Перёкресток

Глава 9

Склад был похож на город, в котором рейдеры волею случая оказались. Его размеры поражали — он уходил куда-то вдаль и вширь, в общем, во все стороны, и терялся где-то в глубине. Грубер беспомощно посмотрел на Снегиря, который просто стоял возле первого стеллажа и смотрел вдаль, слегка приоткрыв рот. Они точно помнили, что снаружи этот склад не был таким огромным. Снаружи он напоминал скорее ангар для некрупных самолетов. Внутри же склад поражал воображение. Он словно состоял из сотен, тысяч фрагментов подогнанных друг к другу. Этакий пазл, собранный безумным художником. Иногда фрагменты были почти неотличимы и лишь немного не совпадавший цвет полок, да маркировка на коробках говорили о том, что все это добро прилетело в Улей из совершенно разных мест. А вот некоторые полки настолько отличались от других, что создавалось впечатление будто тот самый сумасшедший художник, не найдя подходящего фрагмента просто вытащил его из совершенно другого набора и вставил на это место, чтобы заполнить пустоту.

Грубер подошел к одной из таких полок. Положил на свободное место автомат и рюкзак, он стащил на пол деревянный ящик. После этого поднял автомат и закинул его за спину. Хоть Леха и говорил, что на складах измененных нет, и не было никогда, но, береженного, как известно, кто только не бережет.

Возле дверей, ведущих на этот склад, сейчас тщательно закрытых, стоял стенд с инструментами. Каждый из инструментов находился на своем месте и был подписан, ну, на случай, если кто-нибудь забудет, как выглядит гвоздодер, он же лом, он же фомка.

— Похоже, здесь активно внедрялась система пять-С, — пробормотал Грубер, снимая со стенда тот самый гвоздодер, и подходя к ящику. — В масштабах Стикса. Так, посмотрим, что у нас здесь, — и он принялся активно вскрывать ящик. В ящике оказался еще один ящик, точнее коробка, на сей раз из полированного красного дерева, инкрустированный серебром и тщательно обложенная со всех сторон стружкой. Эта коробка открывалась маленьким серебряным ключиком, вставленным в замочек. В коробке на зеленом бархате в специальных углублениях лежала пара великолепных дуэльных пистолетов. В отдельных углублениях находились круглые пули, рожок с порохом, шомпол и целая стопка матерчатых пыжей. — Эй, Снегирь, очнись уже, зацени, что я нашел, — Снегирь помотал головой, словно сбрасывая наваждение, и неспешно двинулся к Груберу. Его опередил Леха, который, проходя мимо, сунул нос в коробку.

— Барахло, — парень презрительно оттопырил губу, показывая свое отношение к древнему оружию.

— Что бы ты понимал в красоте, — ухмыльнулся Снегирь, проводя пальцем по декоративным деталям пистолетов, выполненных из серебра и обильно украшавших оружие. — Дорогой набор, не для простых смертных приготовленный.

— Да, красота. Только, Леха в чем-то прав, в условиях Улья эта красота бесполезна. — Грубер протянул ящик Снегирю, а сам медленно пошел вдоль стеллажа.

— Ребята! Идите быстрее сюда! — голос Занозы вывел из легкого оцепенения, в котором они пребывали, увидев начинку склада номер три. Снегирь бросил коробку с пистолетами в ящик и, перехватив поудобнее «Сайгу», бросился в ту сторону, откуда раздавался голос их спутницы.

