Приключения Марси (СИ)

Глава 29

Страха не было, не было даже сожаления, я просто вошла в туман, а вышла в Мертвых землях. Хорошо, что я выплеснула эмоции, теперь я могу думать спокойно, не отвлекаясь на чувства. Впрочем, думать особо было не о чем. Выхода отсюда нет, даже если я сейчас решу бежать в противоположную сторону, самое меньшее, чего я добьюсь, это замерзну насмерть. Про худшие варианты думать не хочется. Про обитателей этих земель я знаю, фальшивые сестры Пречистой Анноры когда-то много о них рассказывали Элане, и теперь воспоминания лились на меня щедрым потоком. Живых, кроме меня, здесь не было.

Я огляделась и зябко поежилась, обнимая себя за плечи. Осеннее пальтишко не спасало от ледяного ветра, крутившего по земле белоснежную поземку. Снега, как такового не было, только эта поземка, не скрывавшейся твердой растрескавшейся земли. Вокруг меня стояли скрюченные черные стволы голых деревьев. Слишком редкие, чтобы называться лесом, но достаточно частые, чтобы за ними кто-то мог стоять и следить за мной голодным взглядом тусклых мертвых глаз.

— Пес блохастый, — выругалась я и пошла вперед. Стоять на месте смысла не было, холодно и уже страшно.

Я опустила взгляд и посмотрела на артефакт Кина. "Кошачий глаз" равнодушно взирал на безрадостный пейзаж с моей груди. Интересно, он может что-то еще, кроме того, что отразил мой образ, обманув охранные заклинания? По идее, они должны были сработать все разом, как только я вошла в туман. Тьма перекрыла силу артефакта, и охранка должна была среагировать, просто обязана! И все-таки, что же может еще "кошачий глаз"?

— Здесь есть кто-нибудь? — тихо произнесла я.

Конечно, ответом мне была тишина. Даром слова здесь обладала только я, как и горячей кровью. Не буду врать, сейчас я бы очень обрадовалась Последователям, они хоть и придурки, но придурки живые. Позади меня затрещало дерево, покатился камешек, оглушив и окончательно перепугав. Я ускорила шаг, уже почти бежала, все время оборачиваясь назад. Потому не заметила оголившийся корень и полетела на землю, больно приложившись коленями и ладонями, которые успела выставить перед собой. Воздух наполнился запахом моей крови, и за спиной раздался утробный, леденящий душу, вой.

— Мама Феня! — взвизгнула я и вскочила на ноги, затравленно озираясь.

Вой повторился снова, уже ближе, и я побежала, чувствуя, как все внутри меня цепенеет. То, что шло по моему следу было настроено на меня так же, как я на связку сосисок, сожрать без долгих разговоров и сожалений. Но я не безмолвная сосиска, я не хочу, чтобы меня сожрали.

— Тьма, чтоб тебе лишай подцепить, что за шутки? — выкрикнула я, вздымая взгляд в сумрачное небо. — Я ведь тебе живая нужна!

Откуда-то донесся веселый смех. ОНА забавлялась, наблюдая, как я бегу с окровавленными руками и ногами, а по следу спешит нечто, кому планы Тьмы совершенно безразличны, как безразличны мои страхи и желания. Он идет на запах моей крови и не безразличен исключительно к нему. И все-таки я обернулась.

— Мама, — завизжала я и прибавила в скорости.

Нечто, отдаленно напоминавшее, как зверя, так и человека, скачками нагоняло меня. Голова, покрытая наростами мха клонилась к земле. Оно бежало на задних ногах, согнутое до такой степени, что казалось, будто страшилище передвигается на четырех конечностях. Облачко пара не окутывало его, оно не дышало, лишь порыкивало и время от времени облизывало разверстую щель-рот узким длинным языком. Оглянувшись в очередной раз, я вновь запнулась и полетела на холодную землю, от страха, не успев сгруппироваться. Просто растянулась и зачарованно смотрела, как оно приближается ко мне. Лишь, когда нас разделяло не больше десятков шагов, я очухалась и вскочила, тут же подскользнулась, и оно меня нагнало. Ледяная лапа с длинными острыми когтями схватила меня за плечо, переворачивая на спину. Я зажмурилась, когда уродливая голова склонилась к самому моему лицу и начала обнюхивать, отчего едва различимые ноздри затрепетали. Страшило открыло пасть, обдав меня зловонием, оскалило желтые клыки и угрожающе зарычало….

