Противостояние разумов

ГЛАВА 11

Звездолет Майклсонов оставался на «Воскресении» в течение двух дней. Адмирал Партелли лично наблюдал за переоснасткой трюмов и установкой дополнительных емкостей с водой, о которых просил адмирал Бергстрем. Партелли приказал Кайли явиться на его корабль и подробно допросил ее о встрече с Бергстремом и визите ган-тирцев на «Галактику Виддона».

Невысокий, смуглый, склонный к полноте Партелли был на десять лет моложе Бергстрема и куда дотошнее. Тон и характер его вопросов натолкнули Кайли на неожиданную мысль: Партелли боится, что Бергстрем действовал под давлением инопланетян. Она не могла привести никаких фактов, свидетельствующих в пользу подобного мнения, и сказала об этом прямо. Однако Партелли оказалось трудно переубедить, к тому же ему не улыбалась перспектива прибытия инопланетян на «Воскресение». Когда он наконец позволил ей покинуть звездолет Корпуса, Кайли успела заметить, как дрожат его руки.

Кайли давно не бывала на станции и теперь обнаружила, что здешняя атмосфера стала совершенно невыносимой. В коридорах царила ужасная толчея, люди выглядели крайне раздраженными. Партелли, обладавший недюжинными дипломатическими способностями, и многочисленные агенты безопасности Корпуса с трудом поддерживали здесь мир. Кайли обрадовало единственное: впервые с тех пор, как они стали швартоваться у «Воскресения», никто не обратил на нее внимания. В магазинах здесь обслуживали отвратительно, но так обращались со всеми чужаками, а не только с ней. И все-таки, ощутив напряженность на территории станции, Кайли предупредила остальных членов семьи и Кинана о том, что вне корабля следует держать ухо востро.

Кинан внял ее совету и провел большую часть дня в кают-компании звездолета за просмотром идущих со станции телепередач. Судя по всему, местных жителей волновали не только чужаки. На ближайшей планете началась религиозная смута. После краха былых представлений о том, что человек – единственный носитель разума во Вселенной, прежние воззрения о Боге и месте человечества в процессе творения подверглись серьезным испытаниям. Теологические споры бушевали по всей планете. Несколько групп откололись от фундаменталистской церкви, основавшей колонию, и в срочном порядке создавали новые секты. Самая радикальная именовалась «Новые верующие». На планете, где твердость в вере измерялась рьяностью эмоционального запала, мягкие вкрадчивые голоса «новых верующих» казались причудливой аномалией. Порой приходилось полностью обращаться в слух в надежде разобрать хоть слово из того, что они нашептывали. Они говорили о новом порядке и приходе мессии, который покажет, что божественная сущность проявляется в любви ко всем божьим тварям. Кинан с трудом удержался от одобрительного восклицания, услышав речь одного из «новых». И хотя мирные религиозные культы частенько скатывались к насилию, Дэниэл мысленно пожелал «новым» победы. Голоса «новых верующих» показались ему единственно разумными из тех, что он слышал в течение этого дня. Кинану очень захотелось побеседовать с кем-нибудь из лидеров движения. Ему было любопытно, сколько людей прислушивается к подобным речам и что произойдет, если движение расколется. Неужели они позволят втянуть себя в борьбу основных противоборствующих группировок? Или объединятся с какой-либо из новых сект с традиционалистскими корнями? На этом материале можно было подготовить неплохое научное исследование.

Кинан выключил телевизор и с удивлением обнаружил, что вновь думает о работе – настоящей работе. Прошли месяцы с тех пор, как подобные проблемы вызывали у него интерес. Странно, но решение не возвращаться более к прежней деятельности подстегнуло его профессиональное любопытство. Кинан правильно поступил, решив не возвращаться к исполнению прежних обязанностей. Будущее открывалось впереди. Вернувшись в прошлое, он не обрел бы счастья, хотя и нынешнее положение не предвещало радужных перспектив.

Тяжело вздохнув, Кинан встал. Он весь день откладывал разговор с Лукасом, но больше тянуть было нельзя. «Галактика Виддона» должна покинуть станцию в шесть утра, так что времени оставалось немного. Кайли попросила Кинана еще раз осмотреть Лукаса. Грег плохо спал, и, по словам Кайли, она заметила серьезные изменения в его поведении. Кинан всячески сопротивлялся требованию Кайли, не желая портить более или менее наладившиеся отношения с Лукасом. Но Кайли была непреклонна, и он в конце концов согласился. Кинан подошел к интеркому и набрал номер каюты Лукаса.

– Грег, ты на месте?

– Да, – тотчас отозвался Лукас.

Должно быть, он сидел за своим рабочим столом. Несколько месяцев назад он заказал на станции несколько дискокниг и теперь, наконец, их получил. Все свободное время Лукас посвящал чтению.

