Некромант, держи меня ближе

3 Вот, что я люблю [7]

Дуглас сдвинулся влево, наслаждаясь теплом мягкой кожи. Мало что на этой Земле доставляло божественное наслаждение, как это делали кожаные сиденья. Если такая роскошь была грехом, то он с радостью отправится в ад.

Он всмотрелся в темноту перед домом, позволяя своим глазам привыкнуть к отсутствию света. Жук [8], за которым он следил, припарковался на обочине, и он наблюдал, как девушка вышла из машины. Она вытащила два пакета с продуктами, положив один из них себе на бедро для равновесия, пока закрывала дверь. Он позволил ей войти в дом, устроиться там. Это дало ему время, чтобы подготовиться. Его телефон пискнул, когда он выключил его. Потерепев неудачу с Сэмом, Майкл теперь подумает дважды, прежде чем звонить Дугласу снова. Но все же он не хочет, чтобы его телефон зазвонил в неподходящее время.

Майкл подошел бы лучше для этого задания. Но, так как он не справился с предыдущим (с простой работой посыльного), Дуглас решил урегулировать этот вопрос по-своему. Если он не смог доверить ему напугать того парнишку Сэма, он уж точно не сможет доверить ему это задание. Чтобы разобраться в этом беспорядке, нужно действовать осторожно.

Дуглас вздохнул. Поговорка правдива: в наше время сложно найти хорошего помощника. Не то чтобы он заботился о Майкле, избивающем парнишку. Насилие уж точно не заботило Дугласа. Нет, его беспокоило отсутствие у Майкла ловкости. Он просто слишком быстро перешел к насилию. Дуглас хотел сначала втереться к парнишке в доверие, усыпить его бдительность. А затем, если Сэм не поддастся, перейти к «плану Б». Но он не хотел марать руки.

Он также ненавидел сюрпризы. Дуглас задумчиво кусал ноготь на большом пальце. Как он мог пропустить еще одного некроманта, даже со столь малой силой? Не похоже, чтобы они росли на деревьях. И если он пропустил мальчика, что еще он мог упустить? Дуглас отмахнулся от неприятной мысли и попытался сосредоточиться на том, что знал наверняка. Если бы он обнаружил его раньше, Дуглас, возможно, спланировал бы все лучше. Он смог бы сформировать парнишку в своем воображении, высосал бы его силу вместо того, чтобы использовать насилие.

Дуглас наблюдал, как девушка открыла входную дверь. Нет смысла обсуждать то, что могло бы быть. Маски сброшены, и теперь он собирался сделать очень не деликатное предупреждение. Жаль, конечно, однако некромант, оставшийся незарегистрированным, по-прежнему может создавать всякого рода неприятности. Лучше прямо сейчас поставить его на место.

Маленького паразита нужно прижать к ногтю. Как он мог не знать? Некромантическая сила не из тех, на которую можно не обращать внимание. Дуг помнил, что свой первый дух он увидел, будучи еще совсем ребенком.

Дуглас толком не понял, почему он в доме своей бабушки. Он просто знал, что должен быть спокойным и что должен был носить одежду, от которой все зудело и чесалось. Он уже трижды поправлял воротничок, и мама, убрав руку со своего выпирающего живота, схватила его за пальцы, и убрала их прочь от рубашки. Она пристально посмотрела на него и снова принялась обмахивать себя. Он открыл было рот, чтобы возразить, но краем глаза увидел, как хмурится, глядя на него, тетя Лин, поэтому он закрыл рот и уставился на свои ноги, стараясь казаться как можно меньше.

Дугласу было скучно. Как бы ему хотелось, чтобы здесь были другие дети, с которыми можно было поиграть. Взрослые были заняты плачем и разговорами, и если кто из них и подходил, то только для того, чтобы поздороваться с его мамой. Он заметил поднос с печеньем. Покосившись на мать, он медленно наклонился к столу. Мама была занята разговором, её веер слегка раздувал кудри возле её потного лица. Дуглас потихоньку отошел от неё и направился прямиком к печенью. Он искал имбирное, свое любимое, и засунул себе одно в рот, пока остальные распихивал по карманам. Он припрятал последнее и повернулся, чуть ли не столкнувшись нос к носу с грустным мальчиком. Дуглас заговорил с набитым ртом.

— Привет, Чарли, — сказал он, сыпля крошками. Дуглас быстро оглянулся по сторонам. Никто не заметил крошек. Если кто заметит, то его больше никогда не пустят в общую гостиную. Это комнату мама называла «приличной».

