Пока дышу

Глава 25.2

Сидя на камне невдалеке от причала, я пускал блинчики по воде.

— Семь, вот черт. — Схватив подходящий камень, я вновь запустил его, считая отскоки.

— Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь. Эх, холера. — Все никак не получалась побить свой же рекорд в девять раз.

К причалу же начали подплывать рыбаки на своих лодках или баркасах, кто-то до верху груженый рыбой, а кто-то со смешным уловом.

Наблюдая за тем, как рыбаки пристают к причалу и начинают доставать корзины, набитые рыбой, я вновь грустно вздохнул и взглянул на солнце — восемь утра. Уже час жду этого гринписовца недоделанного. За этот час уже не раз мелькала мысль самому найти лодку и отправиться на остров Скелле. Только куда плыть в этом синем море, я ни черта не знаю. Легче уж нанять кого, чтобы доставили. Ладно уж, подожду, если не появится, точно найду и по кумполу настучу. А там и человека отыщу, который меня отвезет. Оглядев берег, я подобрал ближайший плоский камень и вновь запустил в воду: один, два, три, четыре, пять. Маловато.

Впереди среди пребывающих лодок появился большой силуэт, похоже, принадлежавший ладье. И уже через полчаса она подходила к пристани, парус был выкрашен в зелёный. На палубе мелькали люди в одеждах такого же цвета, или в красных, а у кого-то цвета были смешаны. Ладья пристала к причалу, к остальным кораблям, а это далековато, и лица людей было не разглядеть.

Условно здешний причал можно разделить на два, ближе к городу большой, вымощенный деревом, для больших кораблей, чуть подальше, где я и находился, причал для мелких лодок. Да и, судя по всему, здесь возле берега большой корабль и не подойдёт.

Тем временем ладья пристала и начала разгружаться, возле нее теперь появлялся народ, так же подошли двое стражников, которые переговорили с людьми в зелено-красных нарядах, да и отошли в сторонку, не вмешиваясь и наблюдая за разгрузкой судна.

От толпы отделился человек и медленно побрел по берегу, внимательно присматриваясь ко всем людям. Приглядевшись, я узнал своего дорогого и местами любимого товарища, которому так и хотелось сунуть по мордасам.

У Данральда была странная походка, его шатало из стороны в сторону. Интересно, это он вчера накушался, что ли, так, что до сих пор не отошел, хотя организм молодой и здоровый. Или от тяжести мешка, который он пер на своих плечах.

— И где же тебя носило? Вроде договорились утром встретиться, — раздражение в моем голосе так и читалось.

— А-а-а, — друид зевнул во все горло, — да друга детства встретил, вчера засиделись, а в такую рань вставать давно не приходилось, — он поежился от прохладного ветерка.

— Да и не просто так вчера засиделся, а Хенринсона, ну, дружка своего давнишнего, порасспрашивал о делах на Скелле.

— Понятно. Показывай, где там твоя лодка, в пути и расскажешь, что ты там узнал.

— Эх, — тяжко вдохнул друид, — нет в тебе, ведьмак, любви к ближнему, нет чтобы накормить меня да чарку вина поднести, видишь же, плохо мне, а я старался, между прочим, для тебя подробности выяснял.

Лицо у него и вправду отдавало болезненной похмельностью, ужасно жалобным было.

— Есть у меня меха с вином, найдётся там тебе пару глотков живительной влаги, быстрей отчалим, быстрей полечишься.

— О благодетель мой. Вон в конце причала стоит моя лодка, — и махнул в сторону рукой.

Подхватив мешки, я направился в указанную сторону.

— Ну куда ты побежал, видишь, человеку плохо, вот проклятый мутант, — сплюнув на землю, Данральд потащился вслед за мной.

Оказавшись в указанном месте, я начал оглядываться в поисках лодки друида, пока этот малолетний алкаш, не спеша, плелся за мной, держась за голову и охая при каждом шаге.

Я же разглядывал лодки, стоящие у причала, а также лежащие на берегу, некоторые из которых были перевернуты.

Они были разных размеров, маленькие, как по мне, и один человек там разместится с трудом, и побольше, человек на пять, на воде болтались и лодки с парусом, которые издали можно и за драккары, и за ладьи принять.

— Ну и где твое корыто? — продолжая разглядывать лодки, спросил у подошедшего Данральда.

— В корыте свиней кормят, ты же хочешь доплыть, так что к моей чайке с уважением пожалуйста, грубиян ты, ведьмак, эх. Вон моя птичка, крайняя справа в верхнем ряду.

Он указал не на самую маленькую лодку, что была перевернута кверху дном.

Бросив вещи, я отправился к указанной лодке, по виду никаких пробоин и дырок не было. Немного напрягшись, я ее перевернул, под лодкой лежал какой-то мешок и пара длинных палок, чуть тоньше, чем моя рука, парус с мачтой, что ли?

— Хватай сзади, и аккуратно, не запнись, она не новая, а то еще течи появятся.

— Сам не запнись, пьянь малолетняя, — проворчал негромко, будет еще меня учить.

Мы взяли лодку, она не показалась мне тяжелой, зато Данральд аж покраснел от натуги.

Сделав пару шагов к воде, он запнулся и полетел вниз, но чудом удержался, зато весь затрясся бедолага.

— Эх, верно говорят, что у вас, у ведьмаков, язык поганый, тьфу.

