Прорвемся, опера! Книга 3

Глава 9

Визитка Кепкина у меня была, он давал мне её ещё раньше. На белой карточке был указан рабочий номер ФСБшника и пейджер, а номер мобилы дописан уже снизу, ручкой.

Надо бы тоже завести себе визитки, сейчас они у многих есть, и их не выбрасывают, едва получив, как какой-то мусор. Ну а пока я достал свой «кирпич» и набрал номер.

— Да, Пашка? — вскоре услышал я голос Кепкина. — Как вы там с батей? Я уже слышал, что какая-то падла в вас стреляла. Ух, поймал бы гадов, живо бы раскололись.

Так и представил себе, как улыбается эта хитрая жопа. И ведь даже не слышно в голосе, что это он нас и заказал.

— Пронесло, Владимир Сергеевич, — сказал я.

— Вот и хорошо. А ты чё звонишь? Хочешь, чтобы я нашёл гада, кто по вашу душу этих оболдуев отправил? Ну, это сложно, конечно, но я поспрошаю стукачков своих.

— Буду благодарен, — произнёс я. — А вообще звоню-то по другому вопросу. Мы нашли груз.

Судя по звуку, от неожиданности он будто резко выпрямился и обо что-то стукнулся головой.

— Ща, я в гараже, тачку чиню, — раздался его сдавленный голос. — Башкой об капот треснулся. Погоди, выйду… нет, давай лучше встретимся. Тебя где забрать?

— У вас в конторе подожду…

— Нет! — тут же запротестовал он. — Давай лучше сам заеду.

И последние сомнения у меня улетучились. Не хочет, чтобы новость узнал кто-то ещё. Местное отделение ФСБ размещалось на пятом этаже здания, в которое посадили целую кучу организаций — и военную прокуратуру, и начальство ГАИ, и что-то ещё. И там московские коллеги Кепкина устроили себе штаб — и конечно, они там всё услышат.

— У паспортного стола тогда буду, — сказал я и отключился.

Я убрал телефон в куртку, чувствуя, какой вес ношу на себе сегодня. И бронежилет, и батин «Кедр» (закреплённый за РУОП), который я таскал в кожаной папке, и баллончик «Черёмухи» в кармане на всякий случай. Но всё и вправду может пригодиться. А паспортный стол я назвал на случай, если Кепкин распознает засаду и отправит киллеров — у паспортного всегда торчат ППСники, там никто не рискнёт напасть.

Приехал Кепкин быстро, даже толком не умылся. На щеке виден след грязи, да и рукав пиджака, который он наскоро накинул поверх футболки, в чём-то измазан.

— Да глохнет, — пожаловался он, показав на свою «Волгу». — Вот отгул взял и разбирался, да тут ты звонишь.

Батя говорил, что в области у Кепкина есть машина получше, иномарка, джип, правда, модель не знал. Возможно, он хотел срубить долю с этого дела на оружии и свалить на пенсию по выслуге.

— Помочь? — я кивнул на машину. — Знаю пару человек, сделают так, что как новенькая будет.

— Да у меня есть мастера знакомые, — Кепкин отмахнулся с раздражением, что я не завожу разговор на нужную тему.

— Можно вообще в область съездить, где колония находится. Туда много кто тачки возит. Заезжают на территорию, зеки ремонтируют, всё организовано, и стоит недорого.

— Да потом! — выкрикнул он. — Где груз-то?

— Покажу, — сказал я.

Он аж вскипел, но я не уступил и поехал показывать дорогу на лесопилку. Рядом с городом их вообще-то две, но нужная нам закрылась в начале 90-х, после пожара. Тогда как раз были разборки встающего на ноги «Универмага» с «Техникой», другой бандой. «Техника» поначалу побеждала, но когда Кросс стал паханов универмаговских, он живо размотал конкурентов. А эту лесопилку сожгли по ходу дела.

Но складские помещения уцелели, а в грязи после осенних дождей видны недавние следы грузовиков. На воротах висел новенький навесной замок. Кепкин подошёл ближе и присмотрелся.

— Китайское говно, — с видом знатока хмыкнул он, вернулся к машине и достал из багажника два больших гаечных ключа.

