Первый Артефактор семьи Шторм 2

Глава 20 Я знаю, кто ты

— А Шторм, как всегда, лезет куда его не просят. Решил присоединиться к мёртвым родственникам, Хранитель?

Медленно, очень медленно я обернулся. На пороге стояла Серафима. Точнее «Серафима», я узнал чувство от кольца-артефакта на пальце девушки. Сам же артефакт сейчас видно не было — он прятался за квадратным силуэтом пистолета.

Русые волосы были собраны в тугую косу и лежали на плече. Девушка профессионально стояла чуть боком, сокращая площадь, по которой можно попасть.

— Без резких движений, Хранитель. Руки перед собой! — приказала она.

Я медленно поднял руки, показывая, что они пусты. Ну, как пусты: перстень на левой, да серебряный брусок на запястье правой. Зря я что ли артефактор?

Однако убедившись, что я не делаю резких движений, девушка махнула стволом, показывая, что нужно отойти в сторону. Я послушно встал рядом с пальмой, и парочка кокосов оказалась прямо у меня над головой.

— Решил запечатать и этот Инъектор, Шторм? — вдруг спросила она.

Я аж заморгал от удивления, но руки не опустил.

— С чего ты взяла?

— Все, у кого есть уши, знают, что ты запечатал свой Инъектор. Сделал то, что делать ни в коем случае нельзя было делать. А теперь стоишь рядом с другим, ещё более ценным артефактом?

— Во-первых, почему этот артефакт ценней моего? — с лёгкой обидой в голосе спросил я. — А, во-вторых, с каких это пор нельзя их запечатывать? Все пятьдесят лет люди пытаются это сделать.

Девушка криво усмехнулась, и эта гримаса не совпала с внешностью Серафимы. Видимо это улыбка принадлежит истинному телу, что скрывается под маскировкой.

— Не делай удивлённое лицо, Шторм. Я-то знаю, кто ты на самом деле.

А вот это плохая новость.

— Руки! — крикнула она, и я снова поднял руки перед собой. Простите, задумался, как выбраться из ситуации.

— Для таких как ты энергия жизни крайне опасна, — продолжила «Серафима». — Так что неудивительно, что ты припёрся сюда.

— Эм, что? — Я перестал что-либо понимать. С каких это пор боги боятся атрибута жизни? Да, он не всем нам подвластен, но он помогает телу жить и жить красиво.

— Видимо вы меня с кем-то перепутали, — спокойным голосом начал я. Таким ещё говорят с маленькими детьми, когда они бесятся. — Я искал своего друга. Он пропал и теперь я боюсь, что он попал в беду.

— Ага, — ехидно ответила девушка. — И прячется он под пальмой в больнице тяжелобольных людей. Странные у вас друзья, Шторм.

— Какие есть, — ответил я, пожав плечами. — Жаль, что его здесь нет. Так что ответьте: что вы хотите от меня? Мне нужно продолжать поиски.

Я нервно потёр большими пальцами указательные и средние.

«Серафима» склонила голову набок, чуть нахмурилась. А потом резко улыбнулась, выпрямилась и коротко сказала:

— Понятно.

После чего выстрелила.

Грохот оглушил, ударил быстрее пули. Однако я уже был готов, по крайней мере к пуле: она с шипением вошла в защитное поле сферы неуязвимости, скользнула в сторону и впилась в правое плечо. Рука сразу отнялась, а затем пришла заполоняющая красным боль.

Я упал на пол боком, зажимая левой рукой плечо, и это спасло мне жизнь. Следующая пуля летела в голову, но активированный щит отбил её в сторону. А дальше стрельба прекратилась.

В больнице орала сирена, мигали неприятным красным светом лампочки на потолке, и «Серафима» сбежала.

Вовремя, поскольку через десять секунд в комнату ворвались трое охранников в полном обмундировании. Но самое интересное, они были вооружены в том числе артефактами, чью мощную энергетику я ощущал даже сквозь боль.

Горячая кровь под пальцами пульсировала, выходя толчками. Перед глазами стояла то красная, то чёрная пелена, изредка прерываемая нормальным зрением.

Охранники окружили меня, наставив оружие, но я прошипел сквозь зубы:

— Серафима! Она стреляла!

Не знаю, услышали ли они меня, но уже черед десять секунд шумела рация и один из бойцов просил задержать Серафиму. Затем он же попросил вызвать начальника.

