Осколки времени

Глава 19. Пропавшие

ОБНЯВ здоровой рукой коленки, и не решаясь пошевельнуться, Мика сидел на пожухлой бурой траве. Он же вовсе не собирался никуда уходить! Вот только что стоял рядом с Мастером Микамом, а уже в следующее мгновение очутился тут, в незнакомом месте и совершенно один. Он был достаточно смышлён, чтобы сообразить, что это, должно быть, и есть то самое место, куда попал Алек, когда исчез.

И Алек же сумел выбраться обратно.

За эту мысль Мика и ухватился, медленно оглядываясь вокруг. Неподалёку паслись овцы, и он увидел пару мальчишек на том конце отары. Его они пока что не заметили, так что Мика поднялся на дрожащих ногах и поспешил поскорее убраться, пока никто не натравил на него собак. Серегил, конечно, обучил и его собачьему заклинанию, но у Алека оно не сработало, а Мика и думать не хотел о том, что будет, если оно и теперь не сработает, когда понадобится. Даже если бы не его сломанная рука, с ними ему не сладить.

Он всё оглядывался через плечо, чтобы убедиться, что его не видят. К счастью, дорога, которую он выбрал, пошла с холма, и вскорости он счастливо скрылся у них из виду. Он ещё долго спускался с холмов, пока не увидел речку и тот город, который описывал Алек, ну, или здорово похожий на тот. Он был огорожен чем-то вроде стены, и башня стояла в центре. После того, что приключилось с Алеком, идти туда было рискованно, и значит, ему не оставалось ничего иного, кроме как пойти по реке мимо него. Именно так сделал Алек, чтобы вернуться назад в их измерение, и иного выхода Мика не знал. Он лишь надеялся, что город этот - тот самый.

Склон горы был каменистым, неровным, изрезанным небольшими канавками. Его сломанную руку дёргало от тряской ходьбы по эдакой целине.

Трава была жухлой, небо затянуто облаками – всё так, как и описывал Алек. Пока Мика добрался до речной тропинки, он жутко устал, проголодался и страшно хотел пить. До города всё ещё было далеко, и хоть дорога, что пролегала вдоль берега, была ровной, он чувствовал себя так, словно карабкается на крутой холм. Передвигать ноги становилось всё тяжелее. Он упал, вскрикнув от боли, когда ударил руку в перевязи. Чуть погодя ему, хоть и через силу, но всё же удалось подняться и пройти ещё немного, но потом он опять упал. У него подвело живот, язык во рту пересох, и на каждую попытку подняться всё тело отзывалось лишь болью. Сколько раз прежде он жаловался матушке, что умирает с голоду, когда ему просто хотелось конфетку? Так может, вот как на самом деле это бывает?

Я же мог умереть.

От этой мысли он снова встал на коленки, отчаянно желая, чтобы здесь сейчас была его мама. А ещё лучше, Учитель Теро, который уже однажды спас его от волшебства. По щекам покатились слёзы. Он жадно слизнул их из уголков рта, но они были такие солёные, что лишь распалили ужасную жажду. И сколько бы он ни пытался, он больше не мог ни встать, ни открыть глаза. Сдавленно всхлипнув, Мика лёг, свернулся калачиком и приготовился умереть. Одинокий и так далеко от дома.

***

Не смея поверить глазам, Теро и Серегил наблюдали исчезновение Алека из разных концов коридора. Тот растаял, как дым. Серегил побелел, но не успел Теро вымолвить и слова, как на том самом месте, где только что исчез Алек, возникло нечто ужасное. Какая-то страшная тварь из дыма, размером с большого пса, словно дикие жуткие водоросли заструилась в воздухе, немного повисела там и вдруг ринулась на Серегила, да так стремительно, что тот не успел увернуться. Она обвилась вокруг его головы, заклубилась вокруг груди, стараясь повалить на землю. Серегил завопил, сопротивляясь и не желая поддаться. Теро в жизни не слышал, чтобы он так орал.

“Avah! Aravah! Arasaaavah tula reso!”

- закричал Теро, лихорадочно шаря по карманам и пытаясь найти хоть что-нибудь, чем было бы можно её поймать, и отлично зная, что на сей раз у него совсем нет защиты. Он нащупал маленький красный камешек, который дал ему Мика, схватил его и вытянул, зажав в руке, перед собой.

“Avah! Aravah! Arasaaavah tula reso!”

От неподвижного тела Серегила поднялось чёрное облако и невероятно быстро понеслось на Теро. Оно швырнуло его вверх и из рук мага, из его груди брызнула кровь, словно в него впились невидимые клинки или когти. Они исхлестали крест-накрест лечебные отметины, оставшиеся после прошлого нападения, и это определенно была та же самая жуткая тварь, которую он изгнал из Седжа ещё в Зеркальной Луне. Затылок и щёку Теро обожгло резкой болью.

“Avah! Aravah! Arasaaavah tula reso!”

- прокричал он в третий раз, пытаясь защитить рукой глаза и держа перед собой камень.

Пол вдруг подпрыгнул и полетел на него. Ударил его. Жёстко. Теро даже не сразу осознал, что заклятье всё же сработало. Камень, зажатый в правой руке, горел раскалённым углем и вибрировал от заключённого в него зла. Но ловушка эта была слишком уж несерьёзной. Он это чувствовал. Отыскав свой мелок, он заставил себя стиснуть руку покрепче, чтобы не тряслась, и поскорей начертил на камне запирающий символ. Камень вмиг остыл, лишь оставив ожоги на его ладони и пальцах.

