Пилот вертолета

Глава 4

Утром, когда взошло солнце, я поднялась со спального мешка и обеспокоенная огляделась. Огонь в камине давно погас. В комнате никого не было. Подумала, что меня бросили, но страхи развеялись, когда с улицы донеслись знакомые голоса.

— Командир с Валерой так и не вернулись? — выйдя на улицу, спросила я Стаса.

Мужчина мотнул головой. Я протянула:

— Значит, Мирный.

После дождя воздух был влажный, а трава под ногами мокрой.

Распахнув дверцу внедорожника, бросила на заднее сидение свой рюкзак.

— Что у тебя там? — спросил Стас, впервые за все время заинтересовавшийся моими вещами.

— Свеча. Пистолет…

— Ты носишь пистолет в рюкзаке?

— Но не в кармане же мне его держать.

Призадумавшись, Стас крикнул Олегу: «Помоги с фонарем».

— Зачем? — спросила я.

— На одном из мертвяков набедренную платформу видел. Выглядит сносно. — Проговорил с досадой: — Поторопился сбросить тела в подвал.

Втроем пошли в дом. Стас размотал цепь на ржавых дверных ручках и распахнул створки в подвал. Там, внизу, куда не проникал свет солнца было темно и страшно.

— Всерьез пойдешь туда? — ощутив, как по спине пробежал холодок, спросила я.

— А что делать? Пойду.

Олег включил лампу и яркий свет хорошо подсветил узкий, покрытый плесенью коридор. Стас пошел вниз. В глубине подвала было слышно как по воде разбегались крысы.

Всматривалась в темноту, наблюдая за тем, как перемещался свет наруча. Стас возился с покойником. Плескалась вода. А полминуты спустя Стас вернулся обратно, с мокрыми ремнями.

Олег вернул лампу в рюкзак, а рюкзак положил в джип. Стас, отрегулировав крепление на пояс, затянул мне вокруг ноги прорезиненные ремни.

— Подсумок для магазина, — показал он на сумку, закрепленную на ремнях. — Где пистолет?

Пошла за рюкзаком. Нашла оружие и протянула его Стасу.

Проверив предохранитель, Стас примерил оружие к кобуре на набедренной платформе. Предложил мне сделать то же.

— Удобно? — спросил он. Я кивнула, опять вытянув из кобуры пистолет. — Сколько патронов?

— Вроде пять…

— Старайся следить за остатком. Эта привычка однажды спасет тебе жизнь, — предостерег он, протянув мне магазин.

Пистолет вернула в кобуру, а дополнительный магазин в подсумок.

— Дай свой рюкзак.

Вернувшись к машине, вручила ему велорюкзак. Он вынул из него вещи. Нож велел крепить к платформе, а мужские часы с электронным компасом, что я нашла в гостинице, посоветовал не продавать.

— Они на солнечной батарее, тебе самой однажды пригодятся. А если вдруг решишься, то знай, стоят они дорого.

— Дорого? — задумалась я. — А что я могу за них получить, деньги?

— Пластины, — откинув как хлам спички и свечу, посмотрел аптечку. — Раньше за серебряную пластину давали паек на день с мясом и бутылкой вина или шампанского на выбор. За медную — паек с рыбой. За пластину третьего класса полагалась каша и сухари. Эта система действовала первые полтора года, а потом, когда еды всем стало не хватать, пластины стали своеобразной валютой в городах, на которые всегда можно что-то купить или продать.

— И арендовать жилье можно?

— Конечно. Но для этого тебе пластины не понадобятся. Как Проводник, жилье получишь от нашего маленького государства даром.

— Какая щедрость.

— Эта щедрость преследует одну цель: чтобы со своим нужным даром за заработком ты не ушла к бандитам, — отложил в сторону коробку со скудным набором медикаментов, заключив твердо: — Аптечка у тебя дрянь.

— Что есть, — пожала плечами.

Мужчина нашел в своем огромном рюкзаке белый контейнер с медикаментами с ладонь размером. Раскрыл его.

— Розовые ампулы, это сильные антибиотики, а синие — обезболивающее. «Код красный», — показал на красную ампулу, — все равно, что адреналин в сердце. Мощная штука. Используй, когда дело дрянь.

Выражение моего лица требовало больших разъяснений.

— Три года назад с рваными ранами и сломанными ребрами спасался от Бодрых. Их подарок… — показал на кривой шрам на всю левую сторону лица. — Проглотил «Код красный», а через минуту головы Бодрых об стены давил голыми руками. Никакой боли. Сознание ясное. Действовала эта штука примерно час.

