Пилот вертолета

Глава 10

Увидев, как над столом с книгами зашевелились стены, стала благоразумно отступать, но один зверек все равно атаковал меня, ударив по джинсам лапой. Я вскрикнула от страха, упав на пол. Под порванной джинской были только царапины. А зверек под столом, поскуливая, судорожно вылизывал на лапе рану.

Я глазам своим не верила: вода действовала на них как кислота, до кровавых ран разъедая шкуру. Удерживая себя на месте, позволила другим зверькам обнюхать себя и убедиться, что одежда на мне все еще была мокрой; они разбежались, заскрежетав маленькими лапками по стенам.

Вода. Кто бы мог подумать!

Поднявшись с пола, я подошла к стене, за которой находилась потайная комната из моих видений. Не найдя решения как попасть за стену, пошла вверх по винтовой лестнице. Выход был загорожен дощатой стеной. Дернула за окутанный паутиной рычажок — возник щелчок, после которого дощатая стена сдвинулась.

С волнением шагнула в просторный светлый коридор с большими окнами; дневной свет прорывался сквозь мутные стекла. Здесь было удивительно тихо и свежо. Поразмыслив, вернулась в темноту подземелья, спустилась по винтовой лестнице, увидев Темного перед глухой кирпичной стеной.

Бестелесная фигура, задрав прозрачный подбородок, смотрела вверх.

Значительно убавив свет своего сияния, я встала в пяти метрах от него, обратив взгляд туда, куда смотрел он. На стене раньше висели гобелены, но теперь остались только три крючкообразных крепления для них. Темный смотрел на крайний левый, к которому был привязан золотисто-зеленый плетеный шнур, конец которого лежал на выступе.

Отступив на несколько шагов, я сняла с плеча винтовку и, взяв в оптический прицел едва видимую в темноте цель, выстрелила, сбив выступ. В тот миг, когда вдоль стены вытянулся шнур, Темный исчез.

— Спасибо, — шепнула я в пустоту. — Кем бы ты ни был.

Потянула шнур, сдвинув крючкообразный крепеж в стене. Стена и пол на стыке с аркой пошатнулись, образовав узкий проем в потайную комнату. В нос тут же ударил тяжелый спертый запах, я закашлялась, и, прикрыв ладонью лицо, шагнула внутрь, в свете своего сияния увидев покойника за запыленным секретером. Приблизилась, стянув из его костлявых пальцев маленькую черно-белую фотографию. Присмотрелась. Мужчина на снимке с вытянутым лицом и круглыми очками на переносице только казался незнакомцем…

Я знала этого человека.

Вытянув из кармана джинсов тоненькую обложку для документов, пополнила ее новым снимком.

Сожаление, отчаяние, безысходность и противоречивые тем чувствам смирение и покой. Это не мои чувства. Они принадлежали тому, кто в последнюю минуту своей жизни был здесь. Теперь осталось просто тело.

Вышла из потайной комнаты и толкнула на место податливую стену, скрыв проход. Поднялась по винтовой лестнице, дернула рычаг и, вооружившись крупнокалиберным пистолетом, шагнула в длинный светлый коридор с большими окнами.

Ни шагов. Ни голосов.

Прошла до конца коридора, подобравшись к лестнице. Поднялась по ступеням, на первом лестничном пролете посмотрев в окно. Лагерь на церковной терассе заметно опустел: трое держали приклад у плеча, защищаясь от кого-то; волки рыскали. В стороне лежал покойник с ножом в глотке.

Что там у них произошло?

Поднялась на верхний этаж, в коридоре едва не столкнувшись с Бодрым. Тут же скрылась за стеной. Украдкой выглянула: на теле Бодрого были свежие рваные раны от зубов, а на плече болталась винтовка…

Заслышав урчащий звук, медленно перевела взгляд к лестнице. Тремя ступенями ниже шевельнулась серая стена; сверкнули шесть маленьких черных глазок; проскрежетали когти.

Зверек явно вознамерился броситься на меня, а одежда на мне высохла. Не оставалось ничего кроме как плюнуть твари в морду. Зверек заверещал, рухнув со стены. Из коридора тут же раздался страшный рык и застучал топот.

Сердце билось где-то в горле.

Прицелилась. Выстрелила. На грохот выстрела с верхнего этажа ко мне мчался еще кто-то: рычал мертвый, а вот матерно ругался точно живой.