- Теро! Серегил! – выкрикивая на бегу их имена, возвратился обратно Микам. - О, Святая Четвёрка, что с вами такое стряслось?

- Я в порядке. Посмотри лучше, как там Серегил.

‘Фейе лежал теперь тихий и недвижимый.

Микам отправился к нему, и Теро услышал, как он выругался себе под нос, опускаясь на колено возле их друга.

Теро заставил себя приподняться и вытащить палочку. Проморгав застланные кровавой пеленой глаза, он окутал камень невидимым магическим коконом, чтоб защитить магическую печать, покуда не удастся упрятать его в надёжный контейнер.

- Как он там, Микам?

- Тебе лучше подойти и взглянуть самому.

Ноги ещё не держали Теро. Он кое-как потащился по коридору, оставляя за собой кровавый след на пыльных камнях.

Боже Милостивый, да ему сломали хребет! – подумал Теро, добравшись до них и увидев, как неестественно вывернуто тело Серегила.

Лицо тот, видимо, успел прикрыть руками, но кожа на его голове была рассечена в двух местах и темные волосы пропитались кровью. Кровь, словно тонкий венец, стекала по его лбу. Камзол и рубаха были изодраны в клочья. Всю верхнюю часть тела покрывали рубцы и раны, словно его высекли.

Микам нащупал пульс на шее у Серегила и, сдержав облегченное рыдание, хрипло воскликнул:

- Живой! Слава Создателю. Но нам нужна помощь, и срочно. Пошли весточку в лагерь. Скорее!

Из последних оставшихся сил Теро вызвал шар-послание и метнул его дризийке, после чего, пробормотав неловкое «извини», потерял сознание.

***

Стремительно проскочив сквозь портал, Алек оказался в унылой долине. Она была здорово похожа на ту, где он в прошлый раз угодил в овечий помёт, хотя при свете дня утверждать это было сложно. Хотя... неподалёку паслись овцы, и за ними смотрели мальчишки, а слева от себя он увидел небольшое скопление домишек. Впрочем, при свете дня те оказались совсем уж жалкими развалюхами.

Мики же нигде ни следа.

Представив себя на месте мальчугана, Алек попытался прикинуть, в какую сторону тот мог отправиться. Он очень внимательно слушал, когда Алек рассказывал о здешних своих передрягах, так что вряд ли отважится подойти тут к кому-нибудь или станет искать помощи у хозяев этих лачуг.

- Итак, остаётся лишь самая малость - весь остальной мир, - пробормотал Алек себе под нос.

Но Мика же смышлёный парнишка. Вероятней всего, он попытается выбраться отсюда тем же способом, что и Алек, ибо иного известного пути отсюда не было. Собираясь с мыслями, Алек ещё раз огляделся кругом.

Дальше местность уходила куда-то вниз. Должно быть, там и есть речка.

Внезапно со стороны отары до него долетели крики. Пастухи всё же заметили его. Надеясь, что их овчарки крепко привязаны где-нибудь в хижине, Алек рванул к реке. Как он и надеялся, он вскоре очутился у края холма и увидел в отдалении речку. Она была дальше, чем ему помнилось, но ведь, на сей раз он и попал в этот мир из другого места, так что, наверное, всё это было объяснимо.

При свете дня путь показался намного проще. Алек ускорил шаг, соскользнул с холма, на полдороге притормозил, ещё раз оглядев окрестности, и подивился тому, насколько уставшим вдруг себя почувствовал. Однако он лишь отмахнулся пока что от этого, и стараясь не думать о жажде, внимательно осмотрел дорогу внизу.

Там, примерно в полумиле от него, неподалёку от городских ворот, что-то небольшое лежало на земле.

- Мика!

Алек кинулся дальше, но на сей раз не так уже резво.

Очутившись тут в прошлый раз, он винил в этой своей усталости нападение собак, но сейчас он был вымотан снова.

Ноги его налились тяжестью, а дыхание стало прерывистым и тяжёлым.

Неважно, твердил он себе, упорно продвигаясь вперёд. Мика здесь и я вытащу его отсюда.

Впрочем, не успел он пройти совсем чуть-чуть, как городские ворота распахнулись, и из них выехала какая-то женщина в красном платье и верхом на чёрном коне с белой гривой, как у Лунного Света Клиа. Лёгким галопом она подскакала туда, где лежал Мика, и Алек с ужасом увидел, как одним взмахом руки она заставила бездыханное тело мальчика взмыть в воздух, а затем приплыть прямо к ней в руки. Даже если бы его лук был с ним - а не валялся сейчас попусту в том коридоре в Меноси - стрелять было нечего и пытаться. Слишком уж далеко. Пришпорив своего коня, женщина ускакала обратно в город. Волосы её чёрным стягом колыхнулись на ветру и ворота за ней закрылись.

Алек упал на колени. Он понятия не имел, живой Мика, или мёртвый, но теперь его было не достать, а пойти за ним Алек был просто не в силах.

Это оно! Это место! – вдруг осознал он. – Оно высасывает из меня жизнь.

Жажда была невыносимой. Желудок словно прилип к позвоночнику. Порывшись в кармане, Алек выудил оттуда репу, которую дал ему Микам, и откусил кусочек. От его терпкого вкуса и обильного сока у него начало драть рот, да так, что из глаз полились слёзы. Он в жизни не пробовал ничего столь ядрёного да такой консистенции. Алек глянул на репу, откусил ещё кусочек. Желудок отпустило. Жажда спала. Кровь снова приятно побежала по жилам. Быть может, светящийся камень и терял тут свои силы, но этот самый незатейливый из овощей оказался вполне себе даже ничего.

