Не стой у мага на пути! 2

Глава 21 Вампиры и вампирши

Талонэль быстро задернула штору, подхватила тунику, лежавшую на табуретке, и крикнула:

— Мне надо одеться! — ее слабый, дрогнувший голос, Зейрон мог не услышать.

Эльфийка подумала, что ей нужно выиграть хотя бы немного времени, чтобы разбудить Салгора и спрятать его в погребе. Кое-как облачив свое бледное, дрожащее тело в тунику, эльфийка метнулась к кровати. Салгор спал, улыбаясь и посапывая. Спал, как милый, счастливый мальчишка.

Талонэль чуть не закричала от мысли, что будет с ним, если Зейрон разобьет окно и ворвется в спальню.

— Сал, дорогой, пожалуйста, проснись! — эльфийка потрясла его за руку.

— Талонэль, открывай! — вампир ударил кулаком по подоконнику.

Эльфийка, вздрогнув от резкого звука, обернулась. Как хорошо, что она задернула штору. Иначе бы увидела его глаза, злые, светящиеся во тьме, и сердце тогда точно бы остановилось от ужаса.

— Сал, умоляю, проснись! — Талонэль дернула его за руку.

Это помогло. Юный маг открыл глаза, приподнялся. В этот миг раздался сильный удар в окно. Голос Зейрон превратился в рычание зверя:

— Открывай, дрянь! Я знаю, с кем ты! Шлюха! Грязная подстилка! Если сейчас же не впустишь меня, я убью вас двоих!

Салгор вскочил с постели, как был, голый.

— Сал, дорогой, скорее сюда! — она потянула его за руку и прошептала: — Спрячу тебя в погребе! Он не знает о нем!

— Зейрон⁈ Там Зейрон⁈ — только теперь Салгор окончательно расстался со сном и до молодого мага начало доходить произошедшее.

— Да! — сдавленно произнесла она. — Умоляю, скорее! Он разобьет окно!

Будто в подтверждение ее слов раздался сильный удар, зазвенели осколки стекла. Талонэль тоненько взвизгнула и протянула Салгора в коридор. Тут ей пришла на ум другая идея:

— Скорее! — срывающимся голосом прошептала она. — Открою окно на кухне! Это с другой стороны дома! Ты тихонько выйди со двора в обход сарая и беги в город!

— Открой окно это! — потребовал Салгор, указывая на окно спальни. — Открой, Тали! Слушай меня! Я — мужчина! — твердо настоял он.

— Нет! Сал! Нет! Я умоляю! Он убьет тебя! — ее лицо задрожало, из глаз потекли слезы.

— Немедленно открой, Тали! Так надо! Поверь, я знаю, что делаю! — Салгор решительно и неожиданно грубо подтолкнул ее к окну. — Открывай! И сразу отскакивай в сторону!

— Сал, погубишь себя! — эльфийка сделала нерешительный шаг к окну и добавила: — И меня…

— Скорее открывай! — юный маг приподнял руки, держа их на уровне груди, направляя магическую силу к ладоням. Зазудели плечи, затем все тело. Волосы встали дыбом, и холодок пошел по позвоночнику.

Талонэль откинула штору и дернула рычажок запора оконной рамы. Зейрон ударил кулаком, ломая перемычку рамы. Стекла со звоном полетели в комнату, мелкими кусочками кольнули грудь и руку эльфики. От удара окно распахнулось.

В тот момент, когда вампир был уже готов ворваться в комнату, комнату озарили вспышки яркого голубого света. Извилистые линии электрических разрядов сорвались с пальцев Салгора и ударили вампира. Ученик мастера Ирринда вложил в эту атаку всю свою силу.

Зейрон даже не смог вскрикнуть, дыхание застряло в груди, мышцы скрутило в узлы беспощадной боли. Край оконной рамы, который вампир сжимал пальцами, тут же рассыпался, превратившись в щепки. Когда Зейрон упал наземь под окном, его тело еще несколько секунд вспыхивало, сыпало электрическими искрами. Самого вампира нещадно корежило, так что ни руки, ни ноги не слушались его. Едва он смог встать, как бросился к распахнутой калитке. Возле клумбы вампира догнал еще один электрический удар, но он был намного слабее, чем первый. Зейрон устоял на ногах и с рычанием побежал по улице, проклиная свою любовницу и мага. Думая, что обязательно сведет с ними счеты, но не сегодня.

Талонэль стояла в потрясении у разбитого окна. Рот ее был приоткрыт, казалось, она не дышала. Вдруг жизнь немедленно вернулась в эльфийку, она подбежала к Салгору и принялась покрывать поцелуями его по-прежнему голое тело. Потом прижалась к нему, обхватила худыми руками и заплакала.

