Пекло

Глава 22

Для семьи, это был первый большой выход за пределы поселка. Супруга Дмитрия, Марина очень быстро устала. Пришлось усадить ее на велосипед и катить, чтобы не делать частых привалов. По дороге, Александр рассказал о Зарянке.

— Так нам что, имена теперь менять всем? — Спросил глава семейства.

— Да они у вас и так не шибко модные, а дети, так вообще, будто до крещения Руси родились, Демид и Евдокия.

Услышав свое имя, малышка заводила глазками.

— Ладно, детей переименовывать не будем, а мы с Мариной придумаем себе новые имена, чтобы все по канону.

— Как тебе имя Фома? — Предложил Гордей.

— А, я понял почему. — Засмеялся Дмитрий. — Нет, Фома мне не нравится, как хомячка.

— Поликарп. — Предложил Александр. — Многоплодный.

— Поликарп. — Дмитрий посмаковал имя. — Вроде ничего. Тебе как?

— Многообещающе. — Засмеялась Марина. — Я не против. А можно мне имя — Матрена?

— Почему бы и нет? Отличное имя. — Согласился Александр. — Остался только я со своим родным именем и малыши.

— Вам не надо, босы имена на переправе не меняют. — Отговорил Александра Гордей.

Первая же ночевка повергла семью Дмитрия-Поликарпа в ужас. Накатила гроза, прощупывающая молниями-щупальцами землю. Вначале поднялся ветер, потом засверкали молнии, и разразился страшный гром. Громоотвод вонзили в насыпь подальше от себя, и нашли место, где не было рельс, чтобы в случае попадания в них молнии, он не поразили током.

Гроза громко пугала, но быстро сдулась. Дождь лил минут пятнадцать, зацепив людей краем. Утром Марина-Матрена призналась, что собиралась с утра возвращаться назад, потому что ей не верилось, что можно выжить в такую грозу на открытом пространстве.

К вечеру подошли к провалу и сделали для себя еще одно неприятное открытие. Вода в нем серьезно поднялась, почти сравнявшись с берегами. Она бурлила на всем открытом пространстве, выделяя в воздух сильный запах сероводорода. Александр предложил обойти эту мину замедленного действия, как можно дальше.

Ночь их застала в паре километров от провала. Грозы не было, поэтому все звуки, доносящиеся из него, были хорошо слышны, и они пугали похлеще молний и раскатов грома. Провал выл, гудел, стонал, распространяя по земле пугающие вибрации. Едва рассвело, Александр приказал собираться.

Они удалились от провала на пять километров, и только потом решили идти в сторону железнодорожной насыпи. Примерно к обеду их догнала взрывная волна, перепугавшая детей до крика, а затем и сейсмическая, тряхнувшая под ногами землю. Вскоре, в небо, в той стороне, где находился провал, поднялся огромный белый гриб.

Вулкан, в низине которого чуть не умерли Гурьян и Александр, тоже показывал признаки активности. В небо струился черный столб дыма, а если приложить ухо к рельсу, то можно было услышать пугающие звуки подземной активности.

— Ничего плохо в этом нет. — Решил успокоить новеньких Александр. — Просто природа заметает за нами следы. Какое-то время надо пожить в изоляции, чтобы окрепнуть, и научиться себя защищать от любого врага.

Поход в этот поселок на многое открыл глаза. Наивная вера Александра в то, что люди будут всеми фибрами души желать объединения, рассыпалась в прах. После того, что он узнал, он и сам больше не желал этого объединения. Напротив, идея постоянной боевой готовности против возможной агрессии должна была стать непременной частью жизни Зарянки. Светлая идея возрождения народа на основе созидательного труда и справедливого порядка, без всякого насилия, разбилась о действительность. Пословица про то, что если хочешь мира, готовься к войне, не потеряла актуальности и после катастрофы. Этот поход был нужен, и его главной целью оказались не продукты, а знание, которое давало жителям городища оружие в руки.

С появлением женщины в отряде, появились некоторые сложности. Каждый раз, когда надо было сходить в туалет, приходилось останавливаться, мужчинам переходить на другую сторону насыпи и ждать, когда Матрена под присмотром мужа справит нужду. Однажды, когда ей приспичило по-крупному, она отошла так далеко, чтобы никто ничего не слышал, что наткнулась на овраг, на склоне которого пробивалась зелень.

Какое-то корневищное растение, видимо сумело сохранить свои корни в почве живьем, а потом, когда полили дожди, корни обнажились и дали ростки. Матрена принялась кричать и звать всех к себе.

— Идите все сюда, смотрите, что я нашла!

Примерно на глубине одного метра из стенки оврага вверх тянулись стебельки зеленой травы. Они выглядели бледными, но не слабыми. Видимо им хватало минералов, но не хватало солнца для фотосинтеза. Обрыв зеленел проплешинами, и это было просто прекрасно. Живая растительность дарила уверенность, что мир начинает отходить от перенесенных травм.

— Мужики, подстрахуйте меня, я возьму в Зарянку этой рассады. — Попросил Александр.

Его прихватили автомобильным тросом, чтобы он случайно не провалился на топкое дно оврага. Александр вырезал ножом кусок земли, вместе с растением и убрал в сумку. Затем еще два таких же образца и выбрался из оврага.

— Что за трава, ваше благородие? — Спросил Гордей.

— Не знаю, на вид злак какой-то.

— Хлеб? — надеждой спросил Гурьян.

