Право последнего вздоха

Глава 19

Мне нравился этот сон. Тесная клетка осталась позади, и приближающаяся смерть, казалось,

отступила на время, оставив в покое. Я знала что сплю, и больше всего боялась разрушить иллюзию, вернувшись к удушливым кошмарам. Вокруг существовала только музыка, ее мягкие волны скользили по воздуху, касаясь моей кожи, словно нежные руки. Мне хотелось кружиться, отрываясь от земли, уплывая вместе с мелодией. Было легко, словно там, позади ничего не осталось - никаких воспоминаний, достойных сожаления. Я различила звук гитарных струн,

кто-то неспешно перебирал их, пытаясь найти правильную мелодию. Мне не нужно было видеть, чтобы понять, кто вторгся в мой сон.

Эдриан сидел у ствола высокого дерева, тяжелые ветви которого лениво пригнулись к земле,

образуя над его головой густой зеленый полог. Он улыбнулся мне, почти тут же вновь сосредоточившись на гитаре. Я сделала несколько шагов ему навстречу, чувствуя, как зеленая трава щекочет ступни, а затем присела рядом, прямо на землю, притянув к себе колени и опустив на них голову. Это умиротворение, царящее вокруг, не могло быть настоящим, но мне хотелось остаться в нем, застыть, как в радужном янтаре, чтобы никто больше не смог вторгнуться в мой мир.

Мелодия изменилась, став увереннее и даже злее, парень все сильнее ударял по струнам, будто вымещая свою злость. Я практически видела, как ее порывы разрезают воздух, уносясь все выше.

- Сыграй для меня.

Он всегда играл для меня, когда уже не было слов, когда они и не требовались. Только музыка, которая могла сказать гораздо больше. Я закрыла глаза, вслушиваясь в чувственную незнакомую мелодию, немного грустную, но все же светлую, как обещание на еще один шанс.

'Don't give me love

Don't give me faith

Wisdom nor pride, give innocence instead

Don't give me love

I've had my share

Beauty nor rest, give me truth instead' .

Его голос был немного хрипловатым, и таким проникновенным, что мне не хотелось открывать глаза, в страхе, что из них польются слезы. Грусть сдавила грудную клетку, мешая сделать глубокий вдох. Вдруг мелодия оборвалась, став лишь воспоминанием, эхом в моей голове. Руки Эдриана коснулись моих плеч, и он притянул меня к себе, нежно убаюкиваю в своих объятьях. Я обняла его за талию, потершись щекой о шероховатую рубашку.

- Прости.

- Я должна тебя ненавидеть? - Это казалось бы логичным, только сердце не соглашалось,

учащенно забившись в груди, переполненное нежностью.

- Если хочешь, - ответил парень, осторожно поцеловав мои волосы.

Я потянулась, касаясь его шеи, поднимаясь губами к колючим из-за небольшой щетины щекам.

Эдриан вздрогнув, сжав меня еще сильнее. Открыв глаза, я уперлась взглядом в бледную кожу, тонкой чертой вдоль линии челюсти тянулась ярко-красная полоса, как след от удавки,

буквально выжженный на белом.

- Что это? - мой голос дрогнул, пальцы сами собой потянулись к безобразному шраму, но парень перехватил мою руку, стиснув запястье.

- Не важно, слишком много сил уходит на то, чтобы контролировать твой сон, я решил не тратить их на такие мелочи. Ты же не против? - хмыкнул он, накрывая мои губы жарким поцелуем.

- Кто это сделал? - спросила я, как только смогла вновь дышать.

Эдриан поморщился, словно эта тема была ему крайне неприятна, а потом вздохнул, сдаваясь -

ему все равно пришлось бы ответить, потому что в мои планы не входило отступать.

- Твой отец.

- Что? - У меня просто не укладывалось в голове, что такое вообще возможно. Может, все это было лишь дурным сном, игрой моего воспаленного сознания? - Отец?

- Прости, но я попытался убедить его сдаться. - Эдриан опустил взгляд, переплетая вместе наши пальцы, казалось, этот факт заставлял его стыдиться. - Знаю, он - твоя семья, и ты его любишь, но мне плевать, если это может спасти твою жизнь, то...

