Принцы в комплект входят. Книга 2 (СИ)

Глава 5

Харрут. Дождь.

Таша.

– О Боже! И этого тарухана я ещё несколько часов назад считала милым!!! – Простонала я, когда в щель между занавесками заглянула зелёная луна. – Хартад, твой дедушка – маньяк. Он меня хочет в гроб свести этим переводом!

– Терпение! – Отозвался Зармид, аккуратно посыпая очередную исписанную страницу голубоватой пудрой. – Осталось совсем немного.

– Угу... Буркнула я, глядя как он ссыпает излишки подсушивающего чернила порошка в резной ящичек. – Я это час назад уже слышала.

– Таша права. – Обрезал Хартад, сгребая меня в охапку и поднимая на руки. – Она устала, а нам завтра уезжать.

– Но...

– Никаких но... – Раздался от дверей Алькин голос. – Она действительно очень устала. Минут через десять я и сама бы остановила это издевательство.

Зармид растерянно переводил взгляд с нас на усевшуюся с невозмутимым видом Альку и обратно.

– Я понимаю, что этот перевод очень важен и для нас и для вас лично, Зармид, но, учитывая объём информации, тут и недели будет мало. Может, уже хватит? – Жалобно протянула я, указывая на пухлую стопку исписанных листов, аккуратно сложенных на краю стола. – У меня уже язык заплетается.

– Хорошо. – Сдался наконец тарухан.– Идите, а я пока скопирую то, что уже сделано.

– Да вы и так уже которую ночь не спите! – Возмутилась я. – Лёлик, ты можешь переписать всё это безобразие? – Разбудив уже второй час сладко посапывающего на стуле библиотекаря, поинтересовалась я.

– Моку. Только мне тля этоко нужна Сила. – Ответил ещё не до конца проснувшийся осьминожек, перелетая ко мне на плечо.

– Слушай, имей совесть, а?! Ты сегодня и так неслабо поживился.

Уловив в моём голосе неподдельное раздражение, Лёлик прижал покачивающиеся на тоненьких стебельках глазки.

– Я всё сделаю. – Видимо почувствовав насколько я устала, раскаялся он. Ты отдохни.

– Спасибо, Лёлик. – Отозвалась я, скрепя сердце, выскальзывая из объятий Хартада. – Меня Аля проводит, а ты проследи, пожалуйста, чтобы дедушка выспался. Ладно? – Обратилась я к любимому, отходя.

Я вправду безумно устала и, чтобы никто не заметил как у меня дрожат ноги, прижалась к плечом к тёплому гладкому боку Шаксус Джера.

С таким же успехом я могла бы говорить со стеной. Зеленоглазый тарухан прожёг меня упрямым взглядом и молча шагнул вперёд. Хартадовы лапищи, не обращая внимания на моё "Алька проводит!" и "Сама дойду!", второй раз сгребли меня в одну сонную кучку и крепко прижали к широкой, знакомо пахнущей ночным ветром груди.

Сил на сопротивление у меня уже просто не осталось. А желания тем более. День-то был дли-инный, богатый на физические нагрузки и эмоции. Глаза слипались, ноги сделались ватные, а руки самопроизвольно и абсолютно естественно обвились вокруг шеи упрямо поджавшего губы тарухана.

Может, конечно, это Алька постаралась, и навела на меня сон, но своё "А как же дедушка?" я булькнула еле слышно, уже с трудом цепляясь за уплывающую реальность.

– Сам разберётся. – Отрезал Хартад. – Не маленький.

А в глазах у него, несмотря на сухой и жёсткий тон, такая нежность... Так что я, вяло трепыхнувшись для порядка, буркнула что-то невнятно-согласное и, мурлыкнув, уткнулась носом в монолитно-железобетонное плечо.

Кажется, я пыталась ещё что-то сказать, но соображалка отказала напрочь, удовлетворённо констатировав напоследок, что вот в таком положении я чувствую себя так хорошо и уютно, как никогда и ни с кем.

Доносившиеся сквозь дымку сна голоса казались далёкими и почему-то лохматыми. Они тихо шелестели, окрашивая темноту под сомкнутыми веками в бархатисто-зелёный цвет.

– ... он хотел как лучше. Я понимаю – ты злишься и у тебя есть для этого причины, но...

– Дед, он наложил на меня печать Харташ-Элмане!!! – Негромко прорычал Хартад. – Ты понимаешь?

– Да, но ведь Таша её сняла и теперь вы можете не уезжать так срочно. – Возразил Зармид. – Поговори с отцом, заставь его понять.

– Нет. Я мог бы попытаться ему объяснить, но он не хочет слышать. Что толку рисковать, если он так уверен в своей правоте, что просто не готов принять сейчас что-либо, отличающееся от его версии мироздания?

– Повторно печать так быстро наложить он не сможет. – Тихо ответил Зармид, отводя взгляд.

Хартад помолчал немного, и в упор посмотрел на обманчиво равнодушного Шаксус-Джера.

– Аля, ты не расскажешь?

– Нет, если ты не хочешь. – Задумчиво протянула она. – И если от моего молчания не будет зависеть безопасность Хранительницы.

Тарухан согласно кивнул.

– Дело не только в печати. – Хартад прислушался к дыханию спящей на его руках девушки и, убедившись, что она крепко спит, пристально посмотрел в глаза деда и тихо продолжил. – Если я ещё раз услышу от отца какую-нибудь гадость про Ташу, я не сдержусь. А, как бы там не было, смерти я ему не желаю. Себе, впрочем, тоже. К тому же, оставаться здесь становиться просто опасно. Я не знаю чего ещё ждать от отца.

Зармид с горечью кивнул. – Возможно, ты прав. Даже я никогда не видел Дирнута таким... несдержанным. Кажется, будто в присутствии Хранительницы он просто теряет способность держать себя в руках. Во всём, что касается её он абсолютно непредсказуем.

Молодой тарухан нахмурился и озабоченно спросил, с трудом выдавливая слова сквозь зубы. – Ты думаешь, он...

– Нет. – Зармид отрицательно покачал головой. – Конечно, выглядит это подозрительно, но всё-таки я уверен, что дело в другом. Он действительно верит, что Таша представляет угрозу. И в первую очередь для тебя. Несмотря на всю свою магию, она только человек. Дирнут видит твоё к ней отношение и это его пугает. Ты наследник и будущий правитель Харрута, а в браке с ней у тебя не будет детей. Никогда. Потому-то он так настаивает на объявлении свадьбы с Наридой. И как можно скорей.

Хартад опустил взгляд на свою хрупкую ношу. Девушка, прильнув к его груди всем телом, уютно посапывала, счастливо улыбаясь во сне. Тёмные ресницы отбрасывали тень на щёку, скрывая тёплое золото взгляда. Мягкие губы почти касались его плеча, а руки доверчиво обвивали шею и тепло, исходящее от её кожи, обжигало.