— Стреляй! — мужчина с окровавленной джинсой ниже колена прыгнул через ветхие перила.

Мне потребовалось два выстрела, чтобы еще один Бодрый лег. Тут же наставила дуло на живого. Тот насмешливо приподнял руки вверх.

— Павел, — представился он, тяжело дыша. Взгляд горел. Из-за вынужденного марафона его темные волосы заметно взмокли.

Взглядом показала на неподвижного Бодрого у его ног. Спросила:

— Друг?

— Был минут двадцать назад. И он тоже, кстати, — показал на второго. — Слушай, я безоружен. Здесь реально опасны не Бодрые и не Темные, а мелкие твари, ловко маскирующиеся под стены. Видела их? На куски рвут.

— Режут вообще-то, — поправила я, когда взгляд метнулся к почти неуловимому движению на стене на уровне его коленей. Проследив за моим взглядом, Павел отшатнулся от зверька.

— Я безоружен, — напомнил он, вдруг став серьезным.

— Их кожу пуля не возьмет, — сразу внесла я ясность. — Плюй в него.

— Сейчас не время быть забавной! — процедил сквозь зубы.

— Я серьезно. От этого сейчас зависит твоя жизнь.

Тварь на уровне коленей мужчины, уверенная, что остается незамеченной, готовилась броситься на него. И в момент, когда словно маленькие лезвия сверкнули когти, мужчина плюнул твари в морду и та, заверещав, рухнула со стены.

— Что за… — опешил он, глядя вслед удирающему с визгом существу.

— Они боятся воды.

— А сразу так сказать было нельзя? — прокричал Павел. Взял себя в руки, выдохнул, и уже спокойно спросил: — Кто ты?

— Меня зовут Нина. Все ценное в церкви меня не интересует. Мне бы до колокола добраться… — Легким кивком показала на верх: — Много твоих друзей там осталось?

— Четверо в лагере. Еще двое были живыми, когда я видел их в последний раз. Остальные уже не встанут.

Где-то внизу прогремел выстрел и раздались крики.

— Живых в лагере похоже стало меньше, — протянула я.

Тут Павел заговорил неожиданно решительно:

— Мы с этими ребятами не друзья. Вчера встретились, сегодня поделили, завтра разбежались. Прежнему партнерству пришел конец. Время заключать новое. Ты одна здесь?

Ответила не сразу:

— Да.

— Работаем вместе. Добыча пополам. Идет?

— План подразумевает, что я обеспечиваю тебя оружием и доверяю тебе. Но я не доверяю. Так что — нет.

На звук наших голосов вверх по лестнице мчался новоиспеченный Бодрый. Я наставила на него пистолет, стянула крючок; а в это время из моей набедренной кобуры Павел схватил второй мой пистолет и прикончил другого мертвого, появившегося в коридоре. Выстрелы прозвучали почти одновременно — легли оба мертвеца.

— Видишь, мы отличная команда, — хвастался Павел.

— Если попрошу назад свой пистолет, отдашь?

— Нет, — решительно мотнул головой. Я не скрыла недовольства в своем взгляде. — Слушай, я готов делиться… Не упрямься. Что там в колокольне?

Сказала честно:

— Высота, чтобы определить вражеские позиции. Я уже говорила: ценности меня не интересуют.

— Конфликта интересов нет! — торжественно заявил он. — Вместе подчистим этажи от Бодрых, заплюем мелких тварей и каждый получит то, что хотел. — Подошел ближе, доверительно заглянув мне в глаза. — Как ни крути, а с Проводником в местах, подобных этому, всяко лучше.

Начинаю верить, что «Проводник» у меня крупными буквами на лбу написано.

— Оружие плохо держишь. На башню лезешь. Группу спасти пытаешься? — поняв мои мысли, объяснил он, проверив количество патронов в пистолете. — Ну так что, мы отличная команда или гордые одиночки?

Поразмыслив, ответила:

— Команда.

Вместе мы обошли весь третий этаж, заглянули в каждую дверь и осмотрели кельи. Часы, зеркала, кресты, подсвечники, книги, ковры — все было на местах. Были даже заправлены кровати.

На четвертом этаже в молельне маленькие умные твари стадом из десяти-пятнадцати особей разбежались в стороны.

— Они учатся?

