О Стуже и Перьях

ГЛАВА 12

МАДДИ

Я готова закончить работу над щитом, когда после полудня мы войдем в Огненную яму. Чтобы завершить последние мелочи на передней стороне щита, мне придется использовать все знания о резьбе, что передала мне Сарра. Хотя она привыкла работать с древесиной, сами принципы должны подойти и для мягкого серебристого металла, который я использую, чтобы изготовить изображение медведя, которое будет располагаться в самом центре щита. Кроме того, мне нужно приварить к щиту уже готовые крепления для ремней. Все это выглядит довольно неаккуратно и уж точно далеко от идеала, но я горжусь своим прогрессом и уверена, что Сарра тоже будет довольна.

По большей части Харальд предоставляет нас самим себе на занятиях по ковке и сидит в углу, отрываясь от книги только когда кто-то просит его помочь. Но когда большинство остальных новобранцев уходят, а я по-прежнему стучу молотом по наковальне, он подходит ко мне.

— Щит получился довольно большим, — говорит он. — Ты сможешь его поднять?

Он знает, что я использовала легкие материалы, чтобы мои хилые руки не уставали слишком быстро. Я передаю ему щит, и он пробует повращать им. Его гигантские руки толщиной почти с мою талию, и из-за этого создается впечатление, будто щит вообще ничего не весит.

— Отлично. Ты прекрасно справляешься с кузнечным делом. Я доволен, — говорит он.

Он переворачивает щит, и его глаза округляются, а руки сжимаются.

— Какое интересное украшение на центральной части, — медленно произносит он. Оторвав взгляд от щита, он переводит его на меня. — Медведь?

Я киваю. На память приходят слова Эрика о том, что у Каина и Вальдис особая связь из-за того, что у обоих валь-тивар волки. Сарра настаивает на том, что мне следует поговорить с одним из Стражей Одина о медведице, и если у Харальда такой же валь-тивар, может, с ним и стоит разговаривать. Если есть хоть малейший шанс, что он сможет помочь вернуть её, попытка того стоит.

— Я думаю, что мой валь-тивар медведь, — тихо говорю я, заставляя себя не отводить взгляд и не чувствовать себя тупо из-за того, что говорю.

Он поднимает брови.

— Ты думаешь?

— Знаю.

Он хмурится, и его брови падают так же быстро, как до этого поднялись.

— Откуда?

Его глаза блестят от беспокойства, и я понимаю, что он боится повторения истории Бранки. Возможно я тоже боюсь повторения истории Бранки, но я заталкиваю опасения поглубже.

— Я видела её во время нападения Снежных Великанов, но потом она исчезла.

Теперь на лице Харальда видно сомнение.

— Ты её видела, но потом она исчезла, — повторяет он.

— Да.

— Допустим, — медленно говорит он. — И что она делала?

Ох, Судьбы святые, вот оно. Я вдыхаю и говорю ему:

— Она сбросила Снежного Великана с Каина.

Харальд одобрительно кивает.

— Скажу честно, я не ожидал, что в тебе проявится сила берсерка. Думал, тебе достанется целительство, особенно учитывая твой, — он взмахивает рукой в мою сторону, — недуг.

— Знаю. Я тоже ожидала, что у меня будет змея, но она оказалась совершенно точно медведем. Она была огромной, — говорю я. Он решил, что она овладела мной, и это я сбросила Снежного Великана с Каина, и мне не очень понятно, как это исправить.

Харальд снова кивает, теперь с гордостью.

— Мой парень тоже крупный, — говорит он.

— Примерно восьми футов ростом? — предполагаю я.

— Около того, да, — он поднимает одну бровь.

— Она действовала независимо от меня, — быстро выпаливаю я.

Харальд качает головой.

— Нет, это невозможно.

— Но так и было. Я даже не добежала до Каина, когда она появилась и бросилась на то существо.

Долгое время Харальд молчит. Потом он возвращает мне щит.

— Мадивия, ты наверное ударилась головой, — участливо говорит он.

Меня охватывает отчаяние. Это то, чего я опасалась, когда не хотела говорить с кем-то из них.

— Нет, эрсир, я её видела. И сейчас пробудилась моя магия льда.

Харальд замирает.

— Все это кажется очень неправдоподобным.

— Я понимаю, но зачем мне врать?