– Не знаю, поймёшь ли ты, – Очень тихо выдохнул Хартад. – Но для меня это уже не играет никакой роли. И уже не важно что и кто там думает, на что рассчитывает и во что верит. Я сделал свой выбор. Печать ничего не изменила бы, но она помогла отчётливей осознать и подтвердила то, что я и так знал. Семь веков я жил долгом, а теперь... Если встанет выбор между Ташей и всем миром, я выберу её. Возможно, это звучит ужасно, но это так. Когда она далеко, мне становиться трудно дышать и я понимаю, что за всю жизнь понял меньше, чем за последние недели. Нравится отцу или нет, но сохранить это хрупкое чудо, дарованное Небом, – Хартад печально улыбнулся, взглянув в глаза деда. – для меня сейчас важнее всего на свете. И даже судьбы Шайдара, не говоря уже о интересах правящей династии Харрута.

Зармид устало вздохнул и открыл дверь, не заметив как в коридоре мелькнула смазанная тень.

– Удачи тебе, внук. Удачи всем вам. И помни, что в случае нужды я буду рад помочь независимо от мнения Правителя.

– Спасибо. – Серьёзно кивнул Хартад и, бережно прижимая к груди Хранительницу Несущего Надежду, вышел вслед за бесшумно скользнувшим вперёд Шаксус-Джером.

* * *

Время давно перевалило за полночь и осветительные шары лишь тускло мерцали, почти не разгоняя ночного мрака. Тем не менее темнота совершенно не обеспокоила ни уверенно скользящего по коридору Шаксус-Джера, ни бесшумно идущего вслед за алым зверем Хартада со спящей на его руках Ташкой.

Зато темнота скрыла притаившуюся неподалёку фигуру. Девушка в тёмном платье, затаив дыхание, проводила взглядом идущих и, прикусив губу, смахнула с лица злые слёзы. Опасливо покосившись на дверь библиотеки, она бесшумно шагнула назад и, развернувшись, поспешно удалилась.

Не хватало ещё попасться на глаза Зармиду. И в этот-то раз незамеченной удалось остаться только чудом. Не будь Хартад так поглощён созерцанием своего костлявого "сокровища"... И что он только нашёл в этой... этой... Ведь ничего особенного! Мелкая, тупая, уродливая тварь!

Сжав зубы, она усилием воли взяла себя в руки. Нельзя допустить, что бы кто-нибудь заметил её в такое время в коридорах.

Нужно что-то придумать. Но что?

Наконец, закрыв за собой дверь собственной комнаты, девушка обессиленно прислонилась к ней спиной и, не сдержавшись горько всхлипнула. Бессильная злоба сдавила грудь. Что можно сделать с Хранительницей Нашкара?! ЧТО?!

За окном оглушительно загрохотало, и стёкла в окне тихонько звякнули. Я обязательно что-нибудь придумаю. Обязательно! Девушка медленно подошла к туалетному столику и внимательно посмотрела на своё отражение в тёмном провале зеркала.

Зеленоватый лунный свет, заливающий комнату, постепенно тускнел, и уже через несколько минут отражённую фигуру на зеркальной поверхности скрыла тьма. Неожиданно затопившее глаза торжество было невозможно разглядеть в заполнившем комнату мраке, но девушка всё также неотрывно смотрела в зеркало.

Я не отдам Хартада этой выскочке. Он мой.

Будто подтверждая сказанное, за окном опять загрохотало и молния на мгновение озарила стройную фигуру, побелевшие пальцы, сжимающие край столика и глаза, переполненные ненавистью.

Таша.

Несмотря на то, что вымоталась вчера как бобик, проснулась я затемно. Сладко потянулась, неторопливо вспоминая, как оказалась в своей комнате. Наверное, я всё-таки вырубилась на руках у Хартада, а он отнёс. Довольно хмыкнув, я потянулась ещё раз и поняла, что сплю в футболке и трусиках. Пипец... Я ведь точно не раздевалась, значит...

Бросило в жар от осознания, что кроме принца зеленоглазого раздеть меня было попросту некому. Ну, не Алька же своими когтищами с меня стягивала плотно облегающие джинсы?! Внутри стало горячо, и сердце ускорило ритм.

Мог бы и разбудить! Хотя... Смущение безуспешно боролось с довольной улыбкой. Проиграло...

Так вот почему мне снилось такое-е-е... Не совсем приличный сон был, кстати. Если честно, совсем неприличный. Может и не приснилось, а... Я немного встревожилась, но, прислушавшись к собственному организму, успокоилась. Во-первых, перемены эээ... статуса должны как-то ощущаться физически, а во-вторых, будь всё то, что видела, наяву – наверняка помнила бы.

Хм... Интересно, понравилось Хартаду кружевное бельё из "Алой Лилии"? Я ведь у Поющего Грота наколдовала себе офигительное бельишко из самого крутого магазина в городе. На Земле у меня на такое денег никогда не хватало, а тут чего мелочиться-то?! Хотела бы я посмотреть на лицо тарухана, когда он эти полупрозрачные тряпочки увидал...

Кстати, а чего это я в такую рань проснулась? Зевая, села на кровати и уткнулась взглядом в алькину тушку, блаженно растянувшуюся на ковре. Мой Шаксус-Джер сладко посапывала во сне, а комнату наполнял тихий шорох. Губы сами собой расплылись в идиотской счастливой улыбке. Так вот оно что! Дождь!!!

Сбросив одеяло, я на цыпочках, чтобы не разбудить Альку, пробралась к окну и распахнула створки. В лицо ударила волна влажного воздуха, насыщенного запахами грозы. Сверкнуло и через несколько секунд пространство заполнилось отдалённым глухим рокотом. Мрррр... Как же хорошо!..

Несколько минут я просто стояла с закрытыми глазами, впивая эту ночь, прописывая волшебство неистовой грозы в памяти, наслаждаясь брызгами от падающих на подоконник капель и ощущением чуда, которое билось на краю сознания всегда, когда шёл сильный дождь.

Я открыла глаза и вновь захлебнулась восторгом, когда молния на мгновение осветила всё вокруг. ТАКОГО дождя мне ещё не доводилось видеть. С тёмного, густо-зелёного до черноты неба отвесно падал занавес тугих струй. Я протянула руки, сложив ладони лодочкой, и уже через секунду они наполнились прохладной водой.

Тихо засмеявшись, от переполнявшего душу счастья, я обвела взглядом тёмный двор. Знакомые очертания, размытые, нечёткие, стали непередаваемо таинственными, волшебными... И тут снизу и чуть сбоку взгляд уловил какое-то движение. Зачарованная, я всмотрелась вглубь водного потока. Так и есть. На тренировочной площадке кто-то был. И этот кто-то, несмотря на ливень, тренировался.