— Нет, у пшеницы или ржи корень мочковатый, а у этой травы он разветвлен сильно. Я думаю, что это пырей ползучий, сорняк. Ну, сорняком он был до катастрофы. Для нас сейчас любая трава это польза.

Матрена гордилась тем, что нашла эту траву, словно это был ее вклад в благодарность за то, их семью приняли.

— Скоро холм, на котором стоит наше городище, снова станет зеленым. — Довольно произнес Александр.

Прежде, чем попасть в поселок Забавы, пришлось провести еще одну ночь под открытым небом. Скорость передвижения упала в основном из-за детей. Приходилось чаще останавливаться, чтобы покормить их. Ночью о себе напомнила мошкара. Это значило, что поселок был совсем рядом, либо она шустро оккупировала лужи вдоль железнодорожной насыпи.

Оказалось, что у Поликарпа и Матрены на случай защиты от них были схожие решения. Они не выдумывали колпаки, а пришили к обычным кепкам куски ткани, затягивающиеся на шее. Насекомые почти не мешали спать. Мешали только далекие раскаты грома непонятного происхождения. Молний в эту ночь видно не было, а гром, как правило, никогда не долетал, если молнии сверкали где-то за горизонтом. Александр часто просыпался от этих звуков, хорошо передающихся по земле, и долго вслушивался, ожидая от природы очередного подвоха.

Наутро страхи рассеялись сами собой. Звуки грома утихли, на улице стало светло, так же, как и на душе. Мужчины уже предвкушали радость возвращения к любимым женщинам. Оставалась самая малость, раскопать сейф с оружием отца Забавы.

Станцию и памятник героям войны увидели издалека. Александр хотел предложить Гордею отвести семейство в Зарянку, но Поликарп и Матрена категорически отказались, мотивируя свой поступок тем, что они обязаны им за свое спасение и будут помогать разбирать завалы дома. Александр согласился, понимая, что четверым мужикам будет намного легче, чем двоим, а матери с детьми найдется место, где можно пересидеть любую непогоду.

Протоптанной тропинкой добрались к дому Забавы. Прежде, Гордей на всякий случай забрался в подвал, чтобы проверить, не осталось ли в нем чего-нибудь съедобного, потому что боялись завалить его окончательно. Съестного он ничего не нашел, зато нашел планшетный компьютер, про который Забава ничего ему не говорила. Гордей решил сделать ей сюрприз.

К разборам завалов приступили сразу, надеясь успеть засветло вернуться в Зарянку. Работа спорилась. При помощи инструментов и крепкого слова сдвигали с места плиты перекрытия, разбивали большие куски кирпичных стен, отрывали куски крыши. Одним словом, подтверждали истину поговорки, ломать, не строить.

На свет подняли много личных вещей семьи Забавы.

— Хорошо, что Забавы здесь нет, сейчас бы расстроилась. — Решил Гордей.

— А может, возьмешь ей что-нибудь? — Предложил Гурьян.

— Нет. Ей трудно смириться с потерей семьи, не стоит напоминать лишний раз. Она такая ранимая бывает, я даже не знаю иногда, как ей сказать, чтобы нечаянно не задеть. — Признался Гордей.

— Пройдет со временем. — Попытался убедить его Александр. — Она в одиночестве провела слишком много времени, а чем ей было заниматься, кроме, как страдать по родителям?

— Гордей, а я всё хотел спросить, сколько твоей Забаве лет? — Поинтересовался Гурьян.

— Двадцать один. А что?

— Ничерта себе, отхватил молодку. — Присвистнул Гурьян.

— Не завидуй, он сам себе добыл, это тебе по разнарядке досталась. — Пошутил Александр.

— Понятно, почему ей так тяжело пережить гибель родителей, сама еще ребенок.

— Совсем не ребенок. — Заступился Гордей. — Поумней меня во многом будет.

— Ну, это неудивительно. — Подколол товарища Гурьян.

— Гордей, а ты не помнишь, хоть какие-нибудь ориентиры Забава давала относительно того, в какой комнате стоял сейф?

— В спальне родителей, вмонтированный в заднюю стенку гардероба.

— А как определить, где гардероб родителей, а где ее? — Гурьян почесал затылок.

— По трусам.

— В смысле, по размеру? Мамины больше?

— Вообще-то я подумал про отцовские.

Как это ни звучало смешно, но отцовские семейные трусы послужили прекрасным ориентиром. Рядом с ними и был обнаружен большой тяжелый сейф. Открывался он простым ключом, без всяких секретов.

— Будет лучше, если мы вскроем его здесь, чем потащим с собой в Зарянку. — Александр не имел ни малейшего представления о том, как это сделать.

Гордей перевернул его дверкой вниз и со всего маха ударил топором в заднюю стенку. Металл промялся, но удар выдержал.

— Осторожнее, так и топор сломать недолго. — Предупредил его Гурьян.

— Выстрогаешь еще одно топорище. — Гордей рассмотрел топор. — Эх, болгарочку бы сюда.

— Ага, взрывоопасные предметы только болгаркой и вскрывать. Ключи искать надо. Они точно в этой комнате.

— Да не помогут ключи, смотри, как поржавело всё, не провернешь. — Гурьян перевернул сейф дверкой вверх.

Замок и в самом деле поржавел сильнее, чем металл, из которого был сделан сейф.

— Это же не банковский сейф. — Гордей снова замахнулся и ударил, но в этот раз обухом в районе замочной скважины.

Дверь дрогнула. Он ударил еще. На металле осталась вмятина.

— Давай и я. — Александр встал рядом с ломом и ударил в то же место. — По очереди.