- Ты напал на него? - насторожилась я, застывая в его объятьях.

- А что похоже? Я просто попытался поговорить и достучаться, что вот так бросать дочь -

самая большая низость. Отцу нужен только он, и из-за этого не должны страдать невинные.

- Не такая уж я и невинная. - Мой смех скорее походил на всхлип.

- О, Тео, разве это ты рвалась к власти в Совете? Ты пыталась играть за обе стороны? - Он осторожно взял меня за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. - В этой игре ты - лишь невинная жертва, и мне так жаль, что я сам только усугубил положение.

- У тебя тоже есть семья, и отец, который не против покомандовать. - Черт, мы с ним серьезно влипли.

- Не важно, я найду способ, как тебя вытащить. Не бойся.

- Так, что сказал отец? - Мне было страшно услышать ответ, но это казалось неизбежным. Речь шла о моей семье.

- Он пришел на рассвете за твоею матерью, а я попытался его задержать. - Эдриан потер шею, словно шрам начал внезапно жечь. - В общем, мне это не удалось. Мне пришлось их отпустить.

- Это правильно. - Мне, правда, хотелось в это верить. По крайней мере, они с мамой находились в безопасности, уж точно в большей, чем я сама. - Они покинули город?

- Пока нет, границы до сих пор хорошо охраняются, но, думаю, у него есть план. Я сделал все, что мог, Тео, даже попытался привести его силой, но недооценил угрозу, кто знал, что твой отец до сих пор помнит все охотничьи приемы.

- Больно? - участливо спросила я, касаясь губами тонкой алой линии.

- Уже нет, скорее он задел мое самолюбие, - хмыкнул Эдриан. - Рядом с ним я был слаб как котенок, ничего не смог сделать.

- Но он тебя не убил. - Это было самым большим плюсом, я никогда бы не смогла простить отцу этой смерти, хотя, возможно, уже никогда бы о ней не узнала.

- Не скажу, что ему этого не хотелось. Думаю, он спешил, боясь, что я уже сообщил, где их искать.

- А ты сообщил? - напряглась я, испуганно замирая и всматриваясь в его непроницаемые темные глаза.

- Нет, конечно же, нет. - Его ладонь мягко погладила меня по щеке, успокаивая. - Я понимаю, что ты бы этого не хотела, тем более, твоя мать ни при чем, и я бы не хотел, чтобы она пострадала. Не знаю, на что я надеялся. Что твой отец придет и добровольно сдастся?

- Он не сделает этого. Ему нужно убедиться, что мама в безопасности. Тем более, уж извини, но я не уверена, что твой отец выполнит свою часть сделки. Я слишком сильно задела его.

- Я должен был попытаться.

- Ты сделал все, что мог, - уверенно заявила я, поднимаясь на колени, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. - Ты пытался защитить меня, нам вообще не стоило возвращаться. Я

так боялась за родителей, что даже не подумала, что они гораздо лучше справятся с этим без меня. Теперь уже ничего не исправить.

- Я так хотел, чтобы ты стала частью моей семьи, - прошептал он, вновь стыдливо опуская глаза. - Прости, но это невыносимо знать, что тебе отписан меньший срок, что я каждую минуту могу потерять тебя, черт, я уже теряю тебя. Если бы ты сразу согласилась стать одной из нас, мы бы могли не прятаться.

- Ты, правда, думал, что твой отец примет меня? - Мне хотелось рассмеяться от этой мысли. -

Что если закроешь глаза на эти убийства, все вернется в норму?

- У меня был выбор? Да, это человеческие жизни, да, они ценны, но для меня имеешь значение только ты одна. Это мой долг - защищать тебя. И я не справился. Возможно, не стоило быть таким самоуверенным.

- Мне тоже. - Моя улыбка оказалась натянутой. - Мы с тобой такие глупые. Не нужно было ввязываться во взрослые игры.

- Еще есть шанс, - неуверенно сказал Эдриан, целуя мою шею, медленно спускаясь ниже, к груди. - Я что-нибудь придумаю, не позволю никому приблизиться к тебе. Не волнуйся.

