Обитель магов

Глава 9

— Один золотой за этот несчастный кусок мяса? Да ты совсем охренел!

— Я тебе его что, насильно пихаю? Не хочешь — не бери, лопай магазинное, сто раз перемороженное.

— Ишь, ты! — восхитился Крючкотвор. — Как уверенно и к месту говоришь. А ведь пару месяцев назад и слов таких не знал — «магазинное», «перемороженное».

— Ты не умничай тут. Ишь, нашел место, где умничать. Иди вон на пустырь и там умничай. А здесь или покупай или проваливай, не загораживай товар от нормальных покупателей, — окрысился на землянина продавец.

— В Одессе по этому поводу говорят «если у вас есть идея, возьмите селедку и морочьте ей голову», — Крючкотвор посмотрел в глаза продавцу и подмигнул.

— Какая еще Одесса?! Не знаю я никакой Одессы. Разве что в дальних странах, Сеговии или Замбурии, она есть. Ну, тогда я сейчас кликну стражника, пусть тебя арестуют, как замбурийского шпиона.

Не понять было, шутит торговец или нет. Говорить всерьез такого не было смысла, все уже знали, что очутились в другом мире, где нет ни Сеговии, ни Замбурии, нет даже Эмпории и большей части Легранса. Но на шутника этот даже не торговец, а обычный крестьянин, решивший продать избыток мяса, явно не тянул.

— Ладно, держи золотой, — Крючкотвор протянул монету, — и давай свое мясо.

Стихийный рынок возник у стен Агриниона, едва крестьяне и ремесленники поняли очевидную вещь — продукты из городских кластеров в большинстве своем заметно уступали выращенным на земле владения. Мало того, что далеко не первой свежести и во многом консервированные, так еще и вкус их был непривычен местным жителям.

Архимаг начинаниям своих подданных не препятствовал и даже ускорил возобновление товарно–денежных отношений. Хотя до переселения большинство наличности ходило по рукам, остававшихся в казне монет с избытком хватило на резко уменьшившееся население Легранса. Небольшая проблема заключалась в резкой переоценке ценностей. Как результат, самой весомой денежной единицей стал споран. За него давали десять золотых. Золотой равнялся десяти серебряным монетам, а медь вообще исключили из расчетов за ненадобностью.

Крючкотвор забрел в хилые ряды с местной одеждой. Ее тоже выдавали за альтернативу барахлу из городских магазинов, но уже с гораздо меньшим успехом, чем еду. Все же имелся громадный выбор самых различных земных шмоток, из которых легко можно было присмотреть что–то по своему вкусу. Поэтому местную одежду покупали скорее из ностальгии по тем, совсем недавним, временам, когда владение было частью могучего королевства.

Крючкотвор вернулся к продуктовым рядам, где взял десяток аму, овоща, по вкусу и размеру напоминавшего лучшие сорта помидоров, только белого цвета.

Крючкотвор теперь и сам не знал, когда он покинет Легранс. И покинет ли вообще. Хотя нет, когда он передаст все свои знания, и потребность в его услугах отпадет, он, скорее всего, вернется в родное поселение, где снова превратится в рядового члена общества. Сейчас же Крючкотвор был нужным и уважаемым человеком. Лар Берадот положил ему нехилое вознаграждение за оказываемые услуги. Причем дело не только в деньгах, а в том, что Крючкотвор впервые почувствовал себя человеком значимым, к чьему мнению прислушиваются все, включая хозяина Легранса.

Вот буквально пару дней тому назад Лар Берадот не просто встретился с землянином, а оказал ему великую честь, совместив деловой разговор с демонстрацией своей сокровищницы.

Попасть в нее обычному человеку было бы совсем не просто. Сокровищница находилась под крышей донжона, куда вела крутая лестница из ста двадцати — Крючкотвор специально посчитал, уже спускаясь — ступенек. Благодаря заметно окрепшему в Улье здоровью землянин одолел подъем, лишь слегка запыхавшись. Но и маг, которому пошла вторая сотня, дышал ровно, словно шел по гладкой дороге.

Не сказать, чтобы сокровищница произвела на Крючкотвора неизгладимое впечатление. Наверняка у властелина Эмпории она была на порядок богаче и могла похвастать уникальными вещами. Хозяин рядового владения довольствовался, так сказать, объедками с общего стола, но кое–что уникальное в его загашниках имелось. Ожидаемо в сокровищнице хранилось дорогое оружие, щедро отделанное драгоценными камнями, и несколько ювелирных изделий изумительной работы. Насчет оружия владетель счел необходимым пояснить, что оно работы гномов и с ним можно хоть сейчас в бой. Эти комплекты запасные, на случай, если что–то из основного доспеха выйдет из строя. Тут Крючкотвор хотел добавить, что можно было оставить себе в качестве запасного два–три комплекта, а остальное раздать лучшим воинам, но промолчал. Понятно, что владетель отвалил гномам огромные деньги не для раздачи другим людям, а для себя, любимого. Хотя нельзя исключать, что когда Лар Берадот выезжал в столицу, он экипировал часть своей дружины своими лучшими доспехами.

Дальше получилось, как в сказке. Проигнорировав несколько десятков роскошных ювелирных украшений: перстней, фибул, парочку корон, владетель тронул невзрачное колечко, на которое Крючкотвор вообще не обратил внимания:

— Самая дорогая мне вещь.

Землянин подумал, что в неказистом изделии заключена невиданная магическая сила, и если сказать заветное слово или повернуть кольцо определенным образом, можно будет ровнять с землей целые города и поворачивать реки вспять. Но все оказалось куда обыденнее, хотя и гораздо романтичнее. В Замбурии узурпатор сверг законную власть, скрупулезно истребив всех потенциальных претендентов на корону. Лишь младшей дочери законного правителя удалось бежать. Посланные узурпатором убийцы гнались за девушкой до самой границы с Эмпорией. Они перебили большую часть ее верных телохранителей и тяжело ранили саму наследницу. Вдобавок гномы, всегда с предубеждением относившиеся к людям, хотя и пропустили беглецов через свои земли, но сделав вид, будто ни их, ни погони попросту не существует. То есть никакой помощи, в том числе и медицинской, оказывать даже не подумали.