Как бы ни был велик соблазн проглотить репу целиком, он всё же оставил половинку и вторую репу на потом. Да, он почувствовал прилив сил, но было неясно, как долго это продлится. Так что, хоть и хотелось Алеку дождаться до темноты, но он был вынужден пробираться в город немедленно.

Первое, чему научил Алека Серегил, обучая его ремеслу ночного скитальца, - днём слейся с толпой. Прикинув, что в прошлый раз его выдала одежда, Алек ещё загодя, не доходя до городских стен, снял свой камзол и зашвырнул его в придорожную канаву. Вот только оружие теперь оставалось ничем не прикрытым, но от него-то, как раз, избавляться он не собирался.

Держась в стороне от дороги, он подобрался к городу по равнине, поросшей дикой травой, лишь молясь, чтобы на вершине частокола не оказалось часовых, которые бы заметили его. По ту сторону он обнаружил ещё одну дорогу, которая вела к небольшим воротам, через которые мимо пары беззаботных часовых тянулась вереница людей и повозок покидавших городишко и въезжавших в него. Надеясь на лучшее, Алек затерялся в этой толпе на дороге, постаравшись выглядеть как можно более неприметным. Он слышал вокруг себя голоса, но не понимал ни слова. Какая-то девица с тусклыми каштановыми волосами, встретившись с ним взглядом, что-то сказала ему. Но Алек лишь пожал плечами и поскорее нырнул в толпу. По счастью, вокруг было немало таких, при ком тоже имелись мечи, и всё же Алек заметил на себе немало любопытствующих взглядов. Как бы ни было, ему удалось миновать частокол и попасть внутрь. Там он поскорее юркнул в какой-то пустынной переулок, представлявший собой вереницу жалких домишек с худосочными палисадниками и – как он и надеялся – с веревками, увешанными бельём. Вокруг, похоже, не было ни души, так что он сорвал первую попавшуюся рубаху и штаны и переоделся в них в ближайшем закоулке. После чего доел кусок репы. Чувствуя себя теперь гораздо менее приметным в толпе, он снова вышел на людную улицу и приступил к поискам.

Городишко выглядел убогим и захудалым. Серый свет затянутых облаками небес накидывал на лица окружающих нездоровые тени. Идя по рыночной площади, Алек приметил продавца кур и повозки, с которых свешивались потрошеные свиные туши, освежеванные кролики. И даже кошки. Все это было выставлено на продажу, хотя было как-то мало похоже, чтобы кто-нибудь что-нибудь покупал. Алек заспешил дальше, в сторону башни, что стояла в центре города. Пока он что-то не заметил тут ни богатых купцов, ни дворян. У той женщины, что увезла Мику, был добрый конь и платье яркой расцветки, что говорило о богатстве.

Городишко был невелик. К наступлению сумерек Алек успел ознакомиться с большинством из улиц и площадей, и не нашёл там ни одного жилища, подобающего знатной даме, за исключением этой центральной башни. При иных обстоятельствах, он бы порасспрашивал народ, но тут это было исключено, так что вместо этого он обстоятельно обошёл вокруг башни, изучая её со всех сторон. Внутрь вела лишь двустворчатая дверь из тяжелого дуба, смотревшая на мощёный двор. На первом этаже было несколько окон, забранных изнутри решётками, да к тому же, тёмных. Впрочем, в двух из окошек верхнего этажа горел свет. Похоже, там были спальни, судя по видневшимся балдахинам. Как раз в это мгновение в левом окне показалась женщина. На ней было алое платье, а её густые и длинные черные волосы пышными волнами спадали, наверное, до самой талии. Она глянула прямо на него, и Алек поспешил поскорее убраться, притворившись одним из вечерних странников, но он был готов поклясться, что почувствовал, как женщина наблюдает за ним. По крайней мере, теперь он знал, где Мика, вот только как, Билайри побери, до него добраться?

В желудке у него громко заурчало и в голове неприятно помутилось, наливая всё тело слабостью. Укрывшись в каком-то переулке, Алек присел на корточки, привалился спиной к стене и съел половинку последней репы. Почувствовав себя чуть получше, он снова пошёл к той башне. Вдруг навстречу ему из темноты выступила какая-то высокая женщина. Она подняла руки, не пуская его дальше. В переулке было очень темно, но он смог разобрать овал её бледного лица и силуэт фигуры на фоне более светлой улицы. Она была стройная, на ней было платье, и каскад длинных тёмных волос струился до самой талии.

Та самая женщина из окна башни.

- Кто вы такая? – пробормотал он, хватаясь за меч.

Она перехватила его руку своими нежными пальцами и произнесла что-то нечленораздельное.

- Простите, я Вас не понимаю. Мне надо идти.

Но стоило ему попытаться проскользнуть мимо неё, как она с неожиданной силой стиснула его руку. И не успел Алек вырваться, эта женщина другой рукой коснулась его щеки.

Погоди-ка, дружочек.

Он уловил это скорее в своём сознании, чем на слух.

- Кто Вы? Кто Вы такая? – сдавленно прошептал он.

Рука, схватившая его за руку, сжалась сильнее, но та, что касалась лица, оставалась прохладной и нежной.

Идём со мной.

- Отведёте меня к моему другу? К тому малышу, которого Вы забрали?

До мальчишки тебе не добраться,

тот, в чьих жилах течёт двойная кровь

и проживающий две жизни.

Сердце Алека пропустило удар. Она была не первой, кто так его называл.

