Пилот вертолета

Глава 8

Сквозь тьму я вглядывалась в порушенные стены из красного кирпича, всматривалась в высоченный потолок с архитектурными арками. Стоило только подумать, что нужен свет, как вдруг стены рядом со мной подсветились мягким желтым светом моего сияния — усилием мысли сделала его еще ярче.

В то время как мое физическое тело оставалось в Сторожевой деревне, сама я зачем-то появилась здесь.

Где здесь?

В подземелье этого старинного здания не было Темных. Когда подошла к винтовой лестнице, чтобы подняться наверх, вдруг явственно ощутила, что своим намерением удалялась от цели. Мне не нужно наверх.

Какова цель?

Стоя у винтовой лестницы, прислушалась к своим ощущениям и обернулась.

Чем бы ни была цель, к которой направляли меня мои чувства, она находилась здесь, совсем близко. Сделала два робких шажка в нужном направлении… Сияние стало ярче. Теперь я видела старинные гобелены на стенах. Под гобеленами висел крест, будто сделанный из золота, а под крестом стоял стол с книгами.

Ощутив любопытство, я приблизилась к столу. Книгами в кожаных обложках была Библия.

«Церковь, — поняла я».

Моя цель находилась между столом и винтовой лестницей за стеной из красного кирпича. Об этом громче прежнего зашептали мои чувства. Доверившись им, я шагнула сквозь стену, очутившись в маленькой узкой комнате, похожей на кабинет. За золотисто-синим секретерем покоился усохший мертвец в рясе, со склоненной к груди головой, будто в смерти продолжал смотреть на зажатую в костлявых пальцах черно-белую фотографию.

Покойник и есть та цель, к которой подталкивали меня мои чувства?

Склонившись к нему, под заметно притихшим пламенем моего сияния я рассматривала пустые глазницы, челюсть, одежды, а когда взгляд подобрался к рукам, с любопытством посмотрела на старую фотографию в костлявых пальцах. На маленьком черно-белом снимке рука к руке были изображены двое: мужчина в старой военной форме и женщина, с зачесанными по моде прошлого века волосами. Не узнавала никого из них, вот только чувства мне отчего-то твердили об обратном.

Присмотревшись к мужчине на фотографии, видела безобидного на вид человека с круглыми очками на переносице. Простой человек с обычной жизнью.

Выпрямилась, отступив от тела.

Осмотрелась.

Эта комната была насквозь пропитана сожалением, отчаянием и безысходностью, а еще здесь чувствовались непоколебимые смирение и покой. Эта «гамма» мне напомнила что-то… Взгляд снова вернулся к снимку в руках мертвеца и я, наконец, осознала истину.

Мне нужна была правда? Я ее получила.

Больше здесь мне делать было нечего…

Я прошла через стену, во мраке расслышав слабый урчащий звук. В звенящей тишине он казался очень громким. Ощутив любопытство, в следующую секунду оказалась дальше стола с книгами, — у меня под ногами проскочила огромная когтистая ящерица.

— Что ты такое? — очень тихо проговорила я, приблизившись к притаившемуся у стены ящероподобному существу.

Оно опасно. Я чувствовала это. Но прямо здесь и сейчас оно даже не подозревало о моем присутствии. У невиданного зверя шесть черных глазок на узкой морде, а окрас толстой лысой шкуры крепко напоминал стены этого погреба.

Стена в двух метрах от меня вдруг зашевелилась. Взгляд метнулся. Похожий зверек, очень быстро перебирая короткими лапками, проскрежетал вверх по стене и скрылся в темноте высокого потолка.

Присмотрелась, вдруг поняв, что таких зверей здесь много. Они как живые стены подземелья, таких охотников сразу не увидишь.

Отступив от ящероподобного, в следующую секунду очутилась совсем в другом месте…

Теперь я была очень высоко. Над изгибами гор светила полная луна, сияли звезды. С высоты колокольни хорошо был виден сумеречный горизонт.

