул Кинан. – Разворот увел нас на двадцать градусов в сторону. Мы дрейфуем вдоль края барьера, но не выйдем из него, если срочно не изменим курс!

– Откуда вам это известно? – воскликнул Арич. – Каким образом вы получили информацию? Где?

– Только что… Я пытался помочь Грегу. Он умирал…

– Умирал? – испуганно переспросила Кайли.

– Сейчас он в порядке, – поспешил успокоить ее Кинан. – Но тогда положение было критическим. Кирит предупреждал, что медицинские препараты не спасут Грега. Он оказался прав, я сделал все возможное, но ничего не помогало. Тогда я решил вступить в ментальный контакт с Лукасом и квайлой…

Кинан сбивчиво рассказал о том, что с ним произошло. Кайли и Арич недоверчиво смотрели на него, но когда Кинан сообщил об исчезновении квайлы, Кайли не на шутку встревожилась. Она взглянула на стены и глазам своим не поверила. Последние остатки красно-оранжевого сияния исчезли.

– Грег! – вскрикнула Кайли. – Он не выживет без квайлы!

Кайли ринулась к своей каюте. Кинан поймал ее за руку.

– Кайли, подожди! Он не умер! Сердце у него в порядке, думаю, все обойдется.

– Ты уверен?

– Абсолютно!

Кайли еще раз окинула взглядом переборки и палубу, но так и не обнаружила следов квайлы.

– Я должна увидеть Грега, – озабоченно сказала она. – Арич, вы остаетесь на мостике. Прыжка не совершать и курса не менять! Вы меня хорошо поняли? Ждите меня!

Кинан проводил Кайли в каюту, и она убедилась в том, что Лукасу уже не грозит непосредственная опасность. Кайли облегченно вздохнула и повернулась к Кинану.

– Я должна вернуться на мостик. Пойдем вместе. Расскажи мне все поподробнее.

Пока они добрались до мостика, Кинан успел высказать Кайли свои соображения по поводу прыжка и смены курса. Похоже, ему удалось убедить ее в своей правоте. Выслушав Кинана, Кайли обратилась к Аричу:

– Пит, измените курс на двадцать градусов. Прикажите Джону Роберту продолжать наращивать скорость для прыжка. Сколько, по-твоему, потребуется времени для разгона? – спросила она у Кинана.

– По меньшей мере минут тридцать, – ответил Дэниэл. – Но лучше бы час. У меня ведь не было исчерпывающих сведений о расстоянии…

– Прикажите Джону Роберту наращивать скорость еще в течение шестидесяти минут, – сказала она Аричу, – и введите в бортовой компьютер новое время прыжка и координаты.

– Но, капитан…

– Не спорьте, Пит, приберегите свои аргументы доя Фонга. Мне и так известно ваше мнение. Поскольку состояние Лукаса стабилизировалось, я не вижу причин5 которые мешают нам совершить достаточно продолжительный прыжок.

– А изменение курса? Вы же сами настаивали на сохранении курса, рассчитанного Лукасом. Почему же теперь мы его меняем? Вся эта история с Кинаном кажется мне весьма сомнительной…

– Курс не меняется, он просто корректируется. Пит, вы сами предлагали серию прыжков в случае, если первый не выведет нас за пределы барьера. Если с первого раза не получится, будем пробовать еще. Я позволю вам самому выбрать направление. Вы согласны?

Арич с недоумением посмотрел на Кайли и Кинана и пожал плечами.

– Хорошо, капитан.

Кайли заняла кресло пилота, а Кинан вернулся в каюту Лукаса. Он оставался там и во время прыжка, но на сердце у него было неспокойно. Кинан опасался за Кайли. Выдержит ли она еще один переход за столь короткий промежуток времени? К тому времени, когда корабль должен был вернуться в обычное пространство, Кинан уже находился на мостике.

