Офицер империи

Глава 21

Особого внимания заслуживает факт лавинообразного роста русских магов, в силе, появление нескольких десятков новых грандов, и достижение высоких ступеней уже существовавшими. Таким образом общая сила российских магов поднимается к миллиарду эрг, что делает войну с Россией, предсказуемой с негативным развитием для нас.

Обеспечение давления следует искать прежде всего в области тайных операций, и агентурного проникновения. Прослойка, на которую может опереться такая агентура достаточно широка, и может присутствовать в весьма чувствительных узлах общества, и инфраструктуры.

Необходимо поднять финансирование различных общественных организаций, гражданских фондов, и международных объединений, с целью перехвата контроля и использования их в подрывных целях.

Ален Герлах, директор информационного бюро при дворе Его Величества короля Карла Пятого.

Они всё-таки уговорили Владимира. Да, временами подключая тяжёлую артиллерию в виде государя, позвонившего Завадскому прямо в процессе разговора, и мнения других уважаемых людей. Но не всё так просто. Титул Князя, не сувенир, вручаемый за красивые глаза. Ведьмам нужно ещё доказать, что претендент готов стать главой Ковена. И не было лучшего случая чем очередная сходка ведьм в курортном городе на побережье Русского Моря, где они попробуют снова выбрать Верховную Ведьму и круг Высших.

Добирался Соколов маленьким реактивным самолётом, предназначенным для срочных поездок высшего руководства Имперской Стражи. ЧС-280, предназначенный для перевозки десяти пассажиров с максимальным уровнем комфорта, имел на борту спальню, душевую и экипаж состоявший исключительно из дам весьма приятной наружности, бросавших такие взгляды на молодого полковника, что временами ордена начинали искрить от сырого эфира, выбрасываемого в пространство.

Но у Владимира было чем заняться в полёте. Папка на три десятка наиболее активных членов Ковена, и рекомендации специалистов Имперской Стражи по установлению контактов с ведьмами. Они предполагали мягкую операцию, вроде бы случайного знакомства с компанией отдыхающих дам, и развития её. Для этого, Владимиру сняли самый роскошный номер в Ялте — восьми комнатный «императорский» люкс, с видом на море и горы и дали контакты на местных безопасников, и вообще людей с которыми можно было связаться в каких-то непредвиденных случаях, например, зачистки того, что остаётся после ситуативных ликвидаций.

В аэропорту встретила машина отеля, и через час, Владимир поднимался в огромном лифте на верхний этаж где находился пентхаус с бассейном и маленьким садом.

Октябрь в Ялте, выдался сухим и солнечным, так что Владимир, где-то в пять вечера вышел в город в лёгком летнем пальто, кремового цвета, белом костюме и ботинках цвета топлёного молока.

Несмотря на деликатность публики, его конечно же узнавали. И по многочисленным фотографиям в газетах и по видео с Императорского Бала, показанного по всем каналам кроме образовательных. Но к счастью никто не подходил с вопросами, и вообще не мешал жить. Но всеобщие взгляды и едва слышные шепотки, слегка досаждали.

В сентябре-октябре в Крыму, собиралась весьма почтенная публика. Дорогие врачи, их богатые пациенты, крупные инженеры, картёжники, бильярдисты и энергичные дамы, готовые к приключениям и благосклонно относящиеся к финансовой помощи. К счастью среди отдыхающих и работающих, случалось немало людей известных, и сохранение некоторого инкогнито, являлось скорее правилом, чем исключением. Пятьсот ведьм, съехавшихся из разных концов России, под видом конгресса травниц, растворились в этом котле почти без следа. Но порой Владимир ловил на себе заинтересованные взгляды дам с плотной серой аурой, и чёрными кляксами на ней. Дамы конечно же знали кто он такой, что повышало градус ведьмовского собрания многократно.

Устроившись в гостинице, Владимир погулял перед обедом, пройдясь от здания портоуправления на площади Адмирала Афанасьева, до стоявшей на вечном приколе каравеллы Портогалла, построенной специально для съёмок приключенческого фильма о поисках сокровищ.

Несмотря на принципиальные различия в мирах, порой совпадения были очень точными. Вот и Портогалла стояла точно на том же месте что и Испаньола в той, оставленной навсегда России. Только вместо ресторана на борту корабля сделали морской музей.

