Претор (Школяр – 5)

Глава 13 Часть 1

9 августа 850 г. от ОВД.

…Открыв глаза в четверг утром, я вдруг понял, что до смерти устал. От тренировок на износ и занятий по кошмарнейшей программе, составленной для меня скотским искином Академии имени Шуйского, от возни с членами команды, которым не давались манипуляции с Волей, и с теми, кому Валя с Катей «прописывали» переход на следующую ступень, от анализа вариантов нашего будущего и изучения ежедневных «сводок» о нездоровой возне вокруг меня и моего ближнего круга. Попытка выглянуть в окно только ухудшила мое моральное состояние — противный осенний дождик, начавшийся в среду днем, продолжал моросить, сплошная грязно-серая облачность практически цепляла крышу здания, а воздух, если верить информационному блоку МДР, остыл до девяти градусов тепла!

Да, я, конечно же, напомнил себе о том, что вечером мы будем в Крыму, в котором лето в самом разгаре, но этот аргумент не подействовал. Вероятнее всего, из-за того, что я очень не хотел идти на боевку. Ситуацию не выправили ни обновление Незаменимой, ни ее объятия, ни контрастный душ — меня дико воротило от слова «надо», автоматически добавлявшемуся к любой мысли о планах на предстоящий день. Однако Валя, отслеживавшая мое состояние, сдаваться не собиралась и привлекла к войне с моей хандрой Екатерину — та приперлась в мою ванную в темно-синем белье и какой-то прозрачной накидке, «чтобы рассказать забавный сон».

Чрезвычайно добросовестные тренировки и регулярные косметические корректировки внешности превратили ее фигурку в живой эталон красоты, а историю, придумываемую на ходу, можно было смело публиковать на каком-нибудь литературном портале, но меня не проняло — я отметил, что у младшей Церберши подтянулась задница, заметно посветлели ареолы и исчезли самые последние растяжки вдоль позвоночника, оценил артистизм ненавязчивой демонстрации прелестей и восхитился оригинальности двух сюжетных ходов, но лишь самым краешком сознания. А чуть позже — в гардеробной, во время облачения в комбезы — вдруг заметил, что эта Слуга не на шутку расстроилась, и заставил себя ее подбодрить. Правда, придумывать веские аргументы было лениво, поэтому я поймал ее за талию, притянул к себе и благодарно чмокнул в высокий лоб:

— Спасибо…

Мгновением позже под левую руку ввинтилась Валя, дождалась точно такого же поцелуя, уткнулась лбом в грудную мышцу и, тем самым, сбила с пути истинного не только подругу, но и меня — я уткнулся носом в темечко Незаменимой, закрыл глаза и отключил голову. Минуты, эдак, на две-три. И не включись напоминалка, млел в объятиях Церберш целую вечность. А так… хм… вернулся в омерзительную реальность и хмуро буркнул, что нам пора.

По дороге к залу для боевки, вроде бы, держал лицо, но Янку, Наоки и Эиру, обнаружившихся в лифтовом холле, обмануть не смог. Как ни странно, вытрясать из меня причины плохого настроения не стали — поздоровались, встроились в наш «ордер» и оставшуюся часть пути «осаживали» взглядами членов команды, пытавшихся выяснить, что случилось.

Увы, против Раисы Александровны их харизма не сыграла: увидев мое лицо, она тяжелым танком ворвалась в наши ряды, вцепилась мне в плечи, несколько секунд что-то искала во взгляде, а затем… насмешливо фыркнула:

— Все, спекся! А почему? Потому, что бестолочь! Так, девки, берете этого дурня…

— Берем — и все вместе⁈ — «ужаснулась» Наоки.

— Тьфу на тебя! — возмутилась Суккуба. — «Берете» — в хорошем смысле этого слова!

— А я о каком? — удивилась развлекающаяся японочка. — Этот вариант ему однозначно понравится!