Ими Кепкин и сломал замок. Подсунул ключи под скобы, упёр их друг в друга и давай давить. Стальная скоба уцелела, а вот хилый корпус китайского замка не выдержал, от него сразу отломился кусок.

— Говорю же, Китай, — повторил он.

Я всё это время стоял в стороне, на всякий случай, а то вдруг он решит меня стрельнуть, мало ли. Поэтому и не говорил ему заранее, куда ехать, вдруг у него есть сообщники, которые меня встретили бы. С ним только так — всё быстро и на ходу.

Кепкин зашёл внутрь и, наступив во что-то, матюгнулся, но вскоре присвистнул.

— Хрена тут арсенал, — раздался его довольный голос. — А батя твой в курсе, что ты прознал про этот схрон?

— Нет, его в область вызвали срочно, — ответил я, как и договаривались с отцом. — Отчитываться по стрельбе этой, там же жмур. И по другим вопросам.

— И молчат, говоришь?

— Молчат, не колятся. Хитрый их кто-то нанял. Хоть бы прозвище сказали, но молчат.

— Ну ничего, на каждую хитровы***ую жопу найдётся свой хитровы***ый болт с резьбой, — он засмеялся. — Найду этих перцев, не сомневайся.

— И не сомневаюсь.

Раздался треск, это он вскрыл ящик — и снова присвистнул. А ящиков тут немало, я и сам, прямо говоря, был впечатлен. И похоже, в первой моей жизни всё это отправилось в Чечню, обостряя многочисленные конфликты во время борьбы за власть между боевиками, а потом обратилось против наших пацанов во время второй войны. Нет уж, хотя бы этот груз туда не попадёт.

— Слушай, — Кепкин вышел со склада, вытирая руки тряпкой. — Надо дальше, надо гнуть этого террориста. Но не как вы там у себя в ментуре привыкли, а по-нашему, как меня в КГБ учили. Надо выманить у Султана тот вагон, чтобы вышел со станции нам в руки. А чтобы вагон он нам сдал, надо ему пушки показать. Вот тогда он позвонит кому надо, и вагончик мы тот накроем, слово тебе даю.

— Раз надо — значит, надо, — я закивал. — Вам виднее, Владимир Сергеич, вы же человек опытный, бывалый. А мне-то — лишь бы злодея наказали.

Я снова разыграл карту молодого и зелёного сотрудника, каким мог казаться с виду.

— Накажут, — он снова клюнул на грубую лесть и заулыбался. — Всех накажут.

Это уж точно. Ну а наша схема продолжала действовать.

— Так ведь это, — я сделал вид, что что-то вспомнил. — Так ведь чечена пасут на том жилье.

— Там сегодня наши мужики пасут, не столичные перцы, — Кепкин полез за мобилой. — Сейчас скажу им, чтобы ехали за речку, смотреть, чё там Артур мутит. А мало людей у нас, Пашка, не хватает. Но ничего-ничего, всё путём будет. Как там в рекламе было? Будь счастлив, Пашка, ха-ха! Поехали.

— А что насчёт вас скажем ему? — спросил я. — Он же вас не знает.

— Скажи, что я из банды Кросса, а я уж что-нибудь придумаю сам. Вообще, я с ним говорил разок, там, у гостиницы, крутился там, так что договорюсь.

Да не просто Кепкин там крутился, Султан же как-то получил тогда оружие и кинжал, наверняка они уже плотно познакомились. Но сейчас меня везёт, а не едет туда сам, чтобы особо не портить легенду, что я занимаюсь вагонами, а то Султан начнёт задавать лишние вопросы, и всё посыпется.

Короче, крутился Кепкин как мог, чтоб получить свой вагон наркоты. Наверняка сейчас будет искать, кто в братве всё это реализует в городе. Гад же он. И что плохо — сделка-то может продолжиться, туда пойдёт оружие, а назад — дурь. Вот чего Кепкин такой довольный, ждёт кучу бабла с этой схемы.

Он и правда снял пост наблюдения, приказав коллегам уехать. А после повесил на ворота свой замок, старый советский, толстый и тяжёлый, этот хрен сломаешь.