Разночинная публика, одетая в преимущественно в одежду светлых тонов, неторопливо фланировала по гранитным плитам набережной, флиртовала, пила кофе и модные в этом сезоне коктейли, а также слушала музыку, из карманных приёмничков, всех видов. От моделей из артефактного «лунного серебра», до пластмассовых «мыльниц». Выступление Государя в эфире радио Энергия, ретранслированное всеми другими ультракоротковолновыми радиостанциями, слушали все… у кого были такие приёмники. Как например Клавдия Губанова, жена гласного государственной думы Николая Губанова, увидела, что горничные обступили радиоприёмник и слушают императора, притащила всех в залу, и собрала вокруг не только домашних, но и слуг, и даже вечно бухого садовника.

А глава семьи сделал правильные выводы и как только смог выехать в город, купил всем членам семьи и слугам по такому приёмнику. И не только он. Масса людей, считавших радиовещание пустой забавой, сделали выводы, и в очень многих портфелях и на рабочих столах, завелись радиоприёмники с логотипом Гипербореи.

Так, склады Гипербореи в который раз опустели, а цеха вновь перевели на двухсменную работу.

Корпуса для самых дорогих моделей, поставлял ювелирный Дом Потапова, и он же сделал пару приёмников — настоящих шедевров ювелирного искусства из прозрачного золота с кнопками, выточенными из цельных алмазов. Один такой аппарат Владимир передал императору в память о его выступлении на радио, а второй цесаревне, в качестве подарка к дню рождения.

Работников станции тоже не обделили, начислив всем премии в размере месячного оклада, а ведущим ещё и по серебряной медали, дававшей право на дополнительные пять лет к рабочему стажу. Эти знаки отличия ввёл Владимир, для премирования заслуженных работников. Бронзовая давала плюс два года, серебро плюс пять лет, золото — десять, и получив пару золотых медалей, можно было уходить на оплачиваемую пенсию, хотя люди естественно предпочитали продолжать работать, получая прибавку к жалованию.

Пройдясь по набережной, Владимир поднялся по канатной дороге в ресторан на Красной Горке, который несмотря на огромный зал, был полон.

Причина выяснилась буквально сразу, как только подошёл официант, и кроме меню и карты вин, положил на стол программу выступления Софии Захаровой. Молодой, но уже очень популярной актрисы и певицы.

Софья, белокурая девица лет восемнадцати-двадцати, высокая, стройная, с ухоженным лицом, и тонкими словно стебельки руками, совершенно неожиданно запела мощным звучным голосом, которому казалось совершено не нужен микрофон. Она начала выступление с песни Вальс-Бостон, уже разошедшийся по стране, и перепетой сотни раз. После продолжила другими песнями, запущенными в оборот Соколовым, а закончила неожиданно песней «Товарищ Правда», сорвав не просто аплодисменты, но настоящую овацию.

Владимир уже поднял руку, чтобы подозвать официанта, рассчитаться и уйти, как заметил, в его сторону идёт распорядитель зала.

— Товарищ Соколов. — Мэтр коротко поклонился. — На правах хозяина заведения, хочу поинтересоваться, не будете ли вы против общества нашей гостьи. Товарищ Захарова, хотела бы поужинать, и отдохнуть, в нешумной компании.

— Разумеется я почту за честь, находиться в её обществе. — Владимир заметив, как мэтр сделал какой-то жест, и отследив направление увидел молодую певицу, успевшую переодеться и сменить сценический грим, на менее яркую раскраску. Светло-синее шерстяное платье ниже колен, отделанное белыми шёлковыми кружевами, и тонкая нитка голубого жемчуга весьма шли ей, и выглядела девушка очень привлекательно.

— Хочу представить вам нашу уважаемую гостью, Софью Константиновну Захарову, а вам, Софья Константиновна, представляю героя России, полковника Соколова.

— Кто же не знает великого укротителя проклятых земель, и спасителя Империи? — Певица негромко рассмеялась.

— И кто же не слышал о молодой, но чрезвычайно талантливой певице Захаровой. — Владимир поклонился в ответ.

Раскланявшись и заверив друг друга в неземном счастье находиться за одним столом, Владимир помог даме сесть, и приняв меню у официанта, передал его даме.

Когда первая стадия отчуждения прошла, Софья чуть оттаяла, и показала свой живой, и смешливый характер, ситуация за столом вполне выправилась. Владимир рассказывал какие-то смешные истории, но больше слушал девушку. Она делилась историями своего ученичества в Петроградской эстрадной школе, всякими случаями с гастролей, и жаловалась на ужасную кухню в вокзальных буфетах.

— А я же не Верка Ракитина чтобы с поваром и массажистом гастролировать. А не слышали, она говорят попалась сразу с двумя любовниками!

