Портальеро. Круг второй

Глава 16

Глава шестнадцатая.

Жизнь продолжает кипеть и булькать непредсказуемо.

Мне торопиться некуда. Меня никто не ждёт.

Лишь ветер песню беркута тихонько мне поёт.

Опять дорогой длинною становится судьба,

А жизнь — кривая линия и вечная борьба.

Сороковые годы.

СССР. Какой-то лес.

Как там рассказывала о своих путешествиях лягушка-путешественница в детском мультике? «Лечу это я, лечу…»

Вот-вот, именно так всё и было. Лечу это я, лечу… Мясо добыть хочу. Только что-то не видать никого и ничего в округе. Выпотрошенные и обрезанные, избавленные, так сказать, от излишков мяса, тушки убиенных мною волков тоже куда-то исчезли. Похоже, что вожак со своей волчицей их тоже уже приватизировали. Про запас, наверное. Ну, точно, у них в норе волчата мал, мала, меньше… Недаром он и при прошлой нашей «встрече», так легко принял от меня разрубленную напополам тушку одного из своих сородичей. Так что, по моему мнению, с волками мне тоже сегодня встретить не удастся. Сидит, небось, сейчас матёрый серый хищник бок о бок со своей самкой в тёплой норе. Волчата накормлены, да и родители оба сытые и довольные. Что ещё надо, чтобы дождаться тёплой весны?

Поднимаюсь повыше, чтобы посмотреть подальше…

Внизу под деревьями уже не так светло, как днём, но поверх деревьев день ещё не кончился. По-прежнему, куда не взглянуть, лес, лес, лес… Но вот о чём я подумал. НКВД-шник с двумя тяжеленными ящиками в руках вряд ли мог совершать многокилометровый марш-бросок по пересечённой местности. А тем более, он, по моим прикидкам, ещё и ранен был. Значит, где-то поблизости есть дорога. И это не обязательно должно быть многополосное междугороднее шоссе. Да и не было автомагистралей в это время. Максимум один ряд туда, другой на встречу. А машина, вывозя ценности, могла вообще ехать по просёлочной дороге, не обозначенной на карте. Какая-нибудь грунтовка, ведущая через лес. Её и не разглядеть среди деревьев. Но она где-то есть. И она наверняка где-то рядом.

Я начал описывать круги, и почти сразу же обнаружил то, что искал. Хотя дорога и была занесена снегом, но спустившись пониже, я обнаружил на снегу довольно-таки свежие следы. Нет, не от автомобильных колёс. Это был плоский след от санных полозьев, украшенный конскими «яблоками» и выпавшими из саней клоками сена.

Вот чего я не смог определить. Это в какую сторону ускакали эти сани. Так как круги по лесу я описывал по часовой стрелке, то и решил продолжить движение так же, слева направо… И не ошибся.

Обычная деревенская савраска, перебирая ногами, тащила за собой сани-розвальни. На санях полулёжа присутствовали два тела. Один был одет в серую шинельку неопределённой воинской принадлежности, а на другом был овчинный полушубок. И оба имели на левой руке белую повязку. Я не удивился, прочитав на повязках надпись «Polizei». Ну а кого тут ещё можно было встретить на просёлочной дороге зимой с сорок первого на сорок второй год. Лошадка лениво рысила по снегу. Похоже, что она и сама неплохо знала дорогу. А «пассажиры» тупо дрыхли, развалившись на сене. Ещё в санях присутствовали какие-то мешки, корзины и даже картонные коробки.

Мне кажется, что моя сегодняшняя охота удалась на славу. Так что можно сказать по традиции: «А это мы удачно зашли…»

Думал я недолго. Особо не мелочась, я сразу прибрал в своё магическое пространственное хранилище всё и сразу. И лошадку, и сани, и даже не проснувшихся пассажиров.

Думаю, что даже если их и будут искать, то вряд ли найдут. Тушки предателей, я подкину на прокорм своим соседям волкам, предварительно забрав для нуждающихся все тёплые вещи. На сене мы сможем спать, а лошадку съедим, поделившись, конечно, с серыми хищниками. Но это всё потом. А пока, мне пора уже и вернуться обратно. Сил не так много осталось.

Я настроился, и почти мгновенно вернулся в землянку, где застал свою подружку за абсолютно перспективным занятием. Она пыталась сдвинуть с места тяжеленные брёвна, перекрывающие выход. Так увлеклась, что даже не заметила, как я вернулся обратно в своё тело.

— Бог в помощь, подруга! — вспомнив известную фразу из мультика про пса и волка, подбодрил её я.

