Неандерталец II: Восточные земли

Глава восемнадцатая Мечта Энку

Айол замер на толстом суку раскидистого дерева, стараясь не выдать себя шумом ветвей. Большая семья кабанов, следы которой он обнаружил утром под ним утром, как он и предполагал, вновь появилась на поляне. Еще бы не объявилась, когда у реки столько травы с сочными корнями. Он слышал довольное повизгивание молодых свиней с поросятами. Наконец, с десяток животных улеглись в тени прямо под ним. Айол улыбнулся, его терпение вознаградилось.

Визг пронзенного сверху насквозь копьем со светлым наконечником животного был слышан, наверное, во всей долине. Охотник спрыгнул с дерева и добил ножом раненого кабана, остальные свиньи разбежались по прибрежным камышам. Арху ждет его на тропе, которая ведет из Большой ямы в их семью, они успеют еще поесть сочной кабанятины, прежде чем отправятся на стоянку.

Волосы у Арху были седы, но он все еще был крепким мужчиной. Кем бы не оказался его противник, победа ему далась нелегко. У тела старшего охотника семьи, на расстоянии, куда доставало его копье, Айол нашел три лужи крови. Он прошел по оставленным пятнам крови, затем нашел еще одну большую лужу крови на месте отдыха напавших мужчин. Дальше следы ног на поверхности вытоптанной тропы стали более четкими. Несут на себе убитого? Если поторопиться, то можно догнать убийц, но тогда до его возвращения тело Арху разорвут звери. Внук не хотел для него такой участи. Мужчины семьи закопают отца его отца согласно обычаю— сидя в яме, с оружием в руках и осыпанным краской.

Прежде чем отправиться в дорогу он спрятал каменный бурдюк «старых людей» у приметного камня с двумя вершинами, взял с собой, сколько смог унести мяса кабана и, перекинув тело через плечо, медленно поплелся на стоянку, делая время от времени остановки на отдых.

Арху сидел яме с копьем в руках и седые волосы стали красными от цветного порошка, которым его осыпал Айол. Мужчины начали засыпать могилу основателя семьи землей, осталось завалить ее камнями, чтобы рыхлую почву не раскопали звери. Сегодня вечером они выберут нового старшего охотника, которым станет самый сильный и умелый мужчина семьи. Мужчины сочли Ахану достойным, его мать и отец Арху были рождены одной женщиной и сам он умелый охотник.

— Арху смог убедить «старых людей» покинуть равнину?

— Он спас детей «старых людей», они послушались его, — схитрил Айол. — Чужаки не хотят драться с мужчинами речного племени. Они подарили мне каменный бурдюк для варки мяса.

— Надо сообщить новость старшим охотникам семей речного племени, Арху все правильно сделал.

— Но у меня осталось еще дело, которое надо исполнить.

Ахану задумался. Он бы предпочел, чтобы возвращаясь от «старых людей» Арху умер от несчастного случая или болезни, не с руки маленькой семье ссориться с остальными семьями речного племени. Но и оставить убийство просто так он не может.

— Я отправлю с тобой своих братьев, они сильные мужчины, если напавших на Арху было несколько человек, как ты говоришь, один ты не справишься.

Айол вернулся на место, где он нашел мертвого Арху. Кровавые пятна, помятая трава на месте, где они положили тело во время отдыха, отпечатки множества ног в грязи у ручья— убийцы сильно наследили и им не удастся раствориться на просторе речной равнины, очень уж тяжелый груз они несут с собой. Они проследовали вдоль реки и скоро дошли до следующей Большой ямы. Все указывало на то, что на Арху напали охотники семьи, рядом со стоянкой которой они сражались со «старыми людьми». Айол нахмурился, уж лучше бы убийцы пришли откуда-то с верховий реки, а эти вроде как и родня. Если он отомстит, то в Больших ямах станет неспокойно.

Со скалы хорошо была видна тропа, ведшая к реке со стоянки. Раньше по ней часто сновали женщины и дети, которые спускались за водой, но сейчас она была пуста.

— Айол!

Он не успел повернуться, когда ощутил сильную боль в спине.

— Аааа…

Он увидел, что один из его попутчиков собирается метнуть в него дротик, а второй приготовил копье. Айол сделал шаг и что есть силы, оттолкнувшись от скалы, полетел в текущую внизу реку.

— Так он умер? — Ахану не понравилось, что братья не нашли тело Айола.