Я замерла из-за этих слов, неожиданно всколыхнувших мои воспоминания. Как бы ни прекрасен этот сон, его границы все равно оставались иллюзорны. Там, в реальности меня ожидала казнь, мне суждено было стать жертвой, загнанным зверьком, пищей. Слезы побежали сами собой, и я не смогла их скрыть.

- Милая, - Эдриан смахнул влажные дорожки, страстно целуя меня, - не плачь. Мы справимся.

Разве раньше было проще? Нам не в первой, ведь правда?

- Пусть этот сон никогда не заканчивается, - прошептала я, пряча лицо в изгибе его шеи,

обнимая широкие плечи, притягивая к себе с такой силой, на которую вообще была способна. -

Я хочу остаться здесь. Навсегда.

- Я задержу этот сон настолько, насколько смогу. Нам хватит времени. - В его тоне что-то изменилось, а с ним и все настроение сна. - Мы не будем торопиться.

Приподняв голову, я посмотрела на парня, и не могла не ответить на его улыбку своей. Сердце дрогнула, а потом забилось в бешеном ритме, словно окончательно сошло с ума. Мне удалось сделать всего один вздох, перед тем как наши губы встретились. Жар затопил кожу, наполняя вены раскаленной лавой. Каждое прикосновение обжигало огнем, посылая импульсы к нервным окончаниям, заставляя извиваться под чувственными ласками. Мне не хватало воздуха, но я собиралась обойтись без него, ведь Эдриан стал всем - моим дыханием, моим обезумевшим сердцебиением, мной самой.

Я с жадностью отвечала на его поцелуи, порой замирая, чтобы прикусить его полную нижнюю губу, добиться голодного звериного рычания. Его руки скользили по моему телу, то поднимаясь к груди и обводя нежные изгибы, то опускаясь к ягодицам и еще сильнее притягивая к себе на колени. Стон сорвался с моих губ, удивив даже меня саму. Я разорвала поцелуй, проводя языком по его скуле, лаская чувствительную шею, замечая, как напрягаются сильные мышцы. Мне нравилась эта власть, осознание, что такое сильное бессмертное существо вздрагивает под моими губами, теряет контроль под осторожным едва ощутимым движением пальцев.

Сердце замерло, когда Эдриан слегка прикусил мою ключицу, а жар внутри стал нестерпимым.

Я тяжело дышала, нащупывая пальцами крошечные пуговицы его рубашки, руки не слушались,

начиная дрожать все сильнее. Парень рассмеялся, помогая мне и наконец отбрасывая ненужную одежду в сторону, а затем, принимаясь за мое платье. Всего несколько секунд и моя горячая кожа коснулась его. Очередной стон, полный желания, разорвал тишину, присоединяясь к мелодии нашего учащенного дыхания.

- Жарко, - только и сумела произнести я, проводя ногтями по его мускулистой груди, отчаянно прося о большем.

Желание заставило меня забыть обо всем, оставляя только жгучую потребность,

разрастающуюся внутри все сильнее. Оно вытеснило все мысли, кроме его имени, навязчиво звучащего в голове.

Он плавно опустился на спину, утягивая меня за собой - наши тела уже нельзя было разъединить. Мы стали одним целым - одно дыхание, одно сердце, одно желание. Я тихонько рассмеялась, обхватывая широкие запястья и поднимая руки Эдриана над его головой. Пусть речь шла лишь об иллюзии власти, но мне нравилось чувствовать себя сильной, нравилось контролировать его удовольствие. Он пошевелился подо мной, давая понять, что сдерживается из последних сил.

- Не останавливайся, - пробормотал Эдриан, стараясь расслабиться, но его мышцы сокращались так часто, что мне все сложнее удавалось удержаться на нем. - Хочу тебя.

Я скользнула ниже по его телу, игриво прикусив темный сосок, вырвав глубокий чисто мужской стон из его стиснутых губ. Для него это стало последней каплей. Эдриан зарычал,

подхватывая меня, укладывая на спину. Теперь он стал главным в этой игре.

Мир перестал существовать, точнее, он существовал только во мне, там, где разрастался жар, где кожу предательски жгло от желания, а мышцы стягивало в сладком предвкушении. Я не могла сосредоточиться на его лице, поддерживая визуальный контакт, чувства переполняли,

затягивая, словно неконтролируемый омут.