— Люди творческие. — Владимир с улыбкой развёл руками. — Чудят по-всякому.

— Да и про вас поговаривают всякое. — Девушка чуть склонила голову и сверкнула глазами, из-под ресниц. — Уже и про…

— Софья. — Владимир поднял руку, останавливая девушку. — Ещё раз крепко подумайте, прежде чем что-то сказать. Даже в нашей свободной стране, есть темы, закрытые для обсуждения. И одной из таких тем является личная жизнь императора и его семьи. Да, вас не потащат в застенки, но у государства тысячи способов защитить суверена от досужих болтунов. Скорее всего, не посадят в тюрьму, хотя я бы не дал на этот счёт никаких гарантий, но вдруг выяснится, что вас не ждут с гастролями вообще нигде. И никакие покровители этого не изменят. Просто не полезут. И плохое питание в привокзальных буфетах станет вашей наименьшей проблемой, потому что самой жизненно важной — станет поиск и получение какой-то другой профессии, дающей средства для жизни. А петь вас возьмут лишь в самодеятельность, и выступать вы станете со сцены Дома Культуры. Ну это в том случае если не захотите петь в ресторане. В этом мире, болтать всякое про главу государства или его семью, возможно только за границами этого государства. И то, я бы не советовал, потому что в одно печальное утро можно просто не проснуться.

— Я совсем дура? — Софья опустила глаза.

— Нет конечно. — Владимир усмехнулся. — Просто ещё не знаете всех правил нашего общества.

— А вы? Вы же моложе меня? Откуда вы всё это знаете?

— У меня отличные учителя. — Владимир отпил из бокала, и поставил его на стол. — Их много, и они не жалеют для меня времени.

— Вы, учитесь? — Удивилась девушка.

— Если вы о чём-то кроме Академии Психоэнергетики, то да. Каждый день, изо дня в день. Например, мой финансовый директор рассказывает мне о разных аферах, и аферистах, чтобы я мог их быстро вычислять, и не поддастся на всякие уловки. А главный специалист по энергозащите, рассказывает мне и показывает разные хитрые узоры. И так далее. Жизнь, это удивительная возможность узнать что-то новое, и предела этому процессу — нет. Кстати, уже упоминавшаяся вами Ракитина минимум час в день тратит на занятия вокалом, и ещё час на гимнастику. Каждый день вне зависимости от погоды и настроения. А вообще, ищите учителей, Софья. Не покровителей, в первую очередь, а тех, кто может обеспечить высокий уровень педагогов для вас. Вокал, гимнастика, танец, сценическое мастерство, рисование…

— А рисование зачем? — Удивилась Захарова.

— А нарисовать эскиз платья, а набросать декорации к номеру? Да мало ли что. Вообще я считаю, что начальные навыки рисования нужны всем без исключения. Ну а людям творческим в обязательном порядке.

— А вы, рисовать умеете? — Поинтересовалась певица посмотрев с хитрым прищуром.

— А как же? — Владимир перевернул ресторанное меню белой стороной, и быстро набросал портрет Захаровой, в стиле аниме, с огромными глазами, и чуть припухшими губами, и протянул девушке.

— Ах! — Она от восторга захлопала в ладоши. — Так меня ещё точно никто не рисовал! — Она достала из сумочки зеркальце, глядясь в него выпятила губки, раскрыла глаза и громко рассмеялась. — Действительно похожа.

Вполне естественно, вечер продолжился романтической прогулкой по набережной, а после в роскошном номере Владимира, где юная и трепетная девица дала настоящей гари в плане постельных забав. И уже к утру, когда энергия у дамы чуть растерялась, из-под наведённой личины, показалось истинное лицо женщины лет тридцати, с плотной, тёмно-серой аурой ведьмы.

Не заметив, что раскрыта, София, продолжила радоваться жизни, и только уходя из номера рано утром, чуть виновато улыбнулась.

— Ты не ходи сегодня, никуда. И завтра не ходи. Мама, обещала, что не тронет тебя, если будешь сидеть тихо.

— Маме передай. — Владимир широко улыбнулся. — Я любому такому обещальщику, кишки на шею намотаю, и утоплю в сортире. А будет приставать, так подвину в очереди на первое место. А там, не только люди. Там и демоны не очень-то живут. И спасибо за чудную ночь. — Он помахал рукой, и закрыл дверь.