— Он получил тяжелый дротик в спину и спрыгнул в реку. Мы обыскали все вокруг, но не нашли тело, его унесло течением.

— Завтра вы пойдете в ближние семьи и расскажете старшим охотникам, что мудрый Арху убедил «старых людей» покинуть равнину, в обмен на то, что он спас их детей они согласились. На обратном пути кто-то в Большой яме напал на него и он умер. Айол пошел по следам убийц, но сорвался со скалы и разбился.

Ахану нравился Айол, это был умелый охотник, который еще долгие годы добывал бы для семьи быков, оленей и кабанов. Но самой маленькой семье речного племени нужно спокойно охотиться в своей Большой яме, иначе им не выжить.

— Сколько нам нужно плотов?

— Шесть десятков, не меньше, — в голосе Старшей звучала уверенность человека, который много раз все перепроверил. — А готовы два десятка.

Андрей приуныл, придется снова отправиться за лесом в речную долину или лучше перейти туда вместе с лесовиками и свободными от охоты мужчинами? Тем более, если верить Арху со скрипучим голосом, то у них до отбытия заключен мир с речным племенем.

Лэпу, однако, идею делать плоты в речной долине сразу же отверг, для этого пришлось бы переместить туда всю стоянку, кто-то ведь должен лес рубить, добывать еду, вить веревки, вязать паруса. В итоге отправили за бревнами мужчин под началом Рэту, которые должны сплавить по реке необходимое количество бревен. Сам же Андрей решил провести несколько дней с Эсикой и детьми.

— Не ходи за ним по пятам, — Эсику находила смешной его чрезмерную опеку над ползающим везде маленьким Эритом. А вот Андрей не мог заняться своими делами и удивлялся легкомысленности своей женщины, поскольку ему казалось, что в любой момент малыш может покатиться вниз с пригорка, застрять в яме, упасть в реку с плота, на котором он обучал искусству управляться длинным веслом десятников. Раздался треск, это плот после неловкого движения рулевого врезался углом в пристань.

— Опять промахнулся, — слонявшийся от нечего делать по стоянке Энку прокомментировал неудачу длинноногого. — Пойдем на охоту, Эссу, скучно здесь.

— Поплывем на плоту на закатный берег реки, мы там еще не были. И Эхекку возьмем с собой.

Андрей согласился, лучше уж пройтись по заполненной запахами весенней степи равнине, чем тратить нервы, следя за малышом. Его женщина и дочь сами управятся.

— Вижу большеголовых быков, — легкий Эхекка залез на верхушку мачты и осматривал окрестности.

Пока пристали к берегу и закрепили плот за ствол ивы, бизоны куда-то ушли. Но можно пройтись до холмов, которые виднеются вдалеке. Андрею показалось, что на западном берегу реки разнотравье пышнее, чем на восточном. Возможно, это горы, с которых течет много мелких ручейков и речек подпитывают растительность необходимой влагой. Андрей совершенно расслабился и просто вдыхал ароматный воздух, затем, под возмущенными взглядами попутчиков долго собирал крупные красные маки на холме, набрав целую охапку цветов тут же разбросал их вокруг. Идиллию разрушил раздавшийся из-за холмов глухой рев.

Мамонты? Не похоже. Энку подхватил копье и, яростно топча траву, побежал на холм повыше. Андрей с Эхеккой едва за ним поспевали. Этого еще не хватало.

— Везучий ты, Эссу, надо было раньше с тобой на охоту пойти, — большеносый не прятал своей радости. Высокая трава не могла скрыть торчащий из нее двухметровый рог и мохнатое туловище рыже-серого окраса. Настоящий однорог. Под ложечкой заныло от предчувствия беды, отговорить Энку исполнить его мечту не по силам ни ему, ни кому-нибудь еще в этом мире. Андрей прикинул размеры животного и растроился, метров шесть в длину, не меньше, такой же как тот, которого Энку отпустил с самкой по пути от каньона к длинноногим. Но здесь-то самки нет!

Большеносый деловито осматривал древко копья, на его лице читались сомнения, выдержит или нет. В итоге решил, что достаточно крепкое дерево.

— Эссу и Эхекка остаются, Энку идет, — тон не допускал никаких возражений.

Настоящий однорог, тем временем, нашел речушку с растущей на топком берегу осокой и лакомился ею. Им были видны только его зад и торчащий горб.