— Тебе стоит поговорить с Брунгильдой, — говорит он. — Она мудрейшая среди нас. Если кто и знает, бывало ли такое прежде, то только она. И она тоже фейри Двора Льда. Она должна быть в силах помочь тебе с магией.

Я стискиваю зубы. Мне хотелось поговорить с Харальдом, потому что его валь-тивар — медведь, а не с Брунгильдой про магию льда.

— Она не хочет мне помогать. Я ей не нравлюсь, — говорю я. Я не хочу показаться ребенком, когда говорю это, но слышу капризные нотки в собственном голосе. — Ваш валь-тивар — медведь, — продолжаю я. — Вы сможете помочь мне?

Он кладет огромную ладонь мне на плечо.

— Если снова увидишь медведицу, найди меня, — говорит он. — И, новобранец, я серьёзно говорил про щит. Отличная работа.

— Спасибо, эрсир, — шепчу я. Он разворачивается и выходит из кузницы.

Неделю назад то, что он похвалил мой щит, порадовало бы меня, заставило думать, что я становлюсь лучше. Даже превосхожу себя. Но я видела в его глазах сомнение. Он мне не поверил.

И могу ли я его в этом винить? Сумасбродная принцесса без магии, падающая в обмороки и отстающая от остальных, вдруг получает восьмифутовую медведицу, которую никто не видит.

Я злобно ударяю кулаком по бедру и смотрю на медведицу в центре щита.

— Я верну тебя, — шепчу я. — С чьей-то помощью или без.

Каин поверил тебе. И даже угадал, что это медведь.

Я рычу от собственных мыслей. Каин опасен и действует по собственному плану.

Взяв щит, я надеваю его на руку.

Без моей медведицы я не смогу ничего доказать. Пока она не вернулась, ничего не меняется. Я тренируюсь, совершенствуюсь, выживаю.

Пока я бегаю вокруг Тренировочной площадки тем же вечером, разочарование становится моей самой сильной эмоцией. И еще больше раздражает то, что теперь я чувствую разочарование почти постоянно… Я пробегаю восемь кругов, но на этот раз не радуюсь. Только думаю о том, когда наконец-то смогу пробежать десять.

Следующим утром я сижу рядом с Эльдит за завтраком и молча ем, когда подходит Хенрик.

— Сегодня у нас большие соревнования по плаванью, — говорит он. Неловкость на секунду мелькает на его лице. — Алиса была одной из лучших в нашей команде.

Алиса погибла при нападении Снежных Великанов.

— Мне жаль, — говорю я.

— Я не очень хорошо её знал, но… — он пожимает плечами. — Слушай, нам не хватает пловца. Твоя помощь была бы очень кстати.

Он улыбается мне своей привлекательной и полной надежды улыбкой. Я бы с удовольствием поучаствовала. Это был шанс завести побольше друзей, что было бы кстати, учитывая то, как растет команда придурков Оргида.

— Ты умеешь плавать? — спрашивает у меня Эльдит с ноткой удивления в голосе.

— Да, — отвечаю я. — Я хорошо плаваю.

— Ну, жир плавучий, — говорит Хенрик и тут же вспыхивает. — Я не хотел… Я имел в… Ты же знаешь, что мышцы очень тяжелые! У нас одни мальчики в команде, они быстрее утонут!

— Все нормально, Хенрик. Я знаю, что на мне больше жира, чем на каждом из вас, — говорю я. — Но я не могу помочь тебе. Я утону, если потеряю сознание.

Последний обморок был вчера, прямо перед сном, но это не значит, что я не потеряю сознание сегодня.

— Мы с Эльдит будем за тобой присматривать. Если начнешь тонуть, один из нас тебя вытащит. Клянусь тебе. Это эстафетная гонка, в них всегда есть наблюдатели. Кроме того, гонка командная, и любой член команды захочет помочь тебе, если будет возможность, — искренне говорит он.

— Надеюсь, Инга и Оргид в другой команде? — спрашиваю я.

— Ага, — желание победить их усиливает его и без того интересную просьбу.

— Клянетесь, что один из вас вытащит меня, если я потеряю сознание? Вы не позволите мне утонуть? — спрашиваю я, переводя взгляд между ними.

Хенрик поднимает руку.

— Я клянусь.

Я смотрю на Эльдит.

— Клянусь всем сердцем. Если ты принесешь нам победу, то ты должна быть в нашей команде, — говорит она.

— Отлично. Я в деле.