Через мгновение я абсолютно точно осознала, что это – Хартад. Лица я, конечно, разглядеть не могла, но пластика, поворот головы и ещё что-то неуловимо родное не оставляло места сомнениям. Забравшись на подоконник и, обняв колени руками, я до рези в глазах всматривалась в размытую фигуру. И не могла насмотреться, оторвать взгляда... Мой принц...

Сердце билось гулко и часто, во рту пересохло, и почему-то заболел живот. А ещё я, кажется, забыла, что нужно дышать.

– Ну и чего ты в такую рань подорвалась? Ведь и двух часов не прошло, как заснула. – Недовольно проворчала Алька, не открывая глаз.

– Ты спи. – С трудом выдавила я, хрипло. – Я э-э-э... просто дождём любуюсь.

– Угу... Дождём! Это тебя от вида холодной воды так припекло, что даже мне горячо стало? – И голос ехидный такой...

– Ты о чём? – Спрашиваю, а сама глаз от Хартада просто физически отвести не могу.

– Таш... Ты что забыла, что я твои эмоции, тем более такие сильные, почти как свои слышу?

– Ой! – Пискнула я и почувствовала, как стремительно краснею. И только тут глянула на Альку.

А она тяжело вздохнула, встала, подошла и положила голову мне на колени. Жёлтые глаза Шаксус-Джера заметно светились в темноте.

– Извини, Аль. Я... Так получилось.

– Да ладно уж. Шла бы ты к нему что ли. А то и я не усну, и ты измаешься.

– Боюсь. – Честно призналась я, переводя взгляд на танцующего с мечом тарухана, и ласково погладила клыкастую морду.

– Чего?

– Просто пока я через весь дворец пробираюсь, он наверняка уйдёт. Идти-то долго. Ведь и охрана на дверях, и заблудиться в темноте с моим топографическим кретинизмом ничего не стоит. А ещё, не дай Бог, Дирнуту приспичит по коридору прогуляться... В последнее время мне и так везёт на встречи с ним в самое неподходящее время... Куда не плюнь – везде этот Правитель. Так что не рискну я бродить по дворцу среди ночи. А так хоть полюбуюсь.

Алька, привстав, проследила за направлением моего взгляда, потом глянула вниз и хмыкнула.

– Ладно. Я помогу. Ты так пойдёшь или всё-таки что-нибудь наденешь?

– Э-э-э?..

– Да не боись, здесь не высоко и тебя я не выроню. Обещаю.

Я скептически посмотрела на землю. До неё метров пятнадцать, наверное. Хоть и третий этаж, но ведь дворец всё-таки. Но, раз уж Алька уверенна... Эх, была не была!

Взвизгнув от радости и чуть-чуть от страха перед затеваемой авантюрой, я метнулась в комнату одеваться. Джинсы нашла сразу же, а вот кроссовки в темноте куда-то подевались. Ну и фиг с ними!

Алька только насмешливо фыркнула, когда я в джинсах на босу ногу и мятой белой футболке забралась на подоконник, чтобы оттуда перелезть ей на спину.

– Не замёрзнешь? – Спросила она кратко.

– Согреет? – Отчего-то шёпотом спросила я вместо ответа.

– Не сомневаюсь. Держись! – И без разбега сиганула в окно.

Сердце пропустило пару ударов, когда мы нырнули в дождь, и он с готовностью принял нас, обнимая. Промокла насквозь я за пару секунд, что впрочем ничуть меня не расстроило.

– Не завизжала. – Констатировала Алька, едва её лапы мягко коснулись земли (А меня даже не тряхнуло! Офигеть!), и направилась к тренировочной площадке.

– В следующий раз обязательно. – Улыбаясь, шепнула я и подняла лицо к небу.

Алька остановилась неподалёку от деревьев у кромки тренировочной площадки.

– Дальше сама, а то он меня заметит.

Соскользнув с мокрой спины, я поцеловало её хитрую морду и тихонько прошептала. – Спасибо тебе, Алька. Ты – настоящий друг.

Смущённо кивнув, она развернулась и побежала к нашему распахнутому настежь окну.

Бесшумно ступая босыми ногами по мокрой земле, я подошла ближе месту Х и, обойдя большой старый дуб, прислонилась к нему спиной, устремив взгляд на своего тарухана. До него оставалось не больше десяти метров и я, даже не смотря на дождь и темноту, видела, что глаза его закрыты. И дело не в том, что у меня какое-то уникальное зрение. Просто в темноте глаза Хартада обычно немного светятся, а сейчас я их не видела.

Стремительные, опасные движения тарухана завораживали, притягивали взгляд. И тут волной накатила сила, исходящая от него, его ярость и ещё что-то я не могла определить. Это странное чувство было жгучим и острым до боли... Потом всё и вовсе смешалось, не давая понять, что творится в его душе.

Но от безумного коктейля из эмоций закружилась голова, коленки задрожали и, если бы не шершавый ствол за спиной, я наверняка упала бы на землю. Почему-то вспомнилась сцена с Андриано Челентано, когда он рубил дрова в фильме про укрощение строптивой. Кажется, до меня дошло чего Хартад тут под дождём мечом машет.

Видимо его всё же впечатлил процесс стягивания джинсовой ткани с меня. Может, и вид кружевного нижнего белья на моей... хм... попе впечатлил. В животе стало горячо, а на душе неожиданно тепло. Гулко ударилось о рёбра сердце, и улыбка сама скользнула на лицо.

Мелькнула мысль, что лезть к мужику в такой момент не самая лучшая идея. Да ещё и в насквозь мокрой футболке. Но эту, осторожную и вполне разумную мысль, отпихнула в сторону другая, хитро ухмыляющаяся. Во-первых, это не просто мужик, а Хартад, мой зеленоглазый принц и чудо из чудес в одном флаконе. Ну, а во-вторых, я в общем-то уже и не против "продолжения банкета". Да чего там?! Я ЗА!!!

Честно говоря, я и сама не знаю почему так старательно избегала постели с Лёшкой. До него у меня постоянного парня не было как-то, а с непостоянным... Противно просто. А Лёшка... Не знаю. Не такая я уж и принципиальная, но всегда меня что-то останавливало. Может, интуиция постаралась? Если Да, то спасибо ей за это огромное!

А вот сейчас я смотрела на плывущую в потоках воды фигуру Хартада и понимала, что он – моё персональное чудо, которым не устану восхищаться и любоваться, наверное, никогда. И он не предаст, не оставит в беде и обжиматься с кем попало по углам точно не будет...

Понимание затопило меня жаркой волной, ударило в голову, сминая и разумные и безумные мысли, затопило, и я почувствовала, что не могу дышать. Щёки горели. И не только щёки...

И вот тут мне стало страшно... Не знаю почему, просто стало жутко, что вот сейчас проснусь и окажется, что всё это безумное, невозможное счастье – только сон, навеянный шорохом дождя за окном.

