Приход весны (СИ)

Глава 26

Многочисленные ключи позвякивают над книгой, пока Ирай настраивается на очень сложное действо. Изменение судьбы Гримуаров невозможно в любом другом случае, но теперь ключи от их судеб в руках душелишенного. Но нельзя пожелать им свободы и счастья, потребуется кропотливая работа с каждым Гримуаром, чтобы распутать клубок рока и заново сформировать ноги или крылья, при помощи которых уже свободные существа смогут делать всё, что они сами захотят, больше не являясь Гримуарами.

Но даже это звучит слишком просто, чем есть на самом деле. Гримуары слишком сильно сроднились с роком бога игр, поэтому придется обмануть даже время, чтобы исполнить задуманное. Если ограничиться лишь избавлением от участи быть Гримуаром, они сохранят память, но не силы, а спасение найдет их в тот момент, когда предыдущая судьба начала исполняться. Сейчас Ираю на задуманное точно хватит сил, он теперь даже могущественнее, чем был Ифрат на пике своих сил, но все равно нужна помощь того, кто гораздо лучше владеет магией Времени. А еще нужно забрать последний Гримуар, о местоположении которого Гнисиру известно.

Зов отправляется далеко за пределы Домена Богов, бросая мимолетный взгляд на схватку Пожирателя Слов и двух людей, которые еще сдерживают его напор, сумев нанести несколько ран врагу. Теперь понятно, что Первого Хищника нельзя убивать окончательно, так как это заставит Мировой Закон придумать иную разрушительную силу. Но прямо сейчас мысль бога доходит до границ Домена Космоса, где сразу получает ответ.

Ашур, разумеется, очень внимательно следит за происходящим, поэтому моментально откликается и телепортируется к Домену Богов под прикрытием магии времени. Ирай отпирает для него крохотную дверцу, через которую он оказывается рядом. Как и когда-то в Винкарто, он появляется посреди вихря, который буквально замер на месте. Сейчас Ирай и гость находятся вне временного потока Розы Доменов.

— Поздравляю с успехом, новый бог, — произносит Ашур, который теперь закрывает глаза повязкой, а Ирай понимает, что тех драгоценных глаз у него больше нет. Скорее всего пожертвовал Вечности или для сотворения оружия, которым сейчас владеет Ментис Харнеф.

— Сейчас я собираюсь освободить Гримуары от вечной службы. Акслета это тоже касается. Мне потребуется твоя помощь с настройкой времени, я никогда прежде таким не управлял.

— Без проблем, я буду поддерживать канал и по возможности гасить слишком сильные волны синхронизации временных потоков, но ты теперь в глазах Мирового Закона имеешь право на такое вмешательство в реальность. По праву силы и по праву владения этими ключами, — говорит Ашур, кладя рядом том Акслета, который тоже ушел в спячку.

— Ну, тогда приступаем. Я изменю их судьбы до того, как они стали Гримуарами. Из-за этого реальность для них изменится в этом моменте, — Гнисир активирует судьбу и ключи, вскрывая один замок за другим…

Маг Времени подхватывает манипуляции, помогая поддерживать равновесие в этом удивительном приключении, где воля и сила Ирая проходит в прошлое Розы Доменов, чтобы кардинально изменить судьбы тех, кому он обещал.

Вокруг встают дома столицы Дин-Атры незадолго до первого Поветрия в мире людей. Это большой город, в котором Ирай никогда не бывал, но уверен, что именно так он и выглядел, ведь теперь он находится в прошлом этого места. Здесь, среди попрошаек, играющих на местном кладбище, выделяется маленькая тощая девчонка, с которой никто играть не хочет, так как она ведет себя странно и говорит с теми, кого никто больше не видит.

Это Торва, которая скоро станет Гримуаром Смерти. Кажется, ей все равно на то, что другие дети с ней играть не хотят. Она даже не обращает внимание на синяк под глазом, поставленный явно рукой взрослого. Черноволосая девочка с грязным лицом сидит на чьей-то могиле и что-то шепчет. Насколько Ирай знает, многие некроманты действительно могут общаться с душами мертвых, даже не развивая никакого мастерства в ритуалах или навыках Языковой Системы, которая в то время еще не появилась.

