Нф-100: Псы кармы, блюстители кармы. Весь роман целиком

Глава 9.

Сван.

- Ты видишь, Вань? - голос у Мея был такой, будто он не говорил, а глотал раскаленные угли.

Мне тоже было страшно - я едва удерживался, чтобы не напустить себе в штаны. Огромная серая тварь приближалась, поводя по сторонам песьей мордой. Ищет, откуда шел крик - понял я. Бежать отсюда! - этого хотелось больше всего. Удерживало лишь одно - а что если этот фантом, демон, адский пес, летающий тролль или еще кто, реагирует именно на движение.

- Вижу, - прошептал я, - что делать будем?

- Господи, зачем я переехал из Назрани в этот сумасшедший Краснодар, - вдруг тихонько запричитал Мей, - ну и что, что у нас стреляют. Зато призраков я ни разу не встречал. Там хорошо, курицы по городу ходят... - кажется, моего друга с испуга понесло, - курица, это вообще священное животное - прямо за дворцом президента хибара такая всегда стояла с курятником - уссаться можно!

- Мей, соберись, - прошипел я, - только истерики твоей не хватало...

Он перевел дух и кивнул, белыми глазами вперившись в приближавшуюся фигуру. Бац поворачивал голову то к нему, то ко мне, с плохо скрываемым беспокойством. Мне вдруг стало стыдно - я заметил, что мы с Меймуном инстинктивно пытаемся скрыться за его широкой спиной. Как за рифом, который защитит от порывов ветра. Только вот этот ветер, если он угрожает нам, опасен и для самого Баца. Никогда больше не буду дразнить его "толстяком", честное слово...

- Отходим... только потихоньку, - сказал Мей почти нормальным голосом, и мы начали отходить.

Вся наша компания была на середине коридора, когда серая тень прошла сквозь закрытые двери балкона. Свет ламп лился прямо через дымчатую плоть без всяких потерь, но мы все равно видели ее - будто смотрели одновременно на две разные картинки, наложение которых одна на другую ни капельки не мешал восприятию каждой в отдельности.

- Тихо, Игорек, тихо, - шептал Мей, поглаживая Бацу плечо. Бедняга был едва ли не в большей панике, чем мы сами.

Секции в коридоре располагались друг против друга, в каждой было по два входа. Мы как раз миновали первые двери, когда из одной вывалилась пьяная компания.

- О-о, черти! - придав телам относительно горизонтальные положения, заорали они, - идем бухать! Мы пацана провожаем - в Польшу по обмену. Бабло на пузырь с вас?

Это были первокурсники, пьяные и от того готовые назвать чертом и раскрутить на пару пузырей хоть самого ректора.

- Мы сейчас не можем, потом как-нибудь... - Мей сказал это тихо и очень вежливо, не сводя глаз с занявшего все пространство коридора за спинам новых действующих лиц серого облака.

- Чё!? - юноша, задавший этот риторический вопрос, был на полголовы выше Мея и почти такой же широкий в плечах, как Бац. Мне потребовался один взгляд, чтобы понять, что этот тип из породы придурков, вечно ищущих драки. Он мог и так пристебаться, а тут еще и "тяжелые обстоятельства" - и водка, и деньги кончились.

- Вам чё, с нами выпить западло?! - Парень уже сжимал здоровенные кулаки-"поршни", уродуя пьяными, пугающими гримасами свое лицо. Трое осоловевших молодцев за его спиной посмеивались.

- Не западло, - ответил Бац. - Но сейчас у нас дела. Так что придется вам продолжать самим.

У предводителя наших новых друзей лицо, только что бывшее розовым, стало стремительно краснеть.

- У тебя сейчас главное дело - здесь, - он ткнул пальцем в бетонный пол коридора, на котором сиротливо жались друг к другу несколько свежих окурков. - В рыло не получить - твое главное дело...

Мы не сводили глаз с туманного облака за здоровяком, которое замерло, и, казалось, следило за развитием событий. Потом оно снова "ожило" - туманное тело подобралось, будто сжимались внутренние пружины, приводившие его в действие. Песья морда вытянулась вперед.

- Сван, эта тварь, кажется, сейчас бросится, - прошептал Мей.

Мы были уже прямо напротив задних дверей в секцию. Слева я, справа Меймун, а Бац посредине - наш оплот и нечаянный щит в этом медленном бегстве. Я откуда-то чувствовал, что пока скрываюсь за ним, Серому сложнее нас разглядеть. Судя по тому, как льнул к Игорю Мей, у него было то же ощущение.

- А че вы друг к другу липните? Гомики, что ли, или так отхватить боитесь?

- Самим бы вам, ребята, не получить... - Бац сказал это спокойно, но сквозь куртку и свитер я слышал, как отчаянно колотится у него сердце. Он всегда такой - трусит до последнего, хоть и скрывает это, но если полез в драку, мало не покажется.

