Опалённые

Интерлюдия

Королевство Югославия, Белград, январь 1933 года

Как только известия из СССР об аресте замнаркома по военным и морским делам Тухачевского, а также его ближайшего окружения достигли Европы, в том числе и Югославии, король Александр Карагеоргиевич не мог не среагировать на это. Он прекрасно помнил ту первую беседу с Председателем РОВС генералом Туркулом, состоявшуюся около двух месяцев тому назад. Разумеется, были и ещё несколько после, но первая запомнилась сильнее прочих. Тогда генерал попросил его подождать несколько месяцев для того, чтобы он, король, смог в полной мере оценить имеющиеся у РОВС возможности.

Оказалось, они были ещё сильнее. чем он мог предполагать по итогам первой беседы. Убийство Кирова в прошлом месяце, теперь вот аресты наиболее талантливой части советского «военного министерства». Не просто аресты, а с крайне высокой вероятностью дальнейшего их распространения, которое обязательно должно было снизить эффективность Красной армии до предельного значения. Теперь становилось ясно, в каком направлении работала агентура РОВС.

Медлить не стоило. Но прежде чем назначить генералу Туркулу время для очередной аудиенции, Александр Карагеоргиевич предпочёл обсудить происходящее с теми двумя приближёнными, кому доверял сильнее прочих: двоюродным братом Павлом, который. случись что, должен был стать регентом при малолетнем Петре, начальником Генштаба генералом Миланом Миловановичем. Кроме них на встречу был приглашён бывший русский генерал и бывший же военный агент Российской империи в Сербии Артамонов Виктором Алексеевичем, ныне генерал уже югославской армии. Пусть Артамонов не входил в число совсем уж доверенных лиц, но был лучшим специалистом сперва по делам России, а потом и СССР.

И вот эти трое собрались в его кабинете, готовые сделать всё, что от них зависело. Ссмогут ли они ответить на все возникшие вопросы… этого король Югославии не знал. Однако надеялся. Тем более что, ранее будучи связанным данным генералу Туркулу обещанием, сейчас он от него частично освободился. Специально во время последней встречи с лидером РОВС оговорил нескольких людей, которым имеет право сказать суть того, первого разговора. Более того, все трое приглашённых уже понимали, о чём пойдёт речь. Так было проще и правильнее.

– Господа, я пригласил вас по важному поводу, – начал Александр, нервно барабаня пальцами левой руки по подлокотнику кресла. – Вы знаете, что мной было принято решение оказать помощь Русскому общевоинскому союзу в его борьбе против коммунизма. К настоящему времени более двадцати тысяч его членов уже находится на югославской земле, пользуясь дарованными им возможностями. Вы что-то хотите сказать, Милан?

– Да, мой король, – склонил голову начальник Генерального штаба. – Их уже более тридцати тысяч. И они будут продолжать прибывать.

– Благодарю, но это неважно. Они получили на это право, к тому же не просят никаких субсидий. Платят за продовольствие, аренду земель, хоть и по очень льготной цене, скоро оплатят и поставки так нужного им вооружения с амуницией. Сейчас важнее другое. Вы, тут присутствующие, знаете о планах РОВС, о моём разговоре с генералом Туркулом. И вот они, последние события в СССР. Что скажете, господа?

Все трое приближённых монарха переглянулись между собой, но никаких вопросов относительно того, кто будет говорить первым, не возникло. В конце концов, лишь один из них приходился родственником королю. Он и нарушил повисшее было молчание.

– Ты начал опасную партию, брат. Поддерживать РОВС так сильно значит вызвать пристальное внимание к нашей стране. Этот их новый Председатель настроен решительно, он не остановится на полпути, – тут Павел прервался, но потом продолжил. – Храни нас боже, если мы двинемся дальше.

– Зато при успехе выигрыш велик.

– Да, Милан, я это понимаю! – отмахнулся от реплики главы Генштаба Павел. – Если удастся эта безумная авантюра, восставшая из пепла Россия даст нам много, мы сможем окончательно придушить коммунистическое движение, усилить армию с флотом, может даже решить оставшиеся территориальные проблемы. А если она провалится?

– То мы ничего не потеряем, принц. У нас нет даже дипломатических отношений с Советским Союзом. Это государство нами не признано. Его Величество имеет полное право делать всё, что пожелает и ни одна европейская страна не сможет высказать даже самого лёгкого неодобрения. Заступаться за большевиков на виду у всей Европы? Фи! Даже теперь подобное признак дурного тона, даже в либеральничающей Франции. Более того, я осмелюсь предложить Вашему Величеству игру на повышение.

– Ход ваших мыслей становится любопытным, Виктор Алексеевич. Вы можете продолжить.

