Некромант Империи. Том 3

Глава 1

Подвальные помещения Бюро Магической Безопасности. Отсюда мало кто выходит по своей воле. Впрочем, некоторые не выходят вообще.

В самом центре одной из камер, располагалась клетка, два на два метра по центру ржавая койка и свисающая одинокая лампа. Именно там, раскинув руки и ноги, прикованные тяжелыми цепями, лежал человек. Вернее, тот, кто когда-то был известен как Виктор Александрович Страйкер — маг воздуха, оборотень и, по совместительству, покойник со стажем. Последнее, конечно, было небольшим преувеличением — его кости действительно покоились на кладбище, но сам Виктор Александрович, как видим, имел наглость проигнорировать этот факт своей биографии.

Первое, что почувствовал Страйкер, приходя в себя — боль. Тупая, ноющая, она пульсировала в каждой клетке тела, словно напоминая — ты еще жив, ублюдок, хотя и не должен бы. Сознание медленно выплывало из тумана, цепляясь за обрывки воспоминаний. Драка… мальчишка-целитель… что-то пошло не так.

«Твою мать…» — первая связная мысль отдалась новой волной боли. — «Сколько я валяюсь? Регенерация должна была уже…»

Он попытался сосредоточиться на внутренних ощущениях. Что-то определенно было не так. Регенерация оборотня, способная затягивать смертельные раны за считанные минуты, молчала. Словно её и не было никогда.

«Ублюдки из БМБ заблокировать регенерацию?» — Страйкер попытался пошевелиться, и тело отозвалось новой порцией боли. — «Или этот сученыш Волконский что-то сделал со мной? Исцелил проклятье оборотня? Да нет, бред… ну а вдруг? Может, я больше не…»

Он не закончил мысль, отвлекшись на звон цепей. Массивные кандалы, охватывающие запястья и лодыжки, поблескивали в тусклом свете каким-то неестественным блеском. Страйкер попытался мощным потоком воздух вывернуть звенья. И тут же зашипел от боли — кандалы вспыхнули, обжигая кожу.

— Живое серебро, — он усмехнулся, разглядывая покрасневшую кожу. — Ну конечно, можно было догадаться. Перестраховщики хреновы.

Тишина камеры давила на уши. Где-то вдалеке капала вода — кап, кап, кап… это начинало раздражать. В голове крутился один и тот же вопрос — как? Как он, Виктор Страйкер, человек, десятилетиями водивший за нос лучших следователей империи, оказался прикованным к решетке в подвале БМБ?

«Должно быть какое-то заклинание…» — он наморщил лоб, пытаясь вспомнить. — «Что-то связанное с памятью… древняя магия… Мемория ревелато — точно, было в одной из запрещенных книг.»

Страйкер глубоко вдохнул, собирая остатки силы. Живое серебро жгло запястья, но он знал — первые секунды заклятие должно сработать, даже если цепи глушат магию ядра.

— Мемория ревелато! — слова заклинания сорвались с губ, и в тот же миг кандалы вспыхнули светом. Боль прошила тело, словно раскаленные иглы впились в кожу. Страйкер стиснул зубы, удерживая концентрацию — нельзя терять контроль, только не сейчас.

Зрение затуманилось, реальность поплыла. Белесая пелена заволокла глаза, а потом… Воспоминания хлынули потоком, яркие и четкие, словно все случилось вчера, он видел все своими глазами.

Ночь. Десяток клинков — боевые маги окружили его, загнали в ловушку. Родовое оружие аристократов… некоторые клинки обладают уникальной магией, но лица. «Демоны, если бы я мог разглядеть их…» — подумал он. А потом боль…

Видение резко сменилось. Дождь. Холодные капли на лице. Он открывает глаза и видит мужчину в черном плаще, с холеными усами — тот смотрит на него сверху вниз. Рядом женщина в алом — её улыбка заставляет кровь стынуть в жилах, а глаза… абсолютно черные, без единого проблеска белков.

«Теперь ты будешь жить для меня,» — сказал мужчина, положив ледяную ладонь ему на лоб. А женщина… она идет дальше, но куда? К кому? Он видит лишь краем глаза — кто-то еще поднимается, как и он. «Проклятье, почему я не смотрел? Что она делала?»