Наверное, я бы сбежала, но как раз в этот момент Хартад, безжалостно оборвал невыносимо прекрасный пируэт, и спиной ко мне замер, не опуская меча. Заметил?!

Молниеносный разворот и зелёное пламя взгляда буквально вдавило меня в ствол, а его эмоции, смешались с моими в один лавовый ком. Почти не дыша, я пыталась рассмотреть выражение его лица сквозь потоки дождя и не могла. Только глаза светились в темноте, завораживая, притягивая, пугая... И тишина...

Оттолкнувшись руками от надёжной опоры, остро ощутив ладонями шершавую поверхность коры, я сделала шаг, проталкивая тело сквозь плотный, насыщенный жаром, водой и безумием воздух. Один шаг... Ещё один... И ещё... Не отрывая взгляда от застывшей напротив фигуры.

Замерла, не понимая почему... Почему он-то не двигается?! Страх, еще недавно призрачный и необъяснимый, вырос, сдавил горло.

– Я... Я не хотела мешать... – Выдавила я и не узнала в сиплом шипении собственного голоса.

Но в ту же секунду, когда я, развернувшись, бросилась прочь, горячие руки подхватили меня и медленно опустили на землю, крепко прижимая к широкой груди. Я подняля голову и увидела зелёные глаза, горящие безумным счастьем.

– Как ты здесь оказалась? – Резко и сухо спросил Хартад, хмурясь. Одна его ладонь нежно касалась моего запрокинутого лица, а вторая огнём жгла талию. Можно было бы подумать, что он сердиться на то, что помешала, но...

– Я... Я тебя увидела в окно и... Пришла. – Ответила я шёпотом.

– Босиком? – Неожиданно улыбнулся тарухан. – Как тебя только охрана выпустила.

– А я через окно. – Шепнула я ещё тише и почувствовала, как сердце падает вниз.

– Ты... – Он недоверчиво вгляделся в моё лицо, а потом внимательно посмотрел на окна третьего этажа.

Этот бархатный, глубокий, переворачивающий душу голос и шелест дождя... Потоки воды, падающие с неба. Густой рокот грома... А я отчётливо слышала, как его сердце бьётся рядом с моим. И всё так прекрасно, что объяснять "как" и "почему" просто нет сил.

– Хартад... – Приподнявшись на цыпочки, я, обхватив его лицо руками, поймала горящий взгляд. Ужасно хотелось поцеловать любимого, но всё же я сдержалась, выдыхая ещё тише – Хартад...

– Ч-что?

Его хриплый шёпот вызвал странную дрожь. Вертикальный зрачок расширился, заполняя глаза, превращая зелёное пламя в чёрное, ещё более жгучее.

– Потанцуй со мной. – Выдохнула я чуть слышно.

Улыбка исчезла с его лица, но осталась в глазах. Странная такая улыбка... Острая, горячая, пристальная какая-то, и обволакивающая одновременно.

Отступив на шаг, не отрывая взгляда, Хартад церемонно поклонился и, очень осторожно взяв мою ладонь, закружил. И вот мы танцуем под музыку падающих с неба струй, слышную только нам двоим. И я смеюсь, тая от неповторимого, всепоглощающего счастья.

– Тебе не холодно? – Спросил он, остановившись, и нежно убрал с моего лица прилипшие пряди мокрых волос.

– Нет. – Выдохнула ему в плечо. – Я же с тобой.

Хартад медленно наклонился и замер, пристально и глядя в мои шальные от счастья глаза. – Но ты дрожишь.

– Это не от холода. – Шепнула я тихо.

И мир закружился вокруг, когда его губы властно накрыли мои, сминая и лаская. Я обняла его, и ответила, чувствуя, что теперь дрожит уже он.

– Ты тоже дрожишь. Замёрз? – Шепнула хитро улыбнувшись, когда он оторвался от меня на мгновение.

– Нет. – Хрипло ответил он, просто пожирая меня глазами. – Это не от холода.

Я медленно провела ладонью по мускулистой груди.

– Таша, что же ты делаешь со мной?! – Тарухан буквально зарычал и, перехватив мои руки, тихо и очень серьёзно спросил. – Чудо моё, ты понимаешь, что ещё немного, и я просто не смогу остановиться? – И посмотрел пристально и пронзительно. А глаза его совсем чёрные...

– Не останавливайся... – Завороженная, шепнула я едва слышно.

Меня накрыло его счастьем и страстью. Хартад уже привычным движением сгрёб меня в охапку и я провалилась в безумный поцелуй. Когда на секунду открыла глаз, поняла, что он куда-то идёт. Быстро, почти бегом. При этом продолжая жадно целовать.

Деревья мелькнули смазанными тенями. У стен дворца он притормозил лишь на мгновение и, не отпуская меня, что-то нажал. Мы нырнули в открывшийся тёмный проём. Кажется, это был тайный ход. Потом ещё была какая-то лестница, тёмные коридоры, повороты...

И вот за нами захлопнулась тяжёлая дверь. Ключ повернулся в замке и тарухан, опустив меня на большую шкуру у камина, отошёл. Без него сразу стало холодно и пусто. Так пусто...

Хартад молча поджёг дрова. Достал из высокого резного шкафа большое полотенце и бросил его на огромную кровать, при взгляде на которую я позорно покраснела. Потом он подошёл ко мне со спины и медленно, позволяя остановить его, стянул футболку, отшвырнул её и расстегнул джинсы.

Горячие руки скользнули по груди и вниз. Почти обжигая, переместились на живот и Хартад просунул ладони под ремень. Глухой стон вырвался у нас одновременно. Медленно, очень медленно он опустился на колени, целуя спину вдоль позвоночника, постепенно спуская тесные, прилипшие к телу джинсы вниз.

А я... Я замерла, не в силах ни помочь, ни остановить его. Алая лава текла по венам, и я боялась, что просто взорвусь, разлечусь огненными брызгами стоит пошевелиться. Хватило сил только переступить ногами, и джинсы, также как и футболка, полетели в темноту.

Хартад поднялся и отошёл в кровати. Взял полотенце и, вернувшись, принялся энергично растирать мою и без того горящую кожу. Вытер волосы, лицо... И завернув в одеяло, усадил на пол у огня. Я уставилась на пляшущие в камине оранжевые язычки пламени и, затаив дыхание ждала, что будет дальше, прекрасно понимая, что он из последних сил сдерживается, боясь напугать или оттолкнуть меня.

Через минуту Хартад опустился рядом и протянул высокий бокал красного, как кровь, вина.

– За тебя...

От бархатного глубокого голоса по телу прошла дрожь.

– За тебя... – Невольно улыбнувшись его трепетному тону, вторила я.

