Прирожденный целитель. С чистого листа

Глава 14 Истинный заказчик

— Как же меня достали эти дурацкие игры знатных! — процедил Вожак и повернулся в мою сторону. — Я говорил Ягудину: если хочешь, чтобы задача была выполнена, сделай её сам, но он всё пытался сделать грязную работу чужими руками. И к чему это его привело? К тому, что снова всё приходится делать мне. Зато теперь ты больше не нужен, пацан, и я спокойно могу тебя убить.

Мужчина направил пистолет на меня и приготовился выстрелить, но в этот момент за его спиной послышался шум приближающихся шагов. Каждый шаг отдавался гулким эхом от деревянного паркета, и мы оба без труда понимали где находится торопившийся сюда человек.

Вожаку пришлось сместиться в сторону и перевести оружие на незваного гостя. Для меня это был сигнал к действию. Следующие события произошли настолько быстро, что я едва успевал на них реагировать.

Я понимал, что не успеваю приблизиться к стрелку для удара, а потому схватил стул и швырнул его в противника, чтобы хоть как-то ему помешать. Дверь распахнулась, едва не слетев с петель, и на пороге появился дворецкий Вельского. Похоже, он услышал звук выстрела и примчался на шум. Вожак дважды выстрелил в него почти в упор, а затем потерял равновесие из-за мощного удара стулом.

Дворецкий рухнул на пол с раной в груди, на его белоснежной рубашке расползалось алое пятно крови, а я вовсю торопился к Вожаку, чтобы сцепиться ним в ближнем бою. Конечно, по весовой категории и физической подготовке я заметно ему уступал, но на моей стороне была позиция и эффект неожиданности. Думаю, он никак не ожидал, что у меня хватит смелости на такой шаг. Хотя, если вынес урок с прошлой нашей встречи, то должен был иметь в виду такой вариант развития событий.

Я со всей силы ударил кулаком ему в челюсть и завыл от жгучей боли, пронзившей руку. Ещё на один такой удар я точно не решусь. А Вожак, судя по всему, был ратником. Иному противнику оказалось бы достаточно и такого удара, чтобы отключиться, а этот ещё оставался в сознании.

Пинком он отбросил меня в сторону, не давая нанести очередной удар, а затем попытался подняться, но тут же получил мощный удар от Лёни и отлетел в сторону. Стоп! Лёня?

— Как ты здесь оказался? — пробормотал я, сквозь зубы, сдерживая невыносимую боль. Похоже, моей рукой придётся заняться, но только после того, как помогу раненым.

— Это я у тебя хотел спросить, — ответил брат, буравя меня взглядом. — Вельский обещал мне работу, вот я и пришёл на собеседование, но ты и тут успел раньше меня.

Вот оно что! А я-то думал, что Лёня до всего догадался сам и решил свести счёты с убийцей отца. Хотя, теперь я понимаю, что Вельский вряд ли стоит за отравлением и убийством Александра Павлова. Но поверить в то, что брат взялся за ум, было куда сложнее, чем в непогрешимость Владислава Гавриловича. Ладно, сейчас поставлю его на ноги и выясню что к чему.

— Ар-р! — я сжал покалеченную руку в кулак и невольно вскрикнул от боли.

— Ну, ты и чудак! — хохотнул Лёня, осмотрев мою изувеченную руку. — Кулаком бить нужно уметь, а если ты не ратник, ещё и не тренировал удар, то лучше уж ребром ладони наносить удар.

— Взял бы и научил, чем умничать, — огрызнулся я.

— Прямо здесь? — удивился брат. Нет, у ратников точно всё плохо с соображалкой.

— Разумеется! Вот возьму, брошу истекающего кровью больного, и примусь за тренировку.

— Ладно тебе болтать, давай, ставь их на ноги! — огрызнулся Лёня.

Я направился к Вожаку и попытался прощупать пульс. Слабый, но есть. Лёня здорово его приложил об пол, едва не свернув шею. Наверняка этот рослый детина использовал дар ратника, чтобы сделать такой мощный бросок. Дворецкий оказался мёртв. Конечно, будь рядом опытный целитель, например, Жаров, мы бы могли на пару попытаться вытащить его с того света, но в одиночку провернуть такой трюк было почти нереально.

А вот за жизнь Вельского, как это ни странно, я был готов бороться до последнего. И не потому, что откровенно сомневался в его вине. Я должен услышать от него правду. К счастью, его раны были не смертельны. Пока. Если потянуть ещё пару минут до приезда скорой помощи, можно констатировать смерть.

В последний момент Вельский попытался закрыться от выстрела рукой, поэтому её прошило насквозь чуть выше локтя. Кость не сломана, пуля прошла навылет, поразив мышечную ткань. Вены не задеты, но кровотечение сильное.