Я же засмеялся, — ага это я виноват, что ты под ноги не смотришь и координация у тебя никакая. А еще в чем ведьмаки виноваты, что у коров молоко киснет?

— Да ну тебя, — вроде до воды идти недалеко, да и прошли мы немного, а друидик пыхтел уже как паровоз, весь покраснел.

— Да не обижайся ты, знаешь, как из-за таких вымыслов крестьяне на меня смотрят, да и не только они, сами на придумывали, сами боятся.

Аккуратно поставив лодку возле воды. Данральд недобро на меня зыркнул, что-то бормоча себе под нос, и начал ставить что-то на подобие мачты, куда крепить парус.

Я же полез по сумкам искать обещанную баклагу с вином.

Дождавшись, когда он закончит, я протянул ему живительный нектар:

— На, держи.

Он хмыкнул, но от протянутого отказываться не стал и сразу присосался, да, все же похмелье давало о себе знать.

В баклаге плескалось литра три вина, и когда он мне ее вернул, по ощущениям, выдул не меньше литра.

— Ох, хорошо-то как, — весь потянулся, — я за веслами пошел, — и направился в сторону сараев.

Я же скинул все вещи в лодку — и его, и мои, — не много толкнул ее чуть подальше в воду и стал ждать.

Продлилось это недолго, и друидик спустя пару минут вернулся, держа в рука два весла, по виду весьма старых и потрепанных жизнью.

— Ну вот и все, мы отправляемся к тебе домой, ведьмак, готов?

— Если и нет, это ничего не меняет.

Дождавшись, когда Данральд закрепит весла, я подтолкнул лодку и, когда глубина стала мне по пояс, запрыгнул.

— Ну что, ведьмак, берись за весла, — Данральд развалился на носу прямо на куче сумок.

Сев на лавочку, я взялся за весла, начал грести, получалось как-то не особо, то одно весло уходило глубже, а другое, наоборот, поверху, а друидик смотрел и скалился.

Но спустя пару десятков минут дело пошло ходко.

Даже ни с кем не столкнулись в воде. Не потому, что я такой великий капитан утлого суденышка, а потому, что вокруг просто и банально никого не было.

— И долго нам идти до Скелле? — орудуя веслами, я поднимал много брызг.

— Ну, судя по тому, как ты гребешь, — он сощурился, — часов пять, не меньше, — и заржал.

— Не боись, ведьмак, сейчас от острова отойдем, я парус расправлю, да с ветерком пойдем, — и снова засмеялся.

— Нам в ту сторону, — друид указал направление рукой.

Немного подрулив правым веслом, я включился в монотонную работу.

Несмотря на освежающий ветерок, солнышко начало пригревать. А в голове роились мысли.

Какого хера я это делаю?

Ведь мог дойти до Цинтры или выйти раньше, но нет, сошел на Скеллиге. Теперь вот двигаюсь к дому Рингольда.

И чего я там жду? Точно там не будет ничего хорошего, никто не встретит меня с распростертыми объятьями. Отдать долги, так они не мои, они настоящего Рингольда.

Или, заняв его место и приняв это имя, я взял их все на себя, и меня сюда тянуло?

Ведь на корабле у меня тоже проскакивали такие мысли, но уходили на задний фон словно под какое-то одеяло.

А сейчас начали из-под него выглядывать. Или меня сюда что-то ведет, ага, типа родная кровь, все дела. А не мог тот «предок» заложить мысль какую. Которая ранее сидела тихо мирно, и вот бац — и тут. Мало ли что он мне тогда сказал, сказал одно, а сделал другое, хотя он мне вроде ничего такого и не говорил. Только то, что: кровь не водица.

Однако никаких сильно навязчивых желаний, связанных с посещением этого острова, у меня не было. Так, лёгкое любопытство и еще что-то, только я не мог понять что.

— Э, ведьмак, ау, ты меня слышишь, ау, — Данральд кричал со своего места.

— Слышу я тебя, что разорался-то.

— Дак слазь с весел, сейчас под парусом пойдем. Я тебе говорю, ты все не реагируешь.

— Задумался, — вытащив весла из воды, я сложил их в лодку.

Данральд же аккуратно встал, стараясь не раскачать посудину, в несколько движений расправил парус.

— Все, ведьмак, иди отдыхай, дальше я послежу.

Перебравшись на нос лодки и развалившись, я с интересом наблюдал за Друидом.

Взяв одно весло, он его перезакрепил на корме, сделав рулевым. Подняв руку и направив на парус, прикрыв глаза, начал произносить какие-то строки:

Парус начал наполнять потоками ветра и, подхватив лодку, понес вперед. Данральд же со скучающим видом направлял лодку рулевым колесом. Под мерный плеск у меня начали закрываться глаза, тянуло в сон.

— Рингольд, засоня, вставай. Мы почти прибыли, — я услышал голос своего попутчика.

— Э, — потянулся, все тело затекло из-за неудобного положения.

Я оглянулся и увидел остров, к которому мы приближались.

— Куда править-то? В деревню, там лодку бросим, или на пляж? Сразу скажу, от деревни идти ближе будет до твоих родичей, — Данральд, не удержавшись, хмыкнул.

— Правь к деревне тогда, раз ближе.

Я же разглядывал остров, пытаясь понять, вызывает ли он у меня какие-то чувства.