Гордей бил топором, Александр ломом. Железо понемногу сдавалось. И вот в какой-то миг, после удара топора замок хрустнул, а дверь отпружинила. Сейф был вскрыт. Внутри него лежали два карабина, один в современном обвесе, с планками Пикатинни на ствольной коробке и цевье. Там же лежал оптический и коллиматорный прицелы. Третьим стволом оказалось помповое ружье. Оружие находилось в приличном состоянии, без следов ржавчины. Патроны выглядели совсем, как новые.

— Ого! — Воскликнул Поликарп, когда мужчины растащили по себе оружие. — Вот это находка.

— А эти, людоеды твои, тоже вооружены? — Спросил у него Александр.

— Кажется, да. Я слышал выстрелы, но не видел.

— Хреново.

— Будем думать, что они не найдут дорогу к нам. Там вулкан, провал этот раздался, наверное, после взрыва. Чего им выбирать такой трудный путь?

— У них не так, как у нас, Гурьян, прикажут шавкам жрать искать, они тебе и в жерло вулкана залезут, если надо.

— Нам просто не надо светиться в тех краях, чтобы они на хвост не сели. — Произнес Гордей.

— А тот схрон, что, забросим?

— А он стоит того, чтобы так рисковать?

— Гордей, прав, в следующий раз пойдем в другую сторону. Однако, железнодорожная насыпь, слишком притягательный фактор, чтобы надеяться, что зэки будут месить грязь, игнорируя нормальную дорогу. Надо позаботится о том, чтобы не оставлять следы в сторону Зарянки. Вряд ли они сунутся в грязь, не зная, зачем им это нужно. Им хватит населенных пунктов вдоль железной дороги.

— Я их уже ненавижу! — Выплеснул эмоции Гордей, передернул затвор и щелкнул спусковым крючком. — Теперь ходи и бойся.

— Ладно тебе, хорошо, что мы теперь знаем, что они есть и застать нас врасплох будет труднее. — Успокоил его Александр. — Идемте уже домой.

У железнодорожных вагонов, на которые поселили пауков из Зарянки, Александр задержался, чтобы проверить результат. Он был. Между ржавыми конструкциями появилась паутина, на которой, как черные ноты на нотном ряду висели дохлые мушки, дрожа под порывами ветра. Александр почувствовал себя богом, создающим баланс в природе.

— Все нормально. — Уведомил он своих товарищей. — Пауки здесь с голоду не сдохнут.

Вечерело и пришлось спешить, чтобы ночь не застала под самыми воротами городища. Как ни странно, но дорогу раскиселило, отчего идти было труднее, чем обычно. Поликарп нес сына на шее и еще пытался катить велосипед. Его малыша под вечер сморил сон, он лег пухлой щекой отцу на голову и уснул, несмотря на все неудобства.

Александр забрал у Поликарпа велосипед и покатил его сам.

— Слушай, тут, наверное, ливень был сильный, смотри, в оврагах сколько воды набралось. — Заметил Гурьян.

С ним пришлось согласиться. С полей натянуло новой грязи, местами перекрывшей дорогу, а где и вообще стояли такие лужи, что страшно было соваться в них. С дороги приходилось сходить, чтобы обойти их и тогда, глубоко проваливаясь в грязь и теряя время, они выбирали безопасный, но сложный маршрут. Может быть, был виноват вечерний свет, в котором все смотрелось иначе, но Александру показалось, что ландшафт немного изменился. Он заметил, что на том месте, где несколько дней назад булькал грязевой вулкан, сейчас стояла большая лужа без всяких признаков вулкана на дне.

— Даю палец на отсечение, но нам будет, что послушать. Если это был дождь, то куда подевался вулкан?

— Залило водой, вот и потух. — Отшутился Гурьян.

Чем ближе подходили к Зарянке, тем непролазнее становилась дорога. Она почти полностью находилась в воде, а там, где совсем недавно была сушь, снова образовались озера. Александр был почти уверен, что причина их появления совсем не в дожде, или не только в нем.

— Так, чувствую, если мы будем обходить каждую лужу, то не придем в Зарянку и до завтрашнего вечера. Предлагаю обмотать меня тросом и пустить на разведку. — Предложил он.

— Может, я, Александр Сергеич. — Предложил себя Гурьян.

— Нет, я придумал, я и буду проверять.

Так действительно, дела пошли быстрее. Все-таки по дороге идти было проще, хоть и местами по колено в воде. Перед самым закатом, когда желтые размытые лучи солнца отраженные от воды, сливались в одно целое, в центре игры света и тени показался холм, который венчал забор из кольев и темные силуэты деревянных изб. Выглядела картина сказочно нереально. Поликарп с женой замерли с открытыми ртами, наверное, решив, что их на самом деле привели в сказку.

Да и для Александра с товарищами то, что они увидели, выглядело не так привычно. К холму со всех сторон подступила вода. Прежде она была здесь только в первые дни после того, как вышли из погреба.

— Ничего себе! — Удивился Гордей. — Откуда столько воды?

— А еще гейзер молчит. — Прислушался Гурьян.

Они подождали несколько минут, но гейзер, до этого пунктуальный с точностью до секунд, молчал.

— Не нравится мне это. — Заволновался Гордей и, не дожидаясь никого, направился вперед. Остальные пошли за ним. Александр обогнал взволнованного товарища. Гордей, не отрываясь, смотрел в сторону Зарянки, словно пытался увидеть там признаки, которые могли успокоить его волнение.

