О Стуже и Перьях

ГЛАВА 38

МАДДИ

Не могу поверить, что делаю это. Я вся раскрыта перед ним, пока он разглядывает меня, будто что-то вкусное, мои бедра разведены, а киска мокрая, горячая и всего в паре дюймов от него.

Его руки тянутся к штанам.

О, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, позволь мне увидеть этот невероятный член.

Когда он достает его из штанов, обхватив огромной ладонью, я шумно выдыхаю, и быстрее двигаю пальцами, раздвигая себя и размазывая влагу.

Я и не думала, что он может быть таким, одновременно твердым как камень и мягким, и таким желанным.

— Ты думаешь о том, как он войдет в тебя?

— Да, — вскрикиваю я.

— Замедлись. Погладь клитор.

Я почти рычу от раздражения и перевожу взгляд с его члена на лицо.

Но потом он начинает двигать рукой, влага ловит отблески света, и я забываю о раздражении.

Я бы сделала все точно так, как он описывал. Только бы сесть на него, почувствовать, как он меня наполняет.

Я скольжу пальцами по клитору, чувствуя, как нарастают давление, жар и нужда.

Что я творю? Это безумие. Очень, очень плохая идея.

Но пальцы двигаются быстрее, пытаясь компенсировать боль от пустоты внутри.

— Замедлись, — рычит он. — Подразни себя, — его рука тоже замедляется, двигаясь от основания к самой головке его невероятного члена.

Стон снова слетает с моих губ.

— Когда?

— Что «когда?», принцесса? Когда я позволю тебе трахнуть себя пальцами?

— Мне нужно что-то внутри. Мне больно.

Теперь стонет он, выражение его лица почти что злобное.

— Ничего не будет внутри этого долбаного идеального тела, пока мы оба не будем изнывать так сильно, чтобы ты умоляла меня об освобождении.

От его слов мои пальцы приходят в движение, усиливая давление, и я вдруг понимаю, что не уверена, нужно ли мне что-то еще, чтобы дойти до грани.

Должно быть, он замечает мою панику, потому что сильнее сжимает член, но больше не двигает рукой, отдавая следующий приказ.

— Стой. Надави одним пальцем на вход. Одним пальцем.

От того, что палец прекращает свое движение по кругу, мне хочется зашипеть, но чувство, с которым он оказывается при входе, заставляет меня почти извиваться.

— Надави. Медленно. Если будешь ускоряться, то я заставлю тебя остановиться.

Медленно, как только могу, я надавливаю пальцем на свой изголодавшийся вход. Он погружается внутрь едва ли на дюйм, когда он снова велит мне остановиться.

— Скажи, чего ты хочешь.

— Тебя.

— А еще?

— Твой член. Вместо моих пальцев.

Его рука снова приходит в движение, поглаживая член вверх и вниз, а его огромные плечи напряжены. Эта его сила, его мощь… Я вскрикиваю, полностью погружая палец в себя.

— Непослушная принцесска, — мурлычет он, качая головой. — Вынь палец и возьми в рот.

Я смотрю на него.

— Что?

— Я не могу попробовать тебя на вкус. А ты меня ослушалась. Так что вынь палец и возьми в рот. И расскажи, каким он будет на вкус.

Я не могу этого сделать. Или могу?

Моя рука начинает двигаться. Все внутри пульсирует, когда я вынимаю палец и нерешительно подношу ко рту.

— Делай как я сказал, принцесса, — его взгляд обжигает. Я знаю, что он делает. Пытается понять, как далеко сможет завлечь меня. И что я буду делать.

Да и пошло оно все, я тоже хочу это узнать. Хочу доставить ему удовольствие. Хочу сделать так, как мне было велено.

Я обхватываю палец губами, и он издает низкий, грудной стон, продолжая дрочить.

— Почувствуй вкус. И расскажи мне.

— Сладкий? — бормочу я, держа палец во рту.

— Размажь по губам.

Я так и делаю, мой взгляд возвращается к его члену. Я жажду дотронуться до его огромной, подрагивающей головки, провести ею по губами и узнать, какова она на вкус.

— Хватит. Верни его обратно.

Благодарная, я скольжу пальцами между ног, проводя ими по своей мокрой, припухшей плоти. По мне пробегает дрожь. Я хочу, чтобы это был он. Его член скользил между моих бедер.

— Войди в себя пальцами. Теперь двумя. Скажи, каково это.

