Отвергнутые Боги Годвигула

Глава 33

Когда туман перед глазами рассеялся, я обнаружил себя стоящим посреди руин, в которых я не сразу, но все же признал остатки крепости Лимс.

Это будущее? Или прошлое?

«Это сон», — решил я, обратив внимание на то, что окружавший меня мир был бесцветным, черно-белым.

— Ошибаешься, это не сон, — услышал я знакомый голос и обернулся.

Позади меня стоял Пакин-Чак, а значит, я снова оказался на границе миров.

— Значит, ты, все-таки, следишь за мной, — произнес я с укором.

— Скажем так — присматриваю. И скажу, что ты влип в очередную неприятную историю, — хмуро отметил он.

— Неужели все так скверно? — поддался я его пессимизму.

— Хуже не бывает. И дело даже не в том, что неприятности возникли лично у тебя. Все гораздо хуже. По твоей вине меч Карракша оказался в руках Отступников…

— Не может быть! — воскликнул я. — Они не могут завладеть им без моего на то согласия.

— Они уже это сделали! Отступники гораздо могущественнее, чем ты можешь себе представить. Могущественны не сами по себе, а благодаря тому, кто за ними стоит.

— И кто же он?

— У меня мало времени. Кроме того, пока что я не могу посвятить во все тайны этого мира. Еще рано…

— Смотри, как бы не стало совсем поздно! — огрызнулся я.

— Не перебивай меня! — рыкнул гоблин. — И слушай! Давным-давно, еще до появления в этом мире новых Богов, жил человек по имени Малангир…

— Погоди! — перебил я его. — Как человек?! Ведь всем известно, что до появления в Годвигуле Новых Богов, мир этот был заселен лишь древними существами, которых теперь называют Древними Богами. А людей и прочую разумную живность создали как раз Новые Боги. Не так давно я читал об этом в табличках, которые, между прочим, собираю по твоему заданию, хотя до сих пор не пойму, зачем.

— Это — официальная история Годвигула, — ответил Пакин-Чак, а потом добавил шепотом:- Но есть еще и тайная история, известная немногим. На самом деле и люди, и гоблины, и эльфы, и гномы и все остальные существовали в этом мире задолго до появления Новых Богов. В те времена они поклонялись Древним, воевали, как и сейчас, друг с другом, правда, их союзы выглядели совершенно иначе, чем теперь. Да и расклад сил был иной. А потом появились Новые Боги. Они свергли Древних, большую часть уничтожили, остальным пришлось затаиться. Не все обитатели готовы были с этим мириться. И одним из них и был упомянутый мною Малангир Богоборец…

Как только Пакин-Чак произнес это имя, руины крепости Лимс разительно преобразились, представ пред моим взором в своем первозданном виде. Я увидел мужчину лет сорока, не спеша спускавшегося по лестнице во внутренний двор. Должно быть, это и был Малангир.

— … Он правил государством людей, которое в те времена занимало гораздо более обширные территории, чем сейчас. Он остался предан Древним Богам и отказался признать власть Новых. Малангир был сильным магом. Он решил бросить вызов пришельцам. Его поддержала часть эльфов, с которыми люди до тех пор враждовали. Были в его армии и орки, и гномы. Но основную силу представлял клан Леверленгов, состоявший из великих, безгранично преданных Малангиру воинов и магов…

Неожиданно пейзаж изменился, и я обнаружил, что стою посреди бескрайнего поля, а передо мной плотные ряды воинов — орков, гномов, эльфов. Но среди них особо выделялись люди, облаченные в непривычные для меня доспехи. Однажды я видел такие на какой-то картине, висевшей в доме одного из моих… клиентов. Но современные мне люди подобные уже не носили.

Это и были леверленги.

Напротив них, но в отдалении, стояло такое же грозное войско, так же представленное людьми, эльфами, орками и прочими расами Годвигула. И две эти массы вот-вот готовы были сойтись в смертельном бою.

И вот наступил момент, затрубили рога, и две армии ринулись друг на друга. Меня не сбили с ног только потому, что неожиданно мое тело вознеслось над полем боя, и я увидел происходящее с высоты птичьего полета. Внизу лилась кровь, звенела сталь, применялась немыслимая магия.