Дозволение от самого короля. Это значило многое. Хотя бы то, что идею Артамонова внимательно выслушают. А уж примут или нет… тут заранее никто не мог предсказать. Зато бывший русский, а ныне югославский генерал хорошо знал нынешнего короля, чуть ли не с самого момента восшествия отца Александра, Петра Карагеоргиевича на трон. Тот самый трон, с которого скинули труп последнего из династии Обреновичей, малахольного выродка, ненавидимого всей Сербией. За минувшие с того момента годы Артамонов успел в совершенстве изучить и пристрастия нынешнего короля Югославии, и слабые места, на которые нужно было надавить для получения желаемого результата. Именно это он и собирался сейчас проделать… в очередной раз. Слишком важным был момент. Артамонов, как ни крути, оставался патриотом России, пусть и давшим присягу королю Югославии.

Нарушение чести? Отнюдь. Просто возможность представить дело так. чтобы выгоду, весьма немалую, получили обе стороны. Это было более чем реально.

– Вы не признали СССР. Но ничто не мешает вам даже не признать, а подтвердить правопреемника Российской империи, которыми были сначала Колчак, пПотом Деникин, Врангель… Барон Врангель основал Русский общевоинский союз, по сути лишь для того, чтобы сохранить армию, без которой нет и не может быть государства. И эта армия сейчас, вопреки многим злопыхателям, преодолела кризис, заметно усилившись. Так признайте «де-юре» то, что давно существует «де-факто». Только сперва посоветуйте генералу Туркулу принять титул Верховного Правителя и сформировать «правительство в изгнании». Правитель, кабинет министров, армия из того самого десятка дивизий. Это весомая ПОЛИТИЧЕСКАЯ заявка.

Военачальник, генштабист, дипломат… Всем этим был генерал Артамонов. Именно эти три составляющие делали его слова весьма весомыми, в том числе и для югославского короля. Александр Карагеоргиевич понимал, что сейчас ему предложили не просто политическую авантюру, а настоящую «Большую игру». Одну такую с давних пор вела Британская империя, соперничая с континентальными державами как за влияние в Европе, так и за полное доминирование в Азии. Индия, Ближний Восток, Среднеазиатские регионы, Босфор и Дарданеллы плюс связанные с ними кавказские дела… вот то, что было ставкой в давно ведущейся партии.

Сейчас Британия была близка к абсолютной победе. В той «Большой игре». Влезать туда с нынешними возможностями королевства… настоящее самоубийство, может даже не только политическое. Но Артамонов предлагал «обнулить» своё пусть эпизодическое, но участие в одной «Большой игре» ради того, чтобы начать другую, где можно воспользоваться преимуществом на старте. Начинающий игру «расставляет фигуры», ну или «сдаёт карты», это уж кому как удобнее представлять себе оную.

– Предлагаете начать вторую «Большую игру», генерал?

– Под знаменем противостояния коммунизму, Ваше Величество, – хитро улыбнулся умудрённый жизнью дипломат. – Это даст нам большую фору на начальном этапе. Мешать не станут, может даже немного помогут. А потом, когда осознают случившееся, будет уже поздно. Основателя «Большой игры» так просто не вышвырнуть из «игорного дома». Могут лишь принизить значимость, ограничить число фишек, но не удалить из-за стола… пока есть противостоящая сторона и игра продолжается.

– Вы авантюрист, Артамонов, – возведя глаза к потолку, простонал принц Павел. – Но уж если мой брат решится на… это, то я дам совет. Вокруг нас страны, правители которых коммунистов не любят, порой даже ненавидят. Болгарского короля Бориса III дважды чуть было не убили коммунисты. В Греции неспокойно, монархисты получают всё большее влияние, а они тоже не испытывают любви к коммунистам.

– Союз правителей государств, направленный против распространения коммунистической отравы, – улыбнулся король. – Я понимаю. Я доволен вами, господа. Решение принято! Председателю РОВСа пора вновь стать Верховным правителем. А мы станем первыми, кто официально признает его в этом качестве. И хотел бы я посмотреть на тех королей или президентов, кто попробует найти достаточно убедительные слова для того, чтобы возразить против такого.

Все четверо, находящиеся сейчас в кабинете. Понимали значимость этого момента. Даже не для них, а для Югославии – государства, образовавшегося вокруг Сербии и ставшего магнитом для объединения южных славян. И вот сейчас Югославия, сформировавшая с нынешних своих границах всего полтора десятка лет назад, выходила на новый уровень… политический. Как бы ни сложилось дальше, но этой заявки на весомую роль в мировой политике уже не отменить. Подобный шанс выпадает далеко не каждому государству и уж точно не чаще одного, максимум двух раз за век. И король Югославии Александр I Карагеоргиевич свой шанс упускать не собирался.