— После двадцатого-то плевка в морду? — усмехнулся Павел.

Молельня представляла собой большой зал с округлым потолком и двумя высокими окнами. Перед ликами святых лежали усохшие тела — в последний момент своей жизни эти люди жались друг к другу.

«Я сожалею». — Раздалось у меня за спиной, и я резко обернулась.

— Что это было? — готовый стрелять во все, что движется, насторожился Павел.

— Ты тоже это слышал?

— Я сожалею, — повторил он, кивнув.

С разумной осторожностью мы вышли из молельни, в затемненной части коридора обнаружив стоящего к нам спиной Темного.

— Я никогда не слышал, чтобы Темные говорили что-то, — понизив голос, сказал он. Весь настороже, смотрел недоверчиво.

В коридоре стоял тот же Темный, что показал мне путь в потайную комнату в подземелье. Я узнала этот силуэт прежде всего не глазами, а чувствами. Спиной стоял к нам неспроста. Хотел, чтобы за ним последовали.

— Сейчас светло, — сказал Павел. — Не атакует.

Мужчина решительно направился к лестнице, чтобы подняться на следующий этаж. Я, рассудив, что демонстрировать перед незнакомцем, да еще и бандитом, необычные навыки Проводника опасная затея, просто пошла за ним. В конце концов, слух о пилоте вертолета рано или поздно дойдет и до его ушей, так что не нужно, чтобы этот человек, однажды сопоставив случившееся, пришел к правильному выводу.

Солнце только пошло в закат, когда мы поднялись на башню с колоколом со столами, стульями и исписанной кем-то когда-то маркерной доской. На узкой террассе вокруг башни стояло множество закрытых железных боксов.

Павел оглядывал обнаруженное с тем же недоумением, что и я. Присев рядом с одним из боксов, с осторожной медлительностью его открыл.

— Здесь оружие.

— Консервы. Шоколад. Арахис, — вслед за ним открыла другой бокс. Сразу открыла следующий: — А здесь коньяк.

В боксах мы нашли винтовки, автоматы, пистолеты, разгрузки, обвесы, целые ящики с магазинами, шлемы; было полно еды…

— Это гранатомет? — распахнув очередной бокс, в сомнениях протянула я.

— Ручной противотанковый, он самый, — подтвердил Павел, взяв из другого бокса оружие неизвестной конструкции, в целом напоминающее автомат. Осмотрев его, усмехнулся: — К этому незнакомцу идут пули с жидкостью.

— Правда? — заинтересовалась я. Посмотрела на пули. — Значит тот, кто оставил здесь ящики, знал о здешних тварях и даже разработал против них оружие.

— Вполне себе в духе Лаборатории, — уверенно изрек он. — Заметила, что эти твари не бояться крови, а только воды?

Мысленно я с ним согласилась.

— Почему они оставили здесь все это? — вернув необычную пулю на место, взглядом обвела башню. — Ты только посмотри, сюда годами никто не приходил!

— Не знаю, — пожал плечами. — Но я рад, что все это здесь нашел.

Солнце грело. Поддувал слабый ветерок. Вид на горы завораживал.

Я подошла к краю терассы, где обрушилась часть ограждения то ли от дождя, то ли от ветров. Обратив взгляд в пропасть, посмотрела как острые скалы огибала неспокойная река. Никаких сомнений: прошлой ночью я стояла здесь, именно на этом месте.

Отступила от края. Вскинула винтовку к плечу и посмотрела в оптический прицел, в попытке рассмотреть лагерь Лаборатории. Расстояние большое, а хвойные деревья стоят так близко друг к другу, что не знай я, что лагерь «Л. Р.» расположен именно там, где я ищу, вернее всего ничего бы не обнаружила.

— Гляди-ка! — позвал Павел.

Я обернулась.

Мужчина нашел ящик с радиостанцией размером с домашний принтер, вынул оборудование и поставил на стол. Проводки от радиостанции он подключил к наручу на запястье и через полминуты загорелась панель с кнопками.

— Здесь настроены два канала связи, — интонациями знатока заговорил он. Задумчиво бормотал что-то о частотах и о протяженности в километрах… А потом из динамик радиостанции раздалось вдруг:

«…закругляйтесь. Через час его ждут в Сторожевой».

«Понял».