К Лар Берадоту принцесса попала, когда менее опытные целители поставили диагноз «безнадежна». Но он на то и был архимагом, что и не таких вытаскивал с того света. Девушка выздоровела, и это дало повод властелину Эмипории объявить войну узурпатору под предлогом возвращения трона законной наследнице. Властелин действовал вовсе не из альтруистических соображений. Замбурия славилась богатейшими копями рубинов, великолепным сырьем для различных магических поделок. И надо сказать, что он не прогадал. Когда принцесса надела корону, она щедро отблагодарила властелина, поделившись запасами из замбурийской сокровищницы.

Но когда девушка бежала от узурпатора, она не успела прихватить с собой ничего ценного, и отблагодарила Кориса за спасение скромным колечком. И Крючкотвору показалось, что колечко было так дорого владетелю вовсе не потому, что, спася наследницу, он поспособствовал преумножению богатств своего королевства. Как–то подозрительно начинали поблескивать глаза архимага, едва разговор касался замбурийской беглянки.

Покончив с воспоминаниями, архимаг перешел на деловой тон:

— Ты что–то говорил мне насчет охоты на зараженных с оружием разного калибра.

— Да, господин, — учтиво отвечал Крючкотвор. — Если не брать исключительные случаи вроде стрелка с даром сверхметкости, то выходит следующее. На бегуна и лотерейщика хватает пистолета, хотя если стрелок начинающий, на лотерейщика ему лучше брать автомат. Автомата же хватает топтуну, рвача им уже не возьмешь. Тут нужна скорострельная винтовка минимум девятого калибра. Руберу винтовка немногим страшнее мухобойки. Гарантированно его останавливает крупнокалиберный пулемет. С ним же можно выходить на начинающую элиту. Но только начинающую. Ее же способен угомонить подствольный гранатомет. Дальше все сложно. Для элиты у нас есть отдельная классификация, кроме начинающей обычная, развитая, матерая, супер. И если обычную элиту останавливает снаряд малого калибра, то для суперов уже нужен калибр трехзначный, из которого еще надо как–то в нее попасть, что удается только опытным артиллеристам.

— Это я понял. Ты мне объясни другое. Почему такие проблемы с более мощным, чем автоматы, оружием?

— Автоматы и пистолеты на моей планете — самый распространенный огнестрел. Убить человека этого хватает, а монстров, массово охотящихся на людей, у нас не водится. Следовательно, и в Улей главным образом попадают именно они. Кластеры, с которыми загружается серьезное оружие, большая редкость, порой из–за них между иммунными вспыхивают настоящие войны.

— Жаль. У меня всего три десятка человек, владеющих боевой магией. Остальные маги тоже что–то в ней смыслят, но они слабы. А три десятка — это мало. При этом у меня около тысячи потенциальных бойцов. Если их снабдить подходящим оружием, наша сила значительно увеличится. Кстати, как идут твои опыты с горохом?

— Изменения есть, но едва заметные. Слишком мало времени прошло, возможно, дальше пойдет веселее. И горох — не жемчуг. С ним бы все быстро прояснилось.

— Жемчуг, — задумчиво проговорил Лар Берадот. — Не могу я дать тебе жемчуг.

Крючкотвор его понимал. Хотя потребность в живчике у обитателей владения благодаря магическому фону была заметно сниженной, из–за большого числа потребителей спораны улетали со свистом, добытых из зараженных едва хватало. А ведь еще нужен был запас на экстренный случай. Вот и обменивали в Озерном на «виноградины» добываемый жемчуг. Он там шел по очень хорошему курсу в отличие от гороха. И все же Крючкотвор продолжил:

— Хотя бы пару жемчужин, чтобы убедиться.

— Ладно, пару ты получишь, — подумав, согласился Дар Берадот.

— И ты думаешь, что один жалкий иммунный стоит потери лучших бойцов из твоих подопечных? — хмуро поинтересовался генерал.

— Там еще был второй. Правда мертвый, — напомнил Ванг.

— Мертвый не способен хотя бы раз отрастить себе новые органы. И твои люди второпях разделали его из рук вон плохо. Интересно, чего они боялись, если их с воздуха прикрывал боевой дрон?

— У иммунных разные дары. Иногда и беспилотник оказывается бесполезен.

— Ты мне зубы не заговаривай. Почему так плохо работаешь?

Чао едва заметно усмехнулся. Все же служба в Улье имеет свои, хотя и сомнительные, плюсы.

— Можно подумать, ваша операция по захвату иммунных Богданово закончилась грандиозной удачей? Я хоть кого–то захватил, потеряв всего несколько человек, а вы лишились больше десятка бойцов, четырех боевых модулей, один из которых захвачен иммунными, почти всех дронов и кучи своих пособников. Короче говоря, аборигены устроили вам самый настоящий разгром.

Генерал побагровел и приоткрыл рот, намереваясь устроить выволочку офицеру, но сдержался. Он тоже прекрасно понимал, насколько Улей ограничивает его в арсенале средств дисциплинарного воздействия. К тому же Ванг тут же от обвинений перешел к разговору по существу:

— У моих подопечных крайне слабо развиты дары. И это невозможно компенсировать даже отличным вооружением. Нужно хотя бы частично изменить подход к делу. Да, я отлично понимаю, насколько опасно стимулировать умения у всех муров. В таком случае надо выбрать лучших, проверить у ментата, насколько они благонадежны, после чего серьезно заняться развитием их даров. И только после этого приступать к основной части плана. Помнится, вы обещали неограниченный доступ к гороху и жемчугу.

— Тут возникла проблема, — едва заметно смутившись, ответил генерал. — Сверху наложили лапу на все добываемые из зараженных потроха.

— Даже спораны! — воскликнул Чао. — Но мои подопечные без них просто не выживут.

