Некромант:Пробуждение

"Набег"

В артефактории оставались ещё артефакты, но большинство из них казались бесполезными, а как использовать другие мы не знали. Поэтому мы решили ограничиться флягой и новой игрушкой Кейна. Теперь нашей целью было набрать крови для пробуждения остальных вампиров в гробнице. Набрать кровь никогда не было проблемой, и сейчас это тоже не должно было вызвать каких-либо затруднений. Тем более у нас была цель для набега – деревня, где я встретился с Инквизитором. Я долго помню зло, они ведь наверняка меня сдали. Ну и самое главное, эта деревня находилась достаточно близко, а после той резни, что мы учиним, нам понадобится как можно быстрее уходить, как, собственно, всегда.

Покидая цитадель, я оглянулся на её мрачные стены, впитавшие в себя века тьмы и тайн. Массивные каменные блоки, покрытые мхом и лишайником, словно шептали нам вслед древние проклятия. Воздух вокруг был пропитан запахом сырости и тления, напоминая о бесчисленных жизнях, оборвавшихся в этих стенах.

Мы направились к намеченной цели. Кейн был весьма рад покинуть цитадель и, как он выразился, "прогуляться и подышать свежим воздухом". Я, конечно, понимал, что он говорил не в прямом смысле, но задумался: вампиры вообще обычно дышат? Этот вопрос вызвал у меня целую череду размышлений о природе нежити и тех изменениях, которые претерпевает тело после обращения.

Путь проходил весьма быстро, разговоры скрашивали столь бренное времяпрепровождение. По пути Кейн вновь засыпал меня вопросами. Как бы я хотел быть на его месте и задавать вопросы, чтобы получать на них ответы! Его любопытство казалось неиссякаемым, словно он пытался впитать в себя весь мир, который был недоступен ему в годы заточения.

Лес вокруг нас становился всё гуще, деревья тянули к небу свои узловатые ветви, словно пытаясь заслонить нас от лунного света. Тени плясали под нашими ногами, создавая причудливые узоры, а ночные звуки – уханье совы, шорох мелких зверьков в подлеске – создавали зловещую симфонию ночи.

В течение суток мы оказались в лесу около той деревни. Стоило только радоваться, что мы так быстро добрались до цели – сам бы я, наверное, дня три на это потратил. Мы пришли к ночи, что было весьма кстати: если бы пришли раньше, то пришлось бы ждать темноты. Глядя на Кейна, я вновь убедился, что он именно тот, кем я его считал: взгляд жаждущего хищника и слюна, стекающая на землю. Сомнительно называть его рыцарем, да и его сородичей тоже. Теперь главное, чтобы хоть немного крови сохранилось и было влито во флягу, а не в него.

Мы подошли достаточно близко, чтобы видеть деревню. Она казалась спокойной и тихой под покровом ночи. Свет факелов мерцал вдалеке, и казалось, что жители дремлют, оберегаемые тьмой. Я ещё раз пересмотрел наши планы и убедился, что всё готово для набега. Ведь несмотря на свою бессмертность, мы всё равно должны были быть осторожными – что угодно могло пойти не так.

Воздух был наполнен запахами ночи: свежескошенного сена, дыма от догорающих очагов, влажной земли. Эти ароматы смешивались, создавая неповторимую атмосферу сельской идиллии, которую мы вот-вот должны были разрушить.

Кейн сделал глубокий вдох, словно прикидываясь живым, и мы начали приближаться к деревне, осторожно скрывая свою истинную сущность во тьме. В эту ночь нам нужна была кровь, причём вся, что здесь только можно было достать, чтобы пробудить остальных. Но у меня также бродили сомнения о том, что нас могли увидеть или услышать местные жители раньше времени, и тогда пришлось бы догонять, чтобы не ушло как можно больше потенциальных жертв.

Тишина ночи нарушалась лишь отдалённым лаем собак и стрекотом сверчков. Мы двигались бесшумно, словно тени, скользящие между деревьями. Каждый шаг был выверен, каждое движение – рассчитано. Мы были хищниками, вышедшими на охоту, и ничто не могло нас остановить.

Кейн заметил свою первую жертву – мужчину, который стоял на улице деревни. Он начал приближаться к нему стремительно и бесшумно, как призрак в ночи. В его глазах блеснуло чувство жажды, и слюна собиралась на его зубах, каплями падая вниз. Я вновь подумал, что он больше похож на дикого зверя, чем на благородного рыцаря.