— Все хорошо, Тали. Видишь. Мы справились. Запомни, я — мужчина, и ты должна полагаться на меня, — гладя ее волосы, сказал молодой маг. — Завтра утром соберешь вещи, и мы переселимся в город. Будем жить вместе. Если согласишься, я буду считать тебя своей женой.

Услышав голоса впереди, я снова обеспокоился о госпоже Арэнт: догадается ли она спуститься в подвал и запереть дверь за мной на засовы? Хотя путь из подземелья в ее дом преграждало две надежные двери, на одну из которых было наложено заклятие, все равно Ольвии стоило перестраховаться. С такими соседями, что жили в темных проходах и залах под крепостью Алкур, было чего опасаться. Правда теперь за безопасность особняка Арэнт отвечал великий и ужасный Малгар, вернувшийся так не вовремя и неожиданно. Черт бы его побрал! От мыслей о муже Ольвии, о том, что теперь этот оборотень владеет дорогой мне женщиной, стало холодно и что-то сжалось в солнечном сплетении. Я знал, что так реагирует чакра-Манипура — она отвечает за наши желания и связанные с ними эмоции нижнего уровня.

Идя дальше, по подземному ходу, первые минуты я даже не думал, кто там впереди и что меня ждет — настолько я был потрясен, расставанием с Ольвией и пониманием, что она, увы, передала себя воле графа Малгара. Оставалось надеяться, что в ближайшие дни, может быть даже завтра, госпожа Арэнт найдет возможность прийти ко мне в таверну, и тогда я смогу уговорить ее сделать решительный шаг — раз и навсегда порвать с тем, кого она не любит и побаивается.

Голоса в подземелье уже звучали рядом. Я вложил в левую руку магический щит, пока не раскрывая его. В правую, как обычно, кинетику, и подумал, что зря оставил посох в таверне. Замедлив шаг, перенес часть внимания на тонкий план и дал новую установку светляку: лететь впереди шагов на 12–15.

Голоса впереди, скорее всего, принадлежали вампирам. Я их распознавал по характерной хрипотце, холодной, как хруст снега, но при этом едва различимой. Такая особенность придавала голосам вампиров необъяснимую, но вполне ощутимую соблазнительность. Я прислушался. Хотя голоса были тихими, распознал несколько фраз: говорили о южном поселении за городской стеной, обсуждали что-то произошедшее на берегу Весты. Наверное, они также пользовались проходом к реке, как и Ольвия.

Едва мой светляк вылетел в зал, голоса тут же стихли.

И зазвучали снова.

— Теплая кровь близко… Иди сюда, мой хороший! — услышал я, сделав еще несколько шагов.

— Что может быть вкуснее крови мага! — вторил другой голос, он был мужским.

— Вкуснее крови мага может быть только кровь Райса Ирринда, — услышал я знакомый голос из темноты под аркой.

Тут же несколько темных фигур двинулись ко мне, вышли из густой тени — их осветил висевший под сводом светляк.

Я увидел двух незнакомых мне вампиров, с ними Аманду и Лургира. После моего недавнего урока он явно еще не пришел в себя: стоял скрючившись; красные глаза его глубоко запали в глазницы.

— Не вздумайте тронуть его! — раздался голос, знакомый мне гораздо больше других.

Последней из-под арки вышла Флэйрин. Мне показалось, что сегодня она еще прекраснее, чем в ту ночь, когда мы с ней познакомились.

— Райс, я не верю своим глазам! Волчица тебя отпустила сюда одного⁈ — протиснувшись между вампиром в сером плаще и Амандой, Флей подошла ко мне.

— Так вышло, дорогая. Я же не маленький мальчик, чтобы каждую ночь ходить за руку, — я не без удовольствия разглядывал вампиршу, которую три дня назад побаловал глотком своей драгоценной крови. Кажется, сегодня Флэйрин была еще прекраснее, чем в ту ночь. Тогда я не разглядел Флэй достаточно хорошо, потому что рядом была Ольвия, да и стычка с Лургиром забрала много моего внимания. Сегодня ее изящную фигуру облегало черное платье. Очарование голых плеч лишь подчеркивали тонкие бретельки; крупный кроваво-красный камень украшал застежку воротничка-ошейника — не девушка, а роковая мечта! Глаза Флэй, голубые с едва покрасневшими белками, казались невинными, если бы не опасная рубиновая искра, таившаяся в ее зрачках. Я знал: эта искорка может превратиться в жуткое пламя.

— Эй, проходи своей дорогой! Мы не трогаем тебя — ты не трогай нас, — хрипло произнес Лургир.

— Не трогаем лишь по просьбе нашей принцессы, — донесся из густой темноты за аркой женский голос, он был похож на скрип.