— Лёня, поищи чем можно перетянуть руку! — скомандовал я, погрузившись в работу. Это был своего рода целительский транс, когда мозг работает в бешеном темпе, прокручивая сотни мыслей за долю секунды, а то отзывается с бешеной скоростью. Всё потому, что дорог каждый миг. Буквально одно мгновение, и пациента можно потерять.

— Жгуты подойдут? — поинтересовался брат.

— Подойдут, да где ты их возьмёшь? Моя сумка осталась дома.

— У меня есть! — заявил Леонид и протянул мне жгут.

— Откуда?

— А ты думаешь, на вас, целителях, весь мир держится? Я ношу с собой аптечку на тот случай, если рядом не окажется человека с твоим даром.

А мой брат не такой уж и недоимок, как мне казалось поначалу! Я перетянул руку чуть выше раны и оставил время на клочке бумаги, который засунул туда же. Нужно знать когда была перетянута рука и периодически давать конечности восстанавливать кровоснабжение, иначе Вельский может остаться без руки.

Теперь, когда с это раной было покончено, пришло время заняться более серьёзной проблемой. Прошив руку, пуля застряла в груди мужчины. Мне пришлось здорово постараться, чтобы извлечь её, а затем задраить дыру.

Сосуд за сосудом, я восстанавливал кровеносную систему в области раны и спрашивал ткани. На это уходило море энергии, но иного пути не было. Это чем-то напоминало электрическую цепь, которая не заработает, если всё правильно не соединить. Или создаст аварийную ситуацию, чего я очень хотел избежать.

Наконец, когда на физическом плане всё было готово, я перешёл на энергетический уровень и принялся наполнять тело мужчины энергией. Через минуту на его щеках появился румянец, дыхание участилось, сердечный ритм вернулся в норму. А ещё через минуту Вельский открыл глаза.

Я шумно выдохнул, потому как истратил почти все силы как энергетические, так и физические. Что ни говори, а денёк выдался непростой.

— Николай, вы не перестаёте меня удивлять. Сначала обвиняете в смерти отца и прогоняете прочь с его похорон, затем врываетесь в мой дом, а теперь спасаете мне жизнь. Если бы мой целительский дар говорил о вашем душевном расстройстве, я бы не удивился, но я ничего подобного не чувствую.

— Я хочу выяснить кто стоит за смертью отца. Все подозрения указывают на вас, но меня терзают серьёзные сомнения.

— Это неспроста, потому как я невиновен в смерти Саши.

— А как на счёт этого типа, который лежит на полу в вашем кабинете? Пару недель назад он пытался меня убить из-за того, что я отказался переходить к вам после стажировки.

— Вздор! Этот человек принадлежит к местной шайке. Не знаю кто её управляет, но точно не я. Он шантажировал меня и требовал, чтобы я закрыл клинику и уехал из Дубровска. Видимо, сегодня терпение его нанимателя лопнуло, и он захотел решить вопрос кардинально.

— Это ещё предстоит проверить. А вот факт, что полиция зафиксировала нападение на меня, очевиден.

— А вот с этим я бы поспорил, — ответил Вельский. Мужчина активно работал над своими ранами, стараясь привести себя в чувство.

— Вы хотите сказать, что Ягудин мог сфальсифицировать приезд полиции? Я вспомнил тот вечер и понял, что хранителей порядка вызывал Анатольич — человек, как впоследствии оказалось, работавший на убийцу отца.

— А вот это мы сейчас и узнаем, — произнёс Вельский. С минуты на минуту полиция будет здесь.

Мужчина не обманул, буквально через семь минут после нашего разговора в дом ворвались хранители порядка, которые получили вызов от системы видеонаблюдения.

И с большим удивлением я узнал, что никакой наряд не выезжал на трассу за пределы Дубровска. Выходит, никто не собирался меня убивать, а вся эта сценка была разыграна только для того, чтобы убедить меня в мысли, что Вельский враг и хочет моей смерти. Вот теперь у меня появились большие вопросы к Ягудину.

— Чтобы окончательно развеять сомнения, давайте приведём в чувство главного виновника этого торжества, — произнёс Вельский и присел рядом с налётчиком. — Николай, вы мне поможете?

— С огромным удовольствием!

Мне сейчас это было необходимо вдвойне: нужно докопаться до истины, а заодно объясниться перед хозяином дома и нарядом полиции что я здесь делаю. Если смотреть на камеры перед домом, ситуация вырисовывается нехорошая.

— Кха! — Вожак пришёл в себя и обвёл нас мутным взглядом. Пришлось основательно поработать над ним, чтобы привести в чувство. Думаю, его спасло только то, что он также был ратником. Крепость тела, присущая людям с этим даром, позволила ему пережить такой мощный бросок и удар об пол.

