Повторение пройденного

Глава 55

— У нас есть бойцы и пушки, хватает стрелкового оружия, но мало танков и самолетов. А потому нужно грамотное использование промышленных и людских ресурсов, чего я в действующей армии не наблюдаю. А надо бы сейчас призадуматься, чтобы зимой завоевателей выгнать, а не затягивать с ними войну на несколько лет. И возможности для этого есть сейчас только в Ленинграде, а более нигде такого потенциала не найдешь. И от тебя многое здесь зависит, Андрей. И от тебя, Клим, и, пожалуй, даже больше, чем сейчас кто-то другой сможет сделать во всей Красной Армии.

Григорий Иванович увидел, как своим «вступлением» заинтриговал маршала и секретаря ЦК, те даже пододвинулись ближе. И отпив горячего чая, выдержав гроссмейстерскую паузу, продолжил:

— У нас сейчас при мобилизации жуткая неразбериха, гребем в дивизии всех, кто под призыв попал, и необдуманно отправляем к черту на кулички, где они не приносят никакой пользы. Хотите пример — в трех моих дивизиях 54-й армии собран преимущественно русский элемент, но только привыкший к нашим климатическим условиям, причем во всех мобилизованные из северных или относительно северных областей — если под таковыми считать русские области Казахской ССР. Зато в 52-й и 4-й армиях ситуация прямо противоположная — три дивизии как раз из этой республики. Нет, драться они будут, и держаться на позициях, но наступать в болотах, и особенно зимой для них станет серьезной проблемой. Нам лучше получать пополнение из Архангельского военного округа, или сибиряков — тогда использовать их можно будет с наилучшей продуктивностью и пользой для общего дела, и позитивных результатов они принесут намного больше. Но это прерогативы Генерального Штаба, на них я не посягаю, но на месте мы ведь можем разобраться с получаемым пополнением.

— Что ты конкретно предлагаешь?

Жданов уже держал карандаш над открытым блокнотом, собираясь записывать, да и Ворошилов всегда старался вести записи, и делал пометки. Оба внимательно смотрели на Кулика, и тот, кашлянув, заговорил:

— Первым делом выдернуть из ополчения всех квалифицированных рабочих и отправить их на заводы — там они принесут намного больше пользы. В укрепрайоны отправлять бойцов пожилого возраста, к полевой войне мало пригодных, им тяготы переносить будет легче, за редким исключением здоровых среди них редко встретишь. Но многие с опытом германской войны, и «окопной войны» хлебнули с германцами прошлый раз. Там принесут много пользы, живо вспомнят былое. И при этом нужно учитывать гражданское образование у мобилизованных, грешно их использоввать не по назначению, особенно технических специалистов. А вот собственно ополченческие дивизии влить в потрепанные соединения — получим нормальные и хорошо мотивированные стрелковые дивизии. Воевать с немцами ополчением никак нельзя — слишком велики потери при минимальных результатах. Просто к номерам таких дивизий можно добавлять «ленинградское ополчение», и этого вполне достаточно. Получим десять нормальных дивизий, способных воевать с немцами, но отправлять горожан воевать в карельские леса и болота против финнов нельзя — не тот они противник для егерей, а мы две дивизии туда отправили на растерзание. Иначе нужно воевать, иначе…

— А как? Бросали в бой, что под рукой было — финны к Свири вышли, там настоящая кутерьма началась.

— Вот и бросить на них своих егерей, благо у нас есть подготовленные для действий в лесах соединения. Я их проверил, и полностью уверен, что пользу принесут немалую — говорю о 1-й стрелковой дивизии НКВД, и о горных стрелках, которых уже сейчас «болотными» называют. А егерями назвал потому, что как нельзя лучше подходит название. «Егерский марш» до сих пор играют, да и егерская бригада в Карелии имелась.

— Расформировали ее, сам приказ подписал, — произнес Ворошилов, и добавил. — Обмундирование в «зимнюю войну» выдали «финскому корпусу», который потом тоже расформировали.

— На складах лежит, хотели ополчению выдать, — пожал плечами Жданов, и посмотрел на Кулика. — А двух дивизий хватит?

— На первых порах да, их только переименовать на страх финнам, доукомплектовать по штатам, вооружить горными орудиями и минометами. Пограничников четыре полка у меня есть, да еще четыре батальона стрелков, вот и разделить поровну. Я их как раз в резерв вывел.

— «Болотные стрелки» нам нужны, — кивнул Жданов, — Карелия большая, да и здесь лесов заболоченных много, порой дивизии теряются, найти не можем, словно канули в воду. Две из-под Луги так и не вышли. Но что существенное нам скажешь, у тебя привычка появилась, заходишь издалека.

— Дожди и слякоть переждать, и резервы готовить. А как снег выпадет, и морозы ударят, начать наступать по широкому фронту. Лыжников набирать нужно, по батальону на полк, или на дивизию. К зиме немцы выдохнутся, а сил у них не так много, а фронт имеет большое протяжение. Думаю, за два месяца можем к старой границе выйти, если вот так действовать будем — главное, здесь мы можем фронт обрушить и одну армию окружить — в «колечке» с десяток дивизий окажется. А потому нельзя нам Моонзунд с Ханко эвакуировать — войска там нужны, пусть попробуют до ледостава продержаться, а там время появится — немцам и финнам не до них станет. Вот мои предложения по всем этим пунктам, — Кулик положил на стол стопочку исписанных листов, прекрасно понимая, что их изучат со всем пристрастием.

— Немцы сильны, но их слабость в союзниках. По финнам надо ударить крепко, чтобы задумались. Они упертые, но у нас пушек больше. И дивизий тоже хватает — Петрозаводск нельзя отдавать. И учитывать надо, что они поголовную мобилизацию провели, урожай не убрали, у нас ничего не захватили — голодная зима в стране начнется, и предельное напряжение на фронте, потому что не в окопах по Свири сидеть будут, а в маневренных действиях сражаться. Да и немцам зимой придется туго, когда у них мостики, станции и пути партизанами и диверсантами взорваны будут одномоментно, когда мы в сами наступление перейдем. Вот потому у нас есть два месяца, чтобы приготовления необходимые провести, и обеспечить городу бесперебойное железнодорожное сообщение. Блокаду немцы не установили, не успели, а теперь мы им не дадим это сделать…

Плакат в период «зимней войны», призывающий карелов и финнов вступать в ряды как бы своей «красной армии»…