Лишь мертвецам дано ходить дорогами мёртвых.

- слышал он в своём сознании её шёпот.

Алек отшатнулся, уцепившись рукой за стену позади себя.

- Откуда... Вы знаете эти слова?

Мне ведомо, кто ты такой. Ну же. Ты должен это увидеть.

- Нет, покуда не скажете, кто Вы, и куда собрались меня отвести!

Ты должен увидеть то, что должно оставаться невидимым.

- Нет, пока не отдадите ребёнка.

Кончики её пальцев, словно когти впились ему в тело. Он потянулся, было, за своим кинжалом, но вдруг оказался в стылой тьме.

Он больше не видел женщину, однако по-прежнему ощущал её хватку, сковавшую болью предплечье.

Ты должен увидеть.

- Да ни черта я не вижу! Где мы?

Голос его прозвучал ужасно громко, отдавшись звоном в ушах.

И вдруг вспыхнул свет. Мягкий и яркий, как от светящегося камня, только лился он гораздо дальше.

Алек заморгал, слегка ослеплённый, потом осмотрелся вокруг.

- О, Свет Иллиора!

Они были в третьем склепе,… хотя, нет, неверно. Каменный пол под его сапогами был сухим, он не слышал никакого звона капель.

Впрочем, самая разительная перемена была в рисунках на стенах - безвкусных и мерзких пародиях на восхитительные творения из склепа оракулов.

Она стояла с ним рядом, ярко светясь. И она была прекрасна – светлая кожа, синие глаза, волосы цвета ночи. И - невыразимо печальна.

Ты должен увидеть.

Он оглянулся на неё, и она указала ему на дальнюю стену.

Там было что-то такое…. что-то круглое, примерно на уровне глаз, оно поблескивало в тусклом свете.

Алек прошёлся по гулкому склепу, и женщина последовала за ним.

Сияние исходило от крупного и блестящего чёрного опала, размером с небольшой абрикос. Он был вставлен в массивную золотую розетку, вмурованную в стену. Его покрывала вязь резных символов, которые выглядели до странного знакомо.

Когда Алек протянул, было, к нему руку, женщина что-то негромко сказала ему. Вроде бы, то не было предостережением, однако не успел Алек коснуться камня, как всё вокруг почернело.

***

Мика тонул во тьме, погружаясь непроглядную и безмолвную пучину сонного мора. Здесь не было ничего, на что можно было бы опереться, ни верха, ни низа. Холода он тоже не ощущал. Не ощущал вообще ничего.

Детка.

Мика навострил уши, уловив этот едва различимый голос.

Учитель Теро? Это, ведь, он? Он снова пришёл, чтоб спасти его из этого кошмарного места?

Деточка, открой глазки.

Он почувствовал аромат жухлых листьев и благовоний.

И что-то жёсткое и прохладное, словно опавший лист, скользнуло по его щеке.

Да, он почувствовал! Он сумел это!

Постепенно всё тело вернулось к нему обратно.

Ему было тепло, он лежал на чём-то очень и очень мягком. И какой-то вкуснейший напиток смочил его пересохший язык. Он глотнул, поперхнулся и распахнул глаза.

Он находился в какой-то волшебной опочивальне, залитой светом множества свечей. На краешке его кровати сидела прекрасная дама в красном бархатном платье и с нежной улыбкой держала глиняную чашку и деревянную ложечку. У дамы были густые волнистые чёрные волосы, такие длинные, что они спадали почти до самого покрывала, на которое та присела. Он едва удержался от того, чтобы протянуть руку и коснуться её волос: он в жизни таких не видел.

- Ну, наконец-то, деточка, - сказала она. – Я так за тебя перепугалась! Ну-ка, давай, выпей ещё капельку сидра. Он замечательный и такой прохладный.

Она зачерпнула ложкой из чашки и влила ему в рот новый глоток напитка.

- Ещё…, пожалуйста, - прошелестел он сухими растрескавшимися губами.

- Конечно, мой дорогой, только для начала совсем немного.

Она влила ему в рот ещё несколько ложечек питья, и с каждым новым глотком ему становилось всё лучше и лучше.

Но всё же он был пока ужасно слаб, как тогда, на дороге, только теперь его уже не мучила жажда, и это было истинное блаженство. Рука его тоже перестала ныть.

- Где я? – прохрипел он.

- У меня в замке, мой миленький.

- В замке?

Она тихонечко рассмеялась.

- Ну, когда встанешь на ноги, тебе это может показаться немного слишком, но когда-нибудь у меня снова будет подобающий замок. Меня зовут Королева Разат. А тебя?

- Мика из Римини, Ваше Величество.

- Ага, из Римини. А где это?

- В Скале, миледи. Это величайший из городов всех Трёх Земель.

- Понятно.

Она поднесла ему новую ложечку сидра, и он с благодарностью проглотил его.

- Хочешь поспать ещё, мой хороший?

- Нет. Мне снилось плохое.

Она провела по его щеке своими прохладными пальцами, понимающе глянув на него.

- Мне тоже, бывает, такое снится.

Он сел и огляделся вокруг.

Он сидел на огромной роскошной кровати в большой опочивальне, убранной шелками и обставленной дамской мебелью. Комната была чудесной, с премилыми занавесками. В окно, что напротив кровати, было видно лишь темноту.

- Где же это я, Ваше Величество? – спросил он.

Неужто, и жухлая трава, и те серые небеса были лишь частью дурного сна?

- Ты в моей башне, я же тебе сказала. В соседней комнате есть ванна, и тебе приготовлена кое-какая одежда. Взрослому мальчику, вроде тебя, ведь, не нужна помощь, чтобы помыться?