Мы выпили по глотку, и я медленно поднялась, сопровождаемая неотрывным взглядом. Накинула своё одеяло Хартаду на плечи и опять села, но на этот раз вплотную к нему, прильнув боком к широкой груди. Он молча укрыл меня и прижался губами к виску.

Его дыхание шевелило подсыхающие волосы, и это было до ужаса приятно и... горячо. Глубоко вдохнув уже родной запах, я провела дрожащими пальцами по сильному плечу.

– Мне страшно, Хартад...

– Почему? – Спросил он печально и большая сильная ладонь, поглаживающая мой живот, замерла.

– Я боюсь проснуться.

Его улыбку я почувствовала, даже не видя.

– Я тоже.

Мы замолчали. Вино пили маленькими глотками, но оно, всё равно, быстро закончилось, и я поставила бокал на пол.

В голове тихо шумело. Его руки медленно, нежно, осторожно и очень горячо скользили по моему телу, то едва касаясь, то плотно прижимаясь к коже. Я подняла лицо и поймала пристальный и какой-то голодный взгляд абсолютно чёрных мерцающих глаз.

Осторожно провела ладонью вдоль его руки. Повернув голову, нежно поцеловала окаменевшую шею... В тот же миг меня подхватил рычащий вихрь, а через мгновение я оказалась лежащей на кровати и тарухан, такой сильный, яростный и невыносимо близкий, нависал надо мной.

Наверное, логичней было бы испугаться хоть чуть-чуть, но я лишь поняла, что всё правильно, так как и должно быть. И я, приподнявшись на локтях, потёрлась щекой о сильное плечо и тут же очутилась в лихорадочном пламени по имени Хартад. Жгучем, невыносимо горячем, безумно трепетном и нежном пламени.

Говорят, что в первый раз всегда больно. Фигня! Больно было, когда он замер, почувствовав, что я... Что у меня... В общем Хартад всё понял. И хрипло шепнул – Извини, я... Тебе больно?..

– Ох, Хартад... – Всхлипнула я и выгнулась любимому навстречу, прикусив губу, что, впрочем, не помогло сдержать глухой стон, когда, обхватив тарухана ногами, потянула его к себе.

Ну, а дальше всё было так хорошо, что описать это просто невозможно. И оказалось, что когда алая лава заменяет кровь, это просто прекрасно. Главное, что бы она пульсировала в венах сразу у двоих.

– Я просто идиот. – Произнёс Хартад негромко, запустив пальцы мне в волосы и осторожно массируя голову.

– Почему?

– Я должен был догадаться, что у тебя ещё никого не было.

– Ну, а если бы догадался, – Шепнула, неохотно отодвигаясь от него, чтобы заглянуть в глаза. – Это бы тебя остановило?

– Да. – Серьёзно кивнул тарухан. В противовес сказанному в его глазах светилось безмерное, хоть и немного виноватое, счастье.

– Тогда хорошо, что не догадался. Просто прекрасно.

Он внимательно всмотрелся в моё лицо, будто хотел или, может быть, опасался найти подтверждение чему-то. Как же я его люблю! Поймав его руку, я поцеловала горячую ладонь. Молча. Медленно. Неотрывно глядя в изумрудное пламя. И мой принц всё же поверил, что я ни о чём не жалею и жалеть не буду, и обнял меня так крепко, что я сдавленно пискнула.

– Ты – чудо. – Выдохнул он горячо. – Даже не знаю, как сказать насколько сильно я тебя люблю.

– Задушишь ведь. – Рассмеялась я, улыбаясь, и уткнувшись носом в его плечо.

Оказывается, Хартад такой большой, что даже лёжа на боку, нависает надо мной, как скала. Рядом с ним я и вправду чувствую себя маленькой и хрупкой. А ещё защищённой и очень-очень нужной.

Прижимая к груди одеяло, я села и вдруг заметила царапины на его плече. И так стыдно стало, что просто сил нет. Шутки шутками, а ему, похоже, не только плечи расцарапала. Сейчас уже не помню, в какой момент. Я вообще ничего не понимала тогда, будто сума сошла.

Несмотря на темноту Хартад заметил моё смятение, побледнел и резко сел.

– Ч-что?

А я... Говорить просто не могу. И так стыдно...

Тарухан обхватил ладонями моё лицо и хмуро уставился на полные слёз глаза.

– Таша, что с тобой? Я тебя обидел?

– Это я... – Отрицательно мотнув головой выдавила я. – Извини, Хартад, я не хотела. – Вырвавшись из мягкого захвата больших тёплых ладоней и, целуя царапины, я виновато спросила, едва не плача. – Очень больно?

Он посмотрел напряжённо и непонимающе, а потом просто сгреб меня в охапку и посадил себе на колени.

– Ты о чём, чудо моё?

– О... – Голос сорвался, и я просто коснулась пальцами царапин.

Хартад повернул голову, удивлённо рассматривая мои дрожащие пальцы, и перевёл недоверчивый взгляд на лицо. И вдруг рассмеялся, а через секунду я уже снова лежала навзничь на кровати, глядя на нависающего надо мной принца.

Упавшие пепельные пряди отгородили весь мир, и я видела только весёлое зелёное пламя, пляшущее в его глазах. Даже дышать перестала. А Хартад наклонился ещё ниже и очень серьёзно, даже не улыбаясь, выдохнул: 'Таша, ты даже не представляешь себе, насколько я счастлив сейчас. Я даже предположить не мог, что ты... Сама... А эти царапины и то, что ты даже не помнишь, как оставила их...' – Зелёные глаза начали стремительно чернеть. – 'Это значит, что тебе со мной действительно хорошо и лучше этого может быть только одно'.

– Что? – Хрипло спросила я, понимаю, что тону в нём снова.

– Если ты согласишься стать моей женой.

Ошарашенно пялясь на него, я выпала в осадок. Вот чего-чего, а этого точно не ожидала. Почему-то как раз замужество мне в голову не приходило. Не то чтобы я против, но... Слишком быстро. Хотя до постели мы добрались ещё быстрее. От этой мысли почувствовала, что стремительно краснею и поняла, что сердце провалилось вниз живота и стремительно гонит по венам кипящую лаву.

– Не могу... – Выдавила я со стоном, и зелёные глаза переполнило разочарование и печаль. – Когда ты так близко, думать не могу... – Уточнила я хрипло.

Печаль моментально превратилась в чёрное жгучее пламя и я, судорожно всхлипнув, упала в НЕГО... Мой сильный. Мой упрямый. Мой нежный. Мой принц. Мой вихрь. Моё пламя. Мой... Хартад...

И мы снова и снова взлетали и падали. И растворялись друг в друге. И взрывались огненными брызгами. И мир вокруг был не важен. Были только МЫ...

