Отбор. Помощница Его Величества

Глава 45. Правда

До площади, на которой собрались комиссия, королевская семья и их многочисленные родственники, дальние и не очень, я добралась первой.

Но сразу за мной шла другая участница — в образе зверя, грациозной пумы с пушистой шкурой. Лианна Бэар, та самая, кто с первого дня считалась фавориткой… но позже уступила это место Барбаре ле Гуинн, которая неожиданно заняла первое место и, по-видимому, прекрасно чувствовала себя в нём, уверенная в том, что принц действительно её выберет.

Каэлис не заговаривал со мной о Барбаре с того самого момента, как я рассказала ему о феромоне. Да и до этого мы обсуждали её лишь однажды — когда он подтвердил слова Лео о том, что выбрал Барбару своей будущей королевой и что он вышлет меня из дворца после своей свадьбы.

Рассматривал ли он Барбару всё ещё как одну из кандидаток?

Я не знала, да и не собиралась об этом думать. Потому что в сердце жила горячая надежда на то, что мы с ним сможем выговориться. Я не представляла, как проживу ещё один день в ожидании этого разговора, и собиралась заняться хоть чем-то, иначе сойду с ума. Я отправлюсь к профессору Роувилю и буду с ним откровенна.

Каэлис был готов разговаривать, заставил меня высказать то, что я даже до конца сама не осознавала. Он был готов обсуждать своё видение общего будущего и моё, искать путь, который устроит нас обоих. И это уже куда больше, чем я могла бы ожидать даже в мечтах, пусть знания, что у нас что-то получится, у меня всё ещё не было.

Я не была уверена, что через много лет мы не погрязнем в претензиях друг к другу и не возненавидим наш брак. И пути назад не будет...

Толпа взревела, увидев первую участницу, выходящую из леса, но вскоре звук почти исчез — ликование сменилось недоумением. Только горожане, что продолжали наблюдать за спинами придворных, всё ещё громко веселились — скорее всего, они вовсе не видели, кто была первой, радуясь самой возможности присутствовать при выборе будущей королевы. Их веселье звучало скорее фоном, возможно, частично заглушаясь на главной площадке. Кроме, того, тихо переговаривались и быстро записывали что-то газетчики, наверняка создавая отпечатки памяти.

В моих руках находился выстраданный золотой флаг с персональным гербом Его Высочества.

— Первой… на последнем испытании Отбора приходит леди Миолина Валаре! — громко объявляет лорд Крамберг, вернувшийся из "лагеря", осознав, что испытание подходит к концу — по крайней мере, для некоторых участниц.

Его объявление по-прежнему было встречено тишиной, которую разбили одинокие громкие аплодисменты — это моя матушка встала и показательно захлопала. К ней присоединился Имир, а рядом — и несколько других придворных.

Те, кто не состоял в тесной дружбе с королевской семьёй.

— Леди Валаре поймала сайгака, выполнив условия четвёртого испытания, и сумела снять с себя семь воздействий — пять самостоятельно и два с помощью… Её Высочества Принцессы Заралии Шадир дель-Гор Варрийской! Неожиданный союз, приведший к неожиданной победе! Ни одна из участниц не пыталась отобрать флаги у леди Валаре, и сама леди Валаре тоже не пыталась отнимать флаги у других. Победительница нашла Его Высочество когда на ней оставалось восемь воздействий.

Наконец, остальные тоже подхватили аплодисменты, но звучали они откровенно жалко на фоне бури, что разразилась, когда вернулась Лианна. Изящная, с почти светящейся шкурой, она появилась, неся флаг с гербом Его Высочества в пасти, и передала его лорду Крамбергу, купаясь во внимании придворных.

— Второй испытание прошла… леди Лианна Бэар! — несмотря на усиленный голос лорда Крамберга, я едва различила слова за радостным гулом толпы.

Очень хотелось снять с себя оставшиеся воздействия… Может, лорд Крамберг позовёт мага?