— Чего уставился, Райс? Влюбился, в мою подругу? — хохотнула Аманда. — Осторожнее с ней! Знаешь, сколько душ она погубила? Посмотри лучше на меня.

— Аманда, помолчи, — с недовольством негромко отозвалась Флэйрин.

— Но я тоже хочу. Не только все тебе. Райс, может и меня угостишь кровью? Флэй ты уже баловал — меня нет, — не унималась Аманда. — Не бойся — я не кусаюсь.

Из темноты раздался смех, шелестящий, похожий на звук морозного ветра.

— Раз ты без нее сегодня, может составишь мне компанию на охоте? — не слушая подруг, спросила Флэйрин.

Я ответил не сразу. Сначала хотел отказаться, но подумал, что мне следует отвлечься от мыслей об Ольвии и ее муже. Возможно, ночная прогулка со свежими впечатлениями — это то, что пойдет мне на пользу, как и знакомство с Флэйрин, к которой меня очень влекло.

— Могу составить. Только если охота будет по моим правилам, — сказал я.

— Хорошо, Райсмар Ирринд, я принимаю твои правила, — Флэй сделала еще шаг и взяла мою руку своей прохладной ладошкой.

— Флэй, он тебе не сказал какие правила! — возмутилась Аманда. — Где же твоя голова⁈ Ты очень рискуешь! Маги коварны! — брюнетка сделала страшненькое лицо, обнажая клыки, в зрачки ее превратились горящие угольки.

— Ты собиралась идти с нами за стену, — напомнил Флэйрин вампир в сером плаще. — Или собираешься тянуть этого мага за собой?

— Сегодня, Вэлтис, без меня. Вас и так слишком много для тихой вылазки, — ответила Флейрин, слегка сжав мои пальцы, и спросила, обращаясь, ко мне: — Идем? У тебя же есть ключ от двери к реке?

— Идем, — согласился я.

Мы пошли по уже известному мне ходу. За спиной я слышал недовольный ропот вампиров.

— Почему они тебя называют принцессой? — спросил я, искоса поглядывая на вампиршу — ее серебряные волосы и красивое лицо освещал летевший впереди светляк.

— Так меня называют немногие. Лургир, Вэлтис, старуха Карлен, еще кое-кто, — отозвалась она. — Однажды мы нашли сундук со всяким хламом в дальних подземных залах. Там была диадема из черной бронзы. Я надела ее ради веселья и Карлен сказала, что в ней я — принцесса. Так и прилипло.

— Я думал потому, что ты очень красива. Твоя великолепная внешность вполне под стать самой прекрасной из принцесс, — польстил ей я, хотя в мои слова мало отличались от правды.

— Райс! — она дернула меня за руку и остановилась. — Спасибо Райс, пожалуй, никто еще не делал так тепло моему сердцу. Теперь я понимаю, как ты опасен!

Она наклонилась ко мне. Ее глаза были совсем рядом, а губы еще ближе.

— Хочешь меня поцеловать? — шепотом спросила она.

Я молчал, хотя желал этого. Вспомнилось мое прощание с Ольвией, ее взгляд, ее поцелуй, столь горячий, страстный, долгий, словно он должен был стать последним в нашей жизни. Все это вспомнилось так ярко, что я покачал головой.

— В твоих глазах по-прежнему графиня. Вижу, как в них отражается эта волчица. Мне немного обидно, но я надеюсь, когда-то в них буду так же отражаться я, — произнесла Флэйрин.

Не думаю, что я на самом деле мог так быстро проникнуть в сердце вампирши. Скорее всего, ее слова были обычной уловкой. Эти девы ночи умеют обольщать, они любят играть в любовь и наслаждаться этой игрой так же, как и вкусом крови. Но если всерьез, то покорить холодное сердце вампирши очень трудно. С другой стороны, некоторое число жизней назад меня начало сопровождать свойство, которому я не могу дать толкового объяснения. Я назвал его «флюиды Астерия». Оно в том, что женщины, которых я хочу по-настоящему, очень быстро сами начинают тянуться ко мне, почти без усилий с моей стороны. Будто какая-то неведомая сила делает их доступными для меня, и они часто влюбляются самым серьезным образом.

— Ты на самом деле этого хочешь? Подумай, Флэй, — я провел пальцем по ее губам. — Ты очень красива. Но я знаю как вы, девы с прохладным телом, любите играть в чувства с обычными смертными. Твоя подруга Аманда сказала, что ты погубила много душ. Сколько? В глазах скольких мужчин отражался твой облик, и сколько их погибло, шепча твое имя перед смертью.

