Последняя из рода

Глава 26

Глава 26

- Впрочем, кажется, мы слишком долго предавались собственным воспоминаниям, - улыбнулась проницательная Дженни. – Возможно, пришла пора поговорить о будущем? Думаю, что у тебя, Алина, есть масса идей по тому, как приумножить своё благосостояние?

- Ну, хм… есть кое-какие задумки, - как-то неловко пожала плечами я.

Не признаваться же мне, что то, о чём я думала, кажется теперь недостойными? Я мысленно вздрогнула от странных мыслей: я что же, снова расклеилась? Так и свою деловую хватку потерять недолго! Поэтому я, с вызовом посмотрев на замерших в нетерпении девчонок, добавила:

- Глупо было бы складывать все яйца в одну корзину. Я имею в виду, что у меня есть пара бизнес-проектов. Думаю, что вам был бы интересен тот, который предполагает быстрый возврат вложенных денег с максимальной маржинальностью. – я отвергла ненужные сопливые рассуждения и вновь почувствовала себя в своей тарелке. - Общая концепция устройства ярмарки мне понятна: плати деньги за аренду, не буянь, и будет тебе счастье. В связи с этим закралась у меня пара мыслей, как недурно подзаработать… на арендованной земле построить «развлекательный центр». Ресторан, казино, девочки, все тридцать три удовольствия в одном месте. И не какая-нибудь лачуга, нет. Я всегда предпочитала иметь дело только с обеспеченными людьми. Разумеется, что для особых клиентов с особыми предпочтениями особые расценки. Но, всё в пределах закона, мне проблем со свёкром не нужно! Ну, как вам?! Могу предоставить подробную выкладку по расходам и предполагаемым доходам.

- Не стоит, - грустно вздохнула Вера. – Клан Белтейл не может одобрить подобное начинание.

- Я боюсь, что клан Гордон ответит так же, - вздохнула Дженни и переглянулась с Катериной.

Елена и Полина дружно покачали головой, и все поднялись из-за стола, вежливо попрощавшись со мной.

- Ну и идите, держитесь за свои кланы, черти бы их побрали, - буркнула я себе под нос, на душе стало невыносимо гадко.

Ну почему, почему то, что я всегда считала хорошим в том, прошлом мире, считается дурным здесь?! Я сердито скомкала салфетку. Да я ведь даже не договорила! Почему я хочу сделать, как лучше, а получается, как всегда?

Всю обратную дорогу я молчала, как сыч, чем изрядно напугала бедняжку Бритту. Ну, и чёрт с ней! А вот нечего иметь такие слабые нервы на такой сложной работе! Отвлеклась от своих невесёлых мыслей только тогда, когда Бритта, не скрывая своего облегчения, тихо пробормотала себе под нос:

- Ну, вот мы и дома!

Действительно, коляска заехала в ворота старого замка, сделала круг и остановилась возле высокого парадного крыльца. К нам со стороны конюшен уже спешили двое конюхов для того, чтобы помочь нам выйти и отвести лошадей. Я сползла, опираясь на предложенную руку и не сразу поняла, что меня так царапнуло. Немного подумав, сообразила, что несколько окон первого этажа имеют решётки. Такие, ажурные, но оттого не менее крепкие. Вялый интерес шевельнулся во мне, когда я подумала, что можно прятать за решётками. И что вообще ценного может быть в этом месте?

Ранее я выяснила, что комнаты прислуги, кухня и служебные помещения находятся в другом месте, покои Анндры на втором этаже в крыле напротив. Неужели семейная сокровищница? У стоящей рядом Бритты решила не спрашивать. Как говорил мне бывший муж: «Чем меньше ты задаёшь вопросов, тем меньше вранья услышишь в ответ!».

- Спасибо, - кивнула я головой своей горничной. – Ты можешь быть свободна.

Та шустро поклонилась и тут же благоразумно испарилась. Я, повертев головой и поняв, что до меня нет никому дела, тут же завернула в интересующий меня коридор. Высчитав примерное расположение окон, я поняла, что они находятся за этой металлической дверью. Ага! То есть, кто-то посчитал, что одних только решёток на окнах недостаточно. Неужели, моё глупое предположение, что за этой дверью на самом деле находится семейная сокровищница, оказалось верным? Я приблизилась к двери и прильнула к отверстию для ключа, за которым оказалась темнота. «С той стороны металлическая пластина!», - догадалась я и призадумалась. По всему выходило, что открыть дверь можно только снаружи.

Моё богатое воображение тут же нарисовало мне страшные казематы напополам с пыточной. Вдруг, именно там Анндра держит несогласных с его политикой людей? И тут же фыркнула от подобной ереси: моему свёкру на это просто наплевать с высокой колокольни. Скорее всего, он бы даже не заметил какого-то там недовольства. Я задумчиво уселась в глубине соседней ниши, откуда хорошо просматривалась дверь, и гипнотизировала её взглядом. Для какой цели? Откуда у меня это пошлое любопытство? Я и сама это до конца не понимала, мысленно коря себя за то, что я занимаюсь подобной ерундой. А ведь я всегда ратовала за то, что каждый вправе иметь свои тайны (это правда, крайне полезно, когда есть, чем шантажировать).

- Я ещё об этом непременно пожалею, - прошипела я и осторожно подкралась к двери, на ходу вытаскивая из своей причёски длинную шпильку.

Никогда не вскрывала замки, но ведь нужно когда-то начинать? Молясь про себя о том, чтобы никто не появился из-за поворота, я торопливо шебуршала в замочной скважине. Наконец, что-то там зацепив, я потянула вправо и почувствовала, что дверь открыта. Тут же засунула голову внутрь и оказалась в гостиной. Небольшая комната, с двумя диванчиками и мягким креслом. То есть ничего, что стоило бы так охранять. Чувствуя шум крови в ушах, я на цыпочках прошла в соседнюю комнату и замерла на пороге – это была спальня маленькой девочки. Милая мягкая мебель, узкая кроватка и куклы, которые были аккуратно разложены на полу.