Наконец, мы направились по месту пребывания Султана, куда я его спрятал и где когда-то залёг на дно покойный Ганс. Надеюсь, Султан там не околел в подполье, пока меня не было.

А ловушка закрывалась. Пока мы ездим, всё будет подготовлено, у бати своя часть плана…

Грязный и исхудавший Султан щурил глаза, когда выбрался на свет. Он нашёл в доме вещи покойного Ганса и напялил на себя турецкий свитер с узором и ярко-фиолетовые спортивные штаны, в которые заправил свитер по моде этих лет. А на ногах у него были дорогие кожаные туфли с тупым носком.

— Чё так долго? — грубо спросил он.

В руках он держал полотенце, за которым явно что-то прятал. Вряд ли Султан нашёл в доме Ганса оружие, мы всё там тогда перевернули, а тот ТТ из сауны я не дал забрать боевику.

А, вот оно что, это тот самодельный кинжал, который Султан захватил с собой из сауны. Совсем не может без оружия.

— В городе ночью заложников захватывали, — пояснил я, начиная играть роль. — Теперь вообще дела встали, менты всех шмонают, оборзели, гады.

— Но мы свои дела делаем, — вперёд вышел Кепкин.

Султан даже не дёрнулся. Ну точно, они общались в гостинице, но вряд ли осторожный чекист тогда сразу перешёл к делу, а Султан ему что-то рассказал. Знать бы, о чём они договаривались! Всё-таки почти наверняка дело ограничивалось намёками, а не конкретикой. Ну и ствол он ему подогнал.

— Ты, значит? — пробормотал Султан.

— Это как раз человек, близкий к Кроссу, — я хихикнул блеющим смехом гопника, совсем вживаясь в роль. — Кепарь — погоняло. Слыхал? Решили мы всё по-бырому сделать.

— А чего тянуть? — отрезал Кепкин приблатённым голосом. — Тебе нужен наш груз — нам нужен твой груз. В городе комитетчики повсюду, так что тянуть нельзя. Чем раньше, тем лучше. Давай глянешь, и сразу обсудим уже на месте все детали.

Мне-то две роли надо играть, мелкого криминального дельца для Султана, а ещё туповатого молодого опера для Кепкина. Но у пока что вполне меня получалось, ведь Султан кивнул.

— Пушку мне ещё надо, — он глянул на Кепкина. — Ту потерял, надо другую.

— Будут тебе пушки. Садись давай, времени мало.

В городе неспокойно, и патрулей ППС с ГАИ действительно было больше обычного. Но машину Кепкина, похоже, знали, потому что нас никто не трогал. Сам Кепкин всё время звонил куда-то.

— Меркуха, здорово! — сказал он, наконец дозвонившись. — Дуй-ка к лесопилке прямо сейчас, дело одно есть. Срочно… срочно, кому говорят! Живо туда!

Так, вот ты и попался. Именно эту кличку называли киллеры, но Кепкину я об этом не говорил. Так что пусть отправляет туда, кого хочет, у нас уже всё схвачено. Даже если Меркуха и вправду приедет туда для того, чтобы завалить меня, ничего у него не выйдет.

Доехали до точки быстро. У лесопилки, как раз у склада, стояла девятка грязно-белого цвета. Рядом с ней крутился какой-то мутный мужик в спортивном костюме и кожанке, коротко стриженный под машинку. На макушке уже видна намечающаяся лысина. Он пританцовывал от холода, держа руки в карманах.

— Мой человек это, — пояснил Кепкин Султану, — по мелким поручениям всяким бегает.

— Ты мне стволы покажи, — отозвался тот, глядя в окно на склад, — а то мусора на хвосте, чую я этих шакалов. Долго я тут провозился, слишком долго. Ещё немного, и груз тот увезут, если я на связь не выйду.

Но его мрачное настроение испарилось, когда он зашёл на склад.

— Я в этой жизни жажду только мира, — процитировал он, как любил, и заглянул в открытый ящик.

Достал автомат, умеючи проверил затвор, ствол и довольно поцокал языком. А потом повернулся ко мне.