Подступив к самому краю разрушенного ограждения, посмотрела вниз. Там пропасть, и эта церковь стояла на самом ее пороге; в ущелье, огибая большие острые камни, неслась быстрая река. Взгляд снова устремился к спящим горам — там были люди. Я их не видела и не слышала, но точно знала, что они были там.

Усилием мысли я оказалась рядом с ними. Из-за стволов деревьев наблюдала за тремя наемниками в темно-сером камуфляже с оранжевым логотипом «Л. Р.» на груди. За спиной возник шорох, и сквозь меня прошел еще один наемник. Я этого «контакта» не ощутила. Он тоже. Мужчина прислонился к дереву, сосредоточив взгляд к далеким огонькам Сторожевой деревни.

Этот человек готовился к бою.

Отступив от него, в следующий миг оказалась на метров триста выше того места, где только что была. Здесь был устроен лагерь, в котором не было костра. Периметр и палатки подсвечивали лампы.

«Лаборатория Рубикон», значилось на бронетехнике, припаркованной за палатками.

Я неторопливо пошла через лагерь, и, приблизившись к зеленой палатке, обнаружила, что маленькие металлические столбики перед ней, все как один вдруг подсветились красным. Наемники покосили взгляды. Заинтересованный случившимся, из палатки вышел интеллигентной наружности мужчина в кожаной куртке, устремив взгляд к железным столбикам, окружавшим меня. Выглядел взволнованным.

«Попался кто-то» — шептались наемники. Сыпали со всех уголков лагеря похожими фразами. Даже возникла мысль, что я, должно быть, действительно угодила в ловушку…

Никто не заходил в зону действия столбиков. Мужчина в куртке дал распоряжение человеку в палатке — там, где стояли компьютерные блоки — повысить мощность.

Я что-то почувствовала вокруг себя, но это что-то было очень незначительным. Ощутив живейший интерес к тому, что происходило, ближе подступила к мужчине в круглых очках, чтобы заглянуть в его глаза…

Проблема. Сила поля мешала мне выйти за установленные границы. Это как увязнуть в грязи. Чтобы идти, нужно приложить больше усилий. Шагнула вперед, встав перед интеллигентным на вид человеком в очках, который вдруг понял, что что-то пошло не так.

Столбики погасли.

— Что это было? — донесся строгий женский голос из соседней палатки. Мужчина обернулся; под навес вышла рыжеволосая женщина зрелых лет.

— Похоже на сбой, — ответил он.

— Ловушка могла захлопнуться несвоевременно? — уточнила она. — Скажем, до того, как Проводник вступил в поле?

— Нет. Это исключено.

Мужчина пошел к палатке с компьютерными блоками, распорядившись показать записи данных. А я приблизилась к рыжеволосой женщине с недоверчивым взглядом, заглянув ей в глаза… Она слишком часто думает о вероятности, что ей однажды нанесут удар в спину. Страх. Власть.

Быстро потеряла к ней интерес, в конце концов, зло, это просто зло. А вот мужчина в куртке любопытен. Он не плохой человек, за его плечами много хорошего, но вспыхнувший огонь идеи испепелил в нем границу между правильным и неправильным и теперь он живет иллюзией, что его очень важная работа оправдывает любые последствия…

Стоило только задуматься о возвращении в Сторожевую деревню, как я тут же оказалась в ней. Но не так, как думала о ней: не в комнате, где осталось мое физическое тело. Под сиянием в небе ярких звезд, я оказалась на плоской крыше дома, перед лицом молодого дозорного.

«Обернись», — проговорила я.

И парень резко обернулся.

— Чего это с тобой? — вдруг перестав весело улыбаться, другой дозорный крепче ухватился за винтовку. Вмиг став серьезным, всматривался по сторонам. — Увидел что?

— Да ничего…

— А чего резкий такой?

— Интуиция.

