Пока боги спят

Глава 32. Псы и розы

Астра

Сильный удар в бок, и Астра тут же вынырнула из тяжёлого сна. Лапы дрожали, и она поднялась кое-как. В груди кололо. Над ней нависал мужчина, в руках он держал уздечку и седло. Оно казалось более лёгким, чем лошадиное, и передняя и задняя луки у него были ниже.

С первого взгляда Астра разглядела в мужчине врага. Его едва ли можно было назвать красивым, но он был из тех, увидев которых, девушки начинали дрожать, восхищаясь мужественностью. Он не был ни высоким, ни могучим, но в его взгляде, чертах лица была столько силы, свирепости и уверенности. Не сразу Астра признала в нём афенора.

Мужчина схватил Астру за шерсть и притянул к себе, точно она была котёнком. Их глаза оказались на одном уровне. Астра оскалилась и зарычала, но тут же всё внутри отозвалось болью, и вой превратился в визг.

Афенор накинул на суррейку седло. Она, дрожа, приподнялась на задние лапы, сбросила его и тяжело опустилась. Афенор подобрал седло и снова надел, Астра повторила движения.

- Что, своенравная слишком? - афенор смотрел с усмешкой. Астра почувствовала желание вгрызться ему в глотку, выпить всю кровь и съесть сердце. - И не таких объезжали. Ты ещё не поняла, где ты? Возрадуйся, тебе выпала возможность сразиться с людьми и показать им нашу силу. Мы почтим бога смерти и покажем ему, какой народ достоин жить. Мы с тобой выиграем ни один бой, - афенор похлопал Астру по морде, она щёлкнула зубами, пытаясь вцепиться в руку, но не успела. - Ну-ну, не торопись. Не я твой враг, - быстрым движением руки он ткнул в рану на груди Астры и раздвинул её края. Она взвыла от боли и отскочила назад, лапы задрожали, и волчица упала.

- Теперь ты моя и будешь делать то, что я скажу. Поняла? Но я правда не хочу быть твоим врагом. Слушайся меня, и я позабочусь о тебе. Ну а если нет — сиди взаперти, истекай кровью, пока не подступит голод, и ты не съешь саму себя.

Астра медленно поднялась. Она широко расставила лапы, глубоко задышала. Прыжок, укус — и мужчина умрёт. Суррейка подняла голову и посмотрела ему в глаза. Это всего лишь афенор. Она не должна бояться или уступать.

Нет. Не сейчас. Астра находилась на большой круглой площадке, засыпанной песком. Вокруг – высокий забор, несколько вооружённых стражей у ворот. По краям находились загоны, в которых на цепи сидели сурреи: ровно десять, не считая её. Волк был среди них.

Она долго не протянет. Пара шагов, и упадёт, обессиленная или застреленная. Воинов учили: силён не тот, кто побеждает в каждой битве. Чтобы выиграть войну, порой нужно сделать шаг назад, отступить. Притвориться слабым, отвлечь врага, собрать силы и нанести удар.

Астра склонила голову и сделала ещё один слабый шаг вперёд. Афенор победно рассмеялся и снова похлопал по морде. «Терпи», - мысленно сказала она себе.

- Хорошая. Мы поладим. Надеясь, сил и ловкости в тебе столько же, сколько покорности.

Астра вдруг почувствовал на себе взгляд Волка. Он огнём жёг её, и сколько же презрения в нём было! Так хотелось крикнуть, оправдаться. Неужели он думает, она сдалась? Никогда! Другие сурреи, казалось, едва замечали её. Одни спали, утомлённые солнцем, другие смотрели ровно, словно всё для них было знакомым и предсказуемым.

Афенор надел на неё седло и застегнул под животом, затем накинул уздечку и повёл в центр площадки. Волчица хотела идти медленно, гордо подняв голову, чтобы сурреи поняли: это лишь обман, так надо. Но мужчина то резко дёргал повод, то останавливался. Волчица шла на слабых лапах, спотыкалась и морщилась от боли.