— Насчет «виноградин» не беспокойтесь. Их так много, что всем достанется…

Трое рейдеров крадучись пересекали поле с подсолнухами. Растения успели вымахать под два метра и целиком скрывали иммунных. Двое рейдеров были среднего роста, а третий рослым мужчиной богатырского телосложения. Вооружен он был соответственно, штуцером, называемым «африканским». На Земле с таким оружием охотились на большую африканскую пятерку и шутили, что если охотник встречает слона и стреляет в него, то победителем считается тот, кто первый встанет. Действительно, отдача у штуцера была — мама не горюй. Зато он гарантированно укладывал развитых зараженных и даже начинающую элиту мог огорчить не по–детски.

Внезапно раздался шум приближающегося дрона. Здоровяк выглянул из подсолнуха и как–то сразу спал с лица:

— Во влипли! Внешники! Нам каюк!

Да, ситуация казалась аховой. Инопланетяне использовали невероятно чувствительную аппаратуру, и даже если бы рейдеры дружно залегли, то все равно были бы обнаружены. Но секунды шли, гул двигателей раздавался все громче, но ничего не происходило. Это было очень странно. Всегда, как только беспилотник внешников засекал иммунных, он тут же выпускал ракету. И это правило не знало исключений. Здоровяк выглянул еще раз. Приближаясь, дрон зачем–то начал опускаться к земле.

— Поиграть вздумали, гады. Ну давайте, посмотрим, кто кого.

Мужчина вскинул штуцер и прицелился. За беспилотником потянулась струйка дыма. Грянул выстрел. Дрон тут же свалился в пике и через несколько секунд ударился о землю. Грянул взрыв.

— Ничего не понимаю, — стрелявший переломил штуцер и вставил новый патрон. — Зачем он пошел на сближение, да еще прижался к земле? Сбой в аппаратуре? А что за белый дым?

— Тебе надо понять главное. Оператор все видел, и теперь за сбитую технику нам может прилететь по самое не балуй. Быстро сматываемся отсюда…

Двое рейдеров торопливым шагом двигались по участку степи к видневшемуся лесу. Один из них засек едва слышный подозрительный звук, обернулся и крикнул своему напарнику:

— Ходу, быстро! Сейчас здесь будет очень жарко.

Мужчины рванули так, что им бы позавидовал сам Болт. Страх сам по себе отличный стимул, а тут еще Улей развивает физические возможности получше любого допинга. Триста метров они пролетели всего за полминуты и нырнули под спасительный лесной полог.

— Что, выкусили! — торжествующе выкрикнул один из мужчин пролетевшему над их головами самолету.

— Выкусить–то выкусил, но он мог посечь нас пулеметной очередью, если ракеты кончились. Что–то здесь не так, — задумчиво проговорил его спутник. — И давай не останавливаться. Сам знаешь, как обожают зараженные подтягиваться на любой подозрительный по их уразумению шум…

Джип словно плыл по штормящему морю. Он то взмывал вверх, то ухал вниз.

— Ну, Чугун, ты и выбрал дорогу. Все кишки перемешаются, — заметил один из пассажиров.

— Ага, будто бы я выбирал. Куда начальник сказал, туда я и еду, — огрызнулся водитель.

— Тише вы! Чугун, глуши мотор! — воскликнул еще один член экипажа.

Но было поздно. Хотя водитель успел затормозить, никому не удалось выскочить из салона. Сначала джип на мгновение накрыла крылатая тень, а затем подозрительный белый дым. Разработка инопланетных химиков подействовала буквально через несколько секунд. Стрелок, метнувшийся к турели, умудрился там застрять. Остальные уснули в не менее живописных позах.

Буквально через пару минут к машине бодро прискакал бегун. Увидев готовую к употреблению пищу, он радостно заурчал, но тут же улегся рядом с машиной. Та же судьба постигла еще нескольких зараженных. Но вскоре дым развеялся, а твари, привлеченные сначала шумом двигателей, а затем урчанием соплеменников, все подтягивались. Их набралось штук десять, жадно набросившихся на деликатесное угощение и время от времени цапавших друг друга в борьбе за лакомый кусочек. Когда подоспел боевой модуль внешников, от иммунных остались только кости с редкими кусочками плоти. Инопланетянам пришлось довольствоваться лишь потрохами расстрелянных ими зараженных…

— Да уж! — генерал схватился за голову, просмотрев сделанные записи. — Сюда бы этого урода, который навязал мне добычу иммунных с обязательным использованием усыпляющего газа.

Как говорится, красиво было на бумаге. И почему никто из планировавших операцию не подумал о том, что крайне сложно опередить зараженных, привлеченных работающим двигателем. А до бесшумных самолетов, несмотря на всю свою техническую изощренность, внешники еще не додумались. Опять же они проигнорировали тот факт, что вооружение иммунных позволяет сбивать низко летящие разведывательные БПЛА. Можно, конечно, использовать боевые, они по зубам только зениткам, но тут смотри пункт первый. Если вспомнить, что шума от боевых дронов намного больше, то легко посчитать шансы опередить зараженных. А легко потому, что они ничтожно малы…

От повторной встречи с генералом Ванг не ждал ничего хорошего. Они уже все обговорили, а раз зовет снова, значит придумал, чем еще озадачить своего подчиненного. Однако, вопреки опасениям Чао, генерал вместо суровой накачки предложил вполне здравую идею:

— Я переговорил с начальством. Мою просьбу об использовании потрохов из резервов отклонили вторично, зато разрешили устроить сафари на зараженных.

Ванг, не зная о провале идеи охоты на отряды рейдеров, удивился такой уступчивости генерала, однако не постеснялся обогатить бочку меда изрядным количеством дегтя:

— В окрестностях базы зараженные нами выбиты. За ними придется отправляться в глубь Улья. А это вотчина иммунных. На этой территории мы гораздо чаще терпели поражения, чем побеждали.