— … Последний бой произошел там, где сейчас плещутся воды Внутреннего моря. Это была знатная битва, в которой Новые Боги потерпели поражение и вынуждены были спасаться бегством. Своим последним ударом они раскололи землю, и воды Великого Океана хлынули в образовавшуюся трещину…

Я видел, как ударили молнии, полыхнуло так, что я невольно зажмурился, а потом треснула земля, рухнув в бездонную пропасть, тут же заполнившуюся потоками морской воды.

— Однако Малангиру и большей части представителей клана Леверленгов удалось спастись. Он не собирался останавливаться на достигнутом, и решил покончить с пришельцами раз и навсегда. Но коварные Боги узнали о его замыслах. Им удалось подкупить верхушку клана Леверленгов. Предатели организовали заговор, пленили Малангира…

И снова картинка сменилась. Я очутился на улице города, похожего на Вальведеран. Видел, как маги набросили путы на Малангира, только что вышедшего из кареты, а «верные» телохранители подхватили его тело и поволокли в неизвестном направлении.

— …и убили его. Но перед смертью тот успел проклясть их и обрек их души на вечный голод и лютую ненависть. Отныне ничто не могло уберечь предателей от грозного проклятия. Умирая, они превращались в бесплотных существ, которые и по сей день вредят обитателем Годвигула по мере своих возможностей…

Я опять очутился на развалинах крепости Лимс, и увидел силуэты призраков, слонявшихся среди развалин. Они были похожи на существо, которое призвал Старший Предвестник Сарвансар.

Так значит, это и был проклятый леверленг?!

Проклятый…

Что-то шевельнулось в моем мозгу, но мимолетное видение тут же растаяло без следа.

— Выходит, правду говорили Отступники, называя Новых Богов… самозванцами, — пробормотал я.

— С тех пор, как умер Малангир, прошло немало времени. Обитатели Годвигула признали их законными правителями мира. А последующие поколения начали верить в то, что были созданы Новыми Богами… Вот такая история, о которой не принято говорить в большом мире.

Я посмотрел на Пакин-Чака.

— Почему ты мне об этом рассказал? Почему теперь?

— Так получилось, что ты оказался в нужное время в нужном месте. Мы уже давно присматриваем за Отступниками. Нам давно уже известно, что они поклоняются Малангиру, почитают леверлегнов и ненавидят Новых Богов. Это их право, и мы не спешили вмешиваться. Тем более что до сих пор они себя почти никак не проявляли, все больше прятались и помалкивали. Однако в последнее время они развели слишком бурную деятельность. Они были замечены за некоторыми неблаговидными делами. А теперь, после того, как в их руках оказался еще и меч Карракша… Я даже не знаю, что может случиться. Но очень хочу узнать. Чувствую, они что-то задумали. Что-то нехорошее, пугающее. И раз уж ты оказался в их логове, я бы посчитал большой удачей, если бы тебе удалось прояснить их замыслы…

— Как так?! — удивился я. — Разве я не умер?

Впрочем, наверное, нет: оповещения о смерти я не получал.

— Нет. Ты все еще в Лимсе. Поэтому постарайся выполнить мое поручение. Пусть это будет последним испытанием перед тем, как ты станешь одним из Избранных.

«Да».

Правда, я понятия не имел, как я это сделаю. Однако, как всегда, брал задания впрок.

— Хорошо, я попробую… А этот… Малангир… Он ведь мертв?

— Да. Он умер много столетий назад. И думаю, это к лучшему. Его противостояние с Новыми Богами не довело бы этот мир до добра. Однако меня тревожит тот факт, что Отступники упрямо следуют по его стопам… Все, мне пора, — сказал Пакин-Чак.

— Погоди! — крикнул я, словно гоблин собирался уходить. — Коль-Кар снова пропал. Ты знаешь что-нибудь об этом?

— Я не могу с ним связаться, и это меня беспокоит.

— Ты думаешь…

— Не знаю. Но все еще надеюсь.

— Я тоже.

Пакин-Чак достал из маленького чехольчика миниатюрный нож.

— Сейчас тебе будет больно, — предупредил он меня, отводя лапу.

— Зачем? — опешил я.

— Ты находишься под воздействием чар леверленга. Они продлятся остаток дня и всю ночь. А тебе нужно спешить. Я помогу тебе проснуться.