Афенор остановился. Он легко запрыгнул в седло, Астра едва выстояла. Шпоры впились в бока. Она осталась на месте. Ещё один удар.

- Ну, вперёд! - прикрикнул афенор. Астра сделала шажок. - Что я говорил? - крикнул он, и стражи у ворот дружно рассмеялись.

Астра знала, что скоро упадёт. Чего ждать? Она стала заваливаться на бок, так, чтобы афенор оказался под ней. Он успел выскочить, но упал, подняв облако пыли.

- Эй вы, позовите врача скорее, пока волчица не сдохла!

Четверо стражей подошли к Астре и, пыхтя, отнесли её в загон и бросили в пыль. Афенор сам надел на неё ошейник и цепь закрепил на крюке в стене. Минут через десять подошёл полный мужчина. Бурча под нос, он промыл рану, намазал травяной мазью, перевязал.

- Скоро заживёт, на вас всё быстро заживает, - он слабо улыбнулся и маленькими торопливыми шажками пошёл к воротам.

Астра лежала. Казалось, прошёл ни один час, но солнце едва сдвинулось к горизонту. Боль в груди притупилась.

Ещё через некоторое время в загон, где на цепи сидел Волк, зашёл мужчина. Он тоже был афенором, повыше, чем её наездник, но такой же стройный. Суррей несколько раз пытался броситься на афенора, но цепь сдерживала его. Тот лишь смеялся. Он ударил короткой плетью суррея по морде. Волк ухватился за неё зубами и легко разорвал. Раздался вой, в котором слышался смех.

Мужчина грязно выругался и свистнул. Подскочило трое: одеты они были в такие же узкие чёрные штаны и чёрные жакеты поверх рубашек – другие наездники. Кое-как они смогли надеть на Волка намордник, лапы привязали к колышкам внутри загона. Афенору подали ножницы. Он схватил прядь с загривка и срезал её, и так одну за другой. Теперь Волк походил на больного пса, но огонь в глазах стал только ярче.

- Что, псина, так лучше?

Пока Волк был привязан, на него надели седло. Один из подошедших мужчин запрыгнул на него. Шпоры впились в бока.

Астра с трудом поднялась и коротко провыла: пусть знает, она рядом и готова бороться вместе с ним. Лапы отвязали, сняли цепь. Волк склонил голову и пошёл вперёд. И вдруг он как подскочил, перевернулся в воздухе. Наездник тут же слетел и прочертил полосу на песке. Двое других рассмеялись и уверенно подошли к Волку, но и с ними всё повторилось. Потирая ушибленные головы и зады, они отошли подальше.

Первый афенор подошёл к Волку и заглянул ему в глаза.

- Не хочешь сдаваться? Посмотрим, кто кого. К столбу! На три дня без воды, под солнце, не давать ему спать. Пожалеете — сами окажетесь там. Привязать!

Афенор выругался и ушёл с арены. С опаской троица подошла к Волку. Вскоре все они лежали в песке. Только с помощью подошедших стражей им удалось привязать суррея к столбу в центре площадки. Наверху развивался флаг: белая маска на чёрном фоне.

Как же хотелось броситься вперёд, помочь! Астра отвернулась, ненавидя себя за бессилие. На час-другой девушка задремала, и во сне к ней снова пришёл Зверь. Она всё бежала за ним, пыталась догнать, заглянуть в глаза, но он был быстрее, и суррейка видела только его растрёпанную чёрно-белую шерсть.

Настала ночь. Ближе к рассвету на площадке показался один из наездников, который пытался усмирить Волка. Он грубо держал девушку-суррея за руку и тянул за собой. Толкнул её в загон к Астре и крикнул:

- Видишь, пока тебя не было, твоё место заняли. Смотри, чтобы не потерять его вовсе. Так и быть, сегодня не привяжу тебя, ты же хорошо постаралась для меня.

Девушка затравленным зверем огляделась по сторонам. Взгляд задержался на Астре.