А затем в глазах потемнело окончательно.

Пришёл в себя я резким рывком, как от нашатыря. Только вот его мерзкого запаха не было. Пахло травой, булочками и жизнью.

— Юный Шторм, что же вы себя не бережёте-то? — спросил доброжелательный голос.

Чуть повернув голову, на большее сил не хватило, я увидел Святослава Георгиевича, главу больницы и Хранителя Инъектора жизни. Старичок почесывал свою лысину и с интересом смотрел на меня.

— Спасибо, — прошептал я.

— За что? — удивился врач.

— Что не убили сразу.

Выражение лица доктора Светлого несколько раз сменилось от удивлённого к обиженному, а потом к гневному.

— За кого вы меня держите, Шторм⁈ Я врач, а не убийца.

— Врачи — самые лучшие убийцы, вы же знаете, — мне будто стало легче, и я стал говорить более длинными фразами.

— Сергей, вы сейчас договоритесь!

— И всё-таки убьёте?

Святослав Георгиевич аж подскочил со стула.

— Отключу обезболивающее! Чтобы прочувствовали свою глупость в полной мере.

Я, наконец, огляделся. Больничная палата, медицинские приборы, автоматические системы по подаче лекарств. Куча бинтов на плече и еле подвижная правая рука.

— Серафиму нашли? — спросил я.

Святослав Георгиевич нахмурился.

— Серафима сегодня не дежурит. Но мы позвонили ей домой, не ответила. Охрана проверила камеры — и она действительно была там. — Он подчеркнул «там», намекая на подвал. — Почему она стреляла? И что вы там делали? — Взгляд врача стал подозрительным.

— Я искал друга.

— Подорожникова? Но мальчик был в палате!

— Нет, другого. У него есть странная тяга к предметам с высокой энергетикой. — Вот как сказать, что ищу невидимого лиса, который служит моей семье? Да никак. — В общем, его там не было. Меня удивило другое: почему дверь не была заперта? Это же небезопасно!

Святослав Георгиевич отвёл взгляд.

— Я понял, что слишком эгоистично использовал энергию, давал многому пропасть просто так. Поэтому специально оставляю теперь дверь открытой, чтобы больше пациентов приходили в себя. Однако там была охрана, — он поморщился, словно понюхал тухлое яйцо. — Но вот их отвлекли и они не заметили вас.

— Получается, я случайно прошёл мимо охраны? — удивился я, после чего засмеялся. Боль в плече тут же прострелила так, что из глаз потекли слёзы. — Да уж: не везёт мне в смерти, повезёт в любви.

— Почему Серафима делает это? — спросил врач. — Почему она… ведь я же к ней как к внучке… А она то травит, то стреляет.

Дед выглядел несчастным, но видимо это волновало его даже больше, чем то, что посторонние шастают вокруг мощнейшего артефакта без приглашения.

— Возможно причина в том, что это не совсем Серафима? — спросил я. Боль в руке потихоньку отступала.

— В смысле?

— Девушка, которая передала лекарства и которая стреляла в меня, использовала внешность Серафимы. На ней был артефакт, меняющий внешность.

— И такое могут артефакты? — искренне удивился старик. — То есть это может быть не Серафима, а кто-то другой. Тогда почему она не отвечает?

Потому, что знает, кто использует её лицо. Но это я говорить не стал. Как и о разговоре, который у нас случился.

— Может она просто спит? Или ушла по магазинам, а телефон оставила дома? — предложил я варианты.

Святослав Георгиевич задумчиво покивал, после чего чуть улыбнулся.

— Спасибо тебе, Сергей. Ты меня немного успокоил. — Он снова стал серьёзным: — Но всё же, что ты там забыл? И что от тебя хотела Сера… та девушка. Надеюсь, это девушка.

— Девушка-девушка, артефакты, меняющие пол, не существуют, — уверенно ответил я. — Я искал друга. Он любит залезать во всякие места, где есть энергия. Он пару дней не выходит на связь, такое бывает. Но я ему говорил про ваш Инъектор, так что я думал найду его здесь. А нашёл пулю.

Надеюсь, моя ложь была не слишком явной. Хотя, Кефир действительно такой. Он даже шастал по палатам и собирал энергию Инъектора, пока лечили Подорожникова.

