Приключения Марси (СИ)

Глава 18

Узкая тропа змеилась, петляла, уводила все выше и выше. Снизу осталась долина, покрытая пожухлой травой и скрюченными стволами мертвых деревьев. Долина, в которой нет жизни, потому что ЕЕ дыхания не выносит ничто живое. Я часть ЕЕ, я — почти ОНА, но еще не полностью. Тьма зарождается внутри меня, еще только зерно, но оно прорастает с каждым шагом. Я продолжаю идти, шагаю по камням, обжигающими стопы ледяным холодом. Огонь-это свет, Свет-это жизнь. Во Тьме нет жизни, во Тьме не горит огонь и не согревает воздух, потому иней все больше покрывает скалистую дорогу, по которой я поднимаюсь вверх. Дыхание вырывается из приоткрытых губ белым парком. На мне лишь белоснежный балахон, под которым ничего нет, как нет ничего внутри меня, кроме непроглядной Тьмы.

Тропка приводит меня к входу в храм, ЕЕ храм. На входе стоят Последователи, пока всего лишь охрана. Они преклонят колени, и я прохожу мимо них, не обращая внимания на опущенные головы. Дорога из льдистых звезд ведет меня дальше. Острые края ранят обнаженные стопы, и мой путь становится кровавым. Боль-это плата, и я без содрогания приношу ее. Коридор из кроваво-красного камня, подсвеченный лишь факелами, уводит меня вглубь обители. Факелы гаснут, как только я прохожу мимо, Тьма за моей спиной, ОНА идет по кровавым следам. Впереди пустая зала, где на полу начертана пентаграмма. На лучах уже заняли место девять магистров, готовых отдать свою жизнь во имя возрождения Тьмы. Мое место в центре, потому что я сердце пентаграммы, потому что я предназначена ей в жертвы, как когда-то была предназначена моя мать.

Делаю первый шаг и слышу, как девять живых мертвецов творят заклинание. Их бескровные лица не видны под белоснежными капюшонами, да мне и не нужно видеть. И вдруг неясный шепот, который кажется мне знакомым. Он зовет меня по имени, по новому имени. Я замираю и прислушиваюсь.

— Марсия… Остановись…

Голос, словно теплый ветер, касается моей кожи, и я чувствую, что замерзла, что я безумно замерзла. Начинают стучать зубы, дрожь бьет все тело, и я никак не могу унять ее.

— Марсия…

— Мне холодно, — шепчу я.

Последователи вскидывают головы и смотрят на меня черными без белков глазами. Зачем я здесь? Мне холодно. Мне так холодно, что я даже не могу стоять на ногах, так сильно они дрожат. Я падаю на колени и чувствую, как ноют кровоточащие стопы. Мне страшно, мне очень страшно и очень холодно.

— Забери меня! — кричу я. — Помоги!

— Я иду, — шепчет голос. — Зови меня.

— Я не знаю, кто ты, — восклицаю я. — И мне очень страшно!

— Чувствуй, живи, зови, — произносит голос.

И я вдруг оказываюсь на вершине горы. Надо мной только звездное небо, подо мной черная пропасть. Холодный ветер развевает полы моего балахона, взметает хлопья снега, которым покрыта вершина. Я чувствую сильную слабость и падаю в снег, с тоской глядя в равнодушное небо. И когда уже нет надежды, вспыхивает белое сияние, затмевая звезды. Вокруг меня плотной стеной поднимается снег, бешено кружа в порывах ледяного ветра. Все тело будто сковано льдом, и я кричу от страха, что больше не могу двигаться.

Сияние все ближе, и я вижу, как в небо поднимается черный, как ночь, дракон. Из его оскаленной пасти вырывается метель, лишая возможности что-либо видеть за белой пеленой, и все же я вижу, как навстречу черному дракону летит другой дракон-золотой. На нем сидит рыцарь в доспехах, сияющих, как солнце. Рыцарь вздымает меч из чистого Света. Я улыбаюсь, потому что знаю, это мой спаситель. В небе разгорается битва. Черный дракон снова окутывает рыцаря мраком. Но меч разрезает мрак, и он распадается, словно рваная бумага.

— Не сейчас, — шипит черный дракон, уходя от меча Света. — Но скоро.

Он исчезает, а золотой дракон опускается рядом, рыцарь спрыгивает, подхватывает меня на руки, и я смотрю в его лицо. Оно странно знакомо, но черты неясны. Это Ормондт, но временами я вижу Джара. Вспыхивает портал, наполненный Светом. Рыцарь шагает в него…

— А-ах, — я порывисто села на постели.

Почти одновременно со мной, с таким же вздохом, сел ректор. Он обернулся ко мне, обхватил, заглядывая в глаза, и с облегчением выдохнул, падая обратно на подушку. Лорд Ронан прикрыл глаза.

— Великий Свет, с такими атаками меня надолго не хватит, — негромко произнес он.

— Мне такой страшный сон приснился, — пожаловалась я.

— Знаю, — коротко ответил ректор.

Он встал, обернулся ко мне, подумал и поманил к себе. Я послушно поднялась с постели и подошла к нему. Ормондт накинул на меня халат, обнял за плечи, и перед нами появилось окошко в какую-то комнату. Первый раз в жизни я ощущала переход. Ну, это понятно, ректор выглядит уставшим, только где он мог так вымотаться? Но вопросов я не задавала, потому что неприятное покалывание кожи и треск в волосах занимали сейчас все мое внимание. Я начала ворчать, и лорд Ронан покрепче прижал меня к себе.