Чарли слабо махнул ему. Его кожа была слегка бледной, и Дуглас был удивлен, что Чарли не был одет в свой вызывающий зуд костюм.

— Чарли, если мама застанет тебя здесь в пижаме, то отшлепает, — но Чарли лишь пожал плечами и двинулся к гостиной. Дугласа осенило. - Хочешь поиграть грузовиками?

Некоторое время спустя, в гостиную вошла мама Дугласа и спросила, чем он занимается.

— Нехорошо, — сказала она, — устраивать шум в такое время.

— Прости, мама, — сказал он. — Я просто играл с Чарли.

Его кузен выглядел немного виноватым и еще немного печальным. Дуглас почувствовал себя нехорошо. Ему не хотелось, чтобы у Чарли были неприятности, особенно за то, что он был все еще в пижаме.

— Мама, это моя вина. Мы будем вести себя тихо.

Лицо мамы побледнело.

— Что ты сказал, малыш?

— Я не хочу, чтобы у Чарли были неприятности, — он уставился в пол, выпятил нижнюю губу и постарался выглядеть кающимся. Если он все сделал правильно, то смог бы избежать выговора. — Я слишком шумел.

Мама медленно опустилась на пол.

— Дорогой, — сказала она ласково, — ты знаешь, почему мы здесь?

— Обещаю вести себя тихо.

Она покачала головой, протянула руку и взялась за его подбородок.

— Нет, я имела в виду, ты понимаешь, почему мы сегодня все здесь собрались у бабушки Монтгомери?

Дуглас уставился на неё.

Она стерла грязь с его щеки, прежде чем убрать руку.

— Дуги, Чарли заболел. Сильно, — она помолчала. — Он, в общем, не может больше с тобой играть. Чарльз отправился на небеса.

Дуглас посмотрел на свою маму. Её лицо было открытым, честным. Она не врала ему. Но он по-прежнему видел Чарли рядом с собой. Она ошибалась. Но мамы никогда не ошибаются. Он уставился на неё, пытаясь понять, что ответить.

— Что? — честное выражение лица сменило замешательство.

Дуглас указал на Чарли, сидевшего в трех футах от неё в своей синей пижаме в полоску.

— Он сидит прямо там, видишь? — мама посмотрела, но он понял, что она никого не увидела.

— Ты не можешь его видеть? — Дуглас перевел взгляд на Чарли, который пожал плечами и вернулся к грузовикам. Мама погладила сына по голове, глядя на него обеспокоенными затуманенными глазами. Она ему не верила. Дуглас почувствовал гнилое жало разочарования. Он наблюдал, как она поднялась и пошла искать его отца. Дуглас вернулся к своим грузовикам.

Еще не успела исчезнуть из виду юбка его матери, как в комнату тихонько вошла тетушка Лин.

— Дуглас, во что одет твой кузен?

Вопрос заставил Дугласа нахмуриться.

— Синяя пижама в полоску, — сказал он, и во рту у него пересохло. Его немного пугала тетушка Лин. Воздух вокруг неё всегда казался холодным. — Ты ведь не расскажешь никому о нем, да?

— Нет, дитя, не расскажу, — она протянула руку и провела кончиками пальцев по его щеке. Дуглас застыл. Он не мог вспомнить, когда последний раз тетушка Лин прикасалась к нему. Ему это не нравилось. Потом она улыбнулась ему и изменила жест на легкое похлопывание. Эта улыбка понравилась Дугласу еще меньше.

Спустя несколько дней после похорон, тетя Лин предложила забрать Дугласа. Его родители много спорили на этот счет. Они обсуждали это на протяжении нескольких дней, в основном в то время, когда считали, что Дуглас спит. Он не мог поверить, что они даже рассматривают подобную возможность. Он ожидал, что мама мгновенно скажет категорическое «нет». Когда она так не сказала, он подумал, что у него все в груди оборвалось. Что же он такого натворил? И вот тогда впервые Дуглас осознал, что его родители чего-то боялись. Они боялись тетушку Лин. А теперь они боялись и его.

Спустя неделю после похорон, он паковал свой чемодан.

Поначалу он плакал, но, в конце концов, все наладилось. Тетушка Лин объяснила ему, что такие люди, как он — редкость. Их необходимо обучать (его необходимо обучить), и его тетушке это по силам. Оставшись в одиночестве, можно своего рода разрушить себя. Сойти с ума. Случайно навредить другим. Она помогла ему разобраться, насколько его родители были бесполезны, насколько слабы, и, будучи с ними, насколько его слабость становилась сильнее. Тетушка Лин очень хорошо прояснила эту часть. Без неё Дуглас был бы никем. А с ней он мог стать кем-то. Кем-то значимым.