— Леди Лианна Бэар — единственная из крупных кошек, прошедшая четвёртое испытание вовремя, и ей не пришлось добывать сайгака. Леди Бэар получила флаги в поддержку от Дома Грейдис, рода Хэлбранд и рода де Рокфельт. Кроме того, белые флаги ей передали леди Наэми Жанто, леди Мелва Вал-Миррос, леди Жизель Мукс и леди Кайла Бораллис, вдобавок к трём, что она нашла сама. Леди Лианну лишали флагов трижды, и она сама лишила флага леди Барбару ле Гуинн, свою главную, если верить газетам, соперницу за место будущей королевы. Леди Лианна вернулась с тремя оставшимися воздействиями и невероятно достойно завершила для себя Отбор!

От новых криков поддержки и поздравлений я почти оглохла и покачнулась, почувствовав очередное смещение веса куда-то в область левого колена — стоять стало особенно тяжело.

У Лианны оставалось только три воздействия… Значит, многие девушки отдали ей сразу по несколько флагов, особенно учитывая, что «команда Барбары» отнимала эти флаги.

Гораздо интереснее было слушать о тех, кто Лианну не поддержал. Кто боролся за себя.

Кора — наверняка это серьёзное нарушение всех внутренних договорённостей. Но я уже не была уверена, сняла ли она вообще хоть какое-то воздействие, кроме дрожащих лап. И даже если сняла — что было потом? По моим воспоминаниям, в девушке-тигрице не осталось и проблеска рассудка. Сейчас я скорее поверю, что мы ещё неделю будем её искать в лесу, чем в то, что она доберётся до Каэлиса и попадёт в семёрку.

Интересно, что и Селина не отдала свои флаги Лианне…

— Пожалуйста, леди, пройдите в шатёр к магам, с вас снимут оставшиеся воздействия, — лорд Крамберг наконец предложил мне и Лианне пройти внутрь — только после того, как леди Бэар обратилась, переоделась и помахала восторженной толпе ручкой, почти как будущая королева.

Облегчение от того, что меня наконец не отвлекали мельчайшие эмоции, что я снова чувствовала силу собственного феромона, а центр тяжести перестал без конца смещаться в разные части тела, было неописуемым. Кто-то принёс для нас плащи, укрыв ими, выдал лёгкие закуски и предоставил место в самом центре, с видом на выход из леса.

Мои мысли невольно вернулись к остальным — к тому, как сейчас проходят их испытания. Хорошо бы вернуть долг принцессе Заралии, но проблема была в том, что… обернуться назад в пантеру я так и не смогла. Кроме того, получив флаг с гербом Его Высочества я больше не могла вернуться к снятию воздействий.

— Как ты смогла прийти первой, Миолина? Мне дали больше десяти флагов, и отобрали три, в лагере была настоящая бойня. Я рыскала везде, где могла, но больше трёх флагов найти не смогла, и мне не нужно было ловить сайгака!

Что-то я сомневаюсь, что там действительно была бойня… Когда я заглянула в лагерь, девушки спокойно сидели по шатрам, отдыхали, периодически отнимали друг у друга флаги и следили за тем, кто приходит и кто уходит. Настоящая бойня — у тех, кому не повезло натолкнуться на Кору.

Ладно я — достаточно крупная зверюга, но что если она решит напасть на Барбару? Или вообще на крохотную Селину? Неповоротливую в форме манула Жизель? Куда вообще смотрят организаторы?

— Мне помогла принцесса, — поймав подозрительный взгляд Лианны, я пожала плечами, делая вид, что не знаю, почему Её Высочество так поступила. — Большую часть воздействий я сняла, потому что нашла их источник.

Лианна замолчала, постукивая по столу идеально аристократическим длинным пальцем, не признавая, что она, как и многие другие, потратила слишком много времени на флаги, тогда как источник воздействий было найти куда проще.

Ожидание тянулось мучительно, а моей единственной собеседницей оставалась леди Бэар, которая с каждой минутой становилась всё более задумчивой.

— Было ли у тебя что-то с Его Высочеством? Может ли он выбрать тебя на балу послезавтра? — внезапно спросила она, и я порадовалась, что в этот момент не подносила к губам чашечку с чаем, который нам подали.

— Выбор Его Высочества принадлежит только ему, — невозмутимо улыбнулась я. — Я уверена, ты являешься самой подходящей кандидаткой из всех.

И я говорила правду, считая Лианну, да и половину других девушек куда более достойными, чем я, например. С другой стороны, половине участниц Его Высочество, по-моему, вообще был неинтересен — взять хотя бы ту же Арису Лаэрт.