– У тебя не найдется свободной минутки? Хотел бы еще раз осмотреть тебя.

Тишина, а затем короткий жесткий вопрос:

– Это действительно необходимо?

– Да. Я сейчас возвращаюсь в свою каюту. Встретимся там.

Лукас начал что-то говорить, но тут же смолк. Кинан отчетливо различил на другом конце голос Кайли. Лукас отключил интерком. Кинан подождал некоторое время и уже собрался вновь позвонить Лукасу, когда в динамике послышался голос пилота:

– Сейчас буду.

Лукас вошел в каюту Кинана, все еще пылая гневом. Такое поведение не было характерным для Грега. По-видимому, опасения Кайли имели под собой почву.

– Я уже решил, что с этим покончено, – бросил Лукас, стаскивая с себя рубашку. – Ведь я себя прекрасно чувствую.

– К чему тогда так волноваться? – попробовал урезонить его Кинан. – Ложись и расслабься. Если все в порядке, сканеры это подтвердят, и Кайли перестанет волноваться.

Лукас скинул ботинки, разделся и улегся на кушетке. Кинан приступил к тестированию биосканером, начав с головы пилота, затем перешел на грудную клетку, руки, ноги. Поначалу пульс и кровяное давление Лукаса слегка превышали норму, но через некоторое время показатели стабилизировались. Все жизненно важные органы, железы и система кровообращения функционировали нормально. Никаких подозрительных новообразований на поверхности кожи и на внутренних органах устройство не обнаружило. Как и всегда, организм Лукаса находился в прекрасном состоянии.

Лишь один показатель насторожил Кинана, после того, как он сличил полученные данные с результатами предыдущего сканирования. Биологический возраст пилота значительно вырос. Медицинский компьютер зафиксировал эту аномалию автоматически. Кинан нахмурился. Такое время от времени случалось. Не все организмы стареют с одинаковой скоростью, и множество факторов могут повлиять на этот процесс. Кинан обернулся к Лукасу. Грег уже встал и приготовился надеть рубашку.

– Грег, у меня к тебе небольшая просьба.

– Что такое? – с подозрением переспросил Лукас.

– Я хочу, чтобы ты меня просканировал. Один из твоих параметров вызывает у меня сомнения. Мне хотелось бы установить причину неисправности сканера, прежде чем я сделаю окончательный вывод.

– Какое именно показание интересует тебя?

– Сперва просканируй меня, потом посмотрим. Тебе ведь приходилось пользоваться сканером? – Кинан протянул прибор Лукасу. – Нажми правую кнопку и медленно проведи прибором по моему телу. Экран замигает красным, если ты будешь перемещать датчик слишком быстро. Если ты пропустишь какие-либо участки тела, на дисплее высветится карта тела с пропущенными участками.

Кинан разделся и лег на кушетку. Лукас помешкал, чувствуя себя не в своей тарелке, затем принялся манипулировать сканером. Пилот немного спешил, и пару раз ему пришлось начинать сначала, чтобы подобрать соответствующую скорость.

– Готово? – спросил Кинан. -Да.

Кинан встал и оделся, затем ввел показания в медицинский компьютер. Никаких отклонений от нормы.

– Грег, подойди, пожалуйста, сюда. Хочу тебе кое-что показать.

Лукас напрягся, однако к компьютеру подошел.

– Ну что? – спросил он, с трудом преодолевая нервозность.

– Ты видишь эти показания? – спросил Кинан, указывая на индикацию биологического возраста в результатах собственного сканирования.

– Да.

– А теперь сравни их со своими, – Кинан разделил экран на две половины, выведя свои данные в верхнюю часть дисплея. – Видишь разницу?

Лукас не ответил. Его внимание полностью поглотил дисплей компьютера. Лукас взялся за клавиатуру и вызвал на экран подробнейший отчет о своем последнем медосмотре, затем информацию о предыдущем и так далее, в порядке убывания. Кинан собирался остановить его, но затем лишь рукой махнул, предоставив Лукасу самому разобраться в ситуации. Кинана удивила скорость, с которой Лукас воспринимал информацию, педантично нажимая на стоп-кадр после каждого сигнала предупреждения. Всего их было три: первый после того, как он вернулся с «Найэти», и два раза за время сеансов с применением психотропных средств, которые проводил Кинан в попытках вернуть Лукасу память. В этом месте пилот немного задержался.

– Похоже, ты со мной рисковал? – спросил Лукас, слегка успокоившись.

– Я старался помочь тебе восстановить память и ликвидировать ущерб, нанесенный твоей личности. Когда уверенность покидала меня, я мысленно ставил себя на твое место и тогда находил верное решение.