* * *

Храм Святителей возле небольшого села Лагар был посещаем нечасто, в основном по праздникам и по необходимости, потому находился в обидном запустении. Лагарцы предпочитали обитель Пречистой Анноры, которая баловала угощениями, храм же требовал подношений. Отец-последователь Святителей был немного магом, к тому же частенько прикладывался к бутылке. Обида за пренебрежение к тем, кто официально считался победителем Тьмы, особо сильно прорывалась, когда пагубная привычка брала верх над благочестием. В такие моменты к храму предпочитали вообще не приближаться, чтобы не получить энергетическим шаром в лоб, запущенным карающей дланью отца. Бывало, что сквозь узкие длинные окна храма видели вспышки, стекла позвякивали, а двери ходили ходуном. Поэтому сильнейшая тряска храма, ощущаемая даже в селе, не вызвала у лагарцев никакого удивления. Странным показался душераздирающий мужской рев, почти вой, раздавшийся вскоре после того, как тряска прекратилась. Народ начал поглядывать в сторону храма, раздумывая, не проведать ли отца-последователя. Но новый крик с упоминанием женского имени сельчан насторожил, и они остановились, почесывая в затылках. Чтоб священник бабу какую поминал? Да не бывало такого. А потом вспыхнули три портала, почти одновременно, и в храм стремительно направились трое мужчин. Тот, что был выше всех, взмахнул рукой, и двери храма снесло начисто, словно еще год назад плотник Амласи лично не правил их. Когда троица исчезла в дверном проеме, лагарцы решили к храму не подходить. Пускай отец сам разбирается.

Ормондт Ронан первым вбежал в храм, быстро осматриваясь по сторонам. Следом за ним вбежали Алаис Бриннэйн и студент Аерн, появившийся из портала, практически равного по чистоте первым двум. Защита, наложенная на Марсию Коттинс сработала, одновременно оглушив трех магом, мгновенно перенеся к старому храму. Они огляделись, отмечая два тела и одного живого. Последнего узнали сразу.

— Нейс, — глухо произнес Джарлат Аерн и двинулся к бывшему товарищу, но ректор магической академии имени Диглана Донага опередил молодого человека.

Рука мужчины взметнулась вверх, и тот единственный, кто оставался в храме живой, взмыл над полом, отлетел к стене, сильно приложившись спиной и затылком. Затем рука сжалась в кулак, и студент той же академии Кинан Нейс захрипел, хватаясь за горло.

— Щ-щенок, — прошипел ректор, не желая сдерживать клокотавшую в нем ярость.

Тут же черноволосый мужчина сделал короткий пас, и студент Нейс съехал по стене вниз, жадно хватая ртом воздух.

— Рон, держи себя в руках, — сухо сказал он и направился к молодому человеку.

— Пошел ты к Проклятой, Брин, — рыкнул лорд Ронан.

Он прикрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул. Успокоиться не получалось. Бешенство клокотало в нем, и лорд стремительно покинул храм. Джарлат Аерн проводил ректора мрачным взглядом. Чувства, раздиравшие руководителя академии, студент разделял в полной мере. И единственное, что сейчас хотелось сделать, это разорвать бывшего приятеля собственными руками. Но сдержаться Джар все же смог. Он встал за спиной Алаиса Бриннэйна, слушая разговор двух мужчин.

— Что здесь произошло? — спросил Алаис.

Кинан Нейс никак не отреагировал. Он смотрел перед собой остановившимся взглядом, только пальцы без устали перебирали поблескивающий браслет. Бриннэйн взял студента за грудки и тряхнул.

— Ты меня слышал? Что здесь произошло? — повторил он вопрос.

— Тьма, — хрипло отозвался Нейс. — Здесь была Тьма.

— Ясно. Где девушка? — Алаис задал следующий вопрос.

Нейс поднял на него взгляд и Бриннэйн чуть не отшатнулся, встретившись с пустотой в плутоватых некогда глазах юноши. Кинан вновь опустил голову и снова начал перебирать браслет. Джарлат Аерн еле сдерживался, чтобы не ударить Нейса.

— Где Марсия? — спросил он, стараясь не повысить голос.

