Обет

Глава 10

Порт встретил нас суетой, криками чаек и запахом соли, рыбы и неведомых пряностей. Наша джонка, словно усталая птица, вошла в гавань, лавируя между рыбацкими лодками и величественными торговыми суднами с яркими шелковыми парусами.

— Приехали, — тихо проговорила Ян, сжимая мой локоть. В её голосе слышалось напряжение.

Я сжал её руку в ответ, пытаясь передать без слов то, что не мог выразить.

Тинг фыркнула, но промолчала.

Трап с грохотом ударился о причал, и мы сошли на берег. Под ногами, слегка покачиваясь, уходили вдаль деревянные настилы, пропитанные запахом соли и смолы. Воздух был наполнен криками чаек, гомоном толпы, руганью грузчиков, выгружавших с кораблей тюки с товарами, и ещё десятками незнакомых, но удивительно притягательных ароматов — специями, экзотическими фруктами, чем-то неуловимо сладким и одновременно с тем терпким, будоражащим воображение.

Я с трудом сдерживался, чтобы не оглядываться по сторонам, словно деревенский простофиля, впервые попавший в большой город. Этот мир, несмотря на все его опасности и тайны, которые мне ещё предстояло раскрыть, не переставал поражать меня своей красотой и неповторимостью.

— Следуйте за мной, — скомандовала Тинг, ловко уворачиваясь от носильщика с корзиной, до краёв наполненной бьющейся в предсмертной агонии рыбой. — Нам нужен приют, и у меня есть на этот счёт одна идея.

Она уверенно зашагала вперёд, и мы последовали за ней, словно послушные щенки. Тинг провела нас через настоящий лабиринт узких, кривых улочек, затенённых балкончиками, увитыми цветами, мимо лавчонок и лоточков, торговавших всем на свете — от дорогих шёлковых тканей и заморских специй до живых змей, шевелящихся в плетёных клетках, и связок сушёных морских коньков, похожих на причудливые амулеты.

Я с трудом поспевал за Тинг и Ян, то и дело спотыкаясь на неровной мостовой и опасливо косясь на прохожих.

Наконец, мы остановились у неприметной таверны с вывеской, на которой был изображен золотой цветок лотоса.

— «Золотой Лотос»? — прочла вывеску Ян. — И что это за место?

— Это больше, чем просто таверна, — ответила Тинг, не удосужившись обернуться. — Это ещё и гостиница, и игорный дом, и… скажем так, место встречи влиятельных особ.

— И что мы здесь забыли? — поинтересовалась принцесса.

— Макс, я освобождаю тебя от обета молчания

— Ага, спасибо, — буркнул я, нахмурившись.

Парочка громил с недобрыми лицами у входа в заведение напрягали меня.

— Хозяин этого заведения, — продолжила Тинг, — Ляо Вэй. Правитель этих земель. И, главное, наш с вами старый друг.

Тинг подмигнула нам и, не колеблясь ни секунды, нырнула внутрь под хмурыми рожами охраны. Мы с Ян обменялись недоуменными взглядами и последовали за ней.

Внутри было шумно, накурено и людно. За столами, заставленными кубками с вином и блюдами с неведомыми яствами, сидели матросы, купцы, наёмники и прочий разношёрстный народ. Я уловил обрывки разговоров на десятке языков, услышал звуки музыки, доносившиеся из глубины заведения, почувствовал на себе десятки любопытных взглядов.

Тинг, не обращая ни на кого внимания, провела нас через весь зал к стойке, за которой дремал толстый трактирщик с обнажённым торсом, сплошь покрытым замысловатыми татуировками. Он открыл один глаз, оценивающе оглядел Ян, и ухмыльнулся, обнажив ряд желтых зубов.

Тинг запрыгнула на стойку.

— Какая цаца к нам зашла! — пробасил трактирщик, с трудом поднимаясь на ноги.

— Пасть закрой, — коротко бросила Тинг, не удостоив его и взглядом.

Она наклонилась к трактирщику и что-то прошептала ему на ухо. Тот мгновенно переменился в лице. Его ухмылка исчезла, сменившись выражением почтительного страха. Он что-то пробормотал себе под нос и, поспешно вытирая руки о грязный фартук, скрылся в задней комнате.

— Подождём здесь, — скомандовала Тинг, усаживаясь за один из столов. — Король нас примет.

— А Танзин…? — начала было Ян, но Тинг остановила её жестом.

— Забудь про Танзина, — прошипела она. — Здесь ты в безопасности. По крайней мере, пока.