- Ты давно здесь? - шепнула она. Астра покачала головой. - Это они так? - кивком головы она указала на раненую грудь. - Волчица кивнула. - Не сопротивляйся. Только хуже будет. Поверь, мы все это знаем. Лучше хорошо сражаться на арене. Есть шанс, что отпустят. Некоторых отпускали. А отсюда не сбежать. Каждый пытался.

Астра замотала головой, пытаясь показать своё непонимание.

- Ты ничего не знаешь об этом месте? - Астра качнула головой и требовательно рыкнула. - Слушай тогда. На арену приходят те, кто поклоняются Смерти. Инфернийцы и люди, которые верят, что в бою они показывают свою силу, пытаются доказать, что именно их народ достоин остаться в Инфере, а других Смерть должна забрать к себе. Если право доказано, то победитель вправе уйти или остаться. Из боёв сделали зрелище, и многие приходят не из-за желания увидеть таинство смерти, а чтобы поглазеть. Хотя некоторые воины искренне верят, что делают правильное дело. Другие ищут лёгких денег или славы. Я здесь уже почти полгода. Пыталась сражаться, но жизнь мне дороже, даже такая. Мой наездник только болтать умеет, воин из него плохой. Меня не отпустят, - суррейка испустила тяжкий вдох. - Твой хорош. Ранар. Один из лучших воинов здесь. Но такой отчаянный. И он сумасшедший. Всем сердцем ненавидит людей и презирает другие народы. Ранар бы и мать отдал Смерти, стань она кем-то другим.

Вдруг из-за стен послышалось нестройное пение. Астра прислушалась.

- Это пленники из инфернийцев, - сказала суррейка. – Все в начале верят, что выберутся. Изо дня в день поют, собравшись в кружок. Чаще всего звучит «Королевство из слёз» - старая ленгернийская песня. Мне всегда так грустно, когда я её слышу. Голосов становится всё меньше, песни – тише, пока не замолкают вовсе. А затем привозят новых, и они тоже поют. И так раз за разом.

Девушка прижала подбородок к коленкам и грустно посмотрела вдаль. Астра подобралась к ней и прижалась боком. Сказать она ничего не могла, а так хотелось. Воины должны защищать и сражаться. Нельзя забывать об этом. Надо спасти всех. Одна она не сбежит ни за что.

- Говорят, боги спят, - шепнула суррейка. – Единственный бог, который следит за нами – сама Смерть. Всё, что нам остаётся, бежать вперёд, не надеясь ни на какие силы, кроме своих, и в нужный час с улыбкой поприветствовать её.

Девушка превратилась в лисицу и свернулась клубком.

На следующий день Астра увидела, как другие наездники тренировались с сурреями. Большинство выглядели безжизненными, усталыми, но среди них были те, которые принимали человеческий облик, разговаривали и даже смеялись с наездниками. Они вдруг поверили в Смерть и возненавидели людей? Или их наездники были добры? Астра забилась в угол и отвернулась. Как они могли сдаться?

Волка держали привязанным к столбу. Стоило ему склонить голову, как подходил один из стражников и бил его по морде, пинал в бока или спину. Волк тяжело дышал, высунув язык, изнемогая от жары и жажды.

Сурреи ели раз в неделю-полторы, но без воды голод наступал гораздо быстрее. Астра знала, что Волк долго не протянет. На третий день он вдруг закрутился, повизгивая, в попытке выбраться. Его била дрожь. Хвост бешено рассекал воздух. Лапами он молотил по воздуху, извивался. Подошёл Блен – его наездник и спросил:

- Передумал, псина? Я тебя покормлю, если ты успокоишься.

На миг Волк замер, посмотрел на афенора. А затем вдруг вцепился клыками себе в плечо и начал его раздирать.

- Остановите его! – взвизгнул Блен. - Покормите и отправьте в загон, довольно!

После Волка, сытого, снова попытались оседлать. Он пошёл по кругу. Блен от гордости задрал подбородок. Несколько эйлов уважительно зашептались, стали переглядываться и кивать головой.

- Ну, кто-то ещё не верит, что этих дикарей нельзя покорить? Мы, афеноры, рождены, чтобы править. Нам покорились леса, и нам покорятся люди. Смерть увидит, кто достоин жить, а кто...