— Ушла, — ответил Кин.

— Куда? Куда ушла?! — Джар все-таки не сдержался. Схватил за плечи приятеля и затряс его. — Куда она могла уйти?

Кинан отбил руки Аерна, хмуро посмотрел на него, перевел взгляд на Бриннэйна, наконец, поднялся с пола и отошел к скамье, бессильно падая на нее.

— Тьма забрала? — ректор появился в дверном проеме, выглядел он уже спокойней.

Нейс некоторое время хранил молчание, а потом заговорил. Он словно хотел выговориться. Проглатывая слова, перескакивая с одного на другое, но Кин рассказал о том, что случилось в храме. Трое мужчин слушали, не перебивая.

— Зачем она сняла браслет? — говорил Нейс, ни к кому не обращаясь. — Она была под защитой, я велел ей уходить, а она не ушла. Сняла браслет, зачем? Меня защитила. Зачем?! Я ведь просил ее уйти! А она на меня браслет натянула и ушла во Тьму. Спасла, — он безрадостно усмехнулся. — Зачем?

— Вот и я думаю, зачем, — лорд Ронан презрительно скривил губы. — Студент Нейс, с вами мы будем разговаривать позже. — Вспыхнул портал, и ректор холодно велел. — Марш в академию.

— Вы ведь туда, за ней, я хочу с вами, — Кин вскочил со скамьи, но тут же покачнулся и упал обратно. — Я должен…

— Мальчик, — Бриннэйн смотрел на студента со смешанным выражением на лице, отвращения и жалости, — все, что мог, ты уже сделал. — Почему не сработали наши охранки?

— Кошачий глаз, — совсем тихо ответил Нейс.

— Джарлат, проводите приятеля, — все тем же ледяным голосом произнес Ормондт Ронан.

— Сам дойдет, — отрезал Джар. — От меня вам не отделаться.

Теперь все смотрели на него.

— Ты еще не в силе, — мягко произнес Алаис.

— Я с вами, — упрямо повторил Аерн.

— Джарлат, ты всего лишь адепт, — раздраженно произнес ректор.

Храм залил чистый Свет, на мгновение ослепив всех присутствующих. Свет заполнил собой все пространство, просочился на улицу и сразу потух.

— Достаточно? — спросил Джар.

— Как? — спросил лорд Ронан.

Аерн усмехнулся вместо ответа, и Бриннэйн одобрительно хлопнул его по спине.

— Мальчик идет с нами, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Пусть на деле увидит, что это такое. И вы, юноша, марш к целителям.

Нейс снова поднялся со скамьи. Покачиваясь, подошел к порталу, но у границы остановился и повернулся, глядя на бывшего приятеля. Джар ответил на взгляд Кинана.

— Когда все закончится, — сказал он.

— К твоим услугам, — кивнул Нейс и шагнул в портал.

Ректор и его друг переглянулись, и Бриннэйн махнул рукой, призывая товарища не вмешиваться.

— В Орден, — скомандовал Алаис.

Ни ректор, ни студент не возразили не слова. Портал перехода выстроил Бриннэйн, открывая воронку из чистого Света.

— Вперед, парни, — усмехнулся он, и Ормонд первым шагнул в светящуюся спираль.

Джарлат Аерн бросил взгляд на учителя своего учителя и вошел следом. Бриннэйн окинул последним взглядом храм, заметил браслет, выпавший из обессиленных пальцев Кинана Нейса, поднял его, шепнул короткое заклинание и вошел в портал. Спираль ослепительно сверкнула и свернулась в маленькую точку, но через мгновение погасла и она. Тела кучера и священника вспыхнули и вскоре на полу лежал только пепел. Тела, которые опустошила Тьма, имели нехорошее свойство, они восставали.

* * *

Холод сковывал тело, пробирался даже под нижнее белье. Спина стала деревянной моментально, и в голове мелькнула отстраненная мысль, что я уже застудила себе все, что только можно застудить. Рык затих, перейдя в странное ворчание. Рискнув приоткрыть один глаз, я взглянула на жуткую тварь, которая почему-то не спешила пускать в ход свои страшные зубищи, и распахнула глаза полностью, глядя с удивлением, как тусклые неживые глаза вспыхивают зеленым светом. Я зашевелилась, попробовала отползти, и свечение сразу переместилось на морду страшилища, и оно недовольно рыкнуло, придавливая меня лапой к ледяной земле. Медленно опустила глаза и уставилась на собственную грудь с таким же выражением, что и страшило. Кошачий глаз ожил. Он вспыхивал, становясь то ярче, то мерцал совсем тускло. Потянувшись, я взяла в руки подвеску и поднесла к глазам. Тварь моментально среагировала. Когтистая лапа ударила меня по руке, оставив кровавые росчерки. Артефакт упал обратно на грудь, а я возмущенно вскрикнула:

— Больно же!

