Продажная шкура

Глава тридцать пятая

Я оглянулся на неподвижную фигуру Люччо. Стресс от руководства поисками Моргана на протяжении черт знает скольких дней вкупе с болью от травмы и действием лекарств, которыми я ее напичкал, не могли не сказаться: за все это время она ни разу не пошевелилась. Ни когда Морган стрелял из пистолета, ни когда мы разговаривали, ни когда мы втроем тащили Моргана вверх по лестнице, чтобы усадить в серебристый «ройс».

Я поправил укрывавшее ее одеяло. Стоило мне сделать это, как Мистер спрыгнул со своего наблюдательного поста на верху одной из моих книжных полок и, благостно мурлыча, улегся ей на ноги.

Я почесал кота за ухом.

— Побудь с ней, — сказал я. Он ответил на это непроницаемым взглядом, из чего следовало, что, может, побудет, а может, и нет. Мистер — кот, а кошки вообще считают основной обязанностью мироздания обеспечивать им кров, пищу и развлечения по мере необходимости. Мне кажется, Мистер полагает ниже своего достоинства задумываться о будущем.

Я взял ручку, лист бумаги и написал:

Я сложил записку и положил ее на журнальный столик так, чтобы она увидела сразу, как проснется. Наклонился, поцеловал ее в волосы и вышел, оставив Анастасию в относительной безопасности моего дома.

Я остановил «ройс» на стоянке рядом с пристанью. У нас имелся еще неплохой шанс, поспешив, успеть в нужное место до полуночи — лучшего времени для того, чтобы призывать кого-либо из потустороннего мира. Ну, конечно, пытаться осуществить это, будучи израненным и усталым как собака, само по себе занятие почти безнадежное, тут и полночь не факт, что поможет, но времени у меня оставалось в обрез, так что я был не в том положении, чтобы капризничать.

— Позволь мне заметить, — подала голос Мёрфи, — что все это почему-то представляется мне неважной затеей.

— Замечание принимается к сведению, — кивнул я. — Но ты это сделаешь?

Она посмотрела сквозь плоское ветровое стекло «ройса» на гладь озера Мичиган — точнее, на непроглядную черноту, начинавшуюся там, где обрывались огни Чикаго.

— Да, — произнесла она.

— Если бы я мог просить тебя о чем-нибудь еще, — сказал я, — я бы попросил. Правда.

— Знаю, — кивнула она. — Просто меня бесит, что я больше ничем не могу помочь.

— Ладно. Могу добавить — если это тебя утешит, конечно, — что опасность будет грозить и тебе. Кто-нибудь может решить заглянуть и попытаться использовать тебя против меня. А если до Совета дойдет, как много тебе известно, они запросто могут попытаться убрать свидетеля.

Она чуть улыбнулась.

— Ну, спасибо. По крайней мере, зная, что кому-то может захотеться убить меня, я ощущаю себя не совсем лишней. — Она двинула плечом, поправляя наплечную кобуру с пистолетом. — Я понимаю предел своих возможностей. Не то чтобы это мне нравилось… — Она снова посмотрела на меня. — Как ты собираешься связаться с остальными?

— Я… Давай, я не буду говорить? Чем меньше ты знаешь…

— Тем меньше мне грозит?

— Если честно, не совсем так, — хмыкнул я. — Чем меньше ты знаешь, тем меньше грозит мне. Не забывай: мы имеем дело с людьми, которые способны вынуть информацию у тебя из головы, не спрашивая, хочешь ты этого или нет.

Мёрфи скрестила руки на груди и поёжилась.

— Терпеть не могу чувствовать себя беспомощной.

— Угу, — согласился я. — Я тоже. Как он там, Молли?

— Все еще спит, — доложила Молли с заднего сиденья. — Температура, правда, вроде бы не повысилась. — Она протянула руку и потрогала лоб Моргана тыльной стороной ладони.

Рука Моргана словно сама собой поднялась и резким шлепком по запястью отшвырнула ее; при этом ни дыхание его, ни черты лица ни на мгновение не дрогнули. Вот черт. Чисто рефлекторное движение. Я тряхнул головой.

— Давайте-ка пошевеливаться, ребята, — сказал я.

Мы с Молли водрузили Моргана в инвалидное кресло. Он даже чуть привстал, чтобы помочь нам, и снова провалился в сон, как только его усадили. Молли перекинула через плечо ремень моей сумки с ритуальными принадлежностями и принялась толкать кресло с Морганом через стоянку к причалу. Я захватил пару больших, тяжелых нейлоновых мешков.

— Что это у нас там? — поинтересовалась Мёрфи.

— Развлечения для вечеринки, — ответил я.

— Ты устраиваешь вечеринку?

Я повернулся на восток и вгляделся вдаль. Острова не видно из Чикаго даже в ясный день, но я знал, что он там — зловещий, неприветливый клочок земли.

— Угу, — негромко сказал я. — Еще какую вечеринку… Практически все, кто в последнее время мечтал меня укокошить, не откажут себе в удовольствии на нее заглянуть.

Мёрфи покачала головой:

— И все из-за одного человека.