Потом, когда небо за окном уже начало светлеть, усталость взяла своё и я, кажется, заснула. Помню, как в тумане, тёплые руки Хартада, одевающие меня сонную. Помню, как он нёс меня, а я вдыхала его запах и от счастья кружилась голова. Помню, как шептал, целуя в висок, что любит и что я – чудо, дарованное небом, и ещё что-то глупое и нежное про золото и мёд, которые дороже всего на свете. А может, это мне уже и вправду снилось. Кто разберёт?

Не знаю, сколько я спала, но наверное долго, потому как накануне устала безумно. Но, когда, зевая, села на кровати, первым, что я увидела была довольная Алькина морда.

– Как прошло спрашивать не буду. Сама знаю что прекрасссссно.

– Подслушивала? – Против воли улыбаясь, спросила я.

– Хм... Даже если и не подслушивала бы, достаточно посмотреть на твоё лицо, чтобы всё стало ясным, как день. Хартад, конечно, постарше и эмоции скрывает получше, но и он светится так, что за километр видно.

Я смущённо хмыкнула и отвела взгляд. На стуле у стены лежали аккуратно сложенные джинсы и футболка. Судя по всему, сухие. Точно помню, что он что-то на меня надевал, прежде чем выносить из комнаты. Но не мокрые же джинсы! Это я бы точно запомнила!

Так.... А что на мне? Осмотрела себя и довольно зажмурилась, тихонько смеясь. На мне была надета светлая мужская рубашка и, судя по размеру, Хартад в свою завернул.

Угу... В эту рубашечку ещё троих таких как я запихнуть можно и ещё место останется. И при том, что она была мне велика размеров этак на десять, это была, абсолютно точно, самая лучшая рубашка на свете, потому что от неё исходил тонкий, но вполне заметный запах ночного летнего ветра.

– Ох. Ташка, нельзя тебя в люди выпускать!.. – Сокрушённо покачала головой Алька.

– Почему? – Зарывшись лицом в мягкую ткань, спросила я.

– Да передохнут же от зависти на фиг! – Выдала, хихикая, Алька и поднялась на ноги. – Ты, моя дорогая, светишься таким незамутнённым счастьем, что даже мне завидно, хотя я вполне разделяю с тобой это чувство, по вполне понятной причине. Съешь лимон, а то и вправду без жертв не обойдётся.

Я рассмеялась и была вознаграждена видом клыкастой морды, расплывшейся в совершенно невообразимой улыбке.

– Пойду, скажу ребятам, что ты проснулась, а то они уже два раза приходили. Хорошо ещё, что выезд из-за грозы перенесли на завтра.

– Ребята приходили, а....

– И тарухан твой, влюблённый по самые уши, надо отметить, тоже наведывался. Одежду вон принёс. – Кивнула Алька на стул. – А вообще, по местным меркам ведёт он себя очень странно.

– А?

– И вроде ведь серьёзный мужик! На нас по дороге к гномам имели неосторожность напасть тролли дикие. Так я своими глазами видела, как Хартад за пять минут десяток ухайдакал и даже не вспотел, а сейчас чудит – ребят пугает странными изречениями.

– Аль, ну не тяни ты! Что он такого сказал-то?

– Ну, прикинь, вчера он настаивал на скорейшем отъезде, а сегодня Варук ему говорит, что из-за дождя нужно бы отложить. А сам, между прочим, явно готовится долго и нудно доказывать упёртому тарухану свою правоту. А Хартад в ответ... Улыбается! Ра-адостно так. И выдаёт престранную фразочку. Цитирую: " Это самый лучший дождь, за последние семьсот лет". И, открыв окно настежь, так восторженно пялиться на тучи, что даже Габриэль обалдел. У парня, по-моему, волосы встали бы дыбом, если бы не в косе были. А так только икоту заработал. Полчаса потом икал. А дроу это вообще-то не свойственно.

Чувствую, что щёки начинают пламенеть.

– Молчишь? Ну молчи-молчи, улыбчивая ты моя. Я, в отличие от остальных, прекрасно знаю с чего это тарухан так резко дождь возлюбил.

И Алька, хихикая, выпрыгнула в открытое окно. Видимо, через дверь ей выходить было не интересно. А я, красная как перезрелый помидор, сидела на кровати и тупо улыбалась. Видно, не зря я с детства так дождь люблю. Вот он и отплатил мне за искреннее чувство сполна. Спасибо ему за это огромное!

В комнате, несмотря на дневное время, было сумрачно из-за туч, затянувших небо от края до края. Хм... Сдаётся мне, мы и завтра никуда не поедем.

Ещё разок потянувшись от души, я встала с кровати и подошла к окну, поджимая пальцы на ногах, потому как пол был ледяной. Полюбовалась немного на потоки воды и решила привести себя в порядок. Достала из шкафа свою сумку, а уже из неё бельё и ещё одни джинсы. На этот раз светло-голубые. И, подхватив полотенце, вприпрыжку направилась в ванную.

И вот ведь хохма! Мечи, дворцы, сокровищницы.... Полное средневековье, а душ и туалет примыкают к каждым гостевым покоям. Я тут пару дней назад не поленилась и проверила все комнаты на этаже. В гостевом крыле конечно.

Внеше вид сантехники и материалы, из которой она была изготовлена, отличались от земных вполне заметно, но по качеству и сути своей местные ванные комнаты земным ничуть не уступали.

Я с наслаждением вымылась, почистила зубы и расчесала мокрые ещё волосы, которые, кстати, за время пребывания на Шайдаре довольно сильно отросли и теперь спускались почти до лопаток. Правда, когда высохнут, начнут завиваться и разница будет почти не заметна. Эх, жаль, что фена здесь нет. Не придумали почему-то.

Когда раздался стук в дверь, я уже натянула джинсы, и, завязав на животе рубашку Хартада узлом, старательно подворачивала слишком длинные рукава.

– Секундочку! Сейчас открою!

Глянув на себя в зеркало, с трудом удержалась от смеха. Выглядела я в этом прикиде сногсшибательно. В том смысле, что увидевший такое чучело, на ногах не устоит – рухнет от хохота.

Мелкая я, с мокрыми, прилизанными волосами. Босые ноги. Голубые, протёртые на коленках джинсы в облипку и огро-омная белая рубашка. Правда тонкая и почти прозрачная. Угу... Вот радость-то!

Ко всему прочему в сумке нашёлся только один бюстгальтер – чёрный, и теперь он откровенно просвечивал. Ещё и цепь от Нашкара чуть не в полпальца толщиной. Сам-то кулон под рубашкой, а вот цепочка в стиле новых русских очень даже видна. Мдямс... Отпадный прикид получился!..

И всё равно, рубашку не сниму. Мне так хочется! И, тряхнув головой, чтобы хоть немного нарушить "прилизанный" порядок на голове я открыла дверь. А там никого.

Я даже опешила на секунду, но почти сразу же заметила на полу цветы. Подобрав букет, я озадаченно на него уставилась. Нет, приятно конечно, но как-то Хартад совсем не угадал.