Буквально через сотню метров им попалась первая палка, торчащая из воды. Александр пригляделся и увидел метров через пятьдесят вторую.

— Мужики, нам тут дорогу уже отметили. Смотрите, вешки поставили.

После этого Гордей отмяк лицом и сбавил темп. Над забором появился раскачивающийся огонек. Александр хотел закричать, но вспомнил, что у них спят дети и помахал руками в ответ, хотя было уже так темно, что его жест могли и не увидеть.

Из ворот показался факел. Он направился навстречу. Для того, чтобы двигаться дальше, нужен был маяк. Вешки уже было не разглядеть.

— Мужики! — Раздался в темноте мощный бас Харитона.

— У нас дети. — Прошипел Александр.

Пламя факела осветило удивленное лицо бородатого Харитона. Разгребая воду, он подошел ближе и увидел новеньких. Демид сладко спал на голове отца, а дочка в тряпичной люльке, перекинутой через плечо матери.

— Пополнение? — Шепотом произнес Харитон.

— Да. — Подтвердил очевидное Александр. — А что у вас произошло?

— Так быстро и не рассказать, но седых волос нам всем прибавило.

Под жаркий желтый свет масляного факела взобрались на холм, на котором тоже были отчетливо видны следы стоявшей совсем недавно воды. Аглая, Лукерья и Фекла шумно встретили своих мужчин, нечаянно разбудив детей. Евдокия заплакала в материнской люльке, заставив испытать неловкость со стороны встречающих.

— Ой, простите, мы же не знали, что у вас малыш. — Запричитала Лукерья, не сводя глаз с плачущего ребенка. — У, какая кнопочка.

Евдокия успокоилась, осторожно взирая на неизвестных людей и неизвестную обстановку. Проснулся и Демид, поднялся, крепко держась руками за голову отца и щурясь на свет, рассматривал новых людей.

— Замечательно, Зарянка полнится новыми жителями, и самое главное, детьми. — Как будто укоризной, что пора бы и самим начать рожать, произнесла Фекла.

— Идемте скорее, вы, наверное, есть хотите и устали с дороги? — Засуетилась Аглая.

— Не столько есть, сколько устали, особенно, последние километры, одна жижа.

Путешественники свалили свои припасы у стены терема, не имея сил начать разбирать их.

— Вторуша, занеси в погреб, там мука, не дай бог дождь пойдет. — Попросил Александр.

Новенькие отреагировали на непривычное имя.

— Это тоже имя? — Спросил Поликарп.

— Имя, пожалуй, самое подходящее из всех.

В той избе, в которой жили Аглая с Александром, устроили поздний ужин. Прежде, перезнакомили новеньких с коллективом Зарянки.

— Сегодня сил уже не будет слушать обе истории, давайте, расскажите, что тут у вас произошло, а мы завтра расскажем о своем. — Предложил Александр.

Аглая разлила уху из консервов по тарелкам и выложила на общее блюдо маринованные помидоры и огурцы. Все, кроме новеньких, невольно передернули плечами. Маринованные бочковым способом овощи уже порядком надоели. Поликарп, наоборот, взял огурец и, зажмурив глаза, с удовольствием начал им хрустеть.

— Два дня назад, вернее, три ночи назад, начала трястись земля. — Начал рассказ Харитон. — Мелко так и через точные промежутки времени, как раз перед выбросом гейзера. Тряхнет, а потом «фиииии», извергался фонтан. Мы сразу поняли, что под землей какая-то движуха началась. Не спали путем, были наготове. Утром, как увидели, какой высоты бьет столб, чуть не ахнули. Лукерья не даст соврать, но метров на двести в небо бил, и пару вокруг него было столько. Короче, котел под нами начал кипеть. Весь следующий день трясло, почти не прекращаясь. Все дрожало, даже зубы во рту стучали. Мы, честно говоря, решили, что нам конец, если мы останемся здесь. Аглая сказала, что под нами вулкан и что он скоро жахнет, а мы взлетим в небо, а потом провалимся в тартарары. Это точно выглядело так, словно под нами набирались силы для взрыва. Гейзер уже не просто свистел, он визжал, словно ему не хватало дыры в земле, чтобы протиснуться. И короче, к вечеру, бахнуло, аж в ушах засвистело. На нас пар пошел, а с неба посыпались камни. Мы в погреб. Часа два сидели в нем, туман спал за это время и мы решили выйти. Вышли, смотрим, а кругом вода. Вот просто кругом одно море, земли не видно. А там, где был гейзер, его уже нет, но видно, что на его месте бьет подземный источник. Вода там горбилась. А потом, жахнуло где-то далеко-далеко, мы только почувствовали взрывную волну и легкое сотрясение и после этого вода начала спадать. На месте гейзера появилась воронка, и вода стала уходить в нее. С полей, отовсюду, тоже сбежала быстро.

— Да уж, весело у вас было, но у нас не меньше. И я даже знаю, после какого взрыва у вас тут все ушло. — Александр облизал деревянную ложку, доев суп, и положил ее рядом с тарелкой. — Видели мы, провал один гигантский, не меньше тридцати километров в диаметре.

— Постой, Сергеич, я хочу тебе показать кое-что? — Харитон перебил Александра, поднялся из-за стола и убежал.

Вернулся через несколько секунд и положил перед Александром два черных камня.

— Ничего не напоминает? — спросил он интригующе.

Александр взял один камень в руку. Он был легким, по сравнению с каким-нибудь горным минералом, понюхал его, ковырнул ложкой.

— Уголь?

— Точно, это уголь.