Но видимо я прозвучал достаточно убедительно и моё сердце меня не сдало. А то, что Светлый может учуять ложь по биению сердца и другим чисто медицинским показателям я не сомневался. У каждого одарённого свои возможности, а лекари вообще отдельная каста со своими преимуществами.

— Тебе повезло, что тебя ранили рядом с Инъектором, Шторм. Твой артефакт слегка раздробил пулю и осколок при попадании в тело полетел в лёгкое. Так что энергия жизни не дала тебе истечь кровью и захлебнуться.

Ух, неожиданное открытие.

— Спасибо, что подлатали.

Он махнул рукой.

— Поправляйся и поправляй дела семьи. Я слышал, что у тебя совсем всё плохо.

— Ну, почему, — позволил я себе улыбку. — Вот получил лицензию артефактора, теперь могу предлагать услуги. Один из артефактов как раз прошёл испытания боевым способом.

Я показал на кольцо. Оно потемнело от использования, но это легко чистится после подзарядки. Взгляд артефактора показал, что сама структура не пострадала, а значит «сфера» держит удар пули с близкого расстояния без проблем.

— Надеюсь, мне такое не пригодится, — сверкнули зелёным пламенем глаза старика, — но я знаю пару человек, кто не откажется от такого. Предложить им?

— Готов даже комиссию заплатить за клиента, — ответил я и протянул ему левую руку. Правая пока не работает.

Святослав Георгиевич ответил на рукопожатие. Кстати, нужно будет показать артефакт в Гильдии, чтобы сразу получить ранг повыше. Нечего сидеть в Подмастерьях дольше положенного.

Мне заставили остаться в больнице до утра. Черкасову и Сухову заранее объяснили, что произошло, но всё же перед отъездом они зашли в палату проведать меня.

— Я доложу Госпоже о произошедшем, — сказал Антон. — Она должна быть в курсе.

Я же лежал полночи без сна: ныла рука, да и мысли мешали уснуть. Что имела ввиду «Серафима», когда говорила, что «знает кто я»? Ведь явно она имела ввиду не богов. Что-то другое. Но что? И почему она шла к Инъектору? Будучи работницей больницы, приближённой Светлого, вряд ли для неё была проблема проверить его в любое время, особенно после послаблений, что сделал глава больницы.

Скорее всего наша встреча здесь — случайность. Роковая. Однако это говорит лишь о том, что нужно поговорить с Серафимой, настоящей. Она точно в курсе, что стоит за всем этим.

Утром меня и Максима выписали. Благодаря Дару и хирургии, моя рана зажила достаточно, чтобы не представлять угрозу. Левая рука работает, голова на месте, можно ехать.

Подорожникова встречали вообще как героя. Черкасов открыл ему дверь, а Сухов с непроницаемым лицом поздравил его с возвращением с того света и выдал коробку конфет.

— Был бы постарше, вручил бы виски, а так… — Он неловко пожал плечами.

Вернулись мы домой часам к десяти. Как раз, чтобы увидеть недовольное лицо Анхельма Дестрезы, испанского фехтовальщика. О, уже неделя пролетела?

— Почему я снова должен ждать тебя, alumno?

— Бандитская пуля, — пожал я одним плечом. Второе пусть и зажило, но оставалось чувствительным, а пальцы на руке — вялыми.

— Хорошая попытка, но у нас будет урок.

— Я не против, маэстро. Дайте лишь в дом пройти и шпагу взять.

Мы вошли в дом, и Дестреза огляделся. Здесь ничего не изменилось, только строительный мусор лежал.

Я переоделся, неловко орудуя правой рукой, вернулся к нему вместе со шпагой и открыл дверь в сгоревшее крыло. Вот тут испанца и проняло.

— Mierdo! — выругался он.

Военные помогли снять остатки обоев, вынесли всю сгоревшую мебель и даже вывезли на своих грузовиках. Но следы копоти на потолке и полу остались. Как и отпечаток тела под лестницей, где погиб мой брат.

Рядом с ним мы и встали. Дестреза несколько раз покосился на отпечаток, но после сосредоточился на мне. Я же… я же использовал гнев и ярость, которые испытывало тело, как способ потренироваться. Следующим могу стать я, если буду недостаточно подготовлен.

Сила решает. Но не грубая, а продуманная. Нет толку быть горой мышц, если ты не вышибала в баре или боец на ринге. Даже они вынуждены вежливо кивать и улыбаться в присутствии начальника — владельца бара или главы федерации.