Густо-оранжевые, неприятного оттенка, в серую крапинку лепестки складывались в цветки наподобие многослойной лилии на длинных красно-бурых стеблях. Честно говоря, не слишком красиво. Вот пахли цветы просто замечательно. Густой терпкий запах очаровывал. Даже голова закружилась от удовольствия, когда я вдохнула поглубже.

Заметив свёрнутую в трубочку записку, привязанную к стеблям красной ленточкой, я не сдержала улыбки и дрожащими руками развернула плотную желтоватую бумагу.

"Возникла серьёзная проблема. Ждём тебя у сокровищницы. Приходи одна. Никому ничего не говори.

Хартад."

Бросив букет на стол, я лихорадочно натянула носки и извлекла из-под кровати кроссовки. Чёрт! Что же случилось? Хорошо хоть план нижнего уровня догадался нарисовать! Быстро завязав шнурки, я выскочила из комнаты и побежала вниз. Вход на нижний уровень мне Габриэль позавчера показывал, но вот найду ли я его сегодня? С моей памятью и навыками ориентирования в этом лабиринте, называемом дворцом, можно и заблудиться.

Однако беспокойство, видимо, подгоняло не только ноги, но и мозги, так что небольшую дверцу я всё-таки нашла и довольно быстро. Слава Богу, она была не заперта и, открыв её, я сбежала вниз по узкой винтовой лестнице.

Лестница была не слишком длинной, но крутой. Заканчивалась она в широком коридоре, освещённом теми же шарами, что и на верхних этажах. Развернув записку, я попыталась сориентироваться и определиться куда идти дальше. Получилось не очень хорошо.

Во-первых, после незапланированной пробежки сердце колотилось как ненормальное. А лестница эта винтовая меня вообще добила. Голова кружилась, и даже мутило немного. Прислонившись спиной к стене, я перевела дыхание и попыталась успокоиться.

Не хватало только, чтобы меня стошнило! Но беспокойство гнало вперёд и буквально через пару минут я, глубоко вздохнув и ещё раз сверившись со схемой, нарисованной Хартадом, быстрым шагом направилась в сторону сокровищницы.

Повороты, повороты, повороты. Ещё две маленьких лесенки, одна из которых опять винтовая. Полчаса уже по этому долбаному подземелью петляю. Хоть бы не заблудиться. План планом, но голова всё ещё кружится. И вообще, таруханы, по ходу, параноики. Это же надо так запрятать сокровищницу в собственном дворце! Хотя, наверное, так и положено.

Светильники попадались всё реже, и теперь в коридорах царил полумрак. Хорошо что, если верить плану, до цели осталось совсем немного. Повернув направо, я упёрлась в маленькую дверцу. Толкнула её и чертыхнулась. За ней царила почти непроглядная темнота.

Ближайший осветительный шар виднелся в самом конце довольно длинного коридора. Посмотрела на план. Всё правильно. После этой дверки осталось пройти сколько-то метров по прямой и я на месте.

Ну всё! Сейчас я всё выскажу и Хартаду, и Альке и Варуку и вообще всем, кто под руку подвернётся. Почему нельзя было меня хотя бы на полпути встретить? Неужели не понимают, что бродить по плохо освещённому, незнакомому подземелью в полном одиночестве – удовольствие ниже среднего. А если бы я заблудилась?! Или упала в темноте? Или... Да мало ли!

Составляя про себя список претензий, которые сейчас выскажу в конец обнаглевшим друзьям, я как раз подумала, что единственный на весь коридор осветительный шар какой-то странный. Зелёный почему-то... В этот момент голова взорвалась болью и я провалилась в темноту.

* * *

От удара по затылку Хранительница Несущего Надежду кулём осела на пол. Округлый камень, испачканный кровью, отлетел в сторону и по нижним уровням дворца рассыпались искры довольного смеха.

А от удара по голове магия тебя не спасла. Кретинка! Надо же было так глупо попасться! Очень-очень хочется тебя добить, конечно, но убивать Хранительницу своими руками слишком опасно. А так никто ничего не узнает и никакая магия не поможет.

Безвольное тело не оказывало сопротивления. Ни когда девушка в тёмном волоком подтащила его к мерцающему порталу, ни когда, не без труда, она подняла Хранительницу на ноги и втолкнула в свет.

Отряхнув руки, поправила причёску, одёрнула платье и торопливо покинула запретный коридор. Раньше чем через час охранник не должен проснуться, но рисковать всё же не стоит.

Искатели, Варук.

Лениво танцевало в камине рыжее пламя, недовольно потрескивая дровами. Видимо, пара поленьев оказалась недостаточно просушенными. Тихо шелестели за окном водяные струи. Варук сидел в высоком кресле у огня, из-под полуприкрытых век посматривая за остальными искателями.

Габриэль и Серт (Сокращённое Хранительницей Нашкара имечко пришлось к месту, да и прижилось как-то) опять выясняли кто благороднее, высокомернее, сильнее и умнее. В общем, как говорила Ташка, эльфы мерились рогами.

Но моментально возникшая неприязнь между светлым и тёмным, по мнению Варука, обнадёживала. Он был уверен, что оба эльфа подружатся очень быстро. Нет, споров между ними не избежать, конечно, но опыт подсказывал, что через пару-тройку недель, проведённых в дороге, оба эльфа друг за друга кому угодно горло перегрызут.

Хартад задумчиво смотрел в окно, чему-то невесомо улыбаясь. Правда, незнающий его человек этого не заметил бы. Лицо тарухана было спокойно и безразлично, и лишь в уголках глаз затаилось светлое и радостное нечто.

Варук, не зря пользовался доверием абсолютного большинства племени. Орк видел, что тарухан напряжённо чего-то ждёт. И вроде, ожидание это светлое, но нет-нет да проскользнёт по лицу тревожная недоверчивая тень сомнения.

Осторожный, тихий стук в дверь остался незамеченным самозабвенно обменивающимися шпильками эльфами. Варук же предпочёл сделать вид, что задремал, пригревшись у огня. Однако его цепкий, хоть и не заметный, взгляд пристально следил за Хартадом. А тот, едва заметно вздрогнув, нарочито медленно, явно сдерживаясь, обернулся.

Бесшумно ступая, в комнату шагнула Нарида. Тарухана была несколько бледна, но серые глаза её сверкали мрачной решимостью. Эльфы, увлечённые очередным бессмысленным спором, яростно шипели друг на друга, ничего вокруг не замечая, а Хартад...

По слухам (весьма достоверным слухам, надо сказать) Нарида являлась неофициальной, но всё же невестой Хартада едва ли не с момента рождения. Вопрос их брака был давным-давно решён. До сих эти двое не женаты официально по двум причинам.

Во-первых, по обычаю невесте наследника престола должно быть не меньше трёхсот лет (против обычных двухсот). Впрочем, эта причина была условной, и, при желании свадьбу можно было сыграть и до достижения требуемого возраста, если девушка не возражала.

Но и сам Хартад не проявлял инициативы. А так как до третьего совершеннолетия , наступающего у таруханов в семьсот лет, настоять на заключении династического брака никто, и даже Правитель Харрута, не мог, то...

Впрочем, на данный момент вторая причина утратила свою актуальность, вот уже как четыре месяца. И, если бы не пророчество, в котором была чётко указана необходимость матримониального статуса искателей, оба тарухана были бы женаты независимо от собственных желаний и воззрений на брак.

По слухам, полученным из того же весьма достоверного источника, Нарида и Хартад относились друг к другу очень тепло. В том, что их союз будет счастливым никто и не сомневался.

Варук тоже не сомневался бы, но тревожила реакция Таши. Она, кажется, слишком привязалась к тарухану. Да и сам Хартад... Хотя кого и когда волновали желания наследников престола?! Только вот сам тарухан об этом видимо позабыл. Или...

– Доброго дня. – Немного дрожащим голосом тихо поприсутствовала присутствующих Нарида.

Слишком тихо, так что Сератаниралиэль и Габриэль, увлечённые спором и мечущие друг в друга огненные взгляды и ядовитые реплики, так её и не услышали. Орк, как и раньше, якобы спал, а вот Хартад смотрел на тарухану упрямо и немного подозрительно, но взгляда не отводил.

– Я... – Замялась девушка... – Хартад, нам... нужно поговорить.

– Конечно, Нарида. Я всегда к твоим услугам. – Ответил он вежливо и его доброжелательная улыбка вступила в явное противоречие с сухим и холодным тоном.

– Если можно, не здесь. – Опустив глаза, шепнула тарухана, делая шаг к двери.

Хартад склонил голову в молчаливом согласии, и через мгновение статная пара будущих правителей Харрута покинула комнату.

Варук задумался. Почему-то вопреки логике беспокойство за ту, что называла его братом, немного отступило. Интуиции орк привык доверять больше чем логике, хотя на этот раз можно подстраховаться и... Тихо звякнула потревоженная створка открытого окна и в комнату из серебристой пелены дождя длинным прыжком влетела Шаксус-Джер. На гладкой алой шкуре блестели капли воды.

Безошибочно определив внимательный взгляд орка, Шаксус-Джер подмигнула ему и едва заметно кивнула в сторону злобно шипящих эльфов. Почти неслышное насмешливое фырканье Варука было трактовано ею как полное и безоговорочное согласие и, плавно переместившись к "сладкой" парочке, Алька одним резким движением отряхнулась, обдав спорщиков веером холодных брызг.

– Карргах матгур! – Хором взвыли оба. И если Габриэль, узрев причину своего пребывания в подмоченном состоянии, заткнулся, то Сератаниралиэль, сверкая синими очами, продолжал шипеть, наступая на довольно ухмыляющуюся Альку.

– Каррдак маргуп этанх! Да какого маргного гоблина к пердышкуну, ты вытворяешь?! Кирнах зармалад хирд!!!

– Ф-фу! – Протянула Шаксус-Джер насмешливо. – Серт, золотце, а если я Ташке расскажу, как её обожаемый эльфийский принц выражается?

От возмущения светлый эльф оторопело замер.

– Кхм... – Несколько отойдя от неожиданного душа, подал голос Габриэль. – А что такого будет, если ты расскажешь Таше? Тем более ты сама этого... хм... Серта спровоцировала.

Ухмыльнувшись, Варук отметил про себя, что дроу уже начинает защищать своего непримиримого соперника – эльфа.

– Ну, мне-то ничего не будет, потому как я всего лишь прекратила ссору, предотвратив назревающую драку, а вот... – Алька, склонив голову на бок, хмыкнула. – Знаешь ли, Хранительница Несущего Надежду оч-чень не любит, когда в её присутствии применяют подобные выражения. Её здесь конечно нет, но Серта, на мой взгляд, она несколько идеализирует, так что...

А насчёт того, что будет, ты лучше у самого Сератаниралиэля спроси. В прошлый раз один дурно воспитанный гном таким образом Ташку из себя вывел. Тогда, между прочим, всем присутствующим перепало. Кроме Варука. Его Хранительница сочла эталоном вежливости и знатоком этикета.

– Э-э-э... – Дроу озадаченно переводил взгляд с тихо посмеивающегося (абсолютно сухого, кстати) орка на сердито сопящего эльфа и обратно. – Аля, а если всем, кроме Варука досталось, то... И тебе тоже?

– Неа. – Шаксус-Джер весело подмигнула скрипящему зубами эльфу. – Меня тогда ещё в этой дружной компании не было.

– Зато у Поющего Грота досталось именно тебе! – Нашелся, наконец, Сератаниралиэль. – И в Душе Света тоже!

Теперь уже Шаксус-Джер недовольно поморщилась.

– Тебе-то откуда знать насчет Души Света?! – Огрызнулась Алька. – Ты вообще дрых в пьяном угаре!

– Эльфы не пьянеют! – Недоверчиво воскликнул Габриэль.

– Может, обычно эльфы и не пьянеют... – Возразила Алька. – Но пить с Хранительницей, когда её несёт, черева-ато. Особенно, учитывая крепость употребляемых напитков.

В лиловых глазах дроу мелькнуло искреннее недоумение.

– Может, мы о каких-то разных Хранительницах говорим? – Скептически протянул он, недоверчиво глядя на Шаксус-Джера. – Таша показалась мне очень милой и абсолютно неконфликтной девушкой.

– Угу... – Хмыкнула Алька, примирительно толкая мордой в плечо бледного от ярости Серта. – Всё так и есть. И милая, и неконфликтная... Пока спит зубами к стенке!

Заметив мелькнувшую глубине синих глаз эльфа усмешку, Шаксус-Джер довольно ухмыльнулась. Значит, холодный душ прощён, хотя и не забыт. Зато дроу уже защищает эльфа, пусть и сам того не замечет пока. Удовлетворённо прикрыв глаза, Алька отошла к камину и улеглась на большой шкуре у ног Варука.

– А насчёт не пьянеющих эльфов... – Широко зевнув, хитро протянула она. – А расскажи ка нам, Габриэль, про одного тёмного такого эльфа, который устроил настоящий потоп в винных погребах Харрутского дворца, перевернув бочонок молодого аролльского срохта , приподнесённого Правителю в качестве подарка всё теми же ароллами .

– Да это случайно вышло! И я его не пил! И пьяным не был! – Возмущённо взвыл дроу и кончики его острых ушей стремительно заалели.

– Хм... Так, значит, это был ты... – Протянула Алька довольно. – Не знала.

– А?!

На счастье выдавшего себя Габриэля открылась дверь, отвлекая присутствующих от скользкой темы. Хартад вернулся как нельзя вовремя.