— Это хорошо, — выдыхаю я, вдавливая пальцы в себя.

— Это должно быть лучше, чем хорошо. Чтобы ты чувствовала, будто это я? Раздвинь её.

Разъединив пальцы, я медленно погружаю их глубже, пытаясь сделать, как он велел.

— Ты узкая, — рычит он, и я киваю, не в силах дышать. — Смогла бы принять его? — он встает на колени, продвигаясь вперед, держа в руке твердый возбужденный член.

Я стону, двигая пальцами.

— Нет, — он в футе от моего лица, прямо над моей истекающей влагой киской.

— Три пальца, принцесса.

Я добавляю еще палец, мое тело подрагивает от напряжения.

Его голос звучит низко, когда он вновь начинает говорить.

— А теперь смотри на меня и трахай себя. Жестко. Отведешь взгляд от моего и я прикажу остановиться.

Я делаю точно как он говорит. Погружаю пальцы внутрь и вынимаю обратно, его взгляд прожигает меня до самой глубины. Я не чувствую ни стыда, ни смущения. Нет, я чувствую себя сраной богиней. Представляю его, точно так, как он все описал, и я никогда не хотела ничего сильнее. Давление внутри просто невыносимо, узел в животе такой плотный, что он не просто развяжется. Он взорвется.

Пламя ревет в его глазах, и я хочу посмотреть на то, как он дрочит свой огромный член, но не рискую отвести взгляд от его лица.

— Я хочу увидеть, как ты разлетаешься на части вокруг пальцев, принцесса. И услышать, как ты кричишь мое имя.

Так я и делаю.

Как и было приказано, я разлетаюсь на долбаные кусочки. Перед моими глазами все вспыхивает, когда удовольствие взрывается внизу живота, захватывая меня, и все тело вздрагивает, изгибается и дергается. Его имя срывается с губ высоким стоном, на который я и не знала, что способна.

Он отклоняется назад, и я стону, когда что-то мокрое и горячее падает на влагу, которую я все еще пальцами выталкиваю внутрь и наружу из своего тела. Его губы изгибаются от рычания.

Он кончает, прямо на меня. На мои дрожащие бедра и живот.

Капли горячие, и мое тело мгновенно реагирует, покрываясь инеем, успокаивая жар.

Чувства слишком сильные, но мне нужно еще. Мне нужно все.

— Пожалуйста, — всхлипываю я. — Пожалуйста, я хочу еще.

Теперь его взгляд становится темным и диким, контроля в нем нет. И я тоже его не чувствую.

— Встань и размажь по себе то, что я тебе отдал.

Он все еще сжимает член, а голос его стал низким и хриплым. Поднимаюсь, а колени дрожат.

— Надень сапоги.

Я смотрю на него сквозь туман оргазма и пытаюсь понять, что он имеет в виду.

— Сапоги?

— Надень свои гребаные сапоги.

Он почти выкрикивает приказ, и я быстро подчиняюсь, чувствуя, как скользкая влага стекает по моим бедрам. Я натягиваю сапоги, не потрудившись зашнуровать.

— Теперь иди сюда и поставь ногу мне на плечо.

Мое тело вспыхивает от жара, нужда пульсирует в припухшей киске. Новые участки инея появляются на мне, и я разглядываю островки льда, покрывающие мое тело.

— Я упаду, — шепчу я.

— Когда ты кончишь, я буду так близко к тебе, как позволят гребаные боги. Иди сюда и поставь ногу мне на плечо.

Я подхожу, поднимаю ногу и ставлю на его плечо. Он обхватывает её поверх кожи сапог, придавая мне устойчивости.

Я опускаю взгляд на его суровое, яростное лицо.

Я бы отдала все, что у меня сейчас есть за одну только возможность опуститься на эти великолепные губы.

— Идеально, блядь, — рычит он. Я не больше, чем в шести дюймах от него, и он не сводит с меня глаз. — Ласкай себя и трахай. Обеими руками. Вверх и вниз. Представь, как он наполняет каждый дюйм твоего долбаного прекрасного тела, — я вижу, как он с силой водит рукой вверх и вниз по набухшему члену, и двигаюсь вместе с ним.

Мои бедра дергаются, позволяя пальцам проникать глубже и резче, чем раньше. Другая рука тоже приходит в движения, и я кричу от ощущения холода от льда на пальцах. Мой клитор припух и требует своего, и я быстро натираю его. Мне так легко представить, что это он наполняет меня, врывается в меня, трахает меня. Он вновь стонет, глядя, как мои бедра снова и снова дергаются навстречу жестким движениям пальцев.