Торва имела невероятный природный талант, который подобно ауре окружал её тело и разум. Это пугало людей вокруг, поэтому она, наверное, оказалась выброшена из родного дома. Или родители нашли скорую смерть по любым причинам и теперь продолжают воспитывать ребенка уже в виде неупокоенных духов, поднятых волей черный глаз.

— Нравится здесь? — спрашивает Ирай, который просто появился перед ребенком.

— Здесь есть те, кто хочет со мной разговаривать, — меланхолично заявляет девочка, которая не может знать Ирая, так как встретится с ним гораздо позже. И при этом не показывает никакого удивления взрослому человеку, который появился словно из воздуха.

«Я изменю её судьбу, но это не значит, что ей станет легче. Она не станет Гримуаром, но изгоем от этого быть не перестанет», — думает Ирай, смотря на смотрителя кладбища, который прогоняет ребятню, которая шустро исчезает в дали. А вот Торва поднимается с трудом и убежать от старого мужчины не успевает, чем зарабатывает пинок в спину. Ирая может видеть лишь Торва.

— Я сколько тебе говорил: здесь не место для игр, сумасшедшая девчонка! Мне уже влетело из-за тебя в прошлый раз. Пора с этим заканчивать, — смотритель хватает руку Торвы и ведет прочь с кладбища, а потом по городским улицам в сторону ворот. Прохожие равнодушно смотрят на смотрителя кладбища и девочку, которая даже не пытается вырваться, пока они не выходят из города в сторону холмов, поросших темно-фиолетовыми цветами. Местные опасаются бродить среди этих холмов, поэтому даже тракт их огибает, но мужчина доводит до вершины одного из холмов и бросает на землю.

— Я заплачу страже, чтобы тебя обратно не пускали в город. Скажу, что ты прокаженная и вообще проклятая. Нравится болтать с мертвыми? Тут ты найдешь множество собеседников, маленькая ведьма, тут похоронено огромное количество людей после одной войны древности.

Сказав это, человек развернулся и пошел обратно к городу, а Торва продолжила сидеть на вершине холма, действительно чувствуя отклик тех, кто лежит в курганах под ней. Так заканчивается день, а девочка продолжает сидеть на месте, так как больше идти некуда. Вечером собираются тучи, а ночью начинается ливень с грозой. Среди ярких вспышек удается заметить странное свечение цветов вокруг, а также темную фигуру, которая предлагает обрести дом, став для самой себя миром смерти.

Ирай знает, что это Ифрат пришел за Торвой, поэтому прогоняет его своей силой, и занимает его место. Судьба уже изменена, поэтому можно уходить, Торва уже никогда не станет Гримуаром Смерти, и контракт исполнен, но скорее всего в актуальном временном отрезке она исчезнет, так как вряд ли проживет так долго.

— Я могу дать тебе настоящий дом, но для этого придется пожертвовать воспоминаниями. Мировой Закон не позволит обратить всё вспять с сохранением накопленного багажа знаний и памяти. Хочешь? — спрашивает Ирай, а после появляется еще одна вспышка молнии, осветившая на мгновение мокрое лицо Торвы. После раздается запоздавший гром, но он не помешал услышать: «Да»…

…Ночь резко меняется на день где-то посреди туманных ущелий. Где-то здесь должна находиться Антум, и это уже Домен Зверей. Ирай внимательно смотрит по сторонам, и скоро замечает, как по стене ущелья подобно пауку ползет зверолюдка из какого-то ящероподобного племени. У нее строение человека, но при этом спина, плечи и бедра покрыты зеленой чешуей, лица отсюда не видно.

Помимо Антум по отвесной скале ползут еще трое похожих детей, пока сверху за ними наблюдают взрослые особи. Ирай никогда не бывал в этом мире, поэтому не имеет никакого представления, что именно здесь происходит. Это игра? Испытание? Наказание? Совершенно неясно, но не за этим новый бог сюда пришел.

Вдруг один из карабкающихся мальчиков срывается со скалы и с криком исчезает в темной пропасти, где находит быструю смерть. Этот подъем очевидно опасный, так как детей никто не страхует, а подняться нужно очень высоко. Ближе к концу маршрута находится двухметровый слой камня вообще без выступов и трещин, которые можно использовать для подъема. Именно последние два метра станут самым тяжелым испытанием.

