Последняя роза Дивеллона

Глава Семнадцатая. Шутки над королевскими особами

– И ты так просто отпустишь их? После такого оскорбления? – поджав губы глядел старый Да-Цхатас на то, как иттеросийцы во второй раз собираются в дорогу.

– Я лишь вчера женился и поэтому сегодня весьма склонен к благодушию, – объяснил ему король тиульбов, – я даже признал перед его величеством Вальдом, что погорячился накануне, и принес свои извинения, а также заверил в желании сохранить добрососедские отношения меж нашими государствами.

Да-Цхатас выразительно плюнул в сторону кареты Вальда.

– Экий мягкосердый ты, вот уж не ожидал, – разочарованно произнес демарф.

Дегориан коротко наклонил голову в ответ на прощальный жест повелителя Иттероса и громко крикнул:

– Открыть ворота!

Ворон собственной персоной метнулся к колесу, приводящему в движение тяжелый механизм и, отвесив поклон до земли в сторону отъезжающей делегации, крутанул ручку.

– Пойдем-ка, Цхатас, заберемся повыше, покажу тебе одну занятную штуку.

Когда они добрались до дозорной башни, на которой уже стоял Борх, и опершись на перила, глядел в подзорную трубу, ворота уже опустились вниз.

– Сколько насчитал? – спросил Айволин у друга.

– Тридцать.

Демарф, сохранивший к своим годам прекрасное зрение, всмотрелся: по единственной ведущей из крепости дороге катила уже известная им кавалькада, а навстречу им рывками двигалось сине-черное пятно, которое, приближаясь, рассыпалось в отдельные фигурки.

– Аторхи! Чтоб меня! – вскричал Да-Цхатас, приходя в страшное волнение. – Неужели прорвали границу?

– На границе затишье, – успокоил его Дегориан. – Недавно был посланник с сообщением, что последнюю атаку отразили. Это одиночные отряды. Мы пока не знаем, откуда они берутся.

– Вальд пытается развернуть лошадей! – провозгласил Борх, хлопая ладонью по перилам.

– Дай-ка сюда, – Айволин отобрал у него трубу и сам вгляделся в занимательную картину. – Началась потеха. Режет поводья! Его величество сам режет поводья!

– А племянничек? – уточнил демарф.

– Этот самый первый скачет!

– На аторхов?

– Назад, в Излаумор.

– Выходим? – спросил у Айволина Борх.

– Пока ждем.

– Ах ты ж, хитрый лис! – с размаха хлопнул короля тиульбов по плечу Да-Цхатас. – Какую шутку выдумал, а!

И они втроем разразились дружным хохотом.

У ворот внизу уже выстроились вооруженные тиульбы во главе с Вороном, Деценна в легком кожаном доспехе, кокетливо украшенном разноцветными нитями, также была здесь, готовая сорваться с места в любой момент.

– Всем тихо! – сказал Дегориан, принимая из рук молодого паренька, еще не достигшего воинского возраста, свою кольчугу. – Ждем!

Наконец, тишина нарушилась топотом конским ног и отчаянными криками снаружи:

– Скорее открывайте ворота! Там аторхи! Ну же!

В ворота затарабанили.

– Открывайте, заклинаю!

– А кто это там? – спросил громко Ворон.

– Дегориан, сукин ты сын, открывай скорее!

– Многоуважаемый Вальд, не верю своим ушам, ты, что ли? – крикнул ему в ответ Айволин. – Постой-ка там, сейчас сбросим ткани для пошива одежды воинам.

Зазвенели мечи, послышался хрип и рычание чернозубых монстров, закричали воины Иттероса, вступившие в неравную схватку с аторхами.

– Я тебя прошу, пожалуйста, – взмолился Вальд.

Дегориан дал знак Ворону. Ворота поползли вверх. Не успели они подняться и на пятую часть, как под ними прополз Вальд, и Ворон с силой отпнул тащившегося за ним аторха. Затем вкатился бледнее, чем снег, что лежал за стенами Излаумора, Этольд.

Воины Твердыни высыпали наружу, рубя направо и налево, не позволяя аторхам пробраться во двор.

***

Вернувшись в свою спальню поутру, я первым делом разделась донага, встала перед зеркалом и как следует оглядела себя со всех сторон. Казалось бы, ничего не изменилось: руки, ноги на месте, черты лица те же. И вместе с этим нечто неуловимое добавилось к моему ощущению себя: я будто раньше ходила на носочках, а теперь встала на всю стопу целиком. Мне открылась сторона жизни, которую от меня старательно прятали, держа за глупого ребенка, но она столь многое объясняла!

Ветка то и дело заходила за каждым пустяком и всякий раз так глупо мне улыбалась, что хотелось приложить ее чем потяжелее.