— Ну, если так надо…

Он воткнул мне в бедро нож, и я закричал от нестерпимой боли.

Считается, что это единственное чувство, не доступное Звездному в полной мере. Однако временами нам все же приходится «насладиться» им до краев. И, кажется, вот сейчас было по-настоящему больно. Но всякий раз ошибаешься, потому как боль не имеет границ.

Пространство исказилось, стало темно, а потом я вернулся в Годвигул…

Я очнулся в холодном поту, подскочил на месте и первым делом ощупал поврежденное бедро. Место, куда меня ткнул ножом Пакин-Чак, горело, словно от раскаленного железа, но ни раны, ни дырки на штанах я не обнаружил.

Старый му. к…

Если верить гоблину, то я находился все еще в Лимсе. Меня заперли в небольшой комнатке полуподвального типа. Раньше это было какое-то хозяйственное помещение, которое нынешние обитатели крепости использовали в качестве камеры заключения. Кровать мне была не положена, ее заменяла охапка сена, брошенная в углу. Ничего другого в камере не было.

В призрачной надежде я обшарил все кругом, но меч так и не нашел. Не было и арбалета, который сняли с запястья, а инвентарь в рюкзаке и на поясе стал полупрозрачным.

Всплыло оповещение:

Из классовых Навыков в моем распоряжении была Скрытность. Но какой от нее прок сидящему под замком?

Кстати, о замках. Навык Вскрытия Замков тоже был активен. Однако мои отмычки находились в заблокированном Инвентаре.

Проклятье!

Я встал с сена, подошел к небольшому полукруглому окошку под самым потолком. От свободы меня отгораживала прочная, вмонтированная в камень решетка. Такую не вырвешь голыми руками.

Что же делать?

Я мысленно вернулся к недавней беседе с Пакин-Чаком.

Рассказанная им история была занимательна, но не более того. Малангир мог с полным правом считать Новых Богов самозванцами. Для современных же обитателей Годвигула они были самыми, что ни есть настоящими. Хотя бы потому, что других не было. А если и были, то носа не показывали из своих убежищ. От прихоти таких, как Смилион, Яри, Карракш зависело многое, если не все. И нас, Звездных, это касалось не в последнюю очередь. Простому смертному, чтобы обучиться определенным навыкам, требовалась порой целая жизнь. Мы же, благодаря Божественной поддержке, приобретали наши способности гораздо быстрее и почти задаром. Известны случаи, когда упорные Звездные достигали высоких уровней за пару лет. Они становились настолько могущественными, что не уступали в силе самим Богам.

Я не был столь трудолюбив и настойчив. Но даже я стал первоклассным вором всего за пять месяцев. И если бы не Божественное Проклятие… Впрочем, следует быть справедливым и отметить, что мне еще повезло: в моем отношении Смилион не использовала и сотой доли своих возможностей. Она могла бы превратить мою жизнь в кошмар. Однако Светлоокая отделалась наложением Проклятия и с тех пор упорно игнорировала мое существование.

С чего бы это?

Впрочем, не об этом речь…

Итак, старый гоблин хотел, чтобы я разнюхал замыслы Отступников. Они, определенно, что-то задумали. И для этого им понадобился меч Карракша. Мой меч!

Нужно было, наверное, принимать условия Гвентима. И меч сохранил бы, и свободу. Да и задание старика выполнить было бы проще простого.

А что теперь?

Неизвестно. Вряд ли после всего случившегося удастся договориться с Отступниками. Но и убить меня они не смогут. А вот держать взаперти — сколько угодно.

Я взглянул на кнопку логаута — она была дезактивирована. А значит, у меня не получится уйти в Междумирье до тех пор, пока я не окажусь в безопасном месте.

Я снова посмотрел на решетку, покачал головой и направился к двери.

Прислушался.

В коридоре было тихо. Только издалека, совсем тихо доносился чей-то стон.

Уж не Сэнвен ли?

Интересно, что ей понадобилось в Лимсе?! Ведь и словом не обмолвилась… шпионка. На кого она работает? Да, на кого угодно! Особенно в свете недавно полученных от Пакин-Чака сведений.

Я потолкал дверь, надавил коленом.

Прочная…

Присел на корточки, заглянул в замочную скважину.