— Из-за героя, — вполголоса возразил я. — Из-за того, кого из всех Стражей боятся больше всего. Морган едва не одолел самого короля Красных — вампира, прожившего едва ли не четыре тысячи лет, окруженного до омерзения могущественными вассалами. И когда бы тот не бежал с поля боя, Морган бы его убил.

— Ты о нем почти добро отзываешься, — заметила Мёрфи.

— Не добро, — возразил я. — Но я не могу не признать его качеств. За долгие годы Морган спас не сосчитать сколько жизней. И невинных тоже убивал. Это я точно знаю. Последние двадцать или тридцать лет он исполнял в Совете обязанности палача. Он придирчив и бестактен, он беззастенчив и предвзят. Если он ненавидит, то ненавидит со всей своей страстью. Он большой, уродливый, свирепый бойцовый пес.

Мёрфи невесело улыбнулась.

— Но он ваш бойцовый пес.

— Но он наш бойцовый пес, — подтвердил я. — И он не колеблясь отдал бы свою жизнь, если бы считал, что так надо.

Мёрфи посмотрела вслед Молли, толкавшей коляску с Морганом вдоль причала.

— Бог ты мой, — сказала она. — Должно быть жутко знать, что ты способен так ни во что не ставить человеческую жизнь. Чужую, свою собственную — не важно чью. Знать, что ты в любой момент способен отнять у живого человека абсолютно все. Это не могло его не глодать.

— За столько лет, наверное, можно и привыкнуть, — возразил я. — Знаешь, мне кажется, ты права насчет того, что убийца действует отчаянно. Ситуация сделалась слишком запутанной и сложной, чтобы смахивать на запланированную. Прямо какое-то… безумное скопление всевозможных цыплят, слетевшихся, чтобы их пожарили.

— Может, так ее будет проще разрешить?

— Примером подобной путаницы может служить Первая мировая, — покачал головой я. — Только тогда было типа сложно ткнуть пальцем в кого-то одного и сказать: «Вот из-за этого парня все так и вышло». С этой точки зрения со Второй мировой проще.

— Ты с самого начала действуешь, исходя из предположения, что тебе есть кого обвинить, — сказала Мёрфи.

— Только если я смогу его поймать, — покачал головой я. — Если не смогу… ну, понятно, что тогда.

Мёрфи повернулась ко мне. Она подняла обе руки, взяла меня за голову, чуть пригнула и поцеловала в лоб и в губы — ни слишком быстро, ни слишком страстно. Потом отпустила и подняла на меня взгляд, спокойный и грустный.

— Ты знаешь, что я люблю тебя, Гарри. Ты хороший человек. И хороший друг.

Я криво улыбнулся.

— Ты только не стань из-за меня размазней, Мёрф.

Она мотнула головой.

— Я серьезно. Не дай себя убить. Надери любую задницу, какую считаешь нужной, чтобы этого не случилось. — Она опустила глаза. — Мир будет поганым без тебя.

Секунду-другую я покусывал губу, ощущая себя очень неловко. Потом прокашлялся.

— Из всех людей на свете я предпочел бы, чтобы спину мне прикрывала именно ты, Кэррин. — Я снова кашлянул. — Ты, наверное, лучший друг из всех, какие у меня были.

Она несколько раз моргнула и тряхнула головой.

— Ладно. Что-то очень рискованный становится у нас разговор.

— Может, продолжим его с того места, где было про «любую задницу»? — предложил я.

Она кивнула.

— Найди его. Надери ему задницу.

— Именно таков план, — подтвердил я. Потом наклонился, поцеловал ее в лоб и губы и на секунду прижался лбом к ее лбу.

— Я тебя тоже люблю, — прошептал я.

— Вот извращенец, — произнесла она сдавленным голосом. — Удачи.

— Тебе тоже. Ключи в замке зажигания.

А потом выпрямился, подхватил свои мешки и зашагал следом за Молли. Я не смотрел на Мёрфи, когда уходил, и так и не оглянулся.

Только так мы оба могли делать вид, что я не видел, как она плачет.

В свое время мой брат купил древний, побитый временем и стихиями рыболовецкий катер. Он говорил мне, что это траулер. Или сейнер. Что-то одно из двух… Или еще что-то. Закаленные мореходы жутко кипятятся насчет точных определений, к какой именно категории относится судно — но поскольку я никак не закаленный мореход, я не лишусь сна из-за неточного определения.

В общем, катер имеет в длину сорок два фута и мог бы послужить дублером катеру Квинта из «Челюстей». Ему отчаянно не хватает свежей покраски, поскольку бёлый корпус давным-давно стал серым, а местами и черным. Единственное свежеокрашенное место на нем — это надпись на носу, гласящая:

Погрузка Моргана на борт «Жучка» оказалась делом болезненным — в буквальном смысле слова. Мы уложили его на койку в маленьком кубрике и перетащили на борт все наше снаряжение. После этого я забрался на мостик, завел движки своим комплектом ключей — и тут же обнаружил, что забыл отдать швартовы. Пришлось спускаться на палубу и отвязывать тросы.