Грубер поспешил за ним, а сзади за ним, нахмурившись, шел Леха, нервно сжимая в руках старенькое, но надежное ружье. На складах зомби никогда не было, но кто сказал, что с появлением этих пришлых, ничего в этом плане не изменится? Ведь и так уже столько всего произошло с тех пор как они прошли мимо их отряда. Особенно появление тех монстров. А ведь Леха не помнит ничего подобного, хотя уже не одни год прошел, как они в эту преисподнюю всем селом провалились. В самом начале были немного похожие на того, который возле ограничителя, как они называли ту незримую черту вокруг складов, застрял. Но и то, только похожие, напоминающие эту образину лишь слегка и издали. Мало их было, и всех их покрошили в той схватке за жизнь в первый месяц жизни здесь. Тогда погибло много хороших парней и мужиков, но они справились. Но стоит только представить, что на поселок будут нападать монстры вроде этого, который снаружи беснуется, или вообще того, который девку на себе таскал… Леху передернуло. И непонятно, что не так с девкой. Почему на нее все так реагируют? Не все, тут же подсказала ему память. Заноза точно слюни не распускала, да и он сам не видел в ней ничего сверхъестественного — обычная симпатичная мордашка. Ну еще Грубер. Но про Грубера трудно точно судить, он в то время по земле катался и блевал от боли. А вообще, странное что-то творится, и нужно все про эти странности изучить, чтобы было что старосте докладывать, а то пока только Леха про убийство отряда знает, да то, только про то, что точно убили — сам трупы хоронил. А как это произошло, почему они не сопротивлялись, и самое главное, за что с ними так обошлись — все это тайна, покрытая мраком.

Как бы Снегирь не спешил, к Занозе трое мужчин подбежали одновременно. И тут же Снегирь и Грубер отпрянули, ощутив знакомый каждому иммунному запах горелой резины, который всегда сопровождал появление кисляка. Снегирь принялся нервно оглядываться по сторонам, не понимая, откуда идет запах, а Грубер в это время подошел к Занозе.

— Смотри, вон там, — сообщила девушка шепотом и ткнула пальцем в пролет между двумя стеллажами. Присмотревшись, Грубер удивленно присвистнул.

— Ну ничего себе, а так вообще можно? — третий стеллаж в правом ряду был плотно покрыт кисляком. Настолько плотно, что даже очертаний предметов нельзя было разобрать. Но кисляк был сконцентрирован только вокруг этого конкретного стеллажа, не выходя за его пределы ни на сантиметр.

— Ни хрена себе. Перезагрузка конкретного кластера в пределах одного единственного стеллажа на конкретном складе, — Снегирь даже сделал пару шагов в направлении перезагружающегося кластера. — Что здесь вообще происходит?

— Очень хороший вопрос, на который у меня, к сожалению, нет ответов, — Грубер повернулся к Лехе и ткнул пальцем в сторону плотного кислотного облака, резко пахнущего горелой резиной. — Вот это, это вообще нормально?

— Понятия не имею, — пожал плечами Леха. — В Правом городе всегда так. А нормально это или нет, я-то откуда знаю. Мы только в городах такие штуки видим. В Левом не так, он полностью туманом покрывается, а потом в магазинах и на складах все снова появляется, что нам необходимо. А людей нет, только зомби еле таскаются. Ну а Правый город вот такой. Он опаснее, и в туман этот лучше не соваться. Дядька Юра сунулся по дурости, да умом двинулся. Но что мешает этот туман обойти? Он не везде, вот так локально только, да и воняет он, за сотню метров учуять можно. А этот стеллаж давно не обновлялся, это хорошо, что сейчас обновился. Пустой уже почти полгода стоял, все под чистую выгребли. Утром вернуться сюда, не забыть.

— А что на этом стеллаже такого уникального? — Снегирь все еще осматривал такой небольшой, буквально точечный кластер.

— Оружие, — спокойно ответил Леха. — Только странное, не наше. Иностранное что ли. Мы пока разобрались, что к чему, так почти все и закончилось, а обновляется редко, обидно даже.

— Ну хорошо, утром посмотрим, что так за оружие иностранное, — Грубер потер шею. — Где спать-то будем?

— Да вон там, за третьим стеллажом от того, который обновляется, мебель стоит: диваны, кровати… Там и остановиться можно. И, не знаю, как вы, а я пойду лягу, — и Леха, слегка ссутулившись направился в указанную сторону.

— Я с ним пойду. Может там и стол есть, чтобы перекусить. Я недалеко воду бутилированную видела и ведра. Так что со всеми удобствами разместимся, — она невесело усмехнулась и пошла вслед за парнем.

— А я вернусь за рюкзаком, я же его там, рядом с пистолетами бросил, когда Заноза заверещала. — Грубер снова потер шею. — Не боишься, что в гости кто-нибудь заглянет? — спросил он у Снегиря, который в это время внимательно изучал, что написано на ящиках, стоящих на полках ближайшего к нему стеллажа.