- Сейчас. - Еще один жаркий стон.

Эдриан двигался молниеносно, одной резкой волной, полностью подчинив меня своей воле. Я

не понимала, где нахожусь, узнавая только плавные глубокие толчки, разжигающие внутренний пожар все сильнее. Его губы был беспощадны, забирая последние крупицы дыхания. Казалось,

мы двигались в тесном удушливом коконе, отделенном от внешнего мира плотным пологом.

Мышцы начали требовательно сжиматься, заставляя меня отбросить назад голову и громко застонать, клыки Эдриана осторожно скользнули по моей шее, просто давая ощутить опасное давление, и тело ответило на это безумной вспышкой, сметающей все на своем пути.

Я парила в невесомости, видя перед глазами только цветные пятна, вспыхивающие и угасающие как сверхновые звезды. Я слышала ответный стон, но он показался таким далеким,

что мгновенно исчез из памяти, оставив только безграничное наслаждение, и сладкую ноющую боль в мышцах. Его тело окутывало меня словно кокон, даря блаженные минуты покоя, забирая туда, где могли существовать только мы вдвоем.

Я отыскала его губы, чувствуя на них странный привкус горечи. Эдриан нежно погладил мою спину, успокаивая, как маленького ребенка. Мне не хотелось отпускать его, я просто не могла существовать в одиночку. Только не прежний холод и темнота.

- Не оставляй меня. - Мои губы ловили его частое дыхание, пальцы все сильнее сжимали мускулистые плечи, боясь отпустить. - Не оставляй.

- Никогда.- Его объятия становились легче воздуха, а голос растворялся в нарастающем гуле. -

Ничего не бойся. Я буду рядом.

- Люблю...

Тело дрожало, словно губка впитав в себя весь холод от каменного пола. Я жалась на крохотном островке сырой соломы. Зубы стучали друг о друга так громко, что должно было слышно за несколько километров. Мышцы затекли, отзываясь на каждое движение колкой болью. Стон вырвался сам собой, нарушив устрашающее умиротворение темницы.

- Проснулась? - Голос эхом прошелся по каменным стенам. - Я думала, ты уже не очнешься.

- О чем ты? - мне с трудом удалось принять вертикальное положение, медленно разминая затекшие мышцы.

- За нами скоро придут, ты как раз вовремя.

Воспоминания вернулись ни сразу. Я оглядывала поржавевшие толстые прутья, пытаясь понять, где именно нахожусь. Больше всего на свете мне не хотелось верить, что Эдриан был лишь частью сна, такого жаркого и реального, но, тем не менее, такого хрупкого. Неужели все происходящее являлось лишь моей фантазией, мольбой о спасении перед смертной казнью? Я

потерла шею, до сих пор чувствуя его теплое дыхание на коже, пытаясь бороться со слезами,

защипавшими уголки глаз. Сердце заныло в груди и мне даже на секунду показалось, что оно не выдержит и остановится. Эдриана здесь не было - только я и мрачная клетка. Мне пришлось согнуться пополам, касаясь лбом холодных камней, чтобы подавить рвущиеся из груди рыдания. Время утекало, а тот момент, когда Ньюбелз объявит Охоту, становился все ближе.

- Я хотела уже позавидовать - умереть накануне казни, это просто подарок какой-то, -

расхохоталась Виолетта. - Ты вообще на меня не реагировала. Хороший сон?

- Да, - только и ответила я, мысленно надеясь, что громко не стонала.

- Знаешь, пока ты тут дрыхла, я подумывала, а не повеситься ли на шнурке от кроссовок.

- У тебя нет кроссовок, - хмуро ответила я, еще сильнее кутаясь в кофту, в попытке согреться.

- Да, и шнурков у меня тоже нет, - в ее голосе чувствовалось разочарование. - Думала использовать прутья, но голова не пролезает.

- Избавь меня от подробностей.

Не стоило лгать, что и меня не посещали мысли о самоубийстве, сейчас в этих четырех стенах оно не воспринималось как нечто страшное, просто шанс быстрее окончить свои страдания.