Я же сказал — я не закаленный мореход.

Выйти из гавани оказалось делом несложным. Томас швартовал катер совсем рядом с выходом на открытую воду. Я едва не забыл включить ходовые огни, но спохватился еще до выхода из порта. Потом сверился с компасом, расположенным рядом с ру… со штурвалом, довернул курс на градус западнее и дал газ.

Мы двигались по непроглядной черноте озера, дизели негромко бормотали своё «луб-луб-дуб-луб». Изначально катер строился для работы в открытом море, поэтому мощности у него хватало. Вода в этот вечер была спокойная, так что нас не трясло, даже когда мы набрали ход.

Не могу сказать, что это наше плавание не напрягало меня. За последний год мы с Томасом несколько раз сплавали на остров, чтобы обследовать его получше. Заодно Томас обучал меня искусству судовождения, но в одиночку я вел катер впервые.

Через несколько минут на палубе показалась Молли; она поднялась на половину лестницы, ведущей на мостик, и остановилась.

— Мне надо просить разрешения подняться на мостик или чего такого?

— Это зачем? — удивился я.

Она подумала.

— Но ведь так делают в «Стартреке»?

— Тоже верно, — кивнул я. — Подняться разрешаю, матрос.

— Есть! — Она козырнула и поднялась ко мне. На востоке, куда целил нос нашего катера, чернела тьма; Молли нахмурилась и украдкой оглянулась на быстро меркнувшие городские огни. — А! Значит, мы плывем на дикий остров, через который проходит мощная магическая жила?

— Угу, — буркнул я, всматриваясь в компас.

— Там, где папу…

Я не люблю вспоминать, что случилось с Майклом Карпентером, когда он попал туда со мной.

— …искалечило, — договорил я. — Угу.

Она нахмурилась.

— Я слышала, как он рассказывал маме про этот остров. Но когда я попыталась его найти, на картах ничего такого не оказалось. Даже в библиотеках.

— Угу, — повторил я. — Насколько я слышал, со всеми, кто туда попадал, приключались всякие гадости. Когда-то там был маленький порт для рыболовецких и торговых судов, а при нем маленький городок, но его забросили. Где-то в середине девятнадцатого века про него перестали вспоминать.

— Почему?

— Наверное, не хотели, чтобы люди туда попадали, — ответил я. — Если бы это просто запретили, наверняка нашлись бы идиоты, которые из чистого противоречия отправились бы туда. Поэтому просто сделали вид, будто этого места нет.

— И что, за век с лишним сюда никто не попадал?

— Магическая жила проецирует сильный поток энергии, — объяснил я. — Это действует людям на нервы. Не сводит их с ума или чего такого, но подсознательно заставляет их избегать этого места — если, конечно, не направляются сюда намеренно. Ну, и еще большая часть берега недоступна из-за рифов, так что остров избегают и по этой причине.

Она нахмурилась еще сильнее.

— А у нас из-за этого не может быть проблем?

— Я совершенно точно знаю, как пройти к берегу.

— Совершенно точно?

— Совершенно.

Может, она побледнела чуть сильнее, а может, мне это и показалось.

— А, — кивнула она. — А нам зачем туда?

— Призывать духа, — ответил я. — У острова имеется типа дух.

— Genius loci — гений места, — догадалась она.

Я одобрительно кивнул:

— Он самый. И поскольку он кормится из магической жилы, то он большой и сильный. Не питающий почтения к посетителям. Довольно многих убил.

Молли зажмурилась.

— И вы хотите призвать? Его?

— Ох, черт, да нет же, — буркнул я. Не хочу. Но нужно же мне какое-то подкрепление к завтрашнему дню, а то выйдет одно рыдание.

Она медленно покачала головой и молчала до тех пор, пока мы не подошли к острову, что случилось довольно скоро. Стояла уже глубокая ночь, но мне хватило света луны и звезд, чтобы найти буй, который мы с Томасом поставили у прохода через полосу рифов. Я провел «Жучка» сквозь проход и медленно двинулся вдоль берега, пока не нашел второй буй прямо перед небольшим причалом, который нам с Томасом удалось соорудить. Я даже ухитрился подвести к нему свое судно, ничего не поломав, и перепрыгнул на него, держа в руках кана… конец, чтобы ошвартовать катер.

Покончив с этим, я поднял взгляд и увидел, что Молли стоит на палубе, держа наготове мою сумку с принадлежностями для ритуала. Она протянула ее мне, и я кивнул.

— Оставайся с Морганом. Если не вернусь до рассвета, отвяжи катер, заводи мотор и плыви обратно в порт. Это мало отличается от управления машиной, так что справишься.

Она прикусила губу, но кивнула.

— А что потом?

— Ступай к отцу. Скажешь ему, что я просил передать, что тебе нужно исчезнуть. Он знает, что делать.

— А вы? Что вы тогда будете делать?

Я закинул лямку сумки на плечо, взял посох и повернулся, чтобы подняться на берег.

— Ничего особенного, — бросил я через плечо. — Буду уже покойником.