Высокий лес замыкал горизонт, скрывая в тумане далёкую башню. Скучающие аристократы зябко кутались в меха, рассеянно переговариваясь. Их усталые взгляды то и дело скользили к лесу, но ожидание тянулось мучительно долго.

Третьей участницей, вышедшей из леса после долгого ожидания, оказалась Ариса Лаэрт, и это было так логично, так ожидаемо. Она без сомнения была одной из самых быстрых и бесстрашных участниц, наверняка сражалась только за себя, но при этом и флаги отнимала, и других подговаривала — чтобы Отбор проходил острее.

А за ней… Одна за другой вышли и остальные. Селина, Тамилла и… Аделаида. Уже шесть участниц, и почти никто не верил, что оставшиеся вообще вернутся. Потому что в этот момент начали приходить и те, кто сдались — Наэми, Анна, Мелва, Элоиза…

А затем, с флагом Его Высочества, вернулась последняя девушка из финальной семёрки.

***

Барбара вышла из леса человеком, шла торопливо и всё время оглядывалась, но, завидев площадку и знатных вельмож, собравшихся здесь, замедлилась, двигаясь плавно, уверенно, привлекательно. На её лице расцвела широкая улыбка.

— Седьмой последнее испытание достойно завершила леди Барбара ле Гуинн! Свою поддержку ей оказали род Келлсберг, а также леди Анна Парр, леди Элоиза Ла Туррен и леди Ариса Лаэрт. Леди ле Гуинн была трижды лишена флагов, однако сама не воспользовалась правом отнять флаг у иной участницы. Несмотря на пять наложенных воздействий, леди ле Гуинн сумела отыскать Его Высочество!

Толпа тут же взревела, пусть и не так восторженно, как при появлении Лианны Бэар, но всё же достаточно громко. Жители столицы и придворные узнали фаворитку Отбора, и, вероятно, уже начали волноваться при мысли о том, что она может не попасть в семёрку.

Страшно представить, сколько людей поставило на её победу...

На самом деле я была впечатлена. Против Барбары голосовали, её поддерживали куда меньше, чем Лианну, но ей удалось справиться с воздействиями практически в одиночку…

— Три воздействия сошли где-то час назад, поэтому мы смогли найти Его Высочество и вернуться — пояснила Аделаида, словно прочитав выражение на моём лице. Она с волнением наблюдала за фавориткой Отбора.

Похоже, между многими девушками… пробежала чёрная кошка. Когда Барбара присоединилась к нам, сняв в шатре оставшиеся воздействия, напряжение стало почти осязаемым, и я понимала, почему.

Лианна ожидала, что Селина поможет ей пройти испытание, а Барбара надеялась на то же самое со стороны Аделаиды. Но правда находилась здесь, за этим столом. В семёрку вошли лишь те, кто сражались за себя, тогда как те, кто передавал флаги фавориткам, остались позади.

Так же, как принцесса Заралия, отдавшая мне два своих флага.

— Ты была очень напряжена — сказала я и тут же уловила настороженный взгляд. Барбара ещё не знала порядок вышедших участниц, но это был лишь вопрос времени — кто-нибудь обязательно ей расскажет. — Ты видела принцессу Заралию? Или Кору?

Бывшая подруга сделала взволнованный глоток чая, и её лицо выдало целую гамму эмоций — от тревоги до вспышек раздражения.

— Кора ненормальная! Она держала меня под деревом почти весь последний час! Как только ослабло воздействие на запахи, она будто сошла с ума, нашла меня с другого конца леса… — Барбара отставила чашку, чай оказался слишком горячим, и сделала большой глоток воды. — Если бы не принцесса Заралия…

— Мне принцесса тоже помогла — тихо сказала Тамилла. — Я с Корой вообще не разговаривала, не понимаю, почему она на меня напала!

А я понимала. Я знала, почему Кора напала и на Тамиллу, и на Барбару. Потому что их феромон схож с моим, а у Барбары иногда и вовсе такой же.

— Думаю, нам следует поговорить с лордом Крамбергом — уверенно произнесла я. — Это несправедливо, что Её Высочество не могла участвовать наравне с остальными, потому что была вынуждена защищать участниц. Этоихпросчёт в организации испытания.