Она обучила его всему: арифметике и этикету, наряду с философией Сунь-цзы [9], Аристотеля и Макиавелли. Когда они с тетушкой Лин стали ездить по стране, он начал постигать и кое-что еще: он был не единственным, кто её боялся. Когда тетушка входила в комнату, полную народа, люди расступались перед ней, как Красное море (о таком явлении он слышал как-то от жирного священника в церкви), хотя они даже и не догадывались, почему так делали. Дуглас не считал, что это было от того, что она так же, как и Моисей, была близка к Богу. Казалось, это нежелание оказываться рядом с тетушкой было сродни страху перед змеей, которая вдруг неожиданно появлялась на пути. На уровне подсознания люди видели в ней хищника. Дуглас считал, что разумнее было бы слиться с окружающей средой. Добычу проще заполучить, если поначалу никто не видит в тебе хищника. Но эту мысль он оставил при себе.

Со временем, он все узнал о семейном проклятье. Так она это называла: проклятье. Тем не менее, она произносила это слово с любовью. Конечно, к тому времени Дуглас понял почему. Проклятье принесло ей богатство и растянуло её жизнь на очень, очень, очень долгий срок.

К шестнадцати годам Дуглас узнал все, что могла ему показать тетушка. Пока большинство его ровесников гонялись за юбками, он практиковался в вызове духов и общению с ними. Его сила возросла и стала больше её. Она стала понимать, что для неё все подходит к концу. К несчастью для нее, Дуглас очень хорошо усвоил уроки, касающиеся применения практичной безжалостности, и заметил, что его учительница стала излишне самоуверенной. Сентиментальной. Тетя Лин так и не почувствовала седативное средство в своём шерри, и она так и не проснулась, когда он вскрыл её и забрал её дар. Когда он стоял на коленях рядом с ней, весь в её крови, с отведенной в сторону рукой, все еще держащей кинжал, напивающийся её силой, то не мог не подумать, что она бы им гордилась. Из него вышел идеальный ученик.

Дуглас больше не был слабым.

Что ж, подумал Дуглас, ему придется и здесь подчистить весь бардак. В конце концов, он был номером один. Он был членом Совета, и у Сэма не было права здесь находиться. Дуглас должен был обучить мальчишку искусству управлять своим даром. Последнее, что ему было нужно, дать повод Совету убрать его с поста лидера, а некромант-изгой был очень хорошим поводом. Если обучение не поможет, то он может просто убить его. И у того, и у другого плана были свои достоинства. Если бы все пошло как надо, то у Дугласа появился бы еще один мальчик на побегушках. Если же нет, что ж, у него все еще сохранился нож тетушки Лин. Также у него за плечами были десятилетия правильно проведенных ритуалов. На все про все: подготовку и бормотание, чтобы украсть силы тетушки, - у него ушло около часа. Повторение и практика сократили время до двадцати минут, и то, если жертва сопротивлялась. Силы Сэма были слишком малы, чтобы вызывать даже толику беспокойства. Проще всего было бы убить его по-быстрому и оставить где-нибудь в лесу. Но, как говорится, с миру по нитке. Нельзя растрачиваться по чем зря, это ни к чему хорошему не приведет. Дуглас улыбнулся.

Для начала он должен был показать мальчишке, что настроен серьезно. Ну, это он уже сделал, разве нет? Майкл, может, и бежал впереди паровоза, но послание было предельно ясным. Однако Дугласу не хотелось слишком переоценивать понимание происходящего Сэмом. Государственные школы в наше время не слишком способствовали развитию независимости мысли. Он пошлет ему кое-что более личное.

Дуглас вышел из своего автомобиля, в котором сидел (с довольно тягостными мыслями, если бы он сам себе смог бы в этом признаться), и тихо закрыл дверь. Последний отрезок пути он крался за синим Жуком, который видел ранее «У Пухлого». Осторожно заглянул в гараж, выглядывая, может, еще кто-то подъехал, но Фольксваген стоял в гордом одиночестве. Он улыбнулся, напевая себе под нос песню Джули Эндрюс. Эта песня была одной из его любимых, он часто ставил её дома. Радостно напевая, он сменил несколько ключевых слов в песне. «Люди в ужасе пресмыкаются передо мной, вот что я люблю».

Дуглас проскользнул мимо Жука и пошел, чтобы забрать свою посылку.