Реальность обрушилась внезапно. Белая пелена схлынула, а цепи вновь полыхнули болью, вырывая из транса.

— Сука! — выругался Страйкер.

Он прекрасно знал — повторное использование Мемориа ревелато в течение года грозило особым видом магической комы. Сознание просто утонет в потоке воспоминаний, затянет как в трясину, и уже не выберешься. Бывали случаи, когда маги, рискнувшие нарушить это правило, годами лежали в госпиталях, заново переживая каждый момент своей жизни, не в силах вырваться из бесконечного круга памяти.

Страйкер лежал, вглядываясь в темноту камеры. Воспоминания, вырванные заклинанием, были как осколки разбитого зеркала — острые, но неполные. В голове царил хаос.

«Что за чертовщина…» — он попытался собрать мысли воедино. — «Моё тело… оно как оказалось годами гнило в земле. Экспертиза БМБ подтвердила — ДНК совпадает, никакой ошибки. Как такое возможно? Я же здесь, живой…»

Цепи тихо звякнули, когда он попытался устроиться удобнее. Каждое движение отдавалось болью. Но физические страдания были ничем по сравнению с раздирающей голову неопределенностью.

«Кто были те аристократы? Какие семьи вершили надо мной суд?» — он вновь и вновь прокручивал в голове размытые образы из воспоминаний. — Но память словно заморожена, как будто кто-то запечатал самое важное…'

Женщина в красном плаще не выходила из головы. Её черные глаза, жуткая улыбка… Что она сделала там, в дождливой темноте? К кому пошла после него? Вопросы множились, а ответов не было.

Зазеркалье… Ещё одна загадка. Он помнил портал — шаг в неизвестность по чьему-то приказу. А потом… провал. Следующее воспоминание — этот наглый мальчишка Волконский пытается начистить мне волчью морду.

«Щенок…» — Страйкер невольно усмехнулся, вспоминая их столкновение. — «Надо же, угрожать мне вздумал. И ведь не струсил, гаденыш…»

Усталость накатывала волнами. Может, от потери крови, может, от магического истощения — но глаза закрывались сами собой.

«Нужно поспать…» — подумал он, позволяя темноте окутать сознание. — «А там посмотрим… если, конечно, меня не поведут сразу на казнь…»

Металлический стук каблуков выдернул Страйкера из сна. Он с трудом разлепил веки — перед решеткой стояли трое в форме БМБ. Две женщины и мужчина, все с нашивками старших следователей.

— О, явились… — он демонстративно зевнул. — Слушайте, валите-ка отсюда. Я сплю, между прочим. И дверь прикройте, а то сквозит.

Женщина в центре — судя по нашивкам, старший следователь — поморщилась:

— Виктор Александрович Страйкер…

— Для друзей просто Витя. — перебил он с издевательской улыбкой.

— Как ваши кости могут быть захоронены на кладбище для преступников? — в голосе следователя звенел металл. — Что вы такое? Вы иномирец?

— Нет! — Страйкер дернулся в цепях, раздражение нарастало как снежный ком. — Слушайте, вы уже задолбали с этим вопросом! Может, хватит? Или фантазии не хватает придумать что-то новенькое?

— Вы же понимаете, есть способ узнать наверняка, — женщина сделала шаг к решетке. — И он не из приятных.

Страйкер вдруг расхохотался — громко, зло, с лихорадочным блеском в глазах. Резко подался вперед, насколько позволяли цепи:

— А давайте! — выкрикнул он, оскалившись. — Только не меня одного! Проверьте всех аристократов! Что, слабо⁈

Следователи переглянулись. Страйкер почувствовал, что нащупал больную точку:

— Ну конечно, — процедил он сквозь зубы. — Какой скандал будет, если заставить благородных господ пройти болезненную процедуру проверки. А ведь я вам гарантирую — из десяти хотя бы один окажется иномирцем. Но вы же этого не сделаете, правда?

Он откинулся назад, презрительно усмехаясь:

— Закон един для всех… но только на бумаге. А на деле…

— Заткнись! — женщина-следователь резко оборвала его речь. — Ты что, действительно не понимаешь? Если ты не иномирец — процедура изъятия ядра тебя убьет. Именно поэтому её проводят только над преступниками. — Она наклонилась к решетке. — А жизнь такого, как ты, не стоит и медного гроша.