Арич и Кайли закончили последний отсчет перед переходом. Звездолет вышел из прыжка, и Арич, не мешкая, включил сенсоры внешнего обзора. Мониторы замигали и показали четкие контуры звезд на фоне космического мрака. Затаив дыхание, Арич бросился к навигационному компьютеру, чтобы определить местонахождение звездолета. Кинан отстегнул ремни безопасности и подошел к Кайли. Она только начинала приходить в себя после перехода. Кинан включил биосканер. Показания Кайли оставляли желать лучшего.

– Тебе необходимо отдохнуть, Кайли, – сказал Кинан, как только она открыла глаза.

– Позже.

– Кайли…

– Я сказала – позже! – сверкнув глазами, отрезала Кайли.

Кинан сделал ей успокаивающий укол, но сильнодействующих препаратов предлагать не стал. Даже одна доза несла в себе риск, а Кайли и так уже была напичкана лекарствами.

– Капитан, я зафиксировал положение звездолета! – доложил Арич и передал изображение на монитор Кайли.

Корабль вышел за пределы барьера и находился сейчас как раз в той точке, которую просчитал Кинан. Кайли посмотрела на монитор, затем на Кинана. Она не стала благодарить его вслух, но то, что Дэниэл увидел в ее глазах, было больше благодарности. Кайли повернулась к Аричу.

– Пит, запрограммируйте прыжок к Сумпали!

– Слушаюсь, капитан, – ответил Арич, и руки его потянулись к клавиатуре компьютера.

– Сделайте это завтра, – вмешался Кинан. – Кайли должна хотя бы день отдохнуть, прежде чем мы совершим очередной прыжок.

Арич посмотрел на капитана. Кайли бросила испепеляющий взгляд на Кинана, но предпочла не возражать.

– Так и решим, – согласился Арич.

Он заложил курс на Сумпали и запрограммировал постепенный разбег до скорости прыжка. Кайли внимательно проверила его расчеты и вносить изменений в настройку Арича не стала. Кинан понял, что угроза кризиса на мостике миновала.

– Я должен вернуться к Грегу, – напомнил он.

– Конечно, иди, – спохватилась Кайли. – Если Питу или мне понадобится помощь, мы вызовем Риза.

Кинан провел с Лукасом еще несколько часов до глубокой ночи, пока к пилоту не вернулось сознание. Лукас открыл глаза, осмотрелся по сторонам и застонал, словно вспомнив что-то ужасное. Дэниэл опять дал ему успокоительного. Лукас вновь погрузился в бессознательное состояние, а Кинан надолго задумался. Нельзя было бесконечно вводить Лукасу наркотики. Рано или поздно ему придется очнуться и увидеть правду. А пока необходимо определить, в какой степени пострадал его разум.

Кирит потребовал свидания с пилотом сразу же после того, как Криставос сообщила инопланетянам о возвращении «Галактики Виддона» в обычное пространство. Кайли дала соответствующее разрешение. Надолго Кирит в каюте не задержался и вышел расстроенным. Кирит рассказал Кинану, что еще ни одному миквири, разделенному с квайлой, не удалось выжить. Тем не менее Кирит возвратился в каюту и посидел у кровати еще немного, что-то тихонько насвистывая в ухо пилота и поглаживая его руки. Лукас не отвечал. Вскоре Кирит ушел, но вернулся на следующее утро. Кинан тоже сдаваться не собирался. Он не покинул каюты Лукаса, даже когда Кайли приказала ему сделать перерыв. Кинан не хотел, чтобы, очнувшись, пилот обнаружил, что рядом никого нет. Лукасу удалось пережить разделение с квайлой, но реального одиночества Грег бы уже не вынес.

Сначала вокруг царила тьма – бесконечная пустота, вобравшая в себя все мысли и воспоминания. Лукас мирно плыл в невесомости, но вдруг заметил впереди легкое прояснение. Сгорая от любопытства, он направился туда. Свет становился все ярче. Быстрее и быстрее Лукас приближался к слепящему источнику света. Чей-то голос призвал его открыть глаза. Невидимые руки подхватили Лукаса, а свет пронзил его разум и тело. Лукас закричал. Он вырвался из державших его рук и, отбиваясь изо всех сил, снова нырнул во тьму.