— Хр-р-р, — глухо ответило страшило.

— Пес блохастый, — выругалась я, и чудище обиделось.

— Ар-р-р, — заревело оно, обдавая меня своим зловонием.

Я гулко сглотнула, глядя на огромные клыки, мелькнувшие у самого лица.

— Молчу-молчу, — согласно кивнула я, и оно снова уставилось на зеленое мерцание.

Положение становилось совершенно невыносимым. Жрать меня не жрали, что не могло не радовать, но и не отпускали, что крайне удручало. Холод я уже даже не чувствовала, медленно, но верно превращаясь в сосульку. Тьма хочет получить промороженное тело? В принципе, плевать, что там хочет Тьма, лично в мои планы куча болячек не входит. Я снова пошевелилась и села, оттолкнув вновь заворчавшую морду. Тварь попробовала зарычать, и я зло зашипела в ответ. Страшило неожиданно припало на передние конечности и преданно взглянуло в глаза. Осмелев, я встала, и чуть не упала обратно, потому что ног я не чувствовала. Тварь дернулась, я случайно оперлась на нее и испуганно вскрикнула, отдернув руку. На мой страх существо среагировало мгновенно, зарычав и оскалившись. Злость вернулась, и я замахнулась в ответ. Тварь села и склонила голову на бок. Так она на мои эмоции реагирует? Хм-м, любопытно. Я пошла вперед, стараясь не вздрагивать от звуков, наполняющих окружающее пространство. Страшило брело следом, что-то ворча себе под нос. Его соседство меня нервировало, но вида я не показывала. Наконец, не выдержав, я обернулась и уперла руки в бока. Кошачий глаз тут же вспыхнул ярче, и тварь остановилась, преданно глядя на меня. Неожиданная мысль мелькнула в голове. Кошачий глаз подчинил страшилу? Решив проверить, я скомандовала:

— Подойди ко мне.

Оно встало и медленно приблизилось.

— Сидеть, — я продолжила свой эксперимент, и чудище послушно село.

Я развернулась и пошла вперед, задумчиво глядя на артефакт, который сбавил накал и сейчас выглядел более тусклым. Сзади заворчали, жалобно так. Обернувшись, я увидела тварь, все еще сидящую, как я и велела. Чудище перебирало передними конечностями по земле, но вставать не решилось.

— Ко мне, — рявкнула я, и оно сорвалось с места, догнав меня в два скачка. — Рядом.

Оно послушно шло рядом со мной, время от времени поглядывая на засиявший ярче кошачий глаз.

— Будешь Шариком, — сообщила я, в конец охамев.

Шарик высунул свой длинный узкий язык и облизался.

— Фу, я невкусная, — сердито прикрикнула я, и тварь поникла, но продолжала идти рядом.

То, что надо идти прямо, я была уверена, как уверена в том, что рыжая корова тетки Агны дает самое вкусное молоко. Правда, идти туда мне совершенно не хотелось, но деваться уже было некуда. Сдохнуть в зубах менее податливой твари, чем мой Шарик, вовсе не прельщало. Но единственная, на кого я сейчас злилась по-настоящему, была Тьма. Зачем ей нужны эти игры? Могла ведь сразу в свой храм выгрузить, а я топчусь здесь, да еще и домашней зверюшкой обзавелась.

— Жрать охота, — констатировала я, прислушиваясь к урчанию собственного желудка.

— Хр-р, — согласился Шарик.

— Обойдешься, — отрезала я, и чудище опять поникло.