– Согласен, ты был прав, – вздохнул пилот и вывел на дисплей данные последнего сканирования. – Твои показатели не изменились, а потому я предполагаю, что сканер не ошибся… Сомневаюсь также, что это связано с бортовыми неисправностями или контактами с представителями Ган-Тира или миквири.

– Да, Грег, но обрати внимание, никаких сигналов предупреждения не поступало до тех пор, пока квайла не подключилась к сенсорным датчикам нашего звездолета. Может быть, тебе следует ограничить взаимодействие с квайлой?

– Нет! – отрезал Лукас, перебив Кинана. – Я знаю, ты желаешь мне добра, но сам не осознаешь последствий своего предложения. Квайле необходима возможность деятельности. Нечестно и несправедливо требовать ее изоляции внутри моего разума и тела.

– В таком случае твоя жизнь завершится гораздо быстрее. Неужели квайле наплевать на твое здоровье?

Лукас промолчал. Судя по всему, он не был готов к ответу и продолжал обдумывать создавшееся положение.

– Так что же? – потребовал ответа Дэниэл.

– Конечно же, квайла обеспокоена… Но если придется выбирать, то мы предпочтем краткую полнокровную жизнь долгой и бессмысленной.

– Посмотрим, что ты дальше запоешь, – процедил сквозь зубы Кинан.

Если Лукас и услышал его, то все равно не ответил. Выдержав небольшую паузу, Кинан продолжил расспросы:

– Грег, а у партнеров квайл из числа миквири подобные проблемы возникают?

Лукас слегка задумался и отрицательно покачал головой:

– Не уверен, но думаю, что нет.

– Тогда почему же у тебя появились такие осложнения? Чем же люди так отличаются от миквири?

– Я не знаю. Контакт с квайлой иногда приводит к неожиданным последствиям для ее партнера. Квайла делает все возможное, чтобы компенсировать отрицательный эффект, но, кажется, в моем случае что-то не сработало.

– Неужели теперь, когда квайла понимает, что твоя жизнь в опасности, она не может приложить всех своих усилий…

Лукас вновь покачал головой.

– Конечно, квайла что-то предпримет, но не думаю, чтобы она смогла превзойти себя. Человеческий метаболизм не столь эффективен, как метаболизм миквири. Частично в этом виноваты наши системы воспроизводства. У миквири пик сексуальности наступает и проходит довольно быстро, а затем следует долгий период полного отсутствия интереса к противоположному полу. По меркам миквири, круглогодичная сексуальная активность нецелесообразна. Но не думаю, что воздержание поможет мне, хотя ты, кажется, это и собираешься предложить. Подавление импульса, столь свойственного человеческой природе, потребует не меньших, если не больших затрат энергии, чем следование этому импульсу.

– А если ты все-таки сумеешь подавить этот импульс, жизнь твоя станет безрадостной. Такой вариант тоже не устроит квайлу, не так ли? Ведь она лишится удовольствий, которые ты испытываешь!

Лукас густо покраснел.

– Ты подвергаешь сомнению целомудренность нашего союза? Но это не так! Квайла отнюдь не соглядатай-извращенец, получающий наслаждение от каждого моего слова и поступка. Квайла – это я, и я – это квайла. Мы нераздельны.

– В самом деле? Грег, ты утверждаешь, что ваше единство нерушимо, но уверен ли ты, что это действительно так? Возможно, квайла просто хочет убедить тебя в этом, не желая терять физических преимуществ, которые дают ей твои чувства.

– Она не лжет мне, если я правильно понял твой намек! – рассерженно воскликнул Лукас. – Она не способна на ложь. Мы – единое целое. Мы раздельны лишь в своих прежних воспоминаниях, но с того момента, как мы объединились, и до сих пор у нас общее сознание.

– Да, но должно ли так быть? – не сдавался Кинан. – Ведь у квайлы прежде были иные партнеры. Не важно, сколь прочна ваша связь, вы все равно остаетесь различными существами. В противном случае квайла погибла бы в случае твоей смерти. Но ведь она прощаться с жизнью не собирается, верно?

– Я не понимаю, о чем ты?

– Если квайла может отделиться в случае твоей смерти, не вижу причин, почему она не может сделать этого, пока ты еще жив.

Лукас упрямо стиснул пальцы.

– Ты ведь так не думаешь, Дэниэл. Квайла не отделяется сознательно и не выбирает для этого момента. Все происходит само собой. Но даже если этот процесс хотя бы частично зависит от квайлы, все равно не понимаю, куда ты клонишь. Квайлы объединяются с другими существами не по прихоти, им жизненно необходим контакт.