Вышли мы в первом общежитии. На кровати лежал очень бледный Джарлат Аерн. Ректор отпустил меня, подошел к кровати и осмотрел Джара, качая головой.

— Мальчику рано еще ввязываться в астральные переносы, — прошептал он. — Совсем пустой, резерв на нуле, и я не могу помочь в данный момент.

Подкравшись сзади на цыпочках, я выглянула из-за плеча ректора. Джар был не просто бледен, его кожа стала пепельного цвета, полностью бескровные губы обнажили зубы, матово поблескивавшие в свете луны, заливавшей комнату. Я испугано охнула и села на край кровати, взяв ледяную руку Аерна. Ректор перевел взгляд с Джара на меня, решительно поджал губы и потянул за собой. Снова затрещал портал, еще хуже прежнего, и я зафыркала, предчувствуя, что этот переход мне совсем не понравится. Не понравился, к покалыванию кожи и треску в волосах прибавилась жуткая ломота в зубах и суставах.

— Прости, я сейчас не могу разорвать пространство полностью, — сказал Ормондт.

Мы вышли в моей каморке с сырьем для зелий. Я удивленно посмотрела на ректора.

— Действуй, — кивнул он и усмехнулся, — я никому не скажу.

Кивнув, быстро направилась к шкафчикам, доставая все необходимое. Руки работали быстро, четко, выверяя каждое движение, как всегда. Свет мы не зажигали, я работала в лунных лучах и отблесках пламени горелки. Лунный свет хорошо, он усилит зелье. Сырья я набрала сразу на двоих. Ректору помощь тоже была не лишней. Он сидел рядом, прикрыв глаза, и я краем глаза посматривала на него, любуясь спокойным благородством его лица.

— Руку, — сказала я и, не дожидаясь, сама ухватила Ормондта за пальцы.

Уколола палец, начала отсчитывать капли…

— Отец, зачем мне знание запрещенных зелий? — я стою рядом с котлом и помешиваю новое зелье. — Дело ведь не только в передаче знаний, да?

— Дорогая, — отец стоит рядом и наблюдает, как я усвоила новый материал, — ты приняла знания от тех женщин. Однажды они придут за тобой, и я хочу, чтобы ты могла защитить себя. Зелья помогут тебе опоить, отравить, усыпить, обратить, сделать из дурных людей послушных рабов, ловящих каждое твое слово. Это твоя защита от той жертвы, которую от тебя ждут.

— Сестры говорят, что это великая честь, — возражаю я.

— Когда-то от этой чести я спас твою мать, но они все равно настигли ее. — Лицо отца становится каменным. — Это очень плохие люди, Элана. В нас нет магии, чтобы защититься, но против НЕЕ магия бессильна. И все же выход есть, ты можешь управлять ЕЕ Последователями. Наша книга — наша защита.

— Но ты ведь позволил сестрам обучить меня, — я поднимаю глаза на отца.

— У меня не было выхода, Элана, — отец опускает голову. — Меня обязали. Но есть еще одна причина, их знания ты тоже сможешь использовать против них. И это еще одна твоя защита.

Я опускаю глаза, глядя, как бурлит зелье, и отец вскрикивает…

— Марсия!

— А? — я вскинула голову.

Ректор вырвал у меня свою руку, я перевела взгляд на котелок. Зелье безнадежно испорчено, слишком много крови. Выругавшись, я схватила испорченное варево, обожглась, но быстро отставила его, начиная все сначала. Больше на воспоминания не отвлекалась. Ормондт подал мне вторую руку, с подозрением поглядывая на меня, ответила ему гримаской, и он усмехнулся. Затем схватилась за следующее, кровь уже использовала свою. Затем сунула ректору обе колбы велев ускорить процесс настаивания, процедила и вручила одно из зелий лорду Ронану.

— Моя? — уточнил он.

— Ну не моя же, — усмехнулась я, сжимая в руке флакон для Джара. — Пейте уже.

— Твое здоровье, маленькая, — ухмыльнулся ректор и опустошил флакончик в два глотка.

— И вам не хворать, — подмигнула я и начала отсчет.

В этот раз было все гораздо легче. Во-первых, Ормондт не был настолько опустошен, а во-вторых, зелье было сварено на его крови, потому усвоилось быстро и принесло минимум дискомфорта.

— А теперь к Аерну, — скомандовал ректор, как только его отпустило.

— Что вас связывает? — спросила я, когда мы проходили через безопасный портал.

— Свет, — коротко ответил Ормондт. Усмехнулся и добавил. — Еще ты.

Я удивленно посмотрела на него, но дальше вопросов не задавала, потому что лорд уже направлялся быстрым шагом к кровати Джара, забрав у меня флакон с зельем. Я встала у него за спиной, сейчас совершенно бесполезная, посмотрела, как Ормондт бережно вливает отвар в рот Джара, и потихоньку вышла. Не знаю зачем, но я направилась к комнате Кина.

Постояла немного, прислушиваясь к звукам за дверью. Там было тихо. Вошла, подкралась на цыпочках к кровати и застыла ненадолго, глядя на спящего кота, уже не моего. Он так и лег в одежде, в руке была зажата моя заколка. Сделала несколько шагов, склонилась к нему и поцеловала в приоткрытые губы. Кин пошевелился, и я спешно отступила в тень.

— Киска, — прошептал он и снова затих.

— Мяу, — всхлипнула я, посмотрела в последний раз и покинула комнату.

