Последствия старых ошибок. Том 2

История тридцать четвертая. К вопросу о потере совести (окончание)

Шлюпка Содружества, открытый космос

Из отчёта импл-капитана Пайела

— Парни, вы где?

Как только мы вышли из зоны Метью в районе соседней с Тайэ планетной системы, где условно обитаемой могла в отдалённом будущем стать только Геда, я выгнал второго пилота из его кресла и сам начал вызывать своих.

Первым откликнулся Рос. Он висел над Гедой, наблюдая за обстановкой.

Дерен отозвался с грунта.

Первый пилот шлюпки Локьё покосился на меня и попросил переключиться на досветовой контроль скорости.

Я привычно скользнул ладонью по пульту, чужому, но такому похожему. Нашёл глазами незнакомый тумблер со знакомым графиком скорости над ним. Перевёл в положение, соответствующее графику.

Да, с некоторой задержкой, но управиться с чужой шлюпкой я бы сумел. Не факт, что сражаться, но сесть на Геду — вполне.

Мы стремительно теряли скорость, приближаясь к термосфере планеты. Цапнули пузом протонный шторм, вышли из параболического скольжения, стали снижаться. Не вертикально — жалели эрцога.

Локьё проявлял нетерпение, и я снова вызвал Дерена.

— Энрека нашли?

— Нашли, господин капитан. У вас спирт есть?

Я оглянулся на Локьё. Тот кивнул, доставая бутылку коньяка.

— Есть. Что-то ещё?

— Одежда нужна теплая. Он замёрз, но обморожений, кажется, нет. Мы его пока завернули в термопалатку. Садитесь по моему личному браслету, так будет ближе.

Лицо Локьё застыло в мрачном напряжении, и я улыбнулся ему:

— Всё будет хорошо, эрцог.

Он уставился на меня с недоумением.

— Всё будет хорошо, — повторил я. — Энрек — живой, значит, успели мы более-менее вовремя.

Локьё поморщился, покачал головой, но ничего не ответил.

Иннеркрайт сидел на песке, с головой упакованный в полотнище термопалатки. Рядом висели две шлюпки — наша и разблокированная пиратская. Два рейдера в чёрно-зелёных комбинезонах лежали возле них на песке в таких аккуратных позах, что стало ясно — добивал Дерен.

Верхний аварийный люк пиратской посудины был открыт, и она глядела в безоблачное небо Геды чёрным обесточенным нутром.

Чёрное на чёрном…

Рейдеры не только срез а ли заводские знаки со шлюпок, они еще напыляли на металл слой светопоглощающего композита.

Я окликнул Энрека — мешок из палатки не отреагировал.

Подошёл Локьё в сопровождении двух ординарцев, нагруженных теплой одеждой.

— Что с ним? — спросил я. — Шок?

Эрцог пожал плечами. Он стоял на ледяном ветру в своём лёгком парадном кителе и даже не ежился. Колкий снег впивался в его лицо, оставляя следы на щеках, словно бы командующий неумело побрился.

Я взглянул на браслет: минус восемьдесят по Фаренгейту. Для Геды — жара, но эрцога нужно срочно отправлять в шлюпку, он без скафандра.

Но ведь не пойдёт, зараза… Не тащить же его, в самом деле?

Попросил экзотианских пилотов поставить палатку. Пять минут здесь уже грозили обморожением. Ещё и ветер дул словно со всех сторон сразу.

Дерен помахал мне от невысокого скального выхода.

Каменная площадка торчала из песка сантиметров на тридцать, кругом были разбросаны небольшие, словно бы сплюснутые валуны. Я ожидал увидеть следы схватки, но…

Да, оплавленные камни присутствовали, как и трупы рейдеров. Однако умерли пираты отнюдь не от лучевых ударов, учитывая, что все были облачены в скафандры средней степени защиты.

Дерен как раз расстегивал скафандр одного из пиратов. Уж больно в странной позе тот лежал — буквально передавленный пополам.

Я помог. И вместе мы убедились, что тело пережато, а потом и разорвано. Скафандр выдержал, человек — нет.

— Ну и чего думаешь? — спросил я Вальтера.

Тот в сомнении покачал головой и промолчал.

— А Энрек? Только ушибы?