— Кто вас послал и с какой целью вы пытались убить господина Вельского? — принялся допрашивать налётчика сотрудник полиции, едва тот пришёл в себя.

— Я ничего не скажу, — ответил тот и попытался плюнуть хранителю порядка в лицо, но у него во рту пересохло, и затея провалилась.

— Дайте-ка я с ним поговорю! — произнёс другой боец и присел рядом.

Я почувствовал как он использовал дар, потому как у меня по спине побежали мурашки, а спину обдало холодом. Какая у него должна быть сила, если я на расстоянии почувствовал мощнейший всплеск энергии? И что это за дар такой, который помогает развязывать языки?

В памяти всплыла информация о духовниках — редком даре, который позволяет воздействовать на волю окружающих. Вдохновлять союзников и деморализовать врагов — типичное дело для людей с такими способностями. Но можно применять этот дар и во вред окружающим, поэтому духовников держат на особом контроле. Реализовать себя в полиции — отличный вариант.

Тело Вожака изогнулось от фантомной боли и затряслось, он захрипел, а изо рта потекла слюна вперемешку с кровью.

— Слушай мой голос! — Приказал офицер. — Ты слышишь мой голос и выполняешь всё, что я скажу. Кто тебя послал сюда?

— Ягудин! — выплюнул Вожак, тщетно сопротивляясь навалившейся на него силе. — Это он…

— Ягудин Олег Артемьевич? — уточнил мужчина.

— Да…

— Какие ещё приказы вы выполняли?

— Все, которые он давал, — отозвался Вожак. Ох, и юркий жук! Нашёл как ответить на вопрос и при этом не взболтнуть лишнего.

— Похоже, ты не понимаешь, в какой ситуации оказался. Но я тебе сейчас объясню.

Офицер закрыл глаза и сконцентрировался, а тело Вожака принялось изгибаться от боли, словно его жгло изнутри. Когда мужчина открыл глаза, налётчик распластался на полу и тихонько завывал.

— Воля подавлена, теперь он полностью наш, — пробормотал офицер и поднялся. От напряжения он невольно пошатнулся и едва удержал равновесие. Пришлось схватить его под руку и влить остатки энергии, чтобы привести его в чувство.

Но старания хранителя порядка прошли не напрасно. Теперь Вожак отвечал на все вопросы, которые градом сыпались на него. Он сдал и Ягудина, и всех подельников, с которыми имел дело. Жаль только, что практически все они к этому моменты были задержаны или мертвы. Как оказалось, Ягудин планировал подмять под себя все сферы деятельности в Дубровске и единолично управлять денежными потоками. Абсолютная власть, которая со временем могла позволить ему стать одним из самых влиятельных людей в Малахитовой долине.

— У вас есть вопросы, или мы его забираем? — поинтересовался хранитель порядка, бросив взгляд на нас с Вельским.

— У меня — нет, — отрицательно покачал головой Владислав Гаврилович.

— А я, если позволите, хочу кое-что узнать, — вызвался я и подошёл ближе. В таком состоянии Вожак был не опаснее котёнка. — Одного не могу понять — зачем вы оставили меня в живых? Разве не проще было убить там, в лесу возле дороги, а затем планомерно разобраться с Вельским и остальными, кто мешал реализации вашего плана по захвату полной власти над городом? Зачем было разыгрывать спектакль с похищением, подставной полицией и Анатольичем?

— Ягудину нужен был идейный убийца, который возьмёт на себя грязную работу и отведёт подозрения. Тебе была уготована именно такая участь. Хочешь победить без потерь — страви друг с другом своих врагов. Заставь их вгрызаться друг другу в глотки и подливай масла в огонь, а уцелевших добей, пока не останешься единственным победителем.

— Он хотел, чтобы я убил Вельского, — догадался я.

— Разумеется, он хотел этого! Иначе зачем весь этот сыр-бор? Обезумевший молодой человек в жажде мести набрасывается на владельца клиники и сводит с ним счёты. У полиции не могло возникнуть никаких вопросов, ведь мотив и вина очевидны. Нет Вельского — нет конкурента, ведь частные кабинеты не могут оттянуть на себя большое количество клиентов, больницы едва на ладан дышат, а значит, «Империал» станет лидером по предоставлению медицинских услуг в Дубровске.

Как красиво он заливает! Готов поспорить, под воздействием дара духовника Вожак буквально слово в слово повторяет слова Ягудина. Сам бы он точно не мог говорить так складно.

— Но вы решили перестраховаться и отравить Вельского на званом ужине у Митрофанова, — догадался я.