Генерал подошел к висевшей на стене карте:

— Вот наша будущая охотничья территория. Почти вся она состоит из перезагружающихся кластеров. И всего один стабильный участок достаточно больших размеров. Попытка его заселения иммунными провалилась из–за сложности коммуникации с другими стабами. Как видишь, здесь несколько городов, то есть у зараженных богатая кормовая база. Лесов много, но достаточно и открытых пространств. Учитывая, что зараженные не самые большие любители шататься по лесным дебрям, можно быть уверенными, что добычи для дронов нам хватит. Заодно отработаете взаимодействие летательных аппаратов и наземных групп.

— Стоит ли рисковать сейчас, когда бойцы еще не в форме? — усомнился Ванг.

— Риск минимален, поскольку иммунные заходят туда довольно редко. Кроме того мы подстрахуем муров. А твоим парням не мешает растрясти жирок. Ведь большую часть времени сидят на базе и пьянствуют, — последнюю фразу генерал подчеркнул интонацией.

На это Чао было нечего возразить. Он лишь подумал, уходя:

— Смешно было надеяться, что никто не доложит начальству об истинном положении дел на базах муров…

Стая зараженных неторопливо брела по степи. Более развитые, научившиеся делать элементарные логические выводы, покинув один перезагрузившийся кластер, где они подъели все, что можно, двигались к другому, где перезагрузка должна была произойти через несколько дней. Мелочь вроде бегунов шла следом, руководствуясь пробудившимся инстинктом. Одиночные низкоуровневые зараженные избегают встреч с развитыми собратьями, поскольку если те голодны, то можно запросто угодить им на обед. Да и кто знает, что взбредет в голову руберу или элите? Чего доброго порвут, как Тузик грелку, от нечего делать, просто ради забавы. У стаи же единая цель, тут мала вероятность того, что кто–то ни с того, ни с сего устроит кровавую потеху. К тому же низкоуровневых зараженных гораздо больше, чем старших собратьев, шанс на то, что именно ты угодишь под раздачу, ничтожен.

В небе появилось несколько стремительно приближающихся точек. Стая замерла, зараженные, как по команде дружно подняли вверх морды. По опыту шум двигателей у многих ассоциировался с вкусной едой. Правда, там, куда они шли, вкусной еды будет гораздо больше, но это случится лишь через несколько дней, поэтому не будет лишним перекусить прямо сейчас.

Приблизившись на километр, дроны выпустили первые ракеты. Они ударили ближе к авангарду стаи, туда, где находились самые развитые особи. С минимальным перерывом последовали второй залп и третий. Когда рассеялся дым, операторы беспилотников увидели радующую глаз картину. Вся земля была усеяна телами зараженных. Стая уменьшилась примерно на треть, и в этой трети хватало монстров со споровыми мешками, набитыми желанной добычей.

Тупая мелочь оставалась на месте, явно не понимая, что же произошло. Их более развитые собратья, которым посчастливилось уцелеть, ударились в бегство. И теперь операторы выискивали самых крупных зараженных с гарантированно ценными трофеями. Точечная бойня продолжалась несколько минут. Оказалось, что твари очень быстро бегают, не только преследуя добычу, но и скрываясь от опасности.

А затем в ход пошла разработка инопланетных ученых. Один из самолетов завис над сгрудившимся остатком стаи, и раздался протяжный вибрирующий звук. Тварей тут же охватила паника. Они бросились, куда глаза глядят, истошно урча, натыкаясь друг на друга и падая. Вскоре никого живого в окрестностях не осталось…

— Живее двигай поршнями, вшивая рота! — прикрикивал Тротил, подгоняя свой сброд.

Бездельная жизнь, прерываемая лишь редкими выездами за «мясом», и регулярное пьянство не лучшим образом отразились на выносливости муров. Двадцать километров пешедралом по пересеченной местности вымотали их до изнеможения. Даже Тротил, благодаря своему дару и умеренному потреблению горячительных напитков сохранивший приличную спортивную форму, жадно хватал ртом воздух. И вряд ли бы его приказ заставил бойцов ускорить шаг, но шедшие впереди заметили валявшиеся тела зараженных. И это подействовало лучше самого продвинутого допинга.

— За украденную горошину расстрел на месте, за утаенную жемчужину живьем скормлю тварям, — еще раз напомнил Тротил.

Он уже выбрал тридцать человек, кандидатов на откармливание ценными потрохами, но не стал сообщать о своем решении. Пусть каждый надеется, что удача улыбнется именно ему. Впрочем, если бы народец знал, с какой целью будут усиливаться их умения, мало кто согласился бы глотать горох и даже жемчуг.

— Твари! — раздался вдруг отчаянный вопль.

Тротил поднял голову. К ним приближались несколько лотерейщиков, топтун и рвач. Наверняка когда пошел отстрел отдельных монстров, операторы не посчитали их достойными внимания, при этом зараженные успели выбежать из зоны действия звукового сигнала.

— И чего так орать? — издевательски бросил Тротил. — Неужели внешники постоянно должны вам сопли подтирать? Или стрелять дружно разучились?

Оказалось — не разучились. Только в горячке боя или со страха палить начали со всех стволов, не соразмеряя мощь оружия с размерами жертвы. Кто–то из бойцов, вскинув «Калашников», залепил точно в грудь лотерейщику. Только не пулей, которой на зараженного хватило бы с избытком, а из подствольного гранатомета «Костер». От лотерейщика, что называется, остались рожки да ножки.

Затем боец исправился и перенес огонь на рвача, но тут меткость ему отказала, и две гранаты пролетели мимо. Но вовремя подсуетился здоровяк Крошка со своей АСВК. Пули калибра 12,7 хватило, чтобы отбить у твари всякий аппетит, поскольку у мертвых он отсутствует напрочь.

Снова приступили к сбору потрохов, но теперь уже без всякого энтузиазма. Народ вспомнил, что им еще предстоит обратный марш–бросок. И Тротил может погнать их обратно только после символического перерыва. С него станется.

Но главарь, оценив размер добычи, заметно подобрел. Этого надолго хватит даже тридцати отобранным «счастливчикам». А ведь их еще надо прогнать через ментата, и наверняка хотя бы несколько вынашивают крамольные мысли. Значит, еще народец отсеется, а лишние потроха, если постараться, можно реализовать с большой выгодой.