Ректор стоял в коридоре, глядя на меня холодным взглядом. Я проигнорировала его взгляд и хотела вернуться в комнату Джара.

— Он спит, — сказал Ормондт, останавливая меня. — Твое зелье сработало, как надо, но я погрузил его в сон. Пусть отдыхает.

Я кивнула и встала напротив лорда, ожидая, когда мы вернемся к нему. Ормондт некоторое время смотрел на меня, затем привлек к себе и замер ненадолго.

— Спасибо, — сказал он.

— И вам спасибо, вы ведь снова вытащили меня, — улыбнулась я.

Он покачал головой и грустно улыбнулся.

— Спасибо, — повторил Ормондт, непонятно к чему, и мы вернулись в нашу с ним общую сейчас спальню.

Я забралась под одеяло, поудобней устроилась и взглянула на ректора. Он вышел из спальни, а когда вернулся, в его руках было два бокала, наполненные вином.

— Пойдем лаять на Фица? — спросила я с улыбкой.

— Нет, просто хочу снова выпить за тебя, с тобой вместе, — ответил он, присаживаясь на кровать.

Забрав свой бокал, я поудобней устроилась, скрестив ноги, и только собралась выпить, как ректор остановил меня. Попросив подождать, он снова вышел, а вернулся с подносом, на котором стояли чашки со сливками и ягодами. Я прищурилась, разглядывая принесенную закуску, и расплылась в насмешливой улыбке. Ормондт проигнорировал мою ироническую усмешку, уселся рядом и снова протянул мне бокал.

— Да к демонам, кому я вру, — сказал он, в который раз отнял бокал, убрал поднос с ягодами и посмотрел на меня.

— Жадничаешь? — с подозрением спросила я.

— Пытаюсь быть честным с собой, — ответил он, и я оказалась сжата в объятьях ректора. — Что бы завтра не было, — сказал Ормондт, склоняясь ко мне, — по-прежнему ничего не будет. — И я задохнулась от жадного и требовательного поцелуя.

* * *

— Доброе утро, соня, — ласковые губы прикоснулись к моему затылку, затем к виску, и я недовольно заворчала, утыкаясь лицом в подушку. — Пора вставать, — настырно тормошили меня.

— Пш, — отозвалась я, натягивая одеяло, которое так и норовило соскользнуть.

— Вычту из жалованья, — посыпались угрозы.

Я села, потом открыла глаза и недовольно посмотрела на ректора.

— Уйду я от тебя, зануда всемогущая, — фыркнула я и встала с кровати, блаженно потягиваясь.

Тут же руки Ормондта сомкнулись на моей талии, и мне на ухо задушевно сообщили:

— Не выйдет.

Я деловито освободилась от его рук и пошла в душ. Настроение было паршивым. Меня полночи целовали, не давая спать, а когда я уже спать совсем не хотела, а хотела совсем другого, велели закрывать глазки и отдыхать, потому что скоро на работу. И где тут логика? В результате, встала невыспавшаяся, злая и голодная в разных смыслах этого слова. Пока я ворчала, стоя под теплыми струями, за дверями слышался негромкий разговор ректора с Бидди. Домовиха тоже была явно не в духе. Я не стала прислушиваться, уходя снова в свои мысли. И чего, спрашивается, сдерживаться, когда я недвусмысленно даю понять, что совсем не против? Тем более желание некоторых ощущалось очень отчетливо. Раз хочешь занять место моего кота, занимай, я ведь уже свободная. При мысли о Кине неприятно кольнуло сердце, появилось что-то вроде чувства вины. Я отмахнулась от него и выключила воду. Сознание вело со мной беседу, доказывая, что смена котов у людей происходит несколько иначе, и заниматься приятными вещами с первой же совместной ночи нельзя. Так ведь уже не первая! В общем, с сознанием я поругалась. Как там говорил Джар? Клин клином? Ну, вот, все правильно. И что еще за нравоучения?

В этот раз мы вместе позавтракали, вместе вышли и никуда уже не расходились, чтобы дойти до академии разными дорогами. Ректор по-хозяйски забрал мою сумку, которую принес мне перед выходом, а Бидди забила пирожками и бутылкой молока. На нас косились, о чем-то перешептывались, но быстро отводили глаза под прохладным взглядом лорда Ронана. А мне вообще все было безразлично, на чужое мнение я никогда не обращала внимания. Только Силя рискнула округлить глаза и кивнуть на ректора, когда я обернулась к ней. Я отмахнулась, отняла свою сумку у Ормондта, пожелав ему удачного дня, и хотела уже подойти к своей недотепе, когда сзади прозвучало строгое:

— Госпожа Коттинс, жду вас у себя в кабинете на первой перемене.

Я недоуменно вскинула брови, раздумывая, что я успела натворить за пять минут дороги, и кивнула. Надо, так надо. Ректор ушел, а меня догнал Джар, перехватывая с плеча сумку. Силя усмехнулась, взяла под руку Нарвиса, и они исчезли за дверями. Я обернулась в поисках Кинана, его не было видно. Затем перевела взгляд на Аерна, он выглядел еще здоровей, чем обычно. Невольно залюбовалась им. Даже не верилось, что еще ночью я смотрела на совсем другого Джара. Неожиданно вспомнила, как за нами по лесу гналась Тьма, едва не завладев телом моего спасителя, и испуганно зажмурилась, хватая его за руку.

— Ты что? — он улыбнулся, удивленно глядя на мой порыв.