Я стоял неподалёку и наблюдал за ним из тени. На этом этапе нашей задачей было действовать быстро и без лишних шумов, чтобы не привлекать внимание других жителей деревни. Я видел, как Кейн бесшумно приблизился к своей жертве и вцепился в горло мужчины своей зубастой пастью. Это был быстрый и смертельный укус, который позволил ему напиться крови. Мужчина испытал море боли, а вот Кейн, отрывая кусок плоти из его шеи, получил удовольствие. Жертва даже не успела издать звука. Ещё минуту были слышны глотки Кейна, который осушал тело. Я продолжал наблюдать из тени, как он наслаждался своей жертвой, вытягивая из неё каждую каплю крови.

Сцена была ужасающей и в то же время завораживающей. Кейн двигался с грацией хищника, его движения были отточены веками практики. Кровь стекала по его подбородку, капая на землю и образуя небольшие лужицы. В лунном свете эти капли казались чёрными, словно чернила, которыми судьба писала свой мрачный сценарий.

Наверное, стоило обговорить заранее, как мы будем действовать, войдя в деревню, но я подумал, что это не сильно повлияет на результат. Видимо, всё будет как при стандартной резне, но всё-таки я решил спросить его – возможно, у него есть своя невероятная тактика, хотя я в этом сомневался.

Подойдя к Кейну, когда он закончил высасывать содержимое тела, я спросил тихим голосом:

– Кейн, как действуем дальше? У тебя есть чем меня удивить, или как обычно – стандартная резня мирных жителей?

– Зачем? Мы не на поле боя, тут тактика не нужна. Мы на обычной охоте, обойдёмся долгожданной резнёй, – ответил Кейн, вытирая рукавом правой руки рот.

– Как я и думал, – сказал я, не скрывая разочарования в голосе.

- Если хочешь, я сам всё сделаю. Думаю, управлюсь за час, может, чуть больше, – сказал Кейн, обнажая свой меч. Лезвие тускло блеснуло в лунном свете, словно предвкушая кровавую жатву.

- Давай, я посмотрю на это представление, – сказал я, кидая в его сторону флягу. Она описала в воздухе дугу и приземлилась точно в его протянутую руку.

Я занял место на старом пне, скрываясь в тени и наблюдая, как Кейн развернул свою резню в деревне. Он двигался с безжалостной скоростью и точностью, словно танцуя на могилах своих жертв. За считанные секунды он убил несколько человек, его меч мелькал во мраке ночи, оставляя за собой лишь следы смерти. Клинок появлялся из тьмы на мгновение, чтобы вкусить плоть, а после вновь пропадал, словно призрачное видение.

Убийство за убийством, он двигался без остановки, а кровь стекала по его клинку, придавая ему ещё более звериный вид. В тишине ночи можно было слышать лишь шорохи его жертв и глухие крики отчаяния, которые тут же прерывались. Это была картина ужаса и бессилия перед мощью вампира. Кейн использовал каждую возможность, чтобы вцепиться в горло своих жертв или разорвать их своими острыми клыками на куски, выпуская фонтаны крови. Это было его способом усилить свою жажду и насладиться вкусом крови. В тёмной ночи его движения были быстрыми и беспощадными, и он не знал жалости к тем, кто стоял на его пути и ещё не догадался, что пора бежать.

Я наблюдал за этим кровавым спектаклем с восхищением. Кейн был воплощением смерти, его движения были отточены веками практики. Каждый взмах меча, каждый укус были рассчитаны с математической точностью. Он не тратил ни одного лишнего движения, действуя с эффективностью хорошо смазанного механизма.

Крики жертв эхом разносились по деревне, создавая какофонию ужаса. Люди выбегали из домов, пытаясь спастись, но лишь бежали навстречу своей смерти. Кейн настигал их с легкостью, словно играя в какую-то извращенную игру. Его смех, холодный и безжалостный, смешивался с криками агонии, создавая жуткую симфонию ночи.

Кровь лилась рекой, пропитывая землю. Запах меди и страха наполнил воздух, создавая тошнотворную атмосферу. Но для Кейна этот запах, казалось, был подобен аромату изысканных духов. Он вдыхал его полной грудью, словно пытаясь насытиться не только кровью, но и самим ужасом своих жертв.

Я заметил, как некоторые пытались оказать сопротивление. Кто-то схватился за вилы, кто-то за топор, но всё это было бесполезно против сверхъестественной силы и скорости вампира. Кейн играючи отбивал их атаки, а затем с особой жестокостью расправлялся с теми, кто осмелился дать отпор.