— Собираешься отдать ее мне? — недоверчиво спросила, глядя на то, как мужчина перекладывал половину содержимого контейнера с медикаментами в мою аптечку. «Код красный» в единственном экземпляре тоже достался мне.

— «Красный» — вещь ценная. Редкая. Достать ее непросто, — пояснил он. — Отдаю тебе. Новичку она реально пригодится. Используешь по необходимости — будешь должна. Не используешь — вернешь, как войдем в город. Договорились?

— Что я буду должна? — уточнила без гадостей в мыслях.

— Мне нужна помощь Проводника со способностями, которые есть у тебя, чтобы проверить одну теорию, как можно выбраться с острова. Научишься ими управлять, сможешь мне быть полезной.

— Мог бы просто попросить.

— Не просто, — мотнул головой. — Место дальнее. Путь опасный. Ни один командир не предоставит мне своего Проводника ни за какие деньги. Так что… — закинув рюкзак в багажник, посмотрел на меня. — Если будешь мне должна, то вот условия: в городе не свяжешься ни с одной группой, пока не поможешь мне. Рассчитаешься со мной — делай что хочешь.

Так вот в чем дело: ему нужны гарантии!

— А если я так и не смогу взять под контроль свои способности?

— Посмотрим.

Стас пошел от машины. Я сказала ему вслед:

— С ампулой или без, все равно попытаюсь тебе помочь.

— Самоуверенное обещание, — сказал, не обернувшись.

— Это не обещание. Просто план, — пошла за ним. — В конце концов, ну что мне делать в городе? Радоваться, что моя жизнь в нем чуточку лучше, чем у других? Вздернуть нос и жить важной птицей? Привыкать к такой жизни? Нет. В городе я точно отсиживаться не стану. Надо искать выход из этого проклятого места.

В это время к внедорожнику вернулись Олег с Тихим, взгромоздив оборудование и рюкзаки в багажник.

Расселись по машинам. Зарычал двигатель.

Когда уезжали со двора, я обратила взгляд к зловещей надписи на дощатой стене: «Бойтесь правосудия лабораторные твари!». На ветке дерева качались пустые веревочные петли…

Солнце скрылось за серостью сгущающихся туч.

Разбитая дорога в Мирный петляла только первое время, а дальше вдоль морского побережья была прямой. Километры плотного хвойного леса быстро сменило редколесье с сухими скрюченными ветками.

Стали встречаться одинокие хилые домишки — возведенные еще в пятидесятые годы они стояли как памятник советской эпохе. А вот накренившееся на бок грузовое судно в море совсем не вписывалось в общий пейзаж: вставшее на мель, выглядело современным и ярким.

Все это Мирный.

Здесь не было романтики обшарпанных фасадов, не горели фонари, а на берегу моря не жгли костры и не пели песен. Здесь была только неприятная тишина, за которой могло скрываться что угодно.

Тихий за рулем притормозил перед группой Рухляди на дороге. С гниющими телами, без одежды, все шестеро прихрамывали к внедорожнику.

— Сзади тоже тянутся, — глянув в зеркало заднего вида, свел брови Тихий.

— Мертвых здесь лет шесть не было. Неспроста их всех разом сюда потянуло, — задумчиво высказался Стас.

— А это значит?.. — не поняла я.

— В Мирном теперь есть люди и их много, — ответил Тихий, придавив газ. Машиной задавил мертвецов.

Олег привел оружие в боевую готовность, поглядывая по сторонам. Заметила, что тем же был занят Стас.

— И эти люди недружелюбны? — рука тянулась к оружию в кобуре.

— Это предполагается, раз уж кто-то и с техникой придумал путь в обход, — шепнул Олег, показав на целехонький мост впереди. Сразу добавил: — Да и Командир с Валерой бы уже вернулись.

Мы не направились сразу в Мирный, а для начала поднялись на возвышенность, чтобы посмотреть на него сверху вниз. Весь вид здесь закрывали заросли. Увидеть поселок можно было только пригнув кусты.

Середина дня. Тучи темные. Накапывал мелкий дождь.

Олег со Стасом разведали лесистую территорию. На границе с лесом Мирный был огорожен высокой бетонной стеной, а наблюдательные башни были сконструированы из ржавого железа. За стеной в лесочке стояли трехногие деревянные избушки, в тех избушках в трех метрах над землей почти везде горел свет. Свет тот не от ламп, а скорее от открытого огня или жаровни.