Спасительная тьма окутала Лукаса. Тело его онемело, нервы потеряли чувствительность. Лукас уснул. Когда он проснулся, светлое пятно появилось на прежнем месте и стало приближаться со скоростью звездного прыжка. Лукас пытался бежать, но течение подхватило его и выбросило наружу. Напрасно он сопротивлялся, пытаясь обрести спасение, – свет окружил его со всех сторон. Сильные руки встряхнули его; Лукас открыл глаза и увидел Дэниэла Кинана.

Лукас долго не мог сообразить, где он и что с ним происходит. Потом он вспомнил. Он вспомнил уход квайлы и закричал от пережитой уже боли. Он заглянул в свою душу и увидел там ужасающую черную пустоту под толстой кровавой коркой сплошных ран.

– Грег, посмотри на меня! – потребовал Кинан. – Останься со мной! Не уходи!

Дэниэл схватил Лукаса за плечи и как следует встряхнул его, пытаясь привлечь к себе внимание. Лукас вырвался, стремясь вновь погрузиться в спасительный мрак, но тьмы больше не было.

Ничего, кроме света, не оставалось, и куда бы Лукас ни бросил взгляд, повсюду был лишь один свет. Память постепенно возвращалась. Квайла ушла, но она не умерла, и от сознания этого Лукасу стало еще больнее. Квайла его бросила, она ушла с айтави. Она знала, что Лукасу будет плохо, но все-таки ушла, даже не бросив в его сторону прощального взгляда…

– Грег, ты узнаешь меня? – продолжал настаивать Кинан.

– Ты – Дэниэл, – пробормотал пилот, не понимая, чего от него добиваются.

– Где ты находишься?

– Каюта. Звездолет.

Лукас мечтал о смерти, как об избавлении, но понял, что Кинан не позволит ему этого. Грег по опыту знал, что Дэниэл будет регулярно, изо дня в день, навещать его до тех пор, пока Лукас, наконец, не смирится с существующим положением.

– Грег, расскажи мне обо всем. Что случилось с квайлой?

– Она ушла, – ответил Лукас безразличным тоном. – Улетела с айтави.

– Айтави? – удивился Кинан.

– Другое существо, – пояснил Лукас. – Оно живет в зоне барьера. Думаю, оно само и есть барьер.

– Грег, а ты говорил с айтави? – спросил Кинан.

– Нет. С ним говорила квайла, – Лукас закрыл глаза. – Я хочу спать, – он еле шевелил губами. – Пожалуйста, дай мне поспать.

Кинан с беспокойством посмотрел на Лукаса. – Я оставлю интерком включенным, а сам буду в своей каюте. Если я понадоблюсь, позовешь.

Лукас отвернулся к стене и закрыл глаза. Кинан ушел, но Грег знал, что он еще вернется. Он захочет узнать, что же все-таки произошло, и рано или поздно Лукасу придется все рассказать. Конечно, Кинан начнет его успокаивать. Лукас заранее знал все доводы Дэниэла…

Завернувшись в одеяло, Лукас плотно закрыл глаза и стал внушать себе, что боль скоро пройдет, когда-нибудь он вновь захочет жить – это лишь вопрос времени. А пока нужно держаться. Лукасу пришлось в этой жизни хлебнуть горя. Что ж, он выстоит и на этот раз.

Кинан вернулся на следующее утро и не уходил, пока не вытянул из Лукаса все подробности о встрече с айтави.

– Не понимаю, почему это тебя так интересует? – не выдержал Грег, когда Кинан попросил его пересказать всю историю в третий раз.

– Видишь ли, Грег, я подозреваю, что тоже общался с айтави.

– Ты? – изумился Лукас. – Но когда?

– Ты умирал. Я использовал все доступные средства, чтобы спасти тебя, но ничего не помогало. Я опустил руки в лужицу света у твоей головы и попытался предложить тебе и квайле свою помощь.

