"Святые" 90-е Пионер – том первый

Глава 7

— Кого убили? Где? — замер я.

— Да недалеко тут, как на остановку идти, справа лесочек небольшой, вот там. А кого… — тут парень задумался, и после недолгой паузы, добавил — точно не знаю, но говорят девку какую-то…

Получается убийство.

Вообще, ожидаемое, только непонятно почему рядом с базой, искать ведь в первую очередь здесь станут. И я ещё, мало того что отлучался на всю ночь, так у меня и алиби никакого нет. Не скажу же что у подъезда тренера караулил?

— Ясно. Спасибо… — поблагодарив парнишку, я отошёл в сторону и сел на лавку, было о чём задуматься.

Первое, — когда он мог это сделать? Вчера вечером исключено, я вел его до квартиры. Ночью он не выходил, это точно, поэтому остаётся только на обратном пути.

Как на мой взгляд, выглядело не очень. Зачем убивать рядом с базой, да ещё утром, когда столько глаз вокруг. Не Бродвей конечно, но мимо леска этого с остановки народ тянется, кто сюда к нам, — тот же персонал, кто мимо, в общагу что на отшибе. Да, психология маньяков своеобразна, но исходя из того что за столько лет он ни разу не попался, в хладнокровии и расчетливости ему не откажешь. Только здесь, если убил рядом с местом работы, о какой расчетливости может идти речь?

Поэтому не сходится, не он это, другой кто-то. А вообще, получается, удобно. Потом, через десять лет когда будут поднимать документы и проследят за перемещениями Бухтомина, точно повесят это убийство на него. Ну а что, был он здесь? Был. Девушку убили? Убили. Ну и всё. Плюс ещё один раскрытый висяк.

Арсенал ещё этот… Зачем маньяку столько оружия? Ладно пистолет, пугать сподручнее, но калаш? А гранаты? Что он, банк брать собрался?

— Иванов? — задумавшись, по сторонам я не смотрел, а когда «поднял» глаза, неприятно удивился.

— Так точно! — автоматически вытянувшись по стойке смирно, ответил я хмурому менту-сержанту.

— Ты на базе не ночевал?

— Так точно! — повторил я.

— Где был? — ещё сильнее нахмурился сержант.

— В город ездил, задержался, на последний трамвай не успел…

Сержант посмотрел пристально, и поджав губы, сообщил что мне придется проехать в отдел.

— Хорошо. — стараясь не выдать захлестнувших меня эмоций, ответил я, и покорно поплелся следом.

Нет, ну кто бы мог подумать что желание предотвратить серию убийств, обернется для меня таким фиаско? И что я теперь скажу? Ещё пять минут назад если и думал о подобном развороте, то только так, гипотетически. Сейчас же требовалось срочно что-то решать. Главное не нервничать.

— Минаев, это ещё кто? — когда мы подошли к проходной, сержанта окликнул невысокий и плотный майор в помятом кителе.

— Спортсмен, не ночевал на базе, вернулся только утром! — бодро отрапортовал сержант.

Майор посмотрел на меня заинтересованно, и спросил:

— До этого ночь тоже не ночевал?

— Мы только вчера приехали, поэтому да, тоже… — ответил я, на что майор поморщился, и мгновенно теряя интерес, бросил сержанту,

— Отпусти его.

— Но как же?..

— Не он это, труп больше суток лежит, по времени не сходится!

У них не сходится, а я обратно заходил на негнущийхся ногах. Вот вроде много чего повидал, но тут аж поплохело. Дежавю такого хапнул, что не дай бог. А если бы труп был свежий? Даже думать в ту сторону не хочется.

Стараясь не наткнуться ни на кого из наших, — чтоб не пристали с расспросами, ушел за последний корпус, в заросли между стеной и забором. Судя по сбитой из досок лавочке и окуркам, место посещаемое, но сейчас свободное. Самое то чтобы спокойно всё обдумать.

Первый и самый главный вопрос, — а оно мне надо?

Нет, остановить маньяка дело хорошее, я бы даже сказал богоугодное. Вот только убедится что это действительно Бухтомин, и можно его того, к пращурам на блины отправить. Благо теперь есть чем, даже руки марать не нужно.

Но как теперь убедиться? Я процентов на девяносто уверен что даже если труп возле базы не его рук дело, после такого он затаится, и может быть даже очень надолго. Пол года, год как минимум. Разумеется о том чтобы следить за ним всё это время, нет и речи, я и одну-то ночь еле высидел, а тут такой срок. Нет, надо что-то другое думать. Знал бы наверняка что это он, давно пришил бы, и не мучился, тем более с моральной стороны всё больше чем гладко, совесть не замучает. Но это если б знал. А я не знаю. Не уверен. И как быть?