— Ну что, брат, вижу, не обманул. Это надо погрузить и отправить нам, а взамен принять другой вагон.

— Да всё будет, — заверил я. — У меня человечек там есть, осмотрит вагон, примет, цифры нарисует, какие надо. Договоримся, выпустят его в дорогу. А здесь — только погрузить надо, и всё пучком.

— Дай телефон, брат, звонок сделаю и займёмся этим. Мы тут долго можем работать, — Султан заулыбался. — Всерьёз, годами. А это — только первая партия.

Я дал ему мобильник, он набрал номер по памяти и долго ждал ответа. Потом начал говорить с собеседником на чеченском, я разобрал только «Салам Алейкум». После он передал трубу мне.

— Поговори с ним, брат, — сказал Султан, широко улыбаясь. — Все детали можно с ним утрясти будет.

Я взял трубку. Некто грубым мужским голосом представился Азаматом, продиктовал мне номер и адрес, чтобы мой человек встретился и поговорил с ним, тогда и вагон он якобы покажет, в котором груз, и со всем остальным поможет.

Тем лучше. Этим уже будет заниматься ФСБ, пусть хитрят они дальше. Мы же нашли оружие, нашли сообщника Султана здесь, а Султан выдал мне своего человека там.

Осталось немного — оформить это всё правильным образом.

Пока я говорил по телефону, заметил, с каким выражением лица Кепкин что-то говорил Меркухе. Наверняка распорядился, чтобы избавиться от меня, когда всё расскажу. Ну, пусть попробует.

Султан скрылся в гараже, а Кепкин и Меркуха подошли ко мне ближе. Тот всё ещё держал руки в карманах.

— Вот, я всё записал, — я протянул Кепкину вырванный из блокнота лист. — Телефон и контакты.

— Всё, хвалю, далеко пойдёшь, — он заулыбался и положил руку мне на плечо. Бронежилет явно не почувствовал, а то бы отреагировал. — Слушай, подсоби Меркухе немного, там, за складом, он покажет-подскажет, что надо сделать.

— Да не вопрос, — отозвался я.

Хмырь, держащий руки в карманах, типичной блатной походочкой приблизился ко мне, жуя жвачку. Ну точно, решили меня валить, суки. Раз данные добыты, то я уже не нужен. И более того — опасен.

— Погнали, — я усмехнулся и показал за склад. — Чё там, сложное чё-то?

— Да не, ща сразу сделаем. Вон, смотри…

Мы зашли за угол, и он показал мне на кусок отломанной палеты левой рукой, а правую так и держал в кармане. Но я услышал тихий щелчок, выкидуха у него там, похоже.

— Надо вот эту хреновину, — начал он и вдруг показал мне за спину. — Смотри, а это кто?

Я только сделал вид, что собрался повернуться, но тут же резко, словно скрученная пружина, вернулся в исходное положение и что есть силы врезал ему по сопатке.

Хрусь! Это затрещал его нос. Бандит хрюкнул, но не упал. Отпрянул, сматерился и снова замахнулся ножом, но целился уже не в горло, а в печень…

Хорошо, что я надел бронежилет. Китайский выкидной ножик на такое не рассчитан, кончик увяз в кевларе, а хлипкий фиксатор не выдержал, и клинок захлопнулся на пальцах Меркухи…

Он взревел тонким и громким голосом, почти как женщина, а я врезал ему ещё раз, и ещё, пока он не упал.

Но дальше бить не пришлось, а прибежавший на шум Кепкин и вовсе не успел ничего сделать.

— Лежать! — раздался крик, а следом раздались два выстрела, палили пока что в небо.

Сидящие в засаде мужики в масках прибежали сразу, роняя всех на землю. Меня тоже положили, но я не в обиде — инструкции у них такие, да и меня, можно, сказать, положили аккуратно, не добавив прикладом по голове или сапогом по рёбрам.