- Нет, Ваше Величество! – Мика залился краской.

- Вот и отлично. Ступай, прими ванну, а затем спускайся вниз, до первого этажа. Пойдёшь прямо по коридору. Вторая комната справа. В ней мы замечательно поужинаем.

Сказав так, она поцеловала его и выпорхнула из комнаты.

Откинув перину из лебяжьего пуха, Мика обнаружил, что вся его одежда исчезла. На нём остались лишь золотой амулет, который они сделали с Мастером Теро, да свежая чистая повязка на руке. Он осмотрелся вокруг: одежды как не было. И ни тебе одёжного сундука, ни платяного шкафа. Шмыгнув через комнату к двери, на которую ему указала Разат, он приотворил её и выглянул в щёлочку. То была небольшая купальня с причудливой деревянной ванной. На вешалке висели камзол красного бархата и короткие штанишки, а также нижние кальсоны и льняная рубаха. Похоже, всё это было как раз ему впору, хотя в бархате, конечно, он будет чувствовать себя немного дурацки. Но бархат был тот же самый, что и на платье Королевы Разат.

Принять ванну было просто блаженством. Помня рассказ Алека, Мика для начала зачерпнул пригоршню воды. Всё нормально, вода оказалась мокрой, как полагается, так что отдраив себя мочалкой, Мика стал совсем чистым.

И снова он подумал о том, не привиделась ли ему в дурном сне та тьма, с её дикой жаждой и смертельным изнеможением? Но если да, то где же он теперь, и как очутился здесь? Королева Разат, в общем-то, так и не ответила ему на вопрос.

Одевшись, он прошел через ту дверь, в которую вышла она, и очутился в какой-то мастерской, наподобие той, что была у Учителя Теро и прочих их приятелей-магов. Только здесь было холодно и царил мрак.

На том конце её была лестница, обозначенная верхним светом. По ней он спустился на пару полутёмных пролётов вниз, миновал зловещий безлюдный коридор, полный загадочных теней, после чего, наконец, к своему облегчению, обнаружил столовую. Там за круглым столом, уставленным блюдами с яствами, его поджидала Леди Разат.

От обилия тамошних ароматов рот его сразу же наполнился слюной, так что Мика поскорее подсел к ней. К его удивлению все эти разнообразные блюда были его самыми любимыми: морковка с приправами, жёлтый сыр, чёрный хлеб с маслом, сваренные вкрутую яйца, кресс-салат, а также ломти холодного окорока и говядины, разложенные на блюде точно так же, как делала матушка по особым праздничным дням. Несмотря на весь свой голод, матушкиных уроков Мика всё же не забыл: он уселся и сложил перед собой руки, ожидая позволения приступить к еде.

- Ну, какой же воспитанный мальчик!

Она сначала наложила ему, потом откинулась на спинку кресла и кивнула, позволяя начать.

- Вы же ничего не положили себе, миледи, - сказал он.

Стол был накрыт лишь на одну персону.

- Я поужинала, пока ты спал, Мика. Прошу тебя, кушай. Ешь, сколько хочешь.

Воспользовавшись её позволением, Мика съел по две порции каждого блюда и целых три порции хлеба.

- Где мы, Ваше Величество? – спросил он, когда в него уже больше не лезло. – Я заблудился, а проснулся уже здесь.

- Мы неподалёку от Меноси. Ты что же, гуляешь совсем один?

- Нет, миледи. Я был во дворце, а потом вдруг оказался совсем не там, точно так же как…

Он прихлопнул рот. Ведь Учитель Теро учил его не рассказывать чужим про Серегила, Алека и Микама, что касается их тайных дел.

- Точно так же, как… кто? – тут же заинтересовалась Леди Разат.

- Как если бы вышел из одной комнаты и вошёл в другую. Что же это за место такое?

- Я уже говорила тебе, милый мальчик: это мой дом, - он ласково улыбнулась и взяла его за руку. – А теперь и твой тоже.

Мика недоуменно уставился на неё, ожидая, что вот сейчас она, должно быть, рассмеётся. Это же шутка, верно? Но ничего такого не случилось, она продолжала улыбаться, словно была ему матушкой. Он высвободил свою руку и поднялся.

- Простите, Ваше Величество. Я премного благодарен Вам за гостеприимство, но мне пора возвращаться обратно. К Учителю Теро. Он станет беспокоиться из-за меня.

- Учитель Теро?

- Маг, у которого я в обучении.

Слова эти вырвались прежде, чем он успел подумать.

- Так ты ученик мага? – с восторгов воскликнула она. – Ну-ка давай, покажи мне какой-нибудь трюк.

Мастер Теро терпеть не мог, когда кто-нибудь говорил это, но Мике не хотелось показаться неучтивым. Кроме того, рассудил он, если он выполнит её просьбу, то она наверняка отпустит его, ведь так?

Он огляделся, а потом попытался заставить парить в воздухе свою деревянную вилку. Бесполезно. Он попробовал ещё раз и, озадаченный, сдался.

- Обычно это заклинание мне удаётся.

- Наверное, ты просто слишком устал! – сказала она с ласковой доброй улыбкой. – А хочешь посмотреть мой фокус?

- Да, прошу Вас, - отвечал он покорно.

Она легко щёлкнула пальцами, и вокруг них с рёвом взметнулся воздушный вихрь. Ветер рвал их волосы, сметал со стола блюда и задул все доступные свечи. Очутившись впотьмах и не на шутку перепугавшись, Мика вцепился в сиденье своего стула.