— Ой! — испугано вскрикнула она. — Ты вернулся…

— А что это ты тут делаешь?

— Я… Выйти хочу. Мне надо. Очень надо… А тебя всё нет и нет…

— Прости! — смутился я. — Я об этом не подумал.

А и правда ведь. Не подумал. И даже в голову такое не пришло. Первым делом, как только мы попали из жаркого климата тропического острова в суровую российскую зиму, я озаботился о том, чтобы устроить жилище, обогреть его, накормить голодную девочку и самому набить желудок. О вот об отходах жизнедеятельности и куда их отходить, я чего-то не подумал. Наверное потому, что самому мне так и не приспичило с тех пор, как я сперва объелся мясом, а потом приказал своему организму, магическим способом распределить всё это без остатка, для построение мышечной массы тела. И снова жрать хочется…

— Я сейчас тебе помогу.

Быстро убрав брёвна со входа, я помог Маше выбраться наружу, и спросил:

— Тебя проводить?

— Не надо. Я сама.

— А тут волки, между прочим, бродят по округе. Бо-ольшие та-акие и страшные…

— Не пугай! Я же знаю, что ты рядом…

— Могу и не успеть… Возьми, на всякий случай! — я протянул ей пистолет. — Только не забудь, что там осталось всего три патрона.

— Не забуду.

Прихватив пистолет, Машка, смешно взбрыкивая ногами в босоножках по глубокому снегу, затрусила за большую разлапистую ёлку. А я, тем временем, занялся своим любимым делом — мародёркой.

Когда я извлёк из хранилища лошадь и телегу со всем содержимым, то все были уже мертвы, и лошадка, и полицаи. К этому времени уже и Маша вернулась из-за «кустиков».

— Ой! А кто это? — испуганно спросила она показывая на трупы.

— А это враги, Машенька! Враги нашего народа. Полицаи.

— Ты нашёл деревню?

— Нет. Они через лес вот, на санях ехали…

— Ты их убил?

— А что ещё с ними делать надо было? Зато теперь у нас есть тёплая одежда и еда.

— Опять лошадку будем кушать?

— Не знаю ещё. Так на санях есть какие-то мешки и коробки. Может там есть что-то более съедобное, чем старая худая и костлявая доходяга. Посмотри! А я пока избавлюсь, от этих врагов народа.

— Хорошо.

Опасливо косясь на трупы людей, Маша прошла мимо, и стала рыться в вещах, что лежали на санях. А я стал деловито освобождать полицаев от одежды. Она им уже не нужна. Приватизировал валенки, но портянками побрезговал. Так же я и не стал избавлять дохлых предателей от нижнего белья. Зато шинель и полушубок с удовольствием прибрал к рукам. Штаны и рубахи поначалу брать не хотел. Боялся, что вместе с одеждой можно и всякую живность поиметь. Вшей да блох никто не отменял. Но потом решил, что попробую продезинфицировать всю одёжку с помощью магии.

— Консервы какие-то. — комментировала Машка свои находки. Сало, крупа… Пшено, кажется. Горох вот ещё… Хлеб. Колбаса…

— Ну, значит у нас сегодня будет праздничный обед.

— Тогда уж, праздничный ужин. Темнеет уже.

— Ладно… Машенька! Иди в землянку. А то уже замёрзла небось. Я скоро… Ничего брать не надо. Я всё принесу сам. Печку раскочегарь только. Сейчас кулеш сварим.

— Угу…

Маша быстро убежала в землянку. Не заболела бы только. С босыми ногами по морозу бегать — это не комильфо. Ничего, подлечу, ежели чего.

Всё полезное, я прибрал в хранилище, включая распряжённую тушу лошадки, сено и телегу, разобранную на мелкие кусочки в виде дров. Зная свойства пространственного магического хранилища. Я почти уверен, что мясо лошадки не протухнет там долгое время.

Вся одежда, лошадиная сбруя, мешки и коробки, тоже отправились туда же, как и раздетые до исподнего трупы полицаев. С ними я разберусь чуть позже. Оружие, найденное у предателей Родины я осмотрел на предмет пригодности. Трёхлинейная винтовка системы Мосина, правда без штыка. Ну и ровно пять патронов в ней в придачу. Похоже, что винтовочку эту не чистили ни-ко-гда… Я в ствол на просвет заглянул, слава богу, клонящееся к закату солнышко это пока ещё позволяло. Мама дорогая… Да там картошку можно уже было сажать. Мой сержант из учебки за такое бы сгноил.