— Тогда смотри в оба, — приведя оружие в боевую готовность, проговорил тот. — Интуиция просто так шороху не наведет.

Молодой дозорный, присматриваясь к ближайшим границам деревни, все-таки взял бинокль с оптикой ночного видения, чтобы увидеть горы. Прошли долгие минуты, прежде чем он вдруг вскрикнул:

— Юго-запад. Движение!

К нему решительно шагнул старший. Опустив дуло винтовки, в лазерный дальномер посмотрел в ту сторону.

— Бронетехника. Без фонарей идут, — помрачнев, изрек он. — Близко лабораторные упыри подобрались.

Отступив, старший взялся за радиостанцию и с военной точностью доложил по связи обстановку.

Обратив взгляд чуть в сторону, увидела, как люди на крышах домов вдруг разом все зашевелились. Тушили костры и занимали позиции. Двое дозорных ловко спустившись с крыш, промчались в ближайший одноэтажный дом, после чего завопила сирена…

Я распахнула глаза, резко поднявшись на локтях.

— Тревога, девчонки! — завизжала та, что первее всех бросилась к окну. В женском общежитии с коек повскакивали все разом.

А с улицы раздавалось: «Гады рядом!», "На позиции!'.

Я спрыгнула со второго яруса койки на холодный пол. Повсюду мягкий желтый свет, достаточный, чтобы отпугнуть Темных.

В то время как женщины за считанные минуты оделись, вооружились и покинули общежитие, мне понадобилось время, чтобы прийти в себя. Сил не то чтобы не было совсем, после ночной прогулки их у меня осталось очень мало. Желудок болел от голода. На лбу выступила влага.

Дотянувшись до фляги с водой, проглотила все, что было, сразу почувствовав себя лучше. Съела кусок хлеба.

Ловушка для Проводников — оружие этого мира. И мне ему пришлось противостоять ценой собственных энергоресурсов.

Поднялась, оделась так быстро, насколько хватило сил, зачесав волосы в небрежный конский хвост. На бедре закрепила платформу, в кобуру вложила крупнокалиберный пистолет. Ну и, конечно, не забыла накинуть на плечи уже подзатертую кожаную куртку.

Осторожно выбралась из женского общежития.

Сирена выла громче, чем слышалось в безопасности деревянного дома. Повсюду горел яркий белый свет. Из каждого третьего дома на улицы смотрело дуло пулемета на треноге.

Я рванула к парковке в тот момент, когда свет уличных ламп в деревне вдруг заметно стал тускнеть.

«За периметром! Север!» — прогремел голос на крыше дома. После первой тройки выстрелов, отовсюду сразу загрохотали пулеметы.

Я укрылась за домом, прижавшись к дощатой стене.

«Бодрые на подходе!».

«Стадом прут!».

«Вали гадов!».

Что мне делать? Сердце билось где-то в пятках.

В лесу за периметром деревни прогремел взрыв. Я едва не задохнулась от потрясения. Если бежать, то куда? Искать группу Командира под свистом пуль? Спрятаться?

Попробовать выбраться из деревни?

В миг, когда раздался скрежет металла и сердце пропустило удар, я, затаив дыхание, выглянула из-за угла дома. То был скрежет силой поваленного на границе с лесом ограждения. Мертвые шли стеной, и и кто-то с крыш прокричал отчаянно: «Прорвали, сволочи!», и вход опять пошли гранаты.

С грохотом земля под ногами затряслась. Звон в ушах вскоре прекратился. Когда в мыслях восстановился порядок, разумно заключила, что на месте больше оставаться нельзя.

Вытянув из кобуры пистолет, я выступила из-за убежища, выстрелив в лоб Бодрому. Когда упал этот мертвец, вслед за новым выстрелом упал еще один. Из-за торца углового дома группой подтянулась Рухлядь. Опустив дуло пистолета, просто убежала от них. Реальную опасность здесь представляли только Бодрые.

На крышах с оборонительных позиций, укрепленных мешками с песком, солдаты били по целям. Мертвые лезли со всех сторон.