— Ничего, — я смущенно отпустила Аерна. — Подумалось вдруг… — дальше объяснять не хотелось.

— Как ты? — спросил Джар, слегка приобняв за плечи, но сразу же убрал руку.

— В порядке, — улыбнулась я. — А ты?

— Я тоже, — он придержал дверь моего хранилища, пропуская вперед. Вошел следом и остановился у дверей, разглядывая маленький беспорядок, оставшийся с ночи.

Окинув быстрым взглядом следы ночной варки зелий, я спешно принялась за уборку, пока не пришел Терло. Джар шепнул, и моя суета уже не понадобилась. Я благодарна кивнула, сверилась с расписанием и начала готовить сырье для первого курса целителей. Джарлат некоторое время наблюдал за моей суетой, затем подошел ближе, с интересом глядя, как я распределяю кровь тритона по мерным стаканчикам, больше походившим на наперстки.

— Сильно испугалась ночью? — спросил он, и моя рука дрогнула от неожиданности, разбрызгав мимо сырье.

— Пес тебя задери, Джар, — проворчала я. — Ты о чем?

Аерн сделал еще шаг, оказавшись передо мной, провел рукой по волосам, задумчиво улыбаясь, и вдруг снял заколку. Волосы рассыпались по плечам.

— У тебя такие красивые волосы, — тихо сказал он. — Там, на снегу… Я не мог отвести взгляда. Ты лежала такая трогательная, такая беззащитная. Если бы не Ронан, я бы пропустил первый же удар, так хотелось обнять тебя и согреть.

Неожиданный спазм сжал горло. Я потянулась к его лицу, заключив его в ладони, смотрела долго, не отрываясь. Какое странное чувство… Вспомнился наш поцелуй в лесу, а потом слова Джара о девушке лучшего друга.

— Джар, — почему-то голос охрип, и пришлось откашляться. — А что с той девушкой? Которая девушка твоего лучшего друга, ты решился сказать ей о своих чувствах?

— Почему ты спрашиваешь? — его ладони легли поверх моих рук.

— Так что с той девушкой и твоим другом? — снова спросила я.

— Кажется, они расстались, — Джар грустно улыбнулся. — Но я все равно не могу признаться ей. У дружбы есть странные правила, нельзя смотреть даже на бывшую девушку, особенно, если твой друг все еще неравнодушен к ней.

— Какие глупые правила, — прошептала я и потянулась к его губам, поддаваясь непонятному порыву, заглядевшись в карие омуты его глаз. — Джар…

Аерн замер, глядя, как я тянусь к нему, порывисто вздохнул и стиснул в руках так, что ребра жалобно застонали, склонился и ненадолго приник к губам. Я оплела руками шею Джарлата Аерна, прижалась головой к груди, закрыла глаза и слушала, как бешено стучит его сердце.

Дверь открылась, и вошел профессор Терло. Мы резко отпрянули друг от друга, и профессор изумленно вздернул брови, разглядывая наши смущенные лица, потом нахмурился, разделся, накинул мантию и подошел к столу, разглядывая мои заготовки. Джар подобрал свою сумку, но не сдвинулся с места, ожидая, когда Терло уйдет в аудиторию. Профессор усмехнулся, бросил на меня еще один взгляд, покачал головой и вышел через вторую дверь.

Аерн проследил, когда дверь закроется, скинул сумку на пол и снова шагнул ко мне.

— Марсия, — выдохнул он, и я бросилась ему на шею, впиваясь в губы в каком-то безумном порыве.

Снова открылась дверь, и за спиной что-то тяжело упало на пол. Я обернулась, глядя на бледного Кина, чья сумка валялась на полу. Джар не отпустил меня, продолжая прижимать к себе. Я посмотрел на него, увидела неожиданное упрямство в глазах, тревожно обернулась к Нейсу, он не сводил взгляда с приятеля.

— Друг, говоришь? — добродушно спросил Кинан. — Поговорим?

— К твоим услугам, — с достоинством ответил Джар, отпустил меня, нежно улыбнулся и направился к выходу.

Кин теперь смотрел только на меня. Он не сдвинулся, когда Аерн поравнялся с ним, и мой спаситель задел плечом моего бывшего кота. Нейс развернулся следом за Джарлатом, с грохотом захлопнул дверь, и я упала на табурет, посмотрела на дрожащие руки и испугано ахнула. Я не хочу, чтобы они дрались из-за меня! Когда на месте Джара был Ормондт, я особо не боялась, почему-то уверенная, что ректор не допустит драки. А теперь… Забыв об учебном материале, своих обязанностях и гневе профессора, я бросилась в коридор. Там уже никого не было. Подобрала юбку и побежала вниз по лестнице, спеша к кабинету единственного человека, который может все это прекратить.

Ректор отсутствовал на своем месте, я затравленно огляделась и услышала удаляющиеся шаги.

— Ормондт, — крикнула я. — Ормондт!

Шаги затихли, и я побежала в том направлении. Ректор стоял рядом с неизвестным мне человеком, удивленно взирающим на меня. Затем обернулся к нашему всемогущему, вопросительно вскинув бровь. Ормондт едва заметно кивнул и сделал шаг ко мне навстречу.

— Что случилось, Марсия? — спросил он.

— Там… Они… Ормондт, скорей! — дыхание перехватывало от бега, и я все никак не могла сказать то, что собиралась.