— Откуда? — Удивился Александр.

— Оттуда, откуда бил гейзер. Я думаю, вывернуло из каких-то слоев, прямо нам на голову.

— Это же замечательно! — Обрадовался Александр. — Только, как его достать, среди нас нет ни одного шахтера. Поликарп, ты случайно, не шахтер?

— Водитель.

— Я думаю, Сергеич, когда земля просохнет немного, сходить глянуть, какого размера там дыра и есть ли техническая возможность спуститься в нее. Стройматериала у нас много, вон, терем можно разобрать. Уж лучше его на оборудование шахты пустить, чем сжечь за одну зиму, если она будет, конечно. А мне для кузни уголь выгоднее, горит жарче и тепло держит дольше, да и печки в домах топить выгоднее.

— Если только он не на трехкилометровой глубине залегает, а то получится, телушка — полушка, да рубль перевоз. — Охладил пыл будущих шахтеров Гордей.

— Нет, конечно, тут и сто метров, глубина нереальная, особенно если дыра вертикальная. Если под углом, то еще куда ни шло. Да и надо время, чтобы понять, гейзер ушел навсегда или нет. Сами понимаете, быстро из такой ямы выбраться не получится.

На этом вечер закончился. Маленькая Евдокия расплакалась, и матери пришлось дать ей грудь. Народ понял, что пора расходиться по домам. Поликарп и Матрена остались в доме Александра и Аглаи. Мать с детьми уложили на кровать, остальные легли на полу, на чем придется. Александру было все равно, он привык спать где угодно и как угодно, а вот Аглая помучилась. Ее беспокоили то отлежанные бока, то капризы малышки. Утром ей пришла мысль, что заводить детей сейчас слишком преждевременно.

Утром, до завтрака, Александр рассказал о результатах экспедиции, продемонстрировав всем кусок ткани с нарисованными на ней важными отметками. Но больше всего народ впечатлила история про людоедов из колонии. Настолько, что женщины были готовы запретить мужчинам покидать Зарянку больше, чем на световой день.

— Давайте делать так, у нас теперь шестеро мужчин, трое могут ходить, куда угодно, трое стерегут городище. Два ружья остается здесь, одно берем в поход. — Предложил Александр.

С ним согласились. Все-таки не исследовать окрестности было бы неправильным решением.

Забава с благоговейным трепетом отнеслась к тому, что отцовское оружие снова оказалось у нее в руках.

— А вот зарубка. — Она показала на отметину на прикладе помпового ружья. — Это отец подстрелил лису. Он вообще-то не охотник был, но пострелять по банкам любил.

— А у меня для тебя еще кое-что есть. — Шепнул на ушко Забаве Гордей.

— Что? — Игриво поинтересовалась Забава.

Гордей вынул планшетный компьютер. Вместо радости, Забава нахмурилась.

— Не надо было его брать. Я специально его оставила.

— Почему?

— На нем видео и фотки, где я нормальная. Не могу на них смотреть.

— Забава, ну ты что, ты и сейчас красивая.

— К тому же, он разряжен. Бесполезная вещь. Выкрасить и выбросить.

— Забава, а у него «джи-пи-эс» есть? — Спросил Александр.

— Да, и карту я ставила оффлайновую, чтобы в поход в лес ходить, а вам-то что с того?

— Так, спутники же работают, я думаю, осталось придумать, как зарядить планшет и можно будет использовать его и как карту, и как компас.

— Вот, Забава, даже ваше благородие обрадовался, хотя, как его зарядить я понятия не имею.

— У нас был магазин в поселке, где бензиновые генераторы продавались. А бензин можно найти на заправках в цистернах, которые под землей. Я видел, как люди качали из них топливо. — Поделился Поликарп.

— М-да, в ваши края ходить не хотелось бы. — Александр задумался. — Заправки и магазины есть и в других местах. Надо поставить себе задачей на этот месяц раздобыть генератор и топливо. Кроме зарядки планшета, нам не помешал бы свет, хотя бы на часок перед сном, и еще нам нужен приемник, хочу послушать эфир на длинных и средних волнах.

— Точно! Как мы раньше об этом не догадались! Ваше благородие, вот вы не зря миллионером были, ума вам точно не занимать. — Идея с радио заставила глаза Гордея светиться от счастья. — А вдруг Европа цела, или, наоборот, Африка? Сидят, горюют, что Россия пропала, но ничего поделать не могут, ибо небо заволокло пеплом, а транспорт по грязи не ездит.

— Как раз из-за пепла такого точно не будет. Будь катастрофа только на территории России, пепел бы уже давно сдуло куда-нибудь, а он висит до сих пор, солнца не видно. Мне просто интересно знать, кто выжил, и как приспосабливаются? Климат у кого какой? Может, где-то уже зима началась, а у кого-то еще жарит.

— Всё равно, хорошая идея. Радио могло бы открыть нам окно в мир. Не так было бы одиноко. — Мечтательно произнесла Аглая. — Еще бы песни включали.

Появление новеньких прибавило работы. Им надо было отделывать дом. Никто не хотел делить свое жилье, с семьей, где по ночам не спалось маленькой Евдокии. Дома первой линии были уже в таком состоянии, что их было проще разобрать, чем отремонтировать, зато у домов второй линии состояние было намного лучше. Поликарп и Матрена были несказанно рады и этому. После катастрофы они жили в развалинах собственного дома, трясясь от страха и испытывая другие неудобства. А здесь была баня, столовая, порядок, в конце концов.