Так и происходит, оставшаяся троица, включая Антум, замерла перед этим испытанием, пытаясь найти хоть что-то, что поможет им подняться. Но долго это продолжаться не может, так как они уже смертельно устали и сейчас стоят на маленьких выступах. С каждой секундой выносливость тает, а шансы взобраться на вершину опускаются всё ниже в пропасть. Язык Ираю не знаком, но по интонациям можно догадаться, что дети просят помочь, а взрослые заставляют подниматься самим. Через некоторое время никто так и не решился на преодоление последней дистанции, и им сверху бросили веревки.

Двое сразу за них хватаются, чтобы взобраться, но оказывается, что веревки никто не держал и не привязывал, поэтому еще двое срываются со скалы, сжимая бесполезные веревки. Осталась одна лишь Антум, которая понимает, что выжить можно лишь одним способом, поэтому решается на подъем, используя мельчайшие выступы и трещинки. Кажется, что у нее даже получится, но когда до края вершины оставалась лишь ладонь вытянутой руки, зверолюдка все же срывается из-за дикого перенапряжения мышц.

Гнисир провожает взглядом падающее тело. Так как судьба еще не изменилась, то будущий Гримуар Чудовищ точно выживет. Так и оказывается, когда вдруг возникает быстрый силуэт огромного чудовища, похожего на горного козла с орлиными крыльями и клювом вместо носа. Монстр подхватывает добычу и уносит в сторону гнезда. Очевидно именно для того, чтобы перекусить пойманной зверолюдкой или накормить свое потомство. Члены племени на скале, завидев чудовище, взялись за луки и копья, но на них никто не обратил внимание.

Ирай отправляется следом, возникая пока невидимкой посреди гнезда, куда приземляется странная химера. Чудовище быстро тюкнуло большим клювом в голову Антум, вырубая добычу, а после улетает продолжать охоту. Гнездо находится на высокой вытянутой скале, откуда спуститься не выйдет, если у тебя нет крыльев. Тут есть шесть больших яиц, откуда еще не вылупилось потомство летающего монстра.

Антум приходит в себя быстрее возвращения монстра и понимает, в какой ситуации оказалась. Но отчаяние и слезы это явно не для нее, она принимается примеряться к скале, думая, что сможет спуститься, и резко подпрыгивает, когда рядом возникает ящеролюд в яркой накидке. Антум тут же бросается на землю и кланяется незнакомцу.

«Ифрат принял облик бога, в которого верят в племени зверолюдей?» — догадывается Гнисир, слушая объяснение бога игр. Он говорит Антум, чтобы она разбила одно из больших яиц, выбросила птенца вниз, а сама забралась в скорпулу. Когда мать птенцов вернется, она решит, что Антум является её ребенком и выкормит, познакомив с миром чудовищ Домена Зверей.

«На самом деле Ифрат действительно мог такое провернуть», — размышляет Ирай, вмешиваясь в судьбу. Здесь он почти всесилен по сравнению с Ифратом, поэтому меняет его облик на какое-то чудовище, от которого Антум испуганно отшатывается. Теперь Ирай тоже появляется рядом, но уже сам стал ящероподобным богом, который выкидывает монстра из гнезда.

— Ты чуть не попалась в лапы очень опасного хищника, но я тебе помогу, — Ирай чуть корректирует судьбу, чтобы Антум понимала его речь. — Тебе нельзя становиться дитем чудовища, будет лучше, если ты проживешь обычную жизнь.

Гнисиру приходится предложить тот же выбор, что и Торве, ведь оставление здесь равносильно смерти, а перенос в племя скорее всего не приведет ни к чему хорошему. К тому же Ирай не знает местных обычаев. Скорее всего Антум могут просто убить, посчитав маскирующимся чудовищем. Вряд ли можно поверить, что она могла спастись и вернуться без вмешательства сверхъестественных сил. Зверолюдка тоже отвечает согласием, и на этом её судьба вступает на совсем другой путь…

… Уходить из Домена Зверей еще рано, ведь теперь нужно навестить ту, кто от рождения является гордым зверем. На другом материке и в другой день Дасиилай примеряется к прыжку вниз. Маленький дракончик напротив окружен вниманием и заботой старших особей, но с будущим Гримуаром Драконов судьба уже успела сыграть злую шутку. Её крылья с рождения являются дефектными, прекратив развитие относительно остального тела. И если другие дракончики уже вовсю пробуют на вкус полет, то Дасиилай вынуждена лишь смотреть за ними с земли.