Волк вдруг подскочил, развернулся, заскакал по площадке. Блен вцепился в поводья. Суррей встал на задние лапы, стал заваливаться назад и упал, подмяв наездника. Смотрящие тут же кинулись к нему.

Блен с трудом поднялся.

- Уведите его!

Волк завыл и победно огляделся по сторонам. Он дал себя привязать, но взгляд горел силой и решимостью.

- Тебе не жалко себя, псина? Может, будет жалко кого-нибудь другого? Кажется, тебя привезли не одного?

Блен заковылял к Астре и снял с пояса нож. Она поднялась и угрожающе зарычала.

- Заткнись! Будешь рычать, станет плохо твоему другу. Будет рычать он, станет плохо тебе. Поняла?

Волк сел спиной, показывая своё равнодушие. Суррейка стукнула лапой по земле и оскалилась. Блен замахнулся. Астра отскочила назад, зашла с боку, но не рассчитала длины цепи, и клыки сомкнулись в сантиметре от ноги наездника. Блен ловким движением схватил волчицу за ухо и отрезал кончик. Астра взвыла.

Волк зубами подхватил седло и потащил его вперёд, сколько позволяла цепь. Астра так удивилась, что забыла о боли. Она вдруг почувствовала себя совсем девчонкой, ну никак не воином, и села на землю, растеряв всю свою уверенность. Волк выглядел ещё более смущённым и растерянным и отводил взгляд.

- Эй! – послышался крик Ранара, он подскочил к Блену и толкнул его. - Забыл своё место? Ещё раз тронешь моего суррея, я тебя скормлю ему!

Блен рассмеялся ему в лицо:

- Что, уже успел привязаться к псине?

Ранар смерил его взглядом и процедил:

- В отличие от тебя, я уважаю тех, кто меня слушается.

- Напомнил бы я… - начал Блен, но Ранар на него замахнулся, и тот сразу отскочил. – Мы ещё поговорим! – крикнул он и отошёл в сторону.

Ранар повернулся к Астре, и она тут же зарычала. Он провёл рукой по коротким русым волосам и произнёс:

- Можешь не верить, но я действительно буду о тебе заботиться, как могу. Врач скоро придёт.

Ранар круто развернулся и пошёл к воротам. Астра тихо провыла. Кому здесь верить, чего ждать?

Рейлан

Рейлан вёл Ниту по коридорам Подземелья, крепко держа за руку. Рука у девочки дрожала, Рейлан нервничал не меньше её. Конечно, чуда сегодня не случится. Будет достаточно, если Мак даст совет, подскажет, как сделать Ниту прежней. Но пусть только попробует навредить ей! Рейлан свободной рукой коснулся револьвера, спрятанного на поясе под чёрным удлинённым жилетом.

В саду Нита зябко передёрнула плечиками. Солнце едва показалось из-за горизонта, и деревья ещё окутывал сумрак. Рейлан присел, чтобы оказаться на одном уровне с Нитой.

- Боишься?

- Нет.

- Я познакомлю тебя с одной девушкой, она с той стороны.

- Разве там не живут те, кто хотят навредить людям? Ты сам это говорил, - девочка хитро улыбнулась.

- Она родилась человеком, как и ты. Мы должны попробовать.

- Я сделаю всё, что нужно. Но затем мы вернёмся домой, - в голосе Ниты зазвучали властные нотки, совсем как у Тиры. – Мне не нравится Норт. Здесь слишком мало деревьев, я чувствую себя слабой.

- Осталось недолго, обещаю, - Рейлан обнял девочку. – Подожди меня здесь, я скоро приду.

Рейлан вернулся в Подземелье. Он шёл так медленно, как только мог. Сердце учащённо билось. Задуманное вдруг показалось неправильным. Рейлан пытался гнать нехорошие мысли прочь, но они возвращались вновь и вновь.

