Непокорная герцогиня. Поместье в обмен на свободу

Глава 52

Когда нам, не без помощи Фаваро и Огюста, удается снова собрать людей перед особняком, к ним выходит Аскелат. Некоторое время он молча смотрит на них, которые взбудоражено перешептываются друг с другом по поводу этого собрания. Постепенно, под сильным и уверенным взглядом Аскелата, люди умолкают.

Когда разговоры стихают окончательно, а все взгляды оказываются прикованы к нему, Геральд вдруг говорит ровным голосом:

— Жители и гости Мрачных Топей! Уверен, вы и так прекрасно знаете? кто я такой, но я все же представлюсь. Меня зовут Геральl Аскелат и я правитель Винлании, которая граничит с Мрачными Топями на востоке. За то недолгое время, в течение которого Топями управляет мадам Диана Легро, мы прошли путь от весьма шаткого нейтралитета до взаимовыгодного торгового сотрудничества. И я уверен, что на этом отношения между нашими землями не остановятся. Однако…

В его ровном голосе вдруг прорезается сталь, от которой по спине бегут мурашки. Причем, даже у меня. Чего уж говорить о крестьянах, которые тут же начинают боязненно ежиться и отводить взгляды.

— Для меня было удивительным узнать, что в рядах таких отважных и трудолюбивых людей завелись предатели. Которые поставили не только поставили под угрозу жизни своих друзей и соседей, но и решили перечеркнуть все те достижения, которых вы добились вместе. И, хоть я могу вас понять, я считаю это недопустимым.

Со стороны крестьян доносятся робкие удивленные вздохи и перешептывания. Услышав их отголоски, Аскелат тут же кивает.

— Да, вы не ослышались. Я действительно понимаю насколько вам трудно, а порой даже невыносимо. В тот момент, когда опускаются руки, когда со всех сторон нападают враги, а времени на отдых практически не остается, в голове могут взойти сомнения. И на почву таких сомнений лучше всего ложатся предложения противника, которые сулят вам деньги, спокойствие и беззаботную жизнь. Вот только, мне ли вам говорить, что это лишь уловка? Что даже если они не избавятся от вас и выполнят свое обещание, вместо беззаботной жизни вас ждет только муки совести и отчаяние.

Люди растерянно замолкают и стоят, понурив голову. Уверена, они все это прекрасно понимают и сами. А слова Аскелата теперь еще и давят на них неподъемным грузом ответственности.

Я бы и сама была рада облегчить их тяжелую ношу, но, увы, я слишком ограничена в средствах и в свободных людях. Так что я тоже знаю, о чем говорит Аскелат — на меня иногда накатывает похожая слабина. Вот только, как бы ни было тяжело, отступить я уже не смогу.

— Именно поэтому, — вскидывает голову Аскелат, снова привлекая к себе внимание, — я хочу поддержать ваши старания, ваши труды. Я хочу дать вам желание двигаться дальше даже когда кажется, будто у вас уже нету сил. Поэтому, в день, когда исполнится ровно два года с того момента, как мадам Легро приехала в Топи, каждого, кто останется ей верен и будет продолжать работать на благо процветания этих земель, я щедро награжу!

Все как один крестьяне таращатся на Аскелата ошарашенными, ничего не понимающими взглядами.

Да и я сама сейчас испытываю самый настоящий шок.

Что? О чем говорит Геральд? Какие еще награды?

— Крестьяне получат по одной голове крупного и две головы мелкого скота на каждый дом, а также по пятьсот франков каждому. Наемники получат по две тысячи франков и по породистому жеребцу. Я свое слово держу всегда. Осталось только проверить, сдержите ли вы свое.

Надо ли говорить, что после этого я едва не глохну от громогласных “Да-а-а-а”, которые взрываются вокруг.

Испуганно зажимаю уши и перевожу ошарашенный взгляд на людей, которые буквально недавно выглядели поникшими и подавленными. Зато сейчас искрятся от счастья и восторженно вскидывают вверх кулаки.

Даже просто глядя на эти посветлевшие лица на душе становится спокойней и хочется пустить слезу радости.

Правда, есть один момент, который меня сильно беспокоит…

— Это всё, что я хотел вам сказать, — заканчивает свою речь Аскелат, — А теперь расходитесь по домам.

Как только он сам разворачивается, чтобы вернуться обратно в особняк, я тут же оказываюсь рядом.

— Мсье Аскелат, — ловлю его вопросительный взгляд, — Не описать словами, как я вам благодарна за поддержку моих людей. Но не кажется ли вам, что награды, о которых вы сказали, чересчур ценные? Я не смогу компенсировать вам такие…

— Я не хочу об этом слышать! — твердо отрезает Аскелат, — Это мое собственное решение, а потому никаких денег от вас в оплату этих наград я не возьму. Это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы поддержать вас и ваши начинания.

— Мне очень приятно это слышать, — с теплотой отзываюсь я, — Но я не привыкла оставаться в долгу.

— Прошу, не воспринимайте этот порыв как услугу или долг, — дергает головой Аскелат, — Этим вы лишь задеваете меня. Ну, а если вы вдруг все же захотите отблагодарить меня, я уверен, вы знаете, как это сделать.

Его губ касается легкая улыбка, а я вспыхиваю и прячу глаза.

Да, знаю. Геральд снова имеет в виду тот браслет, который он мне подарил и который я пока так ещё и не надела.

— А теперь, прошу прощения, но мне нужно возвращаться, — с тяжелым вздохом откликается он.

Но, перед тем, как уйти окончательно, он касается моей руки и, глядя мне прямо в глаза, с присущей ему прямотой, говорит:

— Пожалуйста, берегите себя. Я буду с нетерпением ждать нашей новой встречи, которая, надеюсь, пройдет в более спокойной и живописной обстановке. А пока я согласен перенести наше общение на бумагу.

После чего, он уходит, оставив меня наедине с растерянно-восторженными чувствами.

Не дав мне даже привести свои мысли в порядок, ко мне проходит Змей. Кинув хитрый взгляд на силуэт удаляющегося Аскелата, он бросает мне полушепотом:

— Помните, вы спрашивали, что мы такого можем сообщить противнику, чтобы получить преимущество? Кажется, я придумал…