Сейчас отталкивается и раскрывает слабые крылья, которыми пытается усиленно махать, но тело все равно быстро летит в яму, куда уже неоднократно приземлялась Дасиилай, если судить по примятостям и тропинке наверх со многочисленными следами.

Выплевывая комья земли из пасти, дракончик с изумрудной чешуей понуро ползет наверх, пока за всем со стороны наблюдают взрослые особи. Её никто не заставляет это делать, но выглядит так, что они уже ничего от Дасиилай не ждут, на ней уже поставили клеймо бесполезности. Подобный дефект в других племенах или в дикой природе привел бы к очень ранней смерти.

День идет к завершению, и драконы отправляются на охоту, и одна лишь Дасиилай продолжает тренировки, прыгая в яму раз за разом. На небе уже выступили звезды, а дракончик пыхтит, поднимаясь наверх уже в сотый раз, наверное. Видно, что уже почти выбилась из сил, как вдруг над головой возникает призрачный силуэт большого дракона с красивыми изумрудными крыльями.

Дасиилай задирает морду, смотря на удивительный образ, который пролетает чуть вперед и приземляется неподалеку. Дракончик осторожно идет следом, принюхиваясь к незнакомому дракону. Но Гнисир знает, что она не почувствует запаха, так как это магический образ, который пришел соблазнить бескрылого дракона обещанием полета, которому позавидует каждый.

Ифрат соблазняет возможным будущим, показывая образ уже взрослого дракона, который летит среди облаков, и никто не может его догнать. Самые большие и красивые крылья, какие только бывали у драконов в Домене Зверей. И даже больше — Дасиилай станет королевой драконов, большой, великой и с бесконечной жизнью. И всего-то нужно отдать душу в тиски рока, который сделает её Гримуаром.

Дракончик подходит ближе, готовясь ответить согласием, но тут позади возникает еще один дракон с голубой светящейся чешуей и крыльями будто бы высеченными из драгоценного кристалла. Он показывает Дасиилай её возможное будущее в роли Гримуара. Показывает, что Ифрат не лжет, но многого недоговаривает.

Гнисир хорошо изучил Дасиилай и получает нужный себе результат. Даже в детстве этот дракон обладает цепким и подозрительным умом, который помогает отвергнуть предложение бога игр, которого сила Ирая прогоняет отсюда, как только дан ответ. Дасиилай избегает судьбы Гримуара.

Второй дракон тоже исчезает, и Ирай направляется прочь, но вдруг слышит за спиной топот ног. Он не скрылся силой божественной судьбы, поэтому нюх дракончика быстро его обнаружил. Сейчас клыки хватаются за одежду, не давая уйти.

— Что ты хочешь? Я лишь притворился драконом, а тебе нет смысла кардинально менять жизненный путь. Как только я закончу это путешествие, ты уже будешь обычным драконом, который при этом будет помнить всё. Скорее всего ты выживешь и проживешь долгую драконью жизнь даже без крыльев.

Но Дасиилай продолжает сжимать плащ.

— Ты этого знать не можешь, но наш контракт заключался лишь в избавлении от судьбы Гримуара. Если я дам тебе крылья, то тем самым вмешаюсь в твою судьбу гораздо сильнее. А ты в будущем не в большом восторге от меня. Ты уверена, что не хочешь продолжить жить этой жизнью?

Драконы являются разумными существами, а Дасиилай, возможно, не по годам умна. Сейчас она не знает собственного будущего, но все равно кивает подобно человеку.

— Как скажешь…

… Ирай теперь идет по густому лиственному лесу, куда уже приходит осень. В Домене Зверей остался всего один будущий Гримуар. Ирай даже замечает в кустах лисью шкуру, которая охотится за полевой мышью. Амелла уже должна быть ученицей Симриды, которая станет связующим звеном с Ифратом, если верно помнит Ирай. Пока что остается невидимкой последовать за хвостом с белым мехом на кончике.