Перед отъездом он приказал перевести Мак в другую комнату. Девушка могла свободно передвигаться по ней, у неё были кровать, стол, умывальник и даже шкаф с книгами. Самое главное – большое светлое окно. Лави даже могла гулять в саду под присмотром, но без поводка.

Рейлан открыл дверь. Мак спала. Даже в сумраке он разглядел, что волосы у неё яркие, точно маки. Всё хорошо. Рейлан присел на краешек кровати и осторожно дотронулся до плеча. Лави встрепенулась и тут же проснулась. Сначала она глянула испуганно, но узнав Рейлана, расплылась в улыбке.

- Ты вернулся.

- Ещё вчера. Извини, что разбудил. Мне нужна твоя помощь именно сейчас. Как ты себя чувствуешь? С тобой хорошо обращались?

- Всё это ты устроил? – Лави обвела комнату рукой. Рейлан кивнул. – Спасибо. Ни один человек, кроме родителей, не был так заботлив ко мне. Но всё-таки я – не вы. Я бы лучше спала в холоде, под дождём, только бы не было этих стен.

Рейлан рассмеялся.

- Дождя не обещаю, но холод будет. Сегодня мерзкая погода. Я хочу кое-что рассказать. У меня есть дочь. Нита. И после каждого её шага на земле появляются цветы. Она родилась человеком, но однажды стала такой. В волосах у неё цветы. Весь её дом усеян цветами. И как она любит их рисовать! Теперь она связана с природой, как и ты. Помоги ей стать человеком. Нита здесь, в саду, нам нужна твоя помощь.

Лави нежно дотронулась рукой до щеки Рейлана. Сначала он хотел отстраниться, но не сделал этого.

- Так вот ради кого всё, что ты делаешь.

Рейлан кивнул и опустил взгляд.

- За что ты винишь себя?

Рейлан уставился на Лави. Разве он говорил об этом? Или она почувствовала? Он потёр подборок и начал говорить зло, слова казались тяжёлыми, хлёсткими.

- Я и Тира – мать Ниты – оставили её на попечение моей матери сразу после рождения. Мы были молоды и так отчаянно хотели иной судьбы. Мы приезжали к ней, но как бы между делом, когда находилось время. А его было слишком мало. Однажды на работе я получил задание и отправился в город, где жили мама и Нита. У меня было много дел. Я на минуту забежал домой, поздоровался с мамой и сразу ушёл, даже не сказал Ните ни слова. Она хотела увидеть меня и выскользнула из дома, побежала следом. Но по пути упала. Не знаю, не помню, провалилась куда-то. Мама всполошила весь город, а я только делал своё дело и уже готовился вернуться в Норт. Все говорили, нужно остаться, а я не хотел. Не мог поверить, что у меня есть ребёнок, да ещё и который так во мне нуждается. У меня был я и моя работа, и большего я не хотел. Созвал врачей со всей округи и из самого Норта. Только потому, что так было нужно. Нита осталась жива. Только вот ходить больше не могла. А ведь ей было всего семь. Прошло два года. Я не смел вернуться в Дрион. Писал маме письма, рассказывал, как занят. Вопросы о Ните – лишь из-за долга. Но однажды мне пришлось приехать. Тира – со мной. Мы часто ссоримся. Тогда было так же. Только оказались в городе, как наши крики услышал каждый. Мы стояли в саду, хотели договорить и затем уже войти в дом. Из окна вдруг высунулась Нита и с таким радостным криком нас приветствовала, всё просила, чтобы мы скорей поднялись к ней. А мы даже не обращали внимания, настолько увлеклись ссорой. И вдруг Нита стала падать из окна. Совсем как в тот раз снова был виноват я. Если бы я только был чуть внимательнее. Если бы я умел заботиться.

У мамы тогда вокруг дома росли цветы. Нита упала на них. Испуганная, она заплакала. Тира тут же оказалась рядом, засуетилась. А я трусливо сбежал. Я так ненавидел себя, но никак не мог заставить сделать хоть что-то. Явился лишь на утро. Как же меня проклинали и Тира, и мама. Я, наконец, поднялся к Ните. Она улыбнулась, как ни в чём не бывало, сделала шаг навстречу, оставив за собой цветы, и протянула мне розу.