— Не боюсь, — Снегирь рассеянно посмотрел на друга. — Мелочь точно не пройдет. Да что там, рубер вон застрял снаружи, все тому свидетели. Если кто здесь переродится… ну… уж с пустошами-то справимся, поди. А если элита пожалует, при условии, что на нее барьер не действует, так ты у нас на что? Тебя же корежить начнет, когда гости только подходить к барьеру начнут. Если блевать и хвататься за голову начнешь, вот тогда и будем думать, что делать. А так, что толку суетиться заранее?

— Очень… практичный подход, — Грубер даже споткнулся, услышав подобные рассуждения.

— А ты думал, — Снегирь ухватил один из ящиков и рывком сдернул его с полки. — Я полгода учился действовать и рассуждать исключительно практично, и, считаю, что мне это удалось.

— Грубер не ответил, только поправил автомат и пошел между рядами за рюкзаком.

— Это очень-очень странное место, — голос Зины в голове звучал задумчиво.

— Помимо того, что многие здания собраны из разных кластеров, а получившиеся из этого строения в свою очередь объедены в город? — Грубер как обычно отвечал ей вслух, но делал это очень тихо, на грани слышимости.

— Да, помимо этого. Но я не могу пока подобрать характеристики, не вижу цельной картины. Все-таки мое нахождение в твоем разуме слишком сильно меня ограничивает.

— Что с моим даром? — Грубер пропустил мимо ушей ее высказывания о его разуме.

— Регресс остановился. Возможно, это все-таки как-то связано с нимфой, хотя я не уверена, — ответила Зина и замолчала.

— Это, конечно, тоже не есть вери гут, но такая версия все же лучше той, в которой регресс не прекратится, пока я полностью не потеряю возможность чувствовать элитников и пытаться на них влиять. Вот это действительно будет засада, — пробормотал Грубер, забирая с полки свой рюкзак. — Я уже привык всегда знать, что где-то поблизости от меня находится элита. Это очень неприятно, когда такие вещи становятся сюрпризом. Чаще всего неожиданным и со смертельным исходом.

Он почти не плутал, когда искал остальных. Всего один раз свернул не туда в этом лабиринте из стеллажей, заставленных ящиками и коробками. Возле ящика, который потрошил Снегирь, Грубер остановился и с любопытством заглянул внутрь, пытаясь понять, что же так привлекло его друга, что он вскрывал ящик, не прибегая к помощи гвоздодера. Грубер посмотрел на металлический тяжелый гвоздодер, который он нес в руке. Инструмент был качественным, и он решил взять его с собой, потому что открывать разные замки приходилось часто, а топор был у него один и его постоянно было жалко тупить не о головы измененных, а о пресловутые двери, чаще всего снабженные замками различной степени надежности. Так что гвоздодер всегда мог пригодиться. Его даже как оружие можно было использовать. Особенно, когда выяснять отношения нужно было с иммунными.

Своих спутников Грубер нашел там, куда показывал Леха. Посмотрев на развалившихся на дорогих диванах рейдерах, Грубер только присвистнул. Когда Леха говорил, что в этом пространстве между двумя стеллажами стоит мебель, он явно не договорил, что мебель эта была из какой-то невероятно дорогой коллекции. Во всяком случае, вид лежащей на белом кожаном диване Занозы, которая взгромоздилась на него прямо в грязных берцах, был слегка сюрреалистичен. Девушка спала, закрыв глаза рукой и слегка приоткрыв рот. На соседнем диване лежал Леха. Было не понятно, спит он или нет, парень отвернулся лицом к спинке дивана и лежал, прижимая к груди ружье. Лежал он тихо — ни посапывания, ни всхлипываний. Грубер не стал его тревожить, все-таки парню за сегодня досталось. Снегирь сидел в глубоком мягком кресле возле стола и дремал. На столе стояла открытая банка с тушенкой и бутыль с водой.

— Не густо, — Грубер сел в кресло, которое являлось парой тому, в котором уснул Снегирь. Почувствовав легкое головокружение, он быстро достал фляжку с живчиком и порядочно отхлебнул.