Страйкер замер, чувствуя, как по спине пробежал холодок. «Твою мать… об этом нюансе я как-то не подумал», — мелькнуло в голове, но внешне он лишь растянул губы в наглой ухмылке.

— Приготовить его к процедуре изъятия магического ядра! — скомандовала следователь.

— Нет! — Страйкер рванулся в цепях, его накрыла паника, но он пытался скрыть её за яростью. — Пошли нахрен! Руки прочь, ублюдки! Я вам не лабораторная крыса!

Живое серебро обожгло запястья, когда он дернулся особенно сильно.

— Ты юридически мертв, — женщина произнесла это почти ласково, словно объясняла прописную истину капризному ребенку. — А значит, формально не существуешь. И мы можем делать с тобой всё, что захотим.

Страйкер хотел огрызнуться, но острая боль пронзила шею. Краем глаза он успел заметить, как один из охранников убирает шприц. «Сволочи… даже… не дали…» — мысли путались, растворяясь в накатывающей темноте.

Сознание возвращалось медленно. Первое ощущение — обжигающий холод хирургического стола под обнаженной спиной. Страйкер попытался пошевелиться, но тело не слушалось. Только насколько позволяло зрение он осмотрел помещение.

Операционная выглядела в точности как в фильмах ужасов — яркий свет хирургических ламп, блестящие инструменты на стенах, люди в черных костюмах с масками, закрывающими лица.

— Начинаем процедуру изъятия, — произнес кто-то из черных фигур. — Фиксация объекта завершена.

'Объекта… " — успел подумать Страйкер, прежде чем боль пронзила всё тело. Словно раскаленный металлический прут медленно вкручивали в живот чуть ниже сердца. Он выгнулся на столе, но ремни держали крепко.

А потом он увидел… и это зрелище почти заставило забыть о боли. Над его телом медленно поднималось магическое ядро — сияющий шар чистой энергии. Цвета стихии воздуха переливались внутри, как северное сияние.

— Ну нихрена себе… — заорал Страйкер. — Эй, уроды! Положили, где взяли!

В рот тут же впихнули что-то вроде резинового кляпа. Боль нарастала лавиной, превращаясь в настоящую пытку. Каждая клетка тела горела, протестуя против насильственного изъятия магической сущности.

Страйкер продолжал глухо рычать сквозь кляп, но внезапно замолчал, услышав разговор оперативников.

— Ядро обычное, он точно не иномирец, — голос следователя звучал раздраженно. — Но почему он до сих пор жив?

— Всё дело в регенерации, — ответил кто-то из врачей. — Она не дает ему умереть даже с извлеченным ядром.

— Думаете, вернулась регенерация оборотня? — в голосе женщины звучало сомнение. — В камере цепи глушили всю магию включая и регенерацию. Но его же очистили от проказы волка?

— Может, не до конца? — второй голос звучал неуверенно. — Или это какая-то иная регенерация… Ядро обычное, но не обычное. Оно точно из нашего мира, по всем внешним показателям. Но что-то странное — не пробить, не заглянуть глубже, будто там стальной панцирь.

Грохот разорвал воздух — входная дверь операционной буквально влетела внутрь, снесенная мощным магическим ударом. От неожиданности кто-то из оперативников выронил сияющее ядро. Страйкер успел только широко распахнуть глаза, прежде чем магическая сущность рванулась обратно к своему законному владельцу.

Боль от возвращения ядра была сравнима с агонией его извлечения. Он закричал сквозь кляп, выгибаясь на столе.

А потом начался настоящий хаос. Даже не видя происходящего, Страйкер чувствовал — в операционной разворачивается нешуточный бой. Жар боевых заклинаний опалял кожу, воздух звенел от высвобожденной магии. Яркие всполохи различных стихий отражались от стен — алое пламя смешивалось с ледяной синевой, изумрудные вихри разрезали пространство.

Крики оперативников смешивались с грохотом взрывов. Где-то совсем рядом что-то с треском разбилось. И внезапно всё стихло. Тишина, заставив Страйкера напрячься ещё сильнее.

«Сука, да что там происходит?» — мысли метались в голове, пока он пытался хоть что-то разглядеть, но ремни держали крепко, не позволяя даже приподнять голову.

Звук шагов… лёгкие, едва различимые. Они приближались.