Пазл в моей голове сложился. Сын Ягудина путешествует по Азии и привозит отцу яд морокрута. Разумеется, не добывает его сам, а приобретает через посредников. Лично проносит в дом Митрофановых, и пока его отец отвлекает внимание на себя перепалкой с Вельским, подмешивает яд в бокал. Скорее всего, напиток предназначался Вельскому, но по чистой случайности попал в руки хозяина дома. Но на этом случайности, разрушившие план Ягудина не заканчиваются. Рядом оказался Туров, который распознал яд морокрута и смог нейтрализовать его, а при моей поддержке ещё и спас Митрофанова.

— Чего он никак не ожидал, так это того, что этот болван Туров вмешается в его планы. Казалось бы, Ягудин сделал всё идеально: убрал подальше профессионалов, а такие стажёры, как ты, не смогли бы помешать. Наше образование слишком зашорено. Мы не учим наших целителей думать. Вместо этого заставляем их заучивать постулаты и доводить действия до автоматизма, поэтому Ягудин знал, что яд морокрута проморгают и даже если кто-то придёт Вельскому на помощь и попытается его спасти, потерпит поражение и лишь усугубит ситуацию. Даже если кто-то бросился бы спасать Вельского, то только развёл бы руками. Мгновенная смерть, несчастный случай, где целительство бессильно. Но Турову какого-то рожна стукнуло в голову вернуться. Мало того, что он спутал карты, ещё и тебя навёл на ненужные мысли.

— Какой же он негодяй! Я бы ещё мог понять убийцу, действующего в порыве гнева, не отдающего отчёт своим действиям. Или человека, который совершил ужасное преступление по неосторожности. Но он действовал намеренно, хладнокровно просчитывал ходы и убирал жертв, словно фигуры с шахматной доски, ещё и пытался натолкнуть на преступление других людей, манипулируя ими.

— Браво, Николай! Лучше и не скажешь, — поддержал меня Владислав Гаврилович. — Да, он игрок и смотрит на мир иначе. Для него наш мир — это всего лишь затянувшаяся партия. Ну, какой игрок не будет манипулировать своими оппонентами, ведь всё это — часть игры.

— Диспетчер, направьте два наряда в особняк господина Ягудина для задержания Ягудина Олега Артемьевича и Ягудина Ивана Олеговича, — распорядился офицер, связавшись с базой по рации. — Они подозреваются в шантаже, организации преступной группировки и покушении на убийство.

— Выполняю! — донеслось из динамика.

— Владислав Гаврилович, а что на счёт остальных нарушителей? Камеры зафиксировали, как этот парень забрался в ваш дом через окно.

— О, я думаю, он сделал это намеренно, чтобы сигнал тревоги сработал наверняка, — отозвался Вельский. — Николай знал о том, что мне грозит опасность, и самоотверженно бросился меня спасать, ведь наши семьи дружат уже много лет. А его брат даже не подозревал о том, что творится, но пришёл на помощь, услышав подозрительный шум наверху. Я благодарен этим двум людям за спасение собственной жизни, так что у меня нет к братьям Павловым никаких претензий.

Мы с Владиславом Гавриловичем переглянулись, и я незаметно кивнул, выражая ему свою признательность. Он спокойно мог отправить меня за решётку, по крайней мере, до выяснения обстоятельств, но не сделал этого.

— Выходит, всё стало на свои места, и я снова желанный гость в доме Павловых? — с улыбкой произнёс Вельский, похлопав нас по плечу. — Как же я соскучился по пирогам, которые печёт ваша мать! Помню, Саша частенько приглашал меня в гости по выходным. А потом навалилась работа, каждый погрузился в проблемы своей семьи, и времени на застолья уже не оставалось. Я ведь вал вашего отца в свою клинику, но он всегда шёл своей дорогой.

— Это на него похоже, — с улыбкой отозвался Лёня. — Кстати, Владислав Гаврилович, как на счёт нашего собеседования?

— Давайте дождёмся когда всё уляжется, — ответил Вельский. — Теперь неизвестно что будет с «Империалом», да и мне нужны врачи взамен тех, кого переманил к себе Ягудин. Судьба моей клиники до сих пор висит на волоске.

— Будет жаль, если её закроют, — удивившись своим словам. Ещё вчера я бы этому только обрадовался.

— А знаете, может, и к лучшему! Я так устал тащить это всё на себе! Мои сын стажируется в Германии и не собирается сюда возвращаться. А кому это всё нужно? Открою себе частный кабинет и буду работать в своё удовольствие. Кажется, пора дать дорогу молодым.

Рядом с нами остановился офицер, желая попрощаться, но в этот момент рация у него на поясе заговорила голосом диспетчера.

— Ерохин, приём! Наши наряды прибыли к дому Ягудина, но опоздали. Хозяин особняка, его сын, охрана и прислуга убиты, сам особняк пылает. Сейчас там работают повелители стихий и бригады пожарной команды, но пламя очень мощное, подозреваем поджог. Срочно бери своих ребят и мчись к северному краю города на усиление. В Дубровске объявлен план-перехват.