— Леха сказал, что утром можно во второй склад заглянуть — там жратва хранится. Я спросил насчет водки — вроде на том же втором можно найти, — Снегирь говорил, не открывая глаз. — У меня живчика мало осталось, у Занозы тоже. Мы не рассчитывали на такое длительное приключение, все основные запасы в машине остались. Споранов есть штук пять, но без водки они бесполезны. А если учесть, что ты живчик как чайка хлебаешь, то вообще грустно становится, здесь же одни пустоши кругом, где спораны брать будем? Да и горохом не мешает разжиться, а то мне совершенно не нравится, что с моим даром происходит.

— Рубера придется мочить, — Грубер поморщился. В определенном плане руберы были неудобнее элиты. Не опаснее, нет, в мире Улья только одни существа могли сравниться по опасности с элитой, а именно неудобнее. К тому же с тем вооружением, что у них имелось в наличие, переть на рубера было не самой удачной затеей.

— Его в любом случае придется мочить. Он все равно не уйдет и не даст уйти нам, а жить на этих сладах я почему-то не горю большим желанием.

— Остается решить, каким именно образом это сделать, — Грубер открыл тушенку и принялся быстро ее поглощать, запивая безвкусной водой из большой бутыли.

— Надо сначала посмотреть, про какое оружие Леха говорил, потом и будем решать. Я могу сказать точно только одно — сначала нужно с этим уродом разобраться, а потом на складах шуршать.

— Снегирь, а что ты из ящика забрал? — Грубер отставил пустую банку и откинулся в кресле, вытянув гудящие ноги.

— Портативный голопроектор, — Снегирь отвечал, все так же не открывая глаз. — Этот стеллаж, похоже, из моего мира перезагружается, или из мира очень на него похожего. Эта штуковина маленькая, не сильно нагружает, — и он поднял руку, на которой был закреплен широкий браслет со штуковиной, внешне напоминающей массивные командирские часы. — Радиус действия примерно метров двести. Можно посылать голограмму самого себя или оставлять сканзапись — у нас их использовали, чтобы сообщения оставлять — вместо записок.

— Вроде послания от жены мужу про то, что суп на плите, нужно вытереть, — неудачно пошутил Грубер.

— Да, что-то типа того. У меня есть идея, как можно его использовать для отвлечения внимания того же рубера. Завтра проверим.

— И что все ящик занимала такая вот мелкая штуковина? — Грубер недоверчиво рассматривал проектор на руке у Снегиря.

— Ага, куча упаковок и инструкций в придачу, — Снегирь открыл глаза. — Ты пока рюкзак забирал, я у Лехи поспрашивал. Они не исследовали никогда эти склады полностью — они просто нескончаемые. Поэтому он не знает, что здесь есть дальше, чем на шестьсот метров от входа.

— Волшебно. Значит, здесь вполне может ну, например, кусач засаду устроить, — Грубер выпрямился в кресле. — Просто волшебно.

— Ну, не знаю. Я почему-то верю, что эти склады — это самое безопасное место на всем Стиксе в плане измененных, потому что сомневаюсь, что муров и другую подобную им отморозь тот барьер задержит — все-таки эти твари чисто биологически к иммунным относятся.

— А меня вот больше та нимфа беспокоит. Где мы будем ее искать? — Грубер снова откинулся в кресле и прикрыл глаза.

На этот раз Снегирь ему не ответил, а вскоре Грубер услышал, что дыхание Снегиря выровнялось, и тот уснул. Сам Грубер пытался бороться со сном, но быстро проиграл эту битву, все-таки не только у Лехи был тяжелый день.

Проснувшись, Грубер пару минут приходил в себя. Так тяжело он еще никогда не просыпался. Обычно от состояния глубокого сна до состояния бодрствования он проходил секунд за двадцать, сейчас же он даже не смог сразу понять, где находится. Сев, Грубер протер лицо руками, и только после этого увидел, что остальные уже встали и в данный момент отсутствовали.

— Ну ты и дрыхнуть, — Грубер повернул голову и увидел Леху, который в это время ставил набитый чем-то рюкзак у дивана, на котором провел ночь. — Меня даже послали разбудить тебя. Хорошо, что сам проснулся.

— Где все? — голос спросонья звучал глухо и хрипло.