Не говоря о власти ещё более высокой, будь то верховный правитель или бог.

Так что сила может быть разной. Но тело человека должно уметь вынести эту силу.

Так что без тренировок никуда.

Спустя полтора часа, несколько синяков и даже один укол в больное плечо, мы закончили. Сегодня я работал левой рукой, и испанец действовал чуть мягче. Ругаться, при этом, он не переставал, используя испанские словечки, вперемешку с напоминаниями о смерти родных, как способ держать меня в тонусе.

В итоге я еле стоял на ногах, так что пришлось присесть на ступеньки лестницы. Перил на ней не было, всё сняли и увезли. Слегка фонила ветром музейная комната за стеной, остужая натруженные мышцы.

Испанец выпил чашку кофе и ушёл, оставив меня отдыхать. Только вот времени не было. Нужно продолжить поиски Кефира, а заодно попробовать поговорить с Серафимой. Контактов девушки у меня не было, но я знал, кто мне в этом поможет.

Так что я достал телефон и набрал номер. Думаю, вся информация у неё уже на столе.

Госпожа Воронова смотрела на запечатанный Инъектор и пыталась собраться с мыслями. На Сергея тоже напали. Какая-то девушка под артефактом маскировки. В больнице. Рядом с другим Инъектором.

Внук выжил, помогли ему его артефакты.

— Быстро ты разобрался с ними, — протянула она, поглаживая прохладное чёрное стекло, которое отказывалось делиться энергией. — И они тебе помогли.

Что же происходит-то? Неужели кто-то действительно решил перекроить игру? Отобрать Инъекторы? Сначала Штормы, теперь Светлов. Хорошо хоть самого старика не атаковали. Хотя, убить лекаря с таким артефактом под боком почти невозможно.

И откуда у девушки такой мощный артефакт? Александра Валерьевна знала все божественные артефакты, которые остались после падения богов. Антитеррористическая деятельность обязывала. Она знала, что такой был, но был уничтожен в боях.

Получается, что нет? Или это новый? Ответа не было.

Зазвонил телефон.

— Да, Серёжа, — ответила Воронова.

— Добрый, Александра Валерьевна. Я по делу, — сказал внук. — Думаю вы уже собрали всю информацию о девушке по имени Серафима.

— Зачем она тебе?

— Ищу невесту, — он странно усмехнулся. — Думаю, смогу у неё кое-что узнать.

— Мы сами сможет всё узнать, — холодно ответила Воронова.

— Чтобы у неё случилось как у меня? Не думаю, что безумный лекарь с атрибутом света вам нужен.

Воронова понимала, что он прав, но не готова была отступить.

— Это не твоя забота, Сергей.

— Моя. — Он сказал это так, что даже Александра Валерьевна вздрогнула. Что-то мощное и торжественное. Как что-то знакомое, но давно забытое. — Её внешностью пользовались, чтобы навредить людям. Её подставили под удар. Думаете, она сейчас будет рада говорить с вами?

— А с тобой?

— А со мной будет. Потому что я кое о чём догадался сильно раньше, чем случилось беда. И я пострадал от «её» рук. И хочу получить ответы. Для себя, а не для системы.

— В чём разница, Серёжа?

— В человечности, — снова странно усмехнулся Шторм. — Мне не нужна её душа и тело, мне неинтересны её личные секретики. Только тот, кто скрывается под её личиной.

— Думаешь, она знает? — проснулось любопытство.

— Уверен. И именно поэтому не хочу, чтобы вы ей навредили.

— Ну да, невеста, — поддела Воронова Сергея.

Он помолчал.

— В общем, жду информации. Если что, можете через парней передать. Они же подстрахуют на случай, если девушка начнёт буянить.

Александра Валерьевна вспомнила мощь Черкасова и особый опыт Сухова и кивнула:

— Хорошо. Даю тебе сутки на поиски. Ты уже доказал, что умеешь находить то, что не видят другие.

Понятное дело, что её люди уже давно проверили все стандартные места и теперь думали о следующем шаге. После запроса Сергея они возьмут небольшую паузу.

— Буду на связи, — сказал внук и положил трубку.

Александра Валерьевна снова погладила Инъектор, почувствовала холод стекла.

— Юный Хранитель. Может хоть он узнает, что сейчас происходит?

После чего поднялась из защищённого подвала и принялась раздавать приказы.