— Переведи дыхание, маленькая, — он ласково улыбнулся и провел пальцем по щеке, не стесняясь неизвестного господина. — Теперь говори.

— Кин и Джар, они куда-то ушли, — наконец, выговорила я. — Ормондт, мне страшно…

Лорд Ронан нахмурился, на мгновение замер, словно прислушиваясь к чему-то, а потом уверенно пошел к выходу из академии. Я побежала следом, еле успевая за быстрым уверенным шагом ректора. Гость академии направился следом за нами, с интересом поглядывая на меня. Ормондт остановился, увидел меня, почти бегущую следом, взял за руку, и я почувствовала себя уверенней. Лорд Ронан шел в сторону полигона, где занятия начинались обычно после обеда. Сейчас там никого не было, кроме двух студентов, один из которых разговаривал на повышенных тонах, второй отвечал тихо, но уверенно.

Расслышать, о чем говорил Кинан, я не успела, в его руках сверкнули два шара, в одно мгновение вырастая в два меча. Джар повторил его маневр, и противники сошлись.

— Красиво дерутся, негодяи, — усмехнулся неизвестный господин, глядя на завораживающий "танец" со скрещенными мечами.

Ректор покосился на него, выпустил мою руку и гаркнул:

— Стоять! Мечи убрали и оба ко мне!

Студенты опустили оружие, взглянули на лорда Ронана, затем на меня, и мечи исчезли. Они обменялись весьма красноречивыми взглядами и направились к ректору, ожидающему их. Я подняла глаза на Ормондта, на его лице была обычная непроницаемая маска.

— Студент Нейс, все не угомонитесь? — полюбопытствовал лорд Ронан. — Студент Аерн, не ожидал. Ко мне в кабинет, оба!

Тут же вспыхнул портал, и противники вошли в него, гордо вскинув головы. Незнакомый господин весело поклонился мне, пропуская вперед, а я посмотрела на Ормондта, ожидая, что он скажет. Ректор, молча, кивнул, повторяя приглашающий жест своего гостя. После этого я тоже вошла в кабинет, вслед за двумя студентами. Они дружно повернули ко мне головы, и я спрятала глаза, стараясь, не замечать ни одного, ни другого. Я злилась, злилась на обоих за то, что напугали меня. Заняла свой стул, сложила руки на коленях и уже не отрывала от них взгляд.

Гость академии встал у меня за спиной, ректор расположился в своем кресле. Он молчал, холодно разглядывая соперников, потом произнес, не глядя:

— Марсия, вы можете вернуться к себе. Занятие уже началось.

— Но… — попробовала возразить я, зачем-то желая остаться в кабинете.

— Пойдемте, дорогая, я провожу вас, — влез не в свое дело незнакомец.

Я, Кин и Джар подняли на него возмущенные взгляды, Ормондт, молча, ждал, ничего не имея против предложения своего гостя. Посверлив ректора недобрым взглядом, я поднялась и слишком раздраженно произнесла:

— Благодарю, господин…

— Лорд Алаис Бринэйнн, — представил неизвестного ректор. — Мой давний друг. Можете всецело доверять ему, Марсия.

— Опять лорд, — проворчала я, враждебно глядя на улыбающуюся физиономию черноволосого мужчины с легкой проседью на висках.

— Вы уж извините меня, любезная госпожа Коттинс, — он поклонился, раскинув руки. — Я не виноват, это все мои маменька с папенькой.

— Подумайте, как не повезло человеку, — фальшиво посочувствовала я и первая направилась на выход.

— А она мне уже нравится, Ормондт, — негромко засмеялся, совершенно не обидевшийся Алаис Бринэйнн, отправляясь следом за мной.

— Не тебе одному, — усмехнулся наш всемогущий. — Армия поклонников нашей прекрасной дамы растет день ото дня, скоро придется открывать отдельный корпус.

Я вспыхнула и выскочила за дверь, но все-таки обернулась, уже стоя за открытой дверью, и окончательно сбежала, потому что три мужских взгляда были направлены на меня. Четвертый нагло осматривал мою фигуру. Я ему точно в рожу вцеплюсь! Поспешила вперед, чтобы избавиться от внимания гостя лорда Ронана. Избавиться не получилось, потому что при следующем шаге, я стукнулась лбом о невидимую стену, зашипела и яростно развернулась к наглецу, потирая лоб. Как вообще можно сделать воздух настолько плотным?! Он состроил совершенно невинное лицо, возвел бесстыжие глаза к потолку и даже начал что-то насвистывать. Но, поравнявшись со мной, галантно, прямо, как призрак господина Кадана, поцеловал руку и учтиво произнес:

— Как же я рад, госпожа Марсия, что вы снизошли до вашего покорного слуги и все-таки дождались.

— Вы мне не нравитесь, — честно призналась я.

— Не поверите, дорогая, а я восхищен вами, — хохотнул нахал, сам положил мою руку на свой согнутый локоть и осведомился. — Куда проводить вас, прелестная нимфа?

— Катитесь к Проклятой Тьме, — совсем ощетинилась я, и мой спутник горестно вздохнул:

— Вот как раз туда я совсем не собираюсь, и вас не пущу, — он подмигнул и неожиданно обезоруживающе улыбнулся. — Так куда вас проводить, Марсия?

— Туда, — я ткнула пальцем в потолок.

— Все, что пожелает прекрасная дама, — поклонился Алаис.

Мы вступили на лестницу, и она сама понесла нас наверх.