— Час отдыхаем, — снизошел Тротил, безуспешно пытаясь натянуть на лицо маску безразличия.

В гости к владетелю прикатил Джокер, второй человек в Озерном. Вроде бы посмотреть, как живется обитателям дружественного поселения. Истинную цель визита он раскрыл только на второй день, в приватной беседе с Лар Берадотом:

— Около года тому назад наши люди случайно обнаружили склад со снарядами. Мы попытались туда наведаться, однако ничего хорошего из этого не вышло. С двух сторон склад прикрывает чернота, а еще с двух ежемесячно перезагружающийся городской кластер. Людям, которые обнаружили склад, банально повезло, в городе почему–то не оказалось зараженных. Возможно, там побывал скреббер и всех их распугал. Когда же мы отправились за снарядами, то вернулись не солоно хлебавши и с большими потерями. Дальнейшие наблюдения показали, что в городе постоянно пасутся зараженные. Сначала подъедают чудом выживших иммунных, затем шляются в окрестностях, ожидая новой перезагрузки. Среди них десяток элиты, а у нас почти нет людей, чьи дары позволяют биться на равных с развитыми тварями. И, что еще прискорбнее, мы имеем приличный артиллерийский парк, но к нему минимум снарядов. Дефицит возник, когда внезапно перестал грузиться кластер с хвостом военного эшелона. Вот такой замкнутый круг получается. Чтобы расчистить дорогу от монстров, нужны снаряды, а чтобы достать снаряды, надо очистить дорогу от монстров. Надеемся, что с вашей помощью мы этот круг разорвем. Снаряды разделим пополам.

— Ну, это понятно, — хитро улыбнулся владетель, уже успевший приноровиться к особенностям Улья, да и в прошлой жизни умевший соблюсти собственную выгоду. — А как расплачиваться будете?

— То есть? — Джокер даже растерялся от такой постановки вопроса. — Я же сказал, что снаряды разделим пополам. В Улье это огромная ценность.

— Вот смотри, — посерьезнел владетель. — С вас транспорт и проводник. Но это такие мелочи по сравнению с истреблением монстров, что о равной дележке даже неудобно говорить. Но я не собираюсь драть с вас три шкуры. Достаточно будет того, что мы заберем все потроха, в том числе и с тварей, убитых вашими людьми. Хотя не думаю, что им удастся отличиться.

— Наши люди тоже не будут сидеть, сложа руки. На них ляжет вся погрузка, — попытался возразить гость.

— Чего им ездить, пусть остаются в Озерном. Магов будут сопровождать воины заодно они и снарядами займутся. Им только надо будет показать, что грузить.

— Пусть будет так, — для вида подумав, согласился Джокер.

Они уже собирались ударить по рукам, но тут Корис встрепенулся:

— Погоди! А на кой дьявол нам сдались эти снаряды? У нас и пушек нет ни одной.

— Продадите. В среднем цена снаряда равна двум горошинам. А еще я перетру тему с Асбестом. У нас, как я уже говорил, пушек достаточно, мы обменяем парочку на снаряды.

— И пришлете человека, который научит моих людей стрелять.

— Но только научит. У нас самих с опытными артиллеристами беда.

— Договорились, — подвел черту торгу владетель.

Он собирался лично возглавить своих людей, но ближайшее окружение резко воспротивилось. Дело новое, мало ли как все обернется. Не приведи Светлоликий, владение останется без хозяина. Лучше немного оголить границы, чем так рисковать.

Руководство отряда доверили Хрису Кантилу, человеку бывалому, ровеснику владетеля. К тому же гранд–маг земли — это не шуточки, любому зараженному для здоровья полезнее держаться от него подальше. Еще двое из ударной троицы были развитыми боевыми магами — юный Арлауг и маг–рыцарь Этол Риордан. С ними вместе отправлялось шесть магов послабее, но тоже способных в схватке один на один огорчить любую тварь вплоть до элиты среднего уровня. Магов сопровождали двадцать отборных воинов, возглавляемых Юлом Ридегаром, которому не терпелось опробовать в настоящем деле свой чудо–меч. До сих пор такой возможности не представлялось, все больше воеводе подворачивалась разная мелочь типа лотерейщиков и топтунов.

Через двое суток после отбытия Джокера к Агриниону подкатила внушительная колонна из четырех грузовиков, микроавтобуса и трех переделанных под условия Улья легковушек.

— Не много ли пригнали? — ткнул рукой в сторону грузовиков вездесущий Крючкотвор.

— Кое–кто утверждает, что даже мало, — Усач, месяц тому назад перебравшийся обратно в Озерный, тоже напросился участвовать в мероприятии.

Настроение у прибывших иммунных было какое–то чересчур легкомысленное. Видимо они полагали, что с магами будут в безопасности, даже очутившись в Пекле. Пришлось слегка привести их в чувство, напомнив, что чародеям еще не доводилось участвовать в такого рода операциях.

Выезд подгадали, когда до перезагрузки оставалась неделя. Зараженные, подъев горожан, успевали разбрестись по окрестностям и еще не сбились в огромную стаю, предвкушая новую перезагрузку. Начальство рассудило, что тварей будет легче бить по раздельности, а не когда их собралось вместе под тысячу особей.

Километрах в тридцати от города стали на ночевку. Не успели маги установить охранный периметр, как явились первые гости. Не из самых грозных. Твари с зачатками разума могли, как земные хищники, наесться до отвала и спокойно ждать, когда опять с неба… точнее, из другого мира не упадет новая еда. Слабые зараженные думать не умели, ими целиком руководили инстинкты, и стоило им хотя бы слегка проголодаться, как они начинали рыскать в поисках еды.

Гостей упокоили без помощи магов. И даже воевода остался на месте, лишь сплюнув от досады. На тварей с избытком хватило арбалетов и автоматов с глушителями. Веселье началось, стоило утром еще километров на десять приблизиться к городу. Сначала валом пошла мелочь. Патроны к пистолетам и автоматам жгли сотнями. А Кантил, заметив приличное скопление зараженных, превратил твердую землю в болото, куда с головой ушло десятка два тварей.