Даже не могу сказать, сколько мы шли, ноги отогрелись от ходьбы, но теперь безумно устали и начали болеть. Вечные горы все никак не появлялись. Я снова посмотрела на мерцающий камень. Полезная штука. Кин говорил, что он блокировал охранные заклинания и отразил мой образ, из-за чего никто не почувствовал, что меня уже нет в академии. И тогда камень не светился, а сейчас светится. То, что это артефакт подчинил нежить, оспаривать не буду. Без него меня бы уже переваривали, бр-р. Интересно, как артефакт работает… Хотя, что это я к нему прицепилась, главное, мою любимую шкурку защищает. Хороший глазик, хороший. Спасибо, Кин, и на этом. Вспомнив о своем бывшем коте, я вздохнула. Как он там? Тьма до него добраться не могла, но силы она из студента высосала изрядно. Мой глупый кот, надеюсь, тебе уже помогли… и не прибили. Мои защитники уже должны знать о случившемся, просто обязаны! А то я с ними разговаривать не буду, со всеми, даже с Джаром. При мысли о последнем заныло сердце и опять заслезились глаза. Я зло стерла слезы. Чего страдать, когда меня скоро не будет. Обидно-то как… Умирать совсем не хочется, а выхода нет. Теперь мне уже не выбраться.

— Ар-р, — подал голос Шарик.

— Что там? — я посмотрела на него, мысленно переплевалась, то еще зрелище, но показывать свое отвращение не стала. Он сейчас мой единственный друг, надеюсь, и защитник. Ну, вроде так получается.

Я посмотрела туда, куда была повернута голова моего страшилы… Мы как раз вышли из "леса" на открытое пространство. Ветер, не ограниченный более никакими препятствиями, метался и выл, как бешеный пес. Поземка превратилась в метель, больно хлестнув по лицу ледяной крупой. Пришлось прикрыть лицом руками и напрячь зрение. Впереди виднелись три силуэта, мало похожие на человеческие. Меня передернуло от сознания, что нежити становится больше.

— Что будем делать? — спросила я, снова взглянув на свою тварь.

— Р-р-р, — ответил Шарик, угрожающе оскалившись.

— Справишься? — засомневалась я.

— Гхыр, — ядовито ответила нежить и поднялась на задние конечности, став выше меня на две головы. Я снова гулко сглотнула.

Шарик замер, вглядываюсь вдаль, я тоже замерла, чтобы лишний раз не отсвечивать, а кошачий глаз, напротив, активно заморгал. Чтобы увидеть зеленое сияние, уже не нужно было опускать взгляд. Те, что шли нам навстречу, остановились, присматриваясь к нам. Один из существ завыл, двое других подхватили вой, и троица понеслась в нашу сторону. Шарик издал ответный утробный вой. Я перевела на него взгляд и поперхнулась. Оказывается, мое чудище было напичкано сюрпризами. Когти увеличились раза в три, если не больше, превратившись в девять ножей, десятый, сейчас я это отлично видела, был изуродован и трансформация его не коснулась. Кости на худощавом теле раздались, позвоночник выпирал настолько, что стал похож на гребень драконов. Явно острые пластины угрожающе топорщились, оказавшись одновременно защитой и оружием. Из оскаленной пасти выпирали клыки величиной с мою ладонь.

— Фас, — пискнула я, и Шарик сорвался с места.

Первую нежить он принял на свои огромные когти, вспоров впалое брюхо. Со вторым сцепился, а третье прыгнуло моему страшиле на спину, напоровшись на пластины гребня. Я тревожно оглядывалась, опасаясь, как бы это сражение не привлекло еще уродов, когда я осталась совсем без защиты. Неожиданно звуки свары затихли, я обернулась и увидела, как Шарик празднует победу, разрывая плоть противника. Он жрал, громко чавкая, и меня замутило. Зато собственный голод сразу отступил, и на том спасибо. Стараясь не смотреть на радующегося обеду страшилу, я обошла его, спеша покинуть открытое место.

— Долго мне еще идти? — спросила я в пустоту.

— Куда? — поинтересовался невидимый голос, и я снова поперхнулась.

— Я тебе нужна или нет? — уперев руки в бока, я посмотрела в сумрачное небо.

— Нужна, — не стал лукавить голос.

— Тогда, что я тут ношусь? — возмущенно вопросила я.

— Я за тобой бегала, теперь ты за мной побегай, — ядовито ответил голос.

— Месть, значит? — догадалась я.

— Ага, — голос явно был доволен.

— Как это мелко для Вечной, — я укоризненно покачала головой.