— Берете ЗА ОДНО МЕСТО, и…

— Не-не-не, лично я — стесняюсь…

— Отставить балаган! — рыкнула матушка, возникшая за спиной Мин Сим, разобралась в ситуации, врубила портативную «глушилку» и озадачила добрую половину команды:

— Боевые тройки Лютобора, Дауда, Яны, Наоки, Эиру и Лиджуан грузятся в четыре оставшихся обычных «Потапыча», отправляются в поместье Зыбиных, пересаживаются в шесть бронированных…

— В шесть⁈ — с надеждой в голосе переспросил Аль Сауд и получил ожидаемый ответ:

— Ага, нам пригнали и два лично твоих. Поэтому отгоните их в «Парус», передадите Хайдару с Исой и отправите этих бездельников в Императорский терминал: в десять сорок утра за этими машинами прилетит борт из Медины. Потом можете расслабляться в свободном режиме аж до шестнадцати сорока пяти. В семнадцать десять выдвинетесь в Летний дворец прикинутыми по-боевому, в восемнадцать ноль-ноль подберете у КПП кортеж из «Престижей» и «Святогоров», сядете на оперативный канал Конвоя и изобразите первый круг сопровождения.

— Чей? — полюбопытствовал я.

— Яромира Ярославовича, Олега Ростиславовича и Наили Каримовны.

Тут я невольно переключился в рабочий режим:

— Мне кажется, что подбирать эту троицу целесообразнее в гараже. По возможности, в нашем. Ибо Великий Князь и Наиля Каримовна уже подсели на адреналин, значит, напросятся прокатиться в наших машинах. А показывать кому бы то ни было автомобиль, в который садится наследник престо— …

— Ты прав… — кивнула родительница, пообещала утрясти этот вопрос и отправила нас собираться…

…На перегоне «автодром — городское поместье Зыбиных» я усиленно изображал медузу. В смысле, лежал на пассажирском сидении, опущенном в горизонталь, таял под ласковыми ручками Церберш и самым краешком сознания слушал запись выступления Полины Ермолиной в Екатеринодаре. Разомлел — жуть, поэтому вылез из машины только после того, как Барыня и штатные водители боевых троек провели полное тестирование новеньких «броневиков». Увы, в этот момент во мне проснулась совесть, так что я сел за руль одного из двух внедорожников, собранных для Дауда, дал команду активировать «Эксперт» и первым тронулся с места.

Настроение, стараниями целительниц поднявшееся до отметки «более-менее неплохо», рухнуло в пропасть еще на выезде с эстакады. Из-за ветра, добавившегося к противному моросящему дождю, и превратившему летнее утро в осенние сумерки. Следующий удар по моему мировосприятию нанес водитель грязно-серой «Лани», не справившийся с управлением и влетевший в остановку. Нет, пострадавших — если таковые вообще были — я заметил: в тот момент, когда мы подъехали к месту аварии, полицейский автоэвакуатор уже поднимал в воздух страшно изуродованный автомобиль, а толпа рабочих в кислотно-оранжевых жилетах заканчивала демонтаж того, что еще ночью спасало пассажиров общественного транспорта от осадков. Но разыгравшаяся фантазия помогла представить аналогичное происшествие, но днем, и вызвала желание пожать доморощенному гонщику шею.

Пока я воевал со злостью, мы свернули на Черниговскую улицу, обошли страшно тупящий «Иртыш» и увидели, как угольно-черный «Стриж», вечно попадающийся на глаза в этом районе, таранит старенький грузовой «Бычок», поворачивавший налево под зеленую стрелку!

Нет, ничего особо страшного не произошло: водитель болида, летевший на красный, успел нажать на тормоз и правильно подработать рулем, поэтому столкновение получилось «на троечку». Но хренов «пилот», толком не успев оклематься от удара, вынес смявшуюся водительскую дверь своей таратайки чем-то вроде воздушного молота, выбрался наружу и врезал по кабине ни в чем не повинного грузовичка порывом ветра!!!

Тут-то меня и накрыло: я снес этого урода бампером «Потапыча», выскочил из салона, одним-единственным скачком переместился к тушке, почти лишившейся воздушного щита, схватил за тощую шейку и вздернул на ноги:

— В этой аварии виноваты вы! Так какого хрена вы срываете злость на водителе, двигавшемся на зеленый?!!!

— На зеленый ехал я! — на голубом глазу заявил урод, трезво оценивший свои шансы справиться с толпой, вывалившей из шести не самых дешевых внедорожников, и… пообещал, что засудит меня за попытку его задавить!