— Он был совершенно голый и весь в синяках. Вот. — Дерен перевернул тело другого пирата и указал на разрыв термокомбинезона. — Это какую силу надо иметь, чтобы порвать силикрон? И не соображает он ничего, не говорит. Словно спятил или в глубоком трансе. Даже зрачки не реагируют.

— Все тут? — спросил я, разглядывая «поле битвы».

Дерен кивнул.

— Да. Пилоты оставались в шлюпке, а группа захвата здесь.

Я обошёл каменистую площадку. Восемь тел раскинулись в самых причудливых позах. Все — хорошо вооружены, в основном лучевым.

— Если бы тут не было Энрека, я бы подумал, что какой-то зверь поработал, — сказал пилот. — Вроде ракоскорпиона. Излучателем его броню не пробить, а тела пиратов рвали и давили, словно клешнями. Может, рейдеры поймали инженера и начали избивать, а зверь выскочил и?..

— На Геде нет фауны, Вальтер, — перебил я. — Вообще нет. Это планета с искусственной атмосферой. Кроме бактерий мы сюда ничего пока не занесли.

— Ну, тогда я не знаю, — Дерен развёл руками. — Могу попробовать с местности считать, но время нужно. Хотя бы минут двадцать. А времени у нас нет.

Я посмотрел ему в глаза и понял, что парень устал. Молодой он ещё для участия в таких боях, которые ему сегодня выпали.

Мы подхватили одно из изуродованных тел и потащили к палатке, где пилоты и полдесятка свитских эрцога суетились вокруг Энрека. Его развернули и растирали коньяком. Иннеркрайт не сопротивлялся — смотрел и не видел.

Я подозвал эрцога и показал ему почти разорванное пополам тело пирата.

Тот сморщился, как от боли, зажмурился, постоял так секунды три, и ушёл к сыну в палатку.

Я смотрел на него через прозрачное полотнище. Он встал над сыном и что-то зашептал — губы зашевелились едва заметно.

Видимо, Локьё делал нечто более важное, чем походный медик и порученцы. По телу иннеркрайта пошли судороги, потом его вырвало чёрной, свернувшейся кровью.

Когда иннеркрайт перестал давиться кровью и глотнул коньяка, в его глазах появилась мысль. Энрек настороженно огляделся по сторонам, вроде бы узнал знакомые цвета и эмблемы.

— Где охрана? Почему вы прилетели без охраны? — спросил он резко.

И вдруг заметил отца. Рванулся встать, ему помогли.

— Так нельзя рисковать, господин главнокомандующий. Где корабли сопровождения?

Эрцог рассмеялся.

— Вон у меня сопровождение, — он показал в мою сторону. — Один псих пока вполне заменяет мне Хилеана с его «особистами».

Локьё кивнул порученцу, и тот снова поднёс к губам Энрека стаканчик с коньяком. Иннеркрайт глотнул было, но закашлялся сильно, с надрывом.

— Я теперь понял, почему никто до сих пор не подстрелил этого вашего Дьюпа, — продолжал с усмешкой Локьё. — Если вот так мотаться по всему сектору без охраны, то риска, конечно, больше… Спонтанного риска. Но основной риск проистекает от собственного окружения и прочих доброжелателей, вроде…

— Я есть хочу! Яблочка бы… Нет у вас ЯБЛОЧКА? — перебил его громкий и весёлый голос Роса.

Браслет мой был переведён в режим громкой связи, оттуда и прозвучало, как из динамика.

Тон пилота настолько диссонировал с происходящим, что и Энрек, и Локьё, и сопровождавшие его полдесятка бездельников — все уставились на меня.

— Это он о чём? — спросил удивлённый эрцог. — Какого ему, к Темной матери, яблочка?

— А тебе сколько, Хьюмо? — спросил я.

— Абис но трэма. А потом мешок, но, боюсь, лопну, — откликнулся Рос в том же тоне.

— Рейдеры, эрцог, — пояснил я, отключившись. — Пока трое, но переговариваются активно. Рос полагает, что рядом их около десятка и предлагает сделать тут из чего-нибудь мешок… То есть брандер.

— Это он вот так полагает? — засомневался Локьё. — Требуя яблоки?

— Ну, да…

Стенки палатки просвечивали достаточно хорошо, и я уже изучал рейдерскую шлюпку.

Дерен, проследив направление моего взгляда, покачал головой.