Мы поднялись в гостиничный номер таверны. Номер, хотя и не отличался особой роскошью, был вполне уютным. Узкие окна выходили на гавань, в камине весело трещал огонь, а на столе нас уже ждал кувшин с вином и тарелка с фруктами.

— Ян, — Тинг повернулась к принцессе, — тебе придётся немного изменить свою внешность. Здесь тебя знают многие.

— Судя по трактирщику, не не многие.

— Это исключение без толики разума в расчет не берется.

— В любом случае я уже позаботилась об этом, — Ян сняла с головы платок, под которым оказались её волосы, заплетенные в тугую мужскую косу. — Как тебе?

— Сойдёт, — одобрительно кивнула Тинг, оглядывая преображение Ян. — А теперь отдыхайте. Нам с вами, — она многозначительно вильнула хвостом, — предстоит долгий разговор с королем, а вам, детишки, не помешает привести себя в порядок.

Она грациозно спрыгнула со стола и направилась к двери, бросив на прощание:

— Я сообщила трактирщику, что принцесса Арантеи желает поговорить с королем. Не думаю, что он откажет нам в аудиенции.

И, с этими словами, она вышла из номера.

Я с Ян остались одни. Впервые за время нашего путешествия нам предстояло провести ночь не просто под одной крышей, а в одной комнате, пусть и разделенной тонкой перегородкой. И если Ян, казалось, совершенно не смущало наше вынужденное соседство, то я чувствовал себя как на иголках.

Прошел час. Ян уже успела задремать, уставшая от долгого морского путешествия и переживаний. А я все сидел у окна, разглядывая суету портового города, и пытался обуздать клубок противоречивых чувств, бушевавших в моей груди.

Внезапно раздался негромкий стук в дверь. Ян встрепенулась, бросив на меня быстрый взгляд.

— Войдите, — тихо произнесла она.

Дверь приоткрылась, и на пороге, щурясь от яркого солнечного света, возник юноша в простом, но искусно сшитом камзоле цвета спелой сливы. Невысокий, но стройный и подтянутый, с гибкостью тростника и плавностью движений опытного фехтовальщика, он держался с врождённым достоинством, которое не скрывала даже лёгкая, обладающая странной притягательностью улыбка, тронувшая его губы. Тёмные, словно агатовые бусины, глаза смотрели спокойно и внимательно, а в чёрных, как вороново крыло, волосах, собранных в аккуратный узел на затылке, поблескивала серебряная шпилька с изображением миниатюрного дракона — знак принадлежности к высшему свету.

— Прошу прощения за вторжение, — произнес он, отвесив Ян изящный поклон, — меня зовут Лин. Мой отец, король Ляо Вэй, просил передать, что будет рад видеть вас сегодня вечером во дворце.

Он окинул нас быстрым, оценивающим взглядом, в котором я уловил не только любопытство, но и едва заметную искру интереса? Его взгляд на мгновение задержался на Ян, и я почувствовал, как внутри у меня всё сжалось от ревности.

— Спасибо, принц Лин, — с достоинством ответила Ян. Ее щеки слегка покраснели. — Передайте своему отцу, что для меня честь принять его приглашение.

— Буду с нетерпением ждать нашей встречи, — произнес он, бросив на Ян еще один долгий взгляд.

Я готов был провалиться сквозь землю от смеси гнева и бессилия.

Принц поклонился и вышел, тихо закрыв за собой дверь.

В ту же секунду, словно по волшебству, на подоконнике материализовалась Тинг.

— Ну что, воин, — промурлыкала она, и в её голосе, на этот раз, я ясно услышал нотки довольства. — Кажется, у нас появился новый игрок. И, судя по всему, он уже внес некоторую путаницу в наши планы.

Она спрыгнула с подоконника, её глаза хитро блестели.

— Не волнуйся, — промурлыкала она, словно прочитав мои мысли, — это всего лишь игра. И мы должны сыграть её так, чтобы победить.

Она остановилась рядом со мной и тихо добавила:

— А теперь готовься, воин. Сегодня вечером ты должен быть на высоте. От этого зависит не только судьба Арантеи, но и… сердце принцессы.

И прежде чем я успел что-либо сказать, она исчезла, словно её и не было. А я остался стоять, пытаясь унять бушующие внутри эмоции и понять, что же мне теперь делать с этой новой информацией.