А потом он увидел её. Та самая женщина из видения в алом плаще. Но главное — глаза. Абсолютно черные, они смотрели на него с жутковатым весельем. А губы… губы растягивались в лёгкой улыбке.

Именно так она улыбалась тогда, в ту дождливую ночь, когда началось его второе существование.

Разбудили нас ни свет ни заря — за окном едва забрезжил рассвет, но воздух уже наполнился манящими ароматами из столовой.

Я с неохотой выбрался из-под одеяла, краем глаза наблюдая, как Костя пытается совладать со своей шевелюрой перед зеркалом. Мы быстро умылись и занялись сборами. Академия расщедрилась на новенькие тканевые рюкзаки — темно-синие, с фирменным гербом на клапане. Внутри обнаружился стандартный набор «юного следопыта» — фляга с водой, бинты и прочая ерунда, которая, по мнению преподавателей, может спасти нам жизнь.

В столовой нас ждал завтрак: крепкий чай, бутерброды с колбасой и… о да! Манная каша со сливочным маслом. Не знаю, любил ли я эту белую массу в прошлой жизни, но сейчас… это сладкое месиво с расплавленной лужицей масла сверху… за такую кашу я был готов драться.

После завтрака нас выстроили в коридоре перед выходом. Я окинул взглядом однокурсников — сонные, взъерошенные. Близнецы о чем-то шептались, явно замышляя очередную пакость. Топольский выпятил грудь, пытаясь выглядеть внушительно — ну-ну, посмотрим, как ты запоешь при встрече с первой же тварью.

Улучив момент, когда преподаватели отвлеклись на какие-то бумаги, я схватил Костю за плечо.

— Стой смирно, — прошептал я, направляя в его сердце поток целительской энергии. — Сейчас будет немного… щекотно.

Получилось даже лучше, чем я ожидал — некромантский стержень идеально замаскировался противоположной силой жизни, как у меня самого. А значит теория верная. Магия циркулировала вокруг сердца Кости, обволакивая его и заходила вновь в мою руку и так по кругу. Оставлять ее там я не стал, мало ли что, новых проблем я не хочу. Мы спокойно прошли через «Око» — хваленый детектор некромантии даже не пискнул.

Да! Сука, да! Сработало. Теперь мы сможем покидать территорию академии без проблем.

На улице нас встретил Полозов, он стоял возле столика с какой-то хренью. Перед ним выстроилась целая очередь студентов.

— Че происходит? — я окинул взглядом эту странную процессию.

Рыжие близнецы, топтавшиеся впереди объяснили:

— Слепок силы снимают каким-то новым артефактом.

— Типа для статистики.

Когда подошла моя очередь, Полозов демонстративно сделал вид, что меня не существует. Его взгляд скользнул сквозь меня, словно я был пустым местом:

— Следующий!

— Эй! А я? — я намеренно громко возмутился.

Полозов медленно повернул голову.

— Волконский! — он произнес мою фамилию так, будто это было какое-то особо заразное заболевание. — У нас новый сканер. И если вы умудритесь сломать и его… — он сделал драматическую паузу, — то к концу года академия разорится на замене оборудования. Так что ступайте, не задерживайте очередь. Мы все прекрасно знаем о вашем… особом таланте ломать всё, к чему прикасаетесь.

Я только пожал плечами и двинулся дальше, пряча ухмылку.

У КПП меня встретила знакомая улыбающаяся физиономия — тот самый дедуля-охранник, которого я когда-то избавил от паркинсона. При виде меня его морщинистое лицо расплылось в улыбке, а когда я проходил мимо, он тихо произнес:

— Спасибо, сынок.

— Фанаты? — Костя усмехнулся, толкнув меня локтем.

— Вроде того, — я пожал плечами. — Благодарные пациенты.

У ворот нас ждал новенький автобус МАЗ. Мы с Костей прошли в самый конец салона, подальше от любопытных ушей. Точнее, мне было плевать, где сидеть, но у друга явно назрел серьезный разговор.

Я развалился на сиденье у окна, наблюдая, как восходящее солнце окрашивает небо в розовые тона.

— Ну что? — я зевнул, борясь с дремотой.

— Пушок… — Костя произнес это таким тоном, словно речь шла о смертельно больном родственнике.

— Только не говори, что ты соскучился! — я закатил глаза.