– Странно… Я не ощущал твоего присутствия.

– Я тоже не встретил тебя. Но кое с чем я все же соприкоснулся.

– С чем же? – с подозрением спросил Лукас.

– У меня нет абсолютной уверенности, но судя по твоему рассказу, с айтави. Айтави походило на сотканный из света занавес. Вокруг бушевали ветра, но айтави оставалось в покое. Голос айтави показался мне очень знакомым.

– О чем же вы говорили? – чрезвычайно заинтересовался Лукас.

– Это не очень походило на разговор. Я увидел воспоминания айтави о Ган-Тир. Я узнал, что в телах гантирцев вырабатываются особые химические соединения, которые затем вводятся в кровь другим существам. Таким образом гантирцы контролируют их поведение.

– Правда? Возможно ли это?

– Не знаю. Недавно я диагностировал гантирцев с помощью сканера и обнаружил у них несколько органов, назначения которых так и не смог определить.

– Дэниэл, держись от них подальше! – встревожился Лукас. – Ты продолжаешь встречаться с Сенсаром?

– Нет. Времени не было, а после того, что я узнал при встрече с айтави, охота совсем пропала.

– Еще бы! А Кириту ты об этом ничего не говорил? Он должен много знать о гантирцах.

– Как-то не получилось. Я сообщил о встрече с айтави Кайли и Аричу, но и половины не рассказал им из того, что узнал. Если то, что я увидел, соответствует действительности, то гантирцы так ненавидели айтави, что даже теперь не остановятся ни перед чем, чтобы уничтожить их. И мне не хотелось бы, чтобы хоть часть того, о чем я тебе поведал, достигла ушей гантирцев.

Лукас понимающе кивнул.

– Должно быть, все это происходило на самом деле, иначе как бы ты узнал об истинном местоположении звездолета?

В глубине души Лукас надеялся, что айтави и все происшедшее было порождением его больного рассудка. Будь это правдой, тогда выходило, что квайла его не бросила, не предпочла ему кого-то. Но Кинан тоже видел айтави, значит, все случившееся – реальность.

Лукас вспомнил слова айтави: «Возвращайся и покажи другим квайлам то, чему ты научился. Покажи, каким должно быть истинное единение».

Слова эти остались для Лукаса загадкой. Расставшись с квайлой, он лишился привычных навыков. Лукас забыл даже язык миквири. Большая часть того, что он знал об инопланетянах, и умение говорить на их языке исчезли из его памяти вместе с квайлой. Следовательно, знания принадлежали квайле, а не Грегу Лукасу. Ему удалось вспомнить только несколько жестов, означавших приветствия.

Лукаса навестил Кирит. Несмотря на его опасения, Лукас не только не погиб, но и сохранил способность здраво рассуждать. Обрадовавшись, Кирит принялся бурно жестикулировать, но Лукас не понял ни единого слова. Кирит смутился и повторил жесты гораздо медленнее. По-прежнему ничего не понимая, Лукас попытался изобразить несколько жестов из тех, что помнил, но скоро оставил дальнейшие попытки пообщаться с прежним другом.

– Я все потерял, – попытался объяснить он в очередной раз. – Квайла… Хинфалла… Все ушли… Мне очень жаль.

Действительно, пока воспоминания о Хинфалле оставались в сознании квайлы и Лукаса, акия Кирита нельзя было считать умершим в полном смысле этого слова. Но теперь ничто уже не могло его вернуть. Кирит долгое время молчал, затем сделал один-единственный жест.

– Все ушло? Лукас кивнул.

– Прости, – неуклюже изобразил он, с трудом припомнив нужный жест.

Кирит скрестил руки на груди. Прежде он не оплакивал Хинфаллу, теперь пришло время это сделать. Наконец Кирит опустил руки, и Лукас подумал, что он собирается уйти. Но миквири подошел поближе и легонько коснулся руки Лукаса.

«Озабоченность», – означал его жест.