Хм… Примитив…

Такой можно было ногтем открыть. Ну, не ногтем, но очень легко.

Я усмехнулся, радуясь беспечности Отступников.

Кто же ставит сквозные замки в камерах для заключенных?!

Впрочем, если это на самом деле была бывшая кладовая, то вопрос снимался сам собой.

Но, даже учитывая тот факт, что замок был из самых простых, открыть его без соответствующих инструментов не представлялось возможным.

Мне хотя бы что-нибудь подходящее…

Я завертел головой, прошелся по камере…

— Карраф… Чтоб тебя!

От крика, раздавшегося над самым ухом, я невольно вздрогнул. Такое впечатление, будто вопивший стоял прямо надо мной. В камере, разумеется, никого не было, а голос доносился из двора за окошком. И голос этот принадлежал Сарвансару.

Я задрал голову и увидел ноги Старшего Предвестника, стоявшего перед окном.

— Я здесь, господин! — донесся до меня дрожащий, почти детский голосок.

— Где тебя носит, негодный мальчишка?!

— Я… Я уже иду.

— Пошевеливайся, бездельник!

Рядом с ногами Сарвансара появились еще одни, принадлежавшие человеку меньших размеров.

— Что вам угодно, господин?

— Где Предвестник Гвентим? Где Глиб, Данван, Карли? Где Мазир, все напасти этого мира на его голову?!

— Карли с ребятами отправились на поляну, где обосновались дружки нашего гостя.

— Кто распорядился?! — заревел Сарванар.

— Предвестник Гвентим, мой господин, — пролепетал юноша.

Сарвансар недовольно зарычал.

— Надеюсь, он предупредил их, что эти люди нужны мне живыми?

— Не знаю, мой господин.

Речь шла об Альгое и Эллис. Нужно было их предостеречь… если еще не поздно.

Я сунулся было в чат, но и он оказался заблокированным.

Проклятье!

— А остальные? — продолжал дорос Сарвансар.

— Предвестник Гвентим готовится к ритуалу и просил его не беспокоить. А остальные… Я не знаю, господин.

— Бездельники… — проворчал Сарвансар. — Все приходится делать самому… Ступай в мою комнату и забери меч, который ты там найдешь. Отнеси его в Ритуальную комнату, — сказал он и тут же поспешно добавил. — Да не вздумай прикасаться к нему руками, коли они тебе дороги!

— Будет сделано, господин!

— И передай Гвентиму, что я скоро приду… Все приходится делать самому, — снова проворчал Сарвансар и отошел от окна.

Шаги стихли, но я продолжал стоять у окна. Когда снова зашуршал камешки под ногами, я подпрыгнул, вцепился в прутья решетки, подтянулся и выглянул наружу.

Я увидел его всего на миг. Это на самом деле был парнишка лет шестнадцати в старом затасканном крестьянском наряде. Он нес меч Карракша, лежавший на вытянутой подушке. Катану окружала угрожающе алая аура, пульсировавшая частыми волнами.

Мой меч!

Что бы ни задумали эти люди, мне нужно было во что бы то ни стало вернуть его. Теперь это уже дело чести.

Но сначала необходимо было выбраться из заточения.

Я опустился на колени и принялся ползать по полу.

И мои старания были вознаграждены. Я нашел… косточку. Обычную куриную косточку, формой похожую на отмычку. Она была достаточно тонкой и прочной, с удобным утолщением на конце.

Я переместился к двери, чтобы тут же испробовать свою находку. Опустился на колени, погрузил кость в замочную скважину и попытался нащупать бороздки на ригеле. Получилось зацепиться за выступ. Слегка пошевелив дверью, чтобы предоставить ригелю свободу, я потянул в бок. К счастью, замок недавно смазывали. Поэтому стальная планка медленно, но верно, поползла в сторону… Но кость соскользнула.

Пришлось снова прощупывать бороздку.

Спустя пару минут, когда пот катился градом по моему лицу, ригель окончательно покинул выемку в дверной раме, и путь на свободу был открыт.

Я усмехнулся, щелчком отправил кость в угол камеры. А потом, глубоко вдохнув, распахнул дверь… и встретился взглядом с человеком, стоявшим напротив входа.

Заметив меня, он выпучил глаза.