— Ну и это тоже, — он нервно оглянулся по сторонам. — Но я не о том. Нужно его куда-то переместить с территории академии.

— Зачем? — я приоткрыл один глаз. — Под землей ему самое место.

— А если ему надоест там сидеть? — Костя понизил голос до шепота. — Или того хуже — заскучает, раскопается и решит поиграть? Знаешь, и заиграет группу студентов до смерти…

Я представил, как оживший труп вервольфа выскакивает посреди академического двора с бревном в пасти — эдакая игривая зомби-собачка. Носится между студентами, виляя драным хвостом и снося всех на своем пути. А ведь есть еще проблема с питанием… Вроде и мертвый уже, жрать не должен, но от туши оленя тогда не отказался.

— Да, ты прав! — я задумчиво потер подбородок. — Трупы нам точно не к чему. Надо Пушка оттуда вытащить.

Внезапно между сиденьями вынырнула рыжая голова. Костя подпрыгнул так, что чуть не впечатался в потолок автобуса. Я только недовольно фыркнул — вот же Витас, демонова душа, подкрался.

Следом появилась вторая рыжая макушка — его брат Василий.

— А кого и куда вам надо засунуть? — близнецы синхронно заухмылялись. — Мы в этом деле профи!

Я позволил себе легкую усмешку:

— Да так, нашел в парке магическую собаку. Дикая, но с характером. Хочу себе забрать.

— О, огонь! — глаза братьев Солнцевых загорелись.

— Только вот любое перемещение за барьер будет палевно, — Витас почесал затылок.

— Какой еще барьер? — я устало выдохнул.

— Ну как же какой! — возмутился Витас. — Над территорией академии магический купол. Все твари, в которых есть мана, под контролем. Сделали из-за порталов — чтобы отслеживать появление новых существ из иномирья.

— А если существо дохлое? — спросил я.

— Ну если оно дохлое, то зачем за ним следить? — Витас пожал плечами с видом знатока. — Это же просто труп.

Ага, вот и отлично. Пушок-то технически давно хладный труп.

— СОЛНЦЕВЫ! — голос Полозова прокатился по салону автобуса как раскат грома. — Я что сказал? СИДЕТЬ. РЯДОМ. СО. МНОЙ!

Близнецы синхронно скривились и поплелись к профессору. А мы с Костей вернулись к нашему стратегическому планированию.

— Ну и куда Пушка переместить? — пробормотал я, рассеянно наблюдая, как за окном проносятся осенние пейзажи. — Нужно что-то достаточно уединенное, где здоровенный труп вервольфа не привлечет лишнего внимания если решит откопаться.

— Как куда⁈ — Костя усмехнулся. — Слушай, я понимаю, что ты у нас скромняга, но я в курсе, какие владения у семьи Волконских. Да все знают! Охотничьи угодья… тот лес, говорят, настолько огромный, что там можно спрятать целую армию нежити, не то что одного игривого зомби-пса.

— Да, Катя что-то такое говорила, — я задумчиво потер подбородок. — Мол, у нас там много земли… Но сейчас всем заправляет дядя. — Я прищурился. — Хотя… я бы не отказался наведаться в семейное гнездо.

— Ну, — Костя понизил голос до заговорщического шепота, — особо послушных и добросовестных учеников отпускают домой на выходные. Только по заявлению и по особо важным делам или по делам рода. — Он выразительно посмотрел на меня. — Вот только с твоей репутацией разрушителя всего и вся… даже на час вряд ли выпустят.

Я откинулся на спинку сиденья, анализируя ситуацию. Итак, нужно провести неделю без единого косяка — никаких сломанных артефактов, взорванных лабораторий, случайно воскрешенных трупов. И даже больше — надо как-то выделиться с положительной стороны.

Наконец, спустя пару часов тряски по разбитой дороге, от которой подвеска автобуса стонала в агонии, мы остановились возле трехметрового сетчатого забора. Ограждение выглядело так, будто пережило не одну магическую войну — в некоторых местах зияли дыры, металл покрылся ржавчиной, а местами сетка провисла.

За забором маячили какие-то подозрительные личности.