На мягком ковре сидела девушка чуть старше моего нынешнего тела и что-то тихо напевала себе под нос, расчёсывая волосы кукле. Казалось, она была полностью поглощена своим занятием, поскольку даже не заметила моего прихода.

- Я… прошу прощения, - промямлила я, чувствуя себя на редкость по-дурацки и тут же придумывая себе оправдания.

Пока выходило не очень. Точнее говоря, на языке вертелось сакральное: «Как пройти в библиотеку?», но ничего, способного мне помочь, пока не вырисовывалось.

- Я говорю о том, что мне крайне жаль, - откашлялась я, но не получила желаемого эффекта, между тем, девушка уж точно не была глухой – она же что-то напевала своей кукле?

Я приблизилась и аккуратно дотронулась до плеча незнакомки, вынудив поднять на меня взгляд небесно-голубых глаз, в которых была пустота…

- Моя сестра больна, - услышала я тихий голос позади себя. – У неё душевная болезнь. Она такая с самого детства, но ты не бойся, это совсем не заразно. Эйлис просто редко обращает внимание на тех людей, которые находятся рядом, редко с ними разговаривает. Со своей нянькой так и вовсе никогда. Но мне хочется думать, что где-то там, в глубине своего сознания, она всё понимает. Просто говорить не хочет. Я часто захожу в её комнаты. Просто, для того, чтобы поздороваться. Даже когда был маленький, уговаривал её няньку, чтобы она меня пускала к Эйлис. Так мне казалось, что я не один на свете…

После чего упрямо вздёрнул подбородок и посмотрел мне в глаза. Мол, давай, смейся надо мной, мне всё равно. Но мне смеяться не хотелось. Представила, как русоволосый мальчик лет десяти прижимал к себе голубоглазую малышку, равнодушно взиравшую на мир.

- Ей не плохо и не больно, - сквозь силу выдавила я. – В её мире всегда ярко светит солнце и цветут цветы.

Марк мотнул головой и подал мне руку, помогая выйти из комнаты. Я двигалась, как пыльным мешком прибитая. Интересно, знали ли девчонки о болезни Эйлис? Думаю, что нет. Мои размышления прервал Марк, на лице которого уже возникла привычная равнодушно-высокомерная маска.

- Как ты понимаешь, - вернувшись в наши покои и церемонно усадив меня в кресло, начал он. – Душевная болезнь дочери – это не та новость, с которой отец торопился поделиться с соседями. Ведь нам всем известно, что болезни детей даются за грехи их родителей.

Я вскинула на него глаза, желая возмутиться подобной ересью, но не смогла произнести и слова. Наверное, он прав. Я решительно не помнила, что по этому поводу говорила местная церковь. Не удивлюсь, если бы она предписывала сжечь такого ребёнка вместе со своими родителями… Так сказать, выжечь скверну. Нет, я не замечала местных храмовниках в излишней набожности, но случай-то нестандартный.

Марк всё говорил и говорил, о своём детстве, о рождении сестры, о смерти матери. О свадьбе Эйлис и о том, сколько глупостей натворил… я понимала, что ему нужно высказаться, а потому просто молчала. Голос мужа становился всё тише, когда он закончил:

- Теперь ты всё знаешь. Я предполагаю, что болезнь Эйлис может передаваться по наследству, собственно, поэтому я... Я хочу сказать, что пойму, если ты решишь проживать отдельно. У нас есть дом в столице. Полагаю, что отец будет не против, если ты переедешь туда.

Фух! Меня даже немного отпустило сейчас, я удобнее устроилась в кресле, показала радостные ямочки на щеках и уставилась на непроницаемое лицо мужа, в глубине глаз которого разгоралась ярость.

- Правильно ли я понимаю, дорогой, что мне будет предоставлена определённая свобода действий? – деловито поинтересовалась я, вынудив того процедить сквозь зубы:

- Разумеется, ты будешь вольная в своих поступках. В той степени, в которой они не затронут честь рода.

- Ммм, честь рода, конечно, - хмыкнула я, уже откровенно издеваясь. – То есть, честь рода говорит о том, что иметь… назовём это словом… возлюбленных будет мне дозволено, но не откровенно? А как я могу это делать? Вот, к примеру, если я приглашу приятного мужчину к себе в гости, это будет слишком, да? Согласна, пожалуй, я поступлю вот как…

- Никак! – взорвался Марк. – Ты меня слышишь? Я не допущу ничего подобного! Более того, я запрещаю тебе даже думать…

Я закивала, как радостный болванчик, подпрыгнула и уцепилась за шею своего мужа, вынуждая его обнять меня и растерянно прижать к себе.

- Так что конкретно ты мне запрещаешь? – жизнерадостно спросила я, смогла отдышаться после поцелуя.

- Я… не понимаю, о чём ты… - хлопал глазами Марк, но я не дала ему возможности трезво оценить ситуацию, вновь прижавшись к нему всем телом и крепко поцеловав.

- Ты не до конца понимаешь, Алина, всю серьёзность мои слов… ведь я не шутил, когда говорил про детей.

- Угу, - прошептала я, сосредоточенно шаря у него руками под камзолом. – Какие же тут могут быть шутки… только вот позволь тебя просветить: аутизм не передаётся по наследству, как цвет глаз. Это особенности психики…

Марк заглянул мне в глаза, и я поняла, как ему хочется мне поверить… как ему хочется поверить вообще кому-то…