Вот так вот. Моя самая позорная история, которую я старательно прячу, потому что боюсь даже вспоминать, сколько ошибок наделал и что не знаю, как их исправить.

- Ты…Ты… - Мак яростно потрясла кулаками. – Ужасен! – выкрикнула она и тут же смутилась, словно поразившись своими словами, и заговорила уже мягче: - Но ошибки нужны каждому, они делают нас сильнее и умнее. Как жаль, что тебе нужны именно такие, чтобы понять. Я вижу, как сейчас сильна твоя любовь к Ните и как ты хочешь исправить случившееся. Прошлое тянет тебя вниз. Отпусти его.

Рейлан покачал головой и твёрдо произнёс:

- Как стоит поступать, решать мне. Я рассказал не потому, что мне это было нужно, а для того, чтобы ты поняла, как важна твоя помощь. Пойдёшь со мной? – он встал и протянул руку.

- Пойду, - Мак вложила ладошку в его руку и быстро поднялась.

Когда Рейлан и Лави оказались в саду, он увидел, что весь он зарос разными цветами всех возможных видов, размеров и оттенков. Мак восторженно улыбнулась.

- Здравствуй, - сказала она и подошла к Ните. – Эту красоту сотворила ты? Я словно оказалась дома.

- Здравствуй, - Нита попыталась говорить сдержанно, но тут же быстро, глотая окончания, крикнула: - Ты правда с той стороны? Твой дом выглядит так же?

- Да, в нём много полян и цветов, среди которых было хорошо прятаться, и столько деревьев, и к нам слетались все птицы. Так было, пока мой лес не уничтожили.

Рейлан напрягся. Разговор сразу стал опасным. Лави и Нита могли узнать друг от друга о нём то, что не должны были знать.

- Ты не мог бы оставить нас вдвоём? – спросила Мак.

- Нет. Разве я могу вам помешать?

- Папа, пожалуйста! – воскликнула Нита. – Я чувствую, что нам нужно остаться вдвоём, ведь мы обе, - девочка не договорила.

Рейлан строго посмотрел на неё. Нита улыбалась так тепло и искренне, Лави повторяла за ней. Сердце тревожно щемило. Им же можно доверять? Ну что они могут сделать? Рейлан бросил ещё один строгий взгляд. Снова две улыбки, от которых хотелось улыбаться в ответ. Рейлан махнул рукой. Попытался сказать что-то напоследок, но слов не нашлось, и он скрылся в Подземелье.

Дошёл до своего кабинета. Зажёг лампу. Как много писем, бумаг. Стол, шкафы покрылись слоем пыли. Попытался разобраться с бумагами, но мысли путались. Вышел из кабинета, дошёл до хранилища, пробрался мимо заснувшего стража. Драконьей души не было, многие вещи тоже исчезли с полок. Рейлан выругался и отправился бродить по коридорам Подземелья. В столь ранний час ещё никого не было. Тишину изредка нарушали вой или перерыкивание зверей, запертых в клетках. Проходя мимо комнаты Рогатого, услышал его шумное дыхание. «Зайду днём», - решил Рейлан. Беспокойство в душе усилилось. Он больше не мог заставлять себя и едва ли не бегом кинулся в сад.

Как только Нита и Лави увидели его, взгляд их сделался сначала растерянным, а затем яростным. Рейлан хотел подойти к ним, но отчаянный крик девочки остановил его.

- Как ты мог!

- Так это правда! – крикнула Лави.

Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Зачем, ну зачем только он ушёл. Нужно забрать Ниту. Пусть Мак уходит. Она больше не нужна. Только бы не увела Ниту за собой.

- Ты здесь главный! Это по твоему приказу сожгли мой лес. Это ты надел на меня поводок и пытал других.