У окна на деревянном манекене висело прекрасное платье, приготовленное для церемонии. Из нескольких слоев светло-бежевой легчайшей ткани, я даже не знала, как такая называется, украшенное по лифу гладкой вышивкой из сиреневых роз, в центре каждой из которых было вшито по небольшому фиолетовому аметисту. Бракосочетание должно было состояться сегодня. А произошло вчера, и это было даже к лучшему. Хотя жаль все же, что это платье, созданное трудами искусных швей, на мне так никто и не увидит.

В крепости было подозрительно тихо: враги на подходе, но нет никакой суеты.

Я подошла к окну, чтобы отвлечься. И словно вчерашний день повторился заново. Иттеросийцы укладывали продукты и вещи в свои повозки. Этольд стоял под крышей навеса. Они что, не знают, что за пределами Излаумора сейчас опасно, или настолько уверены в силе своих воинов?

Последнее утверждение было достаточно скоро опровергнуто. Стоило лишь внимательно наблюдать за происходящим во дворе.

Я смотрела с долей зависти на Деценну: вот она, свобода! Эта женщина делала, что хотела. Хохотала в голос, если ей было смешно, разговаривала с любым, кто ей понравится, могла за себя постоять и не боялась ничего. Уж с ней-то Айна бы не совладала.

И вот я снова пришла к тому, что сидело глубоко внутри и, как зудящая муха, раздражало и вызывало обиду. С этим нужно было что-то делать.

Картина во дворе вновь сменилась.

Ворота открылись. Вернулись воины, затаскивая нечто большое и смотанное веревками. Они поймали несколько аторхов живьем, если так можно сказать!

Я поспешила одеться и выбежала из спальни.

– Его величество запретил вам выходить без его ведома, – загородил мне дорогу стражник.

Я попыталась провернуть такой же фокус, как и в ночь своего похождения в башню, но не вышло.

– Я всего лишь хочу поглядеть на плененных аторхов! И больше никуда не сверну! Хотите, проводите меня!

– Это невозможно, – сказал тот спокойно.

– Ну…

– Иммериль! – в коридоре появился мой муж, при виде которого стража вытянулась по струнке. – Прекрати сбивать с толку людей. Они выполняют мое распоряжение.

– Я хочу свободы передвижения по крепости. И поглядеть на аторхов!

– Все-то она усмотрела, – улыбнулся Айволин. – Прояви немного терпения. Пойдем, покажу тебе зверушек.

Он взял меня под руку и повел по коридору.

– Зачем ты отправил Вальда… со своей свитой навстречу аторхам?

Айволин нахмурился и сжал губы:

– Волновалась за участь своего несостоявшегося спасителя? – с недобрыми нотами в голосе спросил он.

– Не понимаю, о чем ты, – пробормотала, пытаясь сообразить, что именно ему может быть известно об этом.

– Да? – поднял бровь Дегориан. – А вот племянник короля Вальда заявил, что ты умоляла увезти тебя с собой. И он даже готовил побег. Где-то у меня была записка… – он стал демонстративно хлопать себя по карманам.

– Это гнусная ложь! – возмущенно воскликнула я. – Никогда я никого не умоляла.

– Значит, мне показалось, что вы переглядываетесь? Прекрасно. Вряд ли бы тебя устроила роль второй жены.

– Почему второй? – каюсь, слишком поспешно, переспросила я.

– Потому что первая, насколько мне известно, у него уже давно есть.

Он проследил за моей реакцией, а я поспешила скрыть свое удивление за встречным упреком:

– А я часом не вторая ли жена королю тиульбов? Где та женщина, что приставила нож к моему горлу, отрезала волосы, опозорила? Как она наказана? Хвель, посягнувший на твою невесту, был убит без колебаний.

– Замолчи, – он сжал мою руку и пошел быстрее, заставляя почти бежать. – Мне что, убить ее теперь?

– Да.

И это был самый честный ответ, который мог только быть. Я мечтала, чтобы Айну казнили, чтобы ее разорвали аторхи, чтобы ее сбросили с башни, отдали на растерзание волкам, которыми она мне угрожала. Я ее отчаянно и мстительно ненавидела.

Король, завидев в моих глазах отражение этой ненависти, взглянул на меня с нескрываемым удивлением, но промолчал, и толкнул дверь малого зала.

Посреди зала стояла большая железная клетка с частыми прутьями, но разглядеть аторхов внутри было сложно, потому что ее плотно окружили любопытные: здесь толпились и приближенные к королю, и обычные воины, и даже прислуга.

Перед нами расступились, образуя свободный коридор, в просвете которого я увидела за прутьями двоих синекожих отвратительных монстров, всем своим видом вызывающих брезгливый страх и оторопь. Они шипели, рычали и, как безумные, кидались на решетку, когда кто-то беспечно подходил слишком близко.

– Подальше, – удержал меня за руку Айволин, когда я приблизилась к ним почти вплотную. – Еще нос откусят. Зачем мне жена без носа?