Вихрь вдруг улёгся, так же внезапно, как и начался.

- Не мог бы ты снова разжечь свечки, милый Мика? – попросила Леди Разат.

Мика прошептал заклинание и щёлкнул пальцами, но опять никакого толку.

- Простите, Ваше Величество…

- Ничего страшного, мой хороший.

Свечи вокруг вспыхнули сами и он увидел, что Леди Разат, как ни в чём ни бывало, сидит на своём стуле.

- Вы тоже маг?

- Да. И мне будет очень забавно научить тебя всему, что я знаю сама! Могу сказать, что когда ты вырастешь, то станешь очень и очень могущественным магом… Если, конечно, правильно тебя обучить.

Мика заморгал, стараясь не расплакаться.

- Но я хотел бы вернуться к своему учителю. Я хочу домой.

Она печально помотала головой.

- Боюсь, это невозможно, любовь моя. Попав сюда, отсюда уже не выберешься. Если сбежишь, ты погибнешь от голода и жажды, как с тобой едва не случилось, покуда я не нашла тебя и не забрала к себе. Мне бы очень хотелось отправить тебя домой, миленький мой, но, увы, такие вот дела.

Да она врёт! – осознал Мика. Алек же как-то выбрался. Значит, и он выберется. Пока же ему следует самому стать ночным скитальцем, да отыграть как следует свою роль, как говаривал Серегил.

- Благодарю, что забрали меня к себе, Ваше Величество, - сказал он, отерев слёзы рукавом. – Как я понимаю, отныне я Ваш ученик?

Она присела на колено возле его стула и привлекла Мику к себе, обнимая.

- Мой самый первый за столько времени! Как же здорово нам с тобой будет!

- Мика, немедленно отойди от неё!

Принцесса Клиа, ворвавшись в комнату, выхватила его из рук Королевы Разат. Крепко держа его, она рванула стол, отгородившись им от Разат. От Клиа не очень-то славно пахло, но Мика был слишком рад видеть знакомое лицо, чтобы обращать внимание на подобные пустяки.

- Я надеялась, что ты присоединишься к нам, Клиа, - сказала Разат, снова усаживаясь на своё место.

- Что ты здесь делаешь? – спросил Мика, вцепившись в Клиа.

Та, похоже, была настроена к королеве весьма враждебно.

- Она притащила меня сюда.

- Вот только не надо грубостей, Клиа, - с укоризной сказала Королева. – Дай же бедняжке поесть, да поешь сама. Я знаю, что ты умираешь с голоду.

- Зачем Вы притащили сюда и его? – спросила Клиа.

- Это не я. Он сам очутился тут. Не так ли, Мика? С людьми такое порой случается.

Мика кивнул.

- Ясно, - Клиа натянуто ему улыбнулась. – Впрочем, она права. Нам нужно поесть для поддержания сил.

- Ну же, мои дорогие, отведайте-ка вот этого, - она сняла крышку с блюда, которого Мика раньше тут не заметил. То были медовые кексы, его любимые.

- Полагаю, теперь тебе пора отправляться в кроватку, Мика, - сказала Разат, когда он с замиранием сердца умял добрую часть пирога.

Мика испуганно глянул на Клиа.

- Я не хочу.

- Можно ему жить со мной в моей комнате? – спросила Клиа.

- Ну, конечно же, милочка, - отвечала Разат со сладчайшей улыбкой. - Ступай, деточка. Увидимся утром.

- Я отведу его наверх, - сказала Клиа, вставая со стула.

- Ой, нет, останься. Мне бы хотелось для начала поговорить с тобой, - промурлыкала Разат.

Взяв глиняный звоночек, стоявший возле её тарелки, она позвонила в него, и в комнату вошла Фания, облачённая в униформу и просто лучившаяся здоровьем.

- Это одна из военных Клиа, Мика. Сдаётся мне, ты ещё не знаком с Лейтенантом Фанией?

На лице мальчика отразилось облегчение.

- Неа. Здравствуйте, Лейтенант!

Фания с улыбкой позволила ему взять её за руку, после чего козырнула Клиа. И на какое-то мгновение глаза её стали такими же мертвенно-белыми, как у Лунного Света.

- Фания присмотрит за ним для тебя, Клиа, дорогуша, - заверила Разат. – Постой-ка, Мика.

Она подставила ему щёку для поцелуя.

Поймав на себе Микин взгляд, Клиа едва заметно кивнула. Мальчик возвратился к столу и церемонно чмокнул Разат в щёку. Королева в ответ обняла мальчугана, и Клиа с остановившимся сердцем увидела, что она целует его в лоб, затем в обе щечки, после чего Разат отпустила его с миром.

- Всё, ступай, мой хороший. На завтра у меня для тебя приготовлен чудесный сюрприз!

Фания снова взяла Мику за руку и вывела из комнаты.

- Очаровательнейший мальчонка, - сказала Разат. – И как это мило, что он так всецело тебе доверяет

- Так что же такое Вы собирались сказать мне? – потребовала объяснений Клиа, отчаянно желая забрать Мику у этой оболочки, одержимой дра’горгосом, у призрака, в которого превратилась Фания.

- О, я всего лишь хотела продемонстрировать тебе кое-что.

Разат взмахнула рукой, и тотчас же возле неё возник дра’горгос. От него разило разлагающейся плотью и веяло льдом.

- Оно не сможет…, - начала, было, Клиа, но дра’горгос протянул конечность, сорвал амулет с её шеи и положил его на стол перед Разат.