Полозов встал и окинул салон автобуса своим фирменным взглядом «только дернитесь — превращу в лабораторных крыс»:

— Из автобуса не выходить. Ждать моего возвращения. — Он особенно пристально посмотрел на меня. — Особенно некоторые…

Когда он вышел вместе с водителем и представителем охраны, мне, естественно, стало дико интересно, что там происходит. Уж больно подозрительно они перешептывались.

Костя рядом со мной раздраженно прихлопнул надоедливую муху:

— Достала жужжать!

Я посмотрел на мертвое насекомое, и губы сами растянулись в ухмылке. А ведь это идея…

— Ты что творишь⁈ — в ужасе прошипел Костя, когда я направил в муху тонкий поток некротической энергии. — Я ее для чего прихлопнул блин?

— Тссс, — я поднял палец, наблюдая, как насекомое начинает шевелиться. — Смотри, что сейчас будет. У меня тут небольшой… эксперимент.

Вспомнив уроки зверозаклинательства, я решил провернуть кое-что интересное — соединить некромантию с обычным вселением в сознание животного. Теоретически должно сработать — пусть сложно, но если получается вселяться в живых тварей, почему бы не попробовать с мертвыми? К тому же, муха — идеальный объект для первого эксперимента… маленькая и незаметная.

Сознание поплыло, зрение раздвоилось, а потом… О боги, это было странно! Я видел фасеточным зрением мухи — мир распался на тысячи крошечных кусочков. Каждое движение воспринималось иначе, каждый запах был острее. А эта дурацкая привычка потирать лапки… как же бесит! Но ничего не поделаешь — тело насекомого действовало на автомате.

— Ты что, реально в нее вселился? — Костя смотрел на застывшего меня круглыми глазами и махал перед моими лицом рукой.

Я его уже не слушал, направив свое новое тело к приоткрытой форточке. Теперь послушаем что там мутит Полозов. А заодно проверим, насколько далеко может простираться контроль над мертвым насекомым.

Лететь пришлось с отвращением прислушиваясь к собственному жужжанию. И какой же мерзкий звук! И главное — никак не заткнуться.

Приземлился на плечо Полозова, машинально потирая лапки. Ну хоть в тему… так-как разворачивался весьма любопытный разговор.

— … черные копатели, — голос Полозова звучал с плохо скрываемым презрением. — Раньше промышляли только на местах крупных прорывов, где после тварей высшего уровня хоть что-то ценное оставалось. А теперь, видите, совсем припекло — приползли к слабым порталам.

— Да кто они такие? — водитель нервно озирался по сторонам.

— Мусорщики, — профессор скривился. — Собирают останки иномирских тварей на нейтральных территориях. Кости, чешую, внутренности — всё, что можно продать. Официально это незаконно, но закрывают глаза — все равно кто-то должен убирать эти… отходы.

— И много платят? — заинтересовался охранник.

— Копейки, — фыркнул Полозов. — Если повезет найти что-то редкое — еще можно заработать. Но обычно они просто собирают объедки после настоящих охотников. Хотя бывает, — он понизил голос, — находят что-то действительно ценное. Древние артефакты, забытые схроны… На таких находках состояния делаются.

Внезапно один из копателей, здоровенный детина со шрамом через всю рожу, шагнул вперед:

— Вали отсюда! Мы первые застолбили эту территорию!

Ого, какие мы храбрые… я перебирая мушиными лапками.

И тут Полозов медленно подошел к головорезу.

— У меня в автобусе тридцать боевых магов разных стихий, — его голос прозвучал холодно. — И поверьте, я тоже не на ярмарке фокусам учился.

В его правой руке материализовалась рукоять меча — огромная, двуручная, сотканная из чистого пламени. Воздух вокруг задрожал от жара, а мои фасеточные глаза едва не расплавились от яркости.

— А теперь представьте клинок от этой рукояти, — Полозов слегка наклонил голову.

Нихрена себе! А наш вечно недовольный профессор, оказывается, не только на меня шипеть умеет! И ведь ни капли не блефует — я же вижу, как его магическое ядро пульсирует от силы.

Копатели переглянулись. Их наглость испарилась быстрее, чем вода на раскаленной сковородке. Они начали торопливо собирать свои пожитки, бормоча что-то про «зажравшихся академиков» и «государственный произвол». Хотя по их лицам было видно — они прекрасно понимают, что нарвались на того, с кем лучше не связываться.