Здоровяк, наконец-то получивший повод, сделал скользящий шаг вперед, примериваясь, как бы сподручней врезать. И тут Серый начал действовать. Сначала я ощутил, как изменился воздух вокруг - будто на мгновение включили неоновую подсветку. Наши тела вспыхнули - еле-еле, будто бы лампочки на последнем издыхании, и все разными цветами. У Баца свечение было сплошным, голубоватым со сталистым оттенком, будто латы какие-то. Парни за спиной здоровяка казались укутанными в грязно-желтые с зеленцой одеяла, Мея я видел краем глаза и потому, наверное, он показался мне серым, смазанным - мутное пятно на синей крашеной стене. Да и сияние Баца помешало хорошо разглядеть. А вот наш друг Здоровяк светился той же буроватой аурой, что и Черкес. Это все я восстановил в памяти позже, потому что тогда времени на разглядывание не оставалось. Едва погасла секундная "подсветка", Серый метнулся к нам.

Мей пропищал что-то и, рванул Баца на себя, увлекая в секционную дверь, с пути уродца. Я тоже метнулся в сторону, в последний момент выпустив рукав бацевской куртки - только "тяни-толкая" нам сейчас не хватало. Но громадина Игорь, весивший центнер с гаком, лишь покачнулся, стряхивая Мея, как медведь стряхивает первую, опередившую свору, собаку. Прежде чем выступ стены скрыл от меня происходящее, я увидел, как наглый первокурсник присел, собираясь провести какую-то мудреную подсечку, Бац сделал широкий шаг и выкинул вперед свой кулачище, а Серый, всей своей туманной громадиной, со скоростью паровоза влетел в спину его противнику. Парня выгнуло назад, так что лопатки едва не соприкоснулись друг с другом, а потом я влетел в чью-то комнату, выбив плечом чахлую дверь.

Я упал прямо рядом с кроватью, на которой резвилась парочка. Столик с бутылками, которые они успели опорожнить, рухнул вместе со мной. Я сразу заметил, что среди них был флакон с шампанским - отличная, плохо бьющаяся, но зато хорошо бьющая дубина. Схватив ее, я метнулся назад - простите, друзья, что испортил вам вечер. Но в коридоре все уже было кончено. Здоровяк валялся на спине и слабо корчился, лицо перекошено, изо рта - пена и хрип, один глаз закрыт, из-под века другого выпучился белок. Его друзья растеряно склонились над поверженным забиякой, Мей стоит рядом с Бацем, потирает плечо - он со всего маху ударился об угол, а сам Бац выглядит совершенно ошалело:

- Я же его даже двинуть не успел, - бормочет он, - свалился вдруг на спину и дергаться начал. Он что, эпилептик? Может, "скорую" вызвать?

Группа товарищей поверженного громилы в полном составе побежала за "Скорой помощью". Спустя двадцать минут медиков мы так и не дождались - по-моему, им давно пора кончать дурить народ и сменить название, скажем, на "Хрен от нас помощи дождешься". Отправившихся за ними парней тоже не было. Наконец здоровяк перестал корчиться и пришел в себя.

- В спину вступило, - прохрипел он, - где я?

Бац, как заботливая мамаша, поправил подложенную под голову недавнего врага собственную куртку и пояснил:

- На полу, мы тебя не стали трогать - мало ли что...

- А где уроды?

Мы переглянулись, "уроды" - то есть мы, а кто же еще? - все были рядом, перед его глазами. Это как раз его дружки ретировались.

- Эти придурки, которые со мной были? - сузил список "уродов" здоровяк.

- Придут скоро... наверное. Они в больницу звонить пошли. А ты не эпилептик случайно?

- Нет, - парень попытался встать, но лишь застонал, - Бог меня наказал...

Игорь глянул на Мея торжествующе: пять минут назад тот внес предложение бросить придурка, чтоб ему в другой раз не повадно было задираться. Но тот заявил, что нельзя человека оставлять в беде, даже если он полный козел. "Вот, мол, смотри - раскаялся!" - означал этот взгляд Баца.

- ...бухать надо было меньше, мне и доктор говорил, - закончил здоровяк свое покаяние, и человеколюбия в глазах Игорька как-то сразу поубавилось.

Странные мы существа - люди. Только что житель общаги N6 Игорь Станиславович Выщенко готов был помочь в беде тому, кто собирался начистить ему морду. И руководствовался этот Игорь Станиславович исключительно принципами морали, не требуя ничего взамен. Но вот его бывший обидчик раскрыл пасть, подарил надежду на свое перевоспитание, и тут же разрушил ее. И что же наш всепрощающий человеколюб? Разочарован! Небось, уже успел подумать, что зря он под эту неблагодарную скотину свою куртейку подсовывал...