* * *

На первой перемене я так и не пошла к ректору, профессор гонял меня в хвост и в гриву, заодно читая нотации и отчитывая за то, что сбежала. К счастью, к концу своей лекции, Терло обвинил во всем молодых раздолбаев, которые пудрят порядочной неопытной девушке голову. Я покорно вздохнула и согласна кивнула, радуясь, что он, наконец, отстанет от меня. Тем более, студенты сидели уже в аудитории, а профессор все никак не мог снизойти до них.

На второй перемене я тоже никуда не пошла, потому что в коридоре стояли выпускники с факультета боевой магии. Подглядев в щелочку, я обнаружила Кинана, прожигающего взглядом мою дверь, недалеко Джара, поглядывающего на Нейса. Кин в свою очередь, бросал злые взгляды на Аерна и снова поворачивался к двери каморки. В общем, инстинкт самосохранения оказался сильней ректора. А когда началось занятие, Терло позвал меня, чтобы ассистировать ему. Я помолилась кошачьим богам, натянула на мордочку независимое выражение и вышла к народу, тут же сбившись с шага, потому что смотрели на меня абсолютно все. У них вообще секретов друг от друга нет что ли?

Сегодня мы с Кином не играли в любимую игру "позови кошку, и кошка мяукнет". Я прошла к столу Терло в гробовой тишине, выжидающе посмотрела на него, а затем рискнула взглянуть в аудиторию. Кинан пристально наблюдал за мной, мне даже стало немного страшного от его немигающего взгляда. Затем перевела взгляд наверх, где обычно сидел Джар, он мне улыбался, и я невольно улыбнулась в ответ, тут же пряча улыбку. Дальше я только слушала Терло, не оглядываясь и не прислушиваясь к шороху в аудитории.

— Благодарю, Марсия, — закончив, сказал профессор.

Я кивнула, чуть поклонилась и направилась к себе. Уже почти дошла до двери, когда до меня донеслось:

— Шлюха.

Ошарашено остановилась, не веря, что это сказали мне, потому что значение этого слова я знала. Вскинула голову, и увидела, как в руке Кина переломился карандаш. Он обернулся назад и что-то сказал девушке, сидящей за ним. Девица побледнела, опустила глаза и постаралась стать незаметной.

— Студентка Линар, — профессор Терло недобро смотрел на бледную девицу. — Раз вам так не терпится поговорить, осчастливьте нас своим рассказом о формуле зелья немоты и его противоядии. Прошу вас, не стесняйтесь.

Линар спускалась вниз, ни на кого не глядя, а я скрылась в своей каморке. Подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение. Почему она так назвала меня? Ведь если придирчиво подходить к этому вопросу, то сама Линар имела за один год по пять-шесть кавалеров, и они точно этим самым занимались. Эта девица жила во втором общежитии, так что я была в курсе всех ее шашней, да и рассказы много раз слышала. И если уж так смотреть, то самые порядочные девушки в академии Сильвия, ее соседка Хэви, и я. У Сили первый был Нарвис, у Хэви вообще никого, а у меня пока только Кин. Остальное всего лишь поцелуи, так почему же меня оскорбили? Я так расстроилась, что даже слезы навернулись на глаза. Потом вдруг вспомнила, что она встречалась с Кином, он заходил к ней пару раз. А потом бегала за Аерном, но он предпочел ее подругу. Так вот, значит, что ей двигало. Я сузила глаза и поджала губы, подумав, что нормальных зелий теперь у этой… Линар в жизни не будет, по крайней мере, в академии. Не надо обижать Марси, Марси может отомстить.

Взглянув на часы, я поняла, что до конца занятий есть еще время, и решила сбегать к ректору сейчас, а то может опять не смогу. Я вытерла дорожки от слез, вздернула нос и улыбнулась своему отражению. Что это я и в самом деле раскисла? Это больше на Элану похоже, а не на меня. Решительно открыла дверь, шагнула в коридор и оказалась в объятьях Кинана. Он зажал мне рукой рот, оттаскивая на другую сторону коридора.

— Киска, родная, мне просто поговорить с тобой надо, — негромко сказал он. — Если я тебя отпущу, боюсь, ты меня слушать не будешь. Потерпи немножко.

Я перестала пытаться укусить его за руку, мстительно подумав, что Линар бы сейчас усохла от зависти, потому что за меня боролись! И дрались. Вспомнив об этом, я все-таки изловчилась и вцепилась зубами в палец Нейса. Он героически дотерпел, пока мы не окажемся в пустом кабинете, затем закрыл дверь и отнял свой палец. Я кровожадно проследила за отобранной добычей. Кин улыбнулся и сделал ко мне шаг. Я тут же сделала шаг назад. Так мы и шагали, пока я не наткнулась на стол и не завалилась на него.

— Попалась, — промурлыкал Кинан, снова поймав меня, но лезть целоваться предусмотрительно не стал, печальный опыт общения его губ и моих зубов уже имелся.

— Говори, — потребовала я, освобождаясь из его рук и удобней устраиваясь на столе.

Нейс смотрел на меня, все не начиная разговор. Я нетерпеливо заерзала.

— Прости, — наконец, сказал он. — Я должен был сказать раньше, чем… Чем стал для тебя первым.

— И что будет, если прощу? — полюбопытствовала я, болтая ногами. — Будешь ждать окончания обучения и свадьбы в моих объятьях? А потом?

— Я не откажусь от тебя и потом, — ответил Кин, продолжая смотреть на меня.

— Хочешь двух кошек? — усмехнулась я. — Это неправильно, люди так не делают.