Девушки за столом горячо поддержали мои слова, но стоило мне подняться, как всё вокруг переменилось. Из леса вышел Каэлис. Высокий, спокойный, он излучал внутреннюю силу, и я с усилием заставила себя отвернуться, поняв, что просто пялюсь и горю от воспоминаний о его руках, его губах… И сейчас он явно собирался торжественно завершить последнее испытание Отбора.

Он не успел произнести ни слова — к нему тут же подбежала Барбара. Испуганная, тонкая, взволнованная, трогательная, она посмотрела на него снизу вверх с мольбой в глазах.

— Ваше Высочество… Я молю вас, пожалуйста, пересмотрите требования к Её Высочеству принцессе Заралии Шадир дель-Гор Варрийской! Одна из участниц, самая крупная и опасная из нас, не смогла справиться со своим зверем, нападая на всех, и только благодаря принцессе мы все остались живы и невредимы!

***

Об этом испытании будут говорить, наверняка, месяцами, вспоминая его как самое опасное, самое сложное и то, которое открыло так много нового в участницах. Газеты без конца воспевали их смелость, отвагу и ум, но больше всего восхищались тем, как леди Барбара ле Гуинн вступилась за принцессу, «защитившую фаворитку Отбора и других участниц от хищного зверя». После этого Каэлис сделал исключение и включил её в финальную… восьмёрку.

Газетчики расписывали по секундам, как он подал Барбаре локоть, как накрыл её тонкие пальцы своей ладонью и незаметно подстроился под её лёгкий шаг, подводя к остальным участницам. А затем кронпринц объявил окончание испытаний и горячо поблагодарил всех — участниц, организаторов, жителей Сороны, газетчиков и светлых богов.

Остальные участницы вернулись не сразу, и последней в тот день, как ни странно, появилась именно принцесса Заралия — довольная, широко улыбающаяся, будто только что вылакала целую кружку молока.

Видимо, охота за Корой доставила ей настоящее удовольствие. Гораздо большее, чем известие о том, что она прошла в финал... Судя по всему, у неё с Каэлисом и правда напряжённые отношения. Интересно, она вообще ходила на свои свидания? И что такого сделал Каэлис, чтобы она оказалась у него в долгу?

Но было и то, о чём газеты предпочли умолчать — о Коре, о том, что именно она потеряла контроль и нападала на участниц. Это, впрочем, было объяснимо, Кора принадлежала к древнему роду северных графов, а её семья обладала огромным влиянием при дворе.

Газеты также не упомянули и того... что Кора до сих пор не вернулась, и её искали по всему лесу. Я сразу же предложила лорду Крамбергу использовать меня в качестве приманки, ведь леди Монтрас явно странно на меня реагировала, но он только отмахнулся, сказав, что им сейчас не до того, и с такой крупной хищницей за один день ничего не случится. Если она и завтра не объявится — с утра отправимся в лес.

Не до этого…

Наверняка все силы дворца сейчас брошены на то, чтобы подготовить тихий, незаметный для общества суд над Великой Принцессой Зеновией Николеттой.

— Тебя совсем не задевает, что о тебе написали всего три строчки, а о Барбаре — целую страницу? — спросила меня Тамилла, читая сегодняшний выпуск Соронского Вестника. — Ты же была победительницей и вышла намного раньше остальных, когда многие воздействия ещё действовали! Более того, это ты хотела поговорить с лордом Крамбергом!

Аделаида, сидевшая рядом, кивнула с одобрением и поправила одеяло на спящей на кушетке Жизель. Та истратила так много сил во время испытания, что спала уже почти двенадцать часов и, даже если просыпалась, снова засыпала, едва успев сесть.

— Всё это временно. Раньше обо мне и трёх строк не писали — пожала я плечами. — Если Его Высочество выберет Лианну, писать сразу станут о ней. А пока не стоит наживать себе врагов, не будьте несдержанными, как я.

Я улыбнулась и провела пирожным прямо под носом Жизель, но та даже не пошевелилась. А если бы проснулась, то, скорее всего, послала бы меня куда подальше.

— Мы все, скорее всего, скоро выйдем замуж и покинем столицу. И Жизель тоже — с улыбкой сказала Аделаида. — Спасибо, Мио. Ты не пыталась завести здесь дружбу, не стремилась выделиться, не держалась рядом с фаворитками. Ты показала мне, что нужно верить в себя и сражаться за себя. Да и Селине тоже. Посмотри, она впервые не старается что-то изображать.