Павел опять вмешался в настройки радиостанции и через две минуты она заговорила уже другим голосом: речь шла о ремонте бронетехники, где один лагерь Лаборатории запрашивал запчасти у другого. Диалог шел в свободном стиле, так что вскользь было упомянуто событие минувшего часа: женщин Сторожевой деревни загнали в мобильную лабораторию.

— Ты понимаешь хоть что-нибудь? — отключив радиостанцию, посмотрел на меня Павел.

— Лаборатория пришла за женщинами Сторожевой. Судя по всему, она их отыскала.

Какой у него проницательный умный взгляд.

— Кто ты? — прямо спросила я у Павла, и на лице мужчины возникла кривоватая ухмылка.

— Раньше был солдатом Первого города, теперь бандит. — Говорил легко, даже с насмешкой.

Поразмыслив над услышанным, спросила:

— Как это случилось с тобой?

— Как и все гражданские однажды стал солдатом потому что хотел выбраться с острова, а для этого нужно было победить Лабораторию. Люди годами исчезали и умирали при том, что война с Лабораторией ни на йоту ни к чему не приводила, — объяснял он, обратив взгляд к трофеям. — Прошлой осенью я вышел из игры и начал жить своей жизнью.

— Зачем называть себя бандитом?

— На острове ты либо с Лабораторией, либо с Командованием, либо ты бандит. А к деталям никто не присматривается.

Зарядив оружие неизвестной конструкции, вскинул его к плечу и выстрелил в стену.

— Как в детстве водяным пистолетом, — пошутил он, приблизившись к мокрой кляксе поверх серой штукатурки. По центру кляксы осталось углубление в стене от стального наконечника патрона. — О чем задумалась?

— Над твоими словами, — протянула к мужчине ладонь, понятным жестом потребовав свой пистолет обратно. Павел без колебаний отдал его. — Не всякий бандит является таковым, даже если он сам себя так называет.

Вернув пистолет в набедренную кобуру, подошла к краю терассы, там, где не было ограждения. Заметила в горах мелькнувший блик. Сняв с плеча винтовку, вскинула оружие. Оптический прицел навела на гору, что была по соседству с той, на которой расположились лабораторные. Что-то в том месте, в деревьях отражало луч закатного солнца.

Долго смотрела в одну точку, пока меж ветвей деревьев не обнаружила движение. То была не птица, ни зверь, а человек.

Еще один лагерь?

Взяв немного левее, всматривалась в хвойные ветви. Должно быть сильно надеялась увидеть еще хоть что-то, потому как, ощутив знакомую невесомость, в следующий момент вдруг очутилась в том лагере…

Невидимой для наемников «Л. Р.» я стояла среди палаток. Дорогу в лагерь перекрывали два гусеничных транспорта с сорокафутовыми контейнерами. Вид на церковь закрывал лес.

«Что там у тебя?» — где-то совсем рядом возник голос Павла. Обернулась, вдруг оказавшись снова на колокольне, а мне в грудь смотрело дуло собственной винтовки. Оставленное мной физическое тело как неподвижная восковая фигура смотрело в оптический прицел. Глаза не закрыты полностью. Немного опущены локти. Со спины к моему физическому телу приближался пока что ничего не подозревающий Павел, жуя арахис из пакета.

Шагнула сквозь дуло винтовки. В следующую секунду ощутив тепло закатного солнца на лице, я сделала вдох полной грудью.

— Лагерь Лаборатории, — ответила я. — Еще один.

— Где?

— На соседней горе, — опустила винтовку. С надеждой добавила: — Поскорее бы пришли солдаты городов.

— Они не придут, — вполне уверенно отозвался Павел, погрузив руку в пакет с арахисом. — Ради населения деревни ни один город не пошлет своих солдат против Лаборатории. Они скорее без боя отдадут деревню, чем пожертвуют бойцами, которых с каждым годом в городах становится только меньше. Сама понимаешь.

— А если после Сторожевой они пойдут на город?

— Лаборатория годами города не трогала, с чего бы ей пойти на них сейчас?

— Предположим, в деревне она не находит то, что ищет.

— Всякое бывало… — отрицательно мотнул головой. — Даже когда они по всему острову Проводников отлавливали, в города не заходили.

Слова Павла не лишены смысла. При таком раскладе на подмогу рассчитывать действительно не приходилось. В противостоянии Лаборатории Сторожевая предоставлена сама себе.

