Принимающий дары

Часть 98. Право на спасение

Когда я снова воспринимаю этот мир, то чувствую лишь кровь во рту и на губах. Осколки зубов лежат у моих колен и перекатываются на языке. Что со мной делали, я не помню, но силы почти на исходе. В таком положении меня застает тот самый третий, что ушел, как только началась моя пытка.

Он дергает за рычаг, поднимая меня цепями, пристегнутыми к рукам пока мое лицо не оказывается вровень с его. Тогда я узнаю этого функционала — Пирит. Приподняв меня за основание ног, он готовится использовать меня как и те, кто был до него. Но он продолжает смотреть мне в глаза, я же не отвожу своих.

Пирит останавливается, будто не решаясь начать контакт.

— Отвернись, — говорит мне, не меняя сосредоточенного лица. Злости или ярости я в нем не чувствую.

Понимая, что и сам не могу смотреть на него, отворачиваюсь, сосредотачивая внимание на скобах в стене и надеясь так отвлечь себя от происходящего. Но он так и не совершает задуманного, резко отпускает меня и уходит, ослабив натяжение цепей, так, что я снова оказался на коленях.

Почему это произошло, я не понимаю, но значило ли это, что у меня появился шанс спастись? Хотя бы кто-то из мучителей не согласен со своим положением. Однако, своего предполагаемого спасителя я встречаю уже в качестве аннигилятора.

Функционал нес в руках несколько тяжелых распорок. Я, из последних сил оставаясь в сознании, уже понял, что проиграл. Распорки устанавливаются на ногах и руках заведенных за спину. К последним прикрепляют цепь.

— Не бойся, — слышу неуместное замечание аннигилятора, смотрю на него, ожидая увидеть насмешку в лице, — «Подыграй мне», — следует ментальное сообщение.

Вероятно, мое удивление было воспринято как страх, потому и не вызвало подозрений. Цепь начинает натягиваться, выворачивая суставы рук, но боли я не ощущаю. Как такое происходит, понять я не в силах, но, взамен, сам погружаю свое сознание в недифференцированное состояние, воспринимаемое как дезориентацию при агонии. Сил удержать накопители закрытыми мне хватает.

— Зачем тебе это нужно? — спрашиваю я у него, когда, закончив попытки «разговорить» меня, нас оставляют наедине.

— А как ты думаешь? Чтобы помочь, — он отцепляет распорки от моих рук и ног.

— Почему помогаешь? — говорить мне тяжело, но ментальное общение сейчас для меня не доступно.

— Не уверен, что делаю правильно, — честно отвечает функционал, — но все происходящее здесь выглядит слишком странно.

— Тебе сказали, почему я здесь?

— Да, сказали — за уничтожение двух групп, — Пирит вместо того, чтобы пристегнуть мои запястья к скобам на стене, опускает меня на пол, давая телу необходимый отдых.

— Почему же ты не поверил?

— Потому что о вас говорили другое, — опережая мой вопрос, поясняет, — что вы пожертвовали собой ради приговоренных функционалов.

— Знаете, почему я здесь на самом деле?

— Хотел бы послушать вашу версию, — он укрывает меня полотном, сдернутым со стоящего в камере стола, изношенным и в ржавчине, но я благодарен ему за такую заботу.

— Кому-то понадобилась информация моего Куратора. Они решили добыть ее, пока я, как носитель ослаблен.

— Что по поводу групп, которые вы уничтожили?

Я подбираю слова перед ответом.

— Группа Гуата исчезла и мы отправились на поиски, но нашли только портал светлых, — я смотрю на него, оценивая его доверие, но сомнения не вижу, — я хотел отдать свой потенциал, чтобы опечатать его, но, видимо, что-то пошло не так и никто кроме меня не покинул этого места.

Опускаю голову, заново осознавая произошедшее. Баулт говорил, что они приложат все усилия, чтобы я выдержал. Возможно ли, что они истощили себя до предела? Ради меня….

— Наверно, я все же виновен в этом, — честно отвечаю функционалу.

— Но, не в той мере, как это представляют Итир и его подчиненные, — делает он свое заключение. Я удивлен этим, но Пирит продолжает, — вот как мы поступим.

План его прост — дать мне возможность дождаться разрушения оболочки, а в Уровнях сообщить обо всем происшедшем. Осталось выбрать методы, позволяющие мне сохранить информационные каналы.

Только плану не удалось исполниться. Скоро ко мне возвращаются прежние мучители. Вместе с Итиром.