— Стены обшиты металлом, по ним явно стреляли, — примкнув к биноклю, осматривал избушки Тихий. — Окна с деревянной решеткой. Людей не вижу. Оружия не вижу.

— Ни пулеметов, ни техники, — тоже глядя в бинокль, разведывал Олег.

Таких домов на ножках с двумя-тремя комнатами двенадцать штук за стеной. В стене серьезные на вид железные ворота.

— Полагаю, раньше ворота были всегда открыты? — в бинокль, который передал мне Олег, я оглядывала улицы безжизненной стороны поселка без людей и света в прибрежных домах. По дорогам шатались десятка два мертвецов, еще с десяток увидела у ворот.

— Раньше ни ворот ни стены не было, — ответил Стас. — Как началась на острове вся эта чертовщина, местные построили стену, защищаясь от мертвецов, но она их не спасла от Темных. Поселок сгинул. Ворота повалили, но стена осталась.

— А теперь эти здесь. Дорогу на себя переписали, — зло проговорил Олег.

— Стена высокая. Всего за ней не разглядеть, — по-деловому заговорил Тихий. — Пойдем в обход по лесу, махнем по ту сторону и поищем наших. — Обратив ко мне взгляд, добавил: — Оставайся здесь с машиной. В машине есть радиостанция: если в течение трех дней не выйдем на связь, езжай в город. Карту найдешь в бардачке. Топлива достаточно.

Полил сильный дождь, да и ветер с моря подул совсем холодный.

Мужчины вернулись к машине, достали из багажника рюкзаки и прибавили оружия к экипировке. Я тоже побрела к внедорожнику, и, не найдя для себя дела, потупив взгляд, случайно разглядела под днищем машины окурок. Присела рядом с передним колесом. Окурок выглядел так, будто был недавно брошен.

— Рученки вверх! — гадким гнусавым голосом распорядился кто-то по ту сторону машины. Я сразу упала животом в грязь и перекатилась под внедорожник. Лежала в луже, из-под днища наблюдая за тем, как из-за кустов выбирались двое. — Девчонка где?

— Нет ее здесь, — убедительно солгал Тихий.

Бандит обошел внедорожник.

— Вниз по склону, значит… — прошепелявил другой. — По-другому бы так шустро не смогла.

— Искать будем? — прохрипел третий из-за кустов. Пока он не заговорил, я не подозревала о его присутствии.

— На кой черт? Просто ж баба. Без мужиков. Без машины. Долго не протянет, или сама придет к нам. — Проорал: «У нас еда. У нас свет… Тебе рады будем!», и мерзко рассмеялся.

Олег в тяжелых армейских ботинках стоял ближе всех к бандитам. Пока один из них стягивал со Стаса наруч и разгрузочный жилет, а другой был в кустах, Олег намеревался голыми руками наброситься на третьего вооруженного до зубов бандита. Не успел. Тот резко обернулся, наставив на Олега пистолет.

— Какой решительный, — не одобрил поступок Олега тот, что с неприятным голосом. Шагнул к нему и от души так врезал в челюсть. Олег пошатнулся, но не упал. — Харэ под дождем мокнуть. Этих в клетку, и к Бравому прем.

Под дулом двух стволов группу Командира пешим ходом уводили вниз по склону. Третий бандит сел за руль. Когда зашумел двигатель, я едва не лишилась чувств. Сложив руки по швам и не дыша, трусливо ожидала, когда огромные колеса этого чудовища придут в движение.

Только бы не начал разворачиваться…

Только бы не закричать!

Машина тронулась по прямой траектории, и картинка металлического дна автомобиля сменилась на длинные хвойные ветви на фоне черного неба. Мне на лицо падали капли дождя. Сердце бешено колотилось.

Ловко перекатившись с поросшей зеленью дороги к высоким кустам, притихла, поджав под себя руки и ноги. Даже когда исчезли звуки двигателя и уже не слышны были голоса, я все равно не решалась выбраться из своего убежища.

Опять я одна! Но на этот раз при себе были хотя бы наруч и оружие.

Тихий, Олег и Стас теперь в плену у бандитов. Командир с Валерой тоже, судя по всему. Плохо!

Что же это за бандиты такие ушлые, что смогли взять врасплох опытных солдат? Хотя, жизнь на острове такая, что здесь каждый, волей не волей, да понемногу солдатом будет. И все же… Стас и Олег ведь разведывали территорию, а этих хитрых не разглядели. Да как так?