Больше не видеть ледяного взгляда Ньюбелза, не бояться вампиров, не чувствовать себя жертвой. Но я не могла вот так сдаться. Возможно, во мне еще теплилась надежда, что отцу удастся организовать побег, или же мне хотелось верить в Эдриана. Разум понимал как же это глупо, но оставался в меньшинстве. Я хотела надеяться на свой шанс, в еще один. Разве в наше время существовала смертная казнь?

- Смешно, правда, ты спала с вампиром, я - нет, и все же мы на равных! - Виолетта определенно сходила с ума, и меня даже радовало, что за нами скоро придут, человеческая психика была слабее, чем мне хотелось думать.

- Знаешь, что смешно? Я убила старейшину, а ты нет, и все же мы на равных.

Девушка замолчала, видимо обдумывая мои слова. Тишина вновь застыла в воздухе грозовой тучи, а потом пугливо вздрогнула и рассеялась - наверху хлопнула тяжелая дверь. Неужели этот час уже настал? Неужели наше время вышло?

Я инстинктивно, словно запуганный зверек, вжалась в дальний угол, притянув к себе колени.

Сердце обезумело, застучав так, что вампиры наверняка вслушивались в его ритмы, как в изысканную музыку. В голове так и крутилось 'не бояться, не показывать свой страх', но чувства оказались сильнее, заглушая голос рассудка.

Тень, едва различимая в общем сумраке, мелькнула между прутьями, проскользнув в клетку устрашающей ядовитой змеей. Я вскинула взгляд, опасаясь худшего, но по ту стороны решетки стояла Эвелин, кутаясь в черную накидку, словно не желая быть замеченной.

- Тео.

Я пугливо придвинулась ближе, с одной стороны обрадовавшись, что это не стражи, с другой -

испытав разочарование, что ко мне не пришел Эдриан.

- Мисси Ньюбелз, зачем вы здесь? - Мне пришлось прокашляться, чтобы убрать из голоса хрипотцу.

- Я не стану присутствовать на... казне, и поэтому пришла сейчас. Мне нужно было тебя увидеть. - Она нервно кусала алую губу, то и дело, пряча взгляд в пол. - Прости, что наша встреча состоялась... вот так. Я бы так хотела что-то исправить.

- Я тоже, просто так сложилось. В этом нет вашей вины. - Только моя и вашего мужа. - Что-то еще?

Если ее терзали муки совести, но я вряд ли могла с этим как-то помочь. Мне самой бы не помешал профессиональный психолог, а лучше - священник.

- Ты для меня как дочь. Я просто не могу поверить, что все заканчивается именно так, а ведь совсем недавно мы придумывали имена для ваших малышей. - Я ухмыльнулась ее словам,

вспоминая, как злилась на постоянные разговоры о своей беременности. - Прости, что мы,

бессмертные, так жестоки. Я пыталась уговорить Кристиана смягчить наказание, но мне это не удалось. Он обезумел!

- Ничего, - печально ответила я, не видя смысла в этих разговорах, - смертные тоже не отличаются особой гуманностью. Как и сообразительностью.

Уголки губ женщины приподнялись в мимолетной улыбке, но эта вспышка тут же померкла,

утонув в печали. Было неловко, и я ничего не могла поделать с этим чувством - меня смущало молчание, меня смущала клетка, меня смущало, что она вернется к своей семье, а я свою больше не увижу.

- Из этого лабиринта еще не удавалось выбраться ни одному смертному, но... - она замолчала, над чем-то раздумывая, - ... но держись подальше от стен, большинство ловушек спрятано именно в них. Не ходите большими группами, это только привлечет вампиров, а если сработает ловушка, спастись никому не удастся. Следите за знаками на пещерах, в них должны быть подсказки. И постарайтесь замести следы, сбить их с толку. Не знаю, поможет ли тебе это...

- Я тоже не знаю, - хмыкнула я, впервые задумываясь, что же собой представляет Охота на самом деле, и что же ждет нас впереди, - но все равно спасибо. Спасибо, что были добры ко мне. Всегда.