Неожиданно потянул северный ветер, напоминая о том, что на дворе уже почти ноябрь. По земле стелился пар от остывающей земли. Ветер принес свежесть, о которой уже давно забыли. В домах похолодало и не в последнюю очередь из-за того, что в окнах не было стекол. До сего момента нужды в них не было.

Ремонтируя дом для новеньких, окна решили заколотить сразу. К концу второго дня дом для новой семьи был готов. Испытание на прорехи в крыше он выдержал достойно. К вечеру в нем затопили печь, а Матрена пообещала устроить праздничный ужин по этому поводу. Гурьян обещал расстаться с бочонком самодельного коньяка по такому поводу. Народ тепло отнесся к этой идее, пришлось только заранее обговорить, сколько и каких продуктов можно истратить на этот праздник.

Матрене решили дать полкило муки, варенье, немного солений и три банки консервов, на откуп ее кулинарной фантазии. Хозяйка два часа мудрила с ингредиентами. На улице уже стемнело и потянуло в сон. Наконец, Поликарп пробежался по соседям, приглашая их к себе на новоселье.

В доме стоял аромат, состоящий из многих запахов: сдобы, консервов, но доминировал над всем запах натурального кофе.

— А кофе откуда? — Удивился Александр, блаженно наслаждаясь забытым запахом.

— НЗ, у меня в сумке лежала пачка для подходящего случая, а он как раз и настал. — Немного виновато произнес Поликарп.

Ему было неудобно перед жителями городища, что они так бескорыстно стараются для их удобства.

— Отлично! Где моя большая кружка. — Шумно пошутил Харитон, разбудив Евдокию.

Девочка захныкала. Мать бросилась ее успокаивать. Пришлось Поликарпу самому принимать гостей. Он рассадил всех за большим крестьянским столом, который был в каждой избе. На первое разлил уху с клецками и под нее по коньячку. Александр, как старший, произнес тост, в котором пожелал новой семье всего наилучшего.

Крепкий напиток раззадорил аппетит и развязал языки. Под уютный свет масляной лампы весь состав Зарянки негромко разговаривал о том, что было в их жизни и главное, что будет. На десерт Матрена вынесла печенье, как раз под кофе. Она поделила муку на две равных части. Из одной половины сделала клецки, чтобы наполнить пустой суп, а вторую смешала с вареньем и запекла в печи. Печенье впитало запах дыма, и было невероятно вкусным. Правда, его получилось совсем мало.

Разошлись далеко за полночь, неся в душе теплое чувство ностальгии по подобным посиделкам. Ночь была непроглядно темной. Северный ветер не собирался утихать. В доме Александра и Аглаи было непривычно прохладно. Они прижались друг к другу плотнее и не смогли заснуть сразу. Видимо, коньяк и ветер сыграли свою роль.

Утром Александр проснулся из-за того, что ему послышался собачий лай. Однократный, но такой явный, что он вскочил. Аглая спросонья зашевелилась, но не проснулась. Александр накинул на плечи ее непромокаемую накидку и вышел на улицу. Зябко, по голым ногам бежал сырой холод. Александр сразу направился к входным воротам.

По земле молочной рекой стелился туман. И тут он увидел в рассветных сумерках фигуры трех человек, хорошо выделяющихся на фоне белого тумана. Они не заметили его. Смотрели, не двигаясь, на городище. У Александра выступила по спине испарина и вспотели ладони. Из тумана выпрыгнула фигура собаки и снова скрылась.

Поведение незнакомцев показалось ему подозрительным. Они будто не хотели раскрывать себя раньше срока, пытаясь понять о городище со стороны. Александр направился бегом к ближайшему дому, в котором жил Харитон. Он чуть не столкнулся с Лукерьей, еще не одевшейся после сна.

— Прости, где муж. — Александр и не собирался разглядывать ее.

— Харитон, Сергеич зовет.

— Чего? — Спросил он из другой комнаты, видимо надеясь, что вставать с постели не придется.

— Харитон, у нас гости. Три мужика с собакой.

Бум, Харитон соскочил с кровати и через секунду стоял в исподнем перед Александром.

— Не показалось?

— Вроде, нет.

Они выбежали вдвоем и осторожно выглянули из ворот. Троица незнакомцев уже поднималась вверх по холму.

— Точно. — Харитон принялся нервно рыться в бороде. — Что делать-то?

— Иди, предупреди всех, а я встречу. Возьми карабин, но сам не выходи, держи их на прицеле. Пусть пока думают, что мы не вооружены.

Пес, немецкая овчарка, громко залаял, когда почувствовал Александра. Тогда Александру стало незачем таиться, и он вышел в ворота, как гостеприимный хозяин, не сводя взгляда с незнакомцев, пытаясь издалека понять, что они за люди. Сделать ему это не удалось. Мужчины выглядели примерно так же, как и он во время похода. Только обувь на них была иная, похожая на солдатские ботинки с высоким берцем. Незнакомцы помахали ему, когда заметили. Александр помахал в ответ. Овчарка, присев на задние лапы, оскалилась.

— Хорош, Дружок, это же свои, бедолаги, как и мы. — Один из мужчин потрепал по голове пса.

На пса его пассы подействовали. Дружок поднялся и, не сводя глаз с Александра, пошел рядом с хозяином. Александр решил, что повадки у собаки похожи на дрессированные.

— Мир вашему дому. — Произнес незнакомец, по виду, самый старший из всех, подойдя вплотную к Александру.

— Спасибо. Откуда вы и куда идете? — Александр шарил взглядом по лицам и одежде, чтобы понять намерения этих людей. — Как вас угораздило забрести в такую глушь?