- Ах, ты ж, какая жалость! Такая миленькая была безделушка, дорогуша моя, - сказала Разат с напускным сожалением, подняв его за обрывок шнурка и любуясь им. – Только, боюсь, подобные штуки в моей реальности бесполезны.

Дра’горгос метнулся обратно и обвил своей конечностью шею Клиа, стиснул ей горло так, что стало невозможно дышать. Этот стылый смрад, исходивший от него, был кошмарным. Места на теле, которых он касался, словно сковало льдом. Когда же Клиа дёрнула плечами, пытаясь освободиться, он проник ей в грудь, сжал ледяными пальцами колотящееся сердце, не давая ему стучать, и пронзил грудь такой болью, словно в неё вонзили клинок.

- Ну как, позволить ему? Пусть сжимает крепче? – спросила Разат.

Не в силах ни вздохнуть, ни произнести хоть слово, Клиа сумела только мотнуть головой. Много ли будет проку умереть вот так?

Разат отменила заклинание и ужасная тварь исчезла. Клиа упала на колени, хватаясь за грудь. Там словно всё ещё торчал ледяной клинок, вонзившийся в сердце, которое теперь заколотилось скачками, словно угодивший в ловушку зверь.

- Бедняжка. Давай, выпей немного чаю, чтобы согреться.

Не отваживаясь долее испытывать терпение дирмагноса, Клиа кое-как добралась до своего стула и уселась, не шевелясь и усилием воли заставив сердце снова биться нормально. Разат плеснула ей в блюдечко чаю, и Клиа приняла его трясущимися руками. Она была так рада теплу, что ей было всё равно, от кого оно сейчас исходит.

- Я очень довольна тем, как мило мы поболтали, Клиа, - сказала Разат.

Уплывая из комнаты, она бросила через плечо:

- Поцелуй за меня Мику и пожелай ему доброй ночи.

Клиа ещё какое-то время просидела в одиночестве, покуда не унялась боль. Потом еле передвигая ноги взобралась по лестнице наверх в свои покои. При свете немногих свечей Мика сидел посреди постели. Подтянув ноги и пристроив на коленки подбородок, он внимательно слушал Фанию, которая, усевшись рядом с его кроватью, видимо, рассказывала ему какую-то сказку.

- Оставьте нас, - приказала Клиа.

Мёртвая женщина встала, козырнула ей, и, улыбнувшись на прощанье Мике, вышла.

Клиа же присела на кровать рядышком с ним, так, чтобы можно было разговаривать вполголоса.

- Лейтенант Фания говорит, что здесь неплохо живётся, но мне тут совсем не нравится, - зашептал он, дёрнув за ворот свой красный бархатный камзол.

- Мне тоже, Мика, – Клиа потрепала его по голове. – Теперь скажи мне, как ты сюда попал? Что перенесло тебя сюда?

- Ничто. Мы с Учителем Теро и остальными были во дворце. Искали место, через которое проник сюда Алек, но так и не сумели его отыскать. Даже Алек. Мы с Микамом остались за поворотом, а потом я - бац! - и очутился в этом измерении, в какой-то деревне.

- Погоди. Так Алек сюда приходил?

- Да. Как раз после того, как Вы покинули лагерь и поехали в Глубокую Гавань. Он, как и я, тут очутился совершенно случайно. И ещё за ним погнались собаки и покусали его.

- Но он всё же выбрался отсюда? Сам?

- Да. Его прогнали из этого города, и тогда он пошёл вверх по реке.

А Фания сбила её с этого направления. Умышленно? Или то была злая шутка, что они пошли совсем не туда, куда следовало?

- Я тоже собирался пойти в ту сторону, перед тем, как меня нашла Королева Разат, - объяснил Мика.

- Ты не должен так её называть, Мика. Никакая она не королева. Она…

Как сказать об этом ребёнку?

- Она – злющий некромант, самый худший из некромантов. И пусть её обхождение тебя не дурачит: она тебе вовсе не друг.

- Я знаю. Она лгунья.

- Да, лгунья. Теперь расскажи-ка мне поподробнее о том, как ты здесь очутился. Ты не почувствовал, что тебя словно бы затягивает сюда?

Мика помотал головой.

- Я ничего не почувствовал. Мне кажется, я просто провалился сюда, в это измерение, как и Алек.

- Измерение? Что ты имеешь в виду?

- Это Учитель Теро так говорит.

Он поднял руки и поставил ладошки близко одна напротив другой.

- Он говорит, это два разных мира, которые вот так вот рядом один к другому. А иногда они соприкасаются. И он думает, что так Алек сюда и попал – когда они сомкнулись. А ты сюда тоже так попала, Клиа?

- Меня притащила она.

Этим Клиа и ограничилась. Мальчик и без того был жутко напуган, без всяких сказок про дра’горгосов.

- У тебя остался тот амулет, который вы сделали с Теро?

Он вытащил его из-за пазухи и показал ей.

Клиа схватила его ладошки и закрыла их.

- Береги его, Мика. Только у меня плохие новости: здесь они не действуют.

- Я так и думал, - сказал Мика, здорово её удивив. – У Алека был с собой светящийся камень, и Алек рассказывал, что он тут не горел. А когда я попробовал показать Разат некоторые заклинания, они тоже не получились.

- Ясно, - сказала Клиа, весьма впечатлённая смышлёностью мальчугана. – Значит, нам следует быть особенно осторожными.

- А она позволит нам уйти отсюда?