Вскоре подтянулась группа более серьезных товарищей — элита со свитой. Первыми ее заметили люди, ехавшие вместе с Арлаугом. Юный маг дважды взмахнул рукой. Две ослепительные молнии сошлись крест–накрест на пояснице элиты, причем ни одной не удалось разрубить монстра полностью, но вместе они развалили его на две части. Люди, сидевшие рядом с юношей, радостно загалдели. Они еще никогда не видели, чтобы кто–то без пушки или танка так играючи разделывался с кошмарным сном иммунных.

С приближением к городу плотность развитых зараженных стала увеличиваться. При этом еще до выезда Кантис строго–настрого предупредил обоих сильнейших магов–боевиков, чтобы они не тратили попусту силы, брали на себя только элиту. С остальными по его мнению могли справится менее искушенные маги. А элиты после единственного случая, как назло, долго не попадалось. Казалось, самые развитые зараженные из засады наблюдали за развитием событий, прикидывая, стоит ли им ввязываться в безнадежное мероприятие. Хотя кто знает, возможно, и наблюдали.

Так что два мага лишь ожидали своего часа, тогда как их коллеги трудились, не покладая рук. Да и стрелкам, переквалифицировавшимся из мечников, пришлось изрядно поработать. Маги брали на себя руберов и рвачей, на остальную зараженную братию у них просто не хватало времени и сил. А тут еще на выстрелы набежала куча мелочи. Колонна остановилась, из машин выбрались одетые в броню воины. Они принялись косить бегунов. Мелкие твари то и дело до них добирались, но их зубы лишь скользили по металлу, не в силах причинить бойцам ни малейшего вреда. Да и лотерейщики, которых не успевали прикончить стрелки, ничего не могли противопоставить ударам меча опытных фехтовальщиков.

Когда все закончилось, представители Озерного не могли поверить своим глазам. Повсюду валялись мертвые зараженные, в том числе те, против которых выходить без пулемета было сродни самоубийству, а у них ни одного раненого. А если кто и получил царапины, то лишь в результате собственной неосторожности.

— Да, — уважительно выдал один из иммунных, — маги — это круто. Почти как нолды.

Воины и жители Озерного под охраной магов начали торопливо вскрывать споровые мешки. Время поджимало. Хотя еще было несколько часов до полудня, надо было успеть загрузиться и вернуться обратно. А заполнить ящиками четыре грузовика — это дело вовсе не пяти минут. К тому же оставалась такая неизвестная величина, как город. Кто знает, вдруг там шастает сотня–другая зараженных? Поэтому бегунов игнорировали, решив заняться ими на обратном пути, если останется время.

В городе экспедицию действительно ждал сюрприз. В одном экземпляре, но очень большой. Там что–то забыл самый крупный элитник. И начал осторожно красться между домами, заслышав шум моторов. К счастью сэнс иммунных засек тварь заблаговременно, дав возможность магам подготовиться к торжественной встрече.

Элита скорее всего переродилась из кабана и вид имела соответствующий. Размером монстр был с крупного бегемота, его щетина превратилась в костяные иглы, которые торчали из всего тела твари и на ногах доходили до колен. Кабаньи клыки вымахали до размеров небольшой сабли, и толщиной были с руку анаболического качка. Такими клыками гигант наверняка мог вскрыть танковую броню. Кабаняка вымахнул со стороны частного сектора, проломившись через деревянный дом с такой легкостью, словно это был домик его сказочного родственника Ниф–нифа. Но элиту уже ждали. Цыкнув на юнца Арлауга, дело в свои руки взял Этол Риордан. Навстречу твари застелилось по земле облако ядовито–фиолетового цвета метров трех в диаметре. Любой хищник благоразумно обошел бы подозрительную штуковину. Но элита не ведала страха, она рванула напролом, за что немедленно поплатилась. «Пожиратель сущего», как называли это плетение маги, на несколько секунд окутал ее ноги, после чего медленно поплыл дальше, а затем исчез с тихим хлопком. А тварь грузно шлепнулась на землю. Ну, правильно, без ног бегать крайне затруднительно. И хотя элита покрыта броней, заметно усиленной загадочным биологическим излучением, по сути она остается обычным живым существом с двумя почками, печенью, сердцем и прочей требухой. А если живому существу вырвать все конечности, оно в рекордные сроки умирает от болевого шока или потери крови. Что и произошло с кабаном–переростком.

Трофеи на этот раз оказались впечатляющими: шесть жемчужин, из них две красные, приличный клубок оранжевых янтарных нитей, с ведро гороха и споранов. Но главная добыча ждала экспедицию впереди. Склады оказались на месте. Сначала бросились в глаза разбросанные повсюду кости. Здесь, едва закончилась перезагрузка, знатно попировали набежавшие зараженные. К счастью им не было дела до хранившихся в зданиях сокровищ. Можно сказать, что твари проигнорировали свою будущую смерть. Воины под руководством знатоков из Озерного начали в темпе укладывать ящики по грузовикам. Хотя темп, надо признаться честно, упал с аллегро первой машины до адажио последней. Ну так перетаскать больше десятка тонн боеприпасов — это не шутка.

— Все! — наконец выдохнул Юл Ридегар, личным примером вдохновлявший бойцов на трудовые подвиги.

Человек из Озерного выразил ту же мысль другим словом, которое магический разговорник перевел, используя словосочетание из гинекологической науки.

Обратная дорога прошла так, словно зараженные в этой части Стикса вымерли окончательно и бесповоротно. Даже хватило времени на вдумчивое потрошение бегунов.