— Скажи, когда будешь готова.

— Сейчас, — тут же кричу я.

— Нет.

Я не останавливаюсь.

— Я сказал, нет.

Но уже поздно. Я не смогла бы это остановить, даже если бы попыталась. Перейдя грань, снова кричу его имя, сжимаюсь вокруг пальцев, сгибающихся и двигающихся, продлевая удовольствие. Я позволяю себе поверить, что этот мужчина, этот прекрасный, жестокий, полный ярости невероятный мужчина внутри меня, доставляет мне удовольствие, делает это со мной.

Дрожь становится слишком сильной, оргазм охватывает каждую частичку моего тела.

И падаю.

Колени подкашиваются, и я больно приземляюсь на одно колено.

Каин отшатывается назад, одновременно вытягивая руку, чтобы поймать меня. На секунду чувствую невыносимое жжение, которое тут же сменяется холодом, и я приземляюсь на задницу.

— Принцесса, — рычит он, и я не понимаю, зол он или возбужден.

— Кончи на меня снова, — выдыхаю я.

Мне плевать, что я упала. Я все еще вздрагиваю и изгибаюсь, волны жара и холода по очереди проносятся по мне, сводя с ума.

Раздвинув ноги, я откидываюсь на спину, и секунду помедлив, Каин встает надо мной. Я не свожу с него глаз, снова трогая себя между ног, и через какие-то секунды давление возвращается, настолько чувствительно мое тело.

— Пожалуйста. Я хочу почувствовать на себе твой жар, — его рука приходит в движение, и я приоткрываю рот. — Да. Представь, что трахаешь мой рот, — говорю я, и само то, что я произнесла такие грязные слова вслух подводит меня к грани. Мне не стыдно. Все что я чувствую — безрассудная страсть.

— Принцесса, — почти выкрикивает он и издает долгий, низкий рык, снова кончая, теперь на мою грудь. Когда капли попадают на мои твердые, заледеневшие соски, контраст ощущений такой сильный, что больше мне ничего и не нужно.

Я толкаю пальцы так глубоко в себя, как только могу, и чувствую, как тело сжимается вокруг них, когда меня охватывает оргазм.

Прикрыв глаза, я тяжело дышу, тело подрагивает.

— Лежи, принцесса, — говорит Каин. Теперь его голос звучит мягко. — Отдыхай.

Я хочу возразить. Я в лесу и голая. Но тело не слушается.

Он садится рядом на покрытую листвой землю и разглядывает меня. Сначала лицо, потом его взгляд путешествует по моей груди и бедрам.

Я вся покрыта им.

Довольно долго мы молчим, и мой разум погружается в приятную тишину, которой я так редко могу достичь.

Я знаю, что, то, что мы сейчас сделали, было плохой идеей. Но мне сложно об этом переживать.

На самом деле, я хочу снова это сделать. И еще, и еще.

Хочу, чтобы он прикоснулся ко мне.

Блядь.

Я закрываю глаза.

Я ошибалась, когда думала, что это поможет выгнать его из моих мыслей, избавиться от постоянных снов о нем, наполненных желанием.

Он не исчез из моей головы. Ничуточки. Я бы сказала, что он захватил мой разум еще сильнее, чем когда-либо раньше.

Я еще отчаяннее хочу прикасаться к нему. И так им поглощена, что не могу нормально думать.

— Этого недостаточно, — шепчу я.

— А должно быть, — его голос звучит тяжело. Когда я открываю глаза и смотрю на него, он стоит надо мной, крепко затягивая пояс штанов.

Он прав. Он не может ко мне прикасаться.

Он стягивает рубашку через голову и протягивает мне. Когда он опускает взгляд на мое обнаженное тело, его глаза вспыхивают.

— Вот, вытрись ею.

Я закусываю губу, по телу проносится жар.

Мы могли бы повторить? Но он отворачивается, чтобы поднять отброшенный в сторону кинжал.

Я вытираю тело его рубашкой, и когда ткань касается чувствительной кожи, с моих губ срывается коротенький вздох. Потом я встаю и тоже одеваюсь.

Я пытаюсь придумать, что ему скажу, когда он начнет говорить.

— Это воспоминание ты тоже сохранишь, принцесса?