Промедление было смерти подобно. Я активировал невидимые до сих пор Когти Таноссы и вонзил клинки в живот охранника. Удар был неожиданным, а значит — критическим. Охранник тихо вякнул и повалился на пол. Я тут же подхватил его тело, озираясь по сторонам, втащил его в освободившуюся камеру.

— Прости, браток, ничего личного, — пробормотал я, укладывая мертвеца на сено. И удивился, когда его тело характерно замерцало и начало исчезать.

Звездный?!

Так даже лучше.

Он утратит контакт с Годвигулом ровно на четыре часа. А когда он вернется, меня уже не будет в крепости.

Пожалуй, выбора теперь у меня особого все равно не было. А так хотя бы появлялась возможность урвать что-нибудь от щедрот Древней Богини.

На месте исчезнувшего Звездного осталась связка ключей.

Пригодится…

Я зажал ее в руке, чтобы ключи не звенели, и вышел из камеры.

Коридор изгибался полукругом сообразно проекционной округлости донжона. Через каждые десять шагов в наружной стене имелся дверной проем, перегороженный прочной дверью.

Неужели за каждой из них томится ни в чем неповинный узник?

Я прижался к ближайшей прислушался.

Тишина.

Но ведь кто-то же стонал?

Впрочем, мне следовало поторопиться, пока Сарвансар не вернулся.

Я совсем уж было направился к лестнице, ведущей наверх, но…

Сэнвен.

Я не мог бросить ее в этой темнице.

Что ж, придется немного задержаться.

Бродить по подвалу, заглядывая за каждую дверь, у меня не было времени. Поэтому я решил рискнуть и тихо позвал:

— Сэнвен?

Она откликнулась сразу, будто только меня и ждала:

— Я здесь.

Ее заперли через одну камеру от моей. Я быстро нашел подходящий ключ, открыл замок, заглянул в помещение.

Меня Отступники вырубили на сутки при помощи магии леверленга. А Сэнвен они приковали к стене массивными цепями. Пилить такие замучишься, а раскрыть цельные обручи, стянутые на запястьях — не получится без соответствующего ключа. Это был непростой ключ. Особый, похожий на печать с мудреным оттиском. И он имелся на связке, так удачно попавшей в мои руки. Я приложил печатку к зеркально отображенному оттиску на браслетах, и они распались на две части.

Сэнвен была свободна.

В порыве чувств девушка повисла на моей шее и поцеловала в губы.

Ради одного этого я готов был спасать прекрасных девушек хоть каждый день.

— Когда я тебя увидела во дворе, поняла, что ты меня не бросишь, — сказала она шепотом, продолжая обвивать мою шею.

Если бы она знала, что я и сам вляпался по самое набалуйся, ее уверенности бы поубавилось.

— Что теперь? — спросил я ее, борясь с желанием снова прикоснуться к ее губам.

— Мне нужно во что бы то ни стало вернуться в Вальведеран. И чем скорее, тем лучше. Тут такое намечается… — она запнулась и разжала объятия.

— Что, например? — спросил я.

— Извини, — потупила она взор. — Ты, конечно, выручил меня сильно и все такое, но я не могу тебе обо всем рассказать. Это не моя тайна. Но, поверь, если их не остановить, наш мир ждут большие неприятности.

— Я только об этом и слышу, но никто не хочет вдаваться в подробности.

— Возможно, потом, позже, я все тебе расскажу. А сейчас мне нужно в Вальведеран.

— Эллис говорила, что у тебя есть руна телепортации…

— Была. Отступники отняли ее у меня. Но я знаю, где она находится. И руна, и все мое остальное снаряжение. Это здесь, в подвале. Там, у лестницы, находится комната охраны. В ней — сундук. Мне нужно добраться до него. — Она посмотрела на меня своими прекрасными слегка раскосыми глазами. — Ты мне итак здорово выручил, но если поможешь добыть снаряжение, я буду тебе должна целую Звездную вечность. А хочешь, айда со мной в Вальведеран! Я могу телепортировать нас прямо отсюда.

Если бы у меня был меч… А так…

— Мне придется здесь задержаться на некоторое время. И если ты меня подождешь… — начал было я в последней надежде, но она меня перебила.