Хотел выяснить что-нибудь про найденный возле базы труп, но то ли милиция сработала чисто, то ли ещё по какой причине, только подробностей никто не знал. Был известен сам факт что убита женщина, и что это огнестрел. Застрелили её. Информации немного, но расспрашивать чужих я опасался, а от своих толку не было, они вообще ничего не знали.

А время шло, сборы подходили к концу. Сегодня одна тренировка вечером, завтра с утра, и на электричку.

Мне даже к Бухтомину присмотреться не удалось, вел он себя совершенно обычно. В город не катался больше, проведет тренировку, и в «келью» к себе чешет. Тише воды, ниже травы. Не к добру.

Я как-то читал что чем больше маньяк себя сдерживает, тем более многочисленными и жестокими бывают убийства когда его всё же «прорвет». А что если и в этот раз так же?

Нет, я не мнил себя мессией и не стремился избавить мир от всех, кто «отличившись» неблаговидными поступками, попадет в прессу. Но самую малость, а именно разобраться конкретно с этим случаем, искренне считал своим долгом.

Вечерняя тренировка началась с построения и нудной речи очередного функционера от спорткомитета. О чем он говорил, я не слышал, у меня рефлекс такой, мозг автоматически отключает поток ненужной информации. Ну а после выступления функционера, всё продолжилось как обычно. Разминка, силовые упражнения, и отработка всего чего можно. В напарники мне достался здоровый парнишка из местных, кулак что бочонок, не знаю где он добыл перчатки на свой размер, но смотрелись они весьма пугающе. И вроде бы не полноценный спарринг, тренировка, но он так яростно махал своими клешнями, что я понимал, зазеваюсь, мигом получу не хуже чем ковшом от экскаватора.

Поэтому приходилось крутиться. Будь дело в обычной драке, я бы его вырубил за две секунды, но здесь так нельзя, удары ногами, а тем более ниже пояса, запрещены.

Наверное я так быстро бегал вокруг этого амбала, что на меня обратил внимание Бухтомин.

— Давно занимаешься? — дождавшись когда мы закончим спарринг, поинтересовался он, и кивнув амбалу, сообщил что тот свободен.

— С тринадцати лет. — ответил я.

— Молодец. Учишься?

— Ну да, второй курс закончил.

— Совсем молодец значит.

— Стараюсь.

— В сборную хочешь попасть?

Сборная, да и вообще все что связано с боксом, меня интересовало уже мало. Но сказать об этом напрямую я не мог, хоть и собирался завязать со спортом.

— А кто не хочет?

— Так за чем дело стало? Двигаешься ты неплохо, соображаешь быстро, над техникой поработать, и все шансы на сборную. Через три месяца будет отбор, смотри, если не передумаешь, попробуй. — сказал боксер, и похлопав меня по плечу, добавил, — не боись, главное, не боги горшки обжигают!

И вроде бы ничего такого он не сказал, но недоверие к тому что этот человек может хладнокровно убивать женщин, только усилилось.

И я оказался прав. После тренировки, когда перед отбоем всё разбрелись кто куда, я тоже торчать в корпусе не стал. Вышел на улицу, и стараясь чтобы меня никто не заметил, пошёл за беседку, в заросший кленами угол.

Мыслей много, голова гудит, хотелось сесть и спокойно всё обдумать. Итоги дня подвести.

— Ну, чего надо? — из-за забора раздался знакомый голос, говорил Бухтомин.

— Тебе привет от Иван Иваныча. — ответил ему незнакомый, во всяком случае по голосу, человек.

— И?

— Иван Иваныч просил передать, что если ты откажешься, менты получат ствол с твоими пальчиками, и вот оно, небо в клеточку.

— Так это ваших рук дело? Откуда ствол? — судя по голосу, Бухтомину стоило большого труда чтобы сдержаться.

— Не важно. Главное он есть, даже не сомневайся. Тир в Перми помнишь? — так же ровно, без малейших эмоций, произнес незнакомец.

— Вот вы суки…

— Если на алиби своё надеешься, не надейся, не помогут тебе родственнички, у них дочка, кажется, лет пяти, я правильно говорю?

Бухтомин промолчал.

— Ну и сам подумай, рискнут они ребенком ради тебя? — продолжил незнакомец.

— Мразь… — угрожающе понизив голос, зарычал Бухтомин.

— Не надо так, я тут вообще не причем, меня просили передать, я передаю. Если надумаешь, завтра в пять тебя будут ждать в баре на Уральской.

Договорив, неизвестный ушел, а Бухтомин остался, и ещё какое-то время, негромко матерясь, топтался на месте. Что именно он делал я не знал, дыр в заборе не было, поэтому ориентироваться приходилось только по звукам.