На следующий день делили хабар. Лар Берадот отнесся к процессу довольно нервно. Он понятия не имел, чем принципиально отличаются друг от друга лежащие в ящиках железяки, и подозревал, что иммунные, пользуясь дремучестью архимага, собираются его облапошить. Он решил ориентироваться на размеры снарядов, предположив, что чем они больше, тем ценнее. Но тут иммунные совершили ход конем, выразив желание обменять половину причитающегося магам хабара на три пушки. Владетель согласился, не раздумывая. Тут главную роль сыграла косность человеческого мышления. Образно говоря, архимаг рассматривал себя как пушку, а творимые им заклинания, как снаряды. Заклинания всегда можно повторить, даже если целиком исчерпал магическую энергию, она через какое–то время восстановится. Лар Берадот еще до конца не осознал, что снаряд — не заклинание, многоразового использования не предполагает.

Одна из пушек калибра 150 миллиметров отлично подходила для установки на одной из стен Агриниона. Дело в том, что зараженные могли подобраться к столице только с одной стороны, и тут на несколько километров от города простиралось чистое поле. Магия при всей своей мощи имела ограниченный радиус действия, уже после трехсот метров ее эффективность резко снижалась. Пушка могла огорчить агрессора на куда большем расстоянии.

Еще владетелю посулили две классическе зенитки Зу‑23, самую распространенную в Улье артиллерию. Их можно было использовать как на стенах, так и в походе. Лар Берадот аж расчувствовался от такой щедрости и на радостях пообещал:

— Если надумаете снова отправляться за снарядами, мы вам всегда поможем.

Поначалу Химичка не могла поверить своим глазам. Это был ее родной город, за многие годы изученный вдоль и поперек. Вот сквер, куда она бегала еще молодой девчонкой. Здесь Химичка впервые поцеловалась, испытав смешанные чувства. Вроде приятно, но чтобы дух захватывало, как об этом рассказывала подружка — такого и близко не было. В глубине парка до сих пор указывает верный путь статуя Ленина. На ее груди регулярно появляется надпись «лох», которую иногда вытирают на следующий день, а иногда оставляют красоваться неделями.

Вот странное заведение, куда они иногда сбегали с лекций. В одной его части пивная, а в другой кафетерий с потрясающе вкусными пирожными. У заведения они разделялись, мальчики налево, пить пиво, девочки направо, угощаться кофе с пирожными.

Там, за парком, здание ее родного института. Химичка отлично помнила свой первый рабочий день. Она с благоговением ступила в храм науки, заведующий лабораторией провел новенькую на ее рабочее место, а когда он вышел из комнаты, мужики продолжили прерванный разговор. Потрясенная Химичка минут двадцать слушала, не веря своим ушам, как они всесторонне обсуждают начавшийся чемпионат мира по футболу. И когда она робко заметила, что хотела бы заняться работой, один из мужиков ее сурово отбрил:

— Деточка, кто же работает за такие деньги? Достаточно того, что мы сюда приходим.

А вот и ее двор. Как обычно битком забит машинами, часть из них заехала на газон, а одна нависает багажником над детской площадкой. Прохожие шарахаются в стороны, кто–то, пытаясь сделать это незаметно, достает из кармана мобильник. Еще бы! За плечом у Химички ставший ее постоянным спутником «Винторез», а рядом с ней все трое членов команды.

— Зайдем ко мне? — предлагает женщина.

— А ключи у тебя откуда возьмутся? — поинтересовался Чибис.

— Сегодня выходной, муж должен быть дома.

И точно, стоило позвонить в дверь, как она распахнулась, и на пороге возник ее ненаглядный — в одних семейных трусах по случаю летнего сезона.

— Явилась, наконец. А это кто? Твои коллеги по работе? — спросил он.

— Можешь и так считать, — Химичка шагнула в квартиру.

За ней двинулась вся троица. Муж потянулся следом.

У них была нетрадиционная семья. В том смысле, что жена зарабатывала деньги, порой допоздна задерживаясь на работе, а муж, все еще остававшийся младшим научным сотрудником, закупал продукты и даже научился готовить простенькие блюда.

— Мы голодны, — сообщила Химичка, проходя на кухню.

Благоверный распахнул холодильник, достал яйца, колбасу и сало.

— Я тебя не ждал так скоро, больше ничем порадовать не могу.

— Очень скудно, — констатировал Мандарин. — А как же омары, икра черная, икра красная?

— Не привередничай, — оборвал его Чибис. — Лопай, что дают.

— Хорошо бы выпить. Желательно «Чивас ригал», в крайнем случае выдержанного армянского коньячку, — мечтательно сказал Штукатур.

— А мне, пожалуйста, бутылочку шампанского «Дон периньон» или бордо урожая 1978 года.

— Раскатали губу! Это вам не Улей. Думаю, нам очень повезет, если в доме найдется бутылка водки, — трезво оценил ситуацию Мандарин.

— А чем плоха водка? С сальцем лучшая в мире выпивка, — оживился Чибис.

— Хочу шампанского! — закапризничала женщина.

— Куда тебе алкоголь? Ты же вот, — муж указал пальцем на округлившийся животик супруги.

— Кстати, о птичках. Вот тебе главное доказательство того, кто из нас виноват.

У Химички с мужем не было детей. Она посетила нескольких специалистов, сдала необходимые анализы, и доктора пришли к заключению, что по женской части у нее все в порядке. А вот супруг проверяться категорически отказывался, твердя, что у мужиков не может быть проблем по части полноценного оплодотворения.

— Поздравляю! — отведя взгляд от живота, выдавил из себя благоверный.

— А ты знаешь — не с чем. Почти стопроцентная вероятность, что ребенок вырастет чудовищем, одним из главных лакомств которого будет человеческое мясо.

Вдруг раздался истошный женский вопль. Химичка первой рванула в комнату, окна которой выходили на улицу. За ней гурьбой метнулись остальные. На улице элитник ухватил какую–то женщину. Он не торопился ее убивать, наслаждаясь паникой жертвы. Громыхнула короткая очередь. Полицейский, явившийся на место событий в рекордные сроки, повел стрельбу из автомата Калашникова. Сначала тварь проигнорировала блюстителя порядка, но вторая очередь вывела ее из себя. Разинув громадную пасть, зараженный откусил женщине ногу, чтобы она не смогла убежать, и в три прыжка оказался рядом с обидчиком. Еще одна очередь, выпущенная в морду, только ускорила развязку. Элитник взмахнул когтистой лапой, и голова полицейского с костяным стуком покатилась по асфальту. Монстр ухватил его тело и вернулся к истекающей кровью женщине.