— Люди делают так, как им нравится, — немного вспылил не мой кот. — Не так давно ты даже не задумывалась, что нужно вообще выйти замуж, ни разу даже не заикнулась об этом, когда было со мной.

— Я и сейчас не хочу, — пожала я плечами. — Но раз так принято… Да и не хочу я быть второй, которой будут в спину бросать-шлюха. — он нахмурился, а я спрыгнула со стола. — Это все, что ты хотел? Тогда открой дверь, мне надо работать.

Уже у двери я оглянулась и обнаружила Нейса на том же месте, где он и стоял. Я кивнула на дверь, но Кин покачал головой. Нахмурившись, скрестила руки на груди, ничего не изменилось.

— Открой, — потребовала я.

— Нет, — Кинан быстро подошел ко мне, схватил за плечи и жарко заговорил. — У тебя все будет, киска, все. И главное, у тебя буду я. Она для меня пустое место, всего лишь недоразумение, которое я не в силах устранить. Мои родные подписали брачный договор, принесли клятвы, когда мне было всего восемь лет. Если я откажусь жениться, это будет уже оскорблением роду Кэйдн, кровная вражда. Понимаешь, Марсия? — он нагнулся, заглядывая мне в глаза. — Я должен жениться, но спустя год смогу объявить, что жена не оправдала моих ожиданий и развестись. Всего год, киска, и я буду только твой.

— Год… Слишком долгий срок, — я отвернулась от него, чтобы не видеть этих глаз, в которые столько раз смотрела. — За год ты можешь полюбить свою жену, у вас появятся котята, тебя обяжут новой клятвой, что угодно. — Неожиданно всхлипнула и сцепила зубы, чтобы не расплакаться. Он молчал, и я успела успокоиться. — Знаешь, Кин, я может слишком мало еще понимаю в человеческой жизни и отношениях мужчины и женщины, но достаточно для того, чтобы понять, что я буду для тебя, как домашняя зверюшка, которую кормят, поят, глядят, но однажды могут просто выкинуть на улицу. Отпусти меня.

Кинан откинул голову назад и прикрыл глаза, должно быть справляясь с эмоциями. А когда снова наклонился ко мне, на его лице застыло выражение, которого я никогда раньше не видела.

— Я не могу, киска, — прошептал он. — Не могу отпустить. Без тебя не могу, мне тяжело.

— Да ты и не был еще без меня. — Возмутилась я.

Нейс отступил от меня, прошелся по кабинету. Я следила за ним, раздумывая, как объяснить ему, что мне тоже тяжело, но я уже не хочу быть с ним, когда Кин стремительно вернулся назад, снова схватил за плечи и тряхнул.

— Ты не мой кот, — повторил он мои слова. — Я никак не могу выкинуть из головы эти слова, они возвращаются снова и снова, выматывают нервы и душу. Думаешь, осознание этих слов слишком мало, чтобы понять, что я не могу от тебя отказаться? — потом обнял меня и прижался лбом к моей макушке. — Люблю я тебя, киска, сам не думал, что успел так полюбить.

— У тебя есть невеста, — прошептала я, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не обнять его в ответ.

— Да я уже ненавижу ее! — крикнул Нейс, и я шарахнулась, испугавшись громкого звука его голоса. Он снова притянул меня к себе. — Пожалуйста, киска, ну, хватит, обними меня. Пусть все будет, как раньше.

Кошачьи боги, дайте мне сил не поддаться соблазну! В этот момент я вспоминала наши походы в кабачок, прогулки по Эйлину, нашу первую ночь, даже то, как он наказал двух бандюг за меня. Закусила губу, чтобы не разреветься от той черной пропасти, что разверзлась в этот момент у меня в душе. Он ведь мой, МОЙ, моя территория! И в этот момент я представила, что на МОЕЙ территории будет хозяйничать чужая кошка, а я останусь всего лишь гостем, который будет ждать и ждать, когда захватчица исчезнет. Слезы высохли в один момент. Я уперлась кулаками ему в грудь, стараясь вырваться. Кинан с силой сжал меня, и я цапнула его. Не помогло.

— Хоть на куски режь, не отпущу, — сказал он, сжимая кольцо своих рук.

— Отпус-сти, — зашипела я, — отпусти. Ты не мой, не мой. На моей территории не может быть других хозяев. Или я, или уходи!

— Мой род, Марсия, мой род, пойми меня. Я не могу отказаться, — взмолился Нейс, пытаясь поймать мой взгляд. — Это же кровная месть! Вражда двух родов не ограничивается простой дракой, Марсия, пойми меня!

Ничего я не хотела понимать. Надо, пусть женится. Котов много, найду еще своего. А он пусть уходит. Не потерплю, чтобы кто-то посягал на мою территорию. Что мое, то мое! В этот момент в моей голове всплыло одно слово-ревность. Теперь я, наконец, поняла, что это такое. Поняла Кинана, который охранял свою территорию, меня, от чужих котов. Поняла и обиделась еще больше. Он отгонял от меня других мужчин, требовал быть верной, а сам… Так горько стало. Мы, кошки, не только позволяем себя любить, но и отвечаем любовью тем, кто заслужил наше доверие. Мое доверие было у молодого лорда Нейса, и я была привязана к нему. А теперь доверие исчезло, и я больше не могу позволять ему прикасаться к себе. И я была обижена. А мы, кошки, обид не забываем. Не знаю, как Кину надо вывернуться, чтобы я простила его.