— Не могу я, пойми! Скоро случится кое-что. И мне нужно предупредить… моих друзей. Возможно, еще удастся предотвратить самое ужасное.

Что ж, не смею настаивать. Хотя я и надеялся… Но без меча мне нечего было делать в Вальведеране.

— Идем, добудем твое снаряжение. И руну.

Мы направились в противоположную часть коридора. Около лестницы на самом деле находилась сторожка. Я прислонился ухом к двери. Внутри кто-то был — я слышал натужное сопение и чавканье.

Мы обменялись с Сэнвен жестами, она распахнула дверь, а я, обнажив клинки, ворвался в помещение.

Охранников было двое. Один сидел за столом и что-то жевал, обильно угощаясь вином. Другой лежал на узком топчане. Судя по раскрасневшейся физиономии, он уже изрядно принял на грудь и притомился.

Хорошо живется охранникам…

Правда, не всем: одного я уже отправил на перерождение. Остались эти двое.

Реакция у сидящего за столом была отменная — даром что неповоротливый на вид толстяк. Он оторвал взгляд от миски, ожидая увидеть своего приятеля. Но вместо него заметил двоих заключенных. Прежде чем я успел к нему приблизиться, он рывком перевернул стол, окатив меня остатками вина из широкогорлого кувшина, и схватился за меч. От разящего удара сверху я увернулся и тут же сам ударил наотмашь Когтями. Но и толстяк отскочил назад, наткнувшись на сундук — должно быть, тот самый, о котором говорила эльфийка. От неожиданности его ноги подкосились, и он присел на крышку. Я бросился на него, но с кровати уже подскочил второй охранник и врезался в меня плечом, сбив с ног. Он схватил табурет и собирался разбить его о мою голову, но тут вмешалась Сэнвен. Она сделала ловкую подсечку детине, и тот рухнул рядом со мной. Мне оставалось лишь развернуться и вонзить Когти в его незащищенную грудь.

Второй охранник поднялся с сундука и сходу рубанул меня мечом. Я кувыркнулся в сторону. Следующий удар предназначался эльфийке. Она отшатнулась назад. Однако охранник настиг ее и врезал ногой в живот. Девушку согнуло пополам, и она отлетела в угол.

Я поднялся с пола, но тут же мне в ногу вцепился раненый Отступник. Пришлось зарядить ему с ноги так, что он стукнулся головой о столешницу и обмяк. Я вовремя успел увернуться от летящего наискосок меча, следующий удар принял на Когти. И опять увернулся, выскочив в коридор.

Охранник наседал не по-детски, и мне, в отсутствие деактивированных навыков, приходилось несладко. Меч поранил плечо, следующим ударом рассекло куртку на груди. А потом противник загнал меня в угол и приготовился прикончить. Но вовремя подоспела Сэнвен. Она прыгнула на охранника сзади, накинула ему на шею подобранную в караульном помещении цепь, и развернувшись спиной, потянула концы вниз. Верзила выгнулся назад, уперся в спину эльфийки, захрипел. Он выронил меч, попытался поддеть цепь пальцами, но она впилась в его горло так, что исчезла под складками кожи и жира. Наконец, охранник обмяк и покинул этот мир, так и не успев призвать на помощь.

А Сэнвен получила причитающиеся очки развития.

Переглянувшись, мы вернулись в караульное помещение.

— Не хочешь? — эльфийка кивнула мне на копошащегося на полу Отступника.

Она предлагала мне его добить.

Я поморщился и отрицательно покачал головой.

А она не стала привередничать. Подняла с пола меч и воткнула ему в спину.

После чего, как ни в чем не бывало, подошла к сундуку и откинула крышку.

— Бинго! — воскликнула она — что бы это ни значило.

А потом на свет появились части снаряжения эльфийки.

— Кажется, это твое, — она протянула мне мой арбалет.

И на этом спасибо…

— Ну, мне пора, — сказала Сэнвен, активируя руну телепортации. Прямо в проходе появился портал, по ту сторону которого я увидел переулок в Вальведеране. — Может, все-таки, со мной пойдешь?

Я отрицательно покачал головой.

— Тогда пока! Может быть, когда-нибудь снова встретимся.

Она чмокнула меня в щеку на прощание, шагнула в портал, и он растаял вместе с ней.

Я остался один в опустевшем подвале крепости.