По улице с истошными воплями пронеслась толпа, преследуемая топтуном. Элитник проводил ее равнодушным взглядом и приступил к трапезе. Через несколько минут толпа пронеслась в обратном направлении. Теперь ее преследовал кусач. Во взгляде монстра появилась заинтересованность. Сделав несколько огромных прыжков, он выхватил из толпы истекающего потом толстячка. Вернувшись на место, зараженный брезгливо отпихнул ногой в сторону тело полицейского и вцепился в нижнюю конечность новой жертвы. Похоже, бедрышки были его любимым лакомством.

— На выход, — скомандовал Чибис, снимая с плеча «Выхлоп».

— Этот с нами? — Мандарин ткнул пальцем в мужа Химички.

— Этот нет. Трусоват, — спокойно констатировала женщина.

— Может, дать ему живчика хлебнуть для храбрости. В моем градусов пятьдесят будет.

— Бесполезно, только перевод ценного продукта. Трусость не лечится.

В городе шла настоящая война. К центральным улицам подтянулись регулярные войска. Даже колонна из четырех танков утюжила асфальт гусеницами. Солдатики вели огонь из всех стволов и сумели очистить улицы от мелочи. Но что они могли поделать, когда на арену вышли главные действующие лица? С крыши хрущевки прямо в скопление бойцов сиганула элита. Монстр замахал лапами, словно отгоняя надоедливых насекомых. Во все стороны полетели разорванные тела. Ближайший танк стал разворачиваться, наводя дуло на гиганта. Но он не успевал, тварь приготовилась к прыжку. И тут под ноги зараженному метнулся кто–то из солдат. Гигант споткнулся, рухнул плашмя на землю. Механик–водитель не зевал, он резко добавил газу. Раздался отчетливый хруст. Броня элиты не выдержала обрушившихся на нее сорока тонн, гигант в агонии засучил ногами. Но тут появились два собрата поверженной твари. Оба оседлали по танку, за считанные секунды вырвали у них башни и гигантским прыжком перемахнули на оставшиеся бронемашины.

— Цель справа! — громко выкрикнул Мандарин.

— Цель сзади! — вторил ему Штукатур.

— Зря мы ввязались в это дело, — процедил Чибис, вскидывая «Выхлоп».

Топтун, нелепо взмахнув лапами, рухнул, как подкошенный. В это время Мандарин и Штукатур автоматными очередями едва сдерживали буром прущего рубера.

— Что же ты! — крикнул Химичке Чибис.

— Я не могу… Мой дар здесь почему–то не действует.

— А «Винторез» тебе зачем? Для красоты?

Химичка и в самом деле забыла про винтовку. Ведь раньше женщина ей пользовалась только на стрельбище. Если бы она еще попадала из нее хоть иногда.

— Отходим! — заорал Чибис, укладывая пулю двенадцатого калибра в морду рубера.

— Я прикрою, — Мандарин лихорадочно менял в автомате рожок.

Они бросились к забору, за которым виднелся добротный деревянный дом. Чибис подхватил Химичку на руки и, не церемонясь, перебросил через ограду. Извернувшись, как кошка, женщина умудрилась приземлиться на ноги. Рядом тут же оказались Штукатур с Чибисом.

— Где Мандарин? — спросила Химичка и, подняв голову, увидела своего боевого товарища.

Матерая элита, ухватив Мандарина за туловище, подносила его к своей пасти. Но сперва в глотку монстра полетела граната. Зараженный непроизвольно сглотнул, вцепился зубами в жертву, и тут раздался взрыв.

— Нет! — закричал в отчаянии Штукатур. — Нет!

— Слишком поздно она взорвалась, — печально сказал Чибис, глядя на агонию монстра.

И тут забор разлетелся будто спичечный. Перед рейдерами оказался брат–близнец убитой элиты. Штукатур отчаянно рванулся ей навстречу.

— У меня тоже есть граната, — сообщил он чудовищу.

Но, очевидно, это был тот самый любитель бедрышек. Ухватив Штукатура, он перевернул его вниз головой и вцепился в живую плоть. И тут же голова монстра дернулась назад. Чибис промазал самую малость. Пуля ударила буквально в паре сантиметров над глазом элитника. Монстр затряс головой. Двенадцатый калибр — немудрено схлопотать сотрясение мозгов.

— В дом! Быстро в дом! — заорал Чибис, пятясь и нажимая на спусковой крючок.

Химичка забежала в широкий коридор и посреди его заметила кольцо. Потянула и распахнула крышку подвала.

— Чибис, давай сюда! — закричала она что есть сил.

И тут в окно увидела, как огромная костистая лапа буквально надвое разрывает ее возлюбленного.

— Чибис, как же так, Чибис! — захлебываясь слезами, женщина спустилась в подвал.

И тут же услышала страшный грохот. Громадный элитник, не сумев пролезть в дверь, всей массой врезался в стену дома. Звякнуло стекло, полетели бревна. Испуганная Химичка забилась в самый угол подвала и лишь тогда сообразила, что надо было бы закрыть крышку. Поздно. Исчез слабый свет, пробивавшийся в подвал. Химичка подняла голову и увидела морду элиты. Ей показалось, что тварь довольно ухмыльнулась. Затем морда исчезла, а вместо нее к женщине потянулась громадная лапа.

— Спасите! — отчаянно завопила Химичка…

— Тебе что, кошмары снятся? — услышала она знакомый голос.

— А? Что? — спросонья не поняла женщина.

— Я говорю, тебе, наверное, кошмары снятся, раз так раскричалась.

— Да, кошмары, — согласилась Химичка.

— Ну, для беременных это нормально.

— А ты откуда знаешь? Рожал?

— Ехидничаешь? Это хорошо. Значит успокоилась. Давай, спи, ночь на дворе.