Да и уже скоро рядом стоял Турок, протягивая руку. Я поднялся, он помог мне отряхнуть куртку, а вот скулящему от боли Меркухе с окровавленными пальцами никто не помогал. Хорошо ещё, что ножик — дерьмо китайское. Будь это дорогой нож из хорошей стали — пальцы бы отчикало напрочь. Впрочем, хороший нож бы и не закрылся.

Кепкин сидел в песке с разбитым носом. Дурак, полез за корочкой, а в таких ситуациях вообще могут стрельнуть, но ему просто врезали. А подошедший Николай, старший оперативной группы ФСБ, посмотрел на коллегу со злостью, огляделся и добавил ещё раз кулаком.

— Уведи эту падаль, — приказал он злющим голосом.

— Ах ты гад, — подал голос Султан, смотря на меня с земли. — Мент ты поганый! Мусор ты, падла!

— Чё-то не работает твоя чуйка-то, — с усмешкой сказал я. — Вот это чекист был, а я мент. Ну что, учуял, Султан?

— Зря смеёшься, — проговорил он, скаля зубы. — Жизнь нам не сахар, а смерть нам не чай, как говорится. Я-то отмажусь, ваши суды гнилые за бабки любого отпустят, даже Чикатило. Меня выпустят, и я за тобой вернусь, падла, и я… убери! Убери!

Он так дёрнулся назад, что держащим его оперативникам в масках пришлось крепко ему врезать, чтобы не вырывался. А это всего лишь вышел из засады отец, держащий на поводке Сан Саныча. Съездил ко мне домой покормить пса, да решил взять с собой. А попутно — собрал засаду на точку, убедив Николая довериться нам, а не Кепкину.

Ну а ведь не зря говорят, что собаки плохих людей чуют. Сан Саныч тут же обратил внимание на Султана и глухо заворчал, а тот всё дёргался и вырывался так, что его едва могли удержать.

— Ну и зверюга, — отец покачал головой. — Ну что, коллеги? Всё, поймали всех на горячем?

— А мог бы сразу сказать, где стволы, — недовольно проговорил Николай, — не пришлось бы спектакль устраивать. Хотя Кепкин бы тогда, гад, отмазался бы, точно. Ох ты ж, ну и гад, — он подошёл к задержанному коллеге. — Ну чё ты не свалил к частникам в своё время? Не опозорился бы на старости лет.

Тот только бурчал в ответ, но не слишком громко, опасаясь, что кто-то ещё его стукнет.

— Ладно, — Николай достал сигареты и протянул мне. Я покачал головой. — Дальше разберёмся. Придём там к этому типу, заберём посылочку его. А это — он показал на ящики с оружием, — а это туда не уйдёт. Хоть что-то поймали, не дали уйти.

— Надо же с чего-то начинать, — сказал я, но отвлёкся, заметив кое-что в траве. — Это же к делу не приобщить? — я подобрал кинжал Султана и стёр с клинка налипшую землю. — Так что давайте-ка сделаем вид, что его не было. Чё добру пропадать, а у меня знакомый есть, он за такой кинжал поляну сразу накроет.

— Ладно, — Николай хмыкнул. — Поляну-то всё равно скоро накрывать…

Но у него зазвонил телефон, и он принялся с кем-то ругаться.

А я огляделся по сторонам. Ну, плодотворные у меня вышли дни, не зря остался в городе. Закрыл серию, нашёл тех, кто покушался на нас с отцом, да и вообще неплохо поработал.

Правда, был нюанс — начальство теперь в курсе, что всё это время я был здесь, а не в области. Ох, и устроят они…

— Пашка, — в кабинет влетел Устинов. — Держи, вчера получку дали, всё до копейки за тебя взял.

Он протянул мне купюры и несколько сторублёвых монет, я убрал всё в кошелёк. Получка за все два месяца, неплохо. Правда, когда дадут в следующий раз — неизвестно. Вовремя могли и не дать.

Батя вчера при мне купил сигареты, днём, в том самом киоске, где когда-то, в первую мою жизнь, его и застрелили. В какой-то момент он явно почувствовал себя неуютно, я видел такую реакцию у тех людей, кто должен был умереть, но не умер. Вскоре он пришёл в себя и вёл себя как обычно.