— Это К40, капитан, там реактор антивещества при авариях блокируется автоматически.

— А было бы везением… — протянул я разочарованно. — Придётся вашу распотрошить, эрцог. Мы свои лучше знаем, нам на своих удирать будет проще. — Я посмотрел на самого остепенённого из охранников и приказал. — Грузитесь к Дерену! Энрека в медкапсулу!

Тот непонимающе уставился на эрцога.

— Хилеан на связи? — спросил у него Локьё.

Охранник дал на меня косяка и покачал головой.

— Ну и чего тогда вылупился? — ехидно поинтересовался эрцог. — Временно переходишь в распоряжение капитана Пайела. Повешу Хилеана — тогда и решу, премировать тебя или под трибунал. Но Рико никуда не суй: он не тело, одни мозги обморозил.

Эмор фыркнул мне в ухо — радиосвязь была выкручена на полную, чтобы не пропустить очередную реплику Роса.

Я не сумел оценить экзотианскую шутку. Уже вызвал обоих пилотов эрцога и сдал их Дерену — нужно было быстро обследовать пиратскую посудину на предмет работоспособности. А ординарцев погнал в нашу шлюпку.

— Ты чего творишь-то? — остановил меня озадаченный эрцог.

— Я хочу, чтобы вы перебирались к нам. А из вашей шлюпки мы сделаем бомбу. Если повезёт и проскочим без шума — то ничего страшного. Тут на пятнадцать минут работы. Келли по голо пацанов проинструктирует. И переварит потом, как было. А не повезёт проскочить — только одну шлюпку потеряем. Ваш генератор антивещества обеспечит нам как минимум получасовой ступор противника. А нам и надо-то — успеть разогнаться до скорости света и уйти в зону Метью. Но шлюпкой придётся пожертвовать. Мы бы свою не пожалели, да только Дерен — пилот более высокого класса, чем твой, ты уж извини.

— Опять семейство Деренов меня грабит, — усмехнулся эрцог. — А рейдера вы можете в воздух поднять?

— Поднять? Да без проблем. Пилотов хватает. Пусть в хвост нам встают с запаздыванием… Дерен?

— Десять секунд.

— Отменно, — обрадовался Локьё. — Не на вашей же шлюпке мне в расположение возвращаться. Ты там уже достаточно переполоха наделал. Теперь пусть будут пираты…

Он мечтательно улыбнулся, и лицо его просветлело.

Энрек смотрел на нас, как на сумасшедших. Но он меня тоже уже слегка знал. А обстановки не знал совсем. И не тот он был человек, чтобы начать орать, не разобравшись.

— Поднимаемся, — приказал я. — Выходить из прокола будем, как я понимаю, у Тайэ?

— Правильно понимаешь, — кивнул эрцог. — Есть у нас там вопросы.

Окрестности Геды, открытый космос

Из отчёта импл-капитана Пайела

— Эй, Империя! Отдайте инженера и проваливайте! Мы вас не тронем! — проорал какой-то молодой и нахальный пират.

— Они что, слепые? — спросил Дерен. — Не видят шлюпку Содружества?

— Они наглые, — усмехнулся я и потянулся к микрофону.

— Может, лучше мне? — предложил Дерен. — Вам не стоит светиться.

— Ну, давай, — согласился я.

— Господа пираты! — бодро начал пилот. — Меня хорошо слышно? Включайте запись — это нужно будет заучить наизусть. Если вы ещё раз запеленгуете шлюпку со спецоновскими позывными Империи — бегите с этого места. Может, успеете сохранить здоровье. А сейчас: или вы сдаётесь или начнём незапланированную зачистку сектора. Это удачно, что вы так плотно построились. Жду 30 секунд. Время закапало.

Построились пираты действительно плотно. Девять штук. Стояли и облизывались. Хотели применить групповой удар, чтобы ослепить «цель», перегрузив нам все приборы.

— Это кто там такой наглый? — раздался другой голос. Первый пират, заговоривший с нами, так не сипел.

— Дерен моя фамилия. 25 секунд.

— Я тебя родственникам по частям отправлю, Дерен. Половину…

— 20 секунд, — Дерен хорошо знал, что такое деморализация противника. В переговоры вступать он не собирался.

— Гони инженера, выродок хаттский! — вклинился третий пират. Ещё более молодой, чем первый. — Мы из трёх ваших шлюпок сейчас шесть сделаем!