– Но вот почему объединяется с квайлой партнер? Он жаждет раскрыть свою глубинную сущность перед инопланетным существом или у него нет иного выбора? Квайла насильно проникла в твой мозг, Грег. Можешь ли ты честно сказать, что позволил бы квайле стать частью себя, имея иной выбор?

Кулаки Лукаса непроизвольно сжались, но в следующее мгновение он уже расслабился и улыбнулся.

– Нет… и лишь потому, что я не знал, чего могу себя лишить. Даже если у меня появится возможность отделиться от квайлы, я не стану этого делать. Это выше моих сил. Потрясение будет столь велико, что я умру от разрыва сердца. Даже если ты подключишь меня к аппарату искусственного кровообращения, от моего разума уже ничего не останется.

– Но ты не можешь этого знать! Ты первым из людей стал партнером квайлы. С тобой все может быть по-другому.

– Не может! – уверенно заявил Лукас. Похоже, он для себя уже все решил, и далее урезонивать его смысла не было.

– Ты хотя бы попробовал больше спать, – настаивал Кинан, меняя тактику. – Допустим, квайле отдых не нужен, но тебе-то он необходим. Ты бы стал менее раздражителен, и скорость старения значительно бы снизилась. Если решишь, что это пойдет на пользу, я дам тебе легкого снотворного.

– Нет! Никаких наркотиков! Не уверен, что от лекарств будет какой-то прок, но если они подействуют, то, вероятно, вреда окажется больше, чем пользы. Квайла попытается надежнее экранировать мой мозг во время сна. Она не знает, насколько это будет эффективно, но все равно попробует.

– Если бы ты согласился на сеанс гипноза… Лукас улыбнулся.

– Боюсь, тебе больше не удастся меня загипнотизировать… – Помедлив, Лукас тяжело вздохнул. – Послушай, Дэниэл, а стоит ли обо всем рассказывать Кайли? Я бы на твоем месте не стал этого делать. Она ведь все равно ничего не сможет предпринять и только расстроится.

– Мне очень жаль, Грег, но у Кайли есть полное право знать о состоянии здоровья членов экипажа звездолета.

– Тогда позволь мне самому обо всем рассказать Кайли. Ты не против?

– Ну, если ты настаиваешь… -Да.

– Хорошо, можешь поговорить с ней, но постарайся сделать это сегодня же вечером. Если завтра утром Кайли потребует у меня доклада, я ей обо всем расскажу.

Лукас поджал губы и, учтиво откланявшись, направился к дверям. Выждав паузу, Кинан вполголоса сказал:

– Грег, знаю, я дал тебе повод сомневаться во мне, но независимо от того, что ты сейчас чувствуешь, я остаюсь твоим другом.

Лукас остановился.

– Правда? Порой я действительно начинаю в этом сомневаться.

– А я нет, – ответил Кинан с такой уверенностью, что Лукас даже вздрогнул от неожиданности.

Пилот еще раз кивнул и вышел из каюты.

Кают-компания была пуста, и Лукас понадеялся, что здесь еще некоторое время никто не появится. Он сел на дальний от дверей стул и, охватив голову руками, закрыл глаза. Впервые за время своего симбиоза с квайлой Лукас застал ее в таком состоянии. Разочарование, сожаление, отчаяние, печаль – квайла была сейчас сплошным клубком вины. Старые воспоминания проснулись вновь. Воспоминания о провале… Воспоминания об убийстве…

– Ты не убивала! – мысленно прокричал он квайле.

– Не убивала? А какая, впрочем, разница?

– Намерение. Вся разница в намерении. Ты ведь не желала смерти членам команды «Найэти». Ты получила серьезное повреждение и не несла ответственности…

– Но теперь-то со мной все в порядке и я несу ответственность. Лукас, я не знала, что наш симбиоз причинит тебе столько вреда. Если бы я знала…

– Это все равно ничего бы не изменило. Я все равно был бы тебе рад. Ведь неважно, как долго ты живешь, главное – жить полной жизнью.

– Но…

– Никаких «но». Что сделано, то сделано. Даже если мы и сможем разделиться, я на это не пойду.

– Я ведь могу отключиться от сенсоров. Могу свести наш контакт к минимуму. Могу…

– Нет. Если ты несчастлива, то буду несчастлив и я. В конце концов, потеря не так и велика – каких-нибудь несколько лет. Это ничтожная цена за все то, что ты мне дала.

Квайла проверила степень его решимости, заглянув в самые отдаленные уголки сознания, и не обнаружила никаких сомнений. То, в чем нуждалась квайла, было необходимо и Лукасу. Квайла пыталась спорить, но он не хотел слушать. Квайла поклялась удвоить свои усилия, чтобы защитить его; с этим Лукас согласился. В конце концов они пришли к неизбежному согласию. Ведь порою выход бывает единственным…