Третий язык не был таким сложным, как второй, и в равной степени основывался как на сигналах, так и на интуиции. Несмотря на свою утрату, Кирит больше волновался за Лукаса, чем за себя. Он вновь сжал его руку.

«Мне больно. Тебе больно. Ты причиняешь мне боль». Жест мог выражать любую из этих фраз или сразу все три. Лукас поднял руку и коснулся ладони Кирита. Маленькая ладонь миквири была покрыта густой мягкой шерстью. Кирит вздрогнул и оттолкнул руку Лукаса. Лукас вновь стал для него чужим. Воспоминания о Хинфалле были мостиком между представителями разных цивилизаций, без них у Лукаса и Кирита не осталось общей точки соприкосновения.

По щекам Лукаса текли слезы. Кирит коснулся слезинки кончиком пальца, затем дотронулся до груди Лукаса.

– Сердце истекает кровью, – сказал Кирит. – Твое сердце кровоточит.

– Да, – ответил Лукас.

Кирит взял Грега за руки и потянул к себе. Повернув к себе ладони Лукаса, он начал по одному складывать его пальцы. «Мы говорим», – означал получившийся знак. Кирит сложил из пальцев Лукаса второй жест. Сначала Грег не смог его распознать, но немного погодя значение его стало абсолютно ясным. «Мы учимся»* «Оказывается, я не все забыл», – подумал Лукас. Тело помнило даже тогда, когда забывал мозг. Слова вновь стали возвращаться к Лукасу по мере того, как Кирит показывал ему все новые жесты. Конечно, на это понадобится не один день, но со временем все, что Грег забыл, снова к нему вернется. Не все потеряно.

– Ты учишься? – спросил Кирит, пристально наблюдая за Грегом.

– Я учусь, – ответил Лукас.

Жест его был так же неказист, как и буква, впервые написанная шестилетним ребенком, но тем не менее Кирит его понял. Он изобразил жест, который они когда-то сами для себя придумали.

– Друг? – спросил Кирит.

– Друг, – ответил Лукас.

Первый разговор Лукаса с Кайли оказался куда сложнее бесед с Кинаном и Киритом.

Он очнулся от сумрачного беспокойного сна и увидел Кайли у изголовья своей кровати. Кайли сжала его в своих объятиях с такой силой, что он чуть не задохнулся.

– Я так боялась потерять тебя, – прошептала Кайли.

Кайли наклонилась и нежно поцеловала его в губы. Грег ласково обнял ее за плечи и ответил на поцелуй. Говорить он не мог, но Кайли понимала Грега и без слов. Прошло некоторое время, прежде чем Грег сумел собраться с мыслями.

Лукас рассказал Кайли о встрече с айтави и уходе квайлы. Он не смог скрыть боль, вызванную расставанием с квайлой. Голос Лукаса задрожал, когда он вспомнил о невидимых крючьях, впившихся в его мозг. Он опускал самое страшное, и Кайли не расспрашивала о подробностях. Когда Лукас замолкал, она не заставляла его продолжать, а просто обнимала. Порой Кайли что-то говорила. Слова сами по себе мало что значили: главным доя него были звук ее голоса, ее забота и ласка.

– Ты была права, когда беспокоилась насчет квайлы, – с болью признал Лукас. – Квайла не осознавала, что причиняет вред и мне и себе. Она слишком боялась потерять меня, а чтобы поддерживать столь тесные узы, требовалось немалое количество энергии. По большей части квайла черпала ее из энергоресурсов звездолета, но иногда забирала и у меня.

– Поэтому ты старился? Квайла пользовалась твоей жизненной энергией?

– Отчасти да.

– Наверняка миквири знали об этом. Почему же они тебя не предупредили? Они всегда утаивают правду от вступающих в контакт с квайлой?

Вопрос заставил Лукаса как следует задуматься.