— Засудите, говорите? — холодно усмехнулся я, ознакомился инфоблоком его МДР, наткнулся на слово «адвокат» и… услышал в гарнитуре доклад Вали, метнувшейся осматривать второго водителя:

— Мой господин, порыв ветра разнес переднее стекло и воткнул беднягу-простеца в левую стенку кабины. Результат — довольно серьезная черепно-мозговая травма закрытого типа с трещиной в черепе, тяжелым сотрясением мозга, начинающимся кровоизлиянием в мозг, отслоением сетчатки левого глаза, смещением четырех позвонков шейного отдела и всякой мелочью вроде растяжения связок, ссадин и тэдэ. Мы с Катей его, естественно, вытянем, но прощать такое… не хотелось бы.

— Что, не ожидали, да? — язвительно поинтересовался юрист, решивший, что я замолчал из страха перед озвученной угрозой. — Небось, обдумываете, какую сумму предложить мне в качестве виры? Зря: ее я определю сам. После того, как вы откроете мне доступ к инфоблоку своей МДР. Кстати, юноша, прятать его считается дурным тоном. Равно, как и носиться по мирному городу с такой огромной свито, не являясь Великим Князем или, хотя бы, Волконским…

— Доступ к инфоблоку МДР, говорите⁈ — насмешливо переспросил я под ехидные смешки Дауда и девчонок, успевших окружить место беседы, пошел юристу навстречу и… получил море удовольствия, увидев, как округляются его глаза.

Повеселил и растерянный лепет:

— В-вы В-Волконский Ш-Шахов? Н-на самом д-деле⁈

— Угу… — кивнул я и заговорил в оперативный канал:

— Валь, задокументируйте весь процесс исцеления — этот красавец должен ответить по полной программе и за аварию, и за атаку магией! Варя, мне нужна запись с фронтального видеорегистратора. Кстати, полицию уже вызвали?

— Мы можем договориться… — промямлил разом сдувшийся гонщик, но наткнулся на разом заледеневший взгляд Онна-Бугэйси и нервно сглотнул. А она расчетливо добавила ему оснований для паники:

— Договориться? С кавалером пятнадцати боевых орденов⁈ Ха!!!

Тут меня кинуло в недавнее прошлое:

Увидев в руке деда Эиру

кроваво-красный бархатный футляр, я сделал шаг назад и выставил перед собой обе руки «щитками»:

— Ваше Императорское Величество, не превращайте меня в новогоднюю елку: появление одного ордена у подростка моего возраста еще можно хоть как-то объяснить, а мой иконостас уже вызывает либо презрение, либо смех!

— Лютобор Игоревич, ваш, как вы выразились, «иконостас», вызывает негатив только у тех, кто умеет только завидовать да злословить. А я знаю, сколько раз вы спасали жизнь урожденной Этэ-Инти, видел видеозаписи всех операций вашей команды и, как глава одного из государств Белого Союза, не имею права не отметить подвиги одной из самых результативных наших боевых групп, ибо потеряю лицо как перед самим собой, так и перед моими подданными. Повторю еще раз: я знаю, как вы относитесь к «пополнению иконостаса», но не могу не вручить вам орден Восходящего Солнца с мечами за неоднократное спасение жизни члена Императорского рода, а всей вашей команде — ордена Доблести. Кстати, наградные листы на большую часть орденов Доблести еще не заполнены: у меня не было времени анализировать боевые заслуги каждого члена вашей команды, поэтому я счел необходимым предоставить это почетное право глубокоуважаемой Светлане Романовне. И последнее: имейте в виду, что орден Доблести вручается исключительно за боевые заслуги, является вторым по старшинству среди боевых орденов и шестым среди всех наград Империи Солнца, соответственно, его кавалеры пользуются серьезнейшим уважением…

Само собой, вспомнил и «бодания» с дедом Дауда за ордена Ястреба для всех членов команды. Но так, мельком, ибо в той беседе меня по-настоящему зацепил монолог о дружбе:

…Как ни обидно это признавать, но в настоящее время понятие «друг» практически обесценилось и описывает в лучшем случае товарища. Слава Аллаху, не для всех — вы относитесь к моему внуку именно так, как относились к настоящим друзьям во времена моей молодости. В результате дружба с вами постепенно превращает заурядного мальчишку в будущего правителя-воина. Что переполняет меня оптимизмом, ведь подданные Аль Саудов испокон веков уважают не столько кровь правящего рода, текущую в жилах, сколько личную силу, несгибаемую волю и опыт реальных боев лицом к лицу! Само собой, я помню и о том, что именно вашими стараниями мой внук обрел потенциал Архимага и чуть больше, чем за полгода, поднялся не на одну-две, а на пять ступеней. Но для меня, воспитанного в старых традициях, на первом месте стояла, стоит и будет стоять именно дружба. Поэтому мой дом — ваш дом. Отныне и навсегда. Более того, клянусь Даром, что пока я жив, мы, Аль Сауды будем видеть в вас не ценный ресурс, а Друга Рода, так что никаких подковерных игр, попыток переманить вас на свою сторону, перекупить или похитить и сломать не будет! И последнее: поместье Фарас ал-Бахр, прилегающая часть Красного моря и теперь уже ваш особняк на автодроме под Мединой взяты под охрану по стандартам моих дворцов, взаимодействие между сотрудниками соответствующих служб выведено на максимально возможный уровень, а мы с Ярославом Третьим нашли полное взаимопонимание по всем гипотетически возможным вопросам. Поэтому теперь вы вправе прилетать к нам на отдых тогда, когда заблагорассудится, и задерживаться в Халифате на столько, на сколько сочтете нужным…

Я вываливался из реальности от силы секунды на три-четыре. Но за это время адвокат успел смертельно побледнеть, вжать голову в плечи, узкие, как у большинства Воздушников, и сгорбить спину.

Ломать его дальше не было смысла, поэтому я посмотрел на небо, продолжающее изливаться моросящим дождем, поймал себя на мысли, что не хочу мокнуть, и нашел взглядом Кнута, серией жестов попросил приглядеть за «клиентом», и ушел в машину. Нет, не расслабляться, а готовить материал для полиции. В это дело вкладывался не один, а с активной помощью старших, поэтому старший экипажа патрульной машины, ознакомившись с нашими трудами, выпал в осадок, поблагодарил за сознательность и отпустил. Вернее, пообещал, что все остальное сделает сам, и пожелал всего наилучшего.

Вот мы дальше и порулили. Хайдар с Исой, поднятые Даудом еще из поместья Зыбиных, обнаружились на парковочных местах в гараже «Паруса». Ценные Указания своего господина слушали, как глас божий, ибо поручение доставить «Потапычей» в аэропорт хоть как-то разнообразило однообразное прозябание в квартире Дауда. Ключ-карты от внедорожников приняли чуть ли не с благоговением. И пообещали выехать из дому заблаговременно.

Я не стал говорить, что их хитрость шита белыми нитками — подождал, пока Аль Сауд освободится, и первым потопал к лифтам. Пока поднимались на наш пятидесятый, придумывал варианты ближайшего будущего, хоть как-то радующие душу. Точнее, пытался придумать. Но дальше первого пункта — вкусного и сытного завтрака — так нормально и не продвинулся. Из-за того, что от тренировок тошнило, погода обламывала почти все идеи, связанные с прогулками, заикаться о походе по магазинам в присутствии толпы девушек, уже настроившихся на отдых в Крыму, было откровенно страшно, а париться или заныривать в джакузи без десяти восемь утра я был не готов. Да, можно было полениться или лечь спать, но не хотелось обламывать весь остальной народ. В общем, я переложил бремя выбора на их плечи. Сразу после того, как оказался в своей прихожей и рухнул на диван.

Дамы взяли тайм-аут, заявив, что подумают на эту тему после того, как накормят нас-любимых, и куда-то унеслись, пестуны ушли в свое крыло, так что рядом упал только Дауд. Первые несколько минут уютно молчал. А потом как-то резко встрепенулся, торопливо активировал портативную «глушилку» и повернулся ко мне:

— Лют, в следующее воскресенье у моей прабабушки день рождения. Она его обычно не справляет, но правильные поздравления и подарки, естественно, принимает. Я хочу порадовать ее концертом Полины Ермолиной. Поможешь?

— Попробую… — пообещал я, потянулся к комму и, увидев, что в дверях нарисовалась Валентина с алхимией наперевес, понял, что туплю: — Наберу. После полудня. Ибо восемь утра — не самое лучшее время для звонков певице, работающей по ночам.

— Ну да, пошлет… — вздохнул аль Сауд. — И будет права. А нам отказы не нужны…