Всем видам одежды, Владимир предпочитал полувоенный френч из тонкой шерсти. Он легко тянулся в случае резких движений, имел немаркий тёмно-зелёный цвет, и позволял иметь приличный вид даже после серьёзной драки. Только под одежду, Владимир надел защитный амулет, на пояс ТАД-124, с парой запасных магазинов, и конечно кинжал, доставшийся от индийских магов, спрятанный в особых ножнах под кителем. Оружие легко пробивало даже многослойные защитные узоры, а обычный металл кромсал с лёгкостью, размягчая материал вокруг себя словно мягкое масло.

Конгресс открывался в полдень, а Владимир планировал подойти чуть позже, когда все уже соберутся. К зданию Киноконцертного комплекса на набережной, Он подошёл к часу, и к своему удивлению увидел толпу из двух десятков молодых мужчин, охраняющих вход в здание.

— Закрытое мероприятие. — Хмуро произнёс один из охранников, заступая дорогу Соколову.

— У меня абонемент. — Владимир улыбнулся одними губами, доставая жетон Имперской стражи, выданный ему на всякий случай Завадским.

— Не, ты это там у себя в столицах, будешь показывать. — Стоявший за спиной молодого бугая, мужчина лет пятидесяти, шагнул в сторону и вперёд оказываясь перед Соколовым.

— Ясно. — Владимир кивнул, и глядя прямо в льдисто-прозрачные глаза мужчины, чуть прибавив громкости, произнёс. — Я полковник Соколов действую от имени и по поручению государя. Все, кто не желает быть обвинённым в мятеже, и погибнуть, могут отойти. Тридцать секунд. Время пошло.

Никто не двинулся, хотя колеблющихся оказалось немало.

Появление из ниоткуда десятка огромных котов, ростом в холке выше двух метров вызвало нездоровый ажиотаж среди мужчин, и желание заняться спортом. Но одному — тому самому пожилому мужчине уйти не удалось. После прямого в челюсть, он заскучал и прилёг на асфальте, и Владимир поднял руку, зная, что его «ведут».

И правда, сразу несколько человек подскочили ближе.

— Майор третьего отдела регионального управления Имперской Стражи Кобылин!

— Вяжите его товарищ майор. Явно не просто так погулять вышел.

— Да и остальных свинтим, товарищ полковник. — Кобылин усмехнулся. — Есть опыт. А вы, туда?

— А что делать? — Владимир пожал плечами. — Надо разруливать. Наши же люди. А что в башке у них ураган, так у нас у каждого второго с этим делом непорядок.

Шагнув к тяжёлым трёхметровым дверям, Соколов неожиданно для себя упёрся в купол щита, но ударив «Огненным молотом» снёс и щит, и двери, оставив на их месте дымящиеся обломки. Опергруппа безопасников моментально разбежалась по холлу, гася многочисленные возгорания, а Владимир вошёл в зал, где орали, срывая горло, и дрались примерно сотни полторы дам разного возраста. Остальные продолжали сидеть на своих местах, как видно не желая ввязываться.

Сеча шла жестокая, дамы возили друг друга лицом по полу, и выступающим предметам, показывали приёмы кулачного боя, и от души награждали пинками. Удары судя по звуку были очень сильными и порой, то одна то другая дама отлетала на десяток метров в сторону, или ударом подбрасывалась вверх и обрушивалась на противника словно в американском реслинге.

Но самое интересное происходило в центре, там, где стоял высокий и широкий трон чёрного цвета, покрытый лаковыми удлинёнными чешуйками, словно сделанный из вороньих перьев.

У подножья трона азартно месились две дамы, одну из которых Владимир узнал. При подготовке к операции ему показывали фото всех руководителей региональных организаций, и стройная, огненно-рыжая женщина в алых обрывках шёлкового платья, на отлично развитом теле однозначно опознавалась как Зоя Буракова, руководитель Сибирского Ковена. А вот вторая, такая же атлетически сложённая и стройная черноволосая дама, в рваных чёрных тряпках, и остатках кружевного чёрного белья, в карточках Имперской Стражи не значилась.

Смачные удары дам, врубались в розовую плоть, сиськи мотались из стороны в сторону, и раздавались задорные крики, способные вогнать в смущение любого дикаря.

Судя по отсутствию синяков на телах дам, и вообще незначительных повреждениях, не считая одежды, шансы обеих на победу оценивались Соколовым примерно одинаково. Но рыженькая билась как-то поазартнее, да и двигалась пошустрее.