- О, малышка. - Ее рука скользнула между прутьями и коснулась моей ладони. - Я верю, что ваша с Эдрианом судьба не может вот так закончиться. Главное, держись, не теряй самообладания. Вы такие же сильные, как и мы, у вас есть шанс. Не сдавайтесь.

Я кивнула, пытаясь изобразить улыбку, она еще никогда не давалась мне так тяжело. От слов

Эвелин не стало легче, если она хотела облегчить мои страдания, вселить надежду - ей этого не удалось. Результат оказался обратный - женщина лишь пробудила воспоминания, оставленные до лучших времен. Нашу первую встречу, как Эвелин помогала мне подготовиться к свадьбе,

такие простые вещи, короткие события, которые шаг за шагом вели вот к этому.

- Я с тобой, девочка.

Женщина исчезла также быстро, как и появилась. Я лишь успела моргнуть, желая смахнуть навернувшиеся слезы, а в следующее мгновение ее уже не было, и вновь лишь пустой угрюмый коридор, где забавлялись только случайные тени. Словно ее и вовсе не было.

- Мне прямо стало легче, а тебе, - саркастически хмыкнула Виолетта, до этого момента не издавшая ни звука. - Милая дама.

- Просто молчи, мне и так паршиво.

- Тебе больше не придется терпеть мое нытье, Тео. Они уже идут. Время вышло.

Время вышло, время вышло... Эхо дразнило нас, пробегая от моей камеры к ее. Я слышала шум наверху, совсем иной, он походил на гром, предупреждение. Как я провела свои последние часы? Прячась в свои иллюзии, жалея себя, утонув в своей боли. У нас не было плана действий.

Стражи выглядели даже слишком празднично, ярко-красный орнамент на их костюмах наверняка олицетворял кровь, готовую сегодня пролиться. Для них это считалось праздником и от этого становилось только хуже, мы были частью шоу.

Ни Виолетта, ни я не сопротивлялись, когда вампиры вывели нас из камер, а затем подтолкнули вверх по уже знакомой лестнице, на поверхность, в совершенно другой мир. На этот раз там, за массивной дверью, нас не ждало ничего нового, никакой надежды. Я не изменилась в лице, увидев все тот же просторный зал, и вампиров, смотрящих на нас с высоты своего пьедестала.

Все уже были в сборе - Старейшины во главе с Ньюбелзом, семеро вампиров, видимо принадлежащих самым влиятельным семьям бессмертных - все они скрывались в туманном сумраке, прячась за границей света, который озарял 'виновных'. Я насчитала одиннадцать человек - все молодые и полные сил, способные сражаться, способные их позабавить. Марина держалась в центре, словно пытаясь укрыться за спинами других, боясь встречаться с кем-либо взглядами. Она выглядела еще хуже, будто всего сутки похудела сразу на десяток килограмм.

Нас с Виолеттой подвели к остальным людям, но все же держали на небольшом расстоянии,

как особо опасных, главный приз для самых усердных хищников - не давая смешаться с толпой.

Никто из нас даже не шевелился, словно играя какую-то странную пьесу, в которой каждому отводилась своя роль.

Я не видела Эдриана, как и Виллиса, они, наверное, поступили правильно, решив не мучить себя, а заодно и нас. Не думаю, что мне бы удалось сдержаться и сохранить лицо спокойным,

стой там, среди бессмертных, и мой вампир. Сна было достаточно, и в тайне я радовалась нашему финалу, яркому и такому чувственному, что предстоящая смерть не казалась понастоящему страшной. Не каждому человеку удавалось испытать подобное за всю свою долгую жизнь, у меня же была любовь, дружба, семья. Стоило гордиться достигнутым, а не зацикливаться на том, что обошло мою жизнь стороной.

- Час пробил. - Ньюбелз поднялся и обвел присутствующих суровым взглядом. - Охота начнется сегодня, и кровь тех, кто предал нас, смоет ту грязь, что принесли с собой эти смертные. Мы даем вам час, чтобы укрыться, так игра будет интереснее, - обратился он непосредственно к нам. - Вы можете бороться, но не забывайте о тех, кто действительно правит этим миром. И Memento mori, мои юные друзья, Memento mori.

Помните о смерти...