– Не уверен, что миквири испытывали что-либо подобное, – неторопливо сказал он, – по крайней мере, не в такой степени, как я. Думаю, мои отношения с квайлой сильно отличались от их. Я ведь не миквири. Видимо, контакт со мной предоставлял квайле новые возможности. Я не держу на нее зла. Виноваты мы оба в равной степени.

– Значит, союз человека с квайлой опасен?

– Не знаю… Теперь, когда мы знаем, в чем состоит опасность, вероятно, многое можно будет исправить. Кроме того, это не единственная сложность – все дело в природе связывающих с квайлой уз. Союз должен сопровождаться взаимопроникновением, а не подавлением другой личности.

– Грег, когда мы вернемся, ты выполнишь просьбу айтави? Ты покажешь другим квайлам, каким должно быть подлинное единение?

Кайли заметно волновалась. Лукас понимал ее, ему и самому становилось не по себе, когда он думал о будущем.

– Думаю, я должен это сделать.

– Но это означает, что ты впустишь в душу другую квайлу. Это ведь единственный способ общаться с ними?

– Прежде всего я попробую поговорить с одним из их спутников, но вряд ли удастся объяснить все на словах.

– В таком случае тебе придется пойти на новое соединение с квайлой!

– Нет! – в ярости воскликнул Лукас. – Я должен лишь передать то, что узнал, но у меня нет ни малейшего желания вновь становиться партнером квайлы! Это невозможно!

– Не уверена, что ты прав, Грег, – озабоченно сказала Кайли.

– Ты не уверена? – поперхнулся Лукас. – Ты всегда утверждала, что квайла причиняет мне боль! Ты и взяла ее на звездолет лишь потому, что мы не могли разделиться. Ты же не хочешь, чтобы все повторилось снова?

– Я захочу, если это сделает тебя счастливей.

Я захочу, если это поможет тебе вновь стать целостной личностью.

– Нет, Кайли. Ты, этот звездолет, все вы – вот что мне действительно нужно…

– Неужели? – Кайли коснулась лица Лукаса и ощутила влагу на его щеке. – Грег, признаюсь, я считала, что квайла тебя обкрадывает, но она ведь и многое тебе давала. Она дарила тебе несказанную радость, иначе ты не тосковал бы по ней. Знаешь, мне кажется, тебе необходима квайла. Мне нелегко это признавать, но отказ смотреть правде в глаза ничего хорошего нам не принесет. Если ты решишь снова соединиться с квайлой и привести ее на корабль, я не стану протестовать. В конце концов, именно квайла спасла наши жизни, Грег. Мы не должны забывать об этом!

– Кайли, не будь квайлы на звездолете, ничего бы не случилось. Ни у кого не было причин покушаться на тебя или твою семью. Никто не мог знать, что мы будем перевозить инопланетян. Единственным объектом покушения могла быть только квайла. Кто-то ненавидел и боялся ее до такой степени, что вместе с ней готов был погубить нас всех.

– Может быть, действовал всего лишь одиночка?

– Там, где появился один, будут и другие. Всегда найдутся люди, ненавидящие все чужое и непонятное.

– Но мы-то не такие! Квайлы всегда будут желанными гостями на звездолете Майклсонов и теперь, и впредь! Даю тебе слово.

– Нельзя ручаться за будущие поколения, Кайли.

– Можно, если правильно учить их!

– Ты имеешь в виду наших будущих детей? – удивленно спросил Грег.

– Или детей Джона Роберта и Холли, или детей Риза и Лайи – она решила, что у нее будут дети. Когда мы попали в зону барьера, Лайа поняла, что умереть можно в любой момент, и смерть куда вероятнее беременности…

– А ты хочешь, чтобы у нас были дети? – перебил ее Лукас.

– Да, хочу, – прошептала Кайли. Отрицать это не имело смысла, да и Лукас обо всем прекрасно знал.

– Боюсь, я еще не готов…

– Знаю, – сказала Кайли. – Я не собиралась на тебя давить. Тебе необходимо время, чтобы прийти в себя. Помни, Грег, ты не одинок. Я всегда буду рядом.