— У того стеллажа, который обновлялся, — Леха потянулся и, подойдя к столу, прилично отхлебнул воду из бутылки. — Если нужно облегчится, то туалета здесь нет, но твоя подруга вон за тем стеллажом ведро поставила, — и парень указал на соседний стеллаж. Там все равно ничего интересного нет, так что ничего с ведром не случиться. К тому же он часто обновляется, уже к вечеру ведро со всем его содержимым исчезнет.

— Понятно, — Грубер встал и сделал несколько интенсивных взмахов руками, пытаясь разогнать застоявшуюся кровь. Облегчиться действительно не помешало бы. Проведав ведро, он засунул его на нижнюю полку стеллажа, который, по словам Лехи, быстро и часто обновляется и пошел искать Снегиря и Занозу.

Они нашлись возле перезагрузившегося миниатюрного кластера. Снегирь что-то пытался доказать Занозе, но та только мотала головой. Подойдя поближе, Грубер увидел, что она прикусила губу и чуть не ревела.

— Что случилось? — Гребур остановился возле девушки, повернулся к полкам и принялся внимательно изучать то, что там лежало.

— Леха сказал, что барьер работает в обоих направлениях — мы можем через него пройти в отличие от измененных, но вот подойти к границе и тупо расстрелять рубера из всех представленных здесь калибров не сможем — барьер не позволит, — ответил мрачный Снегирь. — Нужно будет выходить за пределы барьера, чтобы попытаться что-то предпринять.

— И о чем спор? Мы же с тобой предполагали, что так и будет, — Грубер удивленно посмотрел на Снегиря.

— Да, предполагали, — кивнул Снегирь. — И я пытаюсь доказать нашей Занозе, что идти нужно нам с Грубером. Ей лучше остаться под защитой барьера с Лехой, а она уперлась и ни в какую даже слушать не хочет, говорит, что с нами пойдет.

— Хм, — Грубер вытащил с полки ручной гранатомет. — Надо же, здесь и такое есть, волшебно.

— Он здесь один, — вздохнул Снегирь.

— А нам больше и не нужно. Хоть вес и небольшой, а много таких штук на себе не потаскаешь. Заноза, ты знаешь, что это? — Грубер показал девушке трубу, которую держал в руках.

— «Муха», — неуверенно предположила Заноза.

— Ну, почти угадала. Это гранатомет одноразового применения РПГ-26 «Аглень». На самом деле очень классная штука. У него только один недостаток — граната, выпущенная из этого устройства, не очень далеко летит. Но нам и не надо далеко, правда? Нам нужно в рубера попасть, пока мы со Снегирем будем от него бегать, всячески отвлекая. Смотри внимательно, как оно работает. — Грубер протянул гранатомет девушке, и та его взяла, внимательно глядя при этом на высокого парня, к которому она уже не знала, как относится. — Поднимаешь мушку, выдергиваешь предохранительную чеку, поднимаешь до упора прицельную планку. Все. Осталось навести на цель и нажать вот сюда, — он показал кончиком указательного пальца, куда надо нажать. Все понятно? — Заноза кивнула. — Очень хорошо, постарайся нас не пристрелить.

После этого он снова повернулся к полкам и принялся их осматривать. Его взгляд остановился на пулемете.

— Вот, я возьму вот это.

— Не надорвись, — скептически хмыкнул Снегирь. — Лично я буду из подствольника вот этой штучки гранатами нашего милашку забрасывать, — и он показал другу автомат с уже прикрепленным к нему подствольником.

— Я выше, ты что забыл? — Грубер прикинул вес, который решил на себе тащить, да еще и стрелять параллельно. — К тому же я не собираюсь долго бегать. Мое дело отвлечь эту тварь от возможных неприятностей в виде Занозы с ее маленьким другом. Этот друг способен пробить броню танка, думаю, что с рубером он справится.

— Я на это надеюсь, — вздохнул Снегирь. — Зачем ты вообще ей разрешил участвовать?

— Она рейдер, — Грубер неловко зарядил пулемет и взвалил его на плечо. — Когда ты уже поймешь, что она сама выбрала для себя эту стезю. Радистка вон в ляди подалась, и, заметь, я ее не осуждаю за это. Но стать рейдером — это выбор Занозы, поэтому она должна уметь в случае необходимости в рубере дыру проделать, да и разделать его по потребности. А теперь хватит уже разглагольствовать, я жрать хочу.

