Невеста темного генерала. В объятиях дракона (СИ)

Глава 55

Меня грубо тащили вперед, удаляясь от набережной и любопытных взглядов придворных. Сердце билось в груди отчаянно и глухо, словно пытаясь вырваться наружу, дыхание сбивалось, а горло неприятно сдавило тяжелым, удушливым страхом. Руки, жестоко скрученные за спиной, уже онемели, и твердые пальцы солдата больно впивались в кожу, безжалостно напоминая о моей полной беспомощности.

Герцог Валмор остановился перед мрачным зданием дворцовых казарм, стоявшим совсем рядом с тем крылом, где находились мои собственные покои. Эти казармы я видела каждый день и привыкла воспринимать их как нечто совершенно обычное, но теперь, под взглядом Валмора, серые стены, узкие окна и массивные, тяжелые двери внушали мне только ужас.

Он повернулся ко мне и окинул полным отвращения взглядом, будто перед ним находилось не живое существо, а жалкая помеха, с которой приходилось возиться.

— Уведите ее внутрь, — бросил он ледяным голосом. — Проучите как следует. Она должна понять, что беспомощность не останется безнаказанной. Только не переусердствуйте — завтра ей еще предстоит выступать перед императором.

Солдаты отвратительно привычно кивнули, принимая приказ без малейших сомнений. Валмор еще раз презрительно взглянул на меня, убедился, что его распоряжение ясно, и стремительно направился во дворец. Его шаги вскоре стихли вдали, и теперь я осталась наедине с людьми, которым абсолютно все равно на мои чувства, боль и жизнь.

Меня грубо подтолкнули вперед, вынуждая ускорить шаг. Мы пересекли небольшой внутренний дворик, казавшийся сейчас особенно пустым и безжизненным, и вошли в казарму. Внутри было прохладно и сумрачно, воздух казался густым и затхлым, он был пропитан запахом старых камней, солдатского пота и влажной, давно не просыхающей одежды.

Шаги солдат гулко отдавались эхом в длинном коридоре. В самом его конце находилось небольшое, совершенно пустое помещение, освещенное лишь бледным дневным светом из узких окон. Вдоль стен торчали старые ржавые крючья для оружия, а на полу были потертые следы от множества тяжелых сапог.

Дверь с тяжелым металлическим лязгом захлопнулась за нами, отрезая путь к отступлению и заставляя меня вздрогнуть от неприятного звука. Я инстинктивно отступила назад, чувствуя, как сердце снова забилось чаще, а мышцы сжались в ожидании неизбежного наказания.

Один из солдат медленно, не спеша снял с пояса длинную кожаную плеть. Он безразлично и тщательно расправил ее в руках, будто собираясь выполнить давно наскучившую рутинную работу. Кончик плети слегка покачивался, напоминая мне змею, готовую броситься на жертву. Я заставила себя смотреть прямо перед собой и не дрожать, крепко стиснув зубы и стараясь сохранить остатки гордости.

— Чем быстрее начнем, тем быстрее все закончится, — произнес он лениво и равнодушно, даже не глядя на меня, и сделал шаг вперед.

Я молчала, плотно сжав губы и стараясь не выдать страха. Они не должны увидеть мою слабость, услышать ни единого крика. Внутри меня все сжималось от ужаса, но внешне я сохраняла твердость и презрение, глядя им прямо в глаза, пока меня рывком не отвернули к стене.

Воздух прорезал неприятный, жуткий свист. Плеть с болезненным и резким ударом ударила по спине, заставив меня качнуться вперед. Я едва удержалась на ногах, прикусив губу так сильно, что во рту появился привкус крови. Боль обожгла спину, словно по ней прошлись раскаленным металлом, дыхание на секунду перехватило от внезапного шока.

Не успела я хоть немного собраться с мыслями, как воздух снова разорвал тот же отвратительный свист. Второй удар обрушился на руку — именно на ту, где уже долго не заживала царапина от кинжала.

Эта боль оказалась иной — не просто жгучей, а глубокой, пронзающей до самой сути моей магии, словно кто-то вырвал из меня часть силы. По телу прокатилась вспышка жара, вынудившая меня втянуть воздух.

В тот же миг снаружи раздался оглушительный, раскатистый гром, такой мощный, что стены казармы ощутимо содрогнулись. Солдаты невольно замерли и встревоженно переглянулись, повернув головы к узким окнам. Небо снаружи стремительно темнело, тяжелые, мрачные облака заслонили солнце, окутав все вокруг странной, сумеречной тьмой.

Холодный порывистый ветер ворвался внутрь, вынуждая солдат раздраженно прикрыть лица.

— Что за чертовщина? — спросил один из них, всматриваясь в окна.

— Опять эта проклятая гроза, — проворчал второй, с досадой опуская руку и бросая на меня раздраженный взгляд. — Каждый раз, когда что-то не так с этой девчонкой, начинается этот хаос.

Солдаты еще раз недовольно посмотрели на темное, почти черное небо, затем равнодушно пожали плечами, решив, что погода — это не их забота.

— Чушь. Ладно, хватит отвлекаться, — бросил солдат с плетью, расправляя ее в руках. — Гром и ветер не отменяют приказ герцога.

Его напарник кивнул. В их глазах снова появилось то пугающее равнодушие, от которого мне становилось холодно внутри.

Я тяжело вдохнула, стараясь собраться с силами. Спина горела огнем, рука болезненно пульсировала, слабость наполняла тело, и я чувствовала себя еще более беззащитной, чем прежде.

Они снова шагнули ко мне.