- Нет, но она полагает, что мы и не в состоянии выбраться никуда. Я уже пыталась, но не смогла, однако если Алеку удалось это сделать, то, надеюсь, мы тоже сумеем сбежать, как и он.

- Может, пойдём прямо сейчас?

- Давай немножечко подождём. Нам понадобится еда. Ты не знаешь, долго пришлось идти Алеку вверх по реке?

- По-моему, не очень.

- Чудесно. Теперь слушай очень внимательно. Нам важно рассказать Теро и остальным про Разат, про то, кто она такая, про это её место и про то, что твоя магия тут не действует. А ещё ты должен хорошенько запомнить следующее: Разат говорила об одном из моих предков - Верховной Жрице Нанди. Разат сказала, что это Нанди заточила её сюда. И… это очень и очень важно, Мика…

Иного выхода не оставалось. На случай, если мальчик выберется отсюда один.

- …Разат на самом деле дирмагнос.

- Кто?

- Это такой очень нехороший некромант. Теро в курсе. У неё нет ни одного зеркала, потому что они отражают её настоящий облик. Леди Зелла тоже совсем не то, чем кажется, если ты вдруг снова увидишься с нею. В ней сидит дра’горгос, который ею управляет.

- Мне она так нравилась! – шепотом воскликнул Мика.

- Мне тоже. Гм, что же ещё? – Клиа хорошенько подумала. – Разат убивает, когда целует свою жертву. Здесь, в подземельях башни могут находиться её узники. А ещё ей нельзя прикасаться к золоту, вот почему, видимо, она не взяла наши амулеты. Город этот называется Зикара.

- А мы не можем вызволить узников и забрать их с собой?

- Лестница потайная. Мне не удаётся её отыскать. Но сейчас самое важное - это дать знать Теро.

Мика рассудительно глянул на неё.

- И ты думаешь, что один из нас может отсюда не выбраться, верно?

Клиа кивнула. Да, Теро весьма мудро выбрал себе ученика .

- Я генерал, Мика, а хороший генерал всегда старается продумать все возможные варианты, чтобы суметь подготовиться к каждому. Вот и всё, что я теперь делаю, Мика. Мы попытаемся, благодаря тебе, выбраться отсюда вдвоём. Если получится. Но если тебе представится возможность бежать без меня, беги. Понимаешь меня? Это приказ.

- Но…

- Всё в порядке. Она не станет меня убивать. Я нужна ей, чтобы помочь вырваться отсюда. Повтори мне, что нам известно и о чём я только что рассказала тебе.

- Город зовётся Зикара, а Разат не королева, она дирмагнос. Зеркала отражают её настоящую внешность. Ей нельзя прикасаться к золоту. Убивает она поцелуем. Магия здесь не действует. Тебя она не убьёт, потому что ты нужна ей. – Он запнулся, наморщил лобик. – И сюда ты попала не сама по себе, тебя каким-то образом сюда затащили.

- Замечательно! А теперь запомни вот что: Разат водила меня в склеп на холмах позади этой башни. Склеп этот очень похож на пещеру оракулов. Там в стене хранится золотая печать с чёрным опалом. Именно он и удерживает её здесь взаперти. Об этом расскажешь ему в первую очередь. Всё остальное потом.

- Хорошо. Но я не хочу уходить, если ты не сможешь пойти со мной. Я не хочу оставлять тебя здесь!

Клиа взяла его за плечи.

- Это твой долг перед Скалой, Мика. Мне очень жаль, что тебе пришлось узнать всё это, когда ты ещё так юн, но долг - он превыше всего. Превыше дружбы и даже превыше любви. Вот так-то. Если ты не сбежишь, когда будет такая возможность, даже если мне не удастся бежать с тобой, то ты не исполнишь свой долг, и это будет очень плохо. Я хочу, чтобы ты поклялся мне самым священным, что у тебя есть, в том, что ты повинуешься мне.

Мика прижал левую руку к сердцу.

- Священным Огнём, своим сердцем, головой и руками клянусь, что ни за что не ослушаюсь.

- Умница, - с облегчением выдохнула Клиа. – И последнее. Если я не выберусь отсюда вместе с тобой, передай Теро, что я люблю его, и что буду любить всегда, что бы ни было.

Мика серьёзно кивнул. Она крепко обняла его.

- Хорошо. Теперь пойдём-ка, поглядим, не осталось ли что-нибудь после ужина.

Она надела свой камзол и перевязь с ремнями, проверила кинжальные ножны, на месте ли чёрное перо. Вдруг Теро удастся что-нибудь выяснить при помощи него.

Очень осторожно, стараясь не выдать себя, Клиа с Микой спустились вниз, сделав вид, будто просто ищут, чем бы перекусить. Но свечи были потушены, а на столе пусто.

- Может, возьмём еды в кухне? – спросил Мика, стараясь держаться поближе к ней.

- Я пока не знаю, где она. Наверное, тоже в подвалах башни. Давай-ка ещё раз поищем лестницу. Идём?

Они обшарили весь первый этаж, но никакой лестницы так и не нашли.

- Что станем делать? Мы же не можем идти без еды, - прошептал Мика.

- Наберемся мужества и дождёмся утра. За завтраком съешь столько, сколько в тебя влезет. На всякий.

Потом, когда они вместе свернулись калачиками в постели Клиа, и она опять ощутила едва заметное шевеление в своём животе, то подумала: не стоит ли рассказать Мике и про это? Но потом решила – нет. И почувствовала, как защипало глаза. Если она выйдет отсюда живой, то всё расскажет Теро сама. Если же выберется один Мика, то Теро лучше будет вовсе не знать, сколь многого он лишился.