Остаток дня Ян порхала по нашей комнате, как яркая, экзотическая птичка, выпущенная из клетки. Она с детским восторгом разглядывала наряды, заботливо припасенные Тинг — воздушные шёлковые халаты, расшитые серебром и жемчугом, туфли на изогнутой подошве, украшенные драгоценными камнями, изящные шпильки для волос с крошечными колокольчиками, которые тихонько позвякивали при каждом её движении. На её лице, с того самого момента, как принц Лин покинул наш номер, оставив после себя едва уловимый аромат сандала и лотоса, сияла счастливая, слегка застенчивая улыбка, а глаза, ещё недавно затуманенные горечью и болью, искрились предвкушением, словно она вновь стала беззаботной девушкой, не знающей горя и предательства.

Я наблюдал за ней из-за бамбуковой перегородки, разделявшей комнату на две части, стараясь не выдавать своего присутствия ни звуком, ни движением. Сердце мое было тяжело, словно камень, брошенный в колодец. Я не мог не замечать, как преобразилось её настроение, подавленное и угрюмое после гибели Хайгана. Неужели этот юный принц, с его утончёнными манерами и слащавыми речами, сумел так быстро занять место моего друга в её сердце?

— Тинг, посмотри! — восклицала она, красуясь перед кошкой в изумрудно-голубом платье, расшитом серебряными нитями. — Оно прекрасно подойдет для бала, правда?

— Король Ляо Вэй славится своей любовью к роскоши, — с присущим ей сарказмом ответила Тинг, оценивающе оглядывая Ян с ног до головы. — И гостям приходится соответствовать. Но помни — главное не платье красит принцессу, а ее достоинство и ум. Не уронить бы честь королевства Арантеи.

— Я буду вести себя пристойно, обещаю! — Ян сделала реверанс, ее губы не сходили с лица. — Это же мой шанс, Тинг! Шанс заручиться поддержкой короля.

Да, именно это меня и бесило. Она воспринимала этот бал исключительно как дипломатическую миссию, а не как встречу с тем смазливым принцем.

— Вот и умница, — промурлыкала Тинг, спрыгивая с сундука, в котором хранилось все это богатство. — А теперь пошли, нам пора. Королевские особы не привыкли ждать.

К нашему номеру действительно приставили охрану — двух громил в кожаных доспехах, с мечами на поясах. Они проводили нас до парадных ворот таверны, где нас уже ожидала роскошная закрытая карета, запряженная парой вороных коней.

Дорога до дворца была недолгой. Ян нервно теребила кружевной платочек, а я бессильно злился на себя, на Тинг, на этого принца Лина и на всю эту идиотскую ситуацию.

Дворец короля Ляо Вэя поражал своей роскошью. Высокие стены, украшенные резьбой и изображениями золотых драконов, утопали в море ярких фонарей. Внутренний двор был залит золотистым светом, в воздухе витали ароматы экзотических цветов и благовоний.

Нас провели в огромный зал, стены которого были расписаны сценами из истории королевства. На полу лежали пушистые ковры, в углах стояли огромные вазы с цветами лотоса. В конце зала, на возвышении, располагался трон из черного дерева, инкрустированный золотом и драгоценными камнями. На нем, подобно исполинской золотой статуе, восседал сам король Ляо Вэй.

Церемония представления прошла строго по этикету. Тинг, несмотря на свою кошачью ипостась, двигалась с грацией придворной дамы, ее шепот звучал как голос мудрого советника.

— Держи себя в руках, — прошипела она, легко пихнув меня в бок своим хвостом, — И не рычи на принца. Сегодня ты — всего лишь тень принцессы Арантеи.

Я сжал кулаки, заставляя себя сохранять непроницаемое выражение лица. Все это было мне не по душе, но я отдавал себе отчет: слишком многое поставлено на карту. Тем более, Тинг предупредила, что при дворе могут быть сильны мастера ментальной магии.

Бал начался с традиционного танца — изящного, плавного, словно течение реки, — который король Ляо Вэй, уже немолодой, но всё ещё полный сил и энергии мужчина с проседью в волосах и мудрыми глазами, исполнил с Ян. Я наблюдал за ними издалека, стоя у одной из колонн, облицованных белым мрамором, и стараясь не пропустить ни одного взгляда, ни одного жеста.

К моему облегчению, Ян держалась с достоинством и изяществом, присущим истинной дочери своего рода. Её движения были плавными и грациозными, словно она танцевала не на отполированном до блеска паркете, а по поверхности воды. Она ловко поддерживала непринуждённую беседу с королём, шутила, улыбалась, слушала с вниманием, и я видел, что тот впечатлён не только её красотой, но и острым умом, и природным обаянием.