У второго гада был немецкий карабин девяносто восемь «К» и в придачу наган в кармане полушубка. Этот фашистский холуй к оружию относился более бережно. Хотя бы чистил иногда… Ну и ладно. Пусть ему за это земля будет стекловатой.

А вот свёрнутая газета, извлечённая мною из кармана полушубка, меня очень заинтересовала.

Нет. Не своим гнусным содержанием. А только лишь датой издания. Восьмое января сорок второго года. И издавалась эта пасквильная газетка в Смоленске.

Ну, что же. Вот всё и встало на свои места. И год сейчас одна тысяча девятьсот сорок второй, и мы где-то в лесах под Смоленском. И если считать, что этот мир наш, или очень похож на наш, то мы в глубокой жопе… Ну, то есть в глубоком тылу у немцев.

Я не помню, когда наши освободят Смоленск. То ли в конце сорок третьего, то ли уже в начале сорок четвёртого года. Но два года сидеть тут в оккупации, я не планирую. Осталось только придумать, как нам выбираться из этой жопы?

Если двигаться в сторону наших, то… Пятьсот километров в будущем, на машине, да по хорошему асфальтовому шоссе можно проехать часов за шесть-восемь, а если периодически нарушать скоростной режим, то и гораздо быстрее. Но сколько мы будем двигаться со скоростью беременной улитки по морозу босиком? Ну, ладно… Не босиком, а в валенках не по размеру… Через немецкие тылы и непредсказуемую линию фронта… Где сейчас фронт? Где он будет через неделю, через месяц? Нет, чтобы пройти это расстояние, нам придётся трындец как заморочиться. Это вообще ненаучная фантастика.

Дожидаться весны, а ещё лучше лета, вот в этой землянке? Тоже не вариант. Грязью зарастём, по самое не могу. Или вши нас заживо сожрут… Не хочу.

Ладно. Можно, конечно, двигаться в другую сторону. Но туда ещё дальше идти. До Берлина вёрст пятьсот с гаком будет. Да и сложностей в дороге возникнет не меньше, чем если мы прямо сейчас в сторону Москвы рванём, как бешеные сайгаки. Да и нечего нам там делать. Я немецкого не знаю, и нацистов не люблю. Аллергия у меня на них врождённая. От отца с дедом досталась по наследству. Они сейчас как раз где-то воевать должны. Дед в окопах под Москвой, а отец со своей зениткой небо защищает. Нет. В сторону немцев точно не пойдём.

Чуть сам себя по лбу не ударил. Какая Москва? Какой, в жопу, Берлин? Сваливать надо куда-нибудь в более позднее цивилизованное время. Чтобы и войны вокруг не было, и чтобы вода горячая в кране и унитаз в туалете.

Портал! Надо найти портал. Только вот, как понять, куда он приведёт, этот портал?

Когда от моих трофеев не осталось ничего на снегу, кроме нескольких пучков сухого сена, я ушёл в землянку. Сел перед печкой, приняв удобную позу и закрыл глаза. Сознание мгновенно покинуло тело. Я потратил пару секунд, чтобы вернуть на место брёвна, загораживающие вход. А после решил избавиться от трупов полицаев.

В лесу уже было сумрачно. Длинные тени от деревьев лежали на земле. Но несмотря на это, я легко нашёл следы жизнедеятельности волков. Как они не шифровались, заметая следы, но им не удалось скрыть глубокую «борозду» от волочения трупов сородичей. Логово вожака оказалось не так уж и далеко от нашей землянки.

Я не стал к нему особо приближаться. Просто вывалил на снег трупы предателей. Подумал, подумал, а потом взял, да и расчленил тушки дохлых злодеев, чтобы волчарам было удобнее их утилизировать… Волкам мясо, а собакам — собачья смерть.

В землянке было тепло и уютно. Мне пришлось ещё пару раз выскакивать наружу, чтобы оттереть снегом котёл, а потом наполнить его чистым снежком. Но теперь всё позади. В котле побулькивает сытное варево. Не скажу, что получилось, прям как в шикарном ресторане. Но, надеюсь, что этот калорийный кулеш нам придётся по вкусу. Сперва я хотел приготовить гороховый суп, но вовремя вспомнил, что горох надо замачивать чуть ли не полдня, чтобы он хорошо разварился. Поэтому, для ускорения рецепта я нарезал немного сала, бухнул в котёл пару банок тушёнки, и потом добавил несколько горстей пшена… Переборщил немного. Вместо супа у меня получился густой кулеш. Даже больше похоже на кашу с мясом. Ну и ладно. Как там говорил мышонок в мультике? «И так сойдёт!» Вот-вот… И так сойдёт.