Наблюдать за поединком стоя было неудобно, и Владимир чуть подумав, плюхнулся на сидение трона. И тут же понял, что сотворил большую глупость. Адская боль прошила его от копчика до темени, разлетаясь по организму словно шрапнель. Он хотел было вскочить, но тело замерло словно парализованное. Боль разрывала тело и мозг на мелкие куски, но каким-то чудовищным усилием воли, он взял ощущения под контроль, и сразу словно тысячи камер, включились одновременно, показывая вид отовсюду, словно мониторы в телевизионной студии. Забыв про боль, он скользил по картинкам, где больше всего показывали этот самый зал и драку в нём. Какие-то экраны отличались яркостью и шириной поля зрения, другие наоборот выглядели словно старые чёрно-белые экраны, а что-то вообще походило на крошечную дырочку в пространстве откуда виднелись лишь неясные тени. И ещё, плотная, почти физически ощутимая связь с тысячами женщин, которыми можно повелевать словно рабынями. Сделать их сексуальными игрушками или исполнителями кровавых обрядов, что, учитывая феноменальную живучесть ведьм, создаст проблемы любой охране. И Соколов стал отключать ненужные ему связи. Что рвал, что-то, что подчинялось внутренней команде, просто отключал, а где-то выжигал внутренним пламенем. Оставил немного. Эмоциональную связь, потому что её никак не получалось уничтожить, и какие-то сложные структуры, потому что боялся натворить дел.

Когда он открыл глаза, драка в зале уже закончилась. Часть женщин, прикрываясь остатками одежды рассаживалась по местам, а около двух десятков плотным полукольцом встали вокруг заметно изменившегося трона. Теперь он изменил окраску на более светлую, став серым, и словно покрывшись пухом, тонких едва видимых нитей. А между женщинами и троном, прямо на полу легли десять котов, скаля огромные в ладонь размером клыки.

— Что, дамы. Устали? — Владимир обвёл взглядом стоявших перед ним, догадываясь что это главы региональных ковенов. — Скажет мне кто-нибудь за что вы дрались?

— А за право сесть в этот трон. — Усмехнулась рыжая, которую вовсе не смущала нагота. Она даже выставила вперёд стройную ножку, чтобы Владимир мог оценить изящество линий.

— Могу уступить. — Соколов встал, и чуть отошёл в сторону. И тут ж словно выброшенная катапультой, женщина в рваной юбке, раздвинув передний ряд прыгнула вперёд. Влетев на трон, замерла словно схваченная параличом, и через секунду осыпалась невесомым серым пеплом.

— Клава всегда была дурой. — Брюнетка хмыкнула, и подойдя ближе, вгляделась в трон, и повернувшись к залу громко произнесла: — Приветствуйте Князя Сумрака, сёстры. — И опустилась на колено.

Грохот волной прошёлся по залу. Женщины выходили в проход становясь на колени и опуская голову к полу. Через минуту лежали все.

— Встаньте. — Владимир говорил негромко, но в тишине, его голос слышали все. Дождавшись пока все встанут и снова займут свои места, продолжил. — Я не знаю ни ваших обычаев, ни правил, по которым существует сообщество. Врать не буду. Империя послала меня, чтобы я так или иначе принял титул Князя. Но сделал это не потому что мне нужна власть, а потому что вы, тоже люди России. Империя для всех, и для каждого, и вы часть империи. Часть нашей общей силы. Решением императора, те кто пожелает, войдут в организуемый Резервный медицинский корпус, с оплатой в соответствии с рангом целителя. Деньги небольшие, но на прожитие хватит. Любые жертвоприношения людей и животных с вытягиванием жизненной силы, теперь вне закона, как минимум в ковене. Кому не хватает энергии, пожалуйте в госпиталя и на проклятые земли. Там этого добра, на десять ведьмачьих контор. — Он вздохнул. — И вообще, дамы, ну кто вам сказал, что энергия боли и страха лучше чистой энергии любви и радости? Да она больше. С помощью пыток и боли можно вытащить в десятки раз больше эфира. Но это же чистая грязь. Из неё останется едва ли сотая часть. А всё что осядет в вас от детского смеха, благодарности за избавление от болезни, за подаренное наслаждение, сразу будет переработано организмом без остатка. Это же совсем простая математика. Вы и правда хотите быть страшными и ужасными, чтобы вас все боялись? Посмотрите, как купается в дармовой энергии любая актриса или певица. Не имеете таланта? Учите, лечите, воспитывайте, живите среди людей. Любая поломойка в цирке, соберёт энергии в сотни раз больше чем от чёрного ритуала. — Владимир чувствуя нарастающее сопротивление, поднял руку. — Я не заставляю никого. Вы, свободные люди, и вправе сами принять решение. Но для всех, для кого я князь ковена, я говорю, что категорически против любых демонических ритуалов.