— Бу-буу-бууу…

Прежде чем передать им свой рог Энку дал из него сигнал. Однорог перестал жрать траву и зашевелил своими небольшими ушами. К счастью, Энку не побежал на зверя с копьем наперевес, чего Андрей опасался, а быстро спустился с холма и исчез в траве. Ничего не видно.

Однорог что-то почуял и явно принюхивался. И вдруг сорвался с места и побежал, быстро перебирая длинными ногами. Раздался громкий рев, Андрей видел, как оставивший в теле зверя копье Энку отлетел от него метров на двадцать, напоминая прыгуна с шестом. Мощное животное бесилось, пытаясь найти обидчика, вытаптывая все вокруг. Жив ли большеносый?

Исполин перестал топтать траву. Он продолжал реветь, но почему-то не бежал прочь, а прилег на землю. Теперь был виден только его рог. Скоро он затих.

Когда Андрей убедился, что настоящий однорог мертв, они стали рыскать в траве, пытаясь найти своего товарища. Энку лежал без сознания, видно крепко прилетело. Вроде дышит. Андрей принес от реки воды и смыл ему кровь с головы. Еще один шрам у него на лице добавился— наискосок на лбу.

Большеносый открыл глаза и бессмысленно смотрел в небо. Андрей забеспокоился и помахал ладонью у него перед лицом. Вдруг зрение потерял от удара по голове.

— Не маши руками, Эссу, — голос Энку был спокоен, но вставать он не спешил.

— Один удар

— Какой удар? — Андрей не мог понять, причем тут удар.

— Настоящего однорога можно убить только одним ударом, если попасть в нужное место, если промахнешься, то все, он тебя затопчет.

— Тебе удался удар, Энку.

Пусть полежит еще. Странно, что не завел привычных для него в такой ситуации разговоров про Другой мир. Андрей вернулся к настоящему однорогу, на которого, как на валун, взобрался Эхекка. Копье Энку почти полностью вошло в тушу животного— удачно он попал, сначала угодил между ребер, а затем сам зверь упал на оружие, загнав его еще глубже. Древко выдержало. В длину гигант как он изначально прикинул оказался с шесть его шагов, а в холке достигал метра два с половиной, не меньше. И что делать с этой горой мяса? С десяток человек нужно, чтобы его разделать. И бросить жалко, и не унесешь. Как чувствовал, когда взял с собой легконогого Эхекку. Далеко они не отплыли, он быстро добежит до стоянки и позовет помощь, а он пока отгонит мелких хищников, которые скоро соберутся на запах крови. Только бы Брр и Ррр не заявились пообедать. Вот и сходил развеяться, цветочки понюхать.

— А можно из его рога сделать сигнальный горн, — бледноватый Энку приковылял к своей добыче и нежно погладил покрытого длинной шерстью зверя.

— Так он больше тебя. А если там сплошная кость?

— Упеша сможет его высверлить. Поставим на корабль, его издалека будет слышно.

Айолу повезло дважды. В первый раз, когда острие дротика задело ребро и не смогло его пробить. Во второй, когда удачно упал в реку, ничего себе не переломав. Он спрятался в кустах и братья Ахану не дошли до них всего несколько шагов. Кровь текла, а он даже не мог осмотреть на рану, чтобы остановить ее. Кое-как, наощупь залепил рану травами и лег на живот. Хуже было осознание того, что по большому счету, ему сейчас некуда идти. Появись он на стоянке, так кто поверит, что мужчины семьи хотели его убить без всякой причины. Нет, в семью ему нельзя, но и в одиночку ему не выжить. Под эти мысли внук Арху уснул.

Проснувшись, он ощутил сильный голод. К счастью, братья Ахану не нашли его кожаный мешок с вареным мясом и ножом, который валялся под скалой. А вот копье со светлым острием они забрали. Никаких планов на счет ближайшего будущего у него не появилось и он отправился в Большую яму своей семьи, не сидеть же под скалой, пока его не найдут. Заодно и каменный бурдюк можно откопать.

В последующие дни началась борьба за существование. Еда закончилась, а он не мог быстро двигаться, чтобы поймать птицу, о более крупной добыче он и не помышлял. Обходился лягушками и прочими мелкими обитателями камышовых зарослей. Вот и сейчас половину дня он провел в прибрежных камышах заводи, пока удачно не ухватил плавающую птицу. Айол запек утку в углях и, наконец то, наелся. Торопиться ему некуда и у заводи он провел еще несколько дней. Хороший у него нож, он без труда вырезал себе крепкую палку и заострил ее, охотиться ему стало легче. А когда он заколол спустившегося к реке молодого кабана, то вообще решил остаться на этом месте. Угроза голода пропала, а идти ему и так некуда.