Машка съела полную миску этой каши, а я еле-еле впихнул в себя остальное содержимое котла. Мне сейчас крайне необходимы стройматериалы для тела. А то уже надоело быть худощавым дрыщом.

Если честно, то последние несколько ложек я в себя уже впихивал чуть ли не насильно. Ещё чуть-чуть и обратно пойдёт… А вот хрен им всем. Кому? А всем… Всем остальным. Нет никого в мире, да во всех мирах никого нет, кроме меня и Машки. Мы одни во всей Вселенной. А остальные? Остальные — это кто-то где-то там…

— Машенька! Ты меня какое-то время не дёргай, не трогай, ладно…

— Опять полетишь куда-то?

— Нет, малыш. Я хотел бы просто отдохнуть. А ты пока займись, чем-нибудь по хозяйству. Вот кровать из сена можно сделать… Одежду подогнать под себя хоть как-то…

Я выдал ей кучу всего того из той одежды, что нагрёб в разных мирах, да и вообще, практически всё, что там собралось за эти несколько последних дней. Чего там только не было. И чемодан, в который накидала вещей моя бывшая мамаша, и сундук барона, и шмотки с предателей.

А себе я достал аж две горсти ювелирных изделий, зажал аж в двух руках сразу. Откинулся спиной к стене и закрыл глаза.

Настроиться! Надо настроиться…

Первым делом мне необходимо крепкое спортивное тело. Не перекачанное, как у Шварценеггера, а гибкое и сильное, как у циркового гимнаста. Чтобы и на одной руке можно было стоять, и другой выжимать пудовую гирю параллельно земле.

Но и это не самое главное. А что самое главное для меня? Главное — это разобраться со своими способностями и возможностями. А что у меня получается? Это всё равно, что тебе вот дали целый танк, а ты научился только в люк залезать да башней вертеть… А что мне надо? Мне надо научиться заводить мотор, сдвигать с места эту многотонную махину. И ехать не туда, куда колея выводит, а туда, куда я хочу. А значит надо ещё и научиться управлять этой машиной, да ещё чтобы на ходу была возможность постреливать в разные стороны. И не только из пушки, но и из всех стволов. А ещё… Ещё надо уметь чинить в случае поломки и вовремя проводить техобслуживание вверенной мне техники.

Да что я так в танк-то упёрся? Мне нужны магические знания. Нужно научиться не только находить порталы, но и самому создавать их, управлять ими, задавать место и время перемещения.

Я нахватался каких-то магических азов… Скольжу по поверхности, как брошенный «блинчиком» камушек по глади воды. Чпок, подскок, затем другой… Долго же так продолжаться не может. После очередного подскока, камень неминуемо булькнет и уйдёт на дно. Окончательно и бесповоротно. А мне надо, чтобы я и дальше летел нал водой, как глиссер. А ещё лучше, как экраноплан или судно на подводных крыльях… Нет. Хочу как судно на воздушной подушке скользить и над водой, и над землёй, и даже над топким болотом.

Да, к чёрту судно! К чёрту танки! Магия! Мне нужны знания по магии, хотя бы азы. То, что я освоил — это даже не азы, а опыты средневекового алхимика, который смешивает тёплое и жидкое, стараясь сотворить твёрдое. Эдаким «методом научного тыка» я ничего не добьюсь. Нужны хоть какие-то базовые знания. Я полистал ту книжку Папюса на немецком языке. Вряд ли она будет мне полезной. Там скорее всего и описаны мысли дилетанта на тему: «чтобы я делал, если бы я был магом». А мне этого не надо. Я уже и там вроде бы маг. И мне нужна инструкция по применению своих возможностей. Пусть даже самую банальную, как найденную мною как-то очень давно в моём прошлом будущем на просторах интернета «Инструкцию по пользованию туалетной бумагой». Да, там было подробно описано, как отрывать и как подтираться. Для дураков, наверное, писали инструкцию. Но я согласен. Я ведь пока что полный профан в магии. Так освоил пару-тройку фокусов. А что-нибудь серьёзное — мне пока что недоступно.

Ведьма говорила, что не существует ни книг по магии, ни магических академий… Да и сама она тоже та ещё волшебник-недоучка была. Но мне надо больше. Больше знаний… Но где же их взять-то?

— Максим! Очнись, пожалуйста!

— А-аа… Что? Машка! Хватит меня трясти! Я же сказал, что не надо меня беспокоить…

— Максим! Там… там…

Я раскрыл глаза. Машка сидела вплотную ко мне держа меня обеими руками «за грудки». Видимо так ей было удобнее меня трясти.

— Ну, что опять не так?

— Всё не так, Максик…