— Считать научись. 13 секунд, — Дерен фыркнул, прикрыв ладонью микрофон. — Сдавайтесь, господа пираты. У вас осталось ровно десять секунд. Даю обратный отсчёт: девять, восемь…

Глаза у Вальтера заблестели, в голосе появился металл. Он почувствовал, что почти дожал голубчиков. Я бы добился такого эффекта быстрее — послал бы по известному адресу. Сэкономили бы секунд двадцать.

Терпение у пиратов лопнуло на двадцать восьмой секунде.

Ну, сам подумай — девять шлюпок против трех (как они полагали). То ли не заметили Роса, который держался чуть в стороне, то ли посчитали, что трофейная пиратская по ним стрелять по причине сугубого железного патриотизма не способна.

Пираты видели своё явное огневое преимущество, а Дерен хамил, как мог, заставляя их открыть огонь.

Мы (кроме Роса), стояли ещё более плотной группой, чем пираты. Прикрывали до поры «брандер» — шлюпку с разбалансированным реактором.

Нам нужен был плотный встречный залп. Защита у шлюпки была отключена, чтобы голубушка не оплавилась, а лопнула под давлением вырвавшегося антивещества, как плод мальпы…

Ну и… давай боги ноги. Тут главное — скорость. Антивещество — очень плохая штука. Ему без разницы, кого и сколько.

Мы убегали, а пространство за нами уже сворачивалось в кокон.

Жалко пиратов. Вот так вот захочешь кредитов, а получишь пару долгих секунд смерти.

Вышли мы у Тайэ. Причём Рос и тут всех обогнал.

Он нам и сбросил картинку: над Тайэ висели два десантных корабля Содружества, класса наших эмок, и десяток тяжёлых шлюпок.

Это и было «поднятое по тревоге» спецподразделение, которое Хилеан благоразумно отправил туда, где ни эрцога, ни Энрека не было.

Что тут было? А только возможность устроить провокацию в секторе, принадлежащем Империи.

Думаю, Мерису уже доложили. При всей нестабильности связи в районе Тайэ, кораблю к ней незамеченным не пройти.

Домагнитное возмущение после прокола судами даже среднего класса несложно заметить на значительном расстоянии, хотя бы с той же Граны.

Я понял, что скрыть это моё «приключение» уже невозможно, и от Дьюпа мне всё равно влетит и с облегчением рассмеялся.

— Ты чего, малой? — удивлённо спросил Локьё.

— Хрен ты повесишь своего Хилеана, — улыбнулся я. — Он давно уже ноги сделал.

— Типа — раз не удалось Рико украсть, так хоть ткнул меня рылом в Империю? — уточнил эрцог. — Нет, хаго. Он и тут просчитался. Щитом от Империи мне послужит твоя хитрая морда, а чтобы повесить предателя, не обязательно гоняться за ним.

Я пожал плечами. У Хилеана явно не менее могущественные покровители, чем эрцог Локьё, раз он решился на такой цирк. Но спросил:

— Будем садиться на Тайэ?

— Ты, я и Рико, — кивнул он. — Сейчас прикажу подать нашу шлюпку. Остальные пусть ждут здесь.

Я обернулся: Энрек спал, уронив голову на подлокотник.

— А мне он пока нужен не как оратор, — сказал эрцог. — Мы должны вернуть его в Цитадель. Идём. Я поговорю здесь кое о чём, а ты меня устраиваешь, как охрана. Тебя даже вашуг не станет жрать. Вы с ним — родственники. Мать у вас одна.

— Тёмная? — поинтересовался я.

— Хм, — задумался Локьё. — Может, и Тёмная тоже. Но на ум, на тебя глядя, кроме как «твою мать», ничего не идёт.

Тайэ, Цитадель

Из отчёта импл-капитана Пайела

— Имэро, — сказал мастер Эним. — Нагэ имэро.

Я больше разглядывал его, чем слушал. Мастер был маленьким, худощавым, совсем не старым на вид. Ходил в обыкновенной одежде, без охраны. На этот раз он явился даже без своих бородатых учеников. В общем — мужик как мужик, лишь чёрные глаза завораживали глубиной. Первый раз, когда Беспамятные занесли меня на Тайэ, я видел мастера Энима с приличного расстояния, и он меня тоже. Но узнал. Кивнул.