«Главный» усмехнулся.

— Наш следопыт потянул нас сюда. — Он тронул овчарку. — Думали, что он ошибается, но нет, вчера с вечера увидели вашу деревню. Необычная.

Александра пробил пот еще раз от слова «следопыт» и от того, что пока они вчера устраивали вечеринку, под их окнами находились незнакомцы, которые запросто могли застать их врасплох.

— Так, вы, наверное, хотите отдохнуть? Извините, не каждый день людей незнакомых видишь. Проходите, сейчас мы вам что-нибудь придумаем.

Александр пропустил незнакомцев вперед, в ворота, но один из них не пошел вместе со всеми, остался позади, будто из вежливости пропуская Александра перед собой.

— После вас. — Произнес он любезно.

Ситуация очень не нравилась Александру. Если это были те, о ком он думал, то их визит можно было считать окончанием спокойной жизни. «Главный» присвистнул, когда увидел внутреннее обустройство городища.

— Да у вас тут реставрация какая-то что ли? Или вы уже после успели отгрохать? — Он внимательно оглядел весь двор Зарянки.

— Это было построено до катастрофы. — Ответил Александр. — А вы сами откуда? — Повторил он вопрос, на который в прошлый раз не услышал ответа.

— Мы-то? Мы, из деревни одной, издалека. Вы такого названия и не слышали, наверное. — Выкрутился «Главный».

Народ, потревоженный Харитоном, выглядывал из окон, но не спешил выходить. За стенами, казалось безопаснее. Вышла только Аглая.

— Здравствуйте! Вы, первые, кто пришел к нам после всего этого. — Произнесла она жизнерадостно, но при этом успела метнуть вопросительный взгляд на Александра. — Если хотите, мы можем устроить вам отдых, баню?

— Да, и поговорить после. Вы же, наверное, не просто так ходите? — Поддержал ее Александр.

— Да кто сейчас просто так ходит? Ищем продукты, вещи для хозяйства, людей спасаем. Хотя, вас, я вижу, спасать не надо.

— Не надо, спасибо. Так что, баню?

— Спасибо, в следующий раз. — Поспешно отказался «Главный». — Пообщаемся, нам этого хватит. Спешим.

— Куда же? — Поинтересовался Александр, затем обернулся к Аглае. — Завтрак приготовь нам, пожалуйста.

Аглая убежала.

— Да, мы везде ходим, куда Дружок покажет. Чует по запаху, где люди ходят.

Это могло быть и совпадением, что незнакомцы появились вскоре после возвращения из похода. В этом надо было убедиться точнее. Из аргументов за то, что эти люди пришли по их следам из поселка, где жил Поликарп с семьей, была немецкая овчарка, порода, использующаяся для охраны колоний. Собака вела себя так, будто хорошо знала команды. И в целом от незнакомцев исходило чувство, как от «тревожных» людей. Выдавала их манера держаться, колючий взгляд и то, что они не отвечали прямо на вопросы о том, откуда пришли. Конечно, на все эти предположения имелись оправдания. Страх мог помешать адекватно воспринимать их, наделяя опасными приметами. А то, что они темнили, откуда пришли, могло быть элементарной заботой о безопасности своей общины.

Из избы вышел Гурьян и Вторуша и направились к Александру. Дружок напрягся и зарычал, не открывая пасть. Незнакомцы напряглись. Александр заметил это по рукам «Главного». Он сжал полы куртки, побелевшими пальцами. Гурьян выглядел расслабленным. Наверняка, знал, что за спиной стоят вооруженные товарищи.

— Здорово, мужики. — Он поздоровался со всеми и встал в сторону, чтобы не быть между гостями и окнами избы.

Вторуша поздоровался молча и встал рядом с Александром.

— Я, смотрю, вас тут много? Баб на всех хватает?

За вопросом «главного» Александр узрел желание узнать общее число жителей Зарянки.

— Не всем, но мы над этим работаем.

— Как же вы спаслись-то?

— В погребе? А вы?

— Ясно. А мы тоже, почти, что в погребе. В нашей деревне была овощебаза под землей. Там и отсиделись.

— Идемте завтракать. — Позвала через окно Аглая.

— Идемте в дом. — Пригласил незнакомцев Александр. — А Дружка привяжите вон к той коновязи.

Двое, в том числе «Главный» прошли в дом. А тот мужчина, что привязывал собаку, задержался. Он осматривался намного внимательнее, чем того требовалось. Александр подождал его у дверей.

— Ворота у вас, что, только эти? — Спросил мужчина.

— Да, это реставрация старинного славянского городища. Разве не слышали про экологический отель Зарянку до катастрофы?

— Ваще, нет, не приходилось.

Мужчина взялся за ручку двери. На фалангах его пальцев Александр заметил татуировку каких-то перстней. От незнакомца не ушел его взгляд. Он засмущался и поспешил убрать руку.

Незнакомцы уселись за стол по одну сторону, Александр с Гурьяном и Вторушей по другу. Женщин приглашать не стали, чтобы показать, будто всем здесь заправляют мужчины. Харитон с Гурьяном не появились, спрятавшись на всякий случай.

— Это все? — Снова поинтересовался «Главный».

— Мужики все. — Ответил Александр.

Если их сдали жители поселка, то количество мужчин, которых они видели, должно было совпадать с тем количеством, которое было перед ними.

— В чем ваш интерес? В чем вы нуждаетесь больше всего? Есть ли у вас идеи переехать на другое место? — Александр разлил по кружкам подкрашенный дубовой корой чай.