Я наконец осмелилась пошевелиться, стараясь не шуметь. Дождь мне был помощник: барабанил по веткам и кустам так, что уши закладывало. Мой план — добраться через лес до безопасного домика, где-нибудь в поселке подальше от ворот, укрыться там и разобраться, что делать дальше. Других идей пока что не было.

Послышался чей-то голос и я резко упала на живот. Не двигалась. Не дышала. Прислушивалась.

Треск… Голос… Снова треск.

Это радиостанция!

Приподнявшись на локтях, пыталась понять, откуда исходил звук, но тщетно: на пригорке чисто. Не было лагеря. Не было людей. Ничего не было. Только сырая земля, деревья да кусты, в то время как станция работала где-то совсем близко.

На локтях поползла на звук, через долгие минуты, наконец, взглядом наткнувшись на блеклый свет в низине холмика. Низкий, в половину человеческого роста вход в нору едва прикрывали небрежно сваленные друг на друга еловые ветки. Рядом никого не было.

Рискнув подняться на ноги, в согнутых коленях осторожно переместилась к вырытой в земле норе. Украдкой заглянула внутрь, увидев комнату с двухярусной кроватью; у стены стояла жаровня с горячими углями без огня; на столе работала рация и горели две керосиновые лампы.

«Еще трое к Бравому. Принимай!», — затрещала рация мерзким гнусавым голосом.

«Бравый сейчас не примет», — возразил ему другой голос.

«Я тогда их к остальным…».

«Сажай порознь».

«Ладно».

«Эй, там, на воротах, как слышно?» — возник в эфире другой голос, хрипловатый и спокойный.

«Нормально слышно».

«Вдоль побережья никого нет. Ребята на местах говорят — все спокойно. В поселке ищите».

«В поселке мертвецов больше, чем живых», — заговорил тот, что с неприятным гнусавым голосом. — «Стемнеет, хочешь не хочешь, а светом воспользуется. Тогда и возьмем».

«Хрень не мели!», — разозлился тот, что на воротах. — «Девка всяко Проводник. Сгинет. Бравый тебе голову оторвет».

«С чего сразу Проводник-то?».

«Не видел, как выглядит что ль?».

«А ты как будто видел».

«На посту доложили. Не солдат она, значит Проводник».

«Хорош грызться, собаки. Отбой».

«Пошел ты!».

Треск радио прекратился. Отступила от стола.

Командир с Валерой, судя по разговору, живы. Еще какое-то время будут точно жить и остальные. Да и я сама, вроде, им живой нужна. Что ж, уже неплохо.

Обыскав верхний ящик стола, сразу наткнулась на схему подземных туннелей. Эта схема, как памятка, кем-то сделанная вручную карандашом.

Подземные туннели по периметру поселка — это умно, а вот оставить без охраны место с рацией и схемой переходов тянет на вершину кретинизма. Нет, напавшие на нас бандиты не так хитры, они прятались здесь, поэтому их пропустили Стас с Олегом. Умен только тот, кто придумал эти тунели, стало быть, его зовут здесь Бравым.

Изучив чертеж на бумаге, взяла со стола керосиновую лампу и не очень храбро шагнула в темноту. Время от времени из глубин туннеля доносились разные звуки. По-настоящему пугали только голоса.

Земляные тоннели вскоре сменились на старые бетонные ходы. Здесь много переходов и помещений без дверей. Есть погреба. Полно разных люков. Все это находилось под Мирным. Судя по всему бандиты обнаружили эти бетонные тунелли и прорыли от них ответвления, с выходами в окрестности поселка.

Некоторое время блуждая по ним, направилась к тому из выходов, что точно вел за стену к трехногим избушкам. Повеяло чистым воздухом. Подобравшись к выходу, приглушила свет керосиновой лампы и притаилась.

Рядом с выходом из туннеля под деревянным навесом четверо играли в карты. Лил дождь. За навесом тоже под навесом горел костер, а у огня, громче говора игроков в карты, ну совсем несчастные звуки издавала гитара.

— Да хорош ты уже бренчать на этой штуке! — разозлился один из игроков в карты.

— Отвали! — огрызнулся неумелый гитарист.

— Да сил уже нет слушать!

— Вот и не слушай!

— Да ты нормальный вообще? — вмешался другой, кулаком ударив по столу. — Да как не слушать, если все мы здесь сидим? Эх… Запомни мое слово, Петька, сожгу я твою гитару. Вот в этот самый костер брошу!