Ну, в этот раз мы победили, а в следующий, если он будет, разберусь точно. Я тогда после сигарет повёл отца поесть пельменей в забегаловке у Федюнина, который тоже избежал судьбы наёмного убийцы. Да и эта суета в кафешке его устраивала.

А сегодня у меня первый рабочий день после «возвращения» с реабилитации, и начальство уже потирало руки, ожидая, как разделается со мной.

— Васька, — с подозрением произнёс Руслан Сафин, глядя на него исподлобья. — Тут бухгалтерши бегали, тебя искали. Обещали ноги из жопы вырвать.

— А за что? — удивился Устинов.

— А кто-то им в кабинет мышь посадил, а когда они все убежали, зашёл и съел у них печенье.

— Ну, чё с них взять, дуры? — Василий Иванович отмахнулся. — Придумают тоже. А-а-а, вспомнил! Это же реклама такая по ящику была! Там парень бабам в комнату посадил мышь, а когда они убежали, всё у них сожрал.

— Ну смотри сам, — Сафин покачал головой и вышел.

— И чё тут смотреть? — Устинов посмотрел ему вслед. — Чудной он какой-то сегодня. Толя, — он повернулся к нему и протянул печеньку. — А ты же не женился ещё?

— Нет, — с удивлением произнёс Толя.

— Так дают? — Василий Иванович громко заржал. — Тогда не подойдёшь. О, Андрюха! Вот, унеси сыну своему питомца.

Пока вошедший в кабинет Якут с недоумением смотрел на друга, Устинов подошёл к висящей на стене куртке и осторожно достал из кармана маленькую белую мышь.

— А то у нас же все неженатики, один ты семейный.

— Хорошо, благодарю, — Якут бережно посадил мышку в руки и осмотрел на свету. — Отдам тогда сегодня. Там, короче, — он поднял голову и оглядел нас, — Пегасов ходит, собирает всех на собрание. И тебя в первую очередь спрашивал, — Филиппов глянул на меня. — Я сказал, что тебя не видел, но… сам понимаешь, всё равно найдёт.

— А чё прятаться? — проговорил я. — Пошли. Это при всех они хотят меня прополоскать?

Похоже, так и было. Тем более, вчера в очередной раз приезжал Суходольский из главка и портил руководству кровь, вот начальство и решило устроить показательную порку.

Но чего тянуть? Надо идти.

Когда мы пришли в актовый зал, он уже был забит почти полностью, загнали туда всех, кто только нашёлся в ГОВД. На сцене стоял довольный Пегасов, мрачный Шухов и как всегда красный Федорчук. Снова давление. Прям при всём параде.

— Васильев, — с хитрым видом проговорил Шухов, заметив меня. — Ну чего ты там встал? Иди-ка сюда, говорить с тобой будем, как ты на «реабилитации» ездишь.

— Ни пуха, — пожелал мне Толик.

Я поднялся на сцену и оглядел всех. Отец уехал в область, так что с РУОП никого не было, зато все наши на месте, как и большая часть УГРО. Все смотрели на меня.

— Ну иди сюда, — подозвал меня Федорчук и переглянулся с остальными. — Чё ты там встал, как неродной?

— Так вот я, на месте же, — я удивился и сделал ещё пару шагов к ним.

— Ладно. Тогда вот…

Начальник ГОВД откашлялся, отпил воды из стакана, стоящего на столе в президиуме. Вышел из-за стола, спустился с приступка, держа в широкой руке что-то небольшое.

Я не сразу понял, что это, но тут начальник кадров, который тоже сидел в президиуме, стал торжественно зачитывать приказ по личному составу, и там прозвучала моя фамилия. Но я не слушал, потому что уже разглядел то, что протягивал мне с довольной лыбой начальник ГОВД. И от этого по телу разбежались мурашки. Много раз я проходил эту процедуру, но всегда радовался, как ребенок.

— Держи, Васильев, — сказал Федорчук и… вручил мне погоны с тремя звёздочками. — Накрывай поляну, товарищ старший лейтенант, отмечать твоё внеочередное звание.

— Служу России! — отчеканил я, приняв старлейские погоны.

В зале раздались аплодисменты.