Командира и его людей нигде не было видно. Парковка для меня была недосягаема из-за мертвых.

Добравшись до главного здания деревни: роскошного по местным меркам, двухэтажного, с двумя балконами, я притаилась у крыльца. Повсюду грохотали выстрелы, по улицам центра уже шатались мертвые. Среди них Бодрых большинство — их ряды пополнили только что павшие в деревни.

Украдкой выглянув из-за угла, прицелилась, выстрелив Бодрому точно в лоб.

Не столкнувшись на пути с другими мертвыми, быстро перебежала к соседнему дому, а от него к следующему, добежав до оружейного склада. Дверь была не заперта. Забежала внутрь, на замок закрыв за собой дверь.

Склад невелик, но на мой дилетантский взгляд здесь всего хватало: три ряда полупустых стеллажей огнестрельного оружия, стена холодного оружия и несколько ящиков патронов. Вот только в двух ящиках с красной надписью «Гранаты» было пусто.

Я пронеслась меж стеллажей, ухватившись за автомат, в точности такой же, как у Стаса. Холодный металл в руках разочаровал прежде всего своей неприятной тяжестью. Вскинув оружие, взяла на прицел. Нет, не подходит. Вернув автомат на место, на других стеллажах обнаружила снайперскую винтовку с встроенным оптическим прицелом. «Винторез». Вскинула оружие. Приклад удобно лег. Самозарядный. Магазин на десять патронов.

Подходит.

Под стеллажом с винтовками вытащила ящик с магазинами 9 калибра.

Грушевидные лампы замерцали быстро и часто. Обратив встревоженный взгляд к потолку, вскинула заряженную винтовку к плечу, и после того, как свет окончательно погас и вокруг стало совсем темно, прибавила яркость наруча. Медленно пошла вдоль стеллажей с рюкзаками, разгрузочными жилетами на полках.

Вроде тихо. Перевела дух.

На складе могут пригодиться многие вещи, но взять придется только то, без чего будет трудно обойтись. Закрепив вторую платформу на другом бедре, в подсумки поместилось еще два магазина к винтовке. К крупнокалиберному пистолету тоже нашлись патроны.

Перетянув винтовку за плечо и вооружившись пистолетом, быстро поднялась вверх по деревянной лестнице. Ступени под ногами поскрипывали. Было слышно как на улицах без перебоя грохотали пулеметы. А когда грохнула граната посыпалась пыль с потолка.

Дрожь по телу…

На втором этаже между двух окон по центру комнаты стояли стеллажи. На полках стеллажей тоже лежало оружие и оптика, но с ценностями вроде наручных часов и ювелирных украшений. Каждая вещь в отдельном ящике или коробке, на всякой указаны владельцы и, полагаю, суммы их долгов.

Встав на позицию у окна, вернула пистолет в набедренную кобуру и, вскинув винтовку, через оптический прицел принялась вести наблюдение за местностью. Поваленная мертвецами ограда по периметру деревни была под напряжением, под их натиском, напряжение скакануло и электричество в Сторожевой погасло. Вот как все произошло.

Обратив дуло винтовки правее, в оптической сетке видела как здоровый и крепкий на вид мужчина в одиночку ножом пытался разобраться с Бодрым. К нему со спины подтягивалась Рухлядь.

Взяв Бодрого на прицел, выстрелила ему в лоб прежде, чем тот набросился на живого. Тот в знак благодарности махнул рукой и короткими перебежками переместился от одного укрытия к другому. Выглянул из-за угла — там мертвые.

Теперь жестами рук подавал мне сигналы.

В смятении опустила оружие…

Значения этих хорошо отработанных солдатом жестов я не знала, но оценив обстановку, догадывалась, что мне нужно было снять еще двух Бодрых на его пути.

Ладно.