Но стоило на горизонте появиться принцу Лину — и я почувствовал, как моё тело инстинктивно напряглось, словно готовясь к атаке, — как в глазах Ян снова зажглись те самые искры восхищения и нежности, которые заставляли моё сердце сжиматься от необъяснимой, но от этого не менее мучительной ревности.

— Не беспокойся, воин, — раздался рядом спокойный голос Тинг. — Я позаботилась, чтобы сегодня никто не смог прочитать мысли принцессы. Даже если они догадаются, что мы жаждем хоть какой-то помощи, мысли наши для них закрыты.

Я удивленно посмотрел на кошку.

— Ты же как-то говорила, что у нас с ней природная защита!

— Природная защита — это хорошо, — фыркнула Тинг, — но дополнительная броня еще никому не помешала. Особенно в таком гнусном месте, как королевский двор. Тут, на материке вдоволь древних артефактов, поэтому лучше предугадать заранее.

Весь остаток вечера прошел как в тумане. Я видел, как Ян смеялась шуткам принца Лина, как их пальцы сплетались в медленном танце, как он ухаживал за ней с присущей ему обаятельностью и каждый раз, когда их взгляды встречались, я чувствовал, как внутри у меня все сжимается от ревности.

Кульминацией вечера стало грандиозное пиротехническое шоу. Небо над дворцом расцветилось тысячами огней, которые отражались в глазах присутствующих восторг, восхищение и скрытые желания.

— Пойдем, — Тинг потянула меня за рукав. — Нам нужно поговорить.

Мы вышли на балкон, окутанный ароматом жасмина и ночной прохладой. Внизу, в лунном сиянии, раскинулся сад с фонтанами и беседками.

— Ты слишком вялая, — заметил я, когда мы остались наедине. — С тобой все в порядке?

— Все в порядке, воин, — Тинг пошатнулась, но тут же гордо выпрямилась. — Просто… поддержание подобных заклинаний требует определенных усилий.

— Ты могла и не выкладываться так…

— Должна была, — резко прервала она меня. — Не время расслабляться. Ты же видел, как она на него смотрела?

— И что с того? — не выдержал я. — Она принцесса, а он…

— Он — наш шанс, — твердо сказала Тинг. — Если Ян выйдет за него замуж, король Ляо Вэй станет нашим союзником.

— А если нет? — тихо спросил я, хотя ответ и так был ясен.

— Тогда у Арантеи не будет будущего, — так же тихо ответила Тинг, и её голос прозвучал словно похоронный колокол. — Танзин никого не пощадит.

Я вздохнул ночной воздух пытаясь успокоиться. Внизу, в лунном сиянии, раскинулся сад с фонтанами и беседками.

— Тебе не кажется, что все это заходит слишком далеко? — не выдержал я. — Этот бал, этот принц. Будто Ян — это товар.

— Ты ревнуешь, воин, — констатировала Тинг с тонной сарказма. — Не стоит. Это лишь часть игры.

— Игры? А что будет, когда игра закончится? — не унимался я. — Что будет с Ян?

— Если Ян станет женой принца Лина, у нас появится могущественный союзник, — ответила Тинг. — Король Ляо Вэй не станет воевать против собственного сына.

— А если она не… не захочет выходить за него замуж? — с трудом выдавил я, боясь услышать ответ.

— Тогда нам придется искать другие пути для спасения Арантеи, — спокойно ответила Тинг, и её глаза блеснули в темноте холодным светом. — Пути, которые могут оказаться гораздо… кровопролитнее.

Дворец бурлил в праздничном настроении, музыка лилась из распахнутых окон, отражаясь от стен, украшенных изображениями золотых драконов. Но мне не было дела до этого фальшивого веселья.

Мы молчали.

Оперевшись на перила, я устремил взгляд в темное небо. Одна из лун этого мира выглянула из-за облака, освещая светом ночную мглу.

Тинг тоже уставилась на небо, красиво уложив хвост вокруг себя.

Я устал от этой бесконечной возни. Хочу домой, хочу обнять свою малютку Алису.

— Как научиться путешествовать между мирами? — задал я вопрос, скорее себе, чем ей.

— Этому невозможно научится.

— У тебя же получилось, — я удивленно посмотрел на кошку, — ты же как-то смогла меня с другого мира достать…

— Все не так просто, как тебе кажется, — промурлыкало это создание.

Кошка лениво повернула голову в мою сторону. Ее зрачки чуть сузились.

— Когда я перешла в твой мир, — начала она, в свойственной ей преподавательской манере, излагать свою мысль, — был совершен прокол между двумя сферами пространства, между двумя мирами. Я говорила тебе, что Ци не может исчезать в никуда, но и ее перемещение энергозатратно само по себе. В твоем мире появилась лишь моя иллюзия, а тело переместить у меня не хватило сил.