— Чтоб ты, кошка, понимала, — насупился голос. — Мне скучно, развлекаюсь, как хочу.

— Тьфу на тебя, — обиделась я.

— Агр, — послышалось из-за спины.

— Жри давай, не отвлекайся, — бросила я, не оборачиваясь, и чавканье, прерванное моим разговором с Тьмой, возобновилось.

Я сделала еще несколько шагов и остановилась, потому что уперлась в каменную стену. Вечные горы оказались совсем близко. Узкая тропка уходила вверх, скрываясь в снежной пыли, поднятой злым ветром. Обругав Тьму всеми нехорошими словами, какие только знала, я начала подъем. Мстит она, посмотрите на нее. Подумаешь, какая цаца, а я теперь ножками своими поднимайся, пыхти и потей. Хотя на таком ветру, скорей, промерзнешь. Мои подозрения полностью оправдались, продуло меня знатно. Я дрожала и выбивала зубами барабанную дробь, вдобавок оскальзывалась, чуть ли не на каждом шагу. Потому поднималась злая, нет, не злая, я была в бешенстве. Душу грело, что первому попавшемуся Последователю я расцарапаю всю рожу. Эта мечта меня поддерживала, пока я карабкалась наверх.

Снизу раздался вой. Я обернулась и увидела Шарика, который не решался последовать за мной.

— Извини, Шарик, дальше я уже одна. Ты свободен, — крикнула я своему чудищу.

Страшило несколько мгновений смотрел мне вслед, а затем развернулся и исчез в мутной пелене. Я вздохнула и пошла дальше, развлекая себя кровожадными картинками расправы над Последователями. Подъем закончился, когда я уже решила, что сейчас сяду и замерзну, и пусть Тьма кусает свои несуществующие локти. Я вышла на ровную площадку и остановилась перед округлой аркой, за которой начинался ЕЕ храм.

На входе стоял страж в черном балахоне. Я подошла к нему, некоторое время смотрела на бесстрастное лицо, затем выпустила когти и размахнулась.

— Что творишь? — зашипел страж, теряя свое бесстрастие.

— Злюсь, — честно ответила я и вошла в храм.

Страж развернулся и пошел за мной следом. От стены отделился еще один, взглянул на своего собрата, на лице которого красовались следы от моих когтей, и подходить не стал. Он пошел впереди, указывая направление. Пройдя длинным узким коридором, мы свернули к каменной лестнице, чьи ступени были вырублены в скале, как и весь храм, и начали подъем. Затем снова шли по узкому коридору и остановились перед тяжелой металлической дверью. Первый страж открыл ее, и отошел в сторону, предлагая мне войти внутрь. Молча, последовала приглашению, вошла и огляделась. Это была большая комната, обставленная богато, даже роскошно. В комнате, в которой преобладали красные тона, находился только один человек. На нем был надет белоснежный балахон, голову покрывал капюшон, и я сразу догадалась, что передо мной магистр.

— Вечной Тьмы, — приветствовал меня неожиданно молодой мужской голос.

— Чистого Света, — навредничала я в ответ.

Магистр повернулся ко мне, скинул капюшон, и я даже на мгновение забыла, как дышать, пораженная небывалой красотой мужчины. Почему-то я была уверена, что магистры должны быть старые и страшные, а тут, прямо, бог. Мужчина усмехнулся, глядя на мою реакцию. Он подошел почти вплотную, склонил голову к правому плечу и поднес руку к моему лицу.

— Долго же мы тебя ждали, — сказал он.

— Век бы вас не видать, — я отбила его руку и сердито посмотрела в черные без белков глаза, которые придавали лицу магистра даже какое-то мрачное очарование.

Мужчина снова усмехнулся, отошел от меня и указал на неприметную дверь среди драпировок.

— Помыться и переодеться можешь там. Потом пообщаемся, до ритуала еще достаточно времени.

Я, молча, прошла к указанной двери, еще раз посмотрела на мужчину и почувствовала, как пересохло во рту от того откровенного взгляда, которым он провожал меня.

— Я буду ждать, — произнес он это так, что мне захотелось остаться и…

— Мама Феня, — сдавленно прошептала я и спешно сбежала в ванную, чтобы взять себя в руки и успокоить взбесившееся естество. Я его желала так, как еще никого и никогда.