Я продолжала вырываться из сильных рук, не позволяла целовать себя и, наконец, закричала. Дверь слетела с петель, в кабинет ворвался Джар. Следом за ним стали заглядывать остальные студенты. Кин задвинул меня за спину, не позволяя убежать, закрыл собой и теперь волком смотрел на каждого, кто пытался войти в кабинет.

— Уйди, Аерн, — чуть ли не зарычал он. — Уйди, пока я помню, что когда-то мы дружили.

— Ты сходишь с ума, Нейс, — тихо сказал Джар. — Отпусти ее, пусть живет так, как хочет.

— Не лезь, — голос Кина стал опасно добродушный. — Аерн, может ты и сильней меня в магии, но на мечах я тебя сделаю, ты это знаешь. Уйди по-хорошему, мы сами разберемся.

Кабинет стал наполняться однокурсниками Кинана и Джара. Они подступали все ближе, а я чувствовала, что Нейс на грани. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым, еще немного и он бросится на своих. Мы, кошки, умеем успокаивать. Я обняла Кина сзади, прижалась щекой к его спине, и он застыл, боясь спугнуть неожиданную ласку.

— Котик, — ласково позвала я. — Дай мне время все осознать, дай подумать, хорошо? Для меня все это так неожиданно. Ты говоришь всего год? Дай мне время, пожалуйста.

Он развернулся ко мне, пытливо посмотрел в глаза и кивнул, снова обнимая меня. Я даже позволила себя поцеловать, затем мягко высвободилась из рук измучившего себя и меня собственника, улыбнулась ему, как можно нежней, погладила по щеке и вышла за дверь. Не спеша, зная, что он вышел следом и смотрит мне в спину, дошла до своей каморки, обернулась, чтобы еще раз улыбнуться, закрыла дверь и привалилась к ней спиной, пытаясь отдышаться. Сердце гулко билось в груди, словно птичка, мечтающая вырваться на свободу. Из аудитории заглянул Терло. Он тревожно посмотрел на меня.

— Девочка моя, с тобой все в порядке? — спросил он и пошел к шкафчикам с готовыми зельями.

— Все хорошо, — ответила я. — Не надо зелья, я сама успокоюсь. Мне просто нужно побыть немножко одной.

— Я понял, — кивнул профессор и снова вышел.

Я села на табурет, положила руки на стол и уткнулась в них лбом. Никогда и ничего подобного не было в моей кошачьей жизни. Ну, Поллин шарами покидалась, ну, Фиц чуть не сожрал, ну, с кошаком подралась. Но чтобы так, чтобы душу выворачивали наизнанку, чтобы удавиться хотелось, чтобы в груди бездонная пропасть… Посидев немного, я вспомнила, что меня ждет ректор уже которую перемену. Встала, вытерла сухие глаза и вышла в коридор. В этот раз там никого не было, и я беспрепятственно добралась до первого этажа. Дернула дверь ректорского кабинета и вошла, надеясь, что Ормондт сейчас один. Но он был не один. Мне навстречу поднялся лорд Алаис Бринэйнн, открыл было рот, собираясь что-то сказать, но тут же его закрыл, глядя на меня.

— Что случилось? — ректор поднялся из-за стола.

— Я, пожалуй, пойду прогуляюсь, — сказал понятливый Алаис и вышел.

Ормондт спешно подошел ко мне, с беспокойством посмотрел в глаза, ничего там не нашел и обнял меня. Пустота внутри меня начала заполняться чем-то горячим, поднимающимся из самого центра моего существа, а потом вырвалось наружу горячими слезами. Я уткнулась ректору в грудь и тряслась от рыданий. Он подхватил меня на руки, донес до своего кресла и усадил к себе на колени, успокаивая шепотом, легкими поцелуями, нежными касаниями. Я вцепилась ему в шею, уткнулась в плечо и постепенно затихла.

— Маленькая моя, неопытная девочка, — тихо сказал Ормондт. — Приходится учиться тому, что другие узнали еще несколько лет назад?

Я, молча, кивнула и прерывисто вздохнула. Как же он был прав! И через эту науку я прошла, что еще впереди? Лорд Ронан немного отстранил меня, осторожно вытер слезы, подал платок и снова прижал к себе.

— А у тебя есть невеста? — спросила я, и ректор тихо засмеялся.

— Нет, маленькая. У меня невесты нет. У меня Бидди есть, она мне за мать и за сварливую жену. А теперь еще ты, — он поцеловал меня в висок. Я замерла, слушая его голос. Он успокаивал, уносил за собой. Даже слова были не так важны, как сам голос.

Кто-то постучался в дверь, и Ормондт чуть повысил голос.

— Я занят, позже.

Уже практически совсем успокоившись, я вспомнила Джара. Интересно, а у него невеста есть? Что-то доверия к молодым лордам у меня с каждым часом все меньше. Знал ведь, наверное, про нареченную Кина, не мог не знать, дружили столько. Знал и не намекнул даже. А что я хочу, он же не со мной дружил, а с Нейсом. Снова стало горько, почему-то особенно от сознания, что Джар может оказаться таким же, как Кинан.

— Ты моя территория? — спросила я Ормондта, внимательно глядя ему в глаза.

— Твоя, — улыбнулся он, — чтобы это не значило.

Я снова обняла его, положила голову на плечо и закрыла глаза, чувствуя, как теплая ладонь скользит по моей спине. Была бы кошкой, обязательно бы уже мурчала.