— Спасибо… — тихо произнесла я, любуясь Аделаидой, ставшей куда более спокойной и красивой. В академии она почти всегда была нервной, иногда слишком прямой, но никогда — такой, нашедшей своё счастье. — Я очень рада видеть, как ты обрела уверенность и наконец поняла, чего ты на самом деле стоишь. Не только твоя квалификация.

— Когда ты вернёшься?

— К вечеру точно буду, я всего на пару часов, — ответила я, прекрасно понимая, что если бы не встреча с профессором Роувилем, я бы всё равно нашла себе дело — лишь бы не оставаться здесь, во дворце, где все говорили только о Каэлисе.

Будто и без того все мои мысли не принадлежали ему.

***

Что случится сегодня с Великой Принцессой Зеновией Николеттой?

Скорее всего, её отошлют в какую-нибудь далёкую крепость, наверняка в очень комфортные условия, в конце концов, она была сестрой короля. Жителям, а также значительной части совета, расскажут, будто бы она переутомилась, и теперь, когда Каэлис вернулся и занял своё место, ей не нужно больше так усердно трудиться.

И, конечно, никто не вспомнит, что она была единственной в семье, кто действительно работал, в то время как остальные предпочли сделать вид, что королевство — не их забота. Возможно, вдовствующая королева Хонора даже сдержит своё обещание и устроит маленький Отбор для красавицы Эдель Николетты, найдя ей подходящего вдовца, раз уж Арвеллар столь некстати погиб.

Ответ, как правило, самый простой.

Николас Хаул всегда утверждал, что убийцей чаще всего становится кто-то из близких — любимый, сосед, конкурент, тот, кто находится рядом. Причиной может стать ревность, измена, страх разоблачения, испорченная репутация, обида или старые страхи.

Тем не менее, несмотря на свою убеждённость в этом, он потратил месяцы на то, чтобы расследовать возможное покушение на Его Величество, потому что у него не было другого выбора. Даже отдалённая вероятность заговора могла обернуться катастрофой.

Профессор Роувиль уже ждал меня в таверне, успев заказать себе обед, и, заметив нас издалека, приветственно махнул рукой.

Но матушка, разглядев заведение, недовольно зацокала языком.

Стражник, с которым мы покинули дворец, остался у входа. Он должен был защищать и нас, и окружающих — от меня, если вдруг обращусь и начну пугать честной народ. Но я уже настолько привыкла, что за участницами Отбора всегда кто-то приглядывает, что почти не замечала его.

— Мио, почему ты встречаешься с профессором здесь?

Таверна располагалась на углу улицы недалеко от академии и пользовалась доброй славой среди студентов и преподавателей. Стены были выложены добротным светлым камнем, а потолочные балки, хоть и потемневшие от воска и времени, отполированы до матового блеска. Полы мягко поскрипывали, но оставались чистыми, вымытыми с травами, и пахли сухим деревом. Внутри царил ровный полумрак, смягчённый медовым светом ламп под латунными колпаками. Лёгкий гул голосов и стук дощечек меню создавали ощущение уюта и живой, вежливой суеты.

— Это место совсем рядом с академией, все постоянно здесь ели, и здесь лучшее жаркое. Я и тебе закажу.

Вообще-то, ещё лучше здесь было пиво, но матушке такие подробности знать не стоило. В этот момент я почувствовала острую, почти зверскую тоску по Финну — тому, кто приучил меня к простой, сытной еде, после которой дворцовые изыски казались отвратительными.

— Я сяду с тобой за один стол!

— Нет, мама, я ненадолго, — я жёстко покачала головой. — Иначе в следующий раз найду профессора и без тебя.

— Почему ты вообще пришла на встречу с ним? Тебя ведь ждут сотни предложений, удачный брак…

— Мама! — всё же мы с матушкой никогда не найдём общего языка в этом плане.

— Леди Валаре! — когда мне удалось усадить матушку, профессор Роувиль вновь поприветствовал меня, встав и с тоской глядя на рагу, которое он ненадолго отложил, желая соблюсти все правила приличия.