Вечером одного из похожих друг на друга дней он учуял запах дыма. Он ушел из речного племени, но оно напоминало о своем существовании. Айол узнал их, рядом с этими тремя мужчинами он сражался у стоянки на горе со «старыми людьми». Один из них только начал выздоравливать после тяжелого ранения, Айол видел, как плетью висит его рука. Другой прихрамывал. Только по сильной нужде, если в семье стало мало мужчин, отправятся больные охотники на добычу зверя. Внук Арху не сомневался, что это именно эти мужчины убили отца его отца. Опять идут в Большую яму его семьи, где они поджидали Арху.

Первым умер мужчина, у которого Айол не видел следов ранений. Он воткнул ему в спину копье без острия и тело упало прямо в костер. Его узнали. Айол окончательно убедился, что именно эти охотники убили Арху— стоят молча, приготовили копья, знают почему он напал.

Раненого в руку он убил дротиком, который подобрал в траве, сам при этом едва сдержав крик боли от стрельнувшей раны на спине. Третий был обречен, он не мог быстро двигаться и после недолгой схватки Айол воткнул ему в горло свой нож. До темноты он успел убрать следы борьбы на поляне. Три тела уплыли вниз по течению реки, костер он притушил, а мешки и оружие убитых забрал с собой. Не похоронят их сидя в яме, с оружием в руках и покрытых краской. На душе Айола наступил покой, он отомстил за Арху.

Следующим утром он покинул камышовую заводь, больше его здесь ничего не держало.

Энку не расставался с рогом настоящего однорога. Кряхтя под тяжестью, он донес трофей до плота и сидел теперь рядом с ним. Они ждали усиления ветра, чтобы подняться вверх по течению. Андрей опасался, что загруженное мясом судно не сможет преодолеть силу реки. Эхекка привел на помощь три десятка охотников, которые помогли разделать тушу гиганта и, загрузившись мясом, отправились на стоянку.

— Хороший горн получится, громкий— большеносый погладил свою добычу.

— Это если Эрру и Упеша согласятся с ним возиться.

— Так синих и зеленых камней сын Иквы не нашел, не из чего им острия и ножи плавить, только веревки вьют целый день. Что им еще делать.

Ветер, тем временем, усилился и Эхекка полез на мачту, чтобы спустить парус. Андрей направил судно к середине реки, парус набрал ветра и, к его облегчению, они медленно двинулись к стоянке. Скоро они догнали бредущих с грузом вдоль берега реки длинноногих и «каменщиков», которые проводили их завистливыми взглядами.

— Теперь все захотят научиться длинной палкой управляться, — хохотнул Энку. — Тяжело столько мяса на спине унести.

— Дохлые быки по реке плывут, — Эхекке все было хорошо видно с высокой мачты.

Энку оживился и между наваленными на палубе кучами мяса пробрался на нос судна…

— Это не быки, это темнокожие.

По реке плыли три трупа кроманьонцев. Утонули?

— Их убили, этого ударили в спину копьем и закинули в костер, — Энку поймал одного из покойников, осмотрел тело и выкинул обратно в воду.

Для Андрея происшествие выглядело странным. А все странное представляет опасность. Убить мужчину из семьи, для этого должны быть веские основания. А если их трое, это может угрожать существованию всех ее членов, кто тогда пойдет охотиться и обеспечит мясом женщин и детей. Пора уходить из этой равнины, которая поначалу казалась такой уютной.

Они с трудом нашли место у пристани для своего плота, если лесовики и дальше с такой скоростью продолжат вязать плоты, то у стоянки скоро станет совсем тесно.

— Через половину луны мы сможем отплыть отсюда, — на пристани его терпеливо ждала Старшая. — Осталось связать два десятка плотов и загрузиться.

— Отправим часть длинноногих с Эзуми ниже по реке, пускай ждут нас там. На стоянке нет места. Пусть начнут грузиться уже завтра.