Разговор шёл сложный, перетекающий из языка в язык, из намёка в аллюзию.

Понял я только одно — Радогаста мастер выдавать эрцогу не собирается, как бы тот ни настаивал. И Энрека брать обратно, кажется, тоже не хочет.

— Это был таррак, ты понимаешь? Таррак! Богомолообразная тварь из пустынь Хакса! Как ему теперь с собой справляться? Мне его что, в клетку сажать?

— А он у тебя и сейчас в клетке. Вспомни девиз своего дома. Что обещал Сапфир обитаемым мирам? Сохранять память.

Локьё резко развернулся и подошёл к узкому вертикальному окну.

— Вот-вот, — усмехнулся маленький низенький мастер. Этакий торжествующий гном в сравнении с двухметровым эрцогом. — Погляди-погляди. Перед вами был целый мир, а вы превратили его в цель. Холодно, первородный.

Локьё поёжился и долго смотрел в окно. Потом обернулся.

— Да, — сказал он. — Но не только мы.

— Каждый отвечает в этом мире лишь за себя, — ухмыльнулся мастер. Но ухмылка не вышла — в глазах не было ни иронии, ни смеха.

— Я не могу отвечать за себя. Я — командующий. Я отвечаю за все Южные земли Содружества, — тихо и безразлично сказал Локьё.

Мастер подошёл к грибоподобному растеньицу в горшке, которому было неплохо и на столе в полутемной комнате, выскреб из горшка щепотку земли и протянул эрцогу.

— На. Отвечай. Тогда и я тебе отвечу.

Я понял, что это конец разговору. Эти двое неспособны ни до чего договориться. Чувство долга Локьё и мирской пофигизм мастера — необъятны.

— А сам Энрек имеет право голоса? — спросил я.

Мастер обернулся и склонил голову вбок. Он был не против послушать меня.

— Радогаст помог похитить иннеркрайта, так? — начал я осторожно. — Хотя именно Энрек спас его от вашуга?

Мастер улыбнулся мне, как улыбаются первым словам ребёнка.

Кивнул:

— Вашуг приходил взять своё. Разомкнув круг, Энрек сам вынудил Радо на предательство. В содеянном виноват тот, кто способен увидеть дальше, а не слепой, — он говорил и покачивал головой в такт словам, как бы помогая мне слушать. С эрцогом мастер разговаривал иначе.

У Локьё дёрнулся угол рта.

— Ударили тебя по правой щеке, подставь левую, — пробормотал он. — Ересь земная.

— Да, — сказал мастер Эним. — Подставь. Ведь это ты заставил слабого ударить тебя.

— А если ударивший — сильнее? — спросил я.

Мастер снова улыбнулся.

— Слабей всегда тот, кто ударил. Кто не выдержал и ударил.

— Значит, Энрек поступил неправильно, спасая Радогаста? — спросил я тихо.

Меня угнетал этот разговор. Это ж надо так видеть реальность, чтобы оправдать зверя: мол, раз он кого-то жрёт — значит, судьба?

— Энрек пытался противопоставить зверю силу. А сила в нас — от зверя.

— Но что он мог? Дать вашугу «взять своё», сожрать Радо? И что тогда?

— Тогда многого не было бы. Иная судьба. Иная ветка. Но сохранилось бы равновесие жизни. А теперь события захлестнуло петлёй. Вы отсюда ушли — и вот вы здесь. Но уйдёте теперь — и больше не произойдёт ничего. Так будет лучше.

— А Энрек? — я понимал, что эрцог не зря просит оставить здесь иннеркрайта. На Геде произошло что-то страшное…

— Кто он тебе?

Я растерялся.

Друг? Да с чего бы. Бывший союзник? Человек, с которым тебя перепутал некий сановный мерзавец?

— Никто, наверное.

— Это хорошо, — обрадовался мастер Эним, и глаза его тоже заулыбались. — Если ты просишь за него по праву проходящего мимо, тогда есть очень маленький шанс. Пусть он остается здесь до тех пор, пока морок не выйдет весь. Тогда он ещё раз попробует выбрать.

Эрцог открыл рот и закрыл его.

Мастер даже не обернулся к нему, он смотрел на меня чёрными, как космос глазами:

— Ты просишь?