— То есть, ты не смогла попасть на Землю сама, но отправила туда иллюзию? Заклинание?

— Если совсем упрощенно, то — да.

— А как же…?

Я нахмурился, пытаясь уловить ускользающую мысль. Это получается, что и моя дочь могла не спастись? Эта кошатина могла мне внушить что-то или же показать иллюзию того, что дочь выжила? Кровь в жилах застыла. Пальцы автоматически выгнулись в атакующем движении.

— Ученик! — менторским тоном, с тонной холода, позвала меня кошка.

Я лихорадочно собирал всю доступную мне энергию из окружающего пространства. Удачно Тинг выложилась на защите. Легче будет ее прихлопнуть.

— Ученик, — чуть мягче произнесла кошка, — пора тебе понять важную вещь…

Мое тело переполняло Ци. Не в силах сконцентрироваться от гнева, я хотел обрушить на это лохматое животное всю доступную сырую энергию.

Сегодня она обессилена, поэтому ничего не сможет противопоставить.

— Когда ты умер, — кошка отвернулась от меня и уставилась за край горизонта, — твоя Ци находилась в беспомощном состоянии. Именно в этот момент с ней можно сделать все что угодно. Например, направить в прокол пространства вместо той энергии, которую я внесла в твой мир с помощью заклинания иллюзии. Таким образом, Ци в обоих мирах пришла в равновесие. Но за все нужно платить, — кошка опустила взгляд на свои лапы и подрагивающий хвост.

— Моя дочь на самом деле умерла? — хрипло вытянул я из себя, еле сдерживая рвущуюся из меня энергию.

— И да, и нет, — черная кошка вздохнула и прямо посмотрела на меня, — Твой мир, как и любой другой, состоит из множества оболочек реальности. В одной из этих реальностей ты и твоя дочь погибли, — собранная в моем теле Ци начала светиться, покрывая кожу узорами вен, — поэтому, чтобы «доказать» тебе, что твоя дочь спаслась, я хотела показать одну из этих реальностей, в которой твоя дочь выжила бы. Мне казалось, что это проще, чем менять твою реальность. Но я не смогла этого сделать. Прокол пространства сжирал всю доступную мне Ци. Пришлось на самом деле менять твою реальность, чуть сдвинув сам прокол по времени. Это было быстрее, хотя и ненамного менее энергозатратно. Поэтому, здесь нет обмана, твоя дочь выжила.

Кошка прикрыла глаза и замерла.

— Почему я должен этому верить? Может ты сделала иллюзию всего что было вокруг меня. Не думаю, что это более затратно, чем менять реальность.

Энергия грозила взрывным скачком выплеснуться из меня.

— Честно говоря, я не думала об этом. Тогда мне казалось, что честнее будет выполнить наш уговор, иначе сама Ци меня покарала бы. Да в итоге так и получилось, как видишь, — кошка покрутила хвостиком, — Когда я пыталась показать ту реальность, в которой твоя дочь выжила, я поняла, что их, реальностей, такое множество, что один только просмотр сожрет всю энергию, что я могла бы через себя пропустить, поэтому вмешательство в твою жизнь в твоем мире было единственным выходом. Как я поняла, в многих других реальностях, вы оба погибли. Не знаю с чем это связано. В любом случае, это свершилось.

А в ее словах есть логика. Могла ведь поступить проще, тупо лишив меня памяти. Ментальный маг на это способен, уж я знаю точно. Но тогда у меня не было бы никакой мотивации. Хотя, она могла забить ложную память и безграничную преданность в мою подкорку. Почему она этого не сделала? Либо не может, что слабо верится, либо хотела искренних, природных чувств призываемого. Но с другой стороны, Ци могла действительно покарать Учителя.

Энергия сжигала вены. Не выдержав боли, я выплеснул Ци в небо. Мое тело предательски качнулось. Я упал на колени, держась за перила. Выровняв дыхание, я посмотрел на кошку. Она удивленно уставилась в небо. Проследив за ее взглядом, я сам обмер.

Ци взорвалась тысячами фиолетовых искр, словно отражая хаос, царивший в моей душе. Тинг испуганно отшатнулась, но промолчала.

— Что это? — прошептал я, удивленно наблюдая, как искры Ци не растворяются в воздухе, а превращаются в странные, мерцающие узоры.

— Не знаю, — так же тихо ответила Тинг, и в её глазах читались тревога и любопытство.