- Ты ошибаешься, - Рейлан улыбнулся и пожал плечами. – Я – лишь секретарь и выполняю приказы. Ты знаешь, что я делаю так много того, чего мне не хочется. Но я должен это делать, пока ищу способ помочь Ните. Ты знаешь, что всё плохое, совершённое мной, только чтобы хорошо было Ните, - перевёл взгляд на девочку. – А ты должна знать, как я люблю тебя. Да, когда-то я искренне был увлечён работой, но сейчас для меня важнее всего ты и Тира. Я до сих пор делаю ошибки, но я так хочу сделать как лучше, только, может, не всегда знаю как.

- Бабушка мне рассказывала, что профессор давно отошёл от работы, ты стал главой Линии, - голос Ниты сделался жёстким и не по годам взрослым. – Я почувствовала боль каждого, кто был заперт здесь. Ну зачем ты всё это сделал?

Мысли лихорадочно сменялись одна за другой. Неудача. Пытаться доказать, что он – лишь пешка и верно старается на благо семьи? Напасть в ответ, вспомнить прошлое людей и нелюдей? Покаяться, сказав, что так было в прошлом, но он осознал и хочет изменить совершённое?

- Так ради тебя! – воскликнул Рейлан. – Я изучал нелюдей и создания магии, чтобы узнать, как они устроены, найти способ снова сделать их людьми. Да, я долго не видел в них никого, кроме своих подопытных, средств для достижения цели. Всё изменилось, когда я встретил тебя, - взгляд на Мак, застенчивая улыбка, неуверенный взгляд. – Я понял, как много неправильного совершил, понял, что я не должен менять ваш мир. Пусть он другой, но он прекрасен.

Вдруг Рейлан понял, что он запутался. Он перестал отличать ложь от реальности и сам не понимал, ради чего было всё совершенное, и к чему он шёл.

- Сколько же раз ты врал мне, Ните и самому себе, - заявила Лави и выпрямилась, тряхнула спутанными волосами. – Деревья давно рассказали о тебе правду. Но я запомнила лишь то, что в тебе есть свет. Я не смогла услышать, сколько же внутри эгоизма, злости и ярости. Твои звёзды мертвы, они угасли. Я ошиблась. Тебе уже не помочь. Ты – человек, и тебе нет места рядом с такими, как мы.

Лави протянула руку Ните, и та взялась за неё.

- Нет! – воскликнул Рейлан. – Я многое осознал в последние недели, я изменился. Я готов, я хочу быть с вами, какими бы вы не были.

- Лишь часом раньше ты сказал мне, что я должна помочь Ните стать человеком, - голос Мак утратил прежнюю доверчивость и доброту и хлестал, точно порывы ветра. – Ты вновь идёшь следом за своим эгоизмом. Взгляни на Ниту. Ты делаешь её несчастной. Позволь ей быть собой. Отпусти.

Рейлан нащупал револьвер под жилетом, сделал шаг вперёд, но Нита топнула ногой, из земли взметнулись стебли и обвили его, прижав руки к туловищу.

- И ты говоришь, что изменился? – Лави горестно рассмеялась.

- Я люблю тебя, - голос Ниты дрожал. – Что бы ты ни делал, ты всегда будешь моим папой. Я верю, что ты стараешься ради меня, ради мамы. Но сейчас этого не нужно. Пожалуйста, дай уйти. Ты долго убеждал меня, я – человек, но это не так. Моё место не здесь.

Рейлан задёргался, что было сил, пытаясь вырваться. Лави разбежалась и прыгнула в заросли, Нита – следом. Тут же стебли исчезли, и Рейлан упал на колени. Он бросился к тому месту, где исчезла Нита, и яростно ударил кулаком по земле. Он сорвал нежную белую розу с куста, только появившегося из-под земли, прижал её к груди, слабо улыбнулся.

- Я тебя верну, - прошептал он.

А затем разорвал розу, исколов руки в кровь, и бросил её. И он ещё смел поверить, эти лесные твари могут быть друзьями, они достойны жить наравне с людьми? Ха, глупец! Пора расплатиться за свою наивность. Теперь-то он всё понял, разобрался. И они ещё получат заслугам. Скоро весь север и все их леса загорятся самым ярким пламенем.