Снегирь только покачал головой. Не то чтобы он был полностью не согласен с Грубером, но что-то в нем все же возражало против подобной философии.

— Я вот только одного не пойму, почему Леха назвал оружие иностранным? Я лично ничего иностранного здесь не вижу, — Грубер еще раз внимательно посмотрел на полки.

— Другая реальность, — пожал плечами Снегирь. — Я вот тоже совсем недавно во всем этом начал разбираться. Для меня это все поначалу тоже «иностранным» было.

Оставив свои вещи на складе, рейдеры вышли на улицу. Как они и предполагали, рубер никуда не делся. Он уже не бесновался, а настороженно смотрел на приближающийся обед. Обед был неплохо вооружен, и рубер знал предназначение этих штуковин, которые рейдеры держали в руках. Но из этих штуковин ему делали больно, но это было не смертельно. К тому же боль была давно, слишком давно, чтобы он вспоминал о ней. Когда потенциальный обед подошел к границе чего-то, что не пускало его внутрь, рубер радостно заурчал в предвкушении.

Грубер остановился недалеко от рубера.

— Ты так и не сказал, что придумал со своим проектором, — негромко обратился он к Снегирю.

— Сейчас увидишь, — Снегирь сосредоточился и нажал на несколько кнопок на приборе.

Внезапно позади рубера возникла яркая вспышка, а затем из нее навстречу монстру шагнул… Снегирь. Грубер не удержался и протер глаза. Если бы он точно не видел, что друг стоит рядом, то подумал бы, что там находится именно Снегирь, а не его копия.

— Эй ты, чучело, я здесь! — громко крикнула голограмма, которая не была похожа на простую проекцию.

Рубер тоже не понял, почему стоящий за пределами барьера человек внезапно раздвоился. Но первый был пока что недосягаем, тогда как второй, вон он, стоит только дотянуться. И рубер повернулся к рейдерам спиной. Он как никто понимал, что никуда люди от него не денутся.

— Давай! — крикнул Грубер и первым выскочил за пределы защиты.

Когда у него возникло сразу три цели, рубер на секунду растерялся, он целую секунду соображал, кого же выбрать первым. А вот рейдеры эту секунду зря не теряли, сразу же открыв по твари плотный огонь.

Руберу было больно. И эта боль привела его в ярость. Почему он решил, что наибольшую боль причиняет ему именно Грубер, осталось непонятно, но он одним прыжком оказался около рейдера. Взмах мощной, оснащенной наростами лапой и искореженный пулемет отлетел в сторону, чудом не покалечив Грубера. От инерции удара Грубер упал на спину, но быстро принял сидячее положение и попробовал отползти, быстро перебирая руками ногами. Снегирь в это время продолжал стрелять, а его копия имитировала каждое его движение, но рубер выбрал жертву и на этот раз не намеривался отступать. Все действо от первого удара до того момента, когда рубер поднял вторую лапу, чтобы нанести решающий удар заняло меньше десяти секунд. За это время никто даже не заметил, что участников на этом поле боя прибавилось. Заноза выскочила за пределы барьера с уже взведенным гранатометом. Она не успевала толком прицелиться, но расстояние меньше двадцати метров до цели, просто не позволяло промахнуться. Она нажала на пусковой механизм и, хотя отдача была небольшой, завалилась на спину, упав на землю за барьером, прижимая к груди опустевшую установку.

Для Грубера время как будто замерло. Он видел, как очень медленно рубер поднимает лапу, занося ее для удара, а затем услышал свист, который быстро оборвался, а рубер замер с поднятой лапой. Пару секунд тело уже мертвого рубера с развороченной со спины грудной клеткой стояло, покачиваясь, а затем эта туша завались прямо на Грубера.

Один удар сердца, второй, в носу засвербело от отвратительного запаха, а от навалившейся на него туши стало трудно дышать. Время снова пошло в своем ритме, и Грубер просипел, увидев подбежавших к нему Снегиря и Занозу.

— Снимите с меня эту дрянь, пока он меня не раздавил, и пошлите кто-нибудь Леху за водкой.