Копатели засуетились, начали быстро сворачивать свой нехитрый лагерь. Все их «богатство» состояло из потрепанных палаток, какого-то древнего оборудования и нескольких ящиков с находками. Со своего наблюдательного пункта — плеча Полозова — я внимательно следил за их суетой.

А трактор-то у них явно для раскопок. Интересно, что они тут откапывали? В фасеточном зрении мухи колонна техники копателей выглядела причудливо — мир разбился на сотни крошечных фрагментов, в каждом из которых отражалась часть картины. Четыре машины — ржавый фургон с облезлой краской, видавший виды джип с помятым капотом, древний трактор, весь в подтеках масла, и замыкающий процессию еще один фургон.

Все выглядело вполне обычно для черных копателей… пока последняя машина не поравнялась со мной.

Я почувствовал это мгновенно — даже сквозь примитивное сознание мухи. Внутри фургона находилось что-то… нечто, излучающее мощную некротическую энергию. Ни живое, ни мертвое — словно застывшее между двумя состояниями. И что-то в этой энергии казалось пугающе знакомым, оно словно меня звало.

Связь оказалась настолько сильной, что даже мушиные инстинкты отступили — я застыл, не в силах оторвать взгляд от удаляющегося фургона. Что они там откопали? Если это какой-нибудь древний некромант в анабиозе… твою мать, только этого нам не хватало для полного счастья. Одно дело — мой дружелюбный Пушок, и совсем другое — разбуженный и очень злой маг смерти.

— На выход! — голос Полозова прозвучал как удар грома. — Строиться в две шеренги!

Я тут же вернулся в свое тело. В висках все еще пульсировал отголосок той странной связи.

Мы выстроились на пыльной дороге. Территория за забором выглядела… многообещающе.

— Вы находитесь на нейтральных территориях, — голос Полозова разносился над притихшей толпой студентов. — На диких землях Пригорья.

Я окинул взглядом окружающий пейзаж, и на мгновение даже залюбовался — место было диким, но по-своему красивым. Обширное поле, поросшее высокой, по пояс, травой, плавно переходило в холмистую местность. Осень уже коснулась этих мест — золотистые волны колосьев колыхались под ветром, создавая иллюзию бескрайнего моря.

За полем начинался лес — не эти жалкие островки чахлых деревьев, что торчали посреди поля, а настоящая чаща. Темно-зеленая стена вековых сосен и дубов выглядела неприступной крепостью. А на горизонте, за лесом, вздымались горы — их вершины терялись в утренней дымке. Между холмами змеились глубокие овраги, заполненные утренним туманом.

— В течение двух часов должны открыться порталы, — продолжил Полозов. Рядом с ним переминался с ноги на ногу Аркадий Семенович Воробьев, младший преподаватель по Предвидению и Пророческим Практикам. Его в шутку называли «Профессор мы все умрем».

Полозов открыл планшет, изучая показания приборов:

— Да, судя по сейсмической активности, это произойдет в ближайшие пару часов. Разбиваемся по парам — всего пятнадцать пар. Баллы засчитываются попарно — убили двадцать тварей, очки на двоих.

Костя просиял и рванул ко мне:

— Отлично! А то у меня с магией сейчас полная… — он осекся под тяжелым взглядом Полозова.

— Ведьминов! — рявкнул профессор. — А ну отошел от Волконского! Я вас в паре не поставлю — вы мне тут все к чертям собачьим разнесете. Ты будешь с Витасом.

— Что⁈ Нет! — Костя схватился за голову. — Только не с рыжими! С кем угодно, профессор! Только не с ними!

— А ты, Волконский, — Полозов проигнорировал мольбы Кости, — будешь с Ириной Потаниной.

Темноволосая девушка подошла ко мне, и в её глазах плясали озорные искры. Что-то в её улыбке напоминало кошку.

— Привет, — промурлыкала она.

— Ну привет, — я окинул её внимательным взглядом.

— Слушай, Дим, есть небольшая проблемка, — она игриво наклонила голову. Оглянувшись по сторонам, она медленно отодвинула форменный пиджак.

Я увидел её правую руку и замер — от запястья до кончиков пальцев кисть выглядела… мертвой? Бледная, обезвоженная кожа обтягивала изящные кости красотки.

М-да… похоже, кто-то заигрался с силами, которые не так просто контролировать…