— Здравствуйте, профессор. Спасибо, что нашли для меня время. Перед тем как вы начнёте, я сразу хотела бы предупредить…

Я не скрывала от профессора, что могу победить в Отборе, хотя и призналась, что почти не верю в это. Сказала, что пойму, если он решит отказаться от моего участия в следующих испытаниях. Профессор ответил, что давно ожидал подобного, но при этом он был уверен, что победа достанется леди Барбаре ле Гуинн. И несмотря на весь свой контроль, я с трудом сдержала недовольную гримасу.

Что-то Барбары в моей жизни стало слишком много.

Мы долго обсуждали предстоящее исследование, соглашения с домариэльской стороной, теорию, на которой основывался ритуал, и то, что именно будет считаться успешными испытаниями.

— Представители Домариэля чрезвычайно впечатлены нашими студентами и готовы оплатить несколько мест для участия в исследовании. Я правда был рад, когда узнал, что вы могли бы присоединиться. Это долгосрочная работа — на годы вперёд, и хотя формально она считается обучением, я уверен, что с после вас наймут где угодно. Я всегда полагал, что судьба обошлась с вами несправедливо, но ваши успехи в роли ритуалиста Его Высочества доказали мне, что вы готовы… жертвовать собственными удобствами и резервом.

Пожилой мужчина не смог скрыть недовольства: большинство учащихся были аристократами и, разумеется, имели определенные… видения собственного будущего. И определенные представления о том, как тяжело они должны работать. Сам профессор Роувиль происходил из обедневшего рода и уже давно не пользовался титулом лорда, гордясь своим образованием и достижениями куда больше, чем происхождением.

— Вы не возражаете, леди Валаре? — он тоскливо посмотрел на подавальщицу, и я, хмыкнув, кивнула.

В зале стояла лёгкая духота. Даже матушка изящно обмахивалась веером, собирая любующиеся взгляды простого люда, и холодное пиво было здесь предметом всеобщего желания. Даже для меня. Но я, конечно, воздержалась — слишком важным был и этот разговор, и тот, что ожидал меня ночью.

— Спасибо. А теперь выслушайте меня внимательно, прежде чем приходить на собеседование в академию. Если вы не готовы отдавать столько, сколько потребуется, я лучше возьму с собой в Домариэль кого-то слабее вас, но того, кто точно знает, чего хочет.

— Если я приду в Академию, я отдам всю себя этому исследованию и готова буду сносить любые преграды, — жёстко уверила я профессора.

Он сразу предупредил, что команда будет преимущественно мужская и что, если я не готова работать с кровью, делая то, что в Левардии до сих пор считают спорным, мне лучше не приходить вовсе.

— Разве вы должны говорить такое своим будущим студентам? — дерзко улыбнулась я, не сомневаясь, что нам не придётся испытывать ничего незаконного. Это был шанс изменить отношение людей к ритуалам с использованием крови, которых они так боялись, хотя среди них существовало немало по-настоящему полезных.

— Потому я и провожу эту встречу здесь, где каждое слово не прослушивается, — он пожал плечами. — Поверьте, в академии хватает тех, кто боится магии крови и лишает нас веков прогресса, пока мы всё больше отстаём от Ваарга. И эти люди имеют сильную поддержку в Совете.

Я кивнула, хотя, вероятно, не могла до конца понять масштаб его проблем. Но с тем, что мы серьёзно уступаем другим государствам, я, пожалуй, была согласна.

— Если вы проиграете в Отборе, леди Валаре, приходите через десятку к корпусу ритуалистов. Там будут ещё пять соискателей и представители домариэльской стороны, — он сделал ещё один глоток уже третьей кружки пива, и я поняла, что разговор окончен.

Да и матушка уже начинала волноваться. К своему жаркому она почти не прикасалась, а на её красивом, моложавом лице отчётливо читалось беспокойство — то ли за меня, то ли, скорее, за собственную фигуру.

Тепло попрощавшись, я направилась к выходу, когда услышала довольные слова, что профессор бросил мне вслед.

Неверяще развернулась, сердце упало куда-то в пятки, а в животе появилось страшное, сосущее чувство.

— После столь значительного исследования вы вполне можете получить полную квалификацию, леди Валаре. Стать первой за пятнадцать лет женщиной-ритуалисткой с полным академическим образованием. На случай, если вы вдруг будете сомневаться.

Первой? Но как же...