— Мне здесь больше делать нечего, — сказала я, закинув винтовку за плечо. Взяв из бокса оружие с жидкими пулями, прочла гравировку на прикладе: — «Н2О».

— Можем и дальше оставаться отличной командой, — предложил он.

— У меня уже есть одна отличная команда. Им не помешала бы моя помощь.

— Ладно, — легко согласился. — Машина нужна?

Пауза. Мой взгляд сверкнул. Сказала:

— Пригодилась бы.

— У входа стоят четыре внедорожника. Кроме «Разведчика» бери любую.

Их владельцам они уже не нужны.

— Ключи?

— Придется поискать в лагере. Счастливо, — махнул рукой.

Вооруженная «Н2О», я спустилась по лестнице, в пролете между третьим и четвертым этажами посмотрев в окно. В опустевшем лагере ходили двое Бодрых.

Солнце неумолимо клонилось к горизонту. На церковной террасе вытягивались тени высоких колонн.

Отложила в сторону «Н2О», сняв с плеча винтовку. Прижала к плечу приклад, взяв Бодрого на прицел. Тихонько лязгнул затвор, легкий хлопок и пуля навылет прошла через голову мертвого. Второй Бодрый тут же бросился к церковным дверям.

— Черт, — тихонько выругалась я.

На третьем этаже, недалеко от лестницы мертвым нашла волка с исполосованной мордой и брюхом. Глядя на работу мелких гадов, захотелось вернуть в руки «Н2О».

Взгляд метнулся, но сердце не дрогнуло, когда заметила в конце коридора того же этажа мрачный силуэт уже известного Темного. Он снова здесь. Стоял ко мне спиной и ждал, что я пойду за ним. Закинув винтовку за плечо и вооружившись «Н2О», я пошла.

Бестелесная фигура неторопливо завернула в ближайшую из комнат. Шаг за шагом к той же комнате прошла и я, толкнула дверь, с осторожностью заглянув внутрь. То была затемненная келья со скромным убранством среди серых стен. Единственное узкое окно почти не пропускало света солнца.

Темный, глядя на вырезанный из темного дерева крест на стене, изрек: «Я сожалею».

Я смотрела туда, куда смотрел он. Прошла через комнату, подтащила деревянный стул к стене, взобралась и без особых усилий сняла со стены крест.

Просто крест. Просто стена.

Ничего не было.

Обернулась. Темный стоял совсем близко ко мне и рукой показывал на контуры креста на посеревшей от времени штукатурке.

Вынув с набедренной платформы нож, острием я решительно ударила по стене.

Темного рядом со мной больше не было, значит я была на правильном пути. Расковыряла штукатурку, вынула легко поддавшийся кирпич, обнаружив за ним тайник. Просунула руку, в тайнике обнаружив два пожелтевших от времени листка бумаги. Скользнула взглядом по рукописным строчкам, поняв, что читаю исповедь…

Человек, которому когда-то принадлежала эта келья, был напрямую связан с тем покойником с фотографией в подземельях. Поняла это, как тут же услышала за спиной тихое: «Я сожалею».

В следующий миг возникла перед лицом Темного, но уже без рукописного текста в руках. Коснулась его плеча. Время вдруг остановилось и перед глазами, как живая возникла сцена, где в комнате с красивой мебелью один человек душил руками другого человека. Я чувствовала место и год. Я знала мысли убийцы.

«Я сожалею», — когда видение кончилось, снова прошептал он.

Он не лгал. Сожаление было искренним. Но передо мной вор, с самыми мрачными мыслями убивший хозяйку ограбленного им дома, поэтому ладонь с его плеча я не сняла. Он убил даму с фотографии в руках покойника из подземелья.

Моя ладонь засияла ярче.

Клеймо преступления этот человек носил заслужено и никакими молитвами последствий за содеянное не избежать.

Сняв руку с его плеча, отступила, без опаски посмотрев на бестелесные силуэты в этом темном мрачном месте, в котором никогда не бывает солнца. Это уже не келья… Темные держались от меня на расстоянии и наблюдали. Отвела от них взгляд, мысленно пожелав вернуться.

Вдохнув полной грудью и ощутив тяжесть собственного тела, посмотрела на рукопись в руках. Сложив и убрав ее в документы, спрыгнула со стула.