Дети плакали, женщины кричали, мужчины пытались защитить свои семьи – всё напрасно. Кейн был неумолим в своей жажде крови. Он разрывал семьи на части, буквально и фигурально, оставляя за собой лишь смерть и разрушение.

Я поймал себя на мысли, что часть меня восхищается этой эффективностью и безжалостностью. Но другая часть, та, что ещё помнила о человечности, ужасалась происходящему. Впрочем, я быстро подавил эти чувства. В конце концов, это было необходимо для нашей цели.

По прошествии пятнадцати минут Кейн, закончив свою нещадную охоту, перебил всех тех, кто не сумел убежать. Деревня, казавшаяся ранее спокойной и мирной, была теперь пропитана кровью и ужасом. Тьма ночи скрывала ужасное зрелище, и только мрачные следы убийств свидетельствовали о том, что здесь произошло что-то ужасное и не подвластное человеку. Воздух был пропитан металлическим запахом крови и тяжелым духом смерти. Тишина, воцарившаяся после резни, казалась оглушительной и неестественной.

Кейн, обмазанный кровью и полный удовлетворения, вернулся ко мне. Его глаза сияли неестественным блеском, а на губах играла довольная улыбка. Он выглядел как дикий зверь, только что закончивший успешную охоту.

- Ты быстро, я ожидал, что ты потратишь больше времени, - сказал я, оглядывая результаты его работы.

- Не шути так, это весьма медленно, я позволил себе немного повеселиться, - ответил Кейн, небрежно вытирая лезвие меча о траву.

Я внимательно осмотрел поле битвы, если это можно было так назвать. Тела лежали повсюду, словно сломанные куклы. Кровь впиталась в землю, превратив её в липкое месиво. Дома стояли с выбитыми дверями и окнами, немыми свидетелями произошедшей трагедии. Ночной ветер доносил запах гари – видимо, в суматохе опрокинулась пара масляных ламп, и огонь начал распространяться по сухим деревянным постройкам.

- Теперь пришло время набрать кровь во флягу. Я, пока игрался, набрал прям немного. Слушай, ты же маг, не можешь ли ты сделать углубление в земле? Это явно облегчит сбор крови, - сказал Кейн, поигрывая флягой в руке.

Я задумался на мгновение. Использование магии всегда требовало осторожности, особенно в таком деле. Но предложение Кейна имело смысл – это действительно могло упростить нашу задачу.

- Думаю, могу сделать что-нибудь подобное, - ответил я, начиная концентрироваться на заклинании.

Я медленно стал произносить слова древнего языка, чувствуя, как магия течет через меня, словно живая река. Воздух вокруг затрещал от напряжения, и земля начала дрожать. В считанные секунды в земле появилось большое полукруглое углубление, как будто землю чем-то придавило. На дне и на стенках этого углубления было что-то наподобие стекла – результат высоких температур, вызванных магией. Получился прекрасный резервуар для крови, пусть и громоздкий.

- Прекрасно, ты не разучился колдовать. Теперь пора бы начать собирать кровь, - сказал Кейн, беря ближайшее тело и прокусывая его горло. Он наклонил труп, чтобы кровь стекала в резервуар.

Звук крови, стекающей в этот громоздкий, но эффективный контейнер, был настолько жутким, что впечатлял даже меня. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Звук крови даже мне нравился, и я не мог представить, что чувствует сейчас Кейн. Его лицо выражало почти экстатическое удовольствие.

Я принялся помогать в сборе кровавой жатвы, сначала поднося тела, а после сливая из них кровь. Тела были сильно изуродованы и обезображены, имели много ран, из которых охотно шла кровь. Некоторые были разорваны почти пополам, другие имели глубокие рваные раны на шее и груди. Работа была грязной и утомительной, но необходимой.

Но нам нужно было получить больше крови, поэтому мы принялись потрошить трупы, отрубая конечности, а после сливая кровь до последней капли. Их кровь текла сочной жизненной силой, которая обогащала наш резервуар. Естественно, не было и намёка на сожаление и тошноту, тем более что кровь для нас сейчас была очень ценным ресурсом.

Процесс был методичным и жутким. Мы работали в тишине, нарушаемой только звуками разрываемой плоти и капающей крови. Луна, словно любопытный наблюдатель, освещала нашу работу, придавая всему происходящему сюрреалистический оттенок.