Значит все-таки не маньяк. Во всяком случае труп женщины возле базы точно не его. Но чего хотят эти люди, раз пошли на такое?

Непонятно.

Проследить с кем встречаться будет, и оттуда уже «плясать»?

Да, наверное так и поступлю, тем более никаких других ходов не вижу. Место я знаю, бар этот прямо напротив кинотеатра, остаётся попасть туда раньше Бухтомина, и вживую понаблюдать.

Ну а на счёт шантажа, тут догадки только, даже, скорее, домыслы. Рассматривая различные варианты, остановился я на самом, как мне казалось, правдоподобном. Скоро чемпионат союза, и Бухтомин на него кого-то тренирует. Скорее всего речь идёт о сливе боя, или о каком-то ином договорняке. Деньги на ставках всегда крутились немалые, даже в самые застойные времена, а когда бой такого уровня, то и вообще запредельные.

Проблему с необходимостью идти на тренировку я решил кардинально. Сымитировал приступ аппендицита, и уехал на скорой в больничку. Там «выздоровел», поблагодарил врачей за участие, и покинул сие заведение.

Никаких подписок, расписок и прочего не потребовалось, показал паспорт, в регистратуре убедились что пациент совершеннолетний, и молча указали на дверь.

Время до встречи «убил» бесцельно шатаясь по городу, и в назначенный час уже заходил в двери бара.

Впечатление, конечно, так себе. Место это я помнил в более позднем состоянии, сейчас же всё здесь выглядело как обычная столовка, отличаясь лишь пустым столом раздачи, наличием криво сколоченной барной стойки, и отсутствием запаха готовой еды.

Народу пока немного, но есть. Кто-то за столиками, кто-то у стойки. Ассортимент спиртного небогатый: водка трёх видов, пара бутылок коньяка, портвейн в единственном экземпляре, бутылка вина, да ликер начатый, «амаретто», кажется.

Но судя по тому что пьют клиенты, основной напиток тут пиво. Ну или для крепкого алкоголя ещё не время. Чтобы не отличаться, заказал одну кружку и небольшую вяленую рыбку. Хотел сухариков взять, но о таком виде закусок здесь пока не знали.

Маскироваться особо не стал, выбрав столик в углу, сел спиной ко входу, так чтобы видеть входящих в зеркало, да кепку на глаза надвинул. Приглядываться ко всем посетителям Бухтомин не будет, а мельком посмотрит, тем более со спины, точно не узнает.

Ждал недолго. Сначала в зал зашли два представительных мужика в одинаковых серых костюмах и с одинаково угрюмыми лицами, а за ними почти сразу Бухтомин. Столик выбрали недалеко от меня, но отдельный, за перегородкой, и чтобы хоть что-то услышать мне пришлось изрядно напрячься. Причем слышал я только отдельные реплики самого Бухтомина, возмущаясь, тот постоянно срывался на крик.

Не всё понял, но суть уловил. Речь шла о каких-то боях, и судя по тону, Бухтомину совсем не нравилось о чем его просят. Может я неверно разобрал, только показалось что от него требуют добить проигравшего. Как это, добить, я не понимал. Возможно сленговое что-то, может быть не местное выражение. Ну или я просто не то услышал. Он же, хоть и нервничал, на условия не соглашался, твердил что никакого пистолета нет, и люди в сером пытаются взять его на понт.

Минут десять они проговорили, потом Бухтомин ушел, а эта парочка осталась, им как раз принесли по кружке пива и какую-то еду.

Я тоже сходил за добавкой. Сел, отхлебнул.

В той, уже так далёкой жизни, мне казалось что пиво в союзе было неимоверно вкусным. Теперь же, когда появилась возможность обновить ощущения, мнение своё я изменил. Может быть это здесь такое невкусное продавали, допускаю, хотя куда более вероятно что раньше не было возможности сравнить, вот и запомнилось что вкуснее нету.

Но как бы там ни было, из кружки я потихоньку отхлебывал, незаметно поглядывая на своих «подопечных».

Ещё не новые русские, но уже на пути. Смотрят на окружающих свысока, ведут себя хоть и тихо, но так, словно в коровник зашли, где говно повсюду. Запачкаться боятся. К еде не притронулись, вид только делают. Пиво чуть пригубили. Явно ждут кого-то.

И точно.

В бар зашёл такой же угрюмый в сером костюме, но подходить не стал, кивнул едва заметно, и обратно вышел. Эти за ним, я, чуть задержавшись, следом.

Огляделся, а они в машину садятся. Жигули четверка, такая же серая как их костюмы. По нынешним временам отличный автомобиль, мечта многих.