— Ты веришь в эти сказки о вампирах? Или веришь Аманде? Она большая шутница. Райс, просто поцелуй меня и пойдем дальше, — она лизнула мой палец, который я держал у ее рта.

— Не здесь. Не люблю подземелья, — ответил я и пошел дальше.

Со старым замком, открывавшим путь к реке, мне пришлось повозиться. Наконец ржавый механизм скрипнул, за ним громко и жалобно заскрипели петли двери, и мы вышли на свежий воздух.

За редкими ветвями кустарника блестели воды Весты, освещенные двумя половинками лун: желтой — Мельдой, и льдисто-голубой — Андрой.

— Ты говорил о правилах охоты, и я, не зная их, согласилась. Думаю, время рассказать о правилах, — произнесла вампирша, стоя за моей спиной.

Я же, налюбовавшись видом на реку и ночное небо, прикрыл глаза. Переместил часть внимание назад на мою новую подругу, слегка пощупал ее ментальное тело. Магические способности у нее имелись, неразвитые, неведомые ей и не слишком выраженные, но я легко читал их. Например, у нее великолепная связь физического тела с ментальным. Это свойственно всем вампирам — именно в этом секрет быстроты их движения и реакций.

— Райс, у тебя будто глаза на затылке, произнесла она, стоя все так же позади меня, чуть слева. — Ты смотришь на реку, а кажется, что на меня. Почему ты не ответил, какие правила?

Вот и подтверждение ее способностям — она сразу почувствовала направление моего внимания.

— Правила просты: при мне ты не будешь нападать на хороших людей, — ответил я, понимая, что слово «хорошие» слишком размыто и в нашей ситуации даже нелепо.

— Вот как? — она рассмеялась. — Райс, а как я отличу, хороших от плохих?

— Отличный вопрос, моя прелесть. С этим и у меня часто возникают проблемы. Но я не хотел бы, чтобы после нашей ночной прогулки, какая-то милая малышка не дождалась домой маму, — сказал я, направляясь к реке.

— Я не охочусь на женщин. Это скучно и даже глупо. И я никогда не убиваю, если, конечно, обстоятельства не заставляют меня, — вампирша догнала меня, беззвучно и быстро обогнув колючий кустарник.

— Мы сделаем проще. Я знаю место, где можно встретить не очень хороших людей, — говоря это, я подумал о переулке возле Южного рынка, где по ночам обитали парни из банды Медной Руки. Иногда там появлялся сам Барон. — Может слышала о таких… меднорукие? — спросил я.

— Это вроде какая-то банда за стеной с юга? — Флэйрин нахмурилась, а потом рассмеялась: — Ах, поняла: ты хочешь моими зубками решить свою проблему с ними.

— Нет, Флэй. Свои проблемы я стараюсь решать сам. И меднорукие для меня вообще не проблема. Я лишь хочу, чтобы твое пиршество принесло пользу городу, — пояснил я. — Охота на охотников — это же намного интереснее, чем на беззащитную жертву. И если ты будешь хорошей девочкой, то получишь от меня подарок.

— Мой мальчик, ты умеешь увлечь даму. Я с радостью принимаю твои правила — они мне нравятся. А подарок какой? Серебряное колечко? — она снова рассмеялась, в этот раз своей шутке.

— Позже узнаешь. Могу обещать, что подарок будет очень полезным, — пообещал я. — Любой вампир из вашей стаи мечтает о таком.

— Для меня будет полезно, если ты позволишь сейчас маленький глоток своей крови. Можно, Райс? Только не из руки, пожалуйста? — ее голубые глаза, как всегда, были невинны, она обняла меня, прижимаясь грудью.

— Хорошо. Только глоток один и маленький, — я чуть запрокинул голову, подставляя ей шею.

— Мне кажется, я люблю тебя, Райс. Правда… — Флэй лизнула меня там, где пульсировала вожделенная жилка.

Вампирша прижалась ко мне теснее, я обнял ее. От поцелуя этой прекрасной кровопийцы по телу поползли мурашки и пришло возбуждение, нарастающее толчками. А потом я почувствовал ее острые как бритвы зубки. Было больно и одновременно приятно, так что мурашек стало больше, они побежали по позвоночнику, по всему телу. Мне захотелось выкрикнуть: «Флэйрин! Ты прекрасна!». Я порывисто сжал ее прохладное, гибкое тело, в котором таилась нечеловеческая сила и страсть.

— Райс, ты очень хочешь меня, правда? Не сдерживай себя, мой мальчик. Не думай о своей волчице. Ты скоро поймешь, что я лучше ее. Никто тебе не может дать так много, как я, — ее язычок лизнул ранку на моей шее, щекотно, волшебно.

Флэй, не скрывая желание, потерлась о мое каменное возбуждение.