— Только попробуй. Да я ж тебя… — попытался угрожать Петька, благоразумно все-таки гитару отложив.

— То-то же, — почти неслышно пробурчал тот, что сжечь инструмент грозился.

Заключив, что здесь мне не пройти, вернулась в глубину туннелей. Меня угнетали низкие потолки и узкие стены, раздражала сырость и пугали голоса, доносящиеся со всех сторон сразу. Больше не ориентировалась по схеме, через сотню метров нашла туннель, прошла по нему до конца и поднялась по вертикальной лестнице, выбравшись в сарай, полный садового инвентаря.

По дощатому полу бежало насекомое. Паутина свисала по углам. Дождь колотил по дырявой крыше.

В одной руке была лампа, а в другой я сжимала пистолет. Чуть толкнув плечом дверь сарая, на фоне старого дома оглядела заросший двор. За накренившимся забором по дорогам бродили мертвые. Живых не видно.

Низко пригнувшись, переместилась к дому. Капли дождя стекали по волосам и лицу. Почва под ногами была очень мягкой.

«Что там?» — раздался чей-то громкий голос, и я пригнулась еще ниже. «Рухлядь» — в тот же миг ответил другой.

Дверной проем в перекошенном доме повело набок и дверь заклинило, зато в дощатой стене была хорошая дыра, и я скользнула в утонувшую в зарослях прихожую. Заглянула в комнату с печью: сковородки, кружки и блеклый календар на стене; мутные целлофановые пакеты в оконных рамах. Проем в соседнюю комнату был заколочен досками.

Сделав свет лампы ярче, пробралась в комнату. Поставила лампу на стол и села на стул подальше от окон, игнорируя присутствие недружелюбных Темных в самом темном углу.

Ладно, я здесь. Ну и что мне теперь делать?

Если подумать, темнота — лучшее время для того, чтобы что-то сделать. Но хватит ли у меня духа ходить по Мирному, когда повсюду темно и враги? Оставить Мирный без группы Командира я даже не рассматривала.

Из кармана вымокшей насквозь куртки вынула рацию. Когда включила, первое время были слышны одни только помехи, а потом появились голоса.

«Квадрат шесть — чисто. Как слышите? Прием».

«Перемещайтесь с Вовчиком на двенадцатый».

«Че, на воротах никого нет?».

«На воротах и одного достаточно, остальные шерстят в районе часовни. Иди на двенадцатый».

«Ладно».

Часовня далеко отсюда, на самых подходах к Мирному. Стало быть, эти ребята обыскали поселок, теперь уходили дальше к лесу. Вполне вероятно, что за воротами почти никого осталось, а значит действовать нужно было уже сейчас.

Из прихожей донеслись звуки, от которых сердце дрогнуло. Прислушалась. Какая-то возня…

Прошла мимо неподвижного Темного в углу, в зарослях прихожей увидав Рухлядь! С испугу шарахнулась, выставив перед собой пистолет, но не стреляла, опасаясь шума выстрела. Гнилая тварь рвалась через узкий проем в дощатой стене, скалилась, не отрывая от меня голодных мутных глаз. Похоже эта штука услышала рацию!

Я ринулась к окну, случайно смахнув лампу со стола и та разбилась. Без оглядки перемахнула через окно. На улице, пригнувшись, подобралась к краю участка и, чтобы перебраться на другую сторону дороги, спустилась к дренажной трубе. В это время в доме из которого бежала, разгоралось пламя. Мертвые, шатающиеся по дорогам, обратили внимание на дым.

«Лучше бы стреляла», с горечью подумала я, поняв, что пламя поднималось из-за разбитой лампы. Теперь все сгребутся сюда. Надо скорее уходить!

Опустившись на колени, ярче включила наруч и заглянула в темноту дренажной трубы. На той стороне трубы лежал мертвец с пробитым черепом: плоть зеленая с просветами костей, а челюсть широко раскрыта. Ощутив тошнотворное головокружение, отказалась от идеи лезть по трубе и выбралась на дорогу.

На пламя горящего дома стягивались мертвецы. Живые на джипах его окружали…

Момент, чтобы перебежать дорогу, был выбран не удачно. Только я сделала пару шагов, как в свете фонаря на развилке дорог появился мертвый — завидев меня, Бодрый помчался со всех ног. Охваченная холодным липким ужасом, я впала в ступор и не смогла пошевелиться.