Взглянув в окуляр прицела, в оптической сетке видела цель. Стянула крючок — хлопок. Лег первый Бодрый. Второй Бодрый рванул вдруг вперед. Его взять в прицел оказалось трудно… Стянула крючок — хлопок. Мимо. Попробовала снова — и опять в землю. Бодрый заметил солдата, но к тому времени тот замахнулся ему в лоб ножом. Бодрый лег. Солдат переместился к новому укрытию.

Дуло винтовки увела еще правее и в оптический прицел понаблюдала за парковкой: с моей позиции была открыта только ее часть. Армейский джип Командира стоял на месте, а вот бронеавтомобиля не было.

Переместилась к другому окну. Посмотрела в прицел.

Мертвых за периметром Сторожевой почти не осталось, стадо шаталось по улицам притихшей деревни.

К складам, перебежками от укрытия к укрытию перемещался Стас. С параллельной улицы ему навстречу вот-вот выйдет Бодрый. Взяла цель и стянула крючок — хлопок. Бодрый упал, но начал подниматься снова. Выстрелила в него еще раз и тот упал уже без намека на то, чтобы подняться снова.

Вернулась к наблюдению за Стасом, а тот, судя по всему, определив местоположение стрелка, перебежками направился точно к оружейной.

Сняла с его хвоста Бодрого, и, одного за другим убирала Рухлядь, до тех пор, пока магазин снова не закончился.

— Ах, черт…

Помнить количество патронов — способность, конечно, полезная, но вот на деле что-то не получается. Я понять-то толком ничего не успеваю, а тут еще и патроны считать.

Закинула винтовку на плечо, сняла крупнокалиберный пистолет и спустилась. Когда открыла дверь, с блеклым светом наруча на запястье в оружейную скользнул Стас.

— Ты все это время была здесь? — спросил с упреком.

— Да, я в порядке. Сняла несколько мертвецов у тебя на пути — не за что. И да, как услышала тревогу, укрылась здесь.

Не приняв во внимание мой сарказм, мужчина остался серьезным:

— Валера с Олегом на пути в город. Идут по устью реки на бронетранспортере… Чего с другими женщинами в укрытие не пошла?

— А здесь есть такое?

— Ты где была, когда тревогу объявили?

— В женском общежитии…

— Почему за женщинами не пошла?

— Я ни о чем не спросила и передо мной никто не распинался… Да и не успела бы я за ними. Только с койки поднималась, когда в общежитии уже никого не было.

— Ясно, — окончательно смирился с существующим положением дел. — Прятаться в оружейной плохая идея. Уходить надо. — Приоткрыв дверь, выглянул в темноту улицы. — При захвате, в первую очередь оружейную берут. Но сейчас против нас лабораторные, а этим наше оружие без надобности. Взорвут здание и все…

Приоткрыв дверь шире, посмотрел на меня.

— С сиянием как, справляешься?

— В смысле не вспыхиваю ли я как спичка? Нет, пока не приходилось.

— А если вспыхнешь, как быстро погасить сможешь?

— Сразу. — Стас удовлетворенно кивнул, а я с живейшим любопытством спросила: — Есть план?

— В убежище бы тебя, но где оно находится, черт его знает… Да и правильно. Нечего всем подряд знать. Так что к устью реки выбираться будем. Ты главное, светом нас лабораторным не выдай.

Стас перешагнул порог, осмотрелся и махнул мне рукой.

В небе сияла луна, время от времени в стороне мелькал чей-то фонарь или наруч. Бродили мертвые. В самых темных углах неподвижно стояли прозрачные силуэты.

Перебежками переместились от дома к дому. Стас, вскинув оружие, убрал Бодрого на пути. На шум помчались еще пятеро.

Выставив перед собой дуло пистолета, я быстро и по наитию, без долгого прицеливания, выстрелила в того Бодрого, что мчался к нам со двора, — половина головы разлетелась, отвратительным кровавым мессивом облепив стену дома. С остальными разобрался Стас.