Я заметил, как Кейн время от времени облизывал пальцы, словно не мог насытиться. Его глаза горели неестественным огнем, а движения становились все более нетерпеливыми. Я понял, что ему стоит огромных усилий не выпить всю кровь самому.

После получаса работы мы наконец закончили сбор крови и потрошение тел. В конце, после окончания работы, перед нами была гора тел, лишённых жизни, а рядом с ними лежали кучи их отрубленных конечностей. Взглянув на это, неподготовленный человек скорее всего выкинул бы содержимое своего желудка.

Итогом нашей работы стало то, что, собрав кровь из жертв и потроша их тела, мы заполнили резервуар на четверть его вместимости, что составило около 300 литров крови. На первый взгляд, неплохо – этого должно быть более чем достаточно, чтобы поднять несколько десятков вампиров.

- Неплохо поработали, - сказал Кейн, открывая и кидая флягу в резервуар. Фляга медленно погружалась на дно резервуара, словно тонущий корабль в море крови.

- Я знал, что ты сделаешь именно так, - сказал я, зная, что на его месте я бы поступил точно так же.

- Ну прикольно же, ты только посмотри, как кровь в себя она вливает. Интересно, а что будет, если кинуть её в океан? Она полностью поглотит его? - спросил Кейн словно ребёнок, с искренним любопытством наблюдая за процессом.

Его вопрос заставил меня задуматься. Фляга действительно была удивительным артефактом, и её возможности, похоже, были куда шире, чем мы предполагали изначально.

- Полностью вряд ли, - ответил я после некоторых размышлений. - Может, до своего уровня сможет. Я бы задавался другим вопросом, например, сколько бы это заняло времени, и сколько бы понадобилось времени, чтобы обратно вылить целый океан.

Мы стояли, завороженные зрелищем того, как фляга поглощала кровь. Это было почти гипнотическое зрелище – красная жидкость словно исчезала в бездонной утробе артефакта.

Ещё пятнадцать минут мы находились здесь, разговаривая и наблюдая, как фляга поглощает содержимое резервуара. Но за это время она смогла поглотить почти весь резервуар, лишь немного осталось – горлышко фляги не доставало до дна.

Кейн спрыгнул вниз и подобрал флягу, облизнув её от крови. Его глаза блестели от удовольствия, словно он только что отведал изысканное вино. Спустя секунду он выпрыгнул из резервуара, демонстрируя свою сверхъестественную ловкость.

- Удачная охота, - сказал Кейн, довольно оглядывая результаты нашей работы. - Так понимаю, что нам пора бежать, или?.. - в его голосе слышалось желание продолжить кровавую жатву.

Я оглянулся вокруг. Деревня лежала в руинах, тела были разбросаны повсюду, а в воздухе висел тяжелый запах крови и смерти. Вдалеке уже слышался лай собак и крики – видимо, новости о резне начали распространяться по окрестностям.

- Вряд ли 'или', - ответил я решительно. - Я не хочу ловить своей задницей пули и потерять всё, чего мы достигли. Так что выдвигаемся к цитадели.

Кейн кивнул, хотя в его глазах всё ещё горел огонь жажды. - Ну тогда погнали, - сказал он, и мы двинулись прочь из разорённой деревни.

Покидая место бойни, я не мог не задуматься о том, что мы сделали. Сегодня мы выполнили свою цель, уничтожив фактически целую деревню. Стоило лишь надеяться, что на нас никто не станет охотиться. Хотя вместе с Кейном всё будет весьма легко – многие противники для нас будут слабы и больше сами будут похожи на жертв.

Но цель была выполнена, и в скором времени у нас будет целое войско. Эта мысль одновременно пугала и возбуждала. Что мы будем делать с армией вампиров? Какие цели преследовать? И сможем ли мы контролировать эту силу, когда она пробудится?

Эти вопросы крутились в моей голове, пока мы быстро двигались сквозь ночной лес, оставляя позади себя сцену невообразимого ужаса. Впереди нас ждали новые испытания и, возможно, ещё более страшные деяния. Но сейчас главным было добраться до безопасного места и подготовиться к следующему этапу нашего плана.

Ночь окутывала нас своим покрывалом, скрывая от возможной погони. Луна, словно молчаливый свидетель наших деяний, освещала наш путь. Впереди лежала неизвестность, но одно было ясно – мир уже никогда не будет прежним после того, что мы совершили этой ночью.