На следующий день у длинноногих началось бесконечное хождение между стоянкой и пристанью и обратно. Вот любит человек обрастать массой ненужных вещей, с которыми тяжело расстается. Старые шкуры, ветхая одежда, изготовленная еще из кожи лосося на берегу холодного моря, обрезки стволов, — все, по мнению длинноногих, могло пригодиться в путешествии. За руль Андрей поставил десятников, которых лично обучал управляться веслом, строго наказав, ждать их у первой же удобной для временной стоянки заводи.

Он и не представлял, какую лавину сдвинул, отправив часть длинноногих ниже по реке. Оставшиеся люди Долгой дороги начали сносить ближе к пристани весь свой скарб, завалив весь берег и создав тем самым массу неудобств для мастеров, изготавливающих плоты. Он остановил Упешу, который согнувшись, тащил большой камень из разобранной печи для плавки.

— Здесь мы не нашли подходящий камень для печи, можем не найти и в Восточных землях, — средиземноморец был практичным человеком.

Он что, до Америки собрался эту тяжесть перевозить, изготовленную из его могильного камня?

Старшая подсчитала примерное количество бревен, которое им еще понадобится. Он наказал ей отправлять людей ниже по реке по мере изготовления плотов и следующим же днем вместе с Эхеккой отбыл в речную долину. А Энку пускай подлечится.

Хорошо же мы здесь все очистили. Андрей не сразу и узнал делянку, где они добывали дерево. На нее указали только сваленные в кучу стволы деревьев. Ближние к реке террасы стали голыми, на них торчали одинокие елки, которые лесовики сочли непригодными для плотов. Где-то выше раздавались голоса и треск стучащих по дереву каменных и бронзовых топоров.

На берегу объявился Рэту со стволом дерева, которое он кинул в общую кучу.

— Сколько их еще рубить, половину луны провели в этой долине, — рыжий был недоволен.

— Я скажу столько, — Андрей принялся пересчитывать лежащие на берегу бревна.

— Еще сотня и можно отправляться на стоянку.

Рэту хлопал глазами, как и все взрослые охотники, так и не научился считать.

— Я скажу, когда будет достаточно.

День за днем Айол преодолевал расстояние, которое лежало между ним и Большой ямой его семьи. Он никуда не торопился, едва почувствовав усталость, делал долгие перерывы, иногда по два-три заката останавливался на одном месте, охотясь на оленя или пытаясь руками поймать рыбу на отмели. С того дня, как он отомстил за Арху, он не понимал, что делать дальше. Жизнь до сих пор была проста и понятна. Слушать Арху, идти на охоту, принести добычу. И вдруг все это исчезло. Теперь он сам по себе.

Как ни медленно он двигался, но рано или поздно он должен был достигнуть цели своего перехода. Так и произошло. Знакомый поворот реки, лесные поляны, звериные тропы. Айол пересек всю Большую яму и вдруг оказался на безлесой террасе. Ну да, рядом «старые люди» добывают дерево. Они собирались уйти уже в эту луну. Он остановился, ведь настоящий человек, который был среди «старых людей» рассказал Арху, что членом их семьи может стать любой. Айол побежал к берегу реки, он спустится вместе с ними к их стоянке и отправится в восточные земли. Это лучше, чем жить одному.

Никого. Берег был пуст. Айол почувствовал обиду на себя. Столько времени потерял, неспешно направляясь в Большую яму и поэтому не успел присоединиться к «старым людям». На брошенных у реки стволах, которые им не подошли, он обнаружил совсем свежие срезы. Ушли недавно. Успеет ли он пешком дойти до места слияния двух рек, прежде чем они отправятся в путь. До вечера он сидел на берегу в надежде, что они вернутся. Вдруг деревьев не хватило. Но нет, больше никто не пришел.

Раннее весеннее утро принесло с собой свежесть с реки. Рана на спине Айола заныла, и он стал ходить по берегу, чтобы согреться. У воды лежали в количестве пальцев руки кривые бревна. Айол остановился. Вот оно, решение. «Старые люди» ушли на связанных бревнах, почему бы и ему не сделать то же самое.

Он разрезал на ремни свою одежду и стал вязать бревна между собой. Было страшно, когда он столкнул плот в воду, Айол долго не мог решиться отчалить от твердой земли. Сначала лег на него животом и поплыл рядом с берегом, помогая себе руками. Если начнет тонуть, то успеет спастись. И наконец, отважился выйти на середину реки.

Каменный бурдюк забыл, пришла в голову запоздалая мысль.

Но ничего, если он догонит «старых людей», у него будет еще такой бурдюк с медведями. А он обязательно догонит.