Ну, думаю, всё, уйдут. Но проехав буквально сто метров, машина свернула во дворы. Я бегом наперерез.

Добежал как раз когда все трое заходили в пристройку к пятиэтажке. «Ателье мод Акация» — вывеска над крыльцом.

Наверное вот откуда одинаковые костюмы — сложился в голове ненужный вывод.

Сделав вид что иду мимо, быстро обошел пристройку и прижимаясь к стене, заглянул в первое окно.

Тряпки, машины швейные, женщины в платочках. Не то.

Пригнулся, и к следующему окошку.

Тут примерно та же картина, и тоже не то что мне надо.

А вот с третьим угадал. Видимо будущие новые русские себе здесь что-то вроде офиса устроили. Шкафы вдоль стены, пара столов с «допотопными» компьютерами: плоский ящик, сверху монитор музейного вида, а рядом массивная клавиатура. Мышки не видно, может убрали, а может их просто ещё не изобрели. В этих делах я так себе специалист, могу ошибаться.

В углу огромный сейф, напротив стол без периферии, за столом двое моих знакомцев, и третий, его я ещё не видел.

Лет под пятьдесят, лысый, лицо рябое и мясистое, глаза маленькие, нос картошкой.

Форточка приоткрыта, слышно о чем говорят.

Пока все просто, эта парочка отчитываются перед боссом — а то как они себя ведут, не оставляет в этом сомнений.

— Всё сделает как надо, не сомневайтесь. — говорит один.

— Деваться ему некуда, в лепешку расшибется, а заказ наш выполнит! — гордо добавляет второй.

— Ствол где? — спрашивает босс.

— Вот, упаковали так чтобы пальчики не стереть. Он показать просит, не верит, думает что блефуем.

— И что же, отпечатки свои разглядеть надеется? — нахмурился босс.

— Нет конечно, говорит что запомнил ствол из которого стрелял тогда в тире, мол даже номер помнит.

На стол легла прямоугольная картонная коробка.

— Покажем, не сложно, мы ж не фраера какие… — сказал босс, — тем более на кону серьёзные деньги, и коли не срастётся…

— Мы все предусмотрели, осечки не будет. — успокоил его тот что помордастей.

Дальше они рассказали про какую-то бабу, мол платить не хочет, потом примерно о том же, но с другим фигурантом, и отчитавшись, умолкли.

Буркнув что-то непонятное, босс встал, подошел к сейфу, и повозившись с замком, достал оттуда аккуратную пачку денег.

— Это аванс. — сказал он, бросая пачку на стол. — Остальное по результату.

Забрав деньги, люди в серых костюмах ушли. Босс же взял коробку с оружием, открыл её, долго разглядывал содержимое, и убрал в сейф.

Я не мать Тереза, но тут явная несправедливость, — хорошего человека, великого спортсмена, заслуженного тренера, шантажируют тюрьмой. Тем более что дело-то плевое; попасть в помещение, вскрыть сейф, забрать пистолет. Примерно в таком порядке.

Вариантов, как туда залезть, не много, но есть. Например, можно зайти прямо сейчас, вырубить «босса», и забрать оружие. Смущают только женщины по соседству, мало ли, нашумлю, переполошу всех. Поэтому лучше дождаться темноты, и через форточку. Тем более ни решеток, ни сигнализации тут нет, а значит проблем быть не должно.

Времени сейчас половина седьмого, темнеет в десять, но на дело идти лучше заполночь. Пока же где-нибудь отсидеться, и по возможности поспать. В гостиницу не вариант, денег осталось копейки, поэтому либо куда-нибудь в подвал, либо на чердак. Хотя сейчас тепло, можно и в лесок какой-нибудь забуриться.

Еженедельник «Аргументы и Факты» № 27. 17.07.1990

«Из отчета Центральной Ревизионной Комиссии КПСС XXVIII съезду КПСС»

'ВСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КПСС финансируется за счет собственных средств. 58 % из них составляют членские партийные взносы. 41,6 % — отчисления от прибылей партийных издательств и предприятий. 0,4 % — прочие поступления.

Как используются эти средства? Частично они необходимы для проведения общепартийных мероприятий (съездов, Пленумов, совещаний); содержания аппарата ЦК КПСС; центральных научных, учебных, а также лечебно- оздоровительных учреждений; на осуществление межпартийных связей. Значительная часть используется для дотаций тем местным парторганизациям, которые не могут обеспечить финансирование своих расходов за счет собственных доходов.

* Наибольшая финансовая помощь от 40 до 75 % их расходов — была оказана Компартиям Киргизии, Таджикистана. Туркменистана и девяти областным парторганизациям РСФСР.'