Мертвецов слишком много. Всех не перебить. Нам повезло, что из-за гор послышались гулкие хлопки лопастей большого вертолета, а вскоре в небе появился белый свет, отвлекая на себя внимание мертвых.

— Лаборатория? — спросила я у Стаса.

Тот кивнул.

Мертвые как завороженные, запрокинув к небу головы, смотрели на идущий на посадку вертолет. Бежать нам со Стасом было некуда. А в это время к деревне приближалась вторая вертушка «Лаборатории Рубикон».

— Давай в дом, — сказал Стас, переместившись вдоль дощатой стены к окну без стекла в раме. Прежде чем подсадить, предупредил: — Будь начеку. Внутри могут быть мертвые.

Оттолкнувшись ногой о его ладони, подтянулась к окну. Из темного угла ко мне вдруг шагнул вооруженный силуэт со слабым светом наруча на запястье: я испугалась, а человек из плоти и крови, опустив дуло винтовки, помог взобраться внутрь. Затем он протянул руку Стасу.

— Гаврила! — узнала я это лицо со шрамами.

— Рад тебя видеть живым, друг, — поприветствовал Стас. — Один здесь?

— Группа к парковке выдвинулась. Заберем броневики, да когти рвать. — Гаврила украдкой поглядел в окно. В то время как один вертолет шел на посадку, другой висел в воздухе. — В жизни столько мертвецов не видел. Загнали живых по углам, как крыс.

— Давно ушли? — спросил Стас о группе Гаврилы.

— Да сразу, как фонари в деревне погасли. — Отошел от окна.

— Давно, — сказал Стас голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

Я шагнула к другому окну темной комнаты, рукой прикрыв яркость наруча на запястье. Вертолет сел в четырех домах от нас.

— Почему по вертолету никто не стреляет? — тихонько спросила я.

— Пока в небе весит второй, стрелять никто не будет, — ответил Гаврила.

Мертвые шли к вертолету. Особенно прогнившие шатались и падали, но упрямо поднимались и двигались вперед.

К севшему в деревне вертолету вскоре подъехал очень большой шумный гусеничный транспорт. Что там происходило, было не разобрать. Весь обзор загораживали дома, и Стас пошел на разведку.

Нужно было понять, что происходило рядом с вертолетом Лаборатории, прежде чем предпринять что-либо.

— Есть идеи? — неожиданный вопрос задал Гаврила, поглядывая в окно.

— Лабораторные собрали мертвецов со всей деревни в одном месте, — поглядывая в соседнее окно, сказала я.

— Да не о том я… Тебе чутье Проводника говорит что?

— Нет.

— Паршиво.

Стало тихо.

— Мертвые. Лабораторные. И так ясно, откуда идет враг, да и, в общем-то, понятно чего он хочет, — тихонько говорила я. — А что враг будет делать… В этом вопросе Проводник не помощник.

— И опять ты не о том, — усмехнулся Гаврила. — У Проводников интуиция хорошо развита. Вы как радар, на тайники с ресурсами и оружием идете, когда очень надо. Выход чуете, когда прижмет. Ну так что?

— Не чую ли я выход? — горько усмехнулась. — Не мой профиль, судя по всему.

— Не бери в голову. Это я так, понадеялся… Ведь бывало, что в не особенно-то и способных неожиданно чутье просыпалось, стоило в какой-нибудь заднице оказаться. Вот я и подумал, задница ж ведь…

Бесшумно приоткрылась дверь. Вернулся Стас.

— Два транспорта на гусенице и четыре бронетранспортера, — сказал он. — Загоняют мертвецов в сорокафутовые контейнеры.

Стас взял меня за руку, увел в сторону и в глаза посмотрел.

— В какой стороне устье? — неожиданно спросил он. Порядком растерявшись, показала на юго-восток. — Что делать должна?

— Вверх по устью и в город.

Стас кивнул и вернулся к окну, а я осталась стоять на месте. Сказано то было на случай, если вместе к устью не придем.