Невеста темного генерала. В объятиях дракона (СИ)

Глава 65

Он схватил меня за талию, бесцеремонно, почти грубо поднял и усадил на край массивного, покрытого бархатом стола, стоявшего у окна. Я едва успела вдохнуть, как его ладони властно раздвинули мои колени, и он тут же оказался между ними, прижимаясь ко мне всем телом так плотно, что не оставалось сомнений — он больше не намерен себя сдерживать.

Я судорожно вцепилась пальцами в его плечи, оставляя на коже глубокие царапины, пытаясь удержаться в реальности и заставить его почувствовать всю яростную, почти безумную остроту момента, в котором смешались жизнь, боль и огонь, бушующий внутри нас обоих.

— Жива, — прорычал Кайден, его голос был низким, хриплым от сдерживаемой ярости и неутоленной жажды. — Я слишком долго боялся потерять тебя, чтобы просто поверить в слово.

Его ладони требовательно прошлись по моим бедрам, задирая тяжелую ткань платья, и я невольно вздрогнула от холода и болезненно приятного прикосновения грубых пальцев. Он замер лишь на мгновение, встретившись со мной взглядом — темным, полным вызова и обещания того, что боль и наслаждение теперь неразделимы.

— Покажи мне, насколько сильно ты жива, — приказал он, и его губы тут же властно накрыли мои, не давая ответить.

Это не было похоже на ласку. Он завоевывал и подчинял. Его язык вторгался с жесткой, почти болезненной страстью, обжигая и требуя ответ. Я ощутила металлический привкус собственной крови, когда он прикусил мою нижнюю губу. Не уступая, я укусила его в ответ так, что он отстранился, коснувшись губы пальцем, заметил кровь и хищно улыбнулся:

— Так-то лучше.

Его руки с нетерпением разорвали застежки моего платья, и тяжелая ткань упала к ногам, оставляя меня лишь в тонкой сорочке, ставшей теперь почти прозрачной и ненужной преградой для его неистовой, животной страсти. Я дрожала от холода, возбуждения и жажды боли, которая могла бы перекрыть еще не ушедший страх смерти, все еще дышащей нам в спину.

Кайден бесцеремонно сжал мою грудь сквозь сорочку, заставляя меня громко вскрикнуть от резкой боли, тут же превратившейся в требовательное, почти мучительное наслаждение. Он усмехнулся, явно довольный моей реакцией, и не давая мне ни секунды на передышку, одним движением разорвал тонкую ткань, оставляя меня полностью обнаженной перед собой.

Я не успела испытать ни смущения, ни страха — его руки уже снова исследовали мое тело, властно и безжалостно, пальцы грубо сжимали кожу, намеренно оставляя синяки, напоминая, что теперь он хозяин ситуации. В следующий миг он подхватил меня на руки, и мое тело впечаталось в холодную стену так, что в глазах на миг померк свет.

Кайден прижимал меня к камню с такой силой, что казалось, еще чуть-чуть — и я перестану дышать. Но я не хотела останавливаться и выгнулась навстречу, впиваясь ногтями в его спину, отчаянно оставляя следы, которые он, кажется, совсем не замечал. Наши тела столкнулись в жесткой, почти ожесточенной схватке, полной жажды жизни и отчаянной победы над смертью, недавно стоявшей так близко.

— Сильнее, — выдохнула я требовательно, глядя прямо в его глаза, наполненные страстью, жестокостью и безжалостным желанием. — Я хочу почувствовать, что это реально.

Он улыбнулся мрачно, с вызовом, и в следующую секунду его зубы впились в мою шею, вызывая волну боли, которая обратилась в яростное наслаждение. Я задохнулась, вцепляясь пальцами в его волосы и притягивая его еще ближе, не давая отстраниться, и почти потребовала:

— Еще.

Мы не дошли до кровати. Он бросил меня прямо на ковер у камина, нависая сверху, удерживая мой взгляд своим — горящим, властным и полным вызова. Его тело напряглось до предела, мышцы дрожали от нестерпимого ожидания, требуя закончить начатое.

— Ты будешь помнить эту ночь, Эмилия, — произнес он грубо и уверенно, стягивая с себя остатки одежды и бросая ее прочь. — И боль, и каждую секунду наслаждения.

Я потянулась к нему с такой же силой, с какой он только что обращался со мной, и он одним движением оказался внутри, не давая подготовиться, вырывая из моей груди крик, эхом разлетевшийся по комнате.

Он двигался жестко и властно, почти жестоко, но именно этого я сейчас и требовала — глубже, сильнее. Мне нужна была эта боль, как подтверждение того, что я жива, что мы живы, что смерть прошла стороной и оставила нас здесь, доказывать свое право дышать и чувствовать.

Его руки крепко держали мои запястья над головой, не позволяя двигаться иначе, чем хотел он, полностью подчиняя себе. Я пыталась вырваться, получить контроль, но он только усиливал хватку, показывая, кто здесь хозяин.

Наши тела двигались вместе, но не нежно — резко, отчаянно, ожесточенно, словно мы снова сражались за жизнь. И когда наступил тот самый миг, когда мир вокруг нас взорвался болью и огнем наслаждения, я услышала его стон, сливающийся с моим, окончательно ставящий точку в общей битве со смертью.

Он рухнул рядом со мной на пол, тяжело и шумно дыша, его тело покрылось потом и свежими следами от моих ногтей. Я лежала рядом, чувствуя, как боль и напряжение сменяются глубоким удовлетворением и осознанием, что теперь все действительно закончено.

Прошло несколько минут, прежде чем Кайден, чуть приподнявшись на локте, посмотрел на меня. Его взгляд оставался темным и глубоким, но в нем больше не было той яростной жестокости, с которой он смотрел на меня совсем недавно.

— Теперь веришь, что мы живы? — спросил он, и его пальцы коснулись моих распухших губ, покрытых следами укусов и поцелуев.

Я улыбнулась слабо и устало, чувствуя, как мое тело постепенно расслабляется, отпуская боль и страх, и ответила:

— Теперь верю.