Аторхи обернулись ко мне и беспокойно забегали по клетке, пытаясь выбраться. А потом подошли к прутьям решетки и уперлись в них лбами, не сводя с меня чудовищных желтых глаз.

Я вспомнила, как Этольд говорил на совещании, что одежда у аторхов очень отличается от той, что носят наши народы. И как по этим истлевшим лохмотьям можно сделать хоть какие-то выводы? У одного из них сохранились штаны, почти доходившие до колена, открывающие ниже худые кости, обтянутые темной кожей, и грязная рубашка, на вороте которой можно было разглядеть обрывки какого-то вышитого символического орнамента, завитки и точки. Выглядел этот орнамент очень знакомо.

Вдруг воцарившаяся тишина вырвала меня из глубины мыслей. Оглядевшись по сторонам, я заметила, что все молча смотрят на вдруг присмиревших аторхов и мою задумавшуюся персону. Аторхи же, продолжая удерживать взгляды на мне, вдруг стали биться головами о решетку, издавая мерное: тук, тук, тук.

Я в недоумении отпрянула на шаг, и Айволин, ухватив меня под локоть потащил из зала:

– Достаточно, пожалуй.

Только за спиной захлопнулась дверь, как нас из-за очередного хитрого излауморского поворота, порядком испугав, выскочил Борх.

– Седьмой хвост Теволлены! – заорал мой супруг, который уже на две трети вынул меч из ножен. – Я тебя чуть не убил, Борх!

– Неважно, – отмахнулся тот. – Идем скорее.

Мне не оставалось ничего другого, как тащиться следом за ними. Борх вел нас к тронному залу, в котором мне ранее бывать не доводилось. В очередной раз я поразилась размерам Твердыни.

В зал вели две огромные двери, которые Борх торжественно распахнул:

– Вот! – показал он. – У нас тут самозванец.

Громадный зал при всем своем просторе имел по-тиульбски нехитрое убранство, состоявшее из нескольких рыцарских доспехов в полный рост, канделябров, расставленных по периметру да десятка скамей для того, чтобы их занимали подданные во время долгих церемоний.

В центре зала на возвышении стоял большой трон из темного золота с мягким обитым красным бархатом сиденьем. Однако внимание притягивало другое. На троне привалившись к спинке лежала тряпичная кукла в человеческий рост, набитая соломой, к пухлой груди ее был ножом прибит листок бумаги.

– Ха! – сказал Айволин, читая надпись на листке.

Я приподнялась на цыпочки, чтобы также разглядеть, что там.

“Сдохни узурпатор! Настоящая королева скоро придет”.

– Тара, это Тара сошла с ума и считает себя настоящей королевой? – я высказала озарившую меня догадку.

Дегориан и Борх переглянулись.

– Нет, моя дорогая жена. Все гораздо сложнее, – сказал Айволин. – Ты, наверное, слыхала, что когда я привел войско в Излаумор, крови пролилось предостаточно. Однако я не давал распоряжения убивать принцессу Эллин, дочь короля Магнума. Более того, я велел оставить ее живой и невредимой. Но тем не менее, ее тело, обезображенное, было обнаружено у камня предков, того самого, к которому ты вчера имела удовольствие прогуляться. Убийцу мы так и не нашли. А тело опознала горничная принцессы, очень деятельная, услужливая и полезная женщина по имени…

– Тара?

– Тара. Она очень горевала из-за гибели своей госпожи. Мы не стали ее обижать, оставили в Излауморе. И достаточно скоро она доказала свою хозяйственность, надежность и преданность.

– Тогда, кого же она называет настоящей королевой, если сама видела тело Эллин?

– Мы полагаем, что тело принадлежало другой девушке, может быть, кому-то из прислуги, которую принцесса одна или вместе с Тарой умертвила. Эллин же спокойно вышла подземным ходом в Ингву, а оттуда бежала дальше. У нее был пособник, с которым ты также вчера познакомилась, подручный Магнума, Феллен, который после переворота прятался по деревушкам под видом наемного работника Хвеля. У Феллена сохранилось несколько писем от Эллин. Но все это не так важно, как тот факт, что где-то в Излауморе сейчас прячется Тара. И пока мы ее не поймаем, спокойно спать никто не сможет.

– Но как мы ее поймаем, если в Твердыне темных закоулков и неизвестных нам потайных мест больше, чем ходов в муравейнике? – потер затылок Борх.

– Можно попробовать позвать ее по имени, – робко предложила я.

– Хорошее предложение. Тара, выходи! – грозно крикнул Дегориан в пустой зал, отозвавшийся пустым эхом. А затем печально пожал плечами: – Не хочет выходить.

Борх плохо скрыл улыбку, а затем серьезно сказал:

– Твоя жена во время нашего путешествия из Долины однажды так позвала здоровяка Десволина, что он с того света вернулся.

Дегориан перестал смеяться.