— Просто ходим, смотрим, где есть чем поживиться. Ничего такого особенного.

— Чё эт? — Спросил мужчина с наколками, рассматривая поданный ему напиток.

— Чай, но без чая.

— Байда какая-то. Не траванемся? — Мужчина подозрительно понюхал его.

Его прямолинейность заставила прислуживающую Аглаю покраснеть от возмущения.

— Не нравится, не пей. — Ответила она.

— Да ладно тебе. — Он отхлебнул. — Ничё так, съедобно.

Александр почти не сомневался, что эти люди пришли по их следам с той самой «восьмерки» и теперь у него в голове зрела идея, как сделать так, чтобы они сюда больше никогда не вернулись. Самая простая мысль казалась ему слишком кровавой. Ведь если он ошибся, то это будет обыкновенное убийство. Отпустить, это значило обречь себя на ожидание смерти, бояться выйти из Зарянки, бояться за тех, кто в ней остался. Напрашивался очевидный выбор, но для него хотелось больше доказательств.

— А вы не делаете карту по результатам своих походов, ну, чтобы на будущее, знать, чего опасаться? — Спросил Александр.

— Накой? Наш Дружок чует всё и не даст попасть нам в ловушки. — Ответил «Главный».

— Хорошая у вас собака. На вид, дрессированная. У меня друг был, он на зоне охранял, — Александр решил пойти ва-банк, — у него тоже на работе немецкая овчарка была, копия вашей, такая умница.

Александр прямо уставился на того, у которого были «наколки», наблюдая за его реакцией. У того забегали глазки. Он злобно зыркнул ими на Александра.

— Наша псина нормальная. — Ответил «зэк». — Охотничья. Любой след возьмет, любую крысу из норы достанет.

— Ну, крыс, у нас, слава богу, нет, но хорошая собака не помешала бы, на воротах брехать. — Александр поднялся из-за стола. — Пойду, добавки попрошу.

Он вышел в другую комнату. За стеной стоял Гордей с винтовкой. Они обменялись взглядами, из чего Гордей понял, что это те самые людоеды из «восьмерки».

— А вы мне не подольете вашего фирменного чифира? — Послышался голос из-за стены.

Последние сомнения развеялись. Александр взял в руки прикрытое мешковиной помповое ружье. В этот момент за стеной послышалась возня и сдавленный крик Аглаи. Александр и Гордей выскочили одновременно, держа оружие перед собой. Но было поздно, «зэк» взял Аглаю в заложники. Он обхватил ее одной рукой вокруг шеи, а в другой у него был пистолет, который он приставил к ее голове.

— Отпусти, и идите с миром. — Попросил Александр.

— Чё, догадались, кто мы? Слухами земля полнится. Слава бежит впереди нас. Не отпущу, пока не уйдем за горизонт, да и потом, тоже не отпущу. — «Зэк» мерзко заржал.

Аглая побелела и готова была хлопнуться в обморок. Александр ругал себя, за то, что оставил ее наедине с бандитами.

— Обещаю, мы ничего вам не сделаем, отпустите девушку. Не берите грех на душу. — Попытался образумить его Александр.

— А вот это для меня совсем не ноша. Возьму, и не один такой грех. Ванька, разведай за дверями.

Оказалось, что тот, кого Александр принял за главного, им не был. Это был артист, который мог разговором и внешним видом не выдать остальных. Он выскочил из избы.

— Никого! — Крикнул он оттуда.

— Предупреждаю, если увижу, что вы идете за нами, я ее пристрелю.

— Ты отпустишь ее?

— Конечно. Как только скроюсь за горизонт. Опустите оружие, не заставляйте меня нервничать.

«Зек» пятился к двери, не сводя глаз с Александра и Гордея. Аглая дрожала, как осиновый лист. Александр закипал от невозможности повлиять на ситуацию. Вторуша и Гурьян продолжали сидеть за столом, боясь пошевелиться, чтобы не спровоцировать перестрелку.

«Зэк» подошел к двери.

— Открой! — Приказал он второму напарнику.

Тот кинулся выполнять приказ.

— Не прощаемся. — «Зэк» ощерился плохими зубами. — Ходите теперь, огля…

Раздался выстрел. Из печи вылетело черное облако сажи. «Зэка» швырнуло о косяк окровавленной головой. Аглая упала, как подкошенная, освободившись от хватки. Александр кинулся к ней, а Гордей на улицу. Снаружи раздались выстрелы.

Александр осмотрел Аглаю. На вид, у нее повреждений не было. Из печи, кряхтя, выбрался Харитон, черный, как трубочист.

— Жива? — Спросил он, прежде, чем выбежать на улицу.

— Как будто без сознания.

Александр оставил ее и вместе с Харитоном осторожно выглянули в дверь. Опасности не было. Они вышли на крыльцо. Гордей стоял возле двух покойников, лежащих в лужах крови.

— Отбились. — Гордей облегченно вздохнул и сел прямо на землю.

К избе бежали напуганные Фекла, Лукерья и Забава.

— Девчата, Аглая без сознания. — Сообщил им Александр.

Фекла отделилась от остальных и забежала в дом. Забава бросилась к Гордею, а Лукерья хотела было прижаться к Харитону, но не стала из-за его черного цвета.

— Почему ты черный такой?

— Военная хитрость. — Ответил он довольно.

На порог вышел Гурьян.

— Пришла в себя. — Сообщил он Александру. — Да уж, не задалось утречко.