Приключения Марси (СИ)

Глава 32

Портал выкинул нас в кабинет ректора. Я привычно запрыгнула на свой любимый стул, но тут же скользнула сквозь него, фыркая и злобно шипя. Элана хихикала, вися под потолком. Я потянулась, демонстрируя всем своим видом, что меня ее хихиканье нисколько не касается, спружинила от пола и зависла над самой поверхностью стула. Мое и все тут. Элана так и осталась наверху, глядя на трех магов. Ормондт так и держал наше тело на руках, Бриннэйн взметнул руки над головой, прикрыл глаза и произнес вполголоса фразу, растягивая слова на последнем слоге. Последнее слово, произнесенное неожиданно сильным голосом, словно повисло в воздухе сгустком света между ладоней мага. Хлопок, и сгусток взрывается, заполняя яростными волнами кабинет. Даже я, призрак, зажмурилась от невыносимого свечения. Мгновение, и свет погас, оставляя нас, где угодно, но только не в кабинете ректора магической академии. Это был то ли маленький зал, то ли большая комната, на полу которой оказалась пентаграмма. Джар, молча, не дожидаясь указаний, обошел контур, создавая по ходу движения кристаллы и расставляя их на положенные им места. Его губы шевелились, произнося какое-то заклинание. Лорд Ронан отнес тело в центр, положив на руну, значение которой я не знала. Затем они встали за контур, образуя треугольник, кристаллы составляли второй треугольник, чьи углы оказались между тремя магами. Элана с интересом наблюдала за их действиями и вдруг испуганно охнула.

— Они будут призывать душу, покинувшую тело, но ведь это же я! Они буду призывать родную телу душу, Марси, я не хочу!

— А я? — я растерянно посмотрела на девушку.

— А ты так и останешься призраком, — ответила она.

А может оно и к лучшему? Может мне лучше остаться призраком и подождать, пока Элана вернет мою душу в кошачье тело? А со всеми проблемами, оставшимися от меня пусть разбирается эта леди, которой в жизни так не везло. Может кто-то из моих котов составит ее счастье? Я снова посмотрела на призрак девушки, она же не сводила взгляда с разворачивающегося действа. Мой взгляд тоже обратился вниз. Двое Воинов Света и один адепт стояли, склонив головы, произнося в унисон одни и те же слова, медленно, напевно. Они повторяли их снова и снова, а кристаллы разгорались все ярче, испуская короткие щупальца сквозь контур пентаграммы. Но чем дольше звучали слова, тем длинней становились щупальца. Они выросли до центра, встретились, и слова изменились, ускоряя ритм. Световой вихрь охватил тело, закружился вокруг него. Голоса звучат все быстрей и громче, вихрь начинает вытягиваться в воронку и тянется, тянется, тянется вверх, уже больше напоминая смерч. Лицо Эланы исказилось, когда воронка вихря метнулась к ней, и призрак резко ушла в сторону, сбегая от вихря. Девушка скользнула ко мне.

— Не виси столбом, кошка, — сердито крикнула она. — Захватит тебя и все закончится. Давай, — и она толкнула меня.

Не знаю, как у нее это получилось, но я, все еще думающая, нужно ли мне возвращаться в чужое тело, полетела навстречу вихрю, не в силах не остановиться, не свернуть. Меня захватило, перед глазами все закружилось…

— Мяу, — взвизгнула я и…

— Великий Свет, Марсия, как же ты нас напугала! — воскликнул… Алаис Бриннэйн. — Несносная девчонка, — он был, действительно, рассержен.

— Мяу, — машинально повторила я.

— Мяу, — ответили мне маги, и я, с чувством выполненного долга, потеряла сознание.

Знакомый запах коснулся обоняния. Веки дрогнули, и я села, оглядываясь вокруг себя. Я была в знакомой спальне ректорского дома. А пахло Биддиными пирогами. Я потянула носом и сглотнула.

— Есть хочу, — сообщила я в пустоту, и пустота мне ответила чуть насмешливым голосом лорда Ронана:

— Ну, значит, точно все в порядке.

Я снова оглянулась, и ректор нашелся у входа в комнату. Выглядел он усталым, но глаза необычно блестели. Он подошел к кровати, сел на краешек и улыбнулся, глядя на меня. Просто молчал, смотрел и улыбался. Я смущенно потупилась, некоторое время смотрела на собственный руки, да, уже мои руки, опять мои! Я же живая! Я ЖИВАЯ!!!

— Ормондт, я живая! — закричала я и бросилась ему на шею.

— И не вздумай больше умирать, — ответил он, стискивая меня своими надежными сильными руками.

— Ни за что! — пообещала я, чуть отстранившись от него, и снова крепко сжала руки вокруг его шеи.

— Задушишь, — засмеялся Ормондт, но и не собираясь освобождаться. — Кто меня оживлять будет?

Я не слушала, схватила его лицо в ладони и целовала, как сумасшедшая, радуясь, что живу, что дышу, что снова чувствую свое тело, свои эмоции, всю себя, в конце концов. Что могу целовать, обнимать, сидеть на коленях. Залезла на колени и снова целовала и целовала, глаза, губы, щеки, все, куда попадали мои губы. Ормондт чуть отстранил меня, останавливая мой безудержный поток поцелуев, посмотрел в глаза с болезненным вниманием и выдохнул:

— Как же я люблю тебя, маленькая.

— Ормондт, — прошептала я, замирая от той силы, что он вложил в свое признание.

Наши взгляды были скрещены еще мгновение, а затем губы лорда встретились с моими, и не было сил остановить этот бесконечный жадный поцелуй.

— Кх, — раздалось от двери, и сладкий туман был рассеян Бриннэйном.

Я повернула голову и застыла, широко распахнув испуганные глаза. Джар был здесь. Он стоял перед Алаисом, не сводя с меня, наполненного болью, взгляда. Какой бледный, пронеслось в голове. Джар, действительно, был очень бледен. Он плотно стиснул губы, и мне стало нехорошо. Аерн все видел и слышал, абсолютно все.

— Джа-ар, — прошептала я одними губами.

— Я рад, что вы снова с нами, Марсия, — ледяным спокойным тоном произнес студент, затем развернулся и вышел.

Я так и продолжала сидеть на коленях Ормондта, сжимаемая в его объятьях, а Джар все видел, но ничего не понял, хотя… А что тут еще можно понять? Значит, так и надо, значит, так правильно. Только почему же мне хочется завыть в голос и броситься за ним, чтобы просить, умолять о прощении?

— Маленькая, — ректор позвал меня, и я перевела на него рассеянный взгляд. — Что с тобой?

— Я хочу есть и… — я посмотрела ему в глаза и решилась, — мне нужно тебе кое в чем признаться.

Он вдруг напрягся, бросил взгляд на опустевший проем двери, и в глазах мелькнуло упрямство.

— Давай сегодня без признаний, ладно? Ты устала, я устал. Завтра поговорим, — сказал он, словно опасаясь чего-то.

— Нет, — я покачала головой. — Сегодня. Если ты хочешь, чтобы я осталась с тобой, ты должен обо мне кое-что узнать. И это может тебе не понравиться.

— Демоны, Марсия, мне это уже не нравится. — Раздраженно ответил лорд Ронан, снова бросив взгляд на дверь.

— Возможно, тебе это не понравится до такой степени, что ты вышвырнешь меня за ворота, как нашкодившего котенка, — грустно улыбнулась я и ахнула. — Моя Лани! Что с моей девочкой?

— С котенком все в порядке, — подал голос Бриннэйн. Он, оказывается, все это время был в спальне и скромно стоял у окна. — Оли за ней присматривает, как ты просила. Он недавно появлялся. — Затем хлопнул в ладоши. — Здесь кто-то есть вроде хотел?

Оживились и я, и ректор. Еда — шикарная возможность отложить неприятный разговор. Я живо соскочила с колен Ормондта, шмыгнула в ванную, чтобы привести себя по-быстрому в порядок, а потом стояла под дверью и слушала удаляющиеся шаги мужчин и их негромкие голоса. Помыться я помылась, смыть с себя запах обители Последователей, да и смерти было несказанно приятно. Мои мысли вертелись вокруг Джара. Мне было стыдно, больно, неприятно. Я не знала, что будет дальше, но приняла твердое решение рассказать ему обо всем. Быть может негодование и брезгливость, которые он должен обязательно почувствовать, когда я ему расскажу о себе, сделают его переживания менее болезненными, а может и вообще…

Меня ждали за накрытым столом, не начиная есть. Бидди уперла руки в бока и недовольно покачала головой. Я развела руками, извиняясь, и села за стол. Аппетит, пропавший было из-за переживаний, вернулся и напомнил, что я не ела с момента, как меня похитил Кин. Ого! Это же вредно для здоровья. Так что обеду я воздала должное, радуя домовиху горящим взором и периодическим мычанием:

— М-м-м, вкусно.

Бриннэйн не отставал от меня, а Ормондт лениво ковырял вилкой в тарелке, за что получил от Бидди нагоняй и совершенно неприличную затрещину.

— Ешь, охламон, — сердито фыркнула домовиха.

— Позже, дорогая, — ответил наш всемогущий, потирая затылок, и встал из-за стола. — Я жду тебя у себя в кабинете, — сказал он мне и покинул гостиную, где был накрыт обед.

Мы переглянулись с Алаисом. Тот серьезно посмотрел на меня, о чем-то задумался, и, наконец, произнес:

— Удачи.

Не знаю, что он хотел этим сказать, но в кабинет Ормондта я входила больше настороженная, чем подавленная предстоящим разговором. Лорд Ронан сидел спиной к двери и рассматривал на свет вино в бокале. Он, молча, указал мне на второй бокал, и я не стала спорить, выпив вино почти залпом.

— Что ты хотела сказать? — спросил Ормондт, не глядя на меня. Я молчала, и он повернул голову. — Говори же.

Легко сказать, не так сложно принять решение, а вот начать… Протянув ректору бокал, я смотрела, как янтарное вино наполняет его. Они достойны того, чтобы знать правду, достойны, и они ее узнают. Сделав небольшой глоток, я поставила бокал на стол, снова посмотрела на лорда, и он протянул ко мне руку. Я отрицательно покачала головой. Не хочу, чтобы к концу моих откровений меня скинули с коленей.

— Я не та, кто думаешь, — сказала я и замолчала, ожидая реакции. Ее не было, только спокойное внимание. — Помнишь тот ритуал, когда Тьма первый раз призвала меня? — он кивнул, но я уточнила на всякий случай. — Тот, когда руна изменилась, и Сильвия…

— Я помню, — перебил меня Ормондт. — Что с тем ритуалом?

— Мы не вызывали дух, мы хотели переселить душу, мою душу, — теперь я не смотрела на него.

— Подробней, — он был все еще спокоен.

— В тело кошки Сильвии, в мое родное тело. Ормондт, я не человек, я Марси. — закончила я почти шепотом, боясь посмотреть на ректора.

— Не понимаю, — его голос прозвучал немного глухо.

— Тело Эланы оно было возрождено, только вселилась в него не душа Эланы, а моя, — кажется, я сама себя не слышала.

Ормонд молчал какое-то время, затем встал и прошелся по кабинету. Остановился передо мной, некоторое время мерил холодным изучающим взглядом, потом нагнулся к самому лицу.

— Если ты хотела придумать повод, чтобы не оставаться со мной, то это самый глупый. Твои выдумки, Марсия, унижают меня, я хочу слышать правду, — раздраженно, даже немного зло сказал он.

— Но это правда, — я подняла на него глаза. — Я Марси, кошка Сильвии Вилей.

— Марси… я, — лорд Ронан вдруг осекся, резко отошел от меня. — Марсия Коттинс, кошка Марси? Кошачьи повадки, независимое поведение, полная смена рациона… Возрожденный дух Эланы не мог изменить ее характера, так? Изменить могла только новая личность. Душа кошки в человеческом теле… Бред! — ожесточенно воскликнул он.

— Не бред, — голос, наконец, снова повиновался мне.

Я подошла к нему, взяла за руку, и Ормондт не отнял ее, вопреки моим ожиданиям, но взгляд был жесткий, колючий. Вздохнув, я тоскливо взглянула на бокал с вином.

— Сядь, — попросила я. — Я тебе все-все-все расскажу.

Ректор послушно вернулся в кресло, я все же взяла бокал и снова сделала глоток. Он выжидающе смотрел на меня, затем протянул руку, дернул, усаживая к себе на колени и велел:

— Рассказывай.

— Все началось с того, что у Сили не шло упокоение… — начала я свой рассказ.

Когда я закончила, Ормондт сидел, глядя перед собой. Он ничего не говорил, поглаживал по спине, скорей машинально, но хранил молчание. Я осторожно встала с коленей, меня не удерживали, подошла к двери и только тогда обернулась. Льдисто-серые глаза провожали меня задумчивым, чуть отстраненным взглядом. Чтобы он сейчас не думал, я была лишней.

— Прости, — прошептала я и вышла из кабинета. Останавливать меня никто не стал.

* * *

Я стояла на пороге ректорского дома, глядя на белую пелену, устилавшую землю. Совсем тонкая, невесомая, выпавшая, чтобы вскоре растаять. Первый снег, как вальс среди кружащихся листьев, красиво и недолговечно. Подняв глаза к серому небу, я сглотнула слезы и спустилась с крыльца. Брела в никуда, не выбирая направления, просто шла, оставляя следы на снегу, мои первые человеческие следы на первом снегу. Кошачьи боги, что мне делать? Кошачьи боги молчали. Я невесело усмехнулась и продолжила путь. Он привел меня к первому общежитию. Зашла в дверь, поздоровалась с охранником и попросила позвать студента Аерна.

— Его нет, — ответил охранник. — Он появился и сразу снова ушел со студентом Нейсом.

— С кем? — дыхание перехватило от дурного предчувствия, в одно мгновение охватившее меня.

— С Кинаном Нейсом, — повторил страж нравственности и порядки, и я выбежала из общежития.

Ноги сам понесли к полигону. Сначала быстрым шагом, а после бегом. Может Джар пришел и помирился с Кином, может они пошли в кабачок отметить примирение, делить им больше нечего, так что же я так нервничаю? Почему сразу думаю о плохом? "Ты сильней меня, Аерн, но на мечах я тебя сделаю", — неожиданно всплыло в голове. Мама Феня, пожалуйста, не надо! Ну, что им делить? Зачем? Подобрав подол, я побежала так быстро, как только могла. На полигоне никого не было, и я выдохнул с облегчением. Развернулась и пошла обратно, стараясь отдышаться. Потом решила подойти к воротам.

— Никто не выходил? — спросила я на всякий случай, не рассчитывая услышать ответ:

— Да, два студента с выпускного факультета. — Сказал новый привратник. — Серьезные такие. Словом не перемолвились, пока шли мимо.

— Куда они пошли? — сердце вновь забилось чаще.

— В лесочек вроде, — махнул привратник, и я перестала его слушать.

Лес встретил меня тишиной. Еще надеясь, что друзья все-таки помирились, я зашла подальше, прислушалась и закрыла рот руками, испуганно охнув. До меня донесся звон стали. Правильно, Джар был слишком измотан, чтобы использовать магию. Или же хотел дать Кину шанс? Я сорвалась с места и побежала на звук, надеясь, что увижу улыбающиеся лица и дружескую пикировку.

Улыбок не было, был поединок, самый настоящий. У Кина на рукаве расплывалось алое пятно, у Джара подобное пятно было на плече. Я застыла за деревьями, наблюдая, как они методично стремятся убить друг друга.

— Вы совсем что ли? — потрясенно спросила я, наконец, вырвавшись из лап оцепенения. — Вы зачем это делаете?

— Марсия? — они остановились.

Кин шагнул мне навстречу, но тут же остановился и посмотрел на Аерна. Тот скользнул по мне мрачным взглядом и отвернулся.

— Ты зачем здесь? — спросил он, со злостью вгоняя меч в землю, по-прежнему не глядя на меня.

— Как ты, киска… Марсия? — спросил Нейс, не решаясь подойти ко мне. Я подошла сама.

Кин обнял меня за плечи, привлекая к себе, но я мягко освободилась, этих объятий я не желала.

— Прости, — он опустил голову, глядя себе под ноги. — Я большой дурак, да?

— Есть немного, — невольно улыбнулась я. — Я не сержусь, Кин, правда. Случилось то, что должно было случиться, этого не изменить. Твой артефакт, кошачий глаз, я потеряла его. Но он оказался очень полезен… там. Подчинил нежить, которая охраняла меня.

— Подчинил? — Нейс удивленно посмотрел на меня. — В нем не было такой силы.

Теперь удивилась я, но тут же усмехнулась, догадавшись, кто вложил в зеленый камень эту возможность. Тьме я нужна была живой. Что ж, иногда и Вечная делает полезные подарки. Жаль только, что он потерялся.

— Еще раз прости, что потеряла, — я снова посмотрела на бывшего кота.

— Главное, что ты вернулась, — тихо ответил он. — У меня ведь нет ни шанса? — пытливый взгляд я встретила спокойно.

— Нет, Кин, ни одного, — невольно посмотрела на Джара, Кин проследил мой взгляд.

Он быстро подошел к поваленному стволу, на котором лежала его куртка, подхватил ее и обернулся ко мне. Кин нервничал, опять покусывал губы. Он хотел что-то сказать, но не сказал, подхватил свой меч и направился прочь.

— Аерн, у меня к тебе больше вопросов нет, — сказал Нейс, обернувшись. — Если у тебя ко мне остались, я к твоим услугам, когда будешь в форме.

Кинан скрылся за деревьями, но неожиданно вернулся, взял меня за руки и негромко сказал:

— Я тебя не забуду.

— Забудешь, Кин, со временем забудешь, — грустно улыбнулась я.

— Первая любовь не забывается, киска, слышишь, не забывается, — он наклонился, поцеловал меня в щеку и улыбнулся. — Мяу?

— Мяу, — я не удержалась от ответной улыбки.

Кинан быстро отвернулся и совсем исчез из вида. Я некоторое время слушала звук его удаляющихся шагов, а затем повернулась к Джару, исподволь наблюдавшего за мной. Теперь предстояло сделать самое сложное. Покаяться перед ним было тяжелей всего, потому что…

— Зачем ты пришла? — снова спросил Аерн, и я не опустила глаза, не спряталась, жадно впитывая в себя каждую его черточку.

— Джар, — тяжело вздохнув, я решилась. — Я хотела тебе сказать…

— Ты выбрала ректора, я уже понял, — перебил меня Джар и пошел за своей курткой.

— Нет, я не выбрала…

— Я же все видел, помнишь, — усмехнулся он.

— Джар, подожди, прошу тебя, мне надо тебе это сказать, — я встала перед ним, не давая покинуть полянку. — Мне важно, чтобы ты узнал, кого просил стать твоей леди и понял, почему я тогда отказалась.

Молодой лорд вернулся к поваленному дереву, опустился на него и устало потер лицо. Я с нежностью рассматривала темные круги под глазами, осунувшееся лицо, растрепанные волосы. Не удержалась и поправила, наслаждаясь их густотой. Джар поднял на меня глаза, выжидающе глядя.

— Твоя рана, — сказала я, глядя на окровавленное плечо.

— Ерунда, уже затягивается, — отмахнулся маг. — Что ты хотела сказать?

— Накинь куртку, замерзнешь, — так хотелось оттянуть момент откровений. А еще я поняла, что мне нравится заботиться о нем. Не стала ждать, отняла куртку и сама накинула ему на плечи. Мама Феня, как же хочется обнять его!

Но обнимать не стала, вместо этого села рядом и вспомнила, как мы искали ректора в ночном лесу, а потом спасались от Тьмы, как я тащила его тело, а потом он признался, там, в пещере, что влюблен в девушку своего лучшего друга. И я тогда даже не поняла, что он говорил про меня. Про меня! Кошачьи боги, ну, зачем вы позволили мне стать человеком настолько, что у меня вдруг появилась эта глупая совесть. Без нее было намного легче.

— Марсия, я очень устал, правда, — привлек мое внимание Джар.

— Да, еще мгновение, — отозвалась я, переносясь мыслями в его замок. Его отец ведь тогда еще понял, что сын чувствует ко мне, а я опять ничего не поняла. А теперь понимаю, все понимаю, каждое сказанное тогда слово. Понимаю и счастлива уже просто от сознания, что он был в моей жизни, мой вечный спаситель. Я улыбнулась и посмотрела на него. — Помнишь, как ты спас кошку Сильвии от Фица? Ты еще тогда встречался с Лис. Потом ты отнес Марси домой.

— Помню и что? — он посмотрел на меня.

— Спасибо, этот пес меня бы просто разорвал. И за ветчину спасибо, она была вкусной. И даже за твое заклинание, которое мне не позволило загулять с облезлым кошаком, тоже спасибо. — Джар стал расплываться перед глазами, и я даже не сразу поняла, что плачу.

— Не понимаю, — молодой лорд хмуро посмотрел на меня. — Что ты сейчас пытаешься сказать?

— То, что мы с тобой знакомы больше двух лет, — улыбка, как приклеенная, застыла на губах. Щеки жгли горячие дорожки слез. — Марсии Коттинс никогда не существовало. Было тело убитой в лесу девушки, той самой Эланы Иарлэйт, и была кошка Марси. Два студента недоучки решили воспользоваться неучтенным телом, чтобы натаскать Силю на упокоении. Они взяли с собой кошку, чтобы прикрыться ею от призрачных стражей. Вошли в склеп, подняли тело, упокоили, снова подняли, и снова упокоили. А потом одна недотепа, хозяйка той самой кошки, произнесла неизвестное студентам заклинание, и душа кошки переселилась в тело покойной Эланы. Помнишь, как тебя допрашивал ректор, когда пропало тело? Так вот, это тело перед тобой. И кошка никуда не исчезала, она тоже здесь. Вся эта невероятная смесь получила имя Марсия Коттинс, устроилась работать в академию, пользуясь знаниями тела. Заодно получила в наследство Тьму, жениха и убийцу, который уже однажды убил это тело, а потом вернулся добить. — Я смахнула слезы и несмело взглянула в глаза потрясенного Джара. — Ну, что ты молчишь? Скажи что-нибудь, — жалобно попросила я. — Не молчи.

— Что сказать? — хрипло спросил он. — Ты придумала забавную сказку, я должен в нее поверить?

— Я ничего не придумывала, это правда. Моя кошачье тело хранится у Сильвии в ожидании, когда я вернусь на положенное мне место, только… только я уже не хочу быть кошкой, не хотела. — Я всхлипнула и встала. — Поэтому я сказала тебе-нет, потому что не хотела обманывать. А насчет выбора, — я вымученно улыбнулась. — Если бы я его делала, то я выбрала бы тебя. Потому что только при взгляде на тебя, Джарлат Кристан Аерн, я чувствую в душе весну. Прости.

Я пошла от него прочь, потому что было невыносимо видеть этот застывший взгляд.

— Кошка, — услышала я и обернулась. Но Джар говорил это самому себе. — Какая ирония, — и он расхохотался.

Я не смогла слышать этот издевательский смех, не смогла смотреть на него. Развернулась и побежала, проклиная и ненавидя себя. Да, я кошка! И я снова буду кошкой. Каждый должен быть тем, кем рожден. Я забуду все, что со мной произошло, забуду и стану такой, как прежде. Рыдания душили меня. Мне было больно, больно, как никогда не было и, наверное, уже не будет, потому что теперь я понимала, что такое любовь. Только вот радости от этого знания не было совершенно. Я кошка, и я буду кошкой. Если Элана хочет, пусть возвращается в свое тело, а хочет, пусть не возвращается, но я буду тем, кем пришла в этот мир! А Ормондт? Внутренний голос, нет, Элана пробилась ко мне, пользуясь моей слабостью. "Я бы выбрала его", — сказала она.

— Ормондт-сила и защита. То, что ты всегда хотела и искала, — зло произнесла я, продираясь сквозь кустарник. — А мне больше подходят нежность и забота. А это мой спаситель, Джарлат Аерн.

Она промолчала, и я вошла на территорию академии, стараясь, не смотреть на привратника. Стремительно прошла до второго общежития, поднялась к Сильвии и замерла, глядя, как за лордом Ронаном закрывается дверь. Что он хочет делать? Он хочет наказать мою дорогую недотепу? Я открыла дверь и услышала:

— Где ваша кошка, Сильвия?

— Марси? — моя хозяйка растерянно хлопала глазами.

— Здесь, — ответила я. — Хебер, принеси, пожалуйста, мою шкурку.

Домовой спустился на стол, сел, держа в руках коробку. Он удивленно посмотрел на ректора, поставил коробку и, молча, исчез. Ормондт сам открыл хранилище кошачьего тела, достал и внимательно рассмотрел.

— Действительно, стазис, — произнес он.

— Я не врала, — немного враждебно ответила я. — И Силя тут не причем.

— Да, я понял. — Ответил лорд Ронан. Потом повернулся и потянул меня за собой. — Пойдем.

— Куда? — спросила я.

— Разговаривать дальше, — сухо произнес он и вышел из комнаты.

Я подняла руку, показывая, чтобы Сильвия не нервничала, взяла свое тело и пошла следом. Ормондт обернулся, взглянул на меня и открыл портал. Мы вернулись в его кабинет. Ректор забрал у меня шкурку, положил на стол, машинально взъерошив шерсть, и указал на кресло.

— Сядь, — сказал он. Я послушно села, и Ормондт пододвинул второе кресло. — Марси… я, это все забавно, даже любопытно, но, — ректор на мгновение замер, глядя мне в глаза, — для меня ничего не меняет. — И я удивленно распахнула глаза. — Да, маленькая. Я столько всего уже повидал в этой жизни, что меня сложно удивить. Это тело умирало дважды и дважды возвращалось к жизни. А то, что внутри сидит это милое создание, — он кивнул на мою тушку, — так ведь я его и полюбил. Почему меня должно останавливать знание о той изюменке, что придало телу бедной девушки Иарлэйт, особое очарование?

Ормондт привлек меня к себе, но я осторожно освободилась из его объятий, внимательно глядя в льдисто-серые глаза. Он не шутил, не издевался надо мной. Он был абсолютно искренним. Ректор, действительно, принял кошку в человеческом теле. Он не кривился брезгливо, и даже не хохотал, считая все это иронией. При последней мысли болезненно сжалось сердце.

— Ты говорил про какие-то условия, — напомнила я, ища возможность обдумать то, что сейчас услышала.

— Условия… — он тут же помрачнел. — Да, маленькая моя, они есть. Я Воин Света и уже ничего не могу изменить. Дав клятву, я добровольно отрекся от возможного брака. Мы не создаем семьи, не поддерживаем отношения с родными и даже скрываем то, кем являемся, чтобы сохранить в безопасности тех, кто нам дорог. Не только Тьма наш враг, хоть она и основной, но на могущество Ордена — на наш общий источник, периодически идет охота. Из-за общего источника я не могу покинуть Орден. Когда-то отцы-основатели соединили свои жизни с источником чистого Света. Каждый, принимающий клятву, повторяет их путь. Источник дает не только могущество, но и питает наши жизни. Уйти, значит, разорвать связь. Это смерть за год-два. Моментальное истощение магических и физических сил. И все же… Марсия, — лорд Ронан взял меня за руки. — Ты можешь жить в моем замке, тебя будут холить и лелеять. У тебя будет все, что только пожелаешь. Но, единственное, я не смогу быть с тобой рядом так часто, как бы мне хотелось. Даже назвать тебя своей женой не смогу, все это отпечатается в ауре. Отцы-основатели, они примут меры. Никто не пострадает, но тебя спрячут так, чтобы я не смог найти. Это будет забота о твоей безопасности, но слишком жестокая забота. И все же нам разрешается иметь краткие связи. Их никто не отслеживает, и это выход, для нас. Я буду периодически появляться…

Я подняла руку, вынуждая его остановиться. Я поняла, что он предлагал.

— Ормондт, — я откашлялась. — Ты предлагаешь мне то же самое, что и Кин. Я буду твоей содержанкой, правильно? Только он мне предлагал на год, а ты на всю жизнь, да? А котята? У нас могут быть котята?

— Я не знаю, — глаза Ормонда, еще мгновение назад, лихорадочно блестевшие, неожиданно потухли, и он опустил голову. — Ты ведь не согласна, да? Ты не останешься со мной?

— Прости, — в который раз за день прошептала я. — Я не хочу тебя обманывать. Ты не мой кот, Ормондт.

Я встала и направилась к двери.

— А кто твой кот, Марсия? — голос прозвучал зло. — Кто? Джар?

— Он отказался от меня, — совсем тихо ответила я и поспешила уйти, потому что слезы опять застилали взор. — Отказался, потому что это ирония, — прошептала я самой себе.

Остановилась и повернула обратно, гонимая уже принятым решением. Ормондт так и сидел на том же месте, где я его оставила. Он поднял голову, посмотрел на меня и мне стало страшно от той тоски, которую я увидела в его взоре.

— Я не отпущу тебя, — сказал он. — Не могу.

— Ты же не Нейс, — ответила я, и ректор снова поник. — Ормондт, сделай для меня напоследок одно дело, пожалуйста.

Я присела на корточки и заглянула ему в глаза. Он выжидающе смотрел.

— Верни меня в мое тело. Я больше не могу быть человеком, — спазм сдавил горло и пришлось какое-то время снова молчать.

— Не уходи, — попросил лорд Ронан. — Прошу тебя.

Я собрала все силы, что еще были во мне и произнесла, как можно тверже.

— Верни меня обратно, пожалуйста.

Ормондт резко встал, подхватывая меня и вынуждая тоже встать, крепко обнял, задержав ненадолго в объятьях и поцеловал, вложив в свой поцелуй все то, что он чувствовал. Затем оторвался и посмотрел на меня.

— Хорошо, Марси, я выполню твою просьбу. — Сказал он, натягивая на лицо привычную маску. — Мне нужно кое-что посмотреть, и я переселю тебя обратно. Но если передумаешь… Мы ведь может оставить все, как есть. Тебе же нравится быть ассистенткой у Терло и зельеварение нравится. Тебе нравилось быть человеком, разве нет?

— Когда ты будешь готов? — спросила я, не глядя, на него.

— Я сейчас в академию, ты подумай еще и приходи, я буду в своем кабинете, — ответил ректор. Он развернулся и пошел к двери, но остановился. — Марси, — позвал он. — Я буду помнить о тебе. — Сделал еще шаг и обернулся. — В любом случае, двери моего кабинета всегда открыты для тебя, как и мой дом. Просто поскреби лапкой. — Затем раздался хриплый вздох, и лорд Ронан стремительно покинул свой дом.

Я тяжело опустилась на кресло и закрыла лицо руками. Нет, Ормондт, ничего уже не будет, как раньше. Не смогу, слишком тяжело, слишком больно. А еще никогда меня оставит тот смех в лесу и два слова, рвущие мне душу "какая ирония". Я ирония, насмешка судьбы.

— Мамочка, — сдавленно прошептала я, изо всех сил стараясь не расплакаться.

Затем встала, прошла до двери на улицу, но передумала и пошла к кухне. Бидди и Бриннэйн сидели там и мирно болтали. Я несколько мгновений смотрела на них.

— Спасибо вам за все, — негромко сказала я. — Спасибо.

И после этого ушла, меня никто не окликнул. Глаза все время слезились, никак не удавалось справиться с собой. Я окинула взглядом академический двор, печально улыбнулась, прощаясь со всем этим. Нет, я никуда отсюда не денусь, пока здесь учится Силя, но уже совсем скоро, я буду смотреть на свое хозяйство совсем другими глазами. "Просто поскреби лапкой". Ормондт, милый добрый Ормондт, ты заслуживаешь гораздо большего, чем эгоистичная маленькая кошка. Проходя мимо первого общежития, я изо всех сил старалась не смотреть в его сторону, но все-таки взглянула. Студенты входили и выходили, но того, кто разбил мне сердце среди них не было.

— Джар, — прошептала я, в последний раз произнося самое дорогое, и самое жестокое имя на свете.

— Марси, — от его голоса я вздрогнула и покачнулась, тут же оказавшись сжата до боли, до хруста в ребрах. — Глупая ты кошка, моя кошка.

Вскинула взгляд и утонула в карих омутах глаз. Джарлат Аерна смотрел с добродушной насмешкой, затем погладил меня по волосам и прижал голову к своей груди.

— Ну, куда ты сбежала, родная моя? Заставила бегать за собой, искать. Тебе не стыдно? — спросил он меня.

— Ты же сказал, что я ирония, — глухо произнесла я, потому что все еще была прижата к широкой груди молодого лорда.

— Ирония в том, что в конечном итоге кошка оказалась человечней и порядочней всех нас, — сказал Джар, слегка отстраняясь и глядя на меня.

— Ты смеялся так… издевательски, — прошептала я, утирая последние слезы.

— От облегчения, глупая, — он снова негромко засмеялся.

— И тебе не противно, что ты обнимаешь тело убитой девушки, в которой находится кошачья душа? — мои глаза широко распахнулись, я так ждала ответа.

— Нет, — на губах Джара играла теплая улыбка. — Мне нравится и тело, и душа. Тем более, я эту душу знаю даже больше, чем тело.

— Но ты же хочешь стать Воином Света.

— Знаешь, родная, Воинов Света и без меня достаточно. Зато женщина-кошка одна единственная. Как я могу упустить ее? Моя жена кошка, слышишь, как звучит? — он опять засмеялся, легко, радостно. И я не удержалась, улыбнулась в ответ.

— Ты все еще хочешь…

— Да! — воскликнул Джар. — Аерны приводят в свой замок только свою избранницу. Отступать от принципов своего рода я не намерен. — Затем перестал улыбаться и выжидающе посмотрел на меня. — Ты согласна?

— Да, — прошептала я. — А что скажут твои родители?

— А что они могут сказать? Моя невеста леди, этого достаточно, но даже и без земель Эланы для них важней то, что я выбрал тебя. О чем ты вообще думаешь, Марси? — возмутился Джар. — Лучше поцелуй меня скорей, — и снова эта солнечная улыбка.

— Ой, меня ведь Ормондт ждет, я попросила вернуть меня в мое тело, — растерянно произнесла я. Внутренний голос хмыкнул, и я улыбнулась вслед за ним. А почему бы и нет…

Я обвила шею Джара руками, потянулась к нему, но прежде, чем наши губы встретились, я тихо сказала:

— Теперь я знаю, что такое любовь. Джарлат Кристан Аерн, это ты.

— Это ты